Sword art online 10 том

— Аааах... Аааа..., — дрожащим голосом заныло моё горло.

Двадцать три ростка, что появились из семян, купленных мной у торговца специями, эти семена, что обычно растут в иноземье, должны были вырасти ещё больше — но все до одного были безжалостно сорваны.

Круглые бутоны были уничтожены, будучи разбросанными вокруг горшка, они растеряли свой неповторимый голубовато-зелёный цвет. Стебельки в земле поникли, и очевидно, их Жизни значительно сократились.

Посреди погибших цветочных бутонов стояло словно надгробные камни орудие этой расправы. Это были длинные и узкие серпы, что применяются для цветов с круглыми плодами. Какие-то люди... нет, Райнос и Ванбелл поработали этими серпами и безжалостно срезали все бутоны.

Силы покинули мои ноги, и с глухим звуком я упал на колени перед цветочным горшком. Я с пустым лицом смотрел на раскиданные бутоны, а мой разум наполовину оцепенел.

Почему? Хоть я прекрасно понимаю их мотивы, но как они были способны сделать такое? Сознательное разрушение вещей других людей противоречит Индексу табу. Даже знать высокого класса не может нарушить этот абсолютный закон.

В мире Underworld право собственности отображается без малейшей ошибки. Я понял это во время своего путешествия. При открытии "окна" моих вещей будет заметен небольшой знак "С" в углу. С другой стороны, если там нет такого знака, значит, эти вещи не мои. Они не смогли бы ни украсть их, ни разнести на кусочки.

Это правда, что растущие цветы не принадлежат никому, но вот почва, она принадлежит всем. Растения, посаженные даже на общей земле, становятся собственностью посадившего их человека. Анемоны, посаженные на этих грядках, принадлежат академии. Так что я думал, что купленные мной в шестом районе семена и посаженные в горшок будут принадлежать мне как личное имущество. Именно так я думал.

Мой разум, затуманенный яростью и отчаянием, додумал до этого момента. Когда у меня возникла одна мысль, я широко раскрыл глаза.

Почва. Чёрная почва, содержащаяся в горшке... была выкопана не с территории академии и не куплена на рынке. Я принёс её даже не с территории Центории, а с дикой земли, что никому не принадлежала. Я однажды сказал об этом Миллеру и остальным из садоводческого комитета. Компашка Райноса прознала об этом и решила:

"Раз эта почва никому не принадлежит, то и посаженные в неё цветы тоже никому не принадлежат, ведь так?"

Если дело было в этом... то это была моя ошибка. Поскольку я оставлял свой горшок в саду, к которому все имели неограниченный доступ, я должен был подумать о проблеме собственности.

Жители Underworld определённо не нарушат закон. Но из этого не следует, что все они добрые. Некоторые из них даже думали, что "если что-то не запрещено законом, значит, это разрешено".

Я должен был уяснить это ещё во времена турнира в Заккарии.

— ...Простите меня...

Правой рукой я собрал цветочные бутоны, разбросанные по полу, и вложил их в левую. Но то, что обычно обладало голубовато-зелёным оттенком, в моих ладонях стало совсем серым. Как только я собрал все двадцать три бутона, их жизнь опустилась до нуля. Бутоны образовали частички сказочного зелёно-синего света и растворились в воздухе.

Слёзы непроизвольно скопились в моих глазах.

Я постарался выдавить из себя улыбку, смеясь над мальчуганом, чьи цветы сорвали плохие мальчишки. Однако мои щёки одеревенели. Слёз накопилось достаточно, и маленькая бусинка упала на кирпичи рядом с моими ногами.

Теперь я понял, что за надежды я вложил в зефирию.

Изначально это была проверка силы воображения в этом мире Underworld.

Затем, я хотел исполнить желание Рины-сэмпай, которая однажды сказала: "Я хочу увидеть подлинные цветы зефирии хоть один разок".

А ведь была ещё третья причина, о которой я до сих пор не ведал. Я пытался оставить с помощью этих цветов свой след, отчаянно стараясь вырастить их в чужеземной стране и заставить их распуститься. Я хотел разделить с ними своё одиночество и ношу... того, кто покинул своих любимых людей в реальном мире, имея ни малейшего представления о том, когда получится вернуться.

Слёзы продолжали скатываться по моим щекам и впитывались в пол.

Я отчаянно старался сдержать своё рыдание и скривился телом, упёршись руками в пол.

Я снова услышал тот голос.

Начни верить.

Начни верить в силу растений, что посажены в чужой стране. А ещё верь в свои силы, чтобы вырастить эти цветы.

Я слышал этот непостижимый голос множество раз во время своего путешествия. Голос походил на женский, но не был похож на знакомый мне. И это не был голос той девочки, которую я услышал в пещере горной гряды на Грани два года назад. Этот голос был спокойный, нежный, мудрый и тёплый...

— Но... они все... погибли...

Всё в порядке.

Проросшие в этом мире стебельки ещё стараются выжить изо всех сил. И... ты чувствуешь? Множество Священных цветов на этих грядках пытаются спасти своих маленьких друзей. Они хотят поделиться силой Жизни с ними. Ты можешь передать их желания этим цветам зефирии.

