В отличие от болгар русские генштабисты были уверены, что после полутора месяца наступления, боев, хоть и успешных, взять с ходу турецкую линию обороны у болгар не получиться. Тем более, что в Чёрном море господствовал турецкий флот и при первом штурме оказал своим войскам поддержку с моря своей артиллерией. И он давал свободно перевозить войска из Анатолии.
Подверг обстрелу болгарские позиции в районе мыса Игнеада, демонстративно прошли мимо Варны, а на следующий день обстреляли позиции болгарской артиллерии в Галата-Бурну, выпустив 45 снарядов главного калибра. Позже они дошли до румынской Констанцы, по дороге обстреляв позиции береговой артиллерии в Варне и батареи Галата-Бурну, а также порты Каварна, Бургас и берег у мыса Калиакрия. Был нанесён некоторый ущерб портовым строениям, уничтожен маяк на мысе Эмина между Бургасом и Варной, а также перерезан телеграфный кабель между Варной и Севастополем. Обстреливали болгарские войска, которые подходили близко к берегу. Но главное — турки убедились, что они господствуют на море и могут беспрепятственно предпринимать любые действия.
Убедившись в бессилии и бездействии болгарского флота, турки установили постоянное сообщение с румынской Констанцей. Это стало единственной линией связи Османской империи с внешним миром: через Румынию доставлялись закупаемые за рубежом оружие и боеприпасы. Англия предоставила туркам кредит, а продавали немцы и австрийцы, а потом сказали в ответ на обиды : 'Мы вам помогали, но, вы всё равно облажались'. При этом пароходы шли по кратчайшему маршруту — вдоль болгарских берегов.
Боеспособный флот Болгарии был представлен канонерской лодкой 'Надежда',и то её потом разоружили для береговых батарей. И шестёркой миноносцев типа 'Дерзкий', построенные во Франции в 1907-1908 годах. Корабли в 97 тонн водоизмещением, не очень серьёзный аргумент против турецких легких крейсеров и миноносцев. И всё же болгары сумели добиться успеха. В ночь с 21 на 22 октября у Варны два турецких крейсера и миноносец встретились четырьмя болгарскими миноносцами, и 'Дерзкий' с сотни метров крейсер 'Хамидие'. Но, его команда не сплоховала, провела контрзатопление и пошла к Босфору, там его встретили, и он был поставлен в ремонт. Этот успех болгар не смог остановить движение транспортов с грузами, которые были нужны для войны. Они так и ходили, только дальше от берега. А далеко выходить в море болгары не рисковали. Зато другие православные славяне на таких кораблях совершали морские и даже океанские переходы ... русские. Но, в этом раз они не скромничали.
Черноморский флот в составе шести эскадренных броненосцев, двух крейсеров и четырёх отрядов эсминцев, абсолютно спокойно, внаглую встал по обе стороны Босфора 14 декабря. Турки можно сказать от вида русского флота наложили в штаны. 'Россия объявила нам войну!? Или собирается это сделать?', — очень вежливо спросили они у российского посла Никола́я Вале́рьевича Чарыко́ва. 'Не знаю. Хотите, чтоб я узнал ?',— спросил он. 'Конечно, да',— ответили так же вежливо турки. И начал он узнавать. Узнавал, уточнял, консультировался, даже высказывал своё мнение, 14-го, 15-го, 16-го, 17-го декабря. И узнал ... 18-го, что нет. Россия не собирается воевать с Османской Империей. Да, этого и не надо было уже особо. 18 декабря Стамбул на европейском берегу был занят добровольцами и болгарами.
Мне по-человечески было даже жаль турецких солдат на Чаталджинских укреплениях. Им не повезло, они стали подопытными. На них испытывалась новая методика и инструменты в операции под называнием 'Прорыв долговременной линии обороны противника'. Но, не мы выбираем время, в которое нам жить. Это я на себе особенно почувствовал. Так, что турки и их укрепления за четыре часа до наступления темноты 15 декабря начали проходить испытания на прочность, экзаменовали их новые образцы русской артиллерии.
Двадцать четыре орудия каждого калибра, в 107 мм гаубица, в 120 -ть пушка, в 152 и пушка и гаубица. Итого 96 орудий. К ним добавлялись восемь полевых гаубиц в 203 мм, четыре в 280 мм, четыре в 305 мм. Возвышались над всем этим артиллерийским роскошеством два артиллерийских поезда с четырьмя 152 мм Канэ. Ещё двадцать четыре орудия ОТ 152 мм, к 96-ти. Вот всё это, и ряд других вооружений и большая часть Добровольческого корпуса прибыло из Севастополя в Бургас. Накануне событий транспорты были уже загружены, и стояли на низком старте.
Через несколько дней после неудачного штурма болгарами укреплений Чаталджи, они подсчитали свои потери, и ужаснулись им. Около 30 тысяч убитыми и ранеными. У них спросили: 'Вы хотите получить европейскую часть Стамбула и с ней часть Фракии ? А после это Адрианополь без штурма. И победу в войне ?' 'Да',— ответили они. И спросили: 'Что для этого нужно сделать ?' Им ответили: 'Немного. Позвать нас. И оформить ряд формальностей'. Что болгары и сделали. Русские транспорты вышли в сопровождении крейсеров 'Очаков' и 'Кагул' в Бургас. Таким образом, 120 орудий от 107 мм до 305 мм оказались в составе болгарской армии. Из него по железной дороге корпус с вооружением и прибыл под Чаталджу.
180 минут боги войны огнём тяжелой артиллерии от 120 мм разносили в клочья турецкие редуты и батареи на переднем крае. Затем передовые позиции и редуты они как эстафетную палочку передали полевой артиллерии и гаубицам 107 мм. К этому времени они уже вышли и заняли ранее обозначенные для них позиции. Эти калибры били по туркам ещё час. С наступлением темноты и ночью они вели беспокоящий огонь по их первой линии.
С рассветом 16 декабря был проведён манёвр огнём. 120 и 152 мм, 203, 280 и 305 мм взялись за редуты и форты второй линии, артиллерийские поезда тоже. Они работали по туркам три часа. Полевая артиллерия и 107 мм вновь били по первой линии в течение часа.
Через три часа после обстрела второй линии укреплений артпоезда начали бить по турецким резервам,они расположились в укрытых лощинах у селения Ясойрен, а главная квартира находилась на станции Хадем-Киой. Но, это не помогло им укрыться от снарядов в 41,5 кг с 3,7 кг тротила внутри себя.В это же время остальные калибры ударили артналётом по первой линии, и после этого её заняла штурмовая пехота. Вечером и ночью по второй линии вели беспокоящий огонь из полевой артиллерии.
Наступило утро 17 декабря. Получив данные воздушной разведки, вся артиллерийская группировка Добровольческого корпуса начала вести огонь внакладку и на подавление по второй линии. Через два часа обстрела артпоезда получив свежие данные разведки вновь начали бить по скоплению сил турок. Те батареи, которые были ближе к болгарам начали бить по 'их' позициям турков, помогая 'братушкам'.
Для турок, которые находились в центре линии укреплений, где должен был прорывать оборону корпус, это длилось бесконечных 188 минут. Они думали это всё, но, это было не всё.
Через несколько минут они услышали уже знакомый звук с неба, но, более мощный. В этот раз те, кто выжил после обстрелов и не потерял присутствие духа, увидели не один самолёт, а много. У добровольцев было 24-е своих и 6-ть суданских. Болгары подняли двенадцать машин. Двенадцать русских самолётов ушли в сторону Стамбула, заняться подкреплениями турков идущих в сторону укреплений Чаталджи, если они шли конечно. Остальные отбомбились и отстрелялись ракетами по всему, что ещё проявляло признаки жизни на позициях турок. Вели огонь из ручных пулемётов с тех самолетов, где было два человека. Возможность ведения огня через пропеллер решили не показывать. Среди тысяч турецких солдат и офицеров, всё рано найдутся, такие, которые не впадут в панику и не охренеют от страха. И смогут запомнить ход боя, вооружение, применяемое против них. И те, кто выживут, потом будут об этом рассказывать и писать рапорты. И не трудно догадаться, кто будет слушать их рассказы, и читать бумаги, после войны. В первую очередь англичане и французы.
Не знаю как у русских было, но, на суданских самолётах лётчиков прикрывал бронированный пол, сиденье и его спинка. Когда начнутся воздушные бои грудь и живот прикроют бронежилеты. Калибры в воздухе ещё стрелковые будут, так,что сработать могут. Новый самолёт можно вновь купить или построить, а опытного лётчика получить сложнее,и уверенности при атаке будет больше, а значит и эффект он неё. Да и байку или быль я помнил,про сковородки на которых летуны в Первую мировую сидели.
После разгрома и заключения мира. Стамбулу стало окончательно ясно, что Германия, отдала Османскую империю Балканскому союзу и России на убой, ради союза с ней. Ими, турками, немцы расплатились с русскими. Поэтому их лучшими друзьями теперь станут британцы и французы.
Корпус добровольцев наступал в центре. В октябре это делала одна из трех дивизии 1-й армии генерала Кутинчева, которая наступала от села Езетин и до берега Мраморного моря. Удар корпуса направлялся на участок турецкой позиции от форта Каракол и до форта Махмудие, ближе к центру всей Чаталджинской линии. Он протяженность около 5 км, так, что концентрация тяжелой артиллерии на 1 км была по тем временам очень приличная, в среднем 22 орудия. И это без полевой артиллерии. Правее добровольцев вновь шли болгары.
С одной стороны центр линии укреплений был самый удобный участок для наступления, равнинный, открытая долина реки Карасу, но, и поэтому и сложный. Он наблюдался и простреливался с турецких фортов, батарей и редутов. Вот это проблему и решали большие калибры. Я видел результаты артиллерийских обстрелов на суданском Шевардино, там были возведены серьёзные полевые укрепления, и то они пострадали от огня полевой артиллерии. На полигонах видел воронки от 150, 152 и 203 мм, и мог представить, что будет с турецкими редутами, окопами и солдатами в них после попадания таких снарядов. Как мне рассказывали офицеры участники штурма, от такого количества разрывов тяжелых снарядов земля не только дрожала под ногами, но, и колыхалась, когда падали несколько крупных снарядов один за другим. А они находились за несколько километров от позиций турок.
Болгары должны были наступать опять на левом фланге в направлении Лазарь -киоя к редутам на высотах против Ченакче и Кестеника, там где наступала до этого 3-я армия генерала Христова. Для этого в их армиях выбрали сами боеспособные части, тем более, что тиф и холера начала уже болгарам давать ощутимые небоевые потери.
Чтоб братушки чувствовали себе увереннее при штурме, им русские отдали осадные пушки в 107-мь мм, 24-е орудия. Они били на 8 700 метров, это примерно на 3 км дальше, чем 120 мм гаубицы Шнейдера, которые были у болгар. Благодаря этому теперь каждый редут, форт получал против себя несколько тяжелых орудий. К берегу около озера Деркоса как это было в прошлый штурм, теперь турецкие корабли подойти и обстрелять не смогут. Путь -дорогу туда им перекрыл русский флот.
Из РСЗО всё таки решили по туркам уе...ть. Потом спорили, стоили это делать или нет. Из четырёх установок дали по залпу. Но, не с 'катюш', а прицепных установок. Мощный грохот канонады, скрыл рёв ракет, но, болгары, которые были поближе слышали его, и видели, как натягивая огненные струны в небе при этом издавая звуки из ада ушли ракеты в сторону турок, и после этого встал огнённый лес взрывов на их позициях. Офицеры, кто неплохо знали военную историю, как они говорили сразу вспомнили о греческом огне, и поняли, глядя на этот ад на земле, что русские точно возьмут укрепления, а затем и Стамбул.
Добровольцы после переноса огня на вторую линию укреплений начали выходить на рубеж атаки. В первой волне шло около шести тысяч, плюс к ним батальон моих суданцев и эфиопов. Они были ... обычной штурмовой пехотой. Штурмовыми батальонами, и имели соответствующее вооружение и экипировку.
Суданцы были экипированы в 'Защитник-2'. Каска, броник закрывающий шею, плечи, живот и пах, перчатки, наколенники, налокотники, наручни и поножи, вставки на бедрах и плечах из плотной кожи. К этому добавлялась разгрузка, тканевая маска, тактические очки из целлулоида, на ногах усиленные берцы.
Вооружены были автоматами Федорова со складным прикладом, во взводе отделение, остальные СВС (самозарядная винтовка совместная), пистолет Парабеллум, гранаты, штык -нож. Пулемётчики с Мадсенами и ручными Максимами, гранатомётчики с РПГ, сапёры -взрывники со своими причиндалами, миномёты в 63 мм,их расчёты были с карабинами Мосина, снайпера, огнемётчики. Офицеры были с пистолет-пулемётами от товарища Маузера. И все, от рядового до комбата с суданским кинжалами. Выглядели они в 'Защитнике' конечно как пришельцы -завоеватели.
Русские штурмовики так же имели броник, но, попроще, каску, перчатки, защиту локтей и колен. Вооружены стрелки были большая часть винтовками, во взводе отделение с СВС, офицеры и унтера имели автоматы Федорова, и что меня удивило Кольты М1911, солдаты револьверы Нагана. К этому прилагались гранаты, ручные пулемёты и ракеты на станке. Были саперы, снайперы.
История с Кольтами получила приятное продолжение. В 1914 году на вооружение был принят 'русский Кольт' калибром 7,62 мм, под патрон 7,62х 25. За основу был взят маузеровский 7,63х 25. От него в дальнейшем пошли варианты для спецназа, флота, полиции и гражданские варианты. Джон Мозес Браунинг и его компаньоны были точно довольны, получив такой огромный рынок. Ведь с каждого выпущенного ствола в России им шли деньги на счёта в течение 5 лет.
Для своих штурмовиков даже бережливый Менелик расщедрился. Его солдаты из Кебур Забанга (гвардия негуса) получили броники и каски из стали. Из вооружения имели винтовки Мосина, гранаты, пулемёты и свои гилий афары, кинжалы. Перчатки и прочую экипировку они уже себе делали сами. Всё-таки решил старый скупердяей поберечь своих солдат, но, точно с расчётом. Чем больше останется в живых, тем больше они обучат новых солдат. Я тоже так делал. Ведь солдаты это будущие отцы, налогоплательщики, и далее по кругу.
И вот вся это бронепехота после залпа РСЗО пошла в атаку, но, не одна. Её поддерживали дюжина пулемётных автомобилей и легкий бронепоезд, который собрали в Бургасе из 'Лего', который собой привезли русские. И вот вся эта красота и мощь, по большому счёты не понадобилась. Оказывать сопротивления им было некому, только отдельные смельчаки или их группы в развалинах фортов, окопов второй линии обороны пытались вступить в перестрелку. Храбрецы, конечно, но, без шансов. Их давили шквалом огня.
Остальные защитники укреплений были разорваны на части, куски и кусочки тяжёлыми снарядами, засыпаны ими землёй, иссечены осколками, шрапнелью, бомбами, ракетами, ещё и сожжены ими. Те, кто остался живой был либо в прострации или не в себе, сидели отрешено на земле, ходили или бегали по позициям. Остальные контужены или ранены. Идущих в атаку, на смерть солдат встречала картина тотального разрушения и смерти. Убивать было некого, всех противников уже уничтожили физически или морально боги войны, точнее богиня, — тяжёлая артиллерия, и теперь её помощники РСЗО и авиация.
По мере продвижения вглубь, всё чаще попадались брошенные винтовки, и стоящие на коленях или просто с поднятыми руками турецкие солдаты. И говорившие,кричавшие: 'Сдаемся. Не убивайте!' Вскоре счёт сдавшихся пошёл на сотни и сотни.
