Пророк

"Мечта... О чем мечтает современный человек? Казалось бы, в наш спокойный век стабильности, высоких технологий, регулируемой атмосферы, экологически сбалансированных производств, отсутствия голода и неизлечимых болезней все мечты уже осуществились. Не так ли?

Осталась лишь одна. Наша планета перенаселена, и это факт. И единственным, почти неосуществимым желанием человека остается уединение. В наши дни многомиллионных городов, потоков транспорта человеку нигде не скрыться от водопадов информации, обрушивающихся на него ежечасно. Но мы нашли выход. Каждый может создать для себя уголок счастья, спокойствия, идеальное место для отдыха по своим собственным стандартам. "Оазис" — это не просто компьютерная программа, позволяющая отрешиться от действительности. Забудьте о 3D и эффектах полного присутствия! Как бы ни были хороши спецэффекты, налет компьютерной графики остается. Всем этим полуфабрикатам не сравниться с "Оазисом". Ведь "Оазис" — это воплощение Мечты."

"Оазис" процветал. И не зря. Вначале я сомневался, смогут ли они привнести что-либо новое в наш искушенный мир. Они просили баснословные деньги. Деньги у меня были. Но стоит ли тратить их на "Оазис"? Я сомневался. До того дня, когда побывал у Герда. Он распахнул передо мной дверь, и я вошел в настоящие бамбуковые заросли! Звуки, запахи, ощущения... Все это было реальным! А когда я увидел мирно сидящую неподалеку панду, невозмутимо жующую молодой побег, я загорелся. И "Оазис" стал моей мечтой.

Неделю спустя

Когда я читал брошюру и оформлял заказ, я не подозревал, что установка этого чуда техники потребует три дня времени и почти постоянного присутствия в моем доме четырех монтеров и программиста. Мелинду я отослал к теще, поэтому страдал в одиночестве. Но вот мои муки закончились. Оставалась малость — настроить комнату на то, что мне хотелось. Я зашел в бывшую третью детскую, которой без зазрения совести пожертвовал. У нас с Мелиндой еще не было детей. Право иметь ребенка мы приобрели только два месяца назад. Да и то, пока только одного. Я с интересом рассматривал новые стены, пол, потолок. Если бы я не знал, что они состоят из тонких кристаллических пластин, я бы подумал, что это стеклянный монолит. Стыки найти было невозможно. Провода тоже, а я знал, что их тут километры. Даже пульт управления "Оазисом" был вынесен за пределы комнаты, видимо, чтобы не нарушать целостности кристаллического покрова. Я внимательно изучил инструкцию. В основном она состояла из фотографий пейзажей. Современному человеку трудно придумать что-нибудь природное и при этом реальное. Судя по качеству, фотографиям лет триста. Что ж, в те времена жителей на Земле было поменьше, а природы побольше. Я сел на середину комнаты, сосредоточился на полюбившемся изображении. Через несколько минут вокруг послышалось пение птиц.

— Можно открывать глаза, — я убрал руки с плечей жены.

— Боже мой, какая прелесть! — восхищенно выдохнула Мелинда. Мы стояли на небольшом зеленом холме, перед нами раскинулся пейзаж, который когда-то запечатлел неизвестный фотограф. Фруктовый сад в цвету, справа лента реки, бегущая к горизонту, слева еще холмик, на нем маленький дом с черепичной крышей. Над нами роняла белые лепестки вишня, а в ее ветвях пела какая-та пташка.

— Как насчет пикника? — спросил я, указывая на расстеленный у корней дерева клетчатый плед, корзину, полную снеди.

— Ты лучший, ты знаешь? — прошептала Мелинда, обвивая руками мою шею. — Я люблю тебя.

— А я тебя, — признался я, обнимая жену.

Пикник получился очень романтичным. А через неделю домашний компьютер сообщил: "Ваша жена беременна, поздравляю". По этому поводу мы устроили праздник в саду "Оазиса". Обследовали домик, сидели там на веранде и смотрели на цветущие апельсины. Это оказались вовсе не яблони, как утверждала моя жена-биолог. Это ж надо было создать у себя дома иллюзию старой Италии.