— ...Я не могу. Я не владею такими мощными священными умениями.

Заклинания не более чем способ перебрать мысли и направить "эмоции"... Сила воображения, что истекает через слова. Прямо сейчас заклинания и материал для них не важны.

А теперь вытри слёзы и встань. Почувствуй, почувствуй молитвы этих цветов.

Почувствуй законы этого мира...

Голос исчез, будто растворившись в вышине ночного неба.

Я глубоко вдохнул, сильно выдохнул, рукавами униформы вытер слёзы, подтолкнул себя руками и поднялся.

Я медленно развернулся и увидел совершенно невероятную картину. Четыре Священных цветка, что росли на грядках в своих блоках... цветущие анемоны, бархатцы, что ещё даже не обзавелись бутонами, георгины, что лишь немного показались из почвы, и даже кэтлеи, что до сих пор прятались в земле, все они испускали туманное зелёное свечение в ночи.

Священная энергия. Ресурсы пространства. Эти слова были бессмысленны перед видом этого жёсткого, но могущественного света.

Я протянул руки, будто их кто-то направлял, к этим Священных цветам.

— Прошу... дайте мне силы... Жизнь, дайте сколько сможете, — пробурчал я и представил себе это. Я представил, как их Жизнь истекает из них, и я, подобно ферменту, передаю её цветам зефирии, оставшимся в горшке.

Бессчётные мерцающие зелёные линии появились из грядок. Они продолжали сближаться друг с другом, обвивались, переплетались, и наконец, образовали бесконечную сеть. Я замахал пальцами, и они беззвучно затанцевали в воздухе, пока не указали в одну точку.

Теперь мне следовало просто смотреть. Переплетённые линии света покрыли горшок, что оставался с увядшими стебельками, и обвили его несколько раз... и будто сформировали в нём огромный цветок из света, который затем был поглощён почвой и исчез.

И потом.

Двадцать три стебелька принялись расти со скоростью, заметной невооружённым глазом.

Появившиеся бутоны принялись распускаться, расставляя в стороны острые изысканные листочки, служившие защитой.

Я наблюдал эту сцену, и слёзы вновь полились из глаз.

Этот мир такой... непостижимый. Всё в нём должно быть виртуальным, однако... здесь возможны настолько красивые вещи, каких не сыщется даже в реальности... энергия Жизни... твёрдая воля.

— ...Спасибо вам...

Я поблагодарил четыре Священных цветка, а также хозяина того загадочного голоса. Я ненадолго задумался и снял со своей униформы эмблему академии, что была прицеплена на иголочку. Я протянул руку и вложил эту вещь в горшок, чем по-видимому заявил: Это моя территория.

Как только я вернусь в свою комнату, я извинюсь перед чёрным мечом, оставшимся в ящике... перед ветвью Гигас Сидара. А потом поблагодарю за его помощь в битве с Уоло.

Заключив так, я продолжил смотреть на зефирию, что вернула свою Жизнь. Колокол засигналил о наступлении 7:30, я поднялся от грядок и пошёл к дортуару.

Я невольно повернул голову в сторону двери в дортуар, и каменная изгородь вокруг грядок, крыша тренировочной площадки и Центральный Собор Церкви аксиом, что пытался разрезать звёздное небо, открылись моим глазам. Оранжевый свет виднелся в его многочисленных окнах, от чего Собор становился похож на небоскрёб из реального мира, но был куда красивее и выше них.

Внезапно, некий свет покинул высокую башню.

Как такое могло быть? Но то, что видели мои глаза, не было глюками или иллюзией. В доказательство того, что это не было иллюзией, пятно света стало увеличиваться и приблизилось к улицам Северной Центории. Свет поддерживал свою высоту, плавно скользя в воздухе, и его истинная форма была...

— ...Летающий дракон! — не мог я ошибиться. Это был свет от большой лампы, закреплённой на доспехах летящего дракона. Это не было сигналом тревоги, а только лишь лампой, что напоминала людям внизу о страхе и покорности. Восседающий на спине дракона был главным мордоворотом в законе — "Рыцарем Всецелого".

Дракон расправил крылья и парил в вышине, кажется, направляясь на северо-восток. Скорее всего, это связано с его службой по защите мира, и направляется он к горной гряде на Грани. Юдзио и я потратили год на то, чтобы преодолеть 750 километров, а дракону требуется на это какой-то день.

Свет исчез в ночи, и я развернулся обратно, чтобы ещё разок вкусить великолепие Собора. Рыцарь Всецелого вылетел где-то с Ў высоты башни. Может, там расположено что-то типа аэропорта. Я продолжал вести свой взгляд выше, но вершина башни расплывалась в ночном небе. Где-то там должна быть дверь, ведущая в реальный мир, что я как раз ищу.

Однако... с каждым днём желание вернуться в реальность становится всё более размытым. Это моё воображение? Я чувствовал, что вместо этого я хотел больше узнать об этом мире. Я думал слишком много?..

Я вдохнул аромат этих цветов и медленно выдохнул. Потом отвёл взгляд от собора и медленно толкнул большие старые ворота у выхода.

В конце марта...

Во время финального экзамена элитный стажёр второго ранга Солтерина Селюрут одолела элитного стажёра первого ранга Уоло Левантейнна и закончила Норлангартскую Академию Мастеров Меча как лучший студент.

После её выпуска я вручил ей горшок, полный цветов зефирии. Рина-сэмпай засияла улыбкой, что появилась на ней впервые на моей памяти, в сопровождении слёз.

Спустя две недели после окончания академии, она приняла участие в "Имперском чемпионате мастеров меча", однако там ей пришлось сразиться с Рыцарями Норлангарта. После напряжённой битвы она проиграла.

Интерлюдия 2

Звук шагов разносился по всей комнате.

— Элитный мечник-стажёр Юдзио-доно, докладываю! Уборка закончена!

Источником этого голоса была молодая девушка в серой униформе новичка-стажёра.

Поскольку прошёл всего месяц с момента её поступления в академию и назначения на должность камердинера, её движения были напряжены.

Юдзио старался относиться к ней мягко, но что бы он ни говорил, она не могла расслабиться... Он вполне понимал эту ситуацию, поскольку сам был таким же в прошлом году. В определённом смысле, немногочисленные элитные стажёры, каких было всего двенадцать, были для новичков ещё страшнее, чем инструкторы.

Потребуется где-то два месяца, прежде чем удастся наладить непринуждённое общение, и Юдзио в своё время тоже прошёл через это. Однако она не была обычным партнёром, и это может стать единственным исключением.

Закрыв старую тетрадку по священным искусствам, Юдзио поднялся со стула с высокой спинкой, кивнул и сказал:

— Спасибо за всё, Тейза. Ты можешь отправиться в свой дортуар... эммм...

Его взгляд переключился на брюнетку, что стояла в стороне от Тейзы, волосы которой были цвета кармазина, тоже с выпрямленной спиной.

— ...Прости, Рони. Я просил того человека вернуться до момента, как ты закончишь убирать его комнату, — стал извиняться Юдзио за своего партнёра, который куда-то исчез сразу после тренировки. Услышав это, новичок-стажёр Рони округлила глаза и замотала головой.

— Всё, всё в порядке! Миссия завершена только после доклада!

— Что ж, хоть это немного смущает, подожди ещё немного. Не знаю, как это сказать... Ну, я извиняюсь за поведение своего товарища по комнате...

Академия мастеров меча империи Норлангарт была учреждением, что собирает сыновей и дочерей из знатных семей Норлангарта и взращивает из них лучших мечников. Но как только их нога переступает черту академии, они оказываются в равных условиях с прочими новичками.

За первый год у новичков практически нет шансов прикоснуться к настоящему мечу, так что им остаётся только размахивать деревянным мечом и изучать Искусство битвы вместе со Священным искусством. К тому же, новички должны выполнять разнообразные поручения помимо учёбы.

Задача, что возлагалась на них, определялась их баллом во время вступительного экзамена. 90% поступивших получат поручение драить кампус или следить за Священными цветами. А дюжина лучших новичков будет назначена камердинерами элитных мечников, а это часто становилось причиной зависти среди их ровесников и двух нервных месяцев.

Но хоть они и именовались камердинерами, их задачи не сильно отличались от таковых у обычных студентов. Они убирались в комнатах элитных мечников, а остальные убирали дортуар и тренировочную площадку. Если студент, к которому приписан камердинер, окажется недобросовестным человеком, будет разбрасываться мусором, поднимать шум или временами пропадать неизвестно куда, то у его камердинера каждый день будет наполнен головной болью.

— ...Если пожелаешь, Рони, я могу поговорить с учителями, чтобы они сменили тебе наставника... если ты продолжишь следовать за этим человеком, для тебя это будет жёсткий год.

— Это, это совсем не жёстко! — услышав предложение Юдзио, Рони снова тряхнула головой, и в этот момент послышался знакомый шум, причём доносился он не от двери а от незакрытого окна, в котором виднелась желтизна заката.

— Фуфу, о чём это вы толкуете у меня за спиной? — появившийся из окна на третьем этаже человек был одет в униформу элитных мечников-стажёров, Кирито. В целом его одежда была такая же, но цветом была абсолютно чёрной, в отличие от серой с синим у Юдзио. Это была одна из многих привилегий элитных стажёров, выбирать расцветку своей униформы.

Увидев в руках Кирито пакет, от которого шёл аппетитный запах, Рони расслабилась, но в следующую секунду снова напряглась, и в комнате зазвучали шаги.

— Элитный мечник Кирито-сама, докладываю! Сегодняшняя уборка завершена без задержки!

— Окей, спасибо за всё, — смущённо ответил он Рони, почёсывая свою голову. Он совершенно не привык к идее наличия личного камердинера. Глядя на него, Юдзио криво улыбнулся и принялся в официальной манере расспрашивать его, что вообще это было.

— Ух, Кирито, я не запрещаю тебе выходить из кампуса, но у девушек гораздо больше дел, чем у тебя, не мог бы ты возвращаться до того, как они закончат уборку? И вообще, почему ты должен приходить через окно?