Контакт с бездной

— Да, сейчас, — ответила я, и собственный голос показался чужим и отдаленным. — Мне стало плохо за рулем.

— Вижу, что-то вы бледная. Не советовал бы водить в таком состоянии, — буркнул мужчина.

Я завела двигатель. О ужас, как трясутся руки! Еще не хватало въехать в здание. Но ничего, попробуем проехать хоть два метра, освободить тому человеку путь.

Нажала на газ, и машина аккуратно тронулась. Отъехав на пару метров, я остановилась и выключила зажигание. Заметила, как усатый мужчина одарил меня сочувственным взглядом, на миг зажмурилась.

Что произошло? Почему я потеряла сознание?

Вытащив мобильник, я посмотрела на экран. Зараза! Еще и пробыла в отключке не менее часа. Два пропущенных. Один от мамы, второй от Виталика. Наберем-ка его.

— Ну где ты там? У меня сигареты закончились! — сказал он сразу же, как поднял трубку.

— Извини, тут у меня кое-что случилось, немного позже подъеду. Ты что, сигарет сам себе не купишь?

— Да не могу я, — проворчал он. — У тебя голос какой-то странный.

— Да так, плохо стало за рулем, — ответила я.

— Смотри не попади в аварию.

— Если ничего не случится, буду через час, — ответила я и нажала кнопку отбоя.

Идиотка! Какая же я идиотка! Что это я там задумала на дороге! Внушила сама себе мнимую слежку и спровоцировала аварию!

Голова все еще кружилась, картинка перед глазами была мутноватой, словно я смотрела через туман. Достала из бардачка бутылку с водой, отпила несколько глотков. Закрыла глаза, посидела так несколько минут. Ехать в таком состоянии я все равно была не способна. Попыталась вспомнить кратчайшую дорогу к дому Виталика, но не смогла. Знания покинули меня? Как зовут сорок четвертого президента США? Не знаю. Не забыла, а словно не знала никогда. Потому что я действительно никогда не интересовалась историей Штатов. Но ведь пару часов назад я могла назвать не только президентов США, а что угодно, хоть правителей какой-то банановой республики, хоть все столицы мира в алфавитном порядке, хоть каждого из представителей карповых рыб! Но сейчас эти знания растворились, словно их никогда и не было. А еще тот случай на перекрестке. Время для меня словно перестало существовать! Очевидно, эта штука действует некоторое время, потом всё испаряется. Нужно добраться до Виталика, надеюсь, он сможет сказать, что это, как оно работает и в каких целях может использоваться. Хоть о целях я уже и сама догадываюсь. Где используются все новейшие разработки? В армии, конечно же. Солдат, для которого течение времени замедлится, почти остановится, сможет поразить десяток врагов раньше, чем кто-то из них возьмет его в прицел. То, что находится сейчас у меня, является каким-то новейшим стимулятором.

Стоп. А находится ли? За мной следили, я потеряла сознание, может, я им была не нужна? Они хотели только забрать находящуюся у меня информацию?

Я потянулась к сумочке, нащупала там диск, вынула его, повертела в руках.

Кажется, тот же.

Можно выдохнуть с облегчением. Хотя кто его знает, как было бы лучше для меня? Может, лучше бы этот чертов диск канул в лету? Но сейчас он при мне, а значит, нужно узнать, что это.

А ведь если существует 'лекарство', делающее человека умным, что мешает создать аналог, делающий его глупым? Представилась встреча нашего президента с американским, включается какая-то легкая музыка и... Американец не в состоянии сказать ни слова, подписывает все нужные документы. Или даже проще — любого человека можно убедить отказаться от наследства, признаться в несовершенном им преступлении или совершить самоубийство.

Ужас какой-то получается.

Если бы кто-то рассказал мне подобное еще вчера — я бы подумала, что он пересказывает мне сюжет одного из зарубежных сериалов. А сейчас я верчу в руках диск, на котором находится информация, способная ни больше ни меньше изменить мир. Только в какую сторону?

