Лондон и Токио, от такого хода России и Германии, немного опешили. Подняли скандал, и их прежде всего в прессе послали на хрен. Просто и ясно написали,-'Рыночная экономика же, спрос -предложение, так, что идите на хрен'. Уже в ходе войны поднималась тема покупка Японией через латиносов, у самой Англии, или напрямую у самих латиносов. Берлин, Мадрид и под некоторым давлением России Париж, заявил, что тоже готов продавать Петербургу корабли. Судан, буры готовы стать посредниками в случаи чего или просто купить корабли себе. Флагман суданского флота броненосный крейсер 'Махди Суданский' например, он же бывший 'Фюрст Бисмарк', а -ха-ха ! Так, что тему продажи кораблей Японии потихоньку закрыли.
В первый день войны вышли в море и Владивостокские крейсера. Четвёрка больших крейсеров 'Россия, Рюрик, Громобой" и 'Победа'. Моя маленькая победа, что 'Победа' во Владике оказалась ! С ним был 'Варяг'. Они вышли к Цусиме, 'Аскольд' и 'Богатырь' двинули в залив Вакаса. 'Лена', 'Ангара' пошли к Сангарскому проливу.
Пришли русские к Цусиме в надежде легкой добычи хапнуть, но,увы, японцы не идиоты, они этого ждали. Не зря же русские собрали столько крейсеров во Владивостоке. Крейсера Уриу вместе с авизо и миноносцами стояли в дальнем дозоре, заметив русских, подняли тревогу, дали полный ход и убежали в Такасеки на Цусиму, где уже сидел тихоходный Катаоке. Так, что утопили в Цусимском проливе здоровенные русские крейсера, каких-то небольших пару дуриков залётных, и всё. Никаких транспортов с войсками им японцы не стали дарить, как и свои корабли. Э-эх, бейбасы, к Цусиме то надо было на рассвете подходить, может, кого из крейсеров Уриу и можно было бы зацепить. И кабель телеграфный не обрезали, а я писал об этом.
Большие крейсера пройдя на обратном пути, вдоль корейского берега и заходя в заливы и бухты, где могут стоять японцы, потопили ещё четыре шхуны и два пароходишка. Не густо для пяти крейсеров. 'Аскольд' и 'Богатырь' в заливе Вакаса натопили на двоих девять шхун и каботажных парохода, провели разведку. 'Лена' и 'Ангара' у Сангарского пролива потопили два небольших парохода и две шхуны.
Результаты конечно не очень, но, явно лучше реала. Конт-адмирал Николай Иванович Небогатов, только учился воевать. Хотя для корейских дел Максимова это выход был выгоден. Использую поход крейсеров, его люди на шхунах в район Хамхына и Гензана, доставили людей и грузы для ыйбенцев. Чуть позже это сработало в плюс.И всё таки история оказалось упрямой.
В Талиевани как и в реале,но 16 февраля погиб 'Енисей'. Но, были и корректировки, мины о выставил все, и после подрыва, корабль тонул не быстро, поэтому спаслось большинство экипажа и командиру корабля капитану 2 ранга В. А. Степанову, не дали совершить красивый, но, туповатый поступок, погибнуть вместе с со своим кораблём. Его страна учила, кормила, а он, на дно. А кто воевать дальше будет ? В этом случае не изменил историю и адмирал Дубасов. Получив сообщение о взрыве, туда послали из Дальнего канлодку 'Кореец', он то и схлопотал мину для 'Боярина'. Но, его командир, капитан 2-го ранга, Григорий Павлович Беляев, оказался не как Сарычев, командир крейсера. Корабль не бросил. Борясь с водой, он, идя задним ходом, сумел посадить канлодку на грунт на острове южный Саншандао. Через несколько дней корабль сняли и увели в Дальний на ремонт.
С началом русско-японской закончились мирные дни и для Судана. Придётся и ему вновь повоевать, хоть и малыми силами.
