Прорицатель

Потом прошёлся пальчиками по клитору, словно коснулся слабым электротоком, заставляя подрагивать. Взял в ладони груди и входил внутрь медленно и напористо. Дошел до упора и стал двигаться с нарастающим темпом, пока Настя не зашлась в эротическом стоне. Остановился ненадолго и продолжил очень медленные и глубокие движения, стараясь войти глубже обычного. Убыстрялся в движениях и застонал в экстазе, забился в судорогах мальчик-не с-пальчик, заставляя вибрировать и её.

После пара откинулась в стороны и полёживала, всматриваясь в темноту ночи, думая о своём и наверняка мечтая.

В каких облаках витала Настенька?.. А Андрей уже точно бродил по земле, обдумывая предстоящий завтрашний день.

После душа и завтрака он уехал на пилораму. Попросил парней напилить ему кедровых досок толщиной с сантиметр. Не пилили они такой размер, но договориться можно о многом. Через день заказ выполнили, и Андрей увёз доски домой. В гараже напилил более двух десяток досок по 75 сантиметров, обстрогал их и стал собирать шкафы, обклеивая стенки натуральным шпоном, пропитывал морилкой под красное дерево и лакировал. Получилось восемь шкафов, четыре из которых он поставил на пол кухни. На один шкаф соорудил специальную нержавеющую раковину, подвёл канализацию и водопровод сверху. Теперь там можно мыть посуду холодной и горячей водой из крана. Четыре шкафа повесил на стену — получился обыкновенный кухонный гарнитур не хуже магазинского. Только в магазине, по словам соседей и Насти, они были гораздо хуже.

— Всё могла о тебе подумать, — прошептала в упоении Настя, — что ты волшебник, человек из будущего, но что столяр — никогда бы не подумала! Ты золотой мужчина, Андрей!

Она в упоении смотрела на него влюблёнными глазами. Внезапно в дверь ворот забарабанили кулаками. Так может стучать только человек власти или находящийся в отчаянии. Ермак открыла дверь и, отодвинув её, во двор вошел мужчина. Вошёл властно, как к себе домой, глянул на Андрея, произнёс громко и надменно:

— Документы предъявляем!

Громов ничего не понял: вошел, не спросясь, и командует здесь. На ногах сандалии, измятые брюки и серая рубашка в клеточку, кепка на голове. Лицо не бритое и явно помятое, видимо, вчера выпил лишнего.

— Ты кто такой, чудо сельское? — спросил с иронией Громов.

— Да я тебя сейчас, блин...— он привычно зашарил рукой по пустой кобуре на брючном ремне.

— Стоять! — угрожающе закричала Ермак.

Мужичок испуганно оглянулся, посмотрел на Настю.

— Ты чего, блин, мент поганый, на моего мужа наезжаешь? В репу захотел? Так я тебя сейчас в землю по колени вобью.

— Извини, Настя, прости, я же не знал, что это твой муж, извини, — испуганно тараторил мужичок.

Он реально знал силу этой женщины и понимал, что эта в землю вбить может. Он слышал историю о сломанной челюсти и отбитых яйцах. Но он знал и то, чего не знали в Сосновке. Тогда Настю вызвали в райотдел для объяснений. Молодая и красивая девушка привлекала мужчин своим телом: высокий рост, узкая талия и не висящие груди третьего размера. В коридоре, прямо под видеокамерой, один из полицейских решил поразвлечься и схватил Ермак за грудь. Она резко ударила его ладошкой по лицу. Полицейский ударился затылком о стену и скончался до приезда скорой.

Следователь, просмотрев запись видеонаблюдения, возбудил уголовное дело по превышению необходимой самообороны. Затылочная кость полицейского лопнула и впилась осколками в мозг. Якобы надо было соизмерять свою силу.

В суде она с ярость заявила, глядя прямо на судью: "Полицейский развлечься хотел или изнасиловать? И как я должна была соизмерять свою силу? А вы бы что сделали, ножки раздвинули"?

Судья оштрафовала Ермак на тысячу рублей за неуважение к суду. А по уголовному делу оправдала полностью. Участковый хорошо это знал.

