Спираль времени

— Профессор Риддл, профессор Риддл! — около моей постели прыгает домовик. Не Бини. Бини так себя не ведет.

Взмахом палочки зажигаю свечу на тумбочке.

— Профессор Риддл, профессор Дамблдор срочно вас зовет! Случилось что-то ужасное!

Чертыхаюсь, вываливаюсь из постели. Что же такое случилось?

— Он открыл камин для вас!

О, похоже, дело действительно срочное.

Говорят, в Советской Армии одеваются, пока горит спичка. Не знаю, как там, но я одеваюсь в рекордно сжатые сроки, хватаю посох и ныряю в камин.

— Анна, — приветствует меня директор.

— Директор Дамблдор, — отзываюсь.

— Несколько наших учеников пробрались в Министерство Магии, — говорит старик, швыряя в камин, откуда я только что вышла, горсть летучего пороха. — Их нужно выручить. Вы хороший боевой маг, Анна... Я рассчитываю на вашу поддержку.

Я совсем дура, или это в порядке вещей — с боем забирать учеников из Министерства? С кем там он предлагает мне драться? С министром?!

— Да, сэр, — отвечаю, ощущая под рукой гладкую поверхность посоха...

* * *

Возвращаюсь в мир постепенно. Сперва звуки, затем — запах.

Открываю глаза и обнаруживаю себя лежащей на песке. В отдалении валяется посох. Шум прибоя подсказывает, что я на каком-то берегу.

Поднимаюсь, отряхиваюсь.

Картина последнего часа разворачивается перед глазами.

...бежим с Дамблдором по Министерству Магии...

...Пожиратели Смерти встают на нашем пути...

...Дамблдор кидает в них заклятье, я же просто взмахиваю посохом...

...разбитый стеллаж с Пророчествами...

...Арка Смерти...

...влетаю в разбитый шкаф с песочными часами разных размеров...

Какие, к Кощею, в Министерстве песочные часы? Хроновороты!

Значит, я влетела в шкаф с хроноворотами. И, вполне возможно, переместилась во времени.

Оглядываю себя.

Видок у меня, конечно, еще тот. Мантия порвана, волосы растрепались. Увидит кто — не узнает. Или узнает. Но в любом случае испугается.

Взмахиваю палочкой, накладывая на себя Очищающее. Теперь починить мантию и прибрать волосы. Хорошо, я женщина. Мантия выглядит, как платье. У магглов будет гораздо меньше вопросов, чем если бы в этой мантии разгуливал мужчина. Но будь я мужчиной, я бы ее просто сняла — под ней у меня мои любимые джинсы и рубашка.

К ближайшей деревне выбираюсь через три часа. Можно было бы аппарировать, но не факт, что в этом времени местность такая же, как и в моем.

Деревня оказывается маггловской.

Это радует безмерно. Легкий Конфундус, и у меня есть чашка горячего чая и свежая пресса. Разворачиваю газету, ищу глазами дату.

"18 июня 1936 года".

Вдох, выдох. Б..ь, как чувствовала... Ну, привет, другое время!

Тысяча девятьсот тридцать шестой. Великая Отечественная Война еще не случилась. Маме четырнадцать. Отцу...

Стискиваю зубы, понимая, что этого я не знаю. Я знаю его имя — но сколько ему сейчас лет, и где он живет — не знаю.

Отец говорил, что не жил с родственниками в Литтл-Хэнглтоне, поскольку его мать умерла, а его отец, мой дед, отказался от него.

Но я знаю школу, где он учится. Или будет учиться.

Но сперва нужно легализовать себя.

* * *

Люблю Конфундус. Абсолютно легальное заклятье, применение которого не запрещено. И магглы его не опознают.

Спустя час у меня в руках около тысячи фунтов. Гоблины в Гринготтсе меняют их на галеоны, поглядывая на меня искоса.

Еще через час в моих руках портключ до Мурманска.

* * *

Дурмстранг не изменился.

