Контакт с бездной

Вспомнился тот чертов сон. Всепоглощающая тьма, пожирающая целые звёзды, планеты, галактики, и мне стало страшно. Этот сон неразрывно связан с манианами — я это чувствовала каждой клеточкой тела. Если это все действительно существует и связано с тем, что творится здесь, на Земле? Если маниане способствуют распространению этой тьмы?

Моя голова снова заболела, а пальцы изо всех сил сжали мячик. Только бы не было никакой серьезной травмы.

— Вам плохо? — спросил таксист. — Дать воды?

— Пожалуй, да, — ответила я, чувствуя, что вот-вот снова отключусь.

Он протянул мне небольшую бутылочку, я сделала несколько глотков, отчего мне стало немного легче.

— Может, вам лучше в больницу? — спросил он.

— Нет, в отель, — отказалась я.

— Ваше право, но я бы посоветовал...

— Хватит уже, — прервала его. — Занимайтесь своим делом, ведите машину.

— Агрессивные дамы нынче пошли, — буркнул он, но до конца пути рулил молча.

Через пять минут мы подъехали к отелю, и я расплатилась с любящим совать нос не в свое дело таксистом.

— Вот, держите, моя визитка, — он ткнул мне в руку небольшую бумажку, которую я сразу же упрятала в карман. Потом выброшу.

Решив, что явиться в отель с ребенком, да еще и после всех происшествий, выглядит немного подозрительным, я включила звукокод, от которого окружающие видели Вадима как симпатичного молодого человека. Так-то лучше. Надо было сделать это еще перед посадкой в такси — тогда этот водитель наверняка не бросался бы своими утверждениями.

Мы быстро миновали холл отеля, девушка, стоящая у стойки, кажется, не обратила на нас ни малейшего внимания, поднялись на этаж, вошли в номер. А здесь поработала уборщица — все буквально сияло от чистоты.

Сняв обувь и верхнюю одежду, я сразу же плюхнулась на кровать и включила заживляющий звукокод. Не знаю, убирает ли он синяки, но если есть внутренние повреждения — должен помочь.

Вадик сел возле меня и взял за руку, а я закрыла глаза и сразу же ощутила головокружение.

Вот что мне делать с Вадимом? Куда везти? Куда бежать? Что делать, если на нас объявят охоту? А ведь если я отклонюсь от плана — организация задействует все, чтобы нас поймать: обычных людей, агентов, даже инопланетные системы поиска. Но пока что в Москве наверняка думают, что все идет по плану, значит, сейчас бояться нечего. А что делать дальше — над этим стоит поразмыслить.

Но эта мысль не пугала. Даже наоборот — адреналин бурлил в крови, стимулируя желание действовать.

— Я есть хочу, — сказал Вадик.

— Хорошо, — ответила я, вставая с кровати и протирая глаза. — Любишь пиццу? Давай закажем пиццу в номер.

Вадим кивнул. А мне ведь подкрепиться тоже не помешает.

Я взяла трубку телефона на столике рядом с кроватью, набрала номер обслуги, заказала большую пиццу с сыром, мультифруктовый сок и шоколадку.

— Ура, шоколад! — мальчик аж запрыгал от радости. — Мне редко доводилось есть шоколад!

— Вот и поешь, — улыбнулась я.

Через пять минут мы уже сидели на кухне номера и поглощали пиццу, которая оказалась на удивление вкусной, даже лучше той, что приходилось пробовать в пиццериях Москвы. Хотелось задать ему тысячу вопросов — не наступит ли третья мировая война? Или же наоборот — человечество ждет утопия? Кто победит на следующих выборах? Получит ли Ди Каприо 'Оскар'? Выйдет ли третий 'Half Life'? Не каждый день все-таки встречаешься с провидцами. Но спрашивать я не решалась. Да и самый главный вопрос, имеющий отношение и ко мне, и к Вадиму, и ко всему человечеству, был всего один.

— Вадим, а что ты знаешь про костяных инопланетян? — спросила я, откусывая ломоть пиццы.

— Знаю, что они плохие, — проглотив кусок еды, сказал Вадик. — Нам от них не нужно ждать ничего хорошего.

— А еще что-то знаешь? Чем именно плохие?

Он покачал головой:

— Возможно, потом узнаю. Сейчас нет.

— Как ты видишь будущее? — спросила его, отпивая сок.

— Это как воспоминания, — ответил Вадим. — Как будто это все есть в моей голове, но я его забыл и вспоминаю по кусочкам. Иногда появляется полная картина будущего, иногда по кусочкам, а иногда знаю, что нужно что-то вспомнить, но не могу. Только со временем оно обязательно приходит. Как с этими инопланетянами — я знаю, что буду знать о них больше, только позже.

Вот этого они и боятся. Черт подери, и вот что они сделают с Вадиком, если тот окажется в их руках? Человеком, который знает то, что они годами скрывали от человечества?

— Я когда-то прочитал одну книжку про реинкарнации и думал, что это воспоминания из моей прошлой жизни, — продолжил говорить Вадим. — Но потом понял, что все, что я вспоминаю, случается со мной в будущем, и решил, что я прорицатель. Правда, никто мне не верил. Вы первая, кто мне поверил.

— Я тебе верю, — улыбнулась мальчику, а он улыбнулся мне, и в этой улыбке было что-то необычайно теплое, душевное, живое. С каждой минутой этот парень мне нравился все больше. Маленький мальчик, который несет угрозу целой инопланетной расе, использующей человечество в собственных целях.

— Помню, как узнал о том, что мои родители погибнут, — на лице Вадима отразилась грусть. — Я пытался отговорить их от поездки, но не смог. Тогда я должен был ехать с ними, но не поехал, упирался до последнего, и они оставили меня дома. Это моя вина, что я не смог их отговорить.

По щеке Вадима покатилась слеза.

— Иди сюда, — я встала, обняла Вадика, а он изо всех сил прижался ко мне. — Ты не виноват. Они не знали, что ты можешь смотреть в будущее. Ты не виноват в этом.

— Я думаю, это костяные пришельцы организовали ту аварию, — всхлипывая, сказал Вадим. — После того случая я вспомнил их. Это были они! Костяные люди!

Парень расплакался, а я обнимала его, не представляя, как утешить. В конце концов, у него есть причина для этих слез. Пусть поплачет. Любой на его месте плакал бы, а уж тем более в его возрасте.

Мы некоторое время сидели обнявшись, я слушала всхлипывания Вадима и понимала, что просто обязана его защитить. Больше некому.

— Спасибо, — сказал он. — Спасибо, что понимаете, — он вытер рукавом слезы и принялся за шоколадку.

Нужно позвонить Стасу. Может, он посоветует, что делать дальше.

Я нашла сумочку, пошарила в ней.

Телефон Виктора.

Почему я сразу не додумалась посмотреть его звонки и сообщения? Ведь так можно понять, на кого он работал.

Я открыла список вызовов, и от увиденного глаза полезли на лоб.

Как? Не может этого быть? Может...

Мысли завели неистовый хоровод в моей голове, но ни одного разумного объяснения не было.

Последним номером, на который звонил этот Виктор, был номер Сергея Ивановича! Разговор состоялся как раз перед тем, как я его пленила. Что за черт! Но если его послал Иваныч?

Все это не укладывалось в голове.

Сама не представляя, что делать, я схватила свой телефон, набрала номер Стаса. Услышала длинные гудки.

Ну же, подними.

— Да, — услышала на другом конце знакомый голос.

— Стас, что происходит...

— Ирка, ты чего себе позволяешь? Что случилось? — прервал меня он.

— Это ты мне расскажи, что происходит и как вышло так, что Иваныч послал человека, который чуть меня не убил, — прокричала я.

— К кому ты переметнулась? — повысил голос Стас. — Вы с Виктором должны были вместе изъять мальчика и доставить его в Москву. Вместо этого Виктор убит, а парень похищен. Похищен тобой! На кого ты работаешь?

— Что? — мое дыхание на миг замерло. Я попыталась объяснить, но язык просто онемел.

— Вот что, — вздохнул он и серьезным голосом продолжил, — мы знаем, что ты сейчас в отеле 'Дарницкий'. Отель уже окружен группой украинского спецназа, там же находится наш наблюдатель. Просто сдайся. Иваныч договорится о том, чтоб тебя живой и здоровой доставили к нам. Здесь разберемся.

Я вся задрожала. Что он такое говорит? Как меня могут считать предателем? Иваныч! Он подставил меня! Других вариантов не было.

Поняв, что разговор со Стасом только задерживает меня, а отсюда нужно срочно выбираться, я отклонила звонок.

Что происходит?

Выглянула в окно, где, казалось, все было спокойно, лишь трое полицейских в форме стояли на противоположной стороне улицы.

Черт! Черт! Черт!

— Вадим, одевайся, — крикнула мальчику, и тут зазвонил телефон отеля.

Дрожащими руками я сняла трубку:

— Алло.

— Говорит майор украинской полиции Денис Романович Канюченко, — раздался из трубки твердый мужской голос. — Мы знаем, что у вас заложник, но отель окружен, уходить вам некуда. Сдайтесь добровольно, и никто не причинит вам вреда. У вас пять минут на то, чтоб выйти из номера и сдаться. В противном случае мы начинаем штурм.

Глава 5

Никаких 'сдаваться'!.. Нужно было спасать Вадима. Любой ценой. Но там — целая группа спецназа, а если мне каким-то образом удастся их миновать — меня ждет человек из организации.

Первой мыслью было использовать код маскировки, но это вряд ли сработает. Если организация использует в своих целях обычных, ничего не подозревающих о её существовании людей, перед этим им незаметно запускают код невосприятия, и вряд ли здесь обошлось без этого.

Черт! Что же делать?

Я еще раз подошла к окну, но выглянуть не решилась — где-то там, на крышах домов, вполне мог притаиться снайпер.

Вадик уже стоял одетый посреди комнаты и спокойно наблюдал за моими метаниями.

— Мы выберемся? — спросила его.

— Не знаю, — покачал головой мальчик.

Ну что же такое! Я схватила свой планшет, лихорадочно начала перебирать записанные на него звукокоды. Нет, это не то, и такое нам вряд ли поможет, ну и на код убеждения эта братия не среагирует. А здесь у нас что?

Инферно! Конечно же!

Я вспомнила, как осенью, еще не подозревая о существовании организации, прослушала, как оказалось, не случайно, этот код и в нужный момент смогла чудом проскочить перекресток, не попав в аварию и избавившись от возможной слежки.

Штука это довольно опасная, экспериментальная, организм под ним за час потребляет количество энергии, которое мог бы использовать несколько недель. Если им злоупотребить — вполне можно отбросить коньки. Но другого варианта попросту не было.

Не раздумывая ни минуты, я запустила этот код. Все остальные коды здесь были неслышимы человеческим ухом, но скорость зачем-то оформили в виде старой советской песни 'Калинка-малинка'. То ли кто пошутил, то ли это придавало дополнительный эффект — черт их, кодировщиков, знает.

Комната сразу же наполнилась пением.

А вот с Вадиком плохо. Код настроен исключительно под меня, а потому ускориться он не сможет. Конечно, можно вынести его на руках, но для него, тем более в таком возрасте, подобное может привести к серьезным нарушениям, а может даже, и к смерти.

— Держись за мной, — сказала я мальчику и сразу же заметила, что код начал работать — кивок Вадима показался слишком медленным, словно в замедленной съемке.

Дополнительно запустила код увеличения реакции. Ну и черт с этой опасностью инфаркта или кровоизлияния в мозг — если я попадусь им, лучше точно не будет. Я посмотрела в окно и заметила пролетающую возле него ворону. Я могла уследить за каждым взмахом её крыльев, рассмотреть каждое иссиня-черное перо, даже слегка приоткрытый клюв и хищный взгляд птичьих глаз не ускользнул от внимания.

Схватила пистолет, проверила его боезапас — девять патронов из десяти. Во втором — полная обойма. Хватит, думаю. Надеюсь, мне не придется стрелять в ничего не подозревающих людей, максимум — в ногу или руку.

Один из пистолетов, тот, который принадлежал Виктору, я отправила за пояс. Это только в кино герои легко стреляют из двух рук по-македонски, укладывая толпы врагов, в жизни так не прицелиться, да и отдача даст о себе знать.

Рассовала по карманам все самое необходимое — планшет, телефон Виктора, документы, с жалостью взглянула на туалетный столик, где лежала книга Наташи. Жаль подарок оставлять.

Я чувствовала, что каждый нерв в моем теле находится под напряжением, будто готов был в любой момент лопнуть, но это напряжение было приятным. Проснулось небывалое желание действовать.

Голос, исполнявший 'Калинку-малинку', стал длинным, тягучим, словно на древнем кассетном магнитофоне, зажевавшем пленку.

— Пошли, Вадим.

Не знаю, расслышал ли он, что я сказала, но, кажется, смысл понял.

Я выглянула в абсолютно пустой коридор с синей ковровой дорожкой на полу. Наверное, постояльцам сообщили, что здесь проходит антитеррористическая операция или поимка особо опасного преступника, и приказали не покидать своих комнат. Обернулась, убедилась, что Вадим движется следом. Хорошо. Заметила муху, летящую по коридору. Даже смогла разглядеть её усики. Она медленно пролетела над моей головой. Для меня медленно.

Звон бьющегося стекла. Из моего номера. Похоже, в комнату проникал спецназ. Я повернулась — из-за угла выбегали двое мужчин в военной форме, бронежилетах и с автоматами в руках.

Один уже начал целиться в меня, что-то выкрикивая на ходу. Слов я не разбирала — слишком уж они были тягучими, — но успела прицелиться и нажать на спуск.

Грохот выстрела громким рокотом прокатился по коридору, на секунду я даже успела заметить, как движется пуля, как она входит в ногу спецназовца. Брызги крови, вылетающие из раны, на миг замерли перед моими глазами.

А потом его лицо медленно изменилось, превращаясь в гримасу боли, руки спецназовца потянулись к ране, а тело начало заваливаться на пол.

Его напарник уже почти выстрелил, но я успела раньше. Моя пуля продырявила его руку чуть ниже плеча и улетела в окно напротив. Зал наполнился протяжным криком, а потом звуками автоматной очереди. Благо целиться спецназовец не мог, скорее инстинктивно нажал на спуск и сделал несколько дыр в белоснежном потолке.

Я увидела, как перед моими глазами медленно, словно снег, осыпается штукатурка, и, воспользовавшись замешательством, в два шага добралась до спецназовца и двинула кулаком ему в челюсть.

Была бы я в обычном состоянии, наверное, удара он бы даже не почувствовал — весил этот здоровяк килограмм по меньшей мере девяносто, причем сплошных мышц. Но сейчас моя рука двигалась раз в двадцать быстрее, чем обычно, что обеспечило ему нокаут.

Я оглянулась, посмотрела на Вадима и краем глаза заметила, как из открытой двери моего номера высовывается ствол автомата.

Твою ж!

Вряд ли они решатся стрелять, чтоб не задеть ребенка, но рисковать все же не стоило.

Я схватила Вадима, толкнула его за свою спину, направила пистолет на спецназовцев и несколько раз подряд нажала на спуск, одновременно пятясь к углу коридора. Это даст пару секунд времени. Как ни крути, а если они начнут стрелять, от пуль я не увернусь, и никакой звукокод не поможет.

Развернулась — Вадим лежал на полу, накрывая голову руками, очевидно, испугался выстрелов. Схватила его на руки и зашла за угол.

Все нормально? Кажется. Да. Парень в сознании, хоть его глаза от резкого движения немного закатились, но он понемногу приходил в себя. Никто не ранен, можно продолжать путь.