Сталь и Пламя. Том первый. Странствия потерянной души

Илья Гутман

Сталь и Пламя

Том первый

Странствия потерянной души

Городское фэнтези

И изгнал Бог Адама, и поставил у сада Эдемского херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы сохранить путь к древу жизни.

Книга Бытия, 3:4

Пролог

Северная ночь накрыла своими крыльями пасмурное небо над сосновым бором. Астрологическая весна уже наступила — время перевалило за полночь, а солнце зашло только два часа назад — но до начала истинной весны оставалось ещё около месяца. Стояла поздняя зима, и волки выли от чувства нестерпимого голода. Туман, поднимавшийся от близлежащих болот, делал ночь особенно тёмной.

По лесу, оглядываясь по сторонам, шёл одинокий путник. Он заметно нервничал — предстоявшее дело могло оказаться небезопасным. Кроме того, он немного боялся волков. Руку путник держал на рукоятке кинжала (вдруг какая тварь нападёт?)

— Вы всё-таки пришли, друг мой!

Путник вздрогнул от неожиданности: человек в чёрном появился абсолютно бесшумно, словно возникнув прямо из темноты. Левая рука незнакомца сжимала посох, навершие которого подозрительно смахивало на череп.

— Да, господин маг, — ответил путник, убрав руку с рукояти кинжала, — но я не совсем понимаю, зачем вам было назначать мне встречу здесь, в лесу, ночью?

— Мой друг, сделка, которую мы здесь совершим, серьёзно повлияет на мою жизнь, на вашу жизнь, и на жизнь этой страны. — Несмотря на смуглый цвет кожи, маг говорил без малейшего акцента.

— Это вопрос жизни и смерти? — уточнил путник.

— Именно так! И поэтому я хочу, чтобы всё, что здесь произойдёт, осталось между нами. Я не желаю, чтобы это произошло прилюдно — некоторые могут помешать нам.

— Как понимаю, вы прибыли издалека?

— Да. С юга. Но я некоторое время прожил в вашей стране.

— Вы давно заинтриговали меня. Но я человек занятой и не люблю даром терять время. Скажите, господин маг, в чём заключается сделка?

— Сделка очень проста, мой друг! — усмехнулся чародей. — Вы получите смерть, а я получу ваш труп. Инмагна! — глазницы набалдашника-черепа колдовского посоха засветились зелёным огнём.

Путник, хотя и опасался волков, был не из робкого десятка: он не побежал прочь, а выхватил кинжал с пояса и ринулся на мага. Но в тот же момент кинжал вырвался из руки нападавшего и улетел куда-то во тьму.

— Шелшеллет баррак! — чародей встретил своего противника ударом посоха. Полыхнула бесшумная лиловая вспышка, и участник "сделки" упал лицом в снег. Маг перевернул тело и поднёс руку ко рту. Не дышит.

Отлично! Теперь можно приступать к работе! Чародей провёл ладонью по лбу умершего и прошептал нужное заклинание...

Глава 1

Возвращение вояки

Старший сержант гиперборейской республиканской армии Ларратос Мельд, или попросту Ларри, лежал на верхней полке в купе поезда. В голову лезли мысли о странном наваждении: несколько дней бессонницы, прерываемой редкими кошмарами, не могли быть случайными. Он уже собирался спуститься с полки и зайти в купе проводника чтобы купить чая и бутербродов, но неожиданно вагон окутали эманации холода, тьмы и безжизненности, и вскоре Ларратос потерял сознание...

* * *

— Что случилось? Небось, опять подкрепление требуется?

Двое некромантов неспешно прогуливались у подножия священной горы Талагмия. Всё вокруг покрылось смёрзшимся снегом. В отдалении копошилась нежить — группа полусгнивших существ омерзительного вида. Стоял лютый мороз, столь характерный для зимы Крайнего севера, но магам Смерти он не причинял особых неудобств (а уж про нежить и говорить нечего).

— Да, проклятые республиканцы вновь перешли в наступление. Думаю, пяти сотен низкопробных мертвяков вполне хватит, чтобы заткнуть дыру.

— Пожалуй, — нехотя согласился второй некромант. — Только ты в следующий раз действуй умнее — или хотя бы осторожнее: не так-то легко поднять полтысячи скелетов. Уверен, лорд Шакир будет сильно недоволен, если узнает о твоих "успехах".