Шагаю по брусчатке. В руках — посох, на голову накинут капюшон так, что лица не видно. Просто выпускница Дурмстранга. Просто решила навестить родные пенаты. Просто...

Черемуха во дворе уже отцвела. Подхожу ближе, срываю лист с ветки и растираю в руках. Воспоминания накатывают волной...

...стою на линейке 1 сентября, сжимая в руках свой первый школьный посох... рядом такие же испуганные мальчики и девочки...

...бегу по неровной тропинке, заливаясь потом... Голос Арманда Иссидоровича, нашего учителя физкультуры, заставляет бежать быстрее...

...выцарапываю пером в тетради кривоватые буквы...

...усыпанная меловой крошкой, ползаю по полу в Ритуальном Зале, вычерчивая очередную ...грамму...

...Последний Звонок. Кружусь в Бальном Зале в танце с Игорем...

"Игорь..."

— Сударыня, с вами все хорошо? — окликает меня мужской голос.

Смаргиваю с ресниц слезу.

— Да, сударь, — вежливо отвечаю. — Простите... воспоминания.

— Это бывает. Я Эрик Каминский, заместитель директора. Могу вам чем-то помочь?

— Да, если возможно, — киваю. — Я бы хотела видеть директора Кашпара.

— Отто Павлович у себя в кабинете. Вас проводить?

— Нет, спасибо, — улыбаюсь. — Если позволите, я бы хотела немного пройтись.

— О, это всегда пожалуйста! — улыбается мне господин Каминский, которого я помню только портретом в холле, но покидать меня не спешит. — Как давно вы окончили Дурмстранг?

"Я окончу его через тридцать четыре года, Эрик Мартинович..."

— Почти четверть века назад, — вежливо отвечаю.

— Я вас уже не застал, — разводит руками мужчина. — Я, однако, учился в Хогвартсе.

— Да? — поднимаю на него взгляд. — Хогвартс тоже неплох.

— Вы там бывали?

Блин, вот что значит — Хогвартс. Никакого воспитания. Приставать к человеку, пришедшему по своим делам, крайне неприлично. Особенно, если человек отказался от сопровождения. Дурмстранговец, в крайнем случае, проводил бы до дверей кабинета директора молча.

— Да, доводилось, — киваю. — Но давно. Многое изменилось.

— Это да... Еще и... То, что творится в Европе, уже ни для кого не секрет...

Останавливаемся перед кабинетом директора. На дверях — табличка на двух языках — чешском и русском.

Официальный язык в Дурмстранге — русский. Но все имена и фамилии преподавателей дублируются на их родном языке. Это логично, учитывая, что в школе учатся дети со всей Восточной Европы. И преподаватели чаще всего выпускники Дурмстранга.

"Отто Павлович Кашпар, директор. Otto Kašpar, ?editel".

Стучусь условным стуком посетителя.

— Да-да, — задумчиво протягивает голос из-за двери.

Вхожу.

— Вот, господин директор, встретил леди во дворе... — начинает суетиться Каминский, но директор останавливает его одним властным жестом.

— Оставьте нас, Эрик Мартинович.

— Да, да... — Каминский исчезает.

— Добрый день. Чем могу быть полезен?.. — делает небольшую паузу после вопроса господин Кашпар, давая мне возможность представиться.

"Здравствуйте, Отто Павлович. Меня зовут Анна Фоминична Романова, я училась в вашей школе с тысяча девятьсот пятьдесят девятого года по тысяча девятьсот семидесятый. Да, да, именно девятьсот, а не восемьсот. Понимаете, я влетела в шкаф с хроноворотами в английском Министерстве Магии..."

— Здравствуйте. Я Монро, — называю фамилию своей бабки по материнской линии и добавляю свое имя. — Анна Монро.

А еще Анной Монро звали ее сестру, которая тоже училась в Дурмстранге в начале двадцатого века. И которой уже нет в живых...

— Мадемуазель Монро, приятно познакомиться, — снова кивает директор и повторяет свой вопрос. — Чем могу быть полезен?

