— Понятно, хоть что-то делать, но делать, пусть эти действия и бесполезны, — согласилась девушка, — но тогда, почему вы стреляли с минимальной дистанции? Ведь беречь заряды не имело смысла?

— Полмили — это максимальная дистанция боя наших метателей, прицельная дальность ещё меньше. То, что наводчик попал в кракена, было удачей или случайностью.

— Ага, — сказала Листик, — утопленникам всегда везёт!

— "Везёт как утопленнику" — так говорят, когда хотят сказать, что удача совсем оставила этого человека, — пояснила девочке Миларимо.

— Ага, — кивнула Листик и многозначительно посмотрела на свою сестру, та кивнула в ответ. Потом спросила у капитана:

— Почему такая малая дальность у ваших метателей?

— У нас торговый корабль и больше нам не надо, — ответил капитан, но, увидев скептическую улыбку девушки, добавил: — Вернее, на другие у нас денег нет.

— А если я вам дам денег на покупку более мощных метателей? Их можно будет тут установить?

— Установить можно будет, леди, но по условиям Кентритского соглашения, на корабль класса "Летящей" нельзя ставить больше двух метателей. Нас просто арестуют за пиратство, — развёл руками капитан.

— Интересно получается, а если пираты нападут, то как? Или на них тоже Кентритское соглашение распространяется?

— Нет, леди, не распространяется, их сразу вешают, когда ловят. И наличие лишних метателей может послужить доказательством того, что поймали пирата. Обычно торговые суда идут караваном, в сопровождении военных кораблей. Поэтому дополнительные метатели вроде как бы и ни к чему.

— Но вы, капитан, пошли сами, не дожидаясь каравана. И пошли очень интересным курсом, пошли через район обитания кракенов. Не страшно было?

— Видите ли, леди, у меня очень скоропортящийся груз, и я вынужден, просто вынужден рисковать. Этот район неблагоприятен для плавания...

— Был, — перебила капитана Милисента, — был неблагоприятен, но кракенов здесь больше нет.

При этих словах капитан и помощник снова переглянулись, а девушка продолжила:

— Этот район неблагоприятный не для плавания, а для пиратства, особо неблагоприятный, ведь пирату надо курсировать в ожидании добычи, а это очень опасно делать в районе, где охотятся кракены. Капитан, давайте отойдём в сторонку, — Милисента взяла Этуро под руку и кивнула Киламине: — Принеси, пожалуйста, мне кожаную сумочку, она в кармашке моего рюкзака лежит.

Девушка бросилась выполнять просьбу-приказ своей хозяйки, а Милисента отвела капитана немного в сторону и тихо спросила:

— Кто ещё из команды знает, что вы везёте контрабанду?

Капитан Этуро побледнел, он сразу не нашёлся, что ответить, а Милисента продолжила:

— Ваша версия о скоропортящемся грузе не лишена определённого смысла, но ведь вы часто ходите этим путём? Так? И делаете это потому, что возите контрабанду, никакой скоропортящийся груз не даст той прибыли, что перевозимая вами контрабанда. Вам нужны деньги, ведь вам надо выплатить ссуду? Вы взяли ссуду, чтоб купить "Летящую по волнам"? Ведь так?

Капитан молча кивнул, а потом хрипло спросил:

— Кто вы?

Милисента ласково улыбнулась и взяла кожаную сумочку из рук подбежавшей Киламины, капитан похолодел от недоброго предчувствия, в таких сумочках клерки торговых домов переносили различные документы. Продолжая ласково улыбаться, Милисента оправдала все худшие предположения капитана, она достала из этой чёртовой сумки нотариально заверенные копии векселей и закладных капитана Римара Этуро. Если эта девушка предъявит к оплате все эти векселя, то "Летящая" станет её собственностью. Капитан смотрел на девушку глазами побитой собаки, она, продолжая улыбаться, сказала:

— Не надо расстраиваться, капитан, я отдам вам эти векселя, если наше плавание закончится удачно.

— А если нет? — хрипло спросил капитан.

