Легионер (рабочее название)

— Она, это она и к своим обязанностям она приступает с завтрашнего дня, а плохая новость заключается в том, что она сотрудник СБ. Ребятам из конторы тоже не понравился наш контракт и они решили подстраховаться.

Теперь молниеносность назначения получила свое объяснения, что, однако, не прибавило довольных лиц.

— Вот дерьмо! — В сердцах воскликнул капитан Кардаг, командир легкой кавалерии. Этот черноволосый человек с орлиным профилем остававшийся спокойным даже в самых сложных ситуациях по какой-то причине терял всякое самообладание, стоило кому-нибудь в его присутствии завести разговор о секретной службе. Остальные офицеры штаба хоть и не выказывали свое недовольство столь явственно, но тоже неодобрительно загудели, обсуждая полученную новость.

— Я бы попросил господа офицеры держать себя в руках, — голос Угрюмого по-прежнему был сух и деловит. — Информация не то чтобы секретная, но и не предназначена для трепа на каждом углу. Надеюсь на ваше благоразумие.

— Дело действительно дрянь, — высказал общую точку зрения Гадюка. — Контора никогда не работает по мелочам, по крайней мере, настолько нагло.

— Если ты думаешь, что открыл великую истину, то глубоко заблуждаешься, — командира кавалеристов уже откровенно несло. — Эти сыновья клеща и шакала только и знают, что влезают в разные авантюры, а честным наемникам приходится проливать в этих авантюрах свою кровь.

— Брось, Иероним, — прервал столь эмоциональную тираду Гаронед. — Мне кажется, ты путаешь причину и следствие. К тому же разве мы отказались бы от контракта, даже если бы молодчики из СБ и не выказали свою заинтересованность? У нас просто нет выбора. Ты не хуже меня знаешь, что без этого контракта у нас не будет средств на содержание отряда, а других наймов в обозримом будущем не предвидится. Мы и так по самые ноздри в долгах, а восстановление разведроты сожрет те немногочисленные остатки средств, что осели в полковой казне.

— А ты не подумал, что ради своих никому не ведомых целей контора может в любой момент принести в жертву один из наемных отрядов? Такой вариант никто из вас не рассматривал? — Голос Иеронима Кардага так и источал яд.

— Довольно, капитан! Не стоит лишний раз напоминать о том, что и так известно всем присутствующим. Хочу так же указать на то, что ваш командир сам влез в ту историю и нет вины СБ в том, что он недооценил опасность, — глубокий голос лейтенанта Калидири, фелиоссы средних лет командующей медпунктом, растекся под сводами здания штаба. — И потом, у нас все равно нет выбора.

— Что ж, я рад, что все это понимают, — подытожил полковник Саддин. — Кирис прав, по пустякам секретная служба не стала бы столь нагло вмешиваться и не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы осознать всю глубину опасности связанной с предстоящей операцией. А потому господа офицеры давайте оставим формирование разведроты на совести нового командира и лучше проработаем план предстоящей компании. За работу соратники, у нас в распоряжении слишком мало времени, необходимо выступить в течение трех недель.

Владимир Берестин.

Улов превзошел все мои ожидания. Память полуэльфа содержала многие подробности неизвестные мне ранее. Паршивец оказался не просто наемником, а мастером на все руки. Он торговал информацией, занимался посреднической деятельностью и даже решал проблемы, буде появлялась нужда в услугах подобного рода. Он знал большинство секретов верхнего города и многие города нижнего, по крайне мере был искренне уверен в этом. Думаю все-таки, это было скорее раздувшееся самомнение, нежели реальное положение вещей. Хотя умение выжить в течение нескольких десятилетий в той клоаке, что представляет собой верхний город, да еще и, занимаясь столь сомнительным бизнесом, заслуживает уважения. К счастью я не промазал, выбирая себе цель. Бывший наемник ушедший на вольные хлеба поддерживал старые связи, справедливо полагая, что никогда не известно каким боком в следующий миг к вам повернется судьба, так что всей нужной мне информацией обладал в полном объеме. Все утро и первую половину дня я провалялся в своем номере, усваивая обретенные знания. Во второй половине я смог, наконец, воспользоваться ими и вышел в город, для посещения лавки артефактов. Благодаря приобретенным знаниям я стал гораздо лучше ориентироваться в окружающем мире. Выбранная мной лавка была из разряда крепких середнячков из тех, что продают широкий спектр качественных товаров, не специализируясь на обслуживании какого-то конкретного контингента. Собственно ее клиентуру и составляли приезжие, время от времени посещающие Альвенарк. Правда был тут и свой секрет. Лавка располагалась не на центральной улице, а потому арендная плата была заметно ниже, что положительным образом сказывалось на ценообразовании. Именно в ней я и приобрел обучающий амулет.

