Нет, надо всё брать в свои руки.
Он с тоской посмотрел на любимую лестницу, а потом привычно прищурил глаза, отправляясь в Эрану. Дочь он почувствовал сразу, а через мгновение увидел и свечение родного силуэта. Темная тень за её спиной, как всегда, расстроила Миррана, и он, не задерживаясь больше в пространстве Эраны, телепортировался к Виане. Голова закружилась, и он безумно обрадовался стене, оказавшийся за спиной. Мирран прислонился к ней, с раздражением отмечая про себя, что головокружения с каждым разом становятся всё сильнее.
Виана сидела на открытой широкой террасе в плетёном кресле, укутанная жёлтым пледом, и, так и не повернув головы в его сторону, задумчиво смотрела вдаль.
— Здравствуй, дочка.
— Привет, — тихо ответила она, не поворачиваясь.
— Как ты? — с тревогой спросил он.
— Как всегда.
Как всегда... Вот что это за ответ? Можно подумать, он спрашивает просто так из вежливости. Ви, девочка, ты же моя дочка! Единственная...
— Что ты решила? — дрогнул его голос.
— Я буду там... Ты же знаешь, я никогда не пропущу День Круга.
— Я рад, но только...
— Не волнуйся, я буду хорошо себя вести. Иногда я это умею... — она иронично улыбнулась и наконец повернулась, чтобы посмотреть на него своими огромными печальными глазами.
— Ладно, посмотрим, — Мирран провёл рукой по волосам, собираясь перейти сразу к делу.
Но Виана опередила его.
— Я их подписала. Документы в папке, — она не глядя махнула в сторону маленького кованого столика.
— Хорошо...
Он подошел к столику и молча взял документы.
Когда Мирран узнал, что Ви совершила преступление, то понял, что аринор, который всегда жил в нем, взял отпуск. С ней он мог быть только отцом и никем иным. Но чувство справедливости никуда не делось и требовало наказания для Вианы. Единственное, что он смог придумать — это забрать у неё наследство, которое дочка получила от него на совершеннолетие. То, что ей досталось от мужа — архипелаг Шанатэрр, многочисленные поместья на всех континентах Терлинны, различные предприятия и внушительный счет в банке — вполне хватит для достойной жизни ей и Руэрту. А вот Деймиру его наследство пригодиться куда больше, а после его смерти и ещё кое-что перепадёт.
Мирран не знал, что дальше говорить. С тех пор как дочь выросла, у него совершенно не получалось наладить общение. Он не понимал Виану, как ни старался. Вот Риния всегда знала свою дочь и могла мягко и ненавязчиво помочь ей советом, а он... Он вечно всё портил.
Звонок ликома разрушил неловкую паузу, и Мирран радостно ответил.
— Да, Кэан?
— Привет, дед! Мы уже приземлились вообще-то, а кое-то обещал нас встретить.
— Так ведь ещё два часа!
— А у нас раньше получилось прилететь, так что, если не передумал встречать, телепортируйся быстрее, а то Дей в гостиницу рвётся и ни в какие резиденции лететь не желает.
— Так я скоро, он ещё возле тебя?
— Ну, в пределах видимости.
— Стой на месте, будешь моим ориентиром.
— Слушаюсь и повинуюсь.
Мирран отключился и повернулся к Виане.
— Ну, что дочка, они уже здесь, я пошёл их встречать.
— Удачи, — пожелала она.
Он кивнул, соглашаясь, удача никогда никому не помешает.
— Встретимся на празднике, Ви. Будь хорошей девочкой.
Она мягко улыбнулась. Совсем, как тогда, в далёком детстве. Как будто снова была девочкой. Хорошей девочкой.
— Постараюсь...
Мирран вошел в Эрану, ориентируясь на своего старшего внука, и тут же увидел рядом с Кэаном ещё один сияющий силуэт. Пусть второй силуэт сиял и не так ярко, но это снова наполнило его уверенностью, что он всё делает правильно. Эрана не врёт, и его кровь точно течёт в Деймире, а значит, ни в какую гостиницу тот не полетит. Его потерянный внук должен привыкать к роскоши и богатству. И летняя любимая резиденция Миррана сгодится для этого мальчика в самый раз.
