Королевский Дар

Дорогие читатели! Если что, меня здесь давно нет, поэтому крайне рекомендую заглядывать в мою группу в контакте

Или можете отправить письмо на Fiona-amber@narod.ru с темой 'Новости автора', чтобы быть в курсе событий!

Выложен полный текст, но если вы хотите скачать произведение, то сделать это можно совершенно БЕСПЛАТНО на Книгомане

I

Расшалившийся почти осенний ветер трепал мои короткие русые косички. Они разлохматились настолько, что со стороны я действительно походила на ведьму. Но вряд ли бы кто-то догадался, что за внешним сходством кроется что-то большее.

Перрон шумел гудками уходящих поездов, медленным стуком колёс, хриплым голосом автоинформатора, суетливыми криками пассажиров и провожающих. Много кто уезжал в последние дни августа из города: загостившиеся работяги; школьники, решившие отдохнуть перед учёбой; и студенты из других городов. Я провожала последних.

Точнее, последнего. Единственного.

Его звали Юра. Общительный парень с ярко-синими глазами, пышными тёмными волосами и потрясающей улыбкой. Ещё в мае мы учились в одном классе, а сейчас дорожки разошлись. Он уезжал с лёгким сердцем, наконец, воплотив свою мечту; я оставалась с разбитым, так и не признавшись в любви. У меня был последний шанс, вот прямо сейчас, пока мы ещё стояли напротив и смотрели друг другу в глаза. Но я молчала, ведь мои слова ничего не смогли бы уже исправить.

— Может, останешься? — легкомысленно предложила я, чтобы разрядить атмосферу.

— Смешная шутка, Снежа, — расхохотался он, — двадцать минут до отправления.

Действительно смешно. Настолько, что даже грустно. Из всей нашей компании, поступать в столицу не рискнула я одна. Училась я неплохо, но не верила, что получится так высоко прыгнуть, поэтому не стала и заморачиваться — учить что-то, просить у родителей деньги на дорогу, переживать. Вот если бы у нас уже ввели обещанный по всей стране единый экзамен, я бы испытала свои шансы. Наш педагогический университет был надёжным и беспроигрышным вариантом. Впрочем, в успех приятелей я тоже не верила, но все как один получили бюджетные места. Я оставалась одна.

— Юра, — надув губы, дёрнула я парня за рукав, — мне будет скучно!

— Так ты звони почаще.

Легко сказать — звони почаще! Он вообще стоимость минуты с Москвой видел? Это у него родители обеспеченные, а мои такие переговоры не потянут.

— Это совершенно не то! Я же тут совсем одна остаюсь!

— Ты же знаешь, я давно уезжать хотел. Попроси лучше кого-нибудь другого — больше толку будет. Во-о-он сколько народу! — Юрка обвёл рукой перрон, где пробегал ни один наш знакомый. Но мы оба понимали, что это очередная 'смешная' шутка.

— Кого, например? Стёпочку? — с вызовом спросила я.

Стёпочкой звали высокого худощавого парня, который как раз оказался рядом. Он никогда не снимал брендовые солнцезащитные очки, благодаря которым словил не один угол и заработал не один синяк, но престиж важнее здравого смысла! Отношения у нас со Стёпой не сложились — буквально при каждой встрече он вдохновлял меня на такие гадости, которые специально в голову бы не пришли.

Вот и сейчас, услышав о чём речь, он остановился и незамедлительно предложил:

— Если поползаешь на коленях, я, может, через месяцок вернусь.

— Возвращался бы ты на Северный полюс, — буркнула я.

Ой, зачем только его заметила! И так тошно, ещё только ругани не хватало.

— Я вообще-то не оттуда!

— А откуда ещё такие отморозки берутся? С Арктики?

— Всё-всё! — вмешался Юрка, вставая между нами. — Брейк!

Стёпа что-то проворчал, подхватил чемодан и ушёл. Я, к счастью, не расслышала, а то бы не сдержалась. Мы при встрече как с цепи срывались — в последний год друзья нас едва ли не по очереди по лестнице водили, чтобы на уроки не опаздывать из-за склок.

