|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Внимание!
Здесь часть романа .
ВАМП.
Практикум по целительству
Глава 1.
Посмотрев под столом на амулет вызова, не спешу выбираться, всей кожей ощущая внезапную тишину в аудитории.
— Адептка Близард, что вы делаете? — раздается неожиданно близко спокойный голос Каррая, искусника, читающего лекцию по спецкурсу "Паразиты. Условно высшие формы".
— Я карандаш уронила... достаю, — отвечаю все так же под столом, спешно пряча амулет за воротник ученической мантии.
— Не слишком ли долго достаете, в то время как другие записывают признаки заражения?
Красная, как вишня, усаживаюсь на скамью. Готова усваивать материал, но преподаватель не унимается.
— А пять минут назад, что вы делали, Близард? Мечтали? Надеетесь, что упырь сам бросит жрать пациента и сбежит? — Вопросы Каррая пропитаны иронией. — Такое возможно только в ваших грезах. Будете спать на моих занятиях, пойдете паразиту на закуску.
Его слова звучат, видят святые покровители, не как предостережение, нет, как угроза, и внутри меня все сжимается в холодный клубочек.
Я люблю предмет Каррая, его манеру необычно подавать материал, но сам искусник слишком въедлив и придирчив, особенно ко мне. Впрочем, буду честной, сейчас я достойна порицания. Но что поделать, если не могу настроиться на лекцию? Во-первых, в расписании она стоит последней, когда усталость дает о себе знать, а желудок корчится от голода. Во-вторых, именно этого искусника я боюсь до дрожи в коленках, а он, как на зло, сегодня не сводит с меня задумчивого взгляда. В-третьих, меня ждут в другом месте, и я не без оснований опасаюсь, что могут и не дождаться.
Пока я краснею и набираюсь смелости для достойного ответа, поток веселится. Смешки рассыпанным горохом катятся по аудитории, студиозусы, преимущественно сокурсницы, наклоняют головы, пряча улыбки. Жертвой у Каррая никому быть не хочется, и тот факт, что благодаря мне их эта участь миновала, многих радует. Как поговаривают старшекурсники, преподаватель с боевого факультета выбирает кого-то одного и придирается в "воспитательных" целях до самого выпуска. Раньше в "любимчики" целители, вдобавок девушки, не попадали, поэтому могу собой гордиться — для меня сделано исключение.
Эх, и чем же я заслужила сию честь? С учетом того, что на факультет целителей попала сразу после зимней сессии? Неужели у мага настолько сильная интуиция, что он правильно выбрал идеальную жертву?
— Простите, искусник Каррай! Но я не замечталась, — стискивая под столом кулаки, возражаю с вызовом, громко.
Ну, как громко? В моем представлении произнесла отчетливо, а в действительности жалко пропищала.
— Да что вы говорите, адептка? А было так похоже! — наигранно огорчается темноволосый мужчина. — Что же вы тогда делали, позвольте узнать, Близард?
Произнося мою фамилию, четко очерченные уста преподавателя кривятся, словно он откусил кусок кислого-прекислого, да еще и червивого яблока.
— Давала отдых руке, я не привыкла настолько быстро писать.
— Тренируйте руки, адептка, для целителя они...
— ... главный инструмент работы, — невольно вырывается у меня любимая фраза преподавателя, ведущего практикум по зельеварению.
Седовласый преподаватель, мотыльком порхающий по лаборатории, неустанно повторяет, что хилый целитель правильно не сварит декокт и не перетрет травы в порошок нужной консистенции слабыми ручонками.
— К вашему сведению, главный инструмент врачевателя, да и любого другого мага — это мозг, что бы там не говорил искусник Вогар.
Мои сокурсницы, преданно заглядывающие в рот своему кумиру, вновь хихикают.
— Тишина в аудитории! — Каррай поднимает руку — и хохотушки подчиняются приказу.
