<
" Ночь волков "
Слава тебе, безысходная боль!
Умер вчера сероглазый король.
"Знаешь, с охоты его принесли,
Тело у старого дуба нашли.
Жаль королеву. Такой молодой!..
За ночь одну она стала седой".
Дочку мою я сейчас разбужу,
В серые глазки ее погляжу.
А за окном шелестят тополя:
"Нет на земле твоего короля..."
А.Ахматова
Пролог
Бег. Влажные от дождя ветви осыпали холодными каплями, стоило лишь задеть плечом. Тяжелое дыхание лошадей смешивалось со всхлипами испуганного ребенка. Останавливаться было нельзя, пусть даже ветки хлестали по лицу, пусть кони хрипели от усталости, а на дорогу с их боков летели пелые хлопья пены. Сделав последний предсмертный рывок, животное струной вытянулось над землей, чтобы в следующий миг тяжело рухнуть на дорогу. Но остальные члены маленького отряда даже не обернулись, чтобы помочь подняться всаднику. Им необходимо было успеть границы. Чтобы жить. Тяжело и глухо стучали копыта мощных лошадей из королевских конюшен. Но даже для них эта скачка не показалась бы развлечением.
А над головой светила предательски яркая полная луна.
Только безумный забег. Над головой сомкнулись верхушки высоких старых деревьев. Им не было никакого дела, что под их кронами разыгрывается трагедия. Они спали. Когда-то они, может быть, и помогли бы беглянкам, но люди сами виноваты. Они были слишком самоуверенны. Считали себя покорителями всего живого. Они забыли, что слишком многое связывает их с природой. Они рубили деревья и убивали зверей. А сейчас они ищут помощи у леса, желая раствориться в тенях, скрыться от преследователей. Но лес спал. Ему не было дела... ни до чего.
Пусть из последних сил, но нужно было бежать.
"Зачем? От кого? Важно ли это? Смерть? Что это такое? Разве страшно уснуть, чтобы отдохнуть?" — Шарра не понимала, зачем так спешить. Когда принесли ее отца, и она заплакала, ее няня принялась объяснять, что папа спит, что бояться нечего. — Так почему же теперь они убегали?" — все смешалось в голове девочки. Сейчас остались какие-то обрывки воспоминаний.
...отец целует ее на прощание перед охотой...
...он лежит на кровати. Бледный и спокойный. Ведь он спит? Мама кивает. А почему она плачет?..
...ночь. Няня быстро одевает ее. Зачем? Мама будет сердиться, если узнает, что она так поздно не спала...
...няня ее куда-то ведет...
...мама стоит внизу. Нельзя, как говорит няня, девушке ездить в мужском седле...
...а потом бег. Дядя Товальд в кольчуге держит ее перед собой. Конь срывается в галоп почти мгновенно, и резкий рывок заставляет ее судорожно сжать в маленьких пальчиках гриву...
... теперь она сидит перед мамой на лошадке. А где все остальные солдаты?..
Когда рухнула последняя лошадь, девочку рывком выдернуло из седла. И лишь густой кустарник смягчил падение. Подскочившая к ребенку женщина, судорожно ощупала ее, проверяя, не сломаны ли кости, и убедившись, что с дочерью все обошлось, подтолкнула дочь в лес, заставляя сойти с дороги. Они снова бежали. Слышался лишь шелест листвы под ногами, треск мелких сучьев и гулкий стук крови в ушах. Девочка отчаянно цеплялась за руку матери, постоянно вспоминая рассказы о водящихся здесь волках.
Когда девочка в очередной раз зацепилась за выступающие из земли и присыпанные листвой корни деревьев, от падения спасла только материнская поддержка. Но небольшая заминка позволила расслышать, как близко находятся их преследователи.
Над головой Шары раздался шепот:
— Беги! Ну, беги же!
И она снова помчалась сквозь ночной лес. Деревья хлестали по лицу мокрыми ветками. Как сказочные чудища, они тянули к испуганному ребенку свои искривленные руки-ветви, цепляясь за одежду, дергая за волосы.
Позади раздался отчаянный женский крик и мужской смех. Крик... Хохот... Злое эхо раз за разом повторяло звуки, сплетая их в неясную какофонию, заполнившую тишину ночи.
Шарра остановилась и оглянулась. За одним из деревьев, совсем недалеко, виднелся неясный человеческий силуэт одного из солдат. Было страшно, но она уже так устала, что бежать не смогла бы физически. Но силы, оказывается, еще оставались. Малышка снова рванулась с места, упала, поднялась и снова побежала. Но так не могло продолжаться долго.
Что-то больно дернуло за волосы. Она даже не могла подняться — рука преследовавшего ее мужчины, крепко сжала светлые пряди, причиняя боль при каждом резком движении.
— Девчонка, зачем ты убегаешь? Я не сделаю тебе больно. Не бойся, — он пытался говорить дружелюбно, но маленькая пленница лишь затравленно смотрела на солдата.
— Где мама? — спросила девочка, поднимая на него ясные глаза. И ни один человек не сможет солгать, когда на него вот так смотрят, если, конечно, он не последний негодяй.
— С мамой все хорошо. Она уже поняла, что зря боялась. Она попросила меня привести тебя к ней, — криво улыбнулся мужчина, но девочка только помотала головой, пытаясь укусить его за руку.
— Нет!
— Сколько тебе лет? — он перехватил ее за плечи, заставляя перестать метаться, словно маленький зверек. Ребенок настороженно замер и ответил:
— Десять.
— Я дам тебе столько же конфеток, если ты пойдешь со мной. Иначе ты заблудишься в лесу, — успокаивающе произнес незнакомец.
Шарра на миг задумалась, понимая, что она на самом деле не знает, куда бежала. Ей просто так сказали. А еще в темноте могут быть волки...
Она неуверенно кивнула, и хватка на хрупких плечах стала мягче. Девочка устала, замерзла и была напугана, поэтому уже не сопротивлялась, позволяя просто вести себя.
Вскоре из темноты впереди донесся лошадиный храп. Взмыленные кони переступали с ноги на ногу, звеня сбруей. На одной из лошадок лежала ее мама. Девочка рванулась к ней, но мужская рука, опустившаяся на плечо, удержала малышку на месте. Шару посадили в седло перед другим солдатом. В лунном свете ребенок только успел заметить серебряную дорожку слез на щеках королевы.
На привале ей дали кусок хлеба. Как бы она не крутилась и не вытягивала шею, рассмотреть связанную пленницу ребенку не удалось.
"Может тот, в лесу, был прав, и мама зря боялась? Ей на самом деле не сделали ничего плохого," — девочка напрягала зрение, силясь рассмотреть что-то в темноте, пока не заболела голова. В очередной раз зевнув, она подтянула на плечах тяжелую куртку, которую на нее набросили, чтобы уберечь от ночного холода. Малышка даже и не заметила, когда провалилась в сон.
Шарра проснулась. Поднявшись, сонный ребенок тут же запнулся и упал. Боль в разбитой коленке мгновенно стряхнула сонливость. Нащупав привязанную к ноге веревку, девочка еще раз ее потянула, только лишь разбудив этим солдата. Разобравшись в причине ее блужданий, мужчина отвязал маленькую пленницу и отвел к ближайшим кустам. Шарра вновь поскользнулась, успев все же вовремя выставить перед собой руки. Ладошки мгновенно стали темными и влажными. Поднеся их к глазам, в неверных отблесках далекого костра, она рассмотрела на пальцах кровь.
"Неужели мамы?!" — мелькнула ужасная догадка.
Шарра посмотрела на солдата — он отвернулся, она ведь все-таки принцесса. Девочка решилась мгновенно и помчалась сквозь ночь. Бежать, спасать — это уже стало почти инстинктом, как у маленького зверька, который не в состоянии противопоставить хищнику ничего кроме своей верткости и прыткости.
Солдат слишком поздно заметил отчаянный рывок легкой фигурки.
Бег. Ветки. Тяжелое дыхание. Всхлип и снова бег. Она скользила на влажных листьях, лишь чудом не проваливаясь в ямы, едва ими присыпанные, словно ее направляла уверенная рука кого-то, знавшего этот лес до последней веточки и кочки. Девочка бежала, петляя от одних зарослей к другим, чтобы ее было сложнее заметить. Как загнанный зверек, которому уже нечего терять, она неслась сквозь чащобу, не задумываясь больше, выведет ли ее куда-то выбранное направление.
Впереди, между черными стволами деревьев, показался свет. Туда! Вскоре уже можно было разглядеть костер, у которого сидели две человеческие фигуры.
Шарра видела, как встала высокая женщина и обернулась к ней. А потом из леса появился ее преследователь, заметил людей и достал меч.
"Он убьет их, как убили маму!" — испугался ребенок.
И тут Шарра заметила, как позади солдата из темноты появился огромный волк. Оскалив длинные клыки, зверь припал к земле для прыжка. А ее накрыла темнота беспамятства...
Сидевшая у костра Атинора увидела, как встрепенулся ее варг. У Риора чуткий слух — в том, что кто-то приближался, сомневаться не приходилось. Она привыкла в подобные моменты доверять своему "младшему брату". Девушка подняла руку, чтобы предупредить подругу о незваном госте. Но необходимости в этом уже не было: варг Кассанры, Браира, уже дала знать хозяйке о чужаке. Поднявшись со своих места, оба огромных волка повели носами, весьма выразительно морщась. Воительницу весьма смешило, как оба зверя даже спустя столько месяцев пребывания на этом континенте, демонстрировали неприятие местных непривычных и от этого неприятных им запахов. Тем временем Риор скользнул в лес, почти мгновенно растворившись в предрассветном сумраке.
Атинора молча ждала, размышляя: кто бы это мог быть? Они расположились довольно далеко от дороги, из чего следовало: случайная встреча путников исключается. "Ну что ж, если это разбойники, — хищно усмехнулась воительница, — то это может значить только одно — боги от них же сегодня и отвернулись". Достав мечь, она улыбнулась, ощущая в руке привычную тяжесть хорошо сбалансированного оружия.
Теперь уже и девушки слышали треск ломающихся под ногами сухих веточек и шуршание листьев. И по интенсивности звука легко было определить, что человек движется быстро, скорее всего бежит.
Атинора ожидала увидеть что угодно, но уж точно не девочку, бегающую одну по лесу ночью. Беред ними стояла невысокая девочка с бледной, почти белоснежной кожей, серебристыми волосами. Воительница поднялась и позвала ребенка, как только поняла, что перед ней живой человечек, а не лесной дух. Ни одно, ни другое создание столько шума бы не создали, пробираясь по ночному лесу, их породивших. Малышка остановилась и обвела поляну широко распахнутыми глазами, немного безумными от плескавшегося в них ужаса, словно и не замечала присутствия двоих женщин. В этот момент из-за деревьев на поляне появился преследователь. Ребенок, вначале испуганно шагнувший назад, завидев Браиру, услышав за спиной появление погони, втянула шею и затравленно обернулась.
Кассандра, которая уже также стояла рядом с подругой, застыла в недоумении, явно не зная, как реагировать: считать беглянку жертвой и спасать ее, или ловить вздорного ребенка, решившего удрать от родителей, облегчая преследователю его задачу? Наметанный взгляд воительниц мгновенно отметил и экипировку, и выправку мужчины. А вот волки явно понимали, что к чему и одновременно взвились в воздух в гигантском прыжке. Волчица перелетела через девочку, тоненькая фигурка которой упала, словно подломленная, приземлились перед солдатом. Тот развернулся и попробовал спасти свою жизнь бегством, но на милосердие огромных волков рассчитывать не приходилось. Две тени метнулись за ним. О дальнейшей участи гадать не приходилось. Впрочем, Атинору это уже не волновало.
Она поспешила к девочке, лежащей на траве. На руках и на подоле дорогого, некогда наверняка красивого, но теперь изорванного и грязного платья виднелись следы крови. На лице — несколько царапин. Но больше повреждений, по крайней мере, наружных, не наблюдалось.
— Кас, осмотри ее, тебе ведь медицина давалась лучше, чем мне, — Атинора подвинулась, освобождая место для подруги, поглядывающей на пациентку из-за плеча сидевшей на коленях девушки.
— Вот с этого и нужно было начинать, а не бросаться первой, отталкивая ту, кто может принести реальную пользу, — язвительную фразу компенсировала легкая улыбка Кассандры. — Все кости целы. Так, несколько синяков да царапин. С ней ничего серьезного не произошло. Если, только, эти скоты не решили использовать ее иначе.
— С чего ты это взяла? — напряженно спросила Атинора, искренне надеясь, что это лишь предположение, а не выводы после магического сканирования в поисках внутренних повреждений.
— Будем надеяться, что нет. Но тогда мне непонятно, откуда столько крови на ее платье, — Кассанра задумчиво потерла указательным пальцем переносицу, как делала всегда, стоило ей в чем-то засомневаться.
— Но ведь она совсем ребенок! — продолжала возмущаться подруга целительницы, в очередной раз убеждаясь, что культура двух стран действительно разительно отличается. В Арфатине дети были едва ли не священны. — Давай-ка, пожалуй, сменим дислокацию, — предложила она, — сомневаюсь, что у этого ублюдка не было помощников.
Пока невозмутимая подруга заворачивала девочку в одеяло, Атинора уничтожила следы стоянки и оседлала лошадей.
Остановку они сделали лишь через час, когда среди деревьев ночная мгла сменилась серым утренним туманом.
— Позаботься о ней, а я пока приготовлю что-нибудь горячее, — тем временем командовала Кас.
Атинора вымыла девочку в ручье, завернула в одеяло и напоила сваренным бульоном, слегка растормошив уставшего ребенка. Их обеих волновало состояние подопечной. Теперь оставалось лишь ждать и надеяться, что девочка переживет следующие сутки.
Маленькую беглянку стоило бы лечить настоящему лекарю, кормить горячим и держать в тепле под крышей дома. И посреди леса две воительницы не могли бы сделать больше, чем уже успели.
Лошади неспешно шагали за волками, уже привыкшие к такому необычному соседству, а сами младшие легко выбирали путь, полагаясь на острый нюх и природное чутье. Воительницы попеременно бережно держали на руках завернутую в одеяло малышку.
— Лучше не останавливаться в первой же деревне, — задумчиво произнесла Кассанра, глядя на уходящую влево тропинку, видимо, протоптанную в лесу местными жителями.
— Согласна, — Атинора всмотрелась в личико спящей девочки, — если ее преследовали, то, скорее всего, будут прочесывать ближайшие окрестности от места ее исчезновения.
— Именно, — кивнула воительница. — Но я все же съезжу и попробую расспросить местных о нашей беглянке. Не жди, Браира выведет меня к месту вашей стоянки.
— Могла и не напоминать, — фыркнула ее спутница, аккуратно, чтобы не потревожить малышку, отцепляя от пояса кошель и перебрасывая его Кассанре.
Та послала подруге улыбку, полную благодарности за это понимание без слови, и тронула пятками бока лошади, направляя ее на вьющуюся между стволов тропинку. Серая тень мелькала рядом, то скрываясь, то появляясь из густой растительности в поле зрения.
Атинора посмотрела на Риора, сидящего рядом с неспешно щиплющей траву лошадью.
— Давай-ка подыщем место для стоянки, — обратилась она к младшему брату, подкрепляя свои слова ментальной картинкой.
Спустя час, когда воительница уже разбила лагерь: ярко горел костер, в котелке закипала вода, а ребенок спал, закутанный в два одеяла, под боком у блаженствующего варга, появилась Кассанра. Точнее, сначала на поляну скользнула ее волчица, а уже спустя некоторое время из-под сени древесных крон появилась ее старшая.
