Повесть о Белом Змее

Повесть о Белом Змее (POV Хебиширо Орочимару)

Несколько дней назад

Когда-то давно это был самый обычный клочок земли. Сухие песчанистые почвы, проходящие стороной торговые пути... ветры проносили дожди стороной, впрочем, забрасывая достаточно влаги, чтобы живущие на этой земле не умирали с голоду. В общем, ничего ценного, кроме нищей деревушки, с которой даже налоги не собирали — не с чего. Но польза с этой деревни всё-таки была — однажды местный даймё пожаловал её вместе с землёй своему слуге и остался доволен своей придумкой: с одной стороны его придворные могут не беспокоиться, что вчерашний голоногий попробует сунуться в их ряды — ему не с чего даже хаори заказать; с другой — действительно отличившийся слуга (вперёд вельмож, кстати, то-то они шипят из-за упущенной возможности) получает ранг без большого обременения — освобождение от налогов перешло на хозяина земли, а даймё от щедрот ещё пару незначительных привилегий подкинул (личных, не потомственных). А через пару поколений, глядишь, будет в стране бедный, но достойный служивый род...

Новый землевладелец тоже был вполне доволен. Пройдя путь от простого асигару до буси дворцовой стражи, он накрепко выучил три вещи: во-первых, от начальства надо держаться так далеко как позволяет долг, во-вторых, ничто не даётся даром, и в третьих — не беспокойся о том, что люди тебя не знают, а беспокойся о том, что ты не знаешь людей. За время службы он завёл немало знакомств — вот и удалось найти опытного землезнатца, который подтвердил: нет на этой земле ничего ценного. Почти. Есть пара подземных речек и медная руда, но бедная и рассеянная так, что добыча не окупится. Хотя... как уже говорилось, землезнатец был опытным и тоже имел много знакомств, а ещё состоял с воином в хороших отношениях. Мужчины посидели и вспомнили: у нового владельца земли есть слабенькие способности к Дотону, причём устойчиво передающиеся по наследству. Больше чем ничего, конечно, но... В общем, с колодцами решили быстро — плодороднее земля не стала, но засуха больше не была ежегодным бедствием. А пока обустраивались поля и поместье, хозяин начал регулярно исполнять довольно сложную, но не требовательную к чакре ритуальную технику, найденную землезнатцем за хорошие деньги. И сын его исполнял ритуал тоже в течении многих лет — а к старости начал раскопки в урочище рядом с деревней, куда дзюцу стягивало металл со всей округи. Месторождение получилось маленькое, зато удобно расположенное — а главное, пока хозяева продолжали повторять ритуал, металл потихоньку восполнялся; тем более что со сменой поколений и постоянными тренировками объём чакры в семье Досакана рос, а с ним и увеличивался и эффект от дзюцу. Появилась возможность приторговывать — сначала медью, потом искусственным малахитом, потом научились выделять из руды никель... Родовитые вельможи всё ещё фыркали на "медных крестьян", но уже скорее традиционно: живут по средствам, служат честно, место знают, честь блюдут, в обхождении скромны и учтивы — что ещё надо? Досакана начали обрастать друзьями и родственниками... но грянула война. Третья мировая война шиноби...

Селению, Скрытому в Песках срочно понадобились опорная база и много металла сразу. Погибла небольшая деревня и вся семья землевладельца, утеряно уникальное, но увы, не боевое дзюцу — не потому, что отказали шиноби, а чтобы слухи не просочились до поры. Глубокие колодцы с чистейшей водой были отравлены и завалены, лесополосы, что ограждали поля от суховеев из Страны Ветра, сгорели... шиноби ушли, оставив после себя пустырь, ставший краем пустыни, прах там, где жили люди и запятнанную неубранными ловушками язву в земле на месте карьера. Малахитовая запруда стала Медной могилой...

Так ведут дела в этом мире. Путь шиноби ничуть не менее гибок и кровав, чем Путь буси и тем более даймё — он просто чуть-чуть шире. Не стоит смотреть на рачительных и великодушных в осознании своей силы Сенджу, расчётливых и дальновидных Нара, неистовых в своей искренности, способных найти общий язык даже с биджу Узумаки — это те исключения, что подтверждают правило. Для большинства именующих себя наследниками Шести Путей самый лучший мир хуже скверной ссоры — на ссоре легче заработать наёмникам...

Тот, кто сейчас сидел посреди бывшего карьера, улыбнулся своим мыслям — без звука или движения, одними глазами. Что поделать, работа такая — шиноби привыкли умирать и быть убийцами. Вот думать и тем более чувствовать не привыкли, сомнения им, знаете ли, воевать мешают. А без войны сосредоточившим все свои интересы на долге перед селением и кланом (обычно заключающемся в истреблении всех, кто этим селению и клану хотя бы случайно на тень наступил) неуютно, пусто и грустно — такое вот отражение колеса Сансары выходит. Да взять хотя бы его самого — подумай он в своё время о чём-то кроме решения "чрезвычайно важной задачи", не заиграйся в победителя смерти, сидел бы сейчас не тут, а в своей старой лаборатории. Может, уже решил бы задачу продления жизнедеятельности на неопределённый срок вне зависимости от привходящих факторов — и был бы у Конохи вечный джинчуурики, а то Узумаки, способных сдержать в себе сильнейшего биджу, в последнее время дефицит — и не обходился бы эрзацем в виде Техники Перерождения... хотя Замену Тела пожалуй, совершенствовать и особо некуда и не нужно...