Я уже собрался покинуть помещение, когда мой взгляд зацепился за оружейную стойку с мечами. Тут то я и вспомнил о том, что у меня нет оружия. Конечно, проклятый клинок оставался при мне и в любое мгновение мог проявиться, повинуясь одному лишь желанию, но 'светить' им было далеко не лучшей идеей. Благодаря знаниям полуэльфа я в полной мере осознал последствия афиширования факта владения подобными артефактами. К тому же, судя по всему, мой меч был уникален, по крайней мере, клинки Императорской Гвардии никогда не демонстрировали некоторых функций, в наличии которых у своего оружия я был абсолютно уверен. Впрочем, будь даже мой клинок абсолютно стандартным, то и в этом случае демонстрировать его не следовало. Во избежание. Но и оставаться без оружия было стратегически не верно. Теоретически все необходимое можно было бы получить в подразделении, вот только что это за наемник, без собственного клинка. Ни один приличный солдат удачи не позволит себе экономить на оружии и снаряжении, от которого зависит его жизнь. Тут мне повезло. Моя биоброня выглядела как доспехи, хотя внимательный глаз и мог бы заметить, что качество ее исполнения превышало доступное местным умельцам, так что тратиться на подбор снаряжения или его изготовление мне не пришлось. Осталось только приобрести оружие, но тут то меня и поджидала проблема. Сколько-нибудь приличное оружие стоило совершенно сумасшедших денег, да и было мне нужно, как собаке пятая нога. С другой стороны приобретать дешевку было весьма опрометчиво, поскольку я собирался использовать его в основном в качестве показателя статуса, да и работать в случае чего я предпочитаю нормальным клинком.

На обдумывание всех аспектов возникшей ситуации у меня ушло довольно много времени. Прежде всего, я взвесил и отмел, как непригодное, решение приобрести какой-то другой вид холодного оружия отличный от меча. Во многом это было связано с особенностями местной психологии. Мечи как наиболее трудоемкое в изготовлении и наименее полезное где-либо кроме поля боя оружие, были визитной карточкой профессионалов. Даже если человек предпочитал работу другим образчиком вооружения, умение владеть ими являлось обязательным, тем более для разведчиков, в чью среду по замыслам зеленого нам предстояло влиться. При таком подходе тратить деньги на приобретение лишней и в принципе ненужной мне вещи, когда наличных средств не хватает и на покупку одной, было бы верхом глупости. К тому же благодаря полуэльфу я теперь лучше представлял круг предстоящих задач и был склонен к выводу, что излишне габаритное оружие мне только помешает, так что я решил остановить свое внимание на укороченных клинках, предназначенных для боя в тесном строю и помещениях. Но тут меня ждало разочарование. Ничего подходящего в закромах торговца я не нашел. Выбор клинков оказался довольно скуден, да и впечатления они не производили. Идти по другим торговым точкам в надежде найти самородок по цене куриного помета мне совершенно не хотелось, поэтому я остановился в тяжелых раздумьях, перебирая колюще-режущий инвентарь. На какой-то миг я даже ощутил сожаление, что столь поспешно избавился от клинка полуэльфа, но быстренько задавил сие недостойное чувство. Сделанного не воротишь, да и поступил я абсолютно верно. Зато мысль об оставленном клинке натолкнула меня на другую идею. Суть ее заключалась в том, что у покойного полуэльфа было хобби. Он изучал начертательную магию.