— Мне нужен диплом, — честно признаюсь директору.

— Вы по утере? Какой год выпуска? — Отто Павлович взмахивает палочкой, и перед ним оказывается ящик с карточками.

Ответить не успеваю. Пальцы директора выхватывают формуляр.

— Анна Мария Монро. Год рождения тысяча восемьсот девяносто пятый. Выпуск тысяча девятьсот тринадцатого года. Девятнадцать "превосходно" из двадцати двух. Что же вы, Анна Петровна, диплом потеряли? Такой прекрасный диплом в рамку и на стенку!

— Я так и сделала, — улыбаюсь. — Пожар проклятый...

Директор оценивает шутку, громко хохочет. Затем достает серебряную иголку и внимательно смотрит на меня.

— Процедуру проверки помните?

Разумеется. При поступлении в школу у каждого из нас брали по капле крови, которую вносили на формуляр. И она была лучшим удостоверением личности. Никто не мог выдать себя за выпускника Дурмстранга — простая проверка крови выявляла самозванцев на "раз-два".

Только вот сейчас на формуляре — капля крови моей двоюродной бабки. Конечно, мы с ней родственники, и наша кровь совпадает... Но не на сто процентов.

— Магическое принятие в род было? — интересуется директор, видя мое замешательство.

— Да, — киваю.

Не магическое. Кровь разбавлена, но не магией, а временем... Я Монро на четверть, но с Анной Марией Монро я родня на одну восьмую — она дочь прадеда от первого брака.

— А, ну не страшно. Учту. Ни капли крови дающего не будет использовано мною ему во вред, ни прямо, ни косвенно, — говорит Кашпар ритуальную фразу и протыкает мой палец.

Алая бусина набухает на коже, затем лениво отрывается и шлепается на формуляр. С шипением втягивается в пергамент. Секунду ничего не происходит, затем формуляр окрашивается в желто-зеленый цвет.

— Хм. Сильный род вас принял, мадемуазель Монро, — улыбается директор. — Хотя, конечно, вы уже мадам... Погодите, выпишу вам копию диплома.

У настоящей Анны Монро формуляр стал бы зеленым. У любого чужака — красным.

Но магия не смогла предусмотреть ситуацию, когда диплом за бабку пришла получать внучка, носящая то же имя.

Анна Мария.

— Вам выписывать на фамилию Монро или на вашу новую? — интересуется Кашпар, строча в бланке.

— Монро, — киваю.

Дурмстранг покидаю с дипломом в кармане мантии.

Я — Анна Мария Монро, Мастер Боевой Магии. Мне сорок один год, и меня снова ждет Англия.

А еще мне нужно слегка изменить внешность. Мне не нужно, чтобы меня узнали в девяносто четвертом году. Незачем подставлять мою молодую версию.

Ничего предосудительного или, тем паче, противозаконного типа Оборотного — легкие косметические чары. Слегка осветлить волосы, оттенить глаза, выровнять цвет лица, немного скрасить некоторые черты... Приемы, которых не чураются стареющие ведьмы.

Я по-прежнему похожа сама на себя. Только похожа как родственница, а не как случайно свалившаяся из будущего мадам.

Ведь я буду выдавать себя за своего собственного предка...

* * *

Разговор с нынешним директором Хогвартса повторяется едва ли не слово в слово.

— Почему вы решили занять должность преподавателя ЗоТИ, мисс Монро? — интересуется директор Хогвартса.

— Потому что у вас освободилось место, — пожимаю плечами. — А я — Мастер Защиты.

Армандо Диппет барабанит пальцами по столу.

— Ваш аттестат на звание Мастера получен две недели назад.

— Но получен ведь, — улыбаюсь.

— И вы считаете, что я возьму женщину, ставшую Мастером так недавно?

— Я выпускница Дурмстранга, — прищуриваюсь. — Звание Мастера Боевой Магии я получила двадцать два года назад. Так что, думаю, вы понимаете, что мой аттестат Мастера Защиты выдан мне не за красивые глазки.

