Командир броненосного крейсера 'Якумо' капитан 1-го ранга Фудзи Коити, рассматривая в бинокль своих противников, был спокоен, старый броненосный крейсер, и бронепалубник, пусть и большой. Был бы 'Баян' было бы хуже. Но, с началом боя ему пришлось неприятно удивиться. Артиллерия 'Нахимова' била ... бездымным порохом, по крайней мере, главный калибр точно, а его у русского было шесть орудий на борт. Он приказал дать самый полный ход, всё просто, обойти тихоходный русский крейсер, сблизиться и покончить с ним, а потом и с бронепалубником. Свои по паспорту под двадцать один узел 'Якумо' конечно не выдал, но под девятнадцать, точно ... как и 'Аврора'. Командующий отрядом, командир 'Нахимова', капитан 1-го ранга, А.А. Родионов, отправил богиню, можно сказать на перехват 'Якумо', чтоб не дать ему возможности сделать кроссинг, сам крейсер тоже стал делать дугу по малому радиусу, продолжая вести, огонь по японцу из четырёх 203 мм орудий, расположение главного калибра ромбом здесь шло на пользу.
Японец такого выверта от русских не ожидал, прошло уже около сорока минут сначала боя, а русские ведут его как не в чём не бывало. Хотя 'Нахимов' точно получил три попадания в 203 мм и не менее шести в шесть дюймов, 'Аврора' увы, оставалась в этом плане ... девственной, 'Якумо' бил только по броненосному адмиралу. А вот сама богиня японца уже приголубила несколькими попаданиями, как и первый русский крейсер, тоже неприятно удивил трио в 203 мм, и квартетом в 152 мм, то есть шесть дюймов. Капитан 1-го ранга Фудзи Коити, командир 'Якумо' уже начал раздражаться и даже совсем чуть-чуть волноваться, старый русский крейсер продолжал вести бой, а новый вообще безнаказанно вёл огонь по нему.
'Ну, наконец-то !!!',-прокричал он про себя, когда попадание восьмидюймового снаряда заставило замолчать бортовую башню 'Адмирала Нахимова', к тому же он явно сбавил ход. Ответ от русских 'Якумо получил примерно через девять минут.
Восьмидюймовый снаряд с носовой башни 'Нахимова', выпущенный с дистанции около 4000 м, пробил крышу каземата 152-мм орудия ?1, расположенного на уровне верхней палубы. Попав в стеллаж с боезапасом, находившийся непосредственно около орудия, снаряд вызвал его детонацию. В результате мощного взрыва каземат был полностью уничтожен — броневые плиты отвалились от борта, а расчёт орудия просто разорвало в клочья. Помимо этого орудия, до конца сражения из строя вышли ещё две 152-мм пушки (одна — в нижнем каземате, ещё одна — установленная за щитом на верхней палубе). Кроме того, получила повреждения одна из 76-мм пушек. Всего в результате этого взрыва мгновенно погиб 31 человек, при этом один офицер и 13 старшин и матросов из расчёта орудия исчезли без следа. Вслед за этим фугас с 'Авроры' серьёзно повредил среднюю трубу у основания, крейсер ощутимо сбросил ход. Стало ясно, в одиночку 'Якумо' с русскими уже не справиться, и его командир, Фудзи Коити отдал приказ о выходе из боя. 'Аврора' было пошла за ним, но с 'Нахимова' сигналом её вернули обратно. Будь на её месте 'Варяг', 'Аскольд', 'Богатырь', кстати, брат японского крейсера по фирме изготовителю, с их 22-23— мя узлами можно было бы попробовать переманеврировать японца и избить его огнём 152 мм-х орудий. Но, 'Аврора' к огромной досаде её командира капитана 1-го ранга Кроуна Николая Александровича, такой скорости, увы, не имела, хотя и называлась 'истребитель торговли', с 19 -ти то узлами.
Контр-адмирал М.П. Молас с некоторым удивлением рассматривал в бинокль идущий с ним на явное сближение отряд больших японских бронепалубников, 'собачек', так их называли русские моряки. Привычные глазу 'Такасаго' под флагом адмирала Девы, 'Читосе', 'Иосино' и ... 'Чиода', именно он и вызвал интерес у русского адмирала.
— 'Хм, япошки решил усилить собачек бронированной "моськой". Что ж не дурно задумано. Что скажете, Роберт Николаевич,— обратился он к стоящему рядом командиру 'Баяна' капитану 1-го ранга Вирену.
— Умно,— ответил он своим неприятно скрипучим голосом, звук которого вгонял в дрожь и трепет не только матросов, но, и младших офицеров. Он слыл самым жёстким и требовательным командиром на всём русском флоте. 'Дракон' так его называли за глаза. Но, и 'Баян' был одним из лучших крейсеров Тихоокеанского флота, от внешнего вида команды, до разносторонней боевой подготовки. У строгого адмирала Дубасова, Вирен ходил можно сказать в любимчиках.
— Он у них вроде, должен 21 узел давать. И броня у него 114 мм по ватерлинии, даже восьмидюймовым фугасом её не взять. Неплохо японцы придумали. А может им британцы подсказали,— ответил Вирен, заодно показав хорошее знание кораблей противника
— Не думаю,— сказал Молас,— как показала война, японцы сами оказались горазды на всякие хитрости.
Вирен был прав насчёт 'Чиоды'. После взрыва в Чемульпо, где она потеряла трубу, и получила повреждения, её отправили на ремонт в Японию. В тот же день 'Кассаги' систершип 'Такасаго' и 'Читосе', погиб под Порт-Артуром в первом же бою под огнём русских броненосцев. Вот японцы и решили пусть небольшим, но сравнительно быстрым и главное бронированным крейсером возместить потерю. На нём для достижения высокой скорости сняли четыре из десятка 120 мм, шесть из четырнадцати 47 мм, все торпедные аппараты, две мачты из трёх, и вообще, что можно было снять, чтоб разгрузить крейсер, и кроме этого ему загружать хороший уголь для повседневной службы, и кардифф для боя. И вот теперь 'моська' шла замыкающим в одном строю с 'собачками', и её командир каперанг Мураками Какуити был этим очень доволен.
Начали японцы издалека, с 55 кабельтовых, из восьмидюймовок, надеясь своими фугасами достать русских и нанести им повреждения, а потом засыпать их из 120 мм, и поджечь. Но, не разу не попали. Русские ответили только с 50 кабельтовых две 203 мм 'Баяна', с 45-ти шестнадцать 152 мм вместе с 'Дианой' и 'Палладой'. Японцы ответили им с 'Иосино' тремя тоже 152 мм.
Крейсера, имея большой ход, быстро сближались, и с 40 кабельтовых 'собачки' и 'моська' загавкали сразу восемнадцатью 120 миллиметровками в сторону русских. Вокруг 'Баяна' сразу вырос лес всплесков от попаданий в воду, забили осколки по кораблю.
Русский флагман крейсеров подставил свои бронированные борта под огонь 'Такасаго' и 'Читосе', ведя с ними бой, 'Диане' достался 'Иосино', 'Палладе' 'Чиода'. Это оказалось вполне выгодно для более крупных русских кораблей. 'Баян' спокойно выдержал своей не тонкой бронёй два 203 мм снаряда не говоря уже о 120 мм, 'Диана' более чем уверено вела дуэль с 'Иосино', а 'Паллада' удачно для 'Чиоды' попав три раза в бронепояс, столько же раз уже успешно для себя врезала её по корпусу и надстройкам, заставив замолчать одно из бортовых 120 мм орудий.
Через 43 минуты после начала боя адмирал Дева понял, что русские его перестреляют, и у него большие шансы потерять крейсер, а то и два. В этом его убедил третий восьмидюймовый снаряд с 'Баяна'. Если первые два сделали неприятно большие, но терпимые пробоины в изящных бортах 'Такасаго', толстенные скосы и броня подачи снарядов для главного калибра выдержали осколки и удар взрывной волны, хотя и начался небольшой пожар, который быстро потушили. То третий русский ударил в надстройку аккурат в основание второй трубы, и его осколки и взрывная волна, выкосили расчеты трёх 120 мм орудий и двух 76-ти, труба и воздухозаборники получили повреждения, кроме этого были попадания 152 мм в борта и надстройки, один из них уничтожил 76 мм орудие на кормовом мостике.
'Иосино' получил похожее попадание, только между труб и шестидюймовое, которое уничтожили в ноль 76 мм орудие и расчёты двух 120 мм. Уж больно густо насадил Ф. Уаттс, отец-проектировщик 'собачек' на них артиллерию, но, так хотел клиент, и заказ выполнили, что теперь и играло на руку русским. Необычно пёстро раскрашенные русские крейсера оказались не по зубам лучшим бронепалубникам японского флота. Поэтому на 50-й минуте боя больших крейсеров, когда нашпигованная снарядами с 'Паллады' 'Чиода' с креном, пожарами на баке и шканцах подняв сигнал 'Имею серьёзные повреждения', стала выходить из кильватера, адмирал Дева отдал приказ поднять сигнал 'Приготовиться к повороту', затем 'Поворот 'Все вдруг. Иметь самый полный ход'.
— Японцы делают поворот !!!,— доложили в боевую рубку 'Баяна'. Адмирал Молас выйдя на мостик менее минуты рассматривал манёвр своего визами, и затем на русском флагмане были подняты точно, такие же сигналы как и на японском.
-В погоню,— с азартом сказал он,— надо сбить кому нибудь скорость, и утопить !
Имей богини-'истребители торговли' скорость хорошо за 20-ть узлов, можно было бы и реализовать этот простой план,но, они выдавали 19 -ть, и 'Баян', который мог выдать эти самые 'хорошо за 20-ть узлов' стал вырываться вперёд. Ох, как наверно жалели и одновременно костерили, Молас и Вирен всех тех, кто одарил этот крейсер одним 203 милл-м орудием на нос, имей он два, это бы дало в два раза больше шансов попасть в противника, и может быть стреножить его, а затем уничтожить. За это, точно Георгия бы дали, а Вирену орлов на погоны.
Но, японцы не сплоховали, идя строем фронта, Дева собрал огонь кормовых орудий всех 'собачек' на 'Баяне', и даже добились попаданий в него. Молас и Вирен от одного снаряда получили ранения, но, с мостика не ушли, их перевязали прям там. Как бы в ответ его левая шестидюймовка превратила в металлолом орудие 76 мм и опять на кормовом мостике 'Такасаго', его расчёт частично был уничтожен. И ещё один 152 мм фугас поразил его восьмидюймовку на баке, но, щит в 114 мм выдержал удар русского мелинита и осколков, хотя расчёт получил контузии, а орудие заклинило. И к тому же не бесталанный адмирал Дева, вёл свои побитые крейсера в сторону таких же помятых японских броненосцев, которые к этому времени уже вышли из боя. Адмирал Того видя положение своих крейсеров, сделал доворот к ним навстречу, и с 75 кабельтовых из поредевшего главного калибра открыл огонь по русским крейсерам. Высоченные столбы воды от 12— ти дюймов, заставили их отказаться от погони. Развернувшись, они вдогонку постреляли по крейсерам Девы всем бортом, и стали выходить из боя, идя на соединение со своими броненосцами.
Бой легких крейсеров и эсминцев, вышел быстрым по скорости и маневренным по тактике. Русские 'Алмаз', 'Боярин' и 'Новик' имея преимущество в скорости над отрядом контр-адмирала Того-младшего, в составе крейсеров 'Акаси', 'Сума', 'Акицусима', хотели сделать кроссинг, менее быстрому японцу и вставить ему палочку над 'Т', в одно очень интересное место ... в голову. Японцы от этого настойчиво уклонялись, выжимая из своих машин и орудий все возможные узлы и скорострельность, что привело к разрыву нескольких стволов орудий. Русские в принципе своего добились, они сделали и кроссинг и палочку, и в голову и в зад японцам.
Когда командующим отрядом крейсеров капитан 1-ранга Н.О.Эссен понял, что уходящий от него по внутренней дуге Того-мл. не даст ему полноценно сесть крейсерами ему на голову, он отправил для этого действа два отряда эсминцев под командованием каперанга Н.А. Матусевича. У них то, точно хватит скорости, чтоб сделать это. Крейсера же повернув 'все вдруг' в сторону противника, затем перестроились в строй кильватера, головным стал 'Боярин', и они начали всаживать палочку над 'Т' в зад Того-мл., а именно концевому японцу 'Акицусиме'. Русские зажали японцев между собой. И быть японскому крейсеру на дне, если бы не многочисленность сил японского флота.
Отряд эсминцев и миноносцев японцев отчаянно дерзко бросился сбивать с головы своих крейсеров русские эсминцы, молотивших по их флагману 'Акаси' из своих шестнадцати 75 мм орудий. Они уже его подожгли. И сбили, но, потеряли при этом один 152-ти тонный миноносец.
Против русских трёх лёгких крейсеров, которые по сути безнаказанно избивали 'Акицусиму', с ходу взялись в бой авизо, безбронные крейсера, они же минные крейсера, они же крейсера 3-го ранга и торпедные канонерские лодки в разных флотах мира, у японцев авизо, 'Мияко', 'Тацута', "Яйеяма" и отряд миноносцев, и пока на приличном удалении шла на большой скорости к месту боя, ещё пара японских легких крейсеров, новейшая 'Отова' и наоборот старенькая 'Идзуми'. Это была бывшая чилийская "Эсмеральда" — первый "эльсвикский" крейсер, мать как японских 'собачек' так и русских шестикилотонников, весьма плодовитой оказалась мамашей.
Николай Оттович Эссен, наверно ругался эксклюзивным русско-морским матом, но, был вынужден перестать добивать несчастную 'Акицусиму' и заняться авизо. Они на троих имели шесть 120 мм орудия, и восемь торпедных аппаратов на борт, скорость более 20 узлов, и явное желание сделать 'Боярину' тоже палочку над 'Т'. Плюс подходили и японские крейсера. Но, теперь на своём 'Алмазе' он был концевым !!!
Капитан 2-го ранга, командир 'Боярина', Семёнов Владимир Иванович, будущий летописец войны на море в русско-японскую и биограф адмиралов этой войны не оплошал. Наблюдая идущие на него японские авизо, миноносцы, и далеко пока ещё крейсера, быстро понял, что ситуация меняется не в пользу русских. Поэтому поднял сигнал 'Следовать за мной', дождался положительно отклика от 'Новика' и 'Алмаза', и начал поворот от 'Акицусимы', которой благоволили японские боги наверно в этот день. И пошёл на сближение с маленькими, но смелыми авизо. Они должны были расплатиться за упущенный крейсер и свою дерзость.
Его 'Боярин' и 'Новик' стали яростно кромсать 120 и 75 мм головную 'Мияко', 'Алмаз' самую маленькую и последнюю из них 'Тацуту'. Вскоре первая потеряла ход, вторая, дымя пожаром, выходила из боя. "Яйеяма" тоже была вынуждена повернуть, чтоб обойти 'Мияко', это их и сберегло от разъярённых, вкусивших крови и упустивших крупную добычу русских лёгких крейсеров.
По сути уже мертвое авизо законтролил несколькими попаданиями замыкающий 'Алмаз', гибнущему кораблю это было уже всё равно. Отряд японских миноносцев, был отогнан подальше несколькими залпами с крейсеров. Того-мл. собрав все силы у себя уходил от русских. Русские же крейсера и эсминцы в свою очередь пошли на соединение с главными силами. Впереди было темное время суток, а значит, гарантированные атаки японских минных сил. Дневной бой у Дагушаня на этом закончился, но, он был прелюдией для других значимых событий.
На переходе к Талиеваню с наступлением темноты, адмирал Того атаковал русских своими минными силами, но, несмотря на огромную смелость японцев, можно сказать самоубийственную пробиться к главным силам через заслоны эсминцев, миноносцев и крейсеров им не удалось. Два номерных миноносца в 89 тонн, были ими потеряны от артиллерийского огня. Но, потери в кораблях русские всё-таки понесли.
'Наварин' под конец боя, когда Того уже уводил свои броненосцы, получил роковое для себя 12— ти дюймовое попадание с 'Ясимы'. И рядом с тем местом где уже была пробоина от такого же снаряда. Он перечеркнул все усилия аварийных команд русского броненосца, и к уже набранным десяткам тонн воды, начали прибывать новые. Контрзатопления, борьба команды с водой не помогли, 'Наварин' всё больше погружался кормой в море. Не доходя до островов Блонд 20 миль, получив доклад от командира броненосца капитана 1-го ранга Бруно Александровича фон Фитингофа о состоянии дел, адмирал Дубасов отдал приказ экипажу покинуть корабль. Забрав всё ценное, сняв уже боевой, пробитый осколками флаг, эскадренный броненосец 'Наварин' со слезами на глазах покидала его доблестная команда, командир как и положено, покинул его последним. Своих мужских слёз он не скрывал, они молча текли по его лицу, которое ещё было в копоти и грязи. В 14.38 выполнивший свой долг перед родиной корабль ушёл на дно. Несмотря на потерю русский флот победителем вернулся к себе на базы. Россия ликовала !