* * *
Джара не могла в это поверить! Она с изумлением уставилась на Кэана, который стоял рядом и с лёгкой непринуждённой улыбкой смотрел на неё. Весь в черной коже, с гривой темных растрёпанных волос и с рюкзаком за спиной он выглядел просто замечательно, и от этого она злилась ещё сильнее.
— Что ты сказал? — голос сам собой стал ломким, высоким.
— Я сказал, что мне было с тобой просто замечательно. Ты чудо, детка. Но мы уже на Терлинне, — он развёл руками по сторонам, обращая её внимание на зал прибытия космопорта, в котором они находились, — а потому я вынужден с тобой попрощаться.
— Я это уже слышала, — Джара попыталась убрать из своего тона недовольные нотки и соблазнительно улыбнулась. — Но я так и не поняла, зачем нам прощаться? Ведь ты только что сказал, что нам было хорошо вместе.
— Дорогая моя, вспомни про наш уговор. Я твой, пока мы не прилетим на Терлинну. И вот мы здесь! И здесь ещё столько незнакомых мне красавиц, что я вынужден переключить своё внимание на них.
— А как же я? — жалкий, жалкий вопрос. Джара закусила губу, ругая себя за вырвавшиеся слова.
— О, для такой красавицы, как ты, здесь найдется не мало обеспеченных и красивых мужчин. Так что желаю удачи. И прощай.
— Прощай?! И ты считаешь, что вот так можно со мной расстаться? Да ни один мужчина меня ещё не бросал! Вот так — с каким-то жалким "прощай", без дорогих подарков и драгоценностей!
— О, так ты хочешь всё перевести в товарно-денежную плоскость? А я-то думал, что у нас с тобой самые честные и лучшие отношения. Поцелуй за поцелуй, оргазм за оргазм... — он выгнул бровь, соблазнительно улыбаясь.
Этот гад ещё и лыбится! Так бы и расцарапала его смазливую морду!
Джара сжала ладони в кулаки так, что ногти больно впились в кожу, и сквозь зубы, как можно пренебрежительней прошипела:
— О чём ты говоришь? Никаких оргазмов я так и не получила!
— Ай-ай-ай! — рассмеялся Кэан. — Как не хорошо врать! Да весь "Метеор" в курсе, как громко ты кончаешь.
— Я хорошо симулирую! — сузив глаза, выплюнула она.
Как же эту сволочь задеть побольнее?
Но Кэан в ответ только громко засмеялся.
— Лапочка моя, что ж ты так расстраиваешься? — преувеличенно вздохнул он, всё ещё улыбаясь. — Ведь где-то есть, уверяю тебя, тот единственный, кто ждёт не дождётся, а может быть и активно ищет такую замечательную девушку, как ты. Где вы встретитесь, здесь, на Терлинне, или на другой планете, я не знаю, у меня с предсказаниями всегда было неважно. Но совершенно определённо скажу, я не тот, кто тебе нужен.
Он мне скажет! А может, я сама могу решить, кто мне нужен?! Красивый, молодой, богатый наследник, с которым так весело проводить время, мне очень даже подойдёт!
— Я не могу ждать, пока этот единственный соизволит меня найти! Если он, конечно, меня ищёт, а не сидит на диване и, почёсывая пузо, ждёт, когда я сама его найду. Тогда нафиг он мне сдался! Я выбрала тебя! Я хочу, чтобы всё продолжалось... — она, как могла, следила за своим тоном и постаралась, чтобы последние слова не выглядели такими жалкими и просительными.
— Ну, Джара! Всё началось только потому, что ты согласилась с уговором. Никаких обязательств. Только удовольствия. Помнишь?
— Помню! — выкрикнула она. — Но я надеялась, что ты передумаешь! Ты... ты разрушил все мои надежды!
Она не будет плакать! Ни за что!
— А вот это плохо, — огорчённо вздохнул Кэан. — Надежда всегда должна жить.