— Отдам должное адептке Близард, которой хватило смелости признаться в своей слабости. — Я стискиваю зубы. Вроде бы и похвалил, а на деле снова уколол. — Вижу, многие не успевают за мной записывать? Хорошо, предоставлю возможность перевести дух. Заодно узнаете, что вас ждет на практическом занятии.
Он подходит к большому, почти в рост человека, черному ящику, который уже стоял на столе, когда мы вошли в аудиторию. Положив загорелую руку на стенку загадочного вместилища, Каррай мастерски выдерживает паузу, добиваясь необходимой концентрации внимания слушателей. Подвернутые до локтя рукава белой рубашки позволяют рассмотреть легендарные руны, покрывающие предплечья преподавателя. Их, если верить слухам, в знак преклонения перед доблестью врага нанес шаман орохоро, пока боевик находился в плену.
Невольно с защитных знаков мой взгляд перемещается дальше, бродя по фигуре шатена. Форменную мантию он обычно игнорирует, предпочитая принятую в среде боевых магов удобную одежду. Состоящая из кожаного жилета, рубашки и штанов из плотной материи, она подчеркивает хорошо развитую мускулатуру тела. Неудивительно, что высокий, статный, с горделивым разворотом плеч, грациозно двигающийся искусник, несмотря на колючий характер, волнует не одно и не два девичьих сердца.
Я рассматриваю преподавателя искоса, из-под ресниц. Несправедливо, что такой привлекательный мужчина — и невыносимый гад. Впрочем, о чем я? Жизнь вообще часто несправедлива.
— Первый, кто угадает существо, сидящее в этом ящике, получит допуск к зачету. У вас несколько секунд, пока я открываю замок.
Часть драгоценного времени уходит на то, чтобы студенты осознали услышанное. Затем следует шквал предположений.
— Упырь!
— Химера!
— Миражник!
— Волкодлак!
— Шестилап!
— Жигун!
— Щетинник!
— Орохор! — долетает с заднего ряда — и учащиеся смеются, упуская шанс легко получить допуск.
По-моему, последний ответ наиболее вероятен. Я готова увидеть муляж представителя кочевого народа четырехруких, но уж точно не какое-то опасное существо, жаждущее сожрать человека. Мы — целители, не боевики, к тому же первокурсники, поэтому искусник не должен подвергать нас опасности. Если он, конечно, не сошел с ума. А он не сошел, иначе не преподавал бы в ВАМПе.
— Увы, все ваши предположения пролетели мимо цели, — Каррай снисходительно улыбается. — Итак, темой нашего следующего практического занятия будет...
Дверца ящика распахивается — и пред нашими взорами предстает восьминогое волосатое нечто. Две пары глазок злобно зыркают с треугольной морды, которая практически растет из округлой туши. Нереально быстрая кровососущая тварь. Один укус — и человека парализует на несколько часов, как раз настолько, чтобы в него отложили яйца и немного съели...
Определенно, наш препод сошел с ума!
— Арахнид! — выдыхаю я в полной тишине.
Мерзкая тварь будто слышит! И прыгает в мою сторону!
Время для меня застывает. Мысли же хаотично скачут взбесившимся табуном.
...Нет, искусник не мог принести в обычную аудиторию для лекций полноценную особь арахнида... Его бы уволили, невзирая на заслуги... Да и не стал бы он рисковать нашими жизнями... Значит, тут подвох...
Одно заклинание шепотом, чтобы определить иллюзию, другое — громко, на всю мощь голосовых связок:
— Sectis!
Перед мысленным взором вспыхивает символ, обозначающий команду, и наполняется магией.
Арахнид, метивший мне в лицо, взрывается клочьями удушливого дыма.
— Близард, для развеивания иллюзии достаточно заклинания четвертого порядка. — Замечание преподавателя посреди кашля адептов звучит без привычной насмешки.
— Я же не знала, что это иллюзия, искусник Каррай! — соврав, стараюсь не покраснеть.
Сердце ошалело колотится в груди, несмотря на то, что опасности больше нет.
— А должны бы знать, адептка. Принцип определения иллюзий ваш поток повторял, когда проходил миражника.