— Ты чего к нам припёрся? — продолжала напористо спрашивать Настя, — кто тебя науськал, моська ты участковая? Говори, или я тебя сейчас...

Он отбежал в сторону на всякий случай и затараторил несвязно:

— Так это... я ничего... я сигнал пришел проверить. Галина Козырева заявила, что тебя здесь насилуют. Я ничего, я проверить пришёл.

— Галина Козырева, — усмехнулся Андрей, — ты наш участковый что ли?

— Младший лейтенант Сухарев, участковый, — представился он.

— Судя по твоему виду, ночь ты с сёстрами Козыревыми провёл, — догадался Громов. — А по пустой кобуре можно судить, что пистолет, удостоверение и наручники тоже у сестёр спрятаны. И они заявили, что отдадут, когда меня посадишь. В придачу ещё заявят, что ты их изнасиловал: сперма-то твоя у них есть в промежности. Следов насилия нет, но ты угрожал им пистолетом. Так всё было?

— Так, — вынуждено сознался Сухарев. — И что мне теперь делать?

Громов вопросительно посмотрел на подругу. Она ответила:

— Сухарь и в школе был придурком, но хорошо устроился в жизни. По деревенским меркам он очень хорошо получает в полиции. Никто в участковые не шёл, а он пошёл. Образования нет — вот и младший лейтенант. Он хоть и дебил, но безобидный и не зловредный. Я бы помогла ему, но как?

— Ладно, чёрт с тобой, Сухарев, — произнес Громов, — вернёшься к Козыревым и зайди в баньку сразу. Там под тазом на полке найдешь свой пистолет, удостоверение и наручники. Потом переговори с пацанами, которым лет 12-14. Сёстры Козыревы уже с ними со всеми переспали, они нимфоманки, то есть озабоченные на передок. Это соблазнение малолетних, это статья. Потом доложи информацию начальству, которое наверняка даст распоряжение о задержании сестёр. Ты избавишь Сосновку от озабоченных преступниц, и сам вроде бы ни причем.

Когда участковый ушёл, Ермак спросила Андрея:

— Это правда, что под тазом пистолет и прочее? Откуда ты мог знать это?

— Так из головы, — просто ответил он.

— У тебя там дальнобойная видеокамера? — съязвила Настя.

— Что-то вроде этого, просто вижу и всё.

— Выходит, что ты экстрасенс? Они тоже видят непонятно что.

— Выходит, конечно, вижу... твои ножки стройные и манящие, чулочки с ажурными оборочками.

— Да ну тебя, — покраснела Настя и ушла в дом

Позже она уже не удивилась, узнав, что оружие участкового и не терялось вовсе, а сестры Козыревы получили по десять лет по статье 134, ч4 УК РФ.

* * *

Сосновка практически опустела. В селе остались старики и дети, все остальные жители ушли в тайгу за пушниной, единственным источником живых денег после продажи. Себе никто шкурки не оставлял.

Настя Ермак беспокоилась, но виду не подавала. Наконец не выдержала и спросила:

— Андрей, все в Сосновке на охоту ушли. А мы не пойдем?

— Зачем? — ответил он. — Если ты имеешь ввиду деньги с продажи добытой пушнины, то нам это ни к чему, деньги мы и так заработаем.

— Ты намекал, но...

— Сколько ты бы хотела заработать, Настя? — спросил Андрей.

Она задумалась ненадолго, ответила:

— Охотник в среднем получает до сорока тысяч за сезон от продажи пушнины. Конечно, хотелось бы пятьдесят, но это только мечты, — она вздохнула.

— Тебе нужны деньги на карманные расходы, Настенька?

— Зачем мне карманные расходы? — возмутилась она, — я не девчонка и косметикой не пользуюсь.

— Согласен. У тебя природная красота! Такие алые губки помадой можно только испортить. А ресницы лучше любых накладных. Но карманные деньги всем нужны. Да, конечно, в Сосновке нет магазинов, но в райцентре ты всегда хотела бы хоть что-нибудь купить. Конфет, например, немного или апельсин к Новому Году. Пятьдесят тысяч в месяц тебе хватит?