Он полез в свой рюкзак и достал продолговатую коробочку в синем бархате.
— На вот, держи! Пусть это будет моим прощальным подарком. И не расстраивайся больше. Говорят, лиранские алмазы выполняют любое желание, — он по-мальчишечьи улыбнулся, — только, чур, не загадывать на меня! Лиранские месторождения принадлежат нашей семье, так что твоё желание вернуть меня не исполнится.
Джара опустила глаза на протянутый подарок и краем глаза заметила в раскрытом рюкзаке ещё несколько таких же коробочек.
Так эта сволочь всём своим бывшим эти лиранские алмазы дарит?! Как же ей хочется сейчас запустить этой коробкой в его физиономию! Да так, чтобы его улыбку перекосило на веки вечные!
— Ну что? Берёшь?
— Беру! — выдавила она из себя.
— Ну и ладненько! На твоей шее это колье будет очень миленько смотреться.
Она в раздражении отвернулась и чуть не столкнулась с капитаном. Тот легонько придержал её, не давая упасть, но тут же отпустил и, скользнув равнодушным взглядом, сосредоточил своё внимание на Кэане.
— Всё! Можешь меня поздравить. Высадка завершена, и я полностью свободен. Может, посоветуешь какую-нибудь гостиницу?
— Совсем охренел? Какая гостиница? Сейчас в резиденцию полетим.
— Нет, я Тори не оставлю, а её дед не приглашал, так что...
— Очнись парень! Твоя Тори уже давно вошла в круг, так что дед против не будет.
— Никуда я не входила, — отозвалась училка, которая незаметно подошла к ним и тут же оказалась в объятиях капитана.
— Входила, входила. Как только влюбилась в этого охламона, который кроме тебя никого больше не замечает. Так что ты уже давно стала нашей.
Это слово "нашей" просто взбесило Джару.
А она, значит, не влюбилась?! Сволочь!
Кэан уже не обращал на неё никакого внимания. Он весело препирался с капитаном, заигрывал с училкой, а потом стал кому-то звонить. Ей казалось, что если она сейчас умрет от разрыва сердца и шлёпнется на мраморный пол, он и не заметит. Никто не заметит! Как будто её здесь нет и никогда не было... Как они смеют!
Когда появился дед Кэана, её даже не представили старику. Он совершенно равнодушно и даже как-то болезненно окинул её взглядом и впился со всем вниманием в капитана и училку, которые стояли крепко обнявшись.
Это пренебрежение старика, пусть и представительного, но, безусловно, старого, ею, молодой и красивой, стало последней каплей для Джары. Ненависть к этим наглым Шал'Линнам, к училке, которую все находят очаровательной и необыкновенной, к капитану, который не скрывая показывает всем свою любовь, затопила Джару с ног до головы.
Да что же этим мужчинам надо?!
Она столько выстрадала, чтобы стать красивой, в этом мире почти совершенных людей, где ей не повезло родиться уродиной. Она стала выглядеть, как девушка с обложки, ею восхищались и любовались. Она была умной. И пусть некоторые шептались, что свой пост в министерстве она заняла раздвинув ноги, Джара знала правду — она работала не покладая рук и ей в конце концов повезло. Справедливо повезло! Она могла говорить с мужчинами на любые темы. Но все они хотели от неё только одного — трахнуться, переспать и забыть, а советы и разговоры для них были только прелюдией к сексу. Ни один из них не видел её своей женой, матерью своих детей. Они наклеили на неё этикетку дорогой шлюхи, которая годится на пару ночей, и это было безумно обидно. Обидно до слёз, до проткнутых ногтями ладоней и прокушенной губы — ведь мужчин у неё за всю жизнь было не так и много.
Она посмотрела на Кэана — своего последнего пятого мужчину. Такого красивого, такого остроумного, такого богатого и... такого равнодушного к ней. Ему, как и остальным, не нужны были её чувства, её любовь и забота. Он почувствовал её взгляд и обернулся. Вместе со своей семьей Кэан был уже у самого выхода из зала космопорта на стоянку аэрофлаев. Он широко улыбнулся ей и весело помахал рукой на прощание.