Представив подобный мир, я даже испугалась.

Что там по сторонам? Кажется, никого подозрительного. Так, опять начинаю себя накручивать.

Головокружение немного поутихло. Нужно ехать.

Я взяла навигатор, добавила пункт назначения. А ведь если подумать, без него было так хорошо! Что же, доберемся и по навигатору.

Через минут сорок — сорок пять я уже была возле дома Виталика. Машину решила оставить в одном из соседних дворов — была за мной слежка или мне показалось, а поостеречься стоило. Надеюсь, средь бела дня на неё никто не позарится. Зайдя в небольшой магазинчик, я купила то, что просил Виталик, негоже все-таки с такой просьбой ― да с пустыми руками.

Дома в этом районе были старенькие — пятиэтажные хрущевки, которые все время собираются сносить и заменять современными блоковыми небоскребами, но никак не возьмутся. Но с другой стороны, место даже чем-то приятное. Здесь редко увидишь громко орущую на лавочке подвыпившую компанию или бомжа, решившего заночевать в подъезде. В таких домах люди живут давно и почти все друг друга знают. Да и тонкие кирпичные стены способствуют становлению взаимного доверия — если в одной из квартир произошла громкая семейная ссора, полдома расслышит каждое слово. Некоторые из жильцов подобных строений стараются не ссориться, или если ссориться, то негромко, что и к лучшему. Может, в той стране специально строили таким образом, чтоб какой-нибудь чекист мог спокойненько записывать, что вчера семейство из тринадцатой ссорилось, Пупкины из тридцать второй не смотрят заседания ЦК КПСС, обитатель пятой квартиры исповедует буддизм, а житель десятой так вообще американский шпион, ибо слушает зарубежную музыку?

Но, войдя в подъезд, я сразу же почувствовала и все недостатки подобного жилья — запах гнили, доносящийся откуда-то из подвала, увидела ободранные стены, которые красились, скорее всего, еще при Союзе. А еще здесь, конечно же, отсутствовал лифт. При СССР, очевидно, считали, что физическая нагрузка для людей полезна, а пять этажей для установки лифтовой шахты явно недостаточно. Наверное, они и не подумали, что на верхнем этаже такого дома может проживать девяностолетний старик или даже инвалид. Если кому-то захочется узнать, как жили люди в той исчезнувшей стране, ему будет достаточно посетить один из таких вот домов.

Что же, пройдемся.

Из одной квартиры слышался писклявый собачий лай, из другой голос диктора теленовостей, откуда-то доносились веселые крики детей. Да уж, пусть тут меньше шансов нарваться на подвыпившую компанию, зато сосед, ведущий ночной образ жизни, очень быстро становится врагом номер один для всего подъезда.

На лестничной площадке второго этажа подметала растолстевшая, по-видимому, давно плюнувшая на себя женщина в грязном домашнем халате. Она одарила меня таким взглядом, будто считала по меньшей мере серийной убийцей. Умеют же некоторые люди наплевательски относиться к самому себе, а ведь не старая еще, сорока пяти нет так точно. Такие вот бабы, а женщиной её назвать язык не поворачивался, обычно идут в комплекте с мужем-алкоголиком, сыном-наркоманом или мелким воришкой и дочерью, выскочившей замуж в шестнадцать. А все почему? Промыли родители мозги, что замуж нужно выходить пораньше, да и пошла за первого попавшегося. Миссия, как говорится, выполнена. Жизнь удалась. Можно становиться свиньей в самом что ни на есть буквальном смысле. Естественно, муж не выдержит и вместо того, чтоб работать, начнет пить, а дочь, которой ежедневные ссоры порядком надоели, захочет побыстрее покинуть родительский дом, выйдет замуж, а потом превратится в то же самое, чем была её мать. Они неисправимы, и это передается из поколения в поколение.

Виталик жил на третьем этаже. Неприметная, обитая потрескавшимся кожзаменителем дверь в сравнении с её аналогами из моего дома выглядела как оживший динозавр, но в это строение она вписывалась очень даже гармонично.

Я нажала кнопку звонка, послышался мерзкий, режущий слух звон.

— Сейчас иду! — из-за двери донесся громкий голос Виталика.

Послышался стук, щелчок замка.

— Здравствуй. Входи, — проговорил Виталик, высунув лицо из проема.

Я вошла в маленький темный коридорчик и только теперь заметила, что одна нога Виталика в гипсе, а передвигается он при помощи костылей.

— Это где тебя так угораздило? — в недоумении спросила я.

— Да так, — он скривился. — Возвращался домой в три часа ночи, нарвался на какого-то пьяного придурка за рулем. Ты сигареты принесла?

— Да, вот, — протянула ему пакет. — Ты номер хоть запомнил?

— Запомнишь тут посреди ночи. Я и сам не совсем трезвый был, — он потянулся в пакет, достал оттуда сигареты, опершись на здоровую ногу, вмиг раскрыл пачку, закурил. — Говорил же, я не выходной.

— Так говорить надо было. Может, еще что нужно тебе купить.

— Знаешь же, что я не люблю жаловаться, — кисло произнес он, зажимая сигарету зубами и опираясь на второй костыль. — Проходи, Ирка.

Выглядел он сгорбленным, скукоженным, отчего казался еще ниже, чем обычно. Виталик и так не отличался ростом — при моих ста семидесяти трех сантиметрах он еле доставал мне до груди, зато в школе был самым отъявленным хулиганом. До сих пор не забуду, как он то ли в седьмом, то ли в восьмом классе подбросил мне в шапку жвачку, после чего пришлось остричь волосы.

Я вошла в комнату, которая выглядела именно так, как мне и представлялись комнаты в подобных домах. Старые пожелтевшие обои, которые уже с десяток лет прямо умоляли их сменить, ветхая, сделанная еще при социализме мебель — диванчик, стол и пара мягких стульев выглядели так, будто их только что привезли из Чернобыля, закопченный потолок, древняя стенка, внутри которой был установлен аквариум. Сигаретным дымом воняло так, будто здесь проводились регулярные собрания клуба курильщиков. И как рыбки здесь выживают? Единственной вещью, которая казалась новой и ухоженной, был компьютер.

Захотелось курить, а мой круглый резиновый друг, как назло, остался в машине.

На подоконнике находился еще один раритет советских времен — чайный гриб. Ну надо же! Вспомнилось, как в моем детстве на таком же подоконнике стояла точно такая же штука.

— Кто там? — раздался хриплый старушечий голос из соседней комнаты.

— Тут ко мне пришли, — буркнул Виталик. — Все нормально.

— Мама? — спросила его.

— Бабушка, — поморщился он. — Родители отдельно живут, а меня подселили к бабушке. Ей, мол, уход нужен. Могли бы и в дом престарелых отправить.

Эх Виталик-Виталик, он всегда любил говорить что думает.

— Мадам знает толк в извращениях, — изрек он, доставая из пакета бутылку 'Стелла Артуа'. — Другого ничего не было?

— Откуда мне знать твои предпочтения в пиве?

— Так вместо двух бутылок 'Стеллы' три 'Балтики' купить можно. Я похож на тех, кто тратит деньги направо и налево?

И действительно, не похож, но ремонт здесь сделать мог бы.

— Ты пиво будешь? — предложил он.

— Я бы и не против, но за рулем.

— Вот поэтому я и не водитель, — усмехнулся он. — Никогда не знаешь, что и где может приключиться. Автомобили — для убежденных трезвенников, — Виталик отпил пива, уселся за компьютер. — Так что там у тебя случилось?

— Да вот, — я достала из сумочки диск, протянула ему. — Только осторожно. Проигрывать не рекомендую. Да и Интернет желательно бы отключить. Мне нужно знать, есть ли в этих файлах что-то такое, чего там быть не должно.

— Интернет отключить, — Виталик призадумался. — Там что, следящие программы? Это гостайна какая-то?

— Честно — сама не знаю, — я развела руками.