— Если нет, — пожала плечами девушка, — то они вам будут без надобности, да и мне тоже. Так вот, чтоб наше плавание закончилось удачно, вы поменяете в Гельвении эти метатели на более мощные. Понятно? Деньги на закупку я дам.

— Слушаюсь, госпожа! — вытянулся капитан. Милисента покачала головой:

— Не надо, капитан, мы для вас по-прежнему пассажиры. Рассказывайте всем, что вам попались щедрые, но не разбиравшиеся в коммерции клиенты. Нет, вы их не обманываете, просто помогаете тратить деньги с пользой для себя. А я собралась заняться торговлей с драконьим архипелагом, но совершенно в этом не разбираюсь. Кто-то сказал мне, нет, не вы, капитан, сказал мне, что на Гран-Приоре можно продать ровуш. Не улыбайтесь, капитан, именно ровуш. Вы пробовали меня отговорить, но я упёрлась: вот хочу так, и всё! Вы поможете мне купить партию ровуша, в мелкой расфасовке. Тонн пять, причём ровуш должен быть лежалый, лучше позапрошлого сезона. Капитан Этуро! Престаньте смеяться! На нас вся ваша команда смотрит! Сначала у вас был такой вид, будто вы собрались за борт прыгнуть, а сейчас хохочете!

— Леди, это лучшая шутка, которую я слышал! Везти ровуш, да ещё и лежалый, туда, где его производят! — капитан с трудом сдерживал смех. — Вы же не блондинка, вы же рыжая!

— Капитан, не перекрашиваться же мне! И потом, почему вы решили, что блондинки глупее рыжих?

Глава 7. Огненные ведьмы и новые знакомства

"Летящая по волнам" входила в порт. Мимо проплывали отвесные скалы, там, куда попадали лучи восходящего солнца, они были окрашены в розовые тона, там же, куда солнце не доставало, скалы были белые, как снег. Листик сидела на той же канатной бухте и смотрела на разворачивающуюся панораму города, который сбегал к морю с величественных гор. Порт располагался в хорошо защищённой бухте. Из узости входа в залив выскочил таможенный катер, его вёсла работали в довольно быстром темпе.

— Ишь, торопятся, — хмыкнул капитан Этуро, он пребывал в довольно благодушном настроении, всю контрабанду успели выгрузить ночью в одной из укромных бухт. Этот заливчик прилегал к тому району, где водились кракены, поэтому патрульные галеры Гельвении туда старались не заходить. Контрабанду не только выгрузили, но и получили за неё деньги, так что причины быть довольным у капитана были.

— Ага, — подтвердила Листик и тут же спросила, — а почему торопятся? Ведь мы же хотим войти в порт, а не убежать? Вот там можно было и провести таможенный досмотр, и таможенную пошлину получить, ведь так?

— Жадные, — пояснил Этуро, — хотят деньги побыстрей с нас содрать, да и досмотр будут проводить, пока "Летящая" в порт заходить будет. Ждать нас на берегу не надо, пока мы войдём, час точно пройдёт. Они этот час и сэкономят.

— Ага, — согласилась Листик и сделала неожиданный вывод, — таможенники жадные и ленивые!

Капитан захохотал, его поддержал и подошедший помощник. Поднявшиеся на палубу "Летящей" таможенники застали хохочущими пассажиров и команду корабля. Что их так развеселило, таможенные чиновники не поняли, но сделали вывод, раз смеются — значит, нет ничего такого, что было бы неразрешено к провозу. Действительно, ничего запрещённого на борту корабля не было, всё было оформлено и задекларировано надлежащим образом. Документы у пассажиров тоже были в порядке. Поэтому все формальности были улажены быстро. Таможенный катер отвалил, оставив на борту "Летящей" лоцмана. Медленно втягиваясь в бухту, корабль проплывал мимом скал, которые, когда солнце поднялось достаточно высоко, все стали белыми.

— Какие белые скалы, как снег! — произнесла Киламина, она, как и все остальные, любовалась открывшейся картиной.

— А разве снег белый? — спросила Миларимо.