А ведь знал, знал, что заигрался! Но не верил. Не верил, когда Сарутоби-сенсей, распрашивая о делах, мимоходом сообщил о повышенной активности на чёрном рынке — кто-то в Стране Огня скупал обладателей чакры, причём ряд похищений шёл явно под заказ; когда мясники из Корня почти перестали маячить на краю восприятия... то есть присматривать за ценным сотрудником; когда тайная лаборатория, созданная первоначально как пространство для мелких личных проектов, стала сначала основной, а потом и складом опытного материала, и домом — а отдельный, прекрасно оборудованный зал в научном центре Конохи превратился в обманку для АНБУ... Не верил, когда своими руками готовил пути отхода и решал брать или не брать Анко-чан с собой — нечего ребёнку по дорогам шляться, война только-только закончилась, да и то формально. Тогда он верил, что разгадка уже близко, что ещё чуть-чуть, десяток опытов и пара месяцев — и он сможет не волноваться о том, успеет ли завершить исследования и создать новое учение, превосходящее Рикудо. А потом, летя по собственноручно прорытому коридору и слыша за спиной возмущённый обезьяний рёв, он не верил уже в то, что ушёл, что Учитель лично за ним явился... и отпустил. Даже теперь он так и не понял что чувствовал в тот момент — обиду что его пощадили? облегчение от спасения? горечь от боли в глазах сенсея?.. Тогда он решил, что зол и всем ещё покажет. Очень взрослое решение... кстати о взрослых...

Сидящий чуть шевельнулся. Из широких рукавов бесконечным потоком полились чешуйчатые тела. Маленькая шутка над теми, кого он ждёт — и одновременно демонстрация мирных намерений. Змеи, пусть даже владеющие чакрой, идущим сюда не противники, а призыв столь своеобычных видов, да ещё в таком количестве, немного просадит его резерв — своеобразная уступка, создание дополнительной уязвимости в признание своего более низкого положения. Не самый популярный в наши дни ритуал, но здесь и сейчас полезный. В том числе и тем, как на него отреагируют гости, что полагают себя хозяевами...

Реакция была в рамках прогнозируемой. Даже, можно сказать, близкой к оптимуму. Короткий взгляд, вопросительно поднятая бровь... тень удовлетворённой усмешки, когда встречающий чуть суетливо отозвал призыв при первом же намёке на неудовольствие. Да, да, пусть перед тобой Легендарный Саннин, но не воин, а учёный, да ещё (мерзость какая!) предатель; а ты — Сабаку но Раса, Четвертый Казекаге Страны Ветра, шиноби из шиноби, такие как он трава под твоими ногами. И хорошо, что эта трава знает своё место и не стесняется это демонстрировать! В конце концов, ты же собираешься подарить ничтожному Змею долгожданную месть не добившей ублюдка деревне; а что потом заберёшь у него Отогакуре, разработки, людей, а самого подаришь "в знак дружбы" разорённой вами обоими Конохе — так за всё надо платить. Ку-ку-ку! Аккуратнее надо, Орочи, не спугни — а то вон как его от неуместного по его мнению смешка передёрнуло. Плохой из меня актёр, хорошо что зритель ещё более низкопробный попался. Гордыня вам глаза застит Сабаку-сан, самомнение и тщеславие. Небось, даже смысла собственного титула не помните. А ведь он прост — Каге, "тень за троном", тот кто решает для даймё проблемы со своими и чужими шиноби, объявившимися биджу и прочие вопросы, слишком мелкие для Правого и Левого министров. И старый маразматик Ооноки-сан, и Сарутоби-сенсей, даже быковатый Эй-сан — никто не забыл, и что интересно, их Селения процветают; а вот ваше...

Проговаривая стандартные формулы приветствия (следи за интонацией, придурок! Мало с тобой Котоне-чан занималась!) саннин оглядел пришедших и был удовлетворён. Четверо сопровождающих, малая свита... не самые умные, зато чуткие, верные и цепкие. Хотя до псов Инузука этим джонинам всё-таки далековато, ку-ку-ку. А главное — в Конохе эти четверо не бывали, а телосложение и даже манера двигаться весьма напоминают его собственную Четверку! Отчего Сасори-сана по сей день корёжит от самого титула Казекаге, дело давнее; но так расстараться ради опускания соотечественников за сравнительно небольшие, хоть и хорошие, деньги... интересно, как Казекаге убедили включить в группу ближников эту куноичи? Не красавица же, больше на мальчика похожа... разве что рыжие волосы (не такая уж редкость в Суне, хотя и не настолько распространены как у Узумаки) ухоженные. Но короткие, короче даже, чем у пацанки Таюи.

А кто-то ещё удивляется, что у Песка плохо идут дела! Когда опаснейший предатель Селения, предположительно причастный к исчезновению Третьего Казекаге, вертит доверенным кругом Четвертого, это не диагноз, а приговор (его, Орочимару, ситуацию сравнивать смешно — его с самого начала вёл Шимура-сан, да так плотно, что из контактов вне внимания Корня у Отогакуре в Конохе до сих пор только Якуши-кун да пара людишек в торговом квартале). Глядишь, так через пару лет в главные ворота Суны войдёт нукенин, упакует джинчурики с парой сувениров на сдачу и спокойно уйдёт. Видят ками, даже его младшенький более подходящая кандидатура на пост главы Селения: уже то, что за десять лет необъявленной войны с единственным домом и собственным отцом джинчурики Однохвостого не только не перешёл в атаку, но и пользуется чем-то кроме боевых дзюцу, удивителен! Это даже если забыть про дырявую печать (не были никогда Акасуна мастерами этого дела, даже печать Песчаного Манипулирования Памятью не столько фуин, сколько ирьедзюцу) и методы воспитания Раса — это же надо додуматься, натравить на трёхлетку единственного друга и воспитателя, а потом удивляться, что тот потерял контроль! Хо, если бы не перспектива сцепиться с Акацки, он бы мальчишку себе забрал, даже без Шукаку. А интересная вообще-то мысль... хотя нет, и так планы плотно расписаны. Да и Тот может решить, что ему мешают... рано.

Так, с этикетом закончили, начинается последний торг союзников перед делом. Как и следовало ожидать, на острие атаки будет Звук, а силы Песка подтянутся уже в ходе боя... что ж, поторгуемся для вида, вдруг получится аванс увеличить. Полную оплату проводить будет некому и не на что, ку-ку-ку (отлично, морщится; попробуем нажать, пока Сабаку-сан не восстановил контроль). Потому что как только песчанки выйдут на направления атаки, у них в тылу появятся ойнины АНБУ и Корня... а чего вы хотите, если уж даже разведка Звука, больше занятая сведением счётов с неприсоединившимися шиноби Рисовых Полей, ещё полгода назад засекла ваши приготовления?

Довольно грубо наметив свой интерес, он ждал прощупывания, проверок, возможно даже отсрочки намеченной атаки — ничуть не бывало, едва удостоверившись что перед ними тот самый Орочимару, его беззастенчиво стали брать в оборот. Старая слепая рыбина заглотила пустой крючок, тусклую блесну и леску из колючей проволоки по самое удилище, осталось только договориться с Шимурой-саном о соусе, под которым её готовить. Эх, Казекаге-сан, коль своего ума нет, хоть книги почитайте — там ведь столько всего интересного. В старых пособиях АНБУ, например, помимо любопытных методов воздействия на нервную систему, ещё расписаны правила агентурной работы, советы по ведению переговоров и статьи ратифицированных Великими Селениями договоров. А в путевых заметках древних Сенджу кроме их подвигов приводятся вполне ясные ориентиры заброшенных ещё пятьсот лет назад убежищ — и некоторые до сих пор вполне пригодны для жизни (неудивительно — совместная работа Узумаки и Сенджу!). надо только расширить под свои нужды. Но это для Призыва, отлично владеющего Дотоном, не проблема — знай только подкармливай. В мире шиноби где-то всегда бушует война, так что пленные, беженцы и торговцы людьми не переводятся. Вот обеспечить поставки четвероногого мяса куда сложнее... но оно и для здоровья полезнее.

Хм, они что, давить пытаются? Ку-ку-ку, что за жмотство, Сабаку-сан, я так чего доброго поверю будто вы и впрямь собрались со мной честно расплатиться! Или вы думаете, что в безопасности, раз накануне ваши люди проверили карьер, обновили ловушки и караулят неподалёку? Ах, мне неоткуда это знать? Так ведь в Конохе учат на совесть, даже зацикленных на науке балбесов. Сарутоби-сенсей лично упросил Мито-сама дать несколько уроков по конструированию фуин; а энтузиазм занятого любимым делом Узумаки такая заразная штука... в общем, составил будущий Легендарный Саннин печать имитирующую способности сенсора, а Мито-сама даже подсказала как его с механизмом регистрации интегрировать. Потом он эту разработку периодически совершенствовал, и вот пожалуйста — через пару дней после назначения точки рандеву раскидал несколько десятков экземпляров канчи фуда. Чакрой они практически не фонят, чтобы помех не вносить, а от каждой печати тянется сапёрная нить — даже Хьюга такую только в упор разглядит. И идёт сигнал далеко-далеко, на дневной переход, где самый упёртый охранник искать не будет. А там сидит шиноби Звука и всё видит: сколько народу пришло, сколько чакры использовали, куда ушли...

Смешно сказать, но именно эта канчи фуда сделала Орочимару тем, кто он есть сейчас. Нет, меру он потерял исключительно по собственной дурости — но благодаря этой печати пришёл в себя. И только поэтому сейчас осуществляется план не Шимуры-сана, Пейна или Того, а его собственный. Простенькая печать-регистратор, уступающая по чувствительности большинству сенсоров, годная только в контролируемой среде лаборатории — такой она была в начале, такой его спасла.