Мои рейдеры к началу 1903 года, мною были заботливо были расставлены по позициям, и имели пакеты с приказами, вскрывались они с началом войны
Две шхуны и два миноносца в Массауа, две в Бербере. Начинается война, они в русских базах поднимают Андреевский флаг, берут на борт русских моряков и выходят в море. Получалось такое сито, через которое должна проходить добыча. Упустят в Красном море, перехватят в Аденском заливе. Тем более, что в Массауа и Бербере был телеграф, а в Порт-Саиде и Суэце уже несколько лет работали мои люди, так, что жирная добыча будет обеспечена, особенно в первое время.
Второй отряд, четыре шхуны, обретались в районе Лангкави, чтоб с началом войны поднять там флаг, взять вооружение, запасы, полный экипаж, и айда в море. В первые дни войны они должны были перекрыть север Малаккского пролива. Очень удобно, остановил, призовал, и в суд на Лангкави. У русских там были крейсера 2 -ранга 'Рында' и 'Память Меркурия', два больших миноносца за 100 тонн и несколько миноносок. Из крейсеров частей света 'Африка' и 'Азия' служила в Африке, меняли друг друга в Массауа и Бербере. Потом, рейдеры уходят в Южно-Китайское море, к Формозе, чтоб не сильно раздражать британцев у Сингапура. Улов у моих рейдеров должен был быть немалый. Я хотел в самом начале войны немного пошалить, провернуть схему с 'потеряшками'. Остановили судно, там много ценного груза, вот оно раз и потерялось. Экипажа нет, значит по морскому праву моё. Но, отказался от этой затеи, получается экипажи 'потеряшек' либо в расход, либо в Судан навсегда, это десятки, сотни людей, я ж не душегуб. И команды на моих кораблях не полностью суданские, командиры русские, многие офицеры тоже, немцы есть, ирландцы. Этим то пофиг на англичан, а остальные ? Захотят ли по сути в пираты ? Вот и решил, идти путём праведным. С началом войны корабли моего флота переходят под Андреевский флаг с командами, и действую как боевые корабли русского флота. Русские их снабжают, призы и стоимость контрабанды делим 60 на 40, 60-т мне. Если, что топить то будут мои корабли. И обговорили для некоторую свободу действий для суданских рейдеров, но, в интересах России, хотя не сразу согласились, но, довод, что топить будут опять таки мои корабли и людей сработал. Красавцы корветы, гордость флота Судана, собственно 'Судан' и 'Слава Омдурмана' ждали войны во Владивостоке. Именно они и должны были наделать шуму и дел в её первые недели. Готовили мы свои корабли основательно. Не новые корабли в России хорошо отремонтировали, для всех под цвет моря подобрали краску для корпусов, под колор неба паруса.
Из книги Бориса Питова (Брэда Питта) 'Как я стал русским американцем'. 'После того, как меня взяли русские на браконьерстве в 1903 году, мне предложили каторга или выкуп и работа на них. Конечно, я выбрал второе. Всё лето я драил палубы на паровой шхуне 'Русалка', которая ходила Владивосток — Де Кастри — Николаевск-на-Амуре -Магадан. Это было надо сказать невесело, ведь до этого я был капитаном своей 'Малышки Джоли', а тут палубный матрос. Нет, русские меня не били, иногда только 'леща' давали, и больше смеялись надо мной, называли 'мериканец' или Бред Пыт. В октябре у нас случилась поломка машины и мы встали на ремонт во Владивостоке. Там я и встретил её ... Евдокию ! Она приносила своему брату Афанасию обед, пока шёл ремонт судна. Когда я увидел её впервые, я сразу забыл свою Джоли. Потом я понял, чем она меня пленила. Она была настоящей ! По-настоящему смеялась, хмурила брови, упирала руки в бока. И он была мягко, женственно очень красива! Мы начали общаться, русский я уже немного знал. Мои русские из команды, через несколько дней стали, говорить, -'Наш то, мериканец в Дуньку втрескался по уши !' И смеялись надо мной,поговаривая, — ' Смотри Бред, её ухажер, Петруха, наваляет тебе за Дуню'.
И правда через несколько дней, этот Петруха, пришёл, и сказал, чтоб, я на Евдокию и смотреть не мог, не то, чтоб цветы дарить. Если не откажусь, то он мне 'начисть е...ло!' Но, ради неё я был готов на всё ! Как у русских говориться слово за слово, а 'крыть матом' я уже тогда умел, началась драка. Некоторые из нашей команды были за меня, подбадривали. Петруха оказался неплохим противником, но, моё желание победить, и опыт посещения кабаков и притонов Фриско помогли мне его одолеть. Я свалил его с ног. Его друзья хотели на меня навалится, но, наши с 'Русалки' заступились, сказав,— 'Всё честно было!' Правда после этого, Евдокия перестала приходит на верфь к брату, он сказал, что она уехала к тетке. Я впал в тоску, начал даже пить 'казенку'. Вот тут мне и предложили перейти на новый корабль. Мне было, тогда всё равно, и я согласился. И не жалею об этом до сих пор.
О, какой это был красавец !!! Большой трехмачтовый парусник, типа 'выжимателя ветра'. Я прикинул, что узлов 16-ть под парусами он должен давать, оказалось все 20-ть ! К этому у него была мощная машина. И как потом я узнал именно ' Омдурман', так назывался корабль, захватил моего знакомого капитана Брюса Уиллиса. Шансов у него уйти, от него, конечно, не было. Но, меня поразило больше всего, что большинство команды и даже офицеры были ... ЧЁРНЫЕ !!! Но, не ниггеры, а арабы. И как показали дальнейшие события, между ними огромная разница, не в пользу наших черномазых. Все неплохо знали английский, именно английский, а не американский, но, я их понимал хорошо, как и они меня. Поначалу я хотел отказаться, служить с чёрными на равных как-то было не очень. Но, потом плюнул, решил остаться, тем более меня сразу поставили старшим матросом, обещали неплохо платить, да, и что, мне делать на берегу. Евдокии там всё равно нет. Я и остался.
7 февраля 1904 года наш корвет неожиданно для меня стал вооружаться. На него установили орудия с щитами в 4,7 дюйма (120 мм) и в три дюйма, большие гатлинги, погрузили снаряды, и даже мины. У нас и радио было. Взяли на борт, морских пехотинцев и ещё моряков.
Утром 15-го мы узнали, что Япония напала на Россию. Я слышал разговоры русских про япошек, но, мне это было не интересно. Хотя в Японию я ходил не раз, заходил в порты Хоккайдо, был в Иокогаме, Осаке, Нагасаки. И в тот же день, был поднят русский Андреевский флаг, и мы с корветом близнецом нашего ' Слава Омдурмана', 'Суданом', и с большими русскими вооружёнными пароходами пошли на восток. Так я стал участником русско-японской войны.
Мы прошли Сангар ночью, утром вышли в океан, и взяли курс на юг. Шли под парусами, но быстро. Нам попадались японские шхуны и каботажные пароходы, их мы не трогали. А вот английский большой пароход остановили, досмотрели, оставили там призовую команду и отправили во Владивосток, потом ещё два парохода один из них американский, его тоже призовали. Прошли Токийский залив, и утром вышли, к заливу Хамана, к Хамамацу. Встав у входа в залив с обоих кораблей спустили большие катера, как оказалось с газолиновыми двигателям, погрузили в них ящики, и они удивительно быстро пошли к дамбе и опорам железнодорожного моста. И русские просто это всё взорвали !!!
После этого мы уже беспощадно топили всё, что попадалось нам под японским флагом, забирая перед этим всё ценное, пересаживая испуганных и не очень японцев на оставленные для это суда. Но,перед этим русские составляли списки отпущенных японцев, фамилия,имя, место проживания, делали фотографии некоторых из них. Я сначала не понимал зачем им эти сведения и фотокарточки этих азиатов. Вернувшись в Россию, я понял зачем это делали. Британские и штатовские газеты писали о русских пиратах,которые якобы не спасают японцев с потопленных ими судов. Вот русские газеты им и ответили списками и фотографиями японцев, которых вроде как убили кровожадные русские. Были иски в суд и русские их выигрывали.
Несколько дней в районе Токийского залива 100 миль на север и юг задерживали, топили, отпускали или призовали пароходы. Топили и призовали английские и американские пароходы, отпускали немцев, и был один француз. Не все японцы и другие пароходы с первого раза останавливались на наши сигналы с приказом,— 'Стоп машина! Лечь в дрейф!', и нам приходилось их останавливать стрельбой из пушек. Несколько шхун использовали, как мишени. Поднимали пары, снимали команды, фиксировали руль, давали ход и расстреливали их. Как говорили русские, -' Набивали руку!' Себе оставили шхуну гружённую продовольствием и захваченный угольщик. Ночью выставили мины в проливе Урага, и ушли в океан. Но, оказалось не совсем в океан.
Вскоре мы обрушились как тайфун на остров Хатидзё. Который был в 127 милях от пролива Урагу. На рассвете корветами и катерами зачистили море и гавани острова на предмет шхун, джонок, больших лодок, чтоб местные смельчаки не смогли сообщить о том, что мы пришли на остров. Тех кто нам попались собрали в одном месте.
Я сам был в десанте. Мы спокойно вошли в посёлок, обычное селение рыбаков. Японки и мальчишки с опаской поглядывали на нас. Несколько русских знали японский, и мы быстро нашли дом главы селения и его самого. Это был немолодой, но и не старый японец. Ему сообщили, что между Россией и Японией идёт война, и что Япония напала первой, показали японские газеты, которые с радостью писали об этом. Их находили на потопленных японских шхунах и пароходах. Поэтому остров занят Россией, подняли Андреевский флаг и сделали фотографии. И сказали, что русские никого не тронут, отпустят мужчин, но, при условии, что не будет попыток сообщить о пребывании их на Хатидзё. Японец обещал подчиняться и безусловно следовать нашим приказам. На высоченной горе поставили наблюдательный пост, высылались дозоры на катерах в море. Японцев кормили, рисом, рыбой, их водорослями, что были на призованой шхуне.
Девять дней мы спокойно стояли на острове, отдыхали, чинились, грузили уголь. На десятый на рассвете сыграли тревогу, дозорным катером и с горы, был замечен дым. Пришедший дозорный сообщил, что к острову идёт военный корабль. Значит, кто-то сумел с острова удрать и сообщить о нас. За это стоило бы сжечь японское селение, раз они нарушили договор, но, русским было не до них. Хотя при отходе мы из гатлингов начали бить по собранным вместе японским джонкам, разбивая их на куски. Что было понятно, что русские слово держат, и не позволяют себя обманывать.
Как не странно, но не стали убегать от японца, а пошли ему на встречу, хотя ясно было видно, что это, скорее всего небольшой крейсер. ' Это 'Такао', -сказали офицеры рассматривая его в бинокль. Были подняты боевые флаги, и спущены на воду четыре катера, все кто был на палубе и у орудий одели стальные каски и кирасы, в том,числе и офицеры. А потом был морской бой.
Японец шёл к нам носом, сойдясь с ним на 35 кабельтовых русские развернулись к нему бортами и начали пристреливаться, он в ответ повернул, тоже встал к нам бортом и открыл огонь. Мы, имея преимущество в скорости, всё время обходили его, как бы нависали над ним, это позволяли вести стрельбу всеми бортовыми орудиями, поэтому и первые попали в японца. Я ясно видел взрыв у него на баке, одно его орудие замолчало, но, через несколько минут вновь открыло огонь. Вскоре мы вновь добились нескольких попаданий, японец горел, одно орудие совсем прекратило огонь.
В наш корабль слава Богу не попали ! Но, было пару совсем близких разрывов снарядов об воду, и осколки ударили по корпусу, я это слышал сам. После был отдан сигнал, и в атаку пошли катера, которые, оказывается, были с торпедами. У японца не было шансов против них, небольшие, очень быстрые, маневренные, и четыре сразу. Они и атаковали его все с одного борта взвыв сиренами, японцы били по ним из орудий и пулемётов, но это не помогло, хотя и были раненые на катерах. С двух кабельтовых из четырёх выпущенных торпед попало две. Столбы воды стали у борта почти одновременно, когда они опали, корабль начал резко крениться на левый борт, а через минуту уже тонул, быстро погружаясь в океан. Из 230 человек экипажа 'Такао' спасли только девять.