Диппет задумывается, затем хмурится.

— Я не могу не учитывать происходящие в Европе события, мисс Монро. У нас, в Англии, к выпускникам вашей школы относятся... хм... с опасением.

— Дурмстранг выпускает около сотни человек ежегодно. Из которых пятая часть — дипломированные Целители. Двое из них работают, кстати, у вас в Святом Мунго. Вы и их опасаетесь?

Смотрю, как директор поглаживает свою белоснежную ухоженную бороду, которая выглядит идеально по сравнению с косматой длиннющей бородой Дамблдора спустя полвека.

— Я возьму вас на испытательный срок. Один год. Вас устроит, мисс Монро?

Лучше, чем ничего.

Киваю.

— Благодарю, директор Диппет.

* * *

По странной иронии судьбы мне выделяют те же самые покои, что и в будущем. Тот же стол, те же кресла. Даже чайник, похоже, тот же самый. Только без той злополучной вмятины.

Сижу на таком привычном диване и пью чай. Из Советского Союза я привезла свои любимые травяные сборы — лимонниковый и мятный. Ничто не сравнится с ароматом трав, выросших на родной земле...

Чай — это хорошо.

Надеюсь, мадам Вилкост не сильно на меня в обиде за то, что я лишила ее возможности преподавать. Хотя она и возражала.

Ставлю чашку на блюдце, задумываюсь. До начала учебного года еще месяц. Мне стоит навестить родственников. По отцу, разумеется.

* * *

Деревушка Литтл-Хэнглтон вызывает двоякие чувства. Богатые дома стоят на одной стороне, бедные — на другой. Будь она магической, я бы сейчас заглянула в паб, послушала местные сплетни. Но она — маггловская. Если я попробую показаться в местном питейном заведении, примут за девицу легкого поведения. Придется идти так.

С каждым шагом в сторону бедной части Литтл-Хэнглтона идти становится все неприятнее и неприятнее. Ноги увязают в раскисшей глине. Если бы не посох и самоочищающиеся ботинки, утонула бы прямо посреди улицы, как пить дать.

С грехом пополам добираюсь до старой лачуги, над дверью которой изображена змея.

Дом Гонтов...

Дом наследников Слизерина...

Дом одного из древнейших магических Родов Британии...

Дом моих предков...

Змея на изображении вдруг поднимает голову и смотрит на меня немигающим взглядом, но затем успокаивается.

Толкаю кривую дверь, вхожу. И первое, что я вижу — это грязь.

Толстый слой грязи, многолетний. Многодесятилетний. Люди, которые здесь живут, не убирались уже давно. И не потому, что не могут, а потому, что не видят в этом необходимости.

Грязь и запущенность.

— Меропа?

Поворачиваюсь к говорящему.

— Ты не Меропа, — заключает он, вглядевшись в мое лицо пьяными глазами. — Пошла вон, шлюха.

Ага, только шнурки поглажу. Последний, кто так меня назвал, собирал выбитые зубы сломанными руками.

И Морфин Гонт — не исключение.

Два коротких тычка посохом, и мой двоюродный дедушка валяется на полу, ругаясь на парселтанге.

— Не оригинально, — отвечаю на том же языке. — Я это уже слышала.

Поток брани прекращается. Смотрю сверху вниз на изумленного Морфина Гонта.

— Ты кто такая?!

— Твоя родственница, придурок, — прищуриваюсь. — Наследница славного рода Гонтов. А ты, по всей видимости, его бесславный Глава.

— Ты... — Морфин пытается снова выругаться, но его останавливает конец моего посоха, направленный точно между глаз.

— Ага, давай, — фыркаю. — И у тебя будет шанс повторить это со сломанным носом. Хочешь?

— Что тебе надо?

О, так бы с самого начала!

— Медальон. Кольцо.

— Ты...

— Я, — киваю.

— Ты...

— Где медальон и кольцо? — выпускаю из кончика посоха сноп искр, которые летят в лицо моему разлюбезному деду, который сейчас даже младше меня.