Металлический шар валялся на дне лодки. Вуру жадно перегнулся через бортик и схватил предмет. Глаза его засияли, как два адских костра — да, вот он, вот то, за чем он охотился столько лет! Вот только...
— Открой мне свои силы! — прошептал маг. — Поделись властью!
Он затряс шар, но тот всё так же невозмутимо переливался, не обращая на старика никакого внимания. Вуру испробовал несколько заклинаний, но тщетно. Шар не хотел поддаваться. Самое смешное, что маг чувствовал его энергию, эти бесконечные потоки силы, бурлящие внутри артефакта, но воспользоваться ими не мог.
— Ну давай же! Работай!..
От шара отделился какой-то кусочек и приземлился на стеклянную мостовую. Он начал расти, через несколько секунд превратившись в человека. Это был Ночной гонщик:
— Зря стараешься, Вуру. Он не откроется ни тебе, ни Джеку. Мы уже пробовали.
— Ты! — вскипел маг. — Я же убил тебя! Мои кактусы смертельны, и ты должен был сдохнуть ещё там, в пустыне!
— Прости, что не сделал этого, — улыбнулся Ночной гонщик. — Но у моей матери крепкая кожа, и шипы твоих сорняков для неё безвредны. А вот её огнь для них — нет.
Вуру злобно сверкнул глазами:
— Ты ещё пожалеешь! Ты сильно пожалеешь!..
Но Ночной гонщик ничуть не испугался. Резким движением он схватил мага за руку, и прошептал:
— Ошибаешься.
И в то же мгновение они переместились. Синее небо, догорающее за спиной дерево, тёплое солнце и свежий бриз — всё исчезло, уступив место серости и темноте. Вуру с ужасом огляделся: они находились в обширной пещере, заставленной различными машинами и непонятными предметами. Маг узнал место. Он мечтал попасть сюда давно — с того момента, как решил изменить мир — и вот, наконец, его мечта осуществилась.
Старик стоял посреди хранилища демиургов. И знал, что скоро умрёт.
— Не умрёшь, — поправил Ночной гонщик. — Просто окаменеешь, превратившись в живую статую. Уснёшь навсегда — так будет правильнее.
Вуру посмотрел на парня, и только сейчас догадался:
— Макс?.. Но... но как?
— Долгая история. Прости, но некогда рассказывать, у меня ещё дел незавершённых полно.
И с этими словами Макс исчез, прихватив артефакт, сделавший его всемогущим. Вуру Ро Ли остался один. Он в панике огляделся, чувствуя всем своим существом безграничное давление этого крошечного мирка. Привыкший считаться чуть ли не самым могучим магом современности, Вуру впервые за много лет испугался. Сила — чудовищная сила — таилась в этих стенах и этой пещере. И она была готова прихлопнуть его, как человек муху.
И тут Вуру начал терять сознание. Он чувствовал, как каменеют его ноги, и молча упал. Воздух превратился в вязкую субстанцию, звуки смолкли, осталось только непрерывное шипение.
Столь великий маг не может умереть!
Правильно — в отличие от обычных людей он просто уснёт. Навечно. И будет спать до тех пор, пока кто-нибудь, столь же необычный, как Макс или Джек, не попытается его воскресить. И скоро это случится? Может, через тысячу, а может, и через миллион лет. Никто не знает.
На последнем издыхании Вуру наколдовал свиток с посланием. Такой же, с помощью которого он общался с Джеком. На этот раз в послании была лишь одна фраза — последняя надежда мага на власть над миром:
"Спасите меня — и я отблагодарю".
* * *
Макс не знал, почему ни Джек, ни Вуру не могли воспользоваться артефактом. Осознание, что вещь подвластна только ему, пришло внезапно — как только он взял её в руки. Парень и раньше брал этот шар — ещё когда был дракончиком — но тогда такого ощущения не возникало.
Впрочем, какая разница? Теперь он — практически бог, и может сотворить с этим миром всё, что угодно.