— Ну, Интернет у меня через тройное прокси, если захотят — пусть отслеживают. Надеюсь, бензина у них хватит во Владивосток смотаться, — Виталик вынул диск из коробки, посмотрел на него, сдул с поверхности несуществующие пылинки и засунул в привод.

— Осторожнее с ним, — предупредила я, а мой бывший одноклассник в ответ только усмехнулся.

— Звукозаписи, — улыбнулся он. — И что здесь предположительно должно быть скрыто?

— Эти записи имеют некое воздействие, сходное с гипнотическим, — попыталась объяснить ему, не вдаваясь в подробности. — Помнишь, как несколько лет назад существовал лохотрон под названием аудионаркотики?

— Музыка со вкусом огурца, — громко рассмеялся он. — Помню. Знал даже одного парня, который эти аудионаркотики изготавливал. Веселый тип, хочешь, познакомлю? Я в мужиках не разбираюсь, но вроде он красивый.

Нашелся мне... сваха.

— Это что-то наподобие, но работает, — сказала я, присаживаясь в кресло рядом с ним. Курить хотелось просто ужасно, а мячика, как назло, не было. Моя рука начала непроизвольно делать движения, будто мяла его.

— Бери, угощайся, — Виталик, словно прочитав мои мысли, подвинул пачку сигарет.

— Да я пытаюсь бросить, — посмотрела на сигареты и опустила взгляд вниз.

— Бросить — это хорошо. Только вот один товарищ вроде как бросил, но через месяц я его не узнал. Раньше был щуплый, как сушеная рыба, а стал весить около сотни килограмм, если не больше. Так что думай.

— Ох, Виталик, умеешь ты вдохновить. Давай лучше займемся диском.

— Так, — он глубоко вдохнул, закурил и с видом знатока уткнулся в монитор. — Первое, что бросается в глаза, — музыка не должна столько весить. Обычный mp3-файл весит от пяти до пятнадцати мегабайт. А тут двадцать-двадцать пять. Пропущу-ка я это через пару программ.

Пальцы Виталика заплясали по клавиатуре, а через секунду комната наполнилась музыкой.

— Не включай, оно опасно! — посмотрев на Виталика предупреждающим взглядом, сказала я.

— Да ладно. Чем опасно? — он откинулся в кресле и сделал руками несколько танцевальных движений.

Это была одна из тех мелодий, которую называют 'кислотой'. Басы, басы и еще раз басы. Музыка, так сказать, не для ушей, а для ног. Никогда не любила такую, но Виталик, очевидно, от подобного тащился. Он подпрыгивал в кресле, делал руками замысловатые движения, кивал головой в такт ритму.

— Да выключи же ты! — я дернула его за рукав клетчатой рубашки.

В ответ он засмеялся.

— Я тоже хочу упороться вашими сверхсекретными аудионаркотиками, — и продолжил танцевать в кресле. — Что хоть от него происходит?

— Виталик! Я чуть в аварию после этого не попала!

— Так я и не водитель, — развел руками он.

Ну, пусть пеняет сам на себя. Не буду ничего ему объяснять. Может, когда превратится в ходячую энциклопедию, напишет какую-то гениальную программу, которая заткнет рот 'Майкрософту' и 'Эпплу' вместе взятым. Он ведь парень умный, но временами в нем все еще просыпается тот восьмиклассник-хулиган, подбрасывавший жвачки в шапки, куривший в туалете за школой и доводящий учителей до белого каления.

— Там к вам заявление на меня случайно не поступало? — спросил он, продолжая толочься в кресле, изображая танец.

— А что ты натворил-то? — осуждающе посмотрела на него я.

— Да так, сосед справа в четыре утра вставал и включал вовсю какой-то народный хор. Спать невозможно, хоть ты убейся. А стены тут сама знаешь какие. Вот я и пожег ему железо. Закинул на компьютер одну программку, от которой у него винт полетел. Пока он найдет, где подешевле купить новый, хоть посплю. Он-то дурак, понять не должен, но если пригласит специалиста...