Засранец!
— Удачи! — донеслось до девушки его последнее пожелание.
Джара впилась пальцами в бархат коробки и, еле сдерживая слёзы, прошептала:
— Да... для мести вашему кругу удача мне определённо понадобиться...
Она закрыла глаза, давая самой себе почти невыполнимое обещание. Она отомстит за себя... Хоть одному из этой проклятой семейки, но отомстит!
* * *
Виана поуютнее закуталась в плед и уставилась на сизые волны. Ветер стал сильнее и на воде появились белые шапки пены, которые разлетались брызгами, ударяясь о скалы.
Когда же в её жизни всё пошло не так? Когда она, вот также, разлетелась брызгами и до сих пор не может стать собою? Ей было сложно однозначно ответить на эти вопросы, но определённо это началось давно, очень давно...
Она родилась в заботливой любящей семье аринора Терлинны. И хотя отца часто не было дома, мать всегда была рядом с ней и Гартом, её старшим братом, который, казалось, всегда знал обо всём на свете. Тогда весь мир казался огромным, таинственным и лежал у их ног. Игрушки, наряды, путешествия, вечеринки — у неё было всё. Дошло до того, что она не знала, что пожелать на очередной день рождения. Все её желания уже были исполнены. Именно тогда она стала задумываться над тем, что выполнять чьи-то желания гораздо интереснее и занимательнее, чем придумывать свои.
Когда в пятнадцать лет родители сказали ей, что у неё, оказывается, с рождения уже есть жених, она даже не возмущалась (это даже хорошо, что выбор сделали за неё). Мальчишки только-только начали её интересовать, а сын друзей родителей был уже молодым человеком, и очень ей понравился. По сравнению с её ровесниками Сэйл Ша'Тэрр казался взрослым, умным и необыкновенно привлекательным. А кроме всего прочего, никто не заставлял их жениться прямо сейчас. Как сказала мама по секрету, Виана в любой момент могла передумать. Но она так и не передумала. С Сэйлом они встречались каждое лето в летней резиденции её отца, и чем больше узнавали друг друга, тем больше им обоим нравился выбор родителей.
Когда ей исполнилось восемнадцать, Виана твердо решила, что беззаботная жизнь её больше не устаивает, и стала усиленно готовиться к вступительным экзаменам. Она безумно заинтересовалась клонированием и выбрала для учебы Институт сенсетивов Терлинны. Сэйл тогда прилетел поздравить её с успешной сдачей всех экзаменов, и они вдруг поняли, что уже давно влюблены друг в друга по уши. Но, не смотря на влюблённость и горячее нетерпение родителей, со свадьбой они решили подождать. Сэйл хотел закончить университет, да и Виану ждала учёба. Нет, тогда все ещё было хорошо и судьба казалась простой и понятной — учёба, свадьба, семья, дети, работа...
В первый раз её такой уютный и привычный мир разбился, когда в её жизни появился Морт. И с тех пор она никак не могла склеить осколки своего мира, потому что он разбивался снова. И снова...
Она шла на первую лекцию с нетерпением. И хотя Виана могла выбрать дистанционное обучение или индивидуальное, её больше привлекало обучение в группе. Новые люди, новые взгляды, новые знакомства. Стала бы она так радоваться, если бы знала, что буквально через пять минов после начала лекции в аудиторию, а так же и в её жизнь, ворвётся опоздавший парень, который перевернёт все её представления о себе?
Она думала, что можно быть влюблённой только в одного мужчину? Желать только своего жениха? Как она заблуждалась! Едва черный взгляд Морта встретился с её, Виана поняла, что пропала. Она окружила себя мощными щитами так плотно, как только могла, потому что никто не должен был догадаться о её чувствах. В те дни мучительных сомнений и переживаний она задавала себе одни и те же вопросы. Любит ли она Сэйла? И тут же уверенно отвечала — да, любит! А Морта? Уже не так уверенно, но безусловно правдиво, шептала сама себе — да... да... И последний самый важный вопрос не покидал её сознание беспокойно пульсируя — "Как же теперь быть? Как?"
