Тори прикрыла глаза. Может быть, скоро всё изменится. Она найдёт ещё кого-нибудь, пусть дальних, но родственников... Ну а если нет... Тори наконец поняла, что должна жить дальше. И может, чтобы не быть одной, стоит искать не мифических родственников, которые о ней ничего не знают, может, стоит наконец поискать свою половинку, как говорила Келли. Да, пожалуй, подруга права, и свидание ей просто необходимо. Может быть, там, в клубе, она встретит свою судьбу.
Тори ещё раз пробежалась глазами по списку, думая о том, что ещё необходимо сделать.
Наступил шестой час, и домашние роботы, запрограммированные на это время, выехали на свою работу. Кто-то вытирал пыль, кто-то поливал цветы, кто-то убирал разбросанные по полу пакеты. Тори вдруг поняла, что уезжает не на день, а на целых два месяца, и придётся делать то, что она ещё ни разу не делала. Тори усмехнулась. Такой вот день Первого Раза. Придется консервировать дом. А для этого необходимо связаться с Даной.
Дана... Тори уже давно перестала на неё обижаться. С тех пор, как поняла, что дедушке нравится его новая жизнь. Но вот сказать ей об этом она сразу не решилась, а теперь после стольких лет молчания между ними не знала, как это сделать. Келли права, она давно должна была сказать Дане спасибо. И она это сделает! Сегодня у неё всё получится. Сегодня такой день.
Тори решительно нажала кнопку вызова киберлина коттеджного посёлка.
Дана отозвалась тут же, как будто столько лет только и ждала этого звонка.
Девушке стало безумно стыдно, и она дрогнувшим голосом начала:
— Дана... Здравствуй.
— Здравствуй, Тори, — тон Даны был ровным и бесстрастным.
— Я давно тебе не звонила ...
— Да, давно.
— Я завтра улетаю. Меня не будет почти два месяца. Я хочу тебя попросить законсервировать дом.
— Хорошо. Когда именно это надо сделать?
— Завтра, после обеда меня уже не будет. А вернусь я восемнадцатого энея, так что уже семнадцатого дом можно расконсервировать.
— Всё будет сделано. Что-нибудь ещё? — Дана говорила всё так же ровно и сухо.
Будь что будет! Она должна это сделать!
— Дана! Прости меня, пожалуйста, — ну вот она это сказала. — Я вела себя, как маленькая капризная девчонка, я не должна была тебя ни в чём обвинять и обижаться на тебя. Ты совершенно не виновата, что дедушка сделал такой выбор. Я... я давно это поняла и хотела об этом тебе рассказать, но сначала не знала как, а потом думала, что уже поздно. Прости.
Тори замолчала, а Дана не спешила отвечать. Девушка вслушивалась в густую тишину и ждала ответа. Наверно, уже и в самом деле поздно...
— Я никогда тебя ни в чём не винила. Я не обижаюсь и очень рада, что и ты перестала это делать. Обида разъедает человека изнутри. Я рада, что ты это поняла. Ты наконец стала взрослой.
— Спасибо! Спасибо, Дана. И не только за это. Благодаря тебе, я лечу на Терлинну. Не думала, что именно ты мне в этом поможешь. Спасибо.
— Да, ладно тебе, девочка, — Дана растаяла. — Я ничего не сделала, просто поговорила с твоим дедом, так что летишь ты благодаря ему. Никогда мне ещё за сплетни не говорили спасибо, — усмехнулась она.
Но Тори знала, что Дана была кем угодно, но уж точно не сплетницей. Она нашла способ ей помочь, и каким бы он не был, Тори была благодарна Дане за это. Девушка не была бы великодушной на её месте. В конце концов, Тори бойкотировала Дану целых десять лет.
Распрощавшись с киберлином, Тори широко улыбнулась. Хотелось визжать и прыгать. Она сделала это! Она попросила прощения и получила его. Такого облегчения и радости она не испытывала уже давно. Правы те, кто говорит не носить обиды в себе. Эта ноша с каждым годом становиться тяжелее, но сегодня Тори от неё наконец избавилась. Пожалуй, стоит на будущее не затягивать с извинениями. Ничего страшного в них нет.