— Не поняла, — ответила Настя.

— Я буду давать тебе пятьдесят тысяч рублей ежемесячно на личные нужды, а на продукты и одежду ты будешь брать из общего кошелька.

— Не поняла, — ещё раз ответила Настя.

— Ну ладно, позже объясню, кстати, почему нет магазинов в Сосновке и медпункта? Тысяча человек — не маленькое село.

— Как-то так получилось, — неопределенно ответила Настя, — магазины... их посчитали нерентабельными и до райцентра недалеко. А медпункт есть, только фельдшерицы нет, уехала. Я диплом получила, но как-то руки не дошли до оформления на работу.

— Это потом обсудим, а сейчас одень вместо халатика платьишко, которое я тебе подарил недавно, у нас скоро будут гости, вернее, гость.

— Важный?

— Ну... кому как, — ответил Андрей. — Он попросит поговорить со мной тет-а тет, но ты не должна уходить, у меня от тебя нет секретов, но в разговор не встревай.

— Тет-а-тет...

— Это один на один, — пояснил Андрей.

Вскоре действительно прибыл мужчина. Настя встретила его и провела в зал, с недоумением разглядывала: лет пятьдесят, а на пальцах перстни, как у бабы, подумала она.

— Здравствуйте, Андрей Иванович, — произнес вошедший, — дом у вас замечательный, прямо терем какой-то. Не ожидал, честно сказать, не ожидал такого изящества в деревне.

— И я вас приветствую, Сергей Константинович, присаживайтесь, — Андрей указал рукой на кресло напротив. — Что будете пить: водку, коньяк или квас русский?

— Квас!? — такого мне ещё никто и никогда не предлагал, давайте квас.

— Настенька, принеси нам, пожалуйста по кружечке кваса и себе чего-нибудь по усмотрению, — попросил Андрей.

Она принесла две пивных кружки с квасом и себе бокал сока.

Гость попробовал:

— Действительно неплохой квас, — и посмотрел на хозяйку.

— Вы, Сергей Константинович, говорите, Настя моя жена и у меня нет от неё секретов.

— Хорошо, у меня украли дочь, ей двадцать лет, и требуют выкуп в сумме двухсот тысяч.

— Это двенадцать с половиной по курсу, — гость согласно кивнул головой, — возьму десять, укажу где находится, кто похитил, кто держит. Есть люди, которые смогут освободить дочь?

— Есть, — ответил Сергей Константинович, — когда сможете указать?

— Как только, так сразу.

— Понятно, я так и предполагал. Вы пока напишите, а я схожу до машины, — пояснил приезжий.

Он вернулся с сумкой на колёсиках, спросил:

— Пересчитывать будете?

— Люди должны доверять друг другу, — ответил Андрей, — это вам, — он протянул гостю свернутый лист бумаги.

— Люди, это конечно, — согласился гость, — рекомендации не позволяют мне сомневаться. Всего доброго, — он взял листок и ушёл.

— Ничего не поняла — кто такой? Поняла, что дочку похитили и что теперь?.. Суммы какие-то, цифры...

— Так всё просто, Настя. У человека украли дочку и требуют с отца за её возврат двести тысяч долларов США. Это по курсу рубля на сегодняшний день двенадцать с половиной миллионов рублей.

— Ни хрена себе! — воскликнула Настя.

— Похитителей отец мечтает наказать...

— Да их убить мало, — вставила Настя.

— И не хочет, естественно, платить им, — продолжил Андрей. — Он знает, что я могу помочь и обратился ко мне.

— А полиция, она разве не ищет? — спросила Ермак.

— Полиция, — усмехнулся Андрей, — разве такой, как Сухарь, может кого-нибудь найти? Он ведь тоже полиция. Полиция ищет, но безрезультатно. А я написал отцу на листочке, где находится его дочь, и кто её похитил.

— Не поняла, а ты откуда знаешь?

— Знаю и всё. Считай, что дар у меня такой, — пояснил Андрей.

— Экстрасенс что ли?

— Экстрасенс — это семечки, Настя.

— Ой, а ты прямо целый подсолнух, — высказалась она.