— Не думаю. В последнее время он что-то вообще перестал нами интересоваться. К тому же вся эта война — лишь прикрытие для его деятельности. Вот когда он подчинит себе правительство...

— Потише! Мне кажется, или нас действительно подслушивают?

— Точно! — первый некромант зло выругался. — От этих шпионов даже во сне не скроешься! Ну ничего, сейчас я ему пошлю подарочек...

С этими словами маг сделал небрежный жест — словно сдавил надоедливое насекомое.

* * *

Ларратос пришёл в себя. Откуда взялись эти проклятые кошмары?! Его горло сводило от нестерпимой боли: он готов был поклясться, что "подарок" некромантов дошёл по назначению — столь реалистичным казалось видение и странным — последовавшее за ним пробуждение. Неужели в этом замешан тот самый зуб вурдалака, который он носит на шее в качестве оберега? Может, плохая идея носить такие трофеи? Надо срочно его сжечь! Нет-нет... Надо будет дома показать Эране, может она разберётся?

При мыслях о жене Ларратос проснулся окончательно. Эрана, дорогая Эрана, с которой не виделись два с половиной года! Она так хотела навестить мужа, но родственников не пускали на Крайний север. И сын, Урсос! Как же Ларратосу не терпелось его увидеть! Эрана писала в письмах и рассказывала по мадаббару, что лицом и чёрными волосами он пошёл в отца. А глаза достались голубые — от матери. И пожилая чета Мельдов, заменившая Ларратосу родителей.

Старший сержант поднялся с койки и взглянул в окно. Мимо проплывали унылые заснеженные равнины, кое-где изрезанные неглубокими оврагами. Поезд, очевидно, уже подъезжал к городку Вильину, названной родине Ларратоса, но за окнами вагона по-прежнему наблюдались лишь одинокие сосны. А на Крайнем Севере, в горных районах промёрзшей северной земли, не росли даже деревья.

И вот ради мёртвых земель на Крайнем Севере мы уже двести лет воюем с некромантами, — мрачно подумал Ларри. — Да кому вообще нужны такие "территории"? Пусть бы эти некроманты и дальше сидели в своих ледяных пустошах. Самое обидное, что за всё время войны граница с царством Смерти, основанным некромантами, смещалась всего на десять-двадцать вёрст в ту или иную сторону.

Внезапно поезд тряхнуло, потом ещё раз... И состав остановился.

Странно, — удивился Ларри. — Вроде бы до Вильина ещё полчаса езды...

Немного подождав и убедившись, что поезд остановился всерьёз и надолго, Мельд вышел в коридор. Там уже вовсю толпились возмущённые пассажиры.

— Что случилось? — поинтересовался Ларратос у одного из них.

— Пути опять снегом завалило, — буркнул тот. — И куда только мэр смотрит! В общем, теперь будем стоять, пока нас не откопают...

Мельд лишь вздохнул: опять эти извечные проблемы со снегом! Почему-то зима, которая даже в самых южных областях Гиперборея длится по полгода, каждый раз становилась для железнодорожников полной неожиданностью. Чуть снегопад — и всё движение поездов полностью останавливается. Каждый год из городской казны выделяются немалые суммы на реконструкцию железных дорог; каждую осень мэр торжественно объявляет, что отныне снег и мороз не помешают гиперборейским маговозам. А потом зима опять расценивается как стихийное бедствие, перед которым бессильны даже маги.

Итак, пути засыпало. Ларри уже знал, что это надолго — бригада по расчистке прибудет через сутки, не раньше. И то если нового снегопада не начнётся. Он взглянул в окно: там, за стеклом, уже неслышно кружились первые снежинки...

"А что, если мне добраться до Вильина пешком?" — вдруг осенило Ларратоса. — "До города всего пара десятков вёрст — во время армейской службы мы ещё и не такие переходы совершали... К вечеру уже буду дома". Приняв такое решение, Мельд пристегнул к спине небольшой круглый щит, поправил меч в ножнах, надёжно закрепил на поясе автоматический арбалет, надел армейские перчатки и вышел из вагона, сразу же провалившись в снег почти по пояс. После относительно тёплого вагона холодный ветер казался особенно пронизывающим. Снег стал гуще, покрывая короткие чёрные волосы Ларри белым инеем.

"Лыжи бы сюда", — подумал Ларратос, шагая вдоль железнодорожных путей по направлению к городу. Его оранжевый плащ, означавший принадлежность к командному составу, легко выделялся на фоне заснеженной равнины.

"Хорошо ещё, что я высокого роста", — мрачно подумал Мельд, проваливаясь в очередной сугроб. А снег всё сыпал и сыпал, заметая следы старшего сержанта.

* * *

В Вильин Ларри вошёл уже глубоким вечером. По городу проезжали редкие самоходные повозки. Часы на ратуше ударили восемь раз. Метель к тому времени уже успела закончиться, но ветер никуда не делся, по-прежнему дуя прямо в лицо Ларратосу. Из печных труб домов валили облака дыма. Необычайно холмистая местность, покрытая многомесячным слоем снега и льда, представляла собою красивое зрелище, но это была мёртвенная красота. Холмы, на которых приютились кирпичные домики, тускло поблёскивали в свете окон домов, но этот блеск тоже выглядел мёртвым. Не водилось на этих холмах никакой живности, не росло никакой травы, а из деревьев встречались только полузачахшие сосны. Кое-где также попадались не менее мрачные дубы и берёзы, но без листьев они выглядели жутковато. И подобная погода продолжалась даже здесь, на самом юге республики Гиперборей, около шести месяцев. Полгода зимы! И это ещё ничего: например, в столице, городе Стейнгарде, расположенном всего в двухстах верстах от Вильина, зима длилась свыше восьми месяцев. А на Крайнем Севере, где Ларри проходил военную службу — и вовсе круглый год.

"Почему же господь наш Камриэль проповедовал, что в аду должно быть жарко? — думал Ларратос, — смотрю я на нашу погоду и понимаю, что в аду должно быть именно холодно. После смерти я бы предпочёл действительно гореть в аду, чем мучиться от этого невыносимого мороза".

Нельзя сказать, что Ларратоса можно назвать незакалённым — наоборот, физически он был хорошо развит, и без проблем мог часами находиться на самом сильном морозе. Однако мороз ему просто не нравился. Все три года, что он себя помнил, он мечтал о путешествии в южные страны, где нет этого ужасного вечного холода, жизнь расцветает, а люди не такие угрюмые, как в его родной стране.

Вскоре началась южная городская окраина — целая гряда холмов. На самой вершине одного из них стоял дом Мельдов, древнего рода волшебников, идущего ещё от эльфийских боевых магов, живших на юге страны до людей. Дом, милый дом. Кирпичный красный двухэтажный особняк, вокруг которого росли сосны. Ларратос подошёл к двери и постучал.

Вскоре дверь открылась. У неё стоял полный, с начавшими седеть усами и бакенбардами господин с трубкой и газетой "Стейнгардские вести" под мышкой. Лекстран Мельд, тесть Ларратоса. Заменивший родного отца.

— Здравия желаю, господин старший сержант, — улыбнулся тесть, — мы ещё неделю назад получили сообщение о том, что ты получил последнее повышение и возвращаешься. Правда, мы думали, что поезд должен был прибыть в город ещё сегодня утром.

— Здравствуйте, папа. Дорогу опять засыпало, — улыбнулся Ларратос.

Тёща, русоволосая госпожа Селина, крикнула на весь дом:

— Эрана! Эрана, иди скорее сюда! Зови Урсоса! Ларри вернулась!

— Иду, мама! — раздался обрадованный крик. Через полминуты в гостиной появилась высокая стройная блондинка в красной мантии волшебницы, с заострёнными, почти как у её эльфийских предков ушами. За ней шёл двухлетний ребёнок. И впрямь, вылитый отец. А глаза — мамины, голубые.

— Ларри! Дорогой! Ты вернулся из этой армии! — Эрана бросилась по лестнице навстречу мужу. Ларратос тоже ринулся по лестнице вверх, набегу поймал Эрану и обнял её.

— Любимая! Эрана, свет очей моих! Как же я рад тебя видеть! Только с тобой я счастлив по-настоящему! Когда я с тобой, все неприятности отходят на задний план. Твоя любовь окрыляет меня и даёт сил!

Ларратос прекрасно помнил тот день, когда они первый раз поцеловались — через две недели после их знакомства. Восьмого февраля 1615 года она познакомилась с этим потерянным странником. Тогда же, можно сказать, он и сам познакомился с собой. Что же было раньше? Ничто, сплошная пустота.

