Господин Вельций взял с подноса персик, и, не обращая внимания на серебряный ножик, вгрызся в сочную мякоть крепкими белыми зубами. Сок потек по подбородку, а "дан-Энрикс" с тоской вспомнил, что он не успел позавтракать.
— И не скучно тебе столько лет служить подобному болвану? — спросил гость.
— Ничего ты не понимаешь, Вельций. Это с умными людьми бывает скучно, зато с дураками никогда не заскучаешь, — усмехнулся управляющий. — Вот, например, сейчас блистательный и скудоумный господин Арсио Нарст надумал перебраться на Томейн. Теперь изволь продать усадьбу и всех слуг в кратчайший срок, да так, чтобы при этом получить полную цену. А как ты получишь цену за такого, как вот он?.. — Дарсий кивнул на Рикса. — Кстати, может, купишь парня?.. Перекупщики за него много не дадут, да и сумма не такая, чтобы тратить время, тут бы как-то разобраться с остальной прислугой... А тебе по дружбе отдам за полсотню ассов.
— Вот спасибо за такую дружбу! — рассмеялся кеттер Вельций, придвигая к себе утку в сладком соусе. — Что мне с ним делать?.. У меня прислуги больше, чем мне нужно, и все жуткие бездельники.
— Жаль, жаль... Ну ладно, угощайся. А ты, там, не стой столбом. Еще вина.
Рикс торопливо наполнил бокалы гостя и хозяина. Вельций смотрел на него с насмешливым интересом, словно на какое-то недоразумение.
— Почему бы тебе не продать его в Айн-Рэм? — спросил он Дарсия. — Я слышал, что им там всегда нужны мальчишки.
Управляющий небрежно отмахнулся.
— Ерунда. Мальчишки им действительно нужны, но не такие. Этот парень не боец, и никогда бойцом не станет. И потом, вербовщики Айн-Рэма выкупают только мелюзгу не старше шести лет.
В комнату заглянул худой и смуглый лисениец Син.
— Господин, к вам посетитель, — негромко сообщил он Дарсию. — Насчет покупки слуг.
— Веди сюда, — распорядился управляющий. И, не оборачиваясь, приказал "дан-Энриксу" — Подай воды со льдом.
Похоже, посетитель был не такой важной птицей, чтобы приглашать его за стол, но ледяной подслащенной водой в хороших домах Филиса угощали всех, кого пускали на порог. По нынешней жаре традиция была весьма разумной.
Вошедший — представительный старик с седыми волосами и угольно-черными глазами — одевался так, как принято на Островах, но в нем все равно можно было сразу опознать имперца. По мнению "дан-Энрикса", вид у гостя был на редкость неприятным и даже отталкивающим, зато во взгляде Дарсия внезапно загорелся интерес, как будто он увидел что-то крайне любопытное.
— Доброе утро, — вежливо сказал имперец, останавливаясь на приличном расстоянии от двери. — Вам уже, наверное, сообщили, с какой целью я решился вас побеспокоить. Меня зовут Бэлтиан Скар, и, если вы позволите, я бы хотел взглянуть на тех рабов, которых вы намерены выставить на торги.
— Сколько рабов вы собираетесь купить?
— Не знаю. Может быть, десяток. Может быть, ни одного. Вы кажетесь мне умным человеком, который может самостоятельно понять значение проверки, которой я намерен подвергнуть ваших слуг, поэтому скажу заранее. Меня интересуют только Одаренные невольники.
— Одаренные мужчины?
— Все. Мужчины, дети, женщины...
— Как интересно, — протянул господин Дарсий. — Знаете, мне кажется, что я вас уже где-то видел, кеттер Скар.
— В самом деле?.. — спросил гость с натянутой улыбкой.
— Да. Вы тогда носили другое имя и были придворным магом императора Наорикса. Если я не ошибаюсь, то именно вы учили магии обоих принцев.
Вельций покосился на приятеля, должно быть, удивляясь, с какой стати ему вздумалось рисковать выгодной сделкой, так нервируя их гостя? А то, что тот занервничал, заметил бы даже слепой.
— Вы обознались, — пробормотал он. Но Дарсий был неумолим.
— Ни в коей мере, мэтр! В доказательство я даже могу назвать вам ваше имя. Вас зовут Галахос.
— Не понимаю, чего вы пытаетесь этим добиться, — сказал маг, растерянность которого сменилась злостью. — Ложные политические обвинения, предъявленные мне Валлариксом, заставили меня уехать из страны. Сейчас я занимаюсь исключительно наукой.
— Выкупая Одаренных?.. Любопытно нынче выглядят научные занятия.
"Бэлтиан" метнул на него злобный взгляд.
— Если вы не хотите продать мне рабов, так и скажите.
— Не хочу? Как раз напротив, — хищно улыбнулся Дарсий. — Син проводит вас в жилые помещения для слуг, и вы сможете заниматься вашей проверкой столько, сколько заблагорассудится. Насчет цены договоримся позже, если вы найдете нужных вам людей. — Домоправитель позвонил, и, когда лисениец снова появился на пороге, приказал — Проводи кеттера Скара в мужской барак. Отберешь всех, на кого он укажет. После этого покажешь ему остальных. Ступай. Ты тоже выйди с ними.
Последнее относилось к Риксу, и он выскользнул за дверь следом за Сином, стараясь держаться как можно дальше от их гостя. Этот старик с жгучими черными глазами вызывал у него безотчетный страх.
А потом он сделал то, чего еще вчера не мог себе даже представить — сделав несколько шагов по коридору, неслышно вернулся к двери комнаты и прислонился к щели ухом. Он понял, что Дарсий отослал его из комнаты именно потому, что собирался говорить о чем-то важном, а мысль о том, что его скоро продадут кому-нибудь еще, придала Риксу наглости. Ведь если это так, то Дарсий ему почти не хозяин...
— Что ты к нему прицепился?... — укоризненно говорил Вельций. Голос звучал глуховато, но вполне разборчиво.
— Каждому свое. Ты, например, в свободные от дел часы интересуешься собачьими боями, ну а я — такими вот "научными" проблемами. Жаль, что нельзя вытянуть из него больше информации, хотя с этим субъектом, кажется, и так все ясно.
— Что же тебе "ясно"?..
— Прежде всего то, что очень скоро будет крупная война.
— Тоже мне, новость! Да об этом знает каждая собака в городе.
— Нет, Вельций, куда более серьезная война, чем то, что ты себе воображаешь... Ты мой друг, поэтому предупреждаю по-хорошему — сворачивай свою торговлю, обрати товары в деньги, а потом размести их так, чтобы у тебя в любом случае осталось какая-то часть, даже если ты потеряешь остальное. Кто-то решил играть без правил. Этот маг, Галахос, редкостная мразь, но свое дело он знает. Я практически не сомневаюсь, что все эти Одаренные нужны ему затем, чтобы пользоваться чужой силой для серьезной магии. Когда в старых легендах говорится, что какой-то маг разрушил вражескую крепость, это не преувеличение. Там только забывали добавлять, что он при этом выжал досуха полсони Одаренных. Сейчас ни один колдун на это не решится, потому что остальные маги сотрут его в порошок, если узнают о подобных фокусах. Я склонен думать, что Галахос нашел для себя очень сильного покровителя, если ведет себя так нагло. Но, как бы там ни было, на Островах — не говоря уже об Империи — жизнь скоро станет очень неспокойной.
— Ты говоришь все это — и при этом продаешь ему рабов?..
— Конечно. Кем бы ни был принципал Галахоса, он враг Валлариксу... Подожди, Вельций, кажется, этот дармоед неплотно закрыл дверь. Одну минуту.
Рикс метнулся прочь, радуясь, что кеттер Дарсий не заметил, что их разговор подслушивают.
И внезапно ощутил сильный удар.
Юноша шевельнулся и почувствовал, что лежит на полу рядом с упавшей табуреткой. Снова чувствовать себя собой было мучительно и странно. Даже в своем теле энониец ощущал себя неловко, как в неразношенных сапогах.
— Рикс, посмотри сюда. Ты меня слышишь?.. С тобой все в порядке? — спросил ворлок, наклоняясь над упавшим.
Крикс поднялся сперва на четвереньки, а потом и на ноги.
— Простите, я сейчас, — пробормотал он в ответ на встревоженный взгляд ворлока, опрометью бросаясь из каюты. Южанин кое-как доплелся до кормы и перегнулся через борт. Его тошнило так, что по сравнению с этим приступы морской болезни, мучившие его год назад, могли бы показаться сущим пустяком.
Когда южанин, вытирая губы, вернулся в каюту, ворлок посмотрел на него почти виновато.
— Я предупреждал...
— Ничего страшного, — возразил Крикс, стараясь не смотреть на Лара, выглядевшего таким же свежим и довольным жизнью, как всегда. — Зато теперь я точно знаю, что Линар не ошибается. Это и в самом деле был Галахос.
— Хорошо. А теперь тебе надо прилечь.
— Нет, только не сейчас. Я должен побеседовать с мессером Иремом.
На лице ворлока еще яснее проступило замешательство.
— Может быть... по зрелом размышлении... эту беседу можно отложить до завтра?
Но в эту минуту Риксу было не до зрелых размышлений. Его до сих пор слегка пошатывало, но мысль о том, насколько важное открытие ему удалось сделать, придавала энонийцу сил. Он дошел до каюты, расположенной в носовой части "Зимородка". Сейчас ее занимали Ирем, выздоравливающий после болезни Датис, корабельный лекарь и мэтр Викар. Датис мирно спал на своей койке, а вот Ирема внутри не оказалось. Энониец понял, что он все еще у Айи, и едва не заскрипел зубами. Значит, Олварг с помощью Галахоса создает новую магическую армию, способную тягаться силами с Советом Ста, и это позволяет ему в щепки разнести их флот. Но коадъютору не до того, чтобы думать об Олварге. Он занят куда более серьезными делами.
Крикс со злостью ударил кулаком в дощатую перегородку. Боль в ушибленной руке немного поумерила бушующее в нем негодование, и энониец почти с удовольствием ударил снова. На рассаженных костяшках выступила кровь.
— Рикс, перестань, — негромко сказал ворлок, подходя к нему.
Крикс почувствовал желание ударить стену снова, уже назло ворлоку. Но именно нелепость этой мысли отрезвила его, и он бессильно привалился к ней плечом.
— Я сам не знаю, что со мной творится.
— А я знаю. Ты ревнуешь.
— Кого, Айю?.. — вытаращился южанин. — Да вы что! Я ее ненавижу. То есть... может быть, уже не так, как раньше, но все равно она мне ничуть не нравится.
Ворлок слабо улыбнулся.
— Ревновать можно не только женщину. Помню, я ужасно ревновал, когда мой старший брат привел в наш дом невесту. Мне казалось, что он предал нашу дружбу, променяв ее на возможность все время быть с этой девицей.
Крикс шевельнул губами, чтобы возразить, но через несколько секунд его лицо разгладилось, и он задумчиво кивнул.
— Может, и так... Спасибо, мэтр. Вероятно, хорошо быть ворлоком. Вы в самом деле можете сказать, что думает любой человек на этом корабле?
— В принципе да. Хотя обычно ворлокство тут совершенно ни при чем, хватает опыта и наблюдательности.
Крикс внезапно вспомнил о загадке, над которой ломал голову последние несколько дней.
— Тогда... если вы действительно столько замечаете... может, вы знаете, почему Нойе перестал на меня огрызаться?
— Знаю, — кивнул маг.
— Расскажите!
— Почему бы тебе не спросить об этом его самого?
— Это же Нойе. Он мне ничего не скажет.
— А тебе понравилось бы, если бы я начал с кем-то обсуждать твою обиду на мессера Ирема?..
Южанин растерянно сморгнул, а потом рассмеялся.
— Точно, не понравилось бы. Извините, мэтр, мне не стоило об этом говорить. Вы правы, я спрошу самого Нойе...
* * *
— Марк? Ты еще здесь?.. — вслух поразился император, заходя в скрипторий. Голос Валларикса в этот раз звучал как-то иначе, чем обычно, но в самую первую минуту Маркий не заметил этого. Он поднял глаза от свитка, собираясь объяснить, что он уже почти закончил и сейчас уйдет назад в Лакон, но император не дал ему даже рта открыть. — Мне показалось, что я отпустил тебя по меньшей мере час назад. Но, может быть, и хорошо, что ты остался. Я должен признать, что ты был прав, а я ошибся. "Зимородок" вошел в гавань полчаса назад и встал на рейде у Сиреневых причалов. Мне только что сообщили, что лорд Ирем спрашивает позволения явиться во дворец с утра вместе со своим оруженосцем и другими спутниками.
Этайну показалось, что Валларикс неожиданно помолодел на десять лет. Темно-синие глаза дан-Энрикса смотрели весело и прямо, без обычного задумчиво-печального выражения, и теперь стало ясно, что правителю никак не больше тридцати пяти.
Потом до Маркия дошел весь смысл сказанного.
Крикс был жив. И даже более того — он уже находился в городе.
— Я же говорил, что надо просто подождать!.. — сорвалось с губ Этайна прежде, чем он осознал, с кем говорит. Поняв свою оплошность, Маркий опустил глаза. Таким, как Валларикс, не говорят об их ошибках, даже если сам король снисходит до того, чтобы признать свою неправоту.
Если бы мессер Валерик Этайн услышал, как его наследник говорит с правителем, он бы наверняка решил, что Маркий безнадежен. Но Валларикс только рассмеялся.
— Да, мне следовало бы к тебе прислушаться.
Маркий сложил бумаги в стопку, отодвинул от себя чернильницу и встал из-за стола.
— Позвольте мне уйти, мой лорд?
— Не позволяю. Уже поздно и вдобавок льет, как из ведра. Переночуешь во дворце. Я прикажу, чтобы тебя устроили в одной из комнат для гостей.
Маркий поблагодарил, слегка расстроившись, что Юлиан услышит потрясающую новость от кого-нибудь другого. Может быть, знай он о том, что будет дальше, он рискнул бы нарушить приказ императора и все-таки вернуться в Академию. А еще лучше — потихоньку улизнуть из кабинета Валларикса через узкий и неудобный выход для прислуги. Не успел лаконец выйти из личного аулариума императора, как его чуть не сбили с ног. Марк еще не успел понять, что налетевший на него вихрь из серебряной парчи на самом деле был принцессой Лисси, а наследница, одновременно плача и смеясь, уже повисла у него на шее.
— Крикс вернулся!.. — выпалила она.
Окаменевший от чудовищной неловкости Этайн сумел ответить только "Да, мне только что сказали". С дочерью Валларикса он познакомился чуть ли не в первый день после того, как поступил на службу императору, но все равно практически каждая встреча с ней надолго выбивала Маркия из колеи. К примеру, в самый первый раз они столкнулись в коридоре, и Элиссив, не ответив на его почтительный поклон, остановилась прямо перед ним, бесцеремонно преградив ему проход.
— Ты новый скриба? — спросила она, внимательно разглядывая Марка.
— Да, принцесса.
— Хм... По-моему, ты слишком молод для секретаря. По виду мы с тобой ровесники.
Маркий молчал, не зная, что сказать. Взгляд васильковых глаз, точно таких же, как у императора, остановился на его лице.
— У тебя чернила на щеке, ты знаешь?..
Марк не знал. Ужасно растерявшись, он потер скулу рукавом.
— Левее. Нет, не там, а выше, — беззастенчиво распоряжалась Лисси, еще более усугубив и без того глубокое смущение Этайна. Наконец, чернила были стерты, или, может быть, ей просто надоело его мучить, и принцесса смилостивилась. — Сойдет.
Кивнув Этайну с видом настоящей королевы, она наконец-то прошла мимо. Взмокший Маркий бросился вперед по коридору, надеясь, что он больше никогда не встретится со взбалмошной наследницей. Но у принцессы явно было свое мнение на этот счет, поскольку виделись они с тех пор довольно часто. Лисси приходила в аулариум правителя, когда Марк бывал там один, и могла долго отвлекать его от дел, болтая о каких-то пустяках, или, напротив, сидеть очень тихо и листать какую-нибудь книгу. Поначалу ее появление всякий раз приводило его в ужас, но со временем Этайн привык и даже начал изредка поглядывать на дверь, надеясь, что принцесса посетит его еще раз. Маркий мог поклясться, что другой подобной девушки на свете не существовало — Элиссив была единственной в своем роде. Для нее ничего не стоило устроиться на кресле императора с ногами, отчего подол красивого и дорогого платья всякий раз непоправимо мялся, и грызть яблоко, откусывая от него огромные куски. Пряди каштановых волос, выбившихся из прически, шевелил тянувшийся от окон ветер, а принцесса беззастенчиво болтала с полным ртом, жалуясь Марку на своих придворных дам или на островных послов.