— Белый, ещё может быть искрящимся на солнце, если день ясный, — ответила Киламина и спросила: — А ты что, не знаешь, какой бывает снег?

— Я с юга, из Эпира, там снега не бывает, там всегда жарко! — ответила смуглая и черноволосая Миларимо. Светленькая Киламина удивлённо подняла брови:

— Я думала, ты с драконьих островов, а ты вон аж откуда! Как же ты попала в Венисию, к мадам Зизи?

— Продали, — как-то буднично ответила Миларимо. — Я младшая дочь в семье, у меня трое старших братьев и четыре сестры. Семья бедная, вот меня и продали.

— Как?! Тебя продали твои родители! В рабство?!

— Почему в рабство? В гарем. Просто на караван, в котором меня везли, напали разбойники, а вот они уже продали контрабандистам с драконьих островов, а те продали купцу из Венисии, а он уже, когда я ему надоела, продал во "Дворец наслаждений". А ты как попала к мадам Зизи?

— Тоже продали, — опустила голову светловолосая девушка, — я ведь ведьма, наследственная, и довольно сильная была. Я с севера, там ведьмы в почёте. Меня односельчане продали, их старая ведьма подговорила, хотя какая она старая, ещё молодая. Меня опоили, потом связали и отвезли в город. А там маги, за денежку той ведьмы, меня лишили силы. Выпили её всю! Так что теперь я обычная девка из борделя.

— Не говори так! — возразила смуглянка. — Мы теперь при госпожах. Они добрые!

Обе девушки посмотрели на Листика, девочка полулежала с закрытыми глазами, видно, устала. Милисента отошла вместе с Реном, а капитан, его помощник и остальная команда были заняты проводкой корабля через пролив.

— Так-то оно так, но я от жизни мало хорошего видела, — грустно усмехнулась светленькая девушка, — и если появляется что-то хорошее, то за ним сразу плохое приходит, или очень плохое. Такая вот чёрная полоска после белой, только эта чёрная полоса очень большой получается!

— А почему та ведьма от тебя избавиться хотела? — спросила Миларимо. — Я слышала, что ведьмы себе учениц берут, причём долго их ищут, чтоб с даром были, а тут у тебя и дар уже есть, знания и умения тоже есть. Почему же ведьма решила тебя продать? Да ещё и так жестоко продать, лишив силы? Если ей деньги нужны были, то не лучше ли продать, оставив часть силы? Сделать так, чтоб ты не могла навредить хозяину, и продать. У нас так часто делают, раб или слуга с силой дорого ценится.

— А не нужна ей конкурентка, та ведьма ещё молодая была, ну, для ведьмы молодая... Ей нужна была ученица для виду, слабенькая. А я уже тогда была сильной, не такой, как ведьма, но сильной. Я бы её через пару лет обогнала бы, — горестно вздохнула Киламина, — вот она и избавилась от возможной соперницы. А у меня силы теперь нет и не будет.

Миларимо сочувственно вздохнула, потом обе девушки вздохнули, теперь уже вместе. Они не заметили, что Листик открыла глаза и внимательно их слушает. Девушки помолчали и решили ещё раз вздохнуть, но им помешала Листик, она громко сказала:

— Ага!

— Листик, ты что-то хочешь? Тебе неудобно так сидеть? — засуетилась Миларимо.

— Не-а! — Помотала головой девочка, а потом потребовала: — Протяните руки вперёд, обе! Да не обе руки, а обе, вы, протяните! Ты, Киламина, какой ведьмой была? Огненной? А ты, Миларимо? Тоже огненной?

Тёмноволосая девушка отрицательно замотала головой, а светленькая девушка ответила:

— Да, госпожа Листик, огненной, — и горько добавила: — была! Меня лишили силы, её у меня всю забрали!

— Глупости, — фыркнула девочка, — силы нельзя лишить, её можно только заблокировать. А тебе и заблокировали, причём очень плохо заблокировали, просто тебя убедили, что так оно и есть. Закройте глаза! Обе! Теперь глубоко вдохнули и представили, что у вас на ладони сидит маленький рыжий котёнок. Такой маленький-маленький и очень тёплый, аж горячий. Он мурлычет. Мурлычет огненными мурлычками, каждый мурк — это язычок пламени. Мурк — и вспыхнуло, ещё раз мурк — и снова вспыхнуло! Открыли глаза! Обе!

Если до этого Листик говорила тихо и размеренно, то последние слова она выкрикнула. Девушки открыли глаза.

— Ой! — испугалась смуглая девушка, а светлая зачарованно смотрела на маленький язычок пламени, уютно устроившийся на её ладони. Она протянула вторую руку и погладила этот огонёк, как гладят маленького котёнка, и пламя выгнулось как котёнок, разве что не заурчало. Девушка, радостно улыбаясь, глянула на Листика, но девочка смотрела не на неё, она строго смотрела на застывшую в испуге смуглую девушку, та под этим взглядом не осмелилась отдёрнуть руку и стряхнуть огонёк, она решила терпеть, пусть её госпожа и жжет её огнём. Но огонь не жёг, он изгибался и переливался на ладони, будто рыжий котёнок, выпрашивающий ласку. Девушка не удержалась и погладила свой огонёк, погладила и счастливо засмеялась.

— Осторожно! — предупредила Листик. — Если ты уронишь свой огонёк, то он прожжёт палубу!

— Но он же совсем не жжёт! — воскликнула Миларимо, — он такой ласковый!

— Ага! Ласковый! Почему он должен жечь свою хозяйку? — хихикнула Листик, — ты же его вызвала, теперь он всегда будет с тобой. Ты его сможешь позвать, когда захочешь. И тебе он ничего не сделает, а вот другим... Настоящие огненные ведьмы в огне не горят, их защищает их огонь, понятно?

— Так я... — подняла глаза на девочку Миларимо.

— Ага, ведьма, огненная ведьма, как и Киламина. Просто ты об этом не знала. Твои способности спали, а теперь проснулись.

Светловолосая девушка оторвалась от своего огонька и посмотрела на девочку совершенно счастливыми глазами, посмотрела и прошептала:

— Сила, моя сила, она ко мне вернулась!

— Ага, — подтвердила заулыбавшаяся Листик, — только она всё время была с тобой, просто ты не могла ею пользоваться; но если ты решила, что сила вернулась, пусть так и будет.

— Листик, я вижу, ты тут даром времени не теряешь, — девушки не сразу заметили подошедшую Милисенту. Она улыбнулась: — Это всё хорошо, но теперь, девочки, вам надо будет учиться управлять своим даром. Листик, ты восстановила силу Киламины и инициировала Миларимо, тебе и заниматься с ними, вот завтра и начнешь. Заметив, что Листик пытается что-то возразить, Милисента быстро добавила: — А у меня дела в городе. У расстроившейся было девочки вдруг заблестели глаза. Она открыла рот, чтоб что-то сказать, но Милисента её опередила:

— Листик, надо научить девушек концентрации и основам управления своей силой. Понятно? А не ходить строем с песней!

— Но как же... без дисциплины это же... А вот магистр Клейнмор говорил, что занятия строевой подготовкой организовывают и способствуют внутренней самодисциплинированности! Вот! А какая же концентрация без внутренней самодисци...

— Листик! Они же ведьмы, а не боевые маги! — оборвала возмущённую девочку Милисента, — им этого совсем не нужно! Они нужной концентрации достигают совсем другим путём.

— Ну, какая же внутренняя концентрация без строевой песни! — надулась девочка, и горестно махнула рукой: — Это не концентрация, а так...

— Вы позанимаетесь без шагания с песнями, Листик, ты им просто расскажи и покажи как, они девушки сообразительные, поймут. Тем более что у Киламины опыт уже есть. А если вы тут будете строем ходить по палубе, то вас не поймут. Спеть что-нибудь потом можете, только тихонечко. А завтра сходим в город, мороженое покушаем. Сегодня мне надо произвести необходимые закупки, капитан Этуро мне обещал помочь. Завтра наш груз будут грузить на корабль и завтра же установят новые метатели.