Ан - Прода

  Пускай их и горстка, но прилетят ведь ещё. Пускай и нет у них на Персидском море флота, зато он есть у персидского шах-ин-шаха, который в дружбе с атлантами. Флот в Итиле персидское войско высадит, а к Семендеру сухопутное через Дербент выйдет, как было уже во времена хазарско-персидских войн. Призадумались и хорезмийцы, и урусы, а так ли уж нужны деньги покойникам. Северные урусы подумали и вверх по Итилю домой подались, но у южных, артанов, мнения разделились. Колебались и хорезмийцы, которым податься было некуда. Иудеи к кангарам кинулись — раз вы уже начали на нашей стороне воевать, так доведите дело до конца, а мы и сами в долгу не останемся, и наш каган будет к вам щедр и милостив. Да только ведь разве за иудеев кангары ввязались в эти хазарские дрязги? Ввязались — против мадьяр, и раз мадьярская проблема решена, так и какие у них тогда остаются разногласия с правильным каганом, тюркско-тенгрианским? Пусть только их поселение в степях Бузана признает, и тогда кангары ему — не враги, а друзья. Если уж иноверцы атланты законного кагана поддерживают, так им, тенгрианам, сам Тенгри велел.

  И когда законный каган признал степи Бузана за ними, кангары открыто встали на его сторону. Хорезмийцы сразу же последовали их примеру, вслед за ними — те южные урусы, которые слишком уж набезобразничать не успели, а самые замаранные, прихватив с собой иудеев с их неправильным каганом, сплавились вниз по Бузану в своё море, где у них Фанагория и Таматарха, а напротив них боспорские города Кырыма. Иудеи своё дело проигранным не считали. Фанагорию иудейский каган объявил своей временной столицей и местом сбора всех своих сторонников. Вот тут-то и продемонстрировали кангары свою полезность законной хазарской власти. Разгромили нанятых иудеями касогов, подступили к Фанагории и взяли её штурмом, отправив отрубленную голову мятежного кагана-иудея законному правителю. Не поздоровилось затем и городам Кырыма, а после них и городам вздумавших отложиться ясов верховий Большого и Малого Бузана. А ты не бунтуй против законного кагана, у которого в друзьях кангары! Кто успел тогда убежать к атлантам в их Кордубу Эстепу, и кого те приняли под свою руку, те только и спаслись — так теперь они говорят. Сильно преувеличивают, конечно, но — да, хорошо тогда кангары порезвились.

  Примерно в те же времена часть морских урусов-артанов, рассердив и хазар, и румийцев, подалась от них вверх по Варуху и захватила саклабскую Куявию. Теперь ловят саклабов и продают их румийцам. Ну, не только ими торгуют, конечно. В основном даже и не людьми, а ценными мехами, мёдом и воском, да знаменитыми франкскими мечами от своих северных сородичей. Раньше по Бузану всё это возили, на котором и камни течение реки не перегораживают, но с тех пор, как испортили отношения с хазарами, и в Саркеле с них стали много драть, по Варуху возить предпочитают, платя кангарам на волоках возле тех камней. Так и им намного дешевле обходится, и кангары ведь сами решают, сколько отослать кагану будет справедливо, а сколько — уже жирно ему будет. И цены бы не было этим куявским урусам, если бы они только торговлей этой и ограничивались. Ну зачем их разбойничать тянет вместе с оставшимися у моря собратьями артанами? Те повадились то на румийцев нападать за Румийским морем, то под видом купцов подниматься по Бузану, перетаскивать свои большие лодки в Итиль, спускаться по нему в Персидское море и там безобразничать, несколько раз едва не поссорив пропускавшего их как торговцев кагана с персидским шах-ин-шахом. А когда каган перестал их пропускать, преградив им волок в Итиль — ещё ведь и изобиделись на него за это!

  Но как тут их было продолжать пропускать, когда персидские купцы жалуются на из разбои и требуют возмещения, а послы шах-ин шаха предъявляют кагану претензии за их бесчинства на всём побережье и в городах, да грозят войной, если каган их не уймёт. А как эту разбойную вольницу уймёшь, когда её и собственных вожди-олги неспособны в узде удержать? Только путь в Итиль им запереть, больше никак. Ведь дошло до того, что как-то раз, не удовольствовавшись грабежом побережья, урусы поднялись вверх по реке и захватили богатейший в тех местах город Барду, устроив там резню и бесчинства, а затем пожелав вообще оставить его за собой, как и всю ту страну. Полгода Барду удерживали!

  Вот тогда каган и запретил урусам даже по Бузану подниматься выше Саркела. Только с персами войны из-за них ему ещё не хватало! С румийцами уже поссорили, так там он ничего поделать с их морскими разбоями не мог, но в Персидское море им больше дороги нет. Одни поняли правильно и угомонились, но другие — попёрли в дурь. В числе таких был и Ингор-олг. По наущению румийцев напал на Самкерц и устроил в нём резню, и тогда хазарское войско, включая и кангар, осадило в ответ румийский Карсан, а под ним заодно разгромило и Ингор-олга, принудив того к признанию зависимости от каганата. По хазарскому указанию Ингор-олг на румийцев затем напал или по собственному желанию, обидевшись за что-то уже на них, точно Керей-хан не знал. Так или иначе, вернулся Ингор оттуда с жалкими остатками своих разбойников, после чего каган велел ему направляться вверх по Варуху в Куявию и брать её под свою руку в качестве данника-союзника. С ним ушли туда и все те морские урусы, кто не хотел оставаться под прямой хазарской властью.

  Кангарам в то время не до того было в основном. Ну, выделили и свой отряд в дополнение к хазарскому для сопровождения Ингора на случай, если в Куяве его принять откажутся, намекнули, чем чреват будет отказ, кое-кому и нагляднее это показали, но это так, в порядке дружеской услуги кагану, а вообще-то были у кангар дела и поважнее. Надо было и мадьяр из-за Варуха ещё дальше на запад отбросить, и с ясами в верховьях обоих Бузанов разобраться, и с прочими степными племенами владения разграничить, и это надо было сделать самим. Не кагана же об этом просить, который им друг, а не повелитель?

  А на этом все восемь кангарских ханов порешили сразу и твёрдо — кагану хазар они друзья и союзники, но не данники. Не для того их народ отказывался от идеи избрать собственного кагана, чтобы подчиняться чужому. Да и знали уже, как нелегка и хазарская власть для тех, кого она сумела подмять под себя. Стонут от неё и савиры, и южные ясы, и сами хазары — не те, которые тюркская знать, а коренные оседлые, да и тем кочевым, кто подвластные кагану данники, несладко приходится. Те же самые кара-булгары, например. Просто так, что ли, их сородичи кто далеко на запад ушёл, а кто и далеко на север, так что разделён теперь прежде единый народ прежней Великой Булгарии. Не были в восторге и саклабы той же Куявии, с которой Ингор-олг драл дань и для себя, и для каганата. Разве такой судьбы искали кангары, уходя от разрастающегося ябгу-каганата огузов? Там тоже стонут подвластные ему народы, особенно бывшие кангарские города на Сейхуне. Против поборов кангарского ябгу-кагана выступали, непомерными они им казались, отчего и на сторону огузов тогда переметнулись, а чего добились? Того же самого! Теперь уже жаден и несправедлив для них огузский ябгу-каган. Вот поэтому и не нужен кангарам каган — ни свой, ни чужой. С давно прошедших времён — сыты великодержавием по горло.

  Беда в том, что мало для сохранения свободы одного только свободолюбия. Её ни один народ добровольно чужакам не уступит, но многие теряют, если чужаки сильнее. Кто покорился бы тем же тюркам, не окажись у них в большом количестве малоуязвимых для стрел конных латников в чешуйчатой железной броне? Конечно, под таким всадником и конь устаёт быстро, да и не всякий конь ещё его выдержит, и сам всадник долго в такой броне не выдержит, и без поддержки своей лёгкой конницы одна только тяжёлая погоды не сделает. Но у тюрок, как и у всех степных народов, хватало и лёгкой, а латники тюрок служили им той ударной силой, которую их противнику не остановить. Разве выдержишь с такими встречный конный сабельный бой? Вот и пришлось покориться тюркам Ашина всем народам Великой Степи от далёких восточных морей и страны шёлка до Румийского моря. То, что не надолго тюркам единства их каганата хватило — это уже другая история, как говорят атланты. Пока хватало — били всех в степи, и никто не мог противостоять им.

  Таковы же примерно были и авары, вытесненные на запад тюрками, у которых было больше тяжёлой конницы, но на своём пути тоже сминавшие всех. Уж на что сильны были в своё время потомки гуннов булгары, но и им пришлось признать над собой власть аварских каганов. Последующее ослабление авар и упадок их каганата — опять же, другая уже история. Пока были в силе — только тюрок на востоке боялись, а все остальные перед самими аварами дрожали. А как ты остановишь плотно сгрудившуюся лавину их тяжёлой конницы? Как говорят саклабы, сила солому ломит. Только после распада обоих каганатов — и Тюркского, и Аварского с их латной конницей — и смог булгарский Кубрат-хан создать свою Великую Булгарию. Возможно, и подольще бы она продержалась, не возроди Ашина осколок Тюркского каганата в Хазарии. Конечно, там и раздел страны между сыновьями Кубрат-хана сказался, поскольку и Хазария не сразу силу набрала. Но она её набирала так или иначе, и даже с единой Великой Булгарией хазары всё равно справились бы, пускай и позже. И опять же, благодаря своему превосходству в ударной тяжёлой коннице.

  У хазар она состоит в основном из тюркской военной знати и примыкающей к ней племенной знати данников и союзников. И в этом у хазар нет отличия от их прежних предшественников. Отличие их — в другом. Точно такая же конница составляет основной костяк корпуса наёмной хорезмийской гвардии, одинаково чужой как для тюркской знати каганата, так и для знати всех прочих его народов. Они служат кагану за плату, которую получают из его казны, и подчиняются только ему. Морские урусы, составляющие хоть какое-то подобие флота — на морях и реках, а хорезмийская конница — на твёрдой земле. Мятежники-иудеи в смуту перекупили и тех, и других, и это наверняка решило бы исход мятежа в их пользу, не вмешайся тогда атланты. А без их вмешательства побеждает тот в степи, у кого больше тяжёлой конницы, удара которой никогда не выдержать лёгкой. Это хорошо, что у Бихар-кагана хватает забот поважнее, и в качестве союзников кангары ему нужнее, чем в качестве данников. А если бы нет? Тяжёлая конница — это большая сила.

  Понятно, что Арслан-хану и его илю Боро-Толмач опасаться нечего. Он кочует у самых излучин Бузана и Итиля, и орда Арслан-хана на переднем крае борьбы с огузами. Обидь таких союзников, потребовав от них подчинения и дани, и чем ты тогда будешь для них лучше огузского ябгу-кагана? Такой глупости Бихар-каган не сделает. Мало поводов для опасений и у Тогрул-хана с его Була-Чопонами. Во-первых, от него же первая подмога Арслан-хану, если тот не справится сам, а во-вторых, он и ближе всех к коренным землям собственно хазар. Его и его орду тоже обижать весьма чревато. Саркел сразу же пол удар попадает, да и до Итиля прогуляться Тогрул-хану не так далеко. А вот Суру-Кулбеи уже в глубоком тылу, и если Арслан-хан и Тогрул-хан сдержат огузов и сами, так и зачем тогда Бихар-кагану независимый от него и не платящий дани иль Керей-хана? И не будь его иль сильнейшим, да не опасайся соседние или, что сегодня прижмут его, а завтра их, и ещё не стой за ним Кордуба Эстепа атлантов, которой он тоже друг и союзник — наверное, давно бы уже попытались хазары его прижать. Кырымский иль Куэрчи-Чур — слабейший по эту сторону Варуха, и его давно бы прижали, не поддержи его Суру-Кулбеи. А куда бы иначе он делся? К румийцам не переметнёшься — слабоваты они в Кырыме, и надёжной защиты от них не получишь. Оружие хотя бы поставляют, и на том спасибо.

  Вот так, поддерживая друг друга и играя на нужде хазар в сильных и усердных союзниках, и балансировали четыре восточных кангарских иля. Вроде бы, и уважая кагана хазар, и признавая, что живут на подвластной ему земле, но сохраняя свою независимость от него по факту. И они нужны Каганату такими, как есть, и Каганат нужен им таким, как есть. И всё бы хорошо, но будущее тревожило Керей-хана. Не может так продолжаться до бесконечности. А что, если вдруг усилятся куявские урусы на севере? Что, если усилятся румийцы на юге? И что, если вдруг ослабнет натиск огузов с востока, и Каганат не будет больше нуждаться в военной поддержке со стороны кангар? Давно ли были сильны те же кимаки? А теперь их малик-каганат трещит по швам, и кыпчаки, того и гляди, отколются от него открыто и окончательно. Огузы, пожалуй, на вершине могущества, но и у них там не всё ладно. Когда-то ведь и Кангарский ябгу-каганат был таким же, а где он теперь? То же самое может случиться и с Огузским. Не решат ли тогда хазары, что кангары-данники им теперь нужнее и полезнее кангар-союзников? И кого тогда предпочтут поддержать те же атланты, вмешательство которых и решит исход будущего конфликта? А самим разве устоять под ударом тяжёлой хазарской конницы?

  Если бы только не огузы, которые пока ещё слишком сильны! Давно ли судьба самого Каганата висела на волоске, и они с Тогрул-ханом решали вдвоём, спасать им его или прикончить самим? Десять с небольшим лет назад Саватослаб-олг, сын Ингора и хан куявских урусов, решил взять реванш за отцовские неудачи. Спустился на своих больших лодках по Варуху в море, присоединил к себе морских урусов-артанов, напал на Самкерц, оттуда на Таматарху, которая сходу переметнулась к нему, прошёл вдоль южного берега Артанского моря и погромил на нём кара-булгар. Туда же, к устью Бузана, подошли через степь и увлечённые им кангары — Кара-Беи, Ябды-Эрдимы и даже Куэрчи-Чуры. Хотели и Керей-хана уговорить, и Тогрул-хана, а против пяти кангарских орд разве выступили бы и Арслан-хан? Тем более, не выступили бы ни савиры, ни южные ясы, ни буртасы, и тогда что поделали бы одни только хазары против конницы кангар и пехоты урусов? Но огузы за Итилем! Саватослаб-олг намеревался сокрушить Каганат, а кто тогда сдержит огузов?

  Как раз к тому времени огузы освоили и переварили степи Яика, да и решили, что надо бы теперь и за Итиль расшириться. Сам их ябгу-каган не был ещё готов пойти на Хазарию с главными силами, но яицкая орда уже пробовала хазарскую оборону на зуб. И если прорвётся, саму-то её разгромить нетрудно, но это же неизбежная война и со всем их ябгу-каганатом. И в такой ситуации уничтожать Хазарский каганат? Только не это! Этого могли не понимать ханы с запада и кырымский, зато Арслан-хан, Керей-хан и Тогрул-хан понимали это прекрасно. Но Арслан-хан не успевал, да и не мог ведь снять с итильского рубежа всю свою орду, а без него они были в меньшинстве. Поэтому, не отказывая прямо, а как