Могу поспорить, среди моих соучеников можно по пальцам пересчитать тех, кто распознал обман.
— Прошу прощения, искусник Каррай, мне не хватило времени.
И снова ложь. Я даже "sectis" выбрала осознано, а не интуитивно. Но преподаватель об этом никогда не узнает, потому что я не имею права показывать свои истинные возможности. Быть в толпе, ничем не выделяясь — не прихоть, а необходимость, от которой многое зависит. В том числе моя жизнь.
— Вы будущий целитель, Близард. Холодная голова, умение рассчитывать свои действия и силы наперед, четко распределять время — это то, от чего будет зависеть не только ваша жизнь. — Слова боевика созвучны моим мыслям. — Кстати, это касается всех. Итак, адепты, ближайшее практическое занятие мы посвятим арахнидам и способам справиться с ними. Вы меня приятно удивите, если придете на него, перечитав лекцию. На сегодня все, свободны.
Возбужденно галдя, студенты торопливо собираются и дружно валят в коридор — похоже, не только у меня желудок прилипает к позвоночнику. Только они, счастливчики, пойдут в столовые при общежитиях, мне же еще идти домой.
Следует признать, чего у Каррая не отнять, так это умения заинтриговать. Через два дня на практическую пару все придут хорошо подготовленными. Увидев арахнида, пускай и иллюзорного, многие прониклись и осознали, что подобных тварей лучше не недооценивать.
Я почти у двери, когда искусник окликает:
— Близард, задержитесь.
Бодрящее ощущение, возникшее в момент мнимого нападения паразита, заканчивается, и страх перед магом возвращается на прежнее место.
— Д-да, искусник Каррай?
Святые покровители, как я ненавижу себя за дрожащий голос!
Приблизившись к столу лектора, начинаю тщательно рассматривать острые носки своих сапог, выглядывающих из-под ученической мантии. На что угодно смотреть, лишь бы не встречаться с мужчиной взглядом.
— Где ваши манеры, адептка? На собеседника полагается смотреть!
Нехотя подчиняюсь.
Боевик хмур, и оттого его лицо с резковатыми чертами выглядит еще суровее. Темно-русые, почти черные волосы, достигающие основания шеи, обычно зачесаны назад, а сейчас растрепаны. Несколько прядей вольготно лежат на широком лбу и закрывают виски.
— Зачем вы солгали?
— П-простите? — Вздрогнув, боюсь, я нечаянно выдала себя с головой.
— Вы распознали, что арахнид — иллюзия, но предпочли атаковать его мощным заклинанием. Почему?
— Искусник Каррай... я сожалею, но... но вы мне льстите.
В ответ он улыбается, обнажая белые крепкие зубы. И эта улыбка настолько хищная и предвкушающая, что резко накатывает дурнота. Я попалась? Неужели он меня вычислил?!
— Близард, по-вашему, в преподавательский состав ВАМПы входят идиоты?
— Н-не знаю, — блею испуганно. И тотчас исправляюсь, осознав, что произнесла: — Простите, нет, конечно! Нет, искусник, идиоты не входят!
Забавляясь моим смущением, он интересуется:
— Так зачем вы скрываете уровень своего дара? Думаете, я один это заметил? Вы что, беспокоитесь, что вас переведут на боевой факультет, Близард?
Страх мгновенно отпускает. Нет, не попалась. По крайней мере, пока.
— Я мечтаю стать целителем, искусник Каррай, но никак не боевиком.
Решив подыграть преподавателю, придумавшему удобное объяснение моим странностям, не рассчитываю, что он оседлает своего любимого конька и начнет втолковывать о великой чести — учебе на факультете боевой магии. Пунктик, не иначе...
Пока он вдохновленно объясняет, что в непростое для страны время воины-маги нужнее врачевателей, я успокаиваюсь и, расслабившись, теряю нить разговора.
У Каррая богатая мимика, и она порой завораживает. Густые темные брови, взлетая вверх, иронично изгибаются. Когда речь идет о тыловиках, длинный нос с горбинкой чуть морщится, искусник презрительно щурится. Его глаза примечательны и необычны: карие, с чуть заметными вкраплениями зеленого и желтого. Моя мама подобные называет ореховыми или цвета вышеградского пива — крепкого, с резким вкусом и запахом напитка, обожаемого местными боевиками. Но мне кажется, что такие очи стоит называть болотными. Потому что затягивают...
— Вы понимаете, Близард? Империи боевики нужнее, чем целители!
— Д-да, — я отмираю, мысленно отвешивая себе оплеуху.
Святые покровители, спасите! Да я ведь засмотрелась на своего преподавателя, самого опасного для меня человека в академии! Глупая гусыня...
— Я все понимаю, но мне претит убивать. Я хочу не отнимать жизнь, а дарить...
— Дарить? — перебивает боевик. — Тогда выходите замуж и рожайте детей!
Ну вот, недолго он разговаривал со мной нормально, опять подкалывает.
Вспыхнув до корней волос, бормочу:
— Я хочу дарить жизнь в смысле исцеления. К тому же не настолько у меня сильный дар, чтобы идти на боевой.
— Близард, вы снова? — хмыкает Каррай и предупреждает: — Отпирайтесь дальше — и, когда мне надоест слушать ложь, отправитесь к Неспящему Оку.
Внутри все холодеет. Только не это... Неспящее Око — главный артефакт академии. Одна из его многочисленных возможностей — это проверка уровня магического дара. К Оку ходят по собственному желанию, либо в особых спорных случаях по настоянию руководства учебного заведения.
Я с деланным равнодушием пожимаю плечами. Что сказать, не представляю, но оправдываться и не приходится. Спасение приходит оттуда, откуда меньше всего ждешь.
— Что здесь происходит? — скрипуче произносят позади нас. — Ларсер, негодный мальчишка! Ты опять сманиваешь моих адептов?
Искусник Вогар, ведущий практикум по зельеварению и декан целительского факультета по совместительству, грозно стоит на пороге аудитории.
К моему большому потрясению, Каррай улыбается — светло и, пожалуй, озорно.
— Каюсь, искусник Вогар! Вы меня поймали на месте преступления. — Он, подняв руки вверх, признает свое поражение. — Больше не буду.
— А больше и не надо, — сварливо заявляет декан. — Подтягивай уровень своих оболтусов, а о моих и не мечтай.
Седоголовый, но с черными, как смола, бровями Вогар ниже Каррая на полторы головы, и кажется болезненным хилым старичком. Но, как уверяют целители со старших курсов, во время практики в горах он неутомимее большинства своих юных студентов.
Преподаватель с боевого факультета смеется.
— Мои ребята — оболтусы, согласен. Тогда как среди целителей несерьезных студентов практически нет.
— Это потому что мои детки изначально понимают: целительская стезя — не тазик медовых плюшек. В первую очередь это ответственность и в последнюю — признание. К вам же многие идут за приключениями и славой великого боевого мага.
Слушая разговор преподавателей, тихонько пячусь. И осторожно, шаг за шагом приближаюсь к плащу с сумкой, оставленным на столе. Вроде бы и уйти, прерывая их беседу, невежливо, но и тянуть дальше нельзя.
— Я могу быть свободна, искусник Каррай? — спрашиваю несмело, хватая свои вещи.
— Конечно, Близард. — В голосе боевика удивление, что я все еще здесь.
Облегченно вздыхаю, как вмешивается декан:
— Соннэя, деточка, что нового по поводу общежития?
Со скрытой досадой смотрю на Вогара.
— Все по-старому, искусник. Мест нет.
Каррай удивленно вскидывает бровь, и мне хочется поскорей убраться из-под прицела его болотных глаз. Точно такой холодок страха однажды пробежался по спине, когда лесной разбойник навел на меня арбалет. Повезло, что совершала конную прогулку не одна, с отцом, который быстро разобрался со стрелком. Сама бы я тогда не справилась — слишком неожиданно бородач выскочил на дорогу, что я растерялась.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