Обладая мизерным магическим резервом, альв тяготился невозможности использовать классическую магию. Большинство эльфов и детей от смешенных браков обладали довольно сильным врожденным потенциалом. Не все его развивали целенаправленно, но даже латентные способности во многом помогали их обладателям. Однако именно о чародейской карьере грезил молодой полуэльф в детстве, и невозможность воплотить мечты в жизнь отравляла его душу горечью. Несмотря ни на что юноша не оставлял упорных попыток однажды воплотить мечту и продолжал собирать все доступные материалы по магии и даже пытался с помощью специальных упражнений развить свой дар. Уже в зрелом возрасте, будучи наемником, он наткнулся на упоминание о магии гномов. Хитрые подземные коротышки не принадлежали к семье дивных народов, но имели уникальный дар устойчивости. Жители Закатного хребта были практически неподвержены магическим воздействиям. Однако у этого дара была и обратная сторона. Чародеи гномов были чрезвычайно слабы. На заре времен гномы вели войну с другим народом подземников — кобольдами. В отличие от гномов они как раз таки относились к дивным. Мало проку от устойчивости к магии, когда тебе на голову рушится свод тоннеля и быть бы бородачам окончательно вытесненными на поверхность, если бы не разобщенность кобольдов. В то время как у гномов уже сформировалось первое государство, кобольды все еще пребывали в первобытно-общинном строе. Шаткое равновесие между противниками длилось ровно до того момента, как одному из подгорных чародеев посчастливилось нащупать способ непрямого чародейства, позже названный магией рун. Именно после этого и начался период расцвета подгорного царства, а кобольды были частично истреблены, частично оттеснены в глубины земли.

Немало воды утекло с тех давних времен и гномы давным-давно стали контактировать с другими народами, населяющими поверхность. Но магия рун так и оставалась малоизученной. И не столько даже из-за прилагаемых коротышками усилий, сколько из-за того, что оказалась никому на поверхности попросту не нужна. Лишь редкие энтузиасты, подстегиваемые любопытством время от времени изучали искусство подгорных чародеев. Большинству же вполне хватало магии классической и лишь в сложнейших чарах иногда применялись простейшие элементы ритуального колдовства, да и то лишь в качестве костылей. Однако для альва это стало единственным шансом осуществить свою мечту. Постепенно это перешло в одержимость. Кто ищет, тот всегда найдет, а полуэльф всегда и везде искал любые упоминания о заинтересовавшем его разделе искусства. Конечно, в прямом боестолкновении воспользоваться данным чародейством совсем не просто, а зачастую и попросту невозможно, банально не хватит времени, но вот в создании артефактов его применить вполне реально, что и проделывали коротышки с завидным мастерством. Именно на такую мысль меня и толкнуло воспоминания эльфа о собственном мече. Обкатав эту идею так и эдак, я пришел к выводу, что так получится даже лучше. По крайней мере, я смогу выбрать наиболее полезные из доступных мне свойств и придать их клинку. Конечно, полноценного артефакта у меня не выйдет, для этого нужно создавать предмет 'с нуля', как делают это все мастера-артефакторы, но обработать уже готовое изделие мне по силам. Нужно только чтобы оно было из числа таких же 'зачарованных', а не 'созданных'. А таких как раз большинство в нижнем ценовом коридоре. Ну и еще главное правило начертателя: 'основа, на которую наложено заклинание, не должна быть слабее наложенного заклинания'.

Вновь оценив предложенный мне ассортимент, я остановил свой выбор на невзрачной абордажной сабле, явно гномской работы с небрежно наброшенными чарами 'крепкого клинка', по крайней мере, именно это было написано в ценнике. Какой 'гений' додумался наложить на гномское оружие, славящееся своей надежностью, чары 'крепкого клинка' осталось для меня тайной. Оценив работу подгорных мастеров, я пришел к выводу, что ничего более подходящего в представленной моему взору куче хлама найти не смогу. Собрав немногочисленные покупки, я отправился обратно на постоялый двор. Несколько дней я провел в своем номере, почти никуда не выходя и разбираясь со своим оружием. Очистить клинок от наведенной магии оказалось не так уж и сложно, но вот дальше работа застопорилась. Первой возникшей проблемой стал выбор эффектов, налагаемых на оружие. Стандартные, вроде парализации или ослабления мне совершенно не подходили, поскольку были довольно распространены, как и защита от них, весьма надежная надо признать. Пассивно увеличивающие возможности своего носителя вроде усиления и ускорения так же были абсолютно бесполезны по понятным причинам. Создавать 'Ядовитый клинок' я посчитал слишком ненадежным с одной стороны и слишком радикальным с другой. Потратив на раздумья кучу времени и взвесив по возможности все 'за' и 'против' решил зачаровать изделие подобно десантному ножу. По крайней мере, такое плетение точно не будет бесполезным. Вот только между 'решить' и 'сделать' простирается бездна практической реализации, и память эльфа мало чем могла здесь помочь. На расчет наносимой гравировки ушло пять дней, вернее ночей, ибо днем я занимался поднятием уровня боевой подготовки своей подопечной.

Если честно, то мне очень повезло в том, что в местном тренировочном центре использовались фантомные клинки. Не знаю, как иначе я смог бы тренировать девушку, а так даже практически не пришлось менять привычный распорядок занятий с неофитом. Единственной отличительной чертой было то, что эльфочка испытывала усталость, и ей требовался сон. За прошедшую с начала занятий неделю девочка заметно прибавила в классе. Все-таки она оказалась талантливой ученицей, а боль лучшим из известных мне стимулов. До вампирских стандартов ей было еще очень и очень далеко, но по человеческим меркам девушка смотрелась уже достаточно неплохо. Прогресс был тем более заметен, что в ней начали происходить и качественные изменения, а именно у эльфочки начала проявляться способность к работе с энергиями. Иногда ей даже удавалось частично предугадывать направление еще не нанесенных ударов. Пожалуй, такими темпами за два или три года я смог бы подготовить из девицы бойца способного на равных противостоять молодым немертвым, если конечно не переоценивал ее таланты. Впрочем, целей таких я перед собой не ставил — просто было интересно работать с живым материалом, как-то так получилось, что в прошлой жизни мне не выпадало такой возможности.

Все изменилось на седьмой день. Еще утром, когда мы только вошли в зал, я заметил небольшую толпу в дальнем углу зала. Они заняли несколько удаленных площадок и вовсю звенели клинками. Не придав значения этому столпотворению, мы начали стандартную разминку. Толпа не была статичной, кто-то приходил, кто-то уходил, кто-то просто подходил посмотреть на бои или перекинуться парой слов. Я не обращал на это внимания, лишь краем сознания отмечая активность в том углу. Наверное, это была судьба, но когда мы после разминки пошли резервировать площадку для спарринга, нам досталось место неподалеку. Я не придал этому значения, и вначале все было как обычно, но внезапно я поймал ощущение чужого взгляда. Не подавая вида, я, как ни в чем не бывало, продолжил тренировку. Попытка прокачать ситуацию не принесла ничего. Я не смог уловить чувства смотрящего, лишь смог вычислить его самого. Разглядывал меня молодой парень, судя по всему человек, стоящий в компании старого орка и девушки-металлита. Сам парнишка был облачен в обычный удобный и практичный доспех из мягкой кожи, а вот его спутники смотрелись весьма колоритно. Один орк чего только стоил. Обычные кожаные штаны, мокасины и безрукавка на голое тело из шкуры степных волков мехом наружу делал его похожим то ли на индейца, то ли на какого-то дикаря. Даже встреченные мною в степях представители зеленокожего народа выглядели более традиционно. Да и знания, почерпнутые из других источников, ничего не говорили о любителях одеваться подобным образом. Я мог бы предположить некие ритуальные функции сего предмета гардероба, если бы не четко различимые следы каждодневной носки. Девушка тоже выглядела весьма экстравагантно. Нет, в простенькой легкой тунике и мягких полусапожках не было ничего необычного, вот только тело, открываемое взорам одеждой девушки, было целиком из металла. Даже волосы, заплетенные в косу, были выполнены из чего-то похожего на тончайшую проволоку. А искусство исполнения было таково, что если бы не странный синевато-зеленоватый с металлическим отливом цвет кожи, характерный для 'живого' металла изделий Текмарон, ее можно было бы принять за обычную девушку.