Тори была так рада, что даже спустя десять минов, когда наконец вернулась Келли, продолжала улыбаться.
Келли стремительно ворвалась на кухню, где Тори собиралась что-нибудь приготовить на ужин.
— Нет-нет-нет, — воскликнула подруга, — даже не думай ничего готовить, мама передала нам на ужин салат и своё фирменное мясо. А я наконец нашла свои дорожные сумки. Все шкафы перерыла, ради тебя.
— Молодец, — похвалила Тори. — Давай сюда скорей еду, а то я сто лет не ела мясо по-гурански. Твоя мама готовит его лучше всех.
— Ага, — согласилась Келли, доставая сотели с салатом и мясом. — Ты вещи по списку собрала?
— Так точно, командир, — отсалютовала Тори, доставая приборы с салфетками и сервируя стол. — Осталось всё разложить по местам и в путь.
Запах был просто чудесный, и Тори вдруг осознала, что уже давно не ела домашней еды. Нет, она, конечно, готовила и любила это делать, но в последнее время стараться ради себя одной желания становилось всё меньше. Она всё чаще заказывала еду из ресторанов, а вот такую домашнюю вкуснятину последний раз готовил для неё дедушка. Он умел готовить только каши и любое мясо, но делал это просто превосходно.
Девушки с удовольствием поели и вернулись к сборам. Разложить по сумкам уже собранные вещи оказалось делом нескольких минов.
— Как хоть в клуб твой одеваться нужно? — поинтересовалась Тори, когда сборы были окончены.
— Сногсшибательно!
М-мм. Тори тут же вспомнила новое черное платье, которое сегодня приобрела. В нем она выглядела именно так — сногсшибательно и прежде всего для себя самой. К такой, новой Тори — элегантной и женственной — она ещё не привыкла, но то, что она видела в зеркале, ей однозначно нравилось. Привычным брюкам и майкам пора потесниться.
В её гардероб, как и в жизнь, пришли перемены. И эти перемены наполняли девушку новыми неизведанными чувствами. Прошло то время, когда она точно могла сказать, что её ждёт завтра, послезавтра, через месяц, через год. Сегодня она не могла сказать, что ждёт её этим вечером. И это интриговало. Это заводило. Это делало жизнь вкусной.
Жить становилось всё интересней и интересней.
* * *
— Ну, рассказывай, — Кирин отпил глоток эйра и вопросительно посмотрел на Деймира. — Я должен знать, за что пострадал. — Он откинул край халата, чтобы показать огромную ссадину на бедре, которую в пылу борьбы получил от него.
Деймир тяжело вздохнул. Сейчас, после поединка, после освежающего душа и с кружкой эйра в руках жизнь казалось не такой уж отстойной. Но он знал, что так ему только кажется.
Кирин терпеливо ждал, когда Деймир заговорит. Он сидел в кресле, откинувшись на спинку, потягивал эйр и не торопил. В этом он был очень похож на своего отца Арида. Сердце Деймира сжалось от тоски, так было всегда, когда он вспоминал его — своего Учителя. Он тоже не торопил. Он даже не настаивал, как сейчас настаивал Кирин. Но как-то так получалось, что после каждой тренировки Деймир всё больше и больше открывался своему Учителю. И это приносило покой и облегчение. Он не знал, в чём больше всего нуждался, в очередной тренировке или в обязательной беседе после неё. Но бесконечно ценил и то, и другое, а особенно человека, который это ему давал. Но Учителя больше нет... А Кирин, как бы хорошо не пытался заменить отца, всё же не он. Но друг старался. Действительно старался, а раз так, то возможно у него всё получится. Только вот воспринимать Кирина как Учителя Деймир пока не мог. Друг ещё ни разу не уложил его на лопатки, хотя из всех тех, кто пытался, был единственным, кто был близок к этому.
Пытаясь оттянуть разговор, Деймир бросил щепотку специй в кружку и стал тщательно перемешивать напиток.
Кирин молчал, но было ясно, что он решил во всём подражать отцу и без объяснений Деймиру отсюда не вырваться. Но что он мог сказать? Что у него было всё? Что он был самым любимым и желанным ребёнком, а потом стал отверженным, нужным своей матери только как запасное тело для того другого, которым он когда-то был? Что он был клоном, оригинал которого жив, что в принципе было невозможным и противозаконным, но, тем не менее, было? Что, когда он стал клоном, потерял, как и все остальные клоны, свои экстрасенсорные способности? Что он даже не понял, что сделала мать, и решил, что она бросила его, потому что он перестал быть сенсетивом? Что теперь дед хочет всё вернуть назад, как будто это возможно, вернуть его на Терлинну и в семью? Нет, это дерьмо он не будет вываливать на своего друга. И ни на кого другого. Это останется с ним.
Кирин многозначительно взглянул на свой синяк и опять уставился на Деймира.
— Старик, у меня проблема с родственниками, — такую правду Дей мог сказать кому угодно.
— У кого их нет? — философски отозвался Кирин.
— Я давно с ними не виделся, и они вдруг решили положить этому конец. Типа ты наш внук и брат, мы должны быть вместе.
Кирин отметил про себя, что Дей пропустил слово сын, но мудро решил промолчать. Иногда, как говорил отец, это помогает услышать гораздо больше.
— Я всегда был уверен, что ненавижу их всех. Да что я говорю! Я их серьёзно ненавидел. Но... когда наконец встретился с дедом и братом, то понял... Проклятье! — Деймир не знал, как найти слова, чтобы описать ту тоску и мучительную надежду, что он почувствовал при встрече. Надежду на то, что он всё же кому-то нужен и что у него может быть семья.
— Короче, не так уж я и зол на них. Брат приехал, чтобы пригласить меня на Терлинну. Он будет сенсетивом на моем корабле. Я бы хотел наладить отношения, — выдавил он из себя. Дей не мог поверить, что сказал это, наладить отношения. Как паршиво звучит. Он непроизвольно скривился и сжал кулаки. Вот хрень, вся терапия боя прошла, и у него снова зачесались руки от желания кому-нибудь вмазать.
Дей с яростью глянул на Кирина. Тот всё понял и напрягся.
— Спокойно, не психуй, — друг поднял руки в примиряющем жесте. — У меня сегодня свидание, не забыл? Так, хорошо, молодец. Я понял твою проблему.
— Да ты что? — язвительно заметил Дей. — И что же мне делать?
— Пойти со мной и братом в клуб и расслабиться.
— Что?
— Я приглашаю вас в крутое место, тупица. Тебе надо получше узнать брата, как я понял, вы давно не виделись, а со временем люди, между прочим, меняются. На корабле, во время работы, ты тоже его узнаешь, но сейчас вам нужно как-то начать. И уж точно не с отношений начальник-подчинённый, как на корабле. Поэтому я предлагаю пойти всем вместе в клуб, расслабиться, выпить, в общем, развлечься. Лезть с разговорами он там к тебе не будет, слишком шумно. А вот расслабиться и понаблюдать друг за другом вы сможете.
Чем больше Кирин говорил, тем больше Деймиру казалось, что в его предложении что-то есть. В конце концов, полет затянется на несколько недель. Непонятно, найдет ли он с братом общий язык, а потому и в самом деле неплохо бы расслабиться. Да и в таком месте, где куча людей, он не будет чувствовать присутствие брата столь остро.
— Ну что? Как тебе моё предложение?
— Сойдет! — Деймир наконец улыбнулся и допил свой эйр. — Психо...терапевт блин! Кто бы мог подумать?
— Ха! Ты уж определись философ или психотерапевт.
— Ты этот ... гибрид грёбанный, — смеясь, отозвался Дей.
Здесь, на Гелле, у него появились такие люди, о каких он не смел и мечтать на Зинобе. Люди, которых он может назвать настоящими друзьями. И это было здорово и бесценно. Возможно, и его хорошо забытая семья станет для него такой же бесценной. Он мог на это только надеяться. Но с учетом того, через что ему пришлось пройти, надежда давалась Деймиру с трудом. Большим трудом.
— Ах ты, засранец психованный! — друг сделал вид, что обиделся. — Никакой благодарности! Вот и помогай после этого людям, — возмутился он, улыбаясь. Дей очень редко улыбался, а смеялся и того реже, ради его смеха Кирин готов называться как угодно. Даже гибридом.
Но Деймир уже не слушал, а связывался по ликому с Кэаном. Надо всё решить сейчас, пока он не передумал.
Наконец он дозвонился и услышал сонный голос брата:
— Да, я слушаю. Говорите.
— Кэан, это я. Жди меня в десять в холле гостиницы, я зайду за тобой. В клуб пойдем, — и, подумав, решил уточнить, — налаживать отношения.
Кэан подозрительно долго молчал.
— Эй! Ты что умер?
— Да, умер — откликнулся брат. — От удивления. Ты меня просто убил.
Дей закатил глаза:
— Юморист хренов. Ну так как? Подымешь свою задницу с кровати?
— Я не против, только хотелось бы кое-что уточнить... Я люблю девушек, — выпалил он.
— Ну и отлично, я тоже.
— Уф, ты меня успокоил. А то клуб, налаживать отношения, а потом и задницу мою вспомнил, так что я дико засомневался.
— Что?! Ты! Ты! — у Деймира от возмущения не было слов.
— Что? — невинно поинтересовался Кэан, а потом уже серьёзно закончил, — Нам в самом деле нужно узнать друг друга, братишка. Я рад, что ты этого хочешь. Буду тебя ждать.
Глава 6
Глава, в которой братья налаживают отношения, а Тори понимает, что она слишком многое упустила в жизни, и решает это наверстать.
Тори не верилось, что она здесь, в легендарном клубе "Глубина". Даже она, девушка весьма далёкая от клубной жизни, знала об этом месте. Сколько шума было в своё время в бионете, когда к Табарскому океанариуму владельцы решили пристроить ночной клуб. Но они, видно, знали, что делали, потому что "Глубина" вскоре стала безумно популярной и их затраты полностью окупились.
Как только они вошли внутрь, Келли куда-то побежала, а Тори осталась в холле, с восторгом оглядываясь. Всё здесь напоминало интерьер старинной подводной лодки, которую она видела в одном из фильмов, — и зеркала-иллюминаторы, и стальные стены все в заклёпках, и толстенные двери, напоминающие люки.
— Тори, пойдем, я всё узнала, — Келли наконец откуда-то вернулась. — Твой кавалер заказал нам столик на втором ярусе, но пока ещё не явился. Пошли, подождём его там.
— Ты хоть сейчас признаешься, кто он? — спросила Тори, когда они направились в главный зал.
— Инг ЛаМарр, помнишь такого?
Тори тут же вспомнила тёмные улыбающиеся глаза и капельки воды, стекающие по обнажённой груди молодого человека. Горло резко пересохло, и она почему-то покраснела.
— Ну да, что-то припоминаю, — пробормотала она.
— Ну вот и славненько. Пока ты там млела от его эротичного массажа и считала в уме свои циферки, я с ним обо всём договорилась. Он обещал привести своего друга, так что я рассчитываю на двойное романтическое свидание.
— Келли, — рассмеялась Тори, — ты в своем репертуаре: и подругу не забыла, и себя не обделила.
— А ты как думала? Пока ты там к Ингу присматриваться будешь, пусть его друг ко мне присматривается. У меня, между прочим, тоже есть что показать, — Келли качнула своим бюстом, весело подмигивая.
Тори не успела ответить подруге, потому как дверь-люк открылся, оттуда на них обрушилась громкая музыка, и девушки попали в главный зал "Глубины". У Тори перехватило дыхание, она попала в совершенно другой мир, и если бы не звуки, которые с непривычки оглушали её, то она была бы в полном восторге. У неё было чувство, что прямо с подводной лодки она шагнула в таинственные океанские глубины, где насыщенный синий цвет доминировал над оттенками бирюзы и темно-фиолетового. Белые огоньки светильников бегали по колоннам в виде коралловых рифов, как стайки глубоководных рыб, а барная стойка напоминала борт затонувшего корабля. Но самое большое впечатление производила противоположная от входа стена. За полностью стеклянной поверхностью от пола и до высокого потолка находился огромный аквариум, населённый всевозможными морскими обитателями, которые с невозмутимым спокойствием проплывали мимо, не обращая никакого внимания на посетителей ночного клуба.