— Подсолнух, это точно, — согласился Андрей и засмеялся.

Рассмеялась и Настя, спросила?

— А это что? — она кивнула на сумку.

— А это отец заплатил мне за полученную информацию, которую я ему написал на листочке. Там десять миллионов рублей.

— Сколько? — закашлялась Настя.

— Десять честно заработанных миллионов, — повторил Андрей. — Так что на охоту мы с тобой не пойдем, денег и без неё хватит. Вот тебе общий наш кошелёк. Бери деньги и трать на необходимые вещи, продукты и прочее.

Настя расстегнула сумку и смогла только произнести, глядя на пятитысячные купюры:

— Ужас... десять миллионов... а я всегда копейки считала.

— Теперь не будешь считать. Что бы ты хотела купить себе Настя? — спросил Андрей.

— Не знаю, у меня всё есть и всё самое лучшее.

— Хорошо, завтра поедем в Сибирск и купим тебе кольцо с бриллиантом, — предложил Громов.

— Кольцо с бриллиантом?.. мне его здесь поросятам показывать или курам? — съязвила она.

— Говорят, что бриллианты лучшие друзья девушек.

— Врут, ох и врут безбожно, — возразила Настя.

— А кольцо с бриллиантом мы купим, — констатировал Андрей, — это будет обручальное кольцо, и мы подадим заявление в ЗАГС. Ты согласна?

— Ты предлагаешь мне стать законной женой?

— Предлагаю и отдаю тебе своё сердце. Ты согласна?

Настя кинулась ему на шею и заплакала от счастья. А потом ей стала плохо, подступила тошнота. Она непонимающе смотрела на своего любимого.

— Это бывает, Настенька, ты беременна. Я это вижу, съешь огурчик и всё пройдет.

— Беременна? Наверное, но как ты можешь видеть сквозь живот?

— Не знаю, но вижу, у тебя там мальчик и девочка, я чувствую своих родных кровиночек. Я уже говорил тебе — дар у меня особенный, могу видеть сквозь стены и время.

Настя снова прижалась к Андрею, произнесла тихо:

— Ты для меня и так муж, но официально зарегистрироваться необходимо, чтобы у детей был законный отец. А то в селе меня посчитают гулящей... дебилы.

* * *

Андрей ехал в райцентр и чувствовал, как уазик потряхивает на кочках и ямках. Конечно, хорошая машина для села, но слишком прожорливая и не комфортная. Надо бы подумать о другой модели. Например, о Lexus LX570. Обойдется в девять миллионов, но ничего, заработаем, беременной Насте в нём будет намного комфортнее.

Громов остановился у ювелирного магазина. Вошли с Настей внутрь. Но ничего подходящего он на витринах не увидел. Попросил продавца пригласить директора. Она закочевряжилась сразу: "Мы что-то не так сделали? Директор не беседует с клиентами. Можете нам высказать свои претензии".

— Вы не так поняли, девушка, я хочу купить у вас кольцо для своей невесты, но у вас выставлен только ширпотреб. Может быть, в загашниках что-то есть, или директор может заказать приличное кольцо с бриллиантом?

— А-а-а, так вы не жалобщик, — улыбнулась продавщица, — сейчас приглашу директора.

Он вышел и удивленно смотрел на Громова — в элите не числился и одет был на три копейки. Какие уж тут бриллианты. Но все-таки вежливо спросил:

— Слушаю вас, молодой человек, что желаете?

— Приличное кольцо для своей невесты, — пояснил Громов.

Директор достал из-под прилавка кольцо. Громов высказался сразу же, не взяв его даже в руки:

— Эту латунь со стекляшкой можешь подарить своей любовнице, она будет довольна. Что-нибудь приличное есть всё-таки?

Директор достал другое кольцо.

— Китайское золото и камешек, выращенный на заводе, ему цена тысяч десять не более.

— Да у тебя и десяти тысяч никогда не водилось, деревня, — отпарировал директор.

Громов не стал спорить и возражать, он взял Настю за руку.

— Пошли отсюда, здесь камнями не пахнет, в городе что-нибудь купим приличное.