Макс задумался о Хрустальном городе, и в эту же секунду оказался там. Для посторонних он был невидим, зато сам мог разглядеть всё в мельчайших подробностях. Мёртвый город. Битые стёкла, разрушенные здания, догорающие вещи и тысячи трупов. Кое-где до сих пор продолжались сражения, а перепуганные люди прятались в подвалах и коморках. Но обезьян вытеснили. Поняв, что с драконами им не справиться, небесные твари покинули столицу.
"Хочу, чтобы было как раньше" — подумал Макс. Вид разрухи отзывался болью в сердце и не хотел отпускать. Это твоя вина, парень, твоя — говорили руины, и Макс понимал, что отчасти они правы.
А ещё он понимал, что может всё изменить. Восстановить город, воскресить жителей... да что там — сделать лучше весь мир. Например, разобраться с судьёй из Академии магов, или восстановить леса оборотней. А может, вернуть Джеку родителей, погибших когда-то давно. Или остановить последователей Вуру — ведь рано или поздно они появятся.
Медлить было нельзя, и Макс начал в тот же миг. Хрустальные здания, пробитые крыши и дымящиеся руины — всё восстанавливалось на глазах. Он черпал знания из бесконечной сокровищницы металлического шара, возвращая каждой постройке прежний вид за считанные секунды. Город стремительно менялся.
Ещё чуть-чуть, ещё немного, нельзя останавливаться на достигнутом. Разбитые корабли, деревья, храмы, древние монументы и величественные обелиски. Через несколько минут столица преобразилась до неузнаваемости. В воздухе до сих пор стоял дым, но уже ничего не горело и нигде не валялись осколки. Город реконструировался.
Макс на секунду замер — он подошёл к самому главному и не знал, получится у него или нет. Люди. Попытаться воскресить тысячи погибших — дело непростое. Даже Вуру не смог с этим справиться, что уж говорить о простом парне. С другой стороны, артефакт...
Джек до сих пор стоял на набережной, и Макс решил начать с него. Это нетрудно — надо просто захотеть, а шар сделает всё сам. И всё-таки, парень жутко волновался.
Но останавливаться и проверять результат Макс не мог — он чувствовал, что времени осталось мало. Словно знал, что очень скоро кто-то попытается его остановить, и поэтому спешил вернуть к жизни как можно больше людей. Ведь в мире так много смертей, так много несправедливости и лжи...
— Остановись, Макс.
Парень замер, склонившись над телом какого-то ребёнка. Тот одиноко лежал среди горы обезьяньих трупов и лишь благодаря Максу, начал дышать. Минут через двадцать он придёт в сознание, даже не подозревая, что какое-то время был мёртвым.
— Стой, Макс, достаточно.
Рядом стоял демиург. Его лысая голова, обтянутая чёрной кожей, словно череп, ярко блестела на солнце.
— Учитель! Я лишь восстанавливаю то, что сам разрушил. Они же из-за меня погибли, все эти люди...
— Отнюдь. Они погибли из-за алчности Вуру Ро Ли, и твоей вины в этом нет. Напротив, ты спас город, и даже больше — целый мир. А смерть... не бойся смерти, Макс, бойся бессмысленной никчёмной жизни, на какую многие обрекают себя, не приняв вызов судьбы. Вспомни роботов — веками они томились в Чёрном замке, боясь даже чихнуть, и только в последние дни обрели смысл. Смерть для них была наградой — неужели, ты хочешь отнять у них то, ради чего они сражались? Они бились за город, за мир во всём мире, и впервые за много лет чувствовали себя живыми. Это немалого стоит, Макс, немалого.
— Вы правы, учитель. Но разве они не вправе чувствовать себя живыми и дальше? Этот артефакт способен дать им это. И даже вернуть человеческие тела. Да что там — он способен на большее. Оглянитесь, в мире столько зла, он так несовершенен! И только с этой вещицей — только с ней — мы способны это исправить. Сделать мир лучше, а людей счастливее.