— Так даже интересней, — улыбалась Мелинда. — Как думаешь, они будут плодоносить?

— Не знаю, — я пожал плечами. — Наверное, да, если мы будем от них этого ждать.

На стакан с соком села бабочка, раскрыла разноцветные крылья и замерла.

— Какая красота, она совсем как настоящая.

— Она и есть настоящая, — признался я. — Я купил бабочек для нашего сада.

Наградой мне стал долгий нежный поцелуй. Как же я ее, а теперь уже их люблю... Я все сделаю, лишь бы они были счастливы. А пока, спасибо "Оазису" за осуществление мечты.

Через пару дней пришло приглашение на сеанс "Пророка". Этой программе было уже лет сто-сто пятьдесят, и она должна была просчитывать, какими будут дети. Здоровье, внешность, размеры, вредные привычки, психологические особенности. Полезная вещь. Дату сеанса всегда назначали через три месяца после зачатия, так что этому я не удивился.

Три месяца спустя

— Андрей, сколько можно тебя ждать? — послышался снизу голос Мелинды.

— Сейчас-сейчас, я не могу найти телефон!

— Конечно, ты же мне его полчаса назад отдал!

— Правда? — вот черт, надо взять себя в руки. Хватит дергаться! Да, я понимаю, сегодня важный день, мы узнаем, каким будет ребенок. Это же почти рождение!

Через час мы сидели в просторной белой комнате вместе с тремя другими парами и ждали назначенного времени. Я нервничал просто ужасно, а Мелинда была удивительно спокойна.

— Ты зря переживаешь, — в который раз сказала она, прижавшись ко мне. — Все будет хорошо. Иначе и быть не может.

— Мне бы твою уверенность, — пробурчал я.

— Госпожа и господин Дойл, — к нам подошла миловидная шатенка в бело-зеленой униформе "Пророка". — Меня зовут Ирина Фарди, я проведу Вас в симуляторный зал и расскажу о программе "Пророк".

Мы прошли по узкому коридору мимо десятка закрытых дверей в комнату, уменьшенную копию зала для презентаций. Перед большим, занимающим всю стену экраном с логотипом "Пророка" стояли четыре кресла. Ирина жестом пригласила нас сесть, дала пульт.

— Программа "Пророк", — начала она. — Это проверенная десятилетиями технология предсказания будущего. Над программой постоянно работают лучшие специалисты, развивая и улучшая ее. В настоящее время "Пророк" практически безошибочно предсказывает все, что касается ребенка. Программа может просчитать будущее на тридцать лет вперед. Объективная оценка данных, статистически выверенные просчеты обеспечиваю погрешность не более одной стотысячной процента.

— Это хорошо, — кивнул я.

— Это почти идеально, — улыбнулась служащая. — Мы все еще стараемся уменьшить погрешность. В Ваших руках пульт, он позволит Вам приблизить, отдалить, повернуть изображение. Все для удобства просмотра. Теперь я должна просканировать Вас, все другие данные в программу уже введены.

Она протянула мне сканер. Для меня всегда было загадкой, как по анализу отпечатка пальца можно получить полный психологический портрет. И тем не менее, это было возможно. Я понимаю, зачем он понадобился "Пророку". Без знания особенностей родителей просчитать то, как они будут воспитывать ребенка, невозможно.

— Спасибо, — Ирина снова улыбнулась. — Я сейчас выйду и включу программу, если я Вам понадоблюсь, нажмите на вот эту кнопку.

Она вышла, комната погрузилась в приятный полумрак. На экране замерцала эмблема "Пророка", началась презентация. Я взял Мелинду за руку. Она ответила пожатием. И вот мы смотрим на младенца. Это девочка. Большие серые глаза, рыжие длинные волосики. Очень хорошенькая. Я поймал себя на том, что улыбаюсь, как идиот.

— Госпожа и господин Дойл, это предполагаемый облик вашего ребенка женского пола в возрасте недели, — вещала программа. Ребенок на экране рос, вот девочке уже лет пять. — Предполагаемый облик в пять лет. Прогнозируемое развитие нормальное, соответствует возрасту. Очень любознательна, проявляет способности к языкам, — приятным женским голосом бубнил "Пророк". — К десяти годам развитие нормальное. Умна, любит языки, животных. Рекомендуем завести собаку. Мышление логическое, послушна, обязательна. Любит читать, предпочитает классическую музыку.

В это время на экране девчушка лет тринадцати играла с собакой на лугу.

— Она такая же красавица, как и ты, — прошептал я Мелинде.

— А глаза твои, — ответила жена.

Картинка все время менялась, и вот перед нами молодая девушка с серьезными, умными глазами. На вид лет двадцать-двадцать два.

— Поступление в университет, — продолжал "Пророк". — Избранное направление: "Иностранные языки", специализация: "Литературный перевод".

Я любовался дочерью. Спасибо "Пророку". Это действительно почти рождение ребенка. И тут спокойное лицо девушки изменилось. Она стала злобной, что-то кричала, неприятно скалила зубы. Экран окрасился в кроваво-красный цвет.

— Опасность! Опасность! — выдала программа. Я посмотрел на побледневшую Мелинду. — Высокий уровень агрессивности! В возрасте двадцати четырех лет! Станет убийцей восемнадцати человек и соучастницей не менее двух десятков убийств! Опасность! Опасность! Крайне высокий уровень агрессивности! Рекомендуем прервать беременность! Прервать беременность!

Я остановил показ.

— Милая, все в порядке?

На жену было больно смотреть. Бледная, перепуганная, в глазах слезы. Я встал перед ней на колени.

— Убийца? — пробормотала она, глядя на меня с ужасом.

— Послушай, этого не может быть, — как мог спокойно сказал я. — Если бы были какие-то задатки, программа сказала бы с самого начала! Понимаешь?

Мелинда кивнула.

— Это сбой в "Пророке". Другого объяснения нет.

Жена снова кивнула.

— Ты уверен?

— Конечно, нас же предупредили, что погрешность есть, — чем больше я говорил, тем больше верил своим словам, а не "почти идеальной" программе.

— Андрей, а если "Пророк" прав?

— Программа ошибается. Этого не может быть.

— Ты думаешь?

— Я уверен. Это единственное возможное объяснение. Другого просто нет и быть не может. Ну, подумай сама, как у нас, двух нормальных людей, может родиться убийца? Это же абсурд.

Мелинда робко улыбнулась:

— Абсурд.

— Вот видишь. И с чего бы красивой, умной девушке становиться убийцей? Это еще больший абсурд. Согласна?

— Согласна.

— Значит, то, что мы увидели, это...?

— Ошибка программы, — Мелинда улыбалась. — Ты прав, прав во всем. Напрасно я испугалась.

Дверь открылась, вошла Ирина. Лицо у нее было серьезное, даже печальное. Но заметив наши улыбки, она остановилась и недоуменно приподняла бровь.

— Вы посмотрели презентацию? — осторожно спросила она.

— Да, — улыбаясь, ответил я.

— До конца? — уточнила женщина.

— До двадцати четырех лет.

— Тогда Вы знаете, что программа просчитала крайне высокий уровень агрессивности.

Нашу реакцию Ирина явно не могла понять. Она продолжила, но очень неуверенно:

— "Пророк" рекомендует прервать беременность.

— Да, мы услышали, — кивнул я.

— И? — женщина удивленно переводила взгляд с одного радостного лица на другое.

— Мы оставляем ребенка, — твердо сказала Мелинда.

— "Пророк" просчитал, что Ваша дочь станет убийцей, — теперь служащая была ошарашена.

— Да, неправдоподобного количества людей, — кивнул я. — Мы считаем, что "Пророк" сработал с ошибкой.

Ирина просияла, она, наконец, поняла. Но ее лицо снова стало чуточку грустным. Тот особый оттенок официального сочувствия...

— Вы хотите повторить расчет? Я могу перезапустить программу, но я боюсь, что другого результата мы не увидим. Погрешность "Пророка" ничтожно мала.

— Но она существует, — согласился я. — Нет, спасибо, мы не хотим смотреть все это еще раз. Большое спасибо за презентацию, всего Вам хорошего.

— Постойте, — женщина явно хотела сказать еще что-то неприятное. — Как мать, я Вас понимаю. Но я вынуждена буду передать сигнал о потенциально опасном ребенке и рекомендации "Пророка" в вышестоящие органы.

— Пожалуйста-пожалуйста, — улыбнулась Мелинда. — Наш ответ все равно будет прежним.

— Но "Пророк"...

— Всего лишь программа, — перебил я. — И выдает рекомендации. Им вовсе необязательно следовать.

— По-моему, она посчитала нас сумасшедшими, — сказала Мелинда, когда мы снова оказались дома, в "Оазисе".

— Ну и что? Пусть думает, что хочет, — я небрежно пожал плечами. — Персик хочешь?

Жена тряхнула рыжей головой.

— Нет. Я вот все думаю, что если "Пророк" прав?

Я потянулся к корзине и вытащил оттуда персик для себя.

— Подумай сама, как может умная, добрая, порядочная девушка-лингвист, воспитанная нами, а не какими-то больными на голову социопатами, стать убийцей восемнадцати человек? Восемнадцати!! Если бы сказали двух-трех, я бы еще засомневался. Но восемнадцать... Это явный сбой. Иначе и быть не может. А хваленый "Пророк" еще и соучастие приплел. Бред.

Мелинда растянулась на траве, подставив лицо иллюзорному, но такому теплому солнцу.

— Ну, раз все это бред, давай подумаем, как мы ее назовем...

Следующие шесть месяцев

Я сидел в этом сером кабинете уже раз пятнадцатый. Все тот же неудобный стул, все тот же черный захламленный стол напротив. Все тот же собеседник. Это от него регулярно приходили письма домой и в офис. Это он пытался влиять на наше с Мелиндой решение через наших начальников. Ну, такая у него работа.

— Господин Дойл, — устало говорил мне хмурый мужчина в сером костюме. — Вы знаете, что "Пророк" просчитал высокую агрессивность вашей дочери. Вы с женой отказались прерывать беременность, хотя это была разумная мера.

— Да, отказались, — в который раз согласился я.

— Мы предлагали денежную компенсацию?

— Предлагали, — подтвердил я.

— Мы предлагали Вам бесплатное разрешение на двух детей вместо разрешения на одного? — бесцветным голосом спросил господин Варниц, комиссар по предотвращению преступлений в нашем районе.

— Предлагали, — вздохнул я.

— Вам объясняли, что если Вы не прервете беременность, Вам не дадут разрешения иметь других детей. Ни как паре, ни каждому в отдельности?

— Объясняли.

— Вы не оставляете нам возможностей для маневра. Вы понимаете это?

— Конечно, господин Варниц, конечно. Мы хотим сохранить именно этого ребенка, — уже в который раз пояснил я.

— А срок у нас, тем временем, истек.

— Вот именно.

Варниц тяжело вздохнул. Поднял на меня усталые глаза. В них была обида, даже боль. Но это я понял только на улице.

— Не для протокола, — комиссар заговорил чуть тише.

Я кивнул, показав, что слушаю.

— Я восхищаюсь Вами и Вашей женой. Я думаю о Вашем деле каждый день. Я думаю: "Если бы мой сын был таким, как Вы". Его ребенку предсказали очень плохое зрение, почти слепоту к тридцати годам. И они с женой от ребенка отказались. Теперь она бесплодна. А через три года после этой истории врачи научились исцелять слепоту. Я просто хотел, чтобы Вы знали. Я на вашей стороне. Берегите свою дочь.

Я не нашелся с ответом, только чуть улыбнулся.

— Хорошего Вам дня. До свидания, — прежним официальным тоном сказал комиссар, встал из-за стола, протянул мне руку.

— Спасибо. До свидания.