В тот удивительный день маг Лекстран Мельд, отец студентки Эраны пошёл на зимнюю рыбалку, благо, тёплые течения Северного моря позволяли ловить рыбу даже зимой. Но внезапно ветра пригнали к берегу льдину, на которой лежал спящий человек. Странник оказался истощённым и обросшим высоким мужчиной. Лекстран разбудил его — но оказалось, что незнакомец ничего не помнит. Ни своей биографии, ни места рождения, ни возраста, ни даже собственного имени. Лекстран привёл странника домой. Его помыли, постригли, побрили, и он стал более-менее похож на человека. Семья Мельдов убедилась, что эту амнезию невозможно исцелить магией. Эрана выходила его. Она дала незнакомцу имя Ларратос, что переводится с эльфийского как "Потерянная душа". Вскоре юная волшебница влюбилась в него, как и медсёстры часто влюбляются в пациентов. Ларратос отъелся и стал выглядеть значительно здоровее и моложе — из зеркала тогда на него смотрело лицо в возрасте от двадцати пяти до тридцати лет — своего точного возраста он не знал. Вскоре Ларратос накачал мощную мускулатуру и начал обживаться в Вильине и заводить друзей. Он был просто Ларратос, без фамилии. Но через пару месяцев он сделал Эране предложение — и женился на ней. За неимением другого варианта он взял фамилию жены — Мельд.

Через некоторое время после свадьбы Ларратос принялся искать своё место в жизни. В качестве временного решения он пошёл служить в армию, надеясь, что к концу службы он вспомнит своё прошлое. Но ничего не вспоминалось...

— Папа! Папа вернулся! — вполне чётко крикнул Урсос. Ларри приобнял его и поднял на руки.

— Ты отслужил и стал настоящим воином, — произнесла Эрана. — А что же будет дальше?

— Не знаю, — ответил Ларратос. — Поначалу отосплюсь пару дней. А потом подумаю.

— О, Боги! — вдруг заметила она, — Что это висит на твоей шее!

— Ничего страшного, — отмахнулся Ларратос, — всего лишь амулет. Зуб полярного вурдалака.

— Всего лишь?! — ахнула жена, осенив мужу пятиконечной фигурой, — Любимый, зачем ты принёс домой эту дрянь?! Выброси это немедленно! А лучше — дай мне сжечь огненной магией!

— Я бы хотел, чтобы ты исследовала...

— Никаких исследований я делать не буду!

— Не будешь — и не надо! Но я хочу на пару дней оставить его себе.

Через некоторое время все члены семьи разбрелись по кроватям. Ларратос спал на диване, отдельно от Эраны — ей не хотелось лежать с ним, пока на его шее висит клык вурдалака. А Ларратосу не хотелось избавляться от него, потому что он ощущал, что клык вурдалака — мощный артефакт, и из владения им можно извлечь пользу.

Снились Ларри кошмары. Про злобных некромантов, сколотивших огромную армию из нежити, про то, как он сам, Ларри Мельд, умерший от стрелы, пущенной в грудь скелетом-лучником, восстал с поля боя и превратился в вурдалака, с огромными зубами, жаждущего человечины, и в таком облике стал в ряды некромантических армий. И вот он, в толпе подобных ему живых трупов, вооружённых мечами, топорами, луками и арбалетами, марширует под траурную музыку, двигаясь к покинутому городу Айсгарду, древней столице королевства Гиперборей, находящейся на священной ледяной горе Талагмия. По мере того, как он идёт, куски кожи отпадают от него, и он превращается в нечто ужасное, на что тяжело даже смотреть — не то что драться с ним. Группа некромантов приветствует мрачного мага восточного вида, который стоит на самой вершине горы, там, где находилась главная площадь покинутого города. Один из некромантов поднимает руку и кричит восточному магу: "Приветствую, лорд Шакир! Слава великому Карерону!". Лорд Шакир, смуглый маг с орлиным носом, что-то кричит в ответ, но Ларратос не слышит, что конкретно. Он, как и все порождения Смерти, прижимает правую руку к груди, выкидывает вверх левую руку и кричит: "Да будут славны лорд Шакир и великий Карерон!". Его желудок жаждет человеческого мяса, и всё тело дрожит от зверского голода. Его шею раздирает адская боль.