Негр покачал головой:
— И тем самым лишить их свободы выбора? Макс, я знаю, что ты чувствуешь. Все демиурги проходят через это. Осознание всемогущества, и желание применять его во благо человечества. Я видел такие миры, где творцы следят за каждым шагом своих созданий. Нет, это не живые миры, и люди в них — не люди, а куклы. Это первое правило любого бога — не вмешиваться в чужую жизнь. Да, мы можем направлять, указывать дорогу или давать советы. Но выбор всегда остаётся за человеком. Перефразируя слова королевы драконов: "если бы мы сами за всех трудились, в мире не осталось бы свободных и мыслящих людей". Вот так вот.
— Но я не прошу лишать их свободы. И вмешиваться, как бог, я тоже не буду. Только чуть-чуть, наводя мелкие штришки, чтобы мир стал лучше.
— Из мелочей как раз и состоит жизнь. Настоящая, живая жизнь.
— Но ведь чуть-чуть! И из благих побуждений! Например, оборотни — неужели вы позволите им жить среди пепла и камней? Я же добра им желаю, а не лишения свободы!
— Вуру тоже желал добра. Искажённого своей испорченной личностью, извращённого, но добра. И начинал он тоже из благих побуждений. Когда-то давно, небесные обезьяны убили его сестру — единственного человека, которого он любил. И с тех самых пор Вуру искал способ избавиться от тварей навсегда. Он желал сделать мир лучше, очистив его от недостатков, и в своих поисках наткнулся на легенды об артефакте. А дальше ты сам знаешь, во что он превратился.
Макс опустил голову:
— Можно только одну просьбу? Пусть то, что я уже восстановил, останется как есть. Я не могу видеть город разрушенным, а друзей мёртвыми.
— Хорошо, ты это заслужил.
— Тогда возьмите, — он протянул шар негру.
— Я не в праве взять его, эта вещь сильна даже для богов. Ты сам должен вернуть артефакт на место, и это может стать одним из труднейших поступков в твоей жизни. Но если справишься, ты выйдешь победителем. Так надо, Макс, поверь мне, так надо.
Парень ничего не ответил — он хотел покончить с этим побыстрее. В следующую секунду он уже стоял в хранилище. Рядом валялось каменное тело Вуру, неподалёку — отрубленные руки Джека. Макс, стараясь не шуметь, аккуратно положил шар на место, и вернулся к выходу.
— Что ж, если так надо, то значит, так надо, — сказал он и, взяв скейт, полетел к Хрустальному городу.
* * *
Джек сидел на мощёной стеклянными булыжниками набережной, прислонившись спиной к лодке, и разглядывал новые руки. Это были его руки: со всеми шрамами, царапинами и мозолями, какие он помнил. И самое главное — живые.
После стольких дней в шкуре мертвеца это было настоящим наслаждением — оказаться дышащим человеком с бьющимся сердцем и тёплой кровью. Совершенно фантастические чувства! Дуновение ветерка, солнечные лучи, запахи, звуки — всё проходили через органы чувств, наполняя их музыкой. Теперь у Джека были настоящие глаза, настоящая кожа и вообще, всё настоящее. Он щурился от яркого света, чихал от попавшей в нос пушинки, другими словами — ощущал тело живым, как никогда раньше.
Это должно было радовать, но Джек грустил.
— Твой друг Макс — это его стараниями ты жив.
Джек обернулся. Рядом стоял тощий негр с иссушенной кожей и блестящей на солнце лысиной.
— А, вы, наверное, тот демиург, о котором он рассказывал, — парень вспомнил сбивчивый разговор в пещере. — Приятно познакомиться.
— Мне тоже, — улыбнулся негр. — О чём грустишь?
Джеку показалось, что этот тип над ним издевается. Он посмотрел демиургу в глаза:
— Вуру мёртв?
— Законсервирован. Внутри хранилища он ничего не сможет сделать.
— Понятно, — Джек немного помолчал, с грустью глядя на плывущие совсем близко облака. Потом спросил. — А почему так вышло, что ни я, ни Вуру не смогли воспользоваться артефактом? Это что, какой-то фокус? Или Макс на самом деле такой единственный и неповторимый?
Демиург объяснил. Он рассказал про послание, которое получил маг на вершине чёрной башни, и про богов, которые это послание и отправили. А потом рассмеялся — на самом деле Вуру толковал эту фразу неправильно. Но так и было запланировано. Если бы он сразу догадался, что к чему, он не вёл бы себя так опрометчиво.
— Понятно, — кивнул Джек. — Но раз с ним покончено, я хочу поставить точку и в своей жизни. Снова умереть.
— Я бы на твоём месте этого не делал. Человеческая жизнь чертовски коротка, а шанс начать заново выпадает не каждому. Тебе повезло, Джек, необычайно повезло.
— Но я не хочу! Жить, осознавая, что предал не только друзей, но и весь мир — нет, я этого не вынесу! И вообще, всё сложилось не так. Я слишком по-дурацки себя вёл.
Демиург хлопнул его по плечу:
— Вуру подчинил твой мозг, используя чёрную магию. Тут бы ни одно существо не устояло — он на самом деле сильнейший из живущих магов. Так что не переживай.
— Но я вёл себя, как придурок! Ныл, ворчал, мешался всем. Да что там — я чуть не убил Макса!
— А вместо этого он убил тебя.
— Я не шучу! Если уж кто достоин продолжения жизни, так это он. Лис, Нуара и остальные — лучше бы он их воскресил, если они погибли, чем меня. Я в этом путешествии ничего не сделал — ничего!
Негр покачал головой:
— А вот и ошибаешься. Ты сделал кое-что важное, о чём сам пока не подозреваешь. Ты научился. Чему? Трудно выразиться словами: жизни, дружбе, самоотдаче, добру. Согласись, ты больше не тот хлюпик, каким был в начале. И при первой же опасности не будешь прятать голову в кусты, а трезво всё обдумаешь и примешь верное решение. Джек, ты заметно вырос, очень заметно.
Парень с сомнением посмотрел на демиурга:
— Знаете, там, дома, я мечтал о другом. Что буду жить полной жизнью, спасать слабых, чего-то добиваться... а вышло, что я только всем мешал!
— Ну, может, чуть-чуть. Но смотри: ты добился личностного роста, стал мудрее и сильнее. Что касается спасения слабых — Макс без тебя бы не выжил. Особенно в первые дни. Ты помог ему адаптироваться, и за одно только это он благодарен тебе жизнью. Да ты и сам, заглянув к себе в память, увидишь множество поступков, когда ты был небесполезен. Не стоит о них забывать, Джек, не стоит.
Парень молча смотрел на негра, но тот нисколько не сомневался в своих словах:
— Жить полной жизнью, Джек, об этом ты мечтал. И твоя мечта сбылась. Ни один из дней не был похож на предыдущий, ты повзрослел и многому научился. И в глубокой старости тебе будет о чём вспомнить, сидя в окружении внуков и правнуков. А теперь представь, что всё произошедшее — только начало. Впереди тоже ждёт немало. И ты подойдёшь к этому уже со знанием дела, как настоящий профессионал. Джек, встреча с Вуру открыла тебе дверь в новую жизнь — такую, о какой ты и мечтал. Пускай, болезненную, но она твоя от начала и до конца. И ты должен это ценить, Джек, потому что другого шанса уже не будет.
— Да, — после долгого раздумья сказал парень. — Наверное, вы правы.
* * *
И вот настал день, когда младший вернулся в лоно богов. Теперь он уже не выглядел старым негром, с головой, похожей на череп. Он стал бестелесной сущностью, поистине микроскопической, по сравнению с гигантами — творцами и разрушителями миров.
— Ты неплохо потрудился, — сказал один из таких гигантов. — Только забыл об одном. Вернуть мальчишку обратно, в его родной мир.
— Пусть проведёт время с друзьями. Кто знает, когда ему ещё выпадет такая возможность. А как решит, что пора возвращаться — я самолично его перекину.
Высшие боги согласились. Они обступили младшего, чтобы как следует рассмотреть его план, который мог считаться если не гениальным, то, по крайней мере, очень удачным.
