Контакт с бездной

Все так и должно быть.

Его руки прикоснулись к моим ногам, по ткани джинсов начали спускаться вниз. Какая-то часть меня все еще пыталась противостоять той вере, которую он внушал мне, но его доводы с каждой секундой становились все более значимыми, и стена, возведенная мной в голове, казалось, вот-вот обратится в пыль.

Я попыталась переключить свои мысли на что-то другое, но все казалось ничтожно малозначимым в сравнении с этим человеком и его глобальными помыслами, желанием помочь всем и каждому. И я не должна мешать этим деяниям. Наоборот, нужно помочь во что бы то ни стало.

Меня словно охватил паралич. Своего дыхания я не чувствовала, сердцебиения тоже, будто превратилась в куклу, ведомую лишь одним желанием помочь ему.

— Так, похоже, у тебя его действительно нет, — усмехнулся он, обошел меня и снова сел в кресло. — Так что, скажешь, куда ты его дела? Запомни, это во благо каждого из нас. Ты можешь помочь всем.

Больше я не могла сопротивляться. Все рациональные мысли ушли, спрятались, исчезли. Нужно рассказать ему про диск.

Обязательно.

— Он в почтовом ящике Виталика, — сорвались слова с моих уст.

— Спасибо, — усмехнулся он. — Ты только что помогла всем и каждому на этой планете. Теперь встань и пройди сюда, — он указал рукой на запертую дверь, за которой днем умерла бабушка Виталика.

Я, словно движимая какой-то неведомой силой, поднялась на ноги. Все вокруг показалось таким красивым, эстетичным — старые пожелтевшие обои на стенах, заполненная окурками пепельница на столе, мебель еще советского образца, ночная темнота за окном. В ушах что-то гудело, пищало, щелкало, но это казалось самой прекрасной музыкой на свете.

Все так красиво.

Наверное, так и должен выглядеть рай.

Я сделала шаг, еще один, и каждый мне давался с такой легкостью, будто мое тело ничего не весило. Впервые в жизни мне было так легко идти.

Я открыла дверь и в маленькой освещенной комнатушке увидела Виталика. Он лежал на узкой кровати, его рот был раскрыт, а глаза сомкнуты. Он словно уснул и видел сны о чем-то хорошем, возвышенном, прекрасном, идеальном.

И даже он выглядел красивым.

Я наслаждалась. Хотелось прыгать, танцевать, радоваться. На миг я ощутила себя на прекрасной лесной поляне, украшенной соцветиями голубых и нежно-фиолетовых цветков.

— Держи, — послышался голос за спиной, и в мою руку лег холодный металл. Но даже это прикосновение доставляло неимоверное удовольствие.

Наручники. В моей руке были наручники.

Самые чудесные наручники в мире.

— Прикуй себя к батарее, — сказал самый приятный на свете голос, и мне незачем было сопротивляться.

Я подошла к окну, взглянула в прекрасную черноту московской ночи, надела наручник на запястье, второй же прицепила к газовой трубе. Мои пальцы сами делали все это, а мозг получал нескончаемое наслаждение.

— Теперь я заберу диск и уйду, — звучал мелодичный, словно песня ангела, голос. — Вы больше мне не нужны. Но запомни — все это было нужно ради тебя, ради Виталика, ради каждого взрослого и ребенка.

Да, только так.

Мне было хорошо. Приятно стоять, приятно дышать, наручник, сдавливая руку, доставлял небывалое удовольствие. И как я могла жить раньше, не видя, не зная этого всего?

Звук прекратился, послышались шаги.

В голове закружилось, перед глазами появились разноцветные мушки. Я почувствовала, что вспотела. С головы до пят. А неземная красота вокруг меня рассеивалась, таяла с каждой секундой.

Все вокруг потемнело, и я, прижавшись спиной к стене, опустилась на пол. Казалось, я падаю в бездонную пропасть, при этом кружась, словно детский волчок. Виски что-то сдавило, я почувствовала, как участилось мое дыхание.

Я открыла глаза. Перед взглядом была мутная пелена, рассеивающаяся с каждой секундой.

Виталик. Передо мной на кровати лежал Виталик.

Мертв?

Я ужаснулась, а по телу пробежал холодок.

Нет, грудь шевелится, дышит. Жив.

Что это со мной было? Зачем я рассказала ему про диск? Что я наделала? Какой наркотик дал мне тот человек и как он вообще умудрился мне его подсыпать? Кто он такой и почему он был так похож на Виталика?

Мой разум ставил все новые и новые вопросы, ответы на которые я не знала. Липкие, холодные щупальца страха с каждой секундой все больше сжимали меня. Послышался стук, треск, чьи-то голоса, слов которых я не могла разобрать.

— Кто здесь? — крикнула я и начала вслушиваться.

А спустя секунду дверь открылась, и на пороге появились двое. Кажется, мужчины, в лыжных масках. Один из них держал в руке пистолет, правда, такого пистолета я никогда в своей жизни не видела.

И они тащили того человека, так похожего на Виталика.

— Свяжи его, — сказал один, и его голос показался мне знакомым. Да, я была уверена, что слышала этот голос, но моя голова все еще кружилась, и память словно была заблокирована. Кто он такой?

Один из них оттащил похожего на Виталика мужчину в угол комнаты, достал из кармана две длинных, похожих на шнуровки от кроссовок, веревки, бросил их на лже-Виталика, и те будто обрели собственное сознание. Они, словно змеи, расползлись по его телу; одна к рукам, вторая к ногам. Секунда — и его конечности были крепко связаны.

Что это такое?

От увиденного мои глаза полезли на лоб. Я все сильнее вжималась в стену, словно хотела пройти через неё.

Только сейчас я услышала, что от связанного идет какой-то еле заметный пищащий звук.

Я сидела в углу, остолбенев, не в состоянии что-то сказать или сделать.

Кто они такие? Госбезопасность? Именно его они и искали? Но почему голос одного из них был так мне знаком?

Один из мужчин в масках склонился над пленником, обыскал, вытащил из его кармана мобильный телефон, посмотрел на экран, нажал кнопку, и в моих глазах начало расплываться. Но через секунду я поняла, что дело не во мне. Задержанный плыл, изменялся, менял форму.

Секунда — и это был совершенно другой человек. Мужчина с молодым бледноватым лицом, но седыми волосами. Изменилась и его одежда — вместо рубашки и спортивных штанов Виталика на нем были темные джинсы и серый свитер.

Что происходит? Как они это делают?

— Тащи его в машину, — сказал знакомый голос.

— А со свидетелями что? — спросил второй, поднимая задержанного и перекидывая его через свое плечо с легкостью, будто тот ничего не весил.

— Этому сделаем процедуру, — ответил знакомый голос, и от слова 'процедура' по моей спине пробежали мурашки. — А с ней я поговорю.

— Хорошо, — ответил второй и с задержанным на плече покинул комнату. Первый же подошел ко мне, присел на корточки.

Мне хотелось бежать, но я понимала, что не могу этого сделать. Хотелось срастись со стеной, провалиться сквозь землю.

Человек, сидевший передо мной, улыбнулся. Хоть его лицо и скрывала маска, но я это почувствовала.

— Не бойся, — сказал он и одним движением сорвал маску с головы. — Ну и почему не проведала меня в больнице? — спросил мой сослуживец Стас.

Глава 6

Океан? Да, это был океан! Но откуда ему здесь взяться? Где я?

Океан бушевал, волновался, вздымался серыми, покрытыми белесыми пенными шапками гребнями волн, которые словно разглядывали меня, а потом с треском разбивались о подножье здания, разлетались на миниатюрные кванты-капли, чтобы возродиться вновь.

И стекло. Настолько чистое и прозрачное, что пока я не прикоснулась к нему, не думала, что оно существует. Небоскреб, построенный посреди океана? Это невозможно! Но после того, что произошло, я была готова поверить во что угодно.

Над поверхностью воды нависли тяжелые серые тучи, иногда из-за них проблескивало солнце, словно стремилось выбраться наружу, но облачная стража стояла намертво, стараясь не пропустить к водной поверхности ни одного лучика.

Вдали, в небесах, что-то блеснуло, и поначалу я приняла это за еще один пробившийся сквозь плотную серую завесу луч солнечного света. Нет, это птица! Огромная, исполинских размеров, птица. Нет, не птица! Не бывает птиц такой величины! Не бывает птиц с двумя парами крыльев!

По моей коже пробежал холодок.

Что это?

И чем бы оно ни было, с каждой секундой оно приближалось.

Я инстинктивно отступила на шаг, потом еще на один, пока не оперлась о стол. Дальше пятиться было некуда, и я замерла, рассматривая то, что неслось на меня. Верить или не верить в происходящее — вопрос уже не стоял. Все мысли отошли на задний план, я просто смотрела, сама не заметив, как мой рот раскрылся от удивления.

Существо подлетело ближе, и я увидела, что у него есть лицо. Даже не лицо, скорее физиономия из фильма ужасов. Она была похожа на человеческую, даже нет, скорее на лик то ли уродливого новорожденного ребенка, то ли столетнего старика.

Сморщенная зелёная морда на миг зависла передо мной, словно оценивая, присматриваясь. Четыре желтых глаза существа, казалось, зрят прямо мне в душу. Оно провисело так секунд пять, будто раздумывая, что ему делать дальше, а потом, взмахнув двумя парами перепончатых крыльев, взмыло вверх.

Что это было?

Если бы я верила в потусторонние силы, однозначно решила бы, что это демон, бес или сам дьявол. Но в дьявола я не верила, поэтому принялась искать более рациональное объяснение.

А ведь я толком и не помню, как я сюда попала.

Стас отстегнул меня от газовой трубы и сказал:

— С тобой хотел увидеться шеф.

Я сразу подумала про Вадима Михайловича и молча кивнула. Может, он смог бы пролить какой-то свет на происходящее? Задавать какие-то вопросы Стасу я не могла — язык просто-напросто отказывался шевелиться. Ведь он был ранен, лежал в больнице...

Мы вышли из подъезда Виталика, сели в фургон, который направился к центру Москвы. Я только смотрела в окно — на проносящиеся здания, вывески, людей. Мы съехали с Садового Кольца, промелькнула станция метро 'Фрунзенская', потом 'Спортивная', а после мы свернули на дорожку, ведущую к стадиону.

Зачем мы ехали на 'Лужники', я не поняла и в тот момент даже не думала об этом. Я вообще ни о чем не могла думать. Потом наш фургон съехал на подземную парковку, остановился между двумя легковушками. Мы вышли из машины.

— Сюда, — указал Стас на дверь лифта, и я молча вошла в кабинку вслед за ним.

Поднимались мы недолго, несколько секунд, вышли в длинном коридоре, освещенном несколькими довольно необычной формы лампами, прошли в дверь, за которой оказался, как мне сперва показалось, вполне обычный кабинет какого-то чиновника. Массивный стол, на котором высилась ваза с живыми цветами, кожаные стулья, мягкий диванчик в углу.

— Подожди здесь. Шеф придет минут через пять. Он даст ответы на все твои вопросы, — улыбнулся Стас и скрылся за дверью.

Я так и не задала ему вопросы 'Куда ты меня привез?' и 'Что за шеф такой желал со мной встретиться?'. Сил на них не было. А как только дверь закрылась, я сразу же уловила всю необычность этого кабинета.

За огромным, во всю стену, окном, стоял день, хоть на самом деле должно быть около трех часов ночи. Я бросила взгляд на настенные часы и поняла, что не ошиблась — стрелки показывали три пятнадцать.

Тогда я подумала, что, возможно, это никакое не окно, а огромный стилизованный под него экран, но, подойдя ближе, поняла, что это не так. Нельзя заглянуть за границы экрана! Здесь же, опустив взгляд, я увидела подножие здания, растущее прямиком из океана, и застыла в удивлении.

'Не может этого быть! Просто не может!' — твердила я сама себе.

Но все, что произошло за прошлые сутки, говорило об обратном. Если бы мне позавчера рассказали обо всем, что будет, я бы решила, что мне пересказывают сюжет какого-то фантастического романа или фильма.

Я еще раз подошла к окну, прикоснулась к невидимому стеклу, словно удостоверяясь, что оно действительно на месте, подышала на него и смотрела, как оно запотевает.

Только где, где, черт его подери, я нахожусь?

Догадок не было никаких, а попытка их найти завершилась провалом; никаких хотя бы более-менее рациональных ответов в мою голову не приходило.

— Ирина Анатольевна? — услышала я голос из-за спины и обернулась.

В дверном проеме появился темноволосый мужчина лет пятидесяти на вид, немного полноватый, но при этом не крупный.

— Садитесь, пожалуйста, — он указал на один из стульев, пригладил небольшие, еле заметные усики, похожие на те, которые носили мафиози в фильмах про Америку тридцатых годов, и плюхнулся в кресло за столом. — Меня зовут Сергей Иванович Марков, — представился он, одновременно ослабляя узел галстука. — Садитесь, — улыбнулся он. — Сейчас я вам все объясню.

— Где я нахожусь? — спросила я с ходу, все еще стоя на ногах.

— В нашем штабе, на антиземле, — абсолютно спокойно, словно говорил о вчерашней рыбалке, сказал он, потянулся под стол, достал оттуда бутылку то ли коньяка, то ли виски и две рюмки. — Давайте выпьем. Это вас немного успокоит, и вы будете лучше воспринимать то, что я говорю. Сейчас, как я вижу, вы не совсем готовы, а точнее, совсем не готовы к потоку новой информации, свалившейся на вашу голову. Да не бойтесь вы, — усмехнулся он, очевидно, заметив выражение моего лица. — Я не собираюсь вас травить.

То, что он не собирается подсунуть мне яд, я уже поняла. Если бы от меня хотели избавиться — не везли бы неизвестно куда в место, которого не может существовать.

— И о вашей машине не беспокойтесь, — добавил Сергей Иванович. — Я попросил одного из ребят, он отгонит её на стоянку рядом с вашим домом.

Пить я не любила, разве что по очень уж большим праздникам могла выпить бокал вина. Но сейчас молча подошла к столу, схватила рюмку и осушила её залпом. Почувствовала, как жидкость обжигает горло, тепло проходит по пищеводу, попадает в желудок, а потом закашлялась. Казалось, во рту развели костер, а на глаза навернулись слёзы.

— Вот, держите, — Сергей Иванович достал бутылку 'Фанты'. Налил в высокий граненый стакан и протянул мне. — Наверное, пьете вы мало. Это хорошо.

Я отпила несколько глотков воды, и жжение в горле прекратилось. По телу пробежала легкая дрожь.

Уф!

Все-таки хорошо, что спиртное неприятное на вкус, иначе алкоголиков было бы как минимум вдвое больше.

— Так вам нужны ответы? — Сергей Иванович еще раз указал жестом на стул. — Садитесь.

Я присела. Несмотря на то, что я впервые видела этого Маркова, мне он показался доброжелательным и, конечно же, мне хотелось узнать, что здесь происходит на самом деле.

— Анти... Что? Как вы сказали? — спросила его.

— Антиземля. Видите ли, в нашем мире все имеет пару. Такую себе противоположность. Протон и нейтрон, материя и антиматерия, добро и зло, — рассказывал Сергей Иванович, периодически мелкими глотками отпивая коньяк. — Точно так же имеет свою противоположность и наша вселенная. А в противоположной вселенной существует противоположная Земля, или, как мы её называем, Антиземля. Именно на ней мы сейчас и находимся.

— То есть мы в другом мире? — удивившись, спросила я, вспоминая прочитанную литературу о параллельных мирах: Саймака, у которого каждое время было другим миром, Азимова с параллельной вселенной, где звёзд больше, но по размеру они меньше наших, и потому часто гаснут, Лукьяненко с мирами-лепестками вокруг Центрума. Но это все фантастика! Художественный вымысел! Но, взглянув еще раз в окно, я поняла, что вымысел может иметь под собой вполне реальную основу.