— Вообще, я не имел в виду именно Стёпу, — вздохнул Юрка.

— Он сам себя имел во всех видах, — любезно согласилась я и глянула в сторону Стёпочки, но он уже забирался в вагон по металлической лесенке. Жаль последней фразы он не слышал.

— Снежа! — строго одёрнул меня Юра.

— Что тебе не нравится? Если моё поведение, то я готова исправиться под твоим чутким руководством!

— А под Наташкиным не хочешь?

О, боже мой! Зачем мне Наташка? С ней интересно поболтать иногда о чём-то несерьёзном, но недолго. Однако, заметив девушку, для проформы я крикнула ей вслед:

— Наташа! Ты же согласишься плюнуть на столичное образование и остаться со мной?

— Издеваешься? — уточнила она, внезапно затормозив и обернувшись в нашу сторону.

— Конечно! — ответила я и тут же обратилась снова к Юрке: — Слышал?

— Да я точно так же могу сказать. Я тоже хочу учиться в столице, — не сдавался мой друг. Только руки спрятал в карманы и глаза почему-то отвёл.

У меня вдруг сердце заныло. Терпеть не могла, когда Юра так делал. В такие моменты он обычно врал. Но в чём здесь кроется обман? Он на самом деле не хочет ехать и боится мне признаться, потому что тогда я точно не отстану? Глупость какая...

С минуту я подбирала 'инструмент'. Секрет хотелось разгадать любыми способами, но внезапно взялась Летта — она всегда любила лезть не в своё дело и сегодня в очередной раз мне помешала. При ней Юрка точно ничего не расскажет.

— Прощайтесь, голубки, а то поезд скоро тронется, — посоветовала непрошеная собеседница.

Пришлось стиснуть зубы и промолчать. Может, на зимнюю сессию Юра приедет, и мы нормально всё обсудим? Жаль звонки действительно дорогие, а интернет в студенческой библиотеке, судя по жалобам, очень медленный. Хотя, говорят, в столице сейчас везде какие-то дешёвые выделенные линии. Может и до нас скоро дойдут.

— Вы так и будете стоять как истуканы? — уточнила Летта после пары минут. — Там ждёт поезд во взрослую жизнь, ау! Юра, не тяни.

Неожиданно я осознала, что вернётся на каникулы он уже совершенно другим. Того самого Юру, которого люблю, я вижу в последний раз. Сдержав слёзы, я бросилась другу на шею. Он крепко прижал меня, выбив из лёгких воздух, а потом закружил.

— Не забывай меня, ладно? — попросил он внезапно.

Задохнувшись от возмущения, ответить я не успела — Юрка чмокнул меня в щёчку и полетел на поезд. Я осталась одна. Махнула им с Леттой на прощание рукой. Пора смириться, всё равно он не изменит решения.

Поезд качнулся взад-вперёд, словно разминаясь, и тронулся, унося от меня частичку души. Я показательно махала составу вслед бирюзовым платочком, заранее припасённым в кармане. Пассажиры смеялись и махали в ответ, что приятели, что незнакомцы.

Последний вагон ещё не успел скрыться, а в меня уже врезалась толстая тётка с тремя подбородками, которые свисали на неуместный летом меховой воротник. Дама катила двумя руками огромный чемодан в клеточку и ухитрялась держать поводок с маленькой собачкой жутко гавкающей породы. Естественно, меня тут же облаяли обе, причём дама, обернувшись, выдала фразу с глубоким философским смыслом:

— Девушка, смотрите, куда идёте!

После отъезда Юры я, как ни хорохорилась, была несколько не в духе. Поэтому собачка тут же цапнула хозяйку за ногу, порвав колготки, а я спокойно пошла домой, оставив их облаивать друг друга. А что я ещё могла? Не на метле же за поездом лететь. Не поймут.

II

Говорила мне ещё моя разлюбезная бабушка, что я даже мусор не могу нормально вынести. Я отчасти с ней соглашалась. Как ведьма я буквально притягивала к себе всё необычное, и с удовольствием бы сидела дома в углу и не высовывалась. Но родители почти жили на работе, и, чтобы не зарасти грязью, мне приходилось выбираться навстречу судьбе с мешком мусора в руках.

Контейнеры стояли между нашим двором и частным сектором, но с обеих сторон идти было прилично. Безлюдное место, вокруг нестройные местами проржавевшие гаражи да знакомая свора бездомных собак иногда пробегает. Любоваться тут нечем: выбросил пакет и уходи поскорее от тошнотворного запаха гнили и мух. Но, видимо, кто-то считал иначе — солидная пожилая пара внимательно наблюдала за свалкой.

Я искоса глянула на стариков, хотела уточнить, что они здесь забыли — на бомжей не похожи, место для свидания неудачное, — но потом увидела затуманенный взгляд бабули, нервно подрагивающую руку... Бежать отсюда, бежать и не лезть в чужие проблемы!

Пройдя по обломкам кирпичей и старых досок, сросшихся с землёй, с двух метров я кинула мешок с мусором в бак. На ходу развернулась, но не тут-то было.

От удара в спину я полетела вперёд. С разницей в миг распахнула глаза и зажмурилась, выставила руки вперёд. Ладони обожгло, раздирая до крови, правым коленом я стукнулась так сильно, что зазвенело в ушах. Вскрикнула от боли и тут же сглотнула отвратительную сухую пыль, которую подняла при падении. Попало и в нос — едва успела вздохнуть.

Перевернувшись, я села. Стоило открыть глаза, перед носом, чуть снова не сбив, пронёсся длинный красный змей. Летучий. Большой. Нормально вообще?!

— Чтоб ты развалился! — добродушно пожелала я вслед, отплёвываясь от скрипящих на зубах песчинок.

Я подскочила, пока он не успел атаковать. Интересно, если дёрну отсюда без оглядки, успею убежать или чудовище нагонит по дороге?

Что-то хрустнуло, существо внезапно накренилось, теряя скорость и скользя чешуёй по земле. На земле от него осталось отвалившееся крыло,. В кои-то веки проклятье удачно сработало! Его не поймёшь: то злости не хватает, то сорвётся с полтычка и исправляй потом свою 'работу'.

Чудище потери будто не заметило: пока я соображала, он уже нацелился на невозмутимых старичков. Мне бы спасать свою шкуру и бежать куда подальше, но кто-то в детстве сглазил меня состраданием. Неважно, что бабуля разорвала под ним землю, как заправская ведьма, а мужчина запустил струёй огня — я все равно полезла в самое пекло!

Я напряглась, пользуясь тем, что меня не видят, сосредоточилась. У моей бабушки бы всё получилось куда быстрее, но я не она, мне сложнее колдовать на ходу. Как бы она ни учила меня на случай таких вот непредвиденных ситуаций, а всё равно колени подрагивали при первой встрече с реальной опасностью.

Росток из земли проклюнулся внезапно — в сознании как мыльный пузырь лопнул. У чудовища кровил левый бок, едва трепыхалось последнее обожжённое крыло и скалилась разодранная морда. Но он пёр на старушку, как ракета. Я опоздала на долю секунды.

Клацнули челюсти, она пропала. Озноб пробежал по спине, я распахнула глаза, испуганно пискнула. И собралась.

Ростки пробивались один за одним, выскакивали со всех сторон. Быстрые, крепкие обхватили змея со всех сторон, сжав. Ещё, сильнее, больней, разодрать!

Я откинула назад прядь волос, которую трепал разыгравшийся ветер. Ветер не сдался — я повторила, не прекращая колдовать. Снова и снова, как замкнутый круг. Капли дождя сначала падали поодиночке, а затем застучали ровной глухой стеной, гася звуки.

Брызнула жижа, мерзкая желтоватая. Чудовище взревело, но последний его крик потонул во внезапно разбуянившейся стихии. Последний привет от мёртвой старушки — вряд ли погода испортилась сама по себе.

Тело монстра обмякло, лежало без движения. А я всё растила новые стебельки и растила, неестественно гнула ветки шиповника. Дурацкий получится куст. И зловонный, но кому какое дело рядом с мусоркой? Во всяком случае, копаться не полезут, колючий он. А под ним медленно перегниёт тело непонятного существа, вместе с проглоченной старушкой. И никто никогда не узнает. Вот и вышла мусор выбросить.

— Добрый день, коллега, — вежливо поздоровался старичок.

Я вздёрнула бровь в ответ. Когда только успел подойти? И с чего так мило улыбается.

— По-моему, он не слишком добрый, — заметила я, не зная, как деликатно намекнуть. Соболезнования высказать?

— Ах да, — словно опомнился собеседник, смутился, отводя взгляд. — Трагичное событие, но я ждал чего-то подобного. У Марты уже два инсульта случилось, она после второго как с цепи сорвалась, гонялась за монстрами словно заправский охотник. Не хотела умирать в постели.

— Бойкая женщина, — осторожно высказалась я, не зная, что делать. Мне нет дела ни до умершей, ни до её странного сопровождающего, я промокла до нитки и хочу домой, но разворачиваться и уходить во время беседы ужасно неловко.

— Детей бы она с тем же рвением учила, — пожаловался мужчина, сняв заляпанные дождём очки. — А сейчас ещё поди найди замену в начале года...час от часу не легче. Кстати, — вдруг обратил он внимание на меня, — а вы какой факультет заканчивали, барышня? Что-то я вас не припомню...

— Никакой факультет я не заканчивала! — неожиданно рассердилась я. Всё происходящее казалось каким-то бредом сумасшедшего. Ладно, благодаря бабушке в чудовищ я верила, но умершие старушки и странные мужчины с непонятными вопросами обескураживали. С мыслями бы собраться, а он тут чушь несёт. — Я только в этом году поступаю, будущий математик, если угодно знать. И, может, уже отстанете от меня? Мне холодно и мокро!

Мужчина ответил не сразу, удивлённо смотрел, озадаченно потирая нос:

— А вы ведь ведьма?

— Бабушка, по крайней мере, так это называла, — пожала я плечами.

О подобных нам, я ничего не знала. Про монстров меня ещё предупреждали, а про людей не обронили ни полслова. Бабушка всегда ловко уводила разговор, когда я заводила тему.

— И она вас всему учила?

— Да.

— Хм...

— Что? — вновь возмутилась я. Из пустого в порожнее, честное слово.

Мне не нравилось здесь стоять: рядом с мусоркой, у которой понемногу собирались дворовые псы, вдали от жилых домов, под редеющим дождём. Я хотела поскорее броситься прочь отсюда, в тёплый дом, забыть о чудовище, о проглоченной старушке, о непонятном старичке. Но стояла как вкопанная.

— А как давно вы этим занимаетесь?

— Лет с десяти.

— Профессионально?

О ведовских профессиях я никогда не слышала и не могла себя объективно оценивать. Для меня всегда это было приятное и полезное хобби, но обучала меня бабушка круче, чем любой учитель в школе.

— Вам как сказать? По каким критериям?

— С природой вы общаться, я видел, умеете. А проклятья?

— Некачественно, — поморщилась я. — Если проклятье идёт не от всего сердца, то ничего не получится. Но сегодня крыло на моей совести.

— Ах, — приподнял мой собеседник брови, — вы мне два раза жизнь спасли.

— Повезло, — не приняла я похвалу.

Я способна на большее, старушка могла выжить. Я просто растерялась. Ведьма-то я с восьмилетним стажем, но подобное безобразие в мусоре первый раз встречаю. Обычно неприятности были намного меньшего масштаба. Хватало сломанных каблуков и приставучих 'поклонников'.

— А с заговорами у вас как?

— Лучше всего с зубами. Как говорится, что чаще и больше используешь...

— Обращение?

— Белая волчица. Уже три года. До двенадцати часов могу облик держать, — старалась я говорить без хвастовства, хотя сильно собой гордилась. Бабушка постоянно ругалась, что все наши предки время обращения считали сутками. Но мой собеседник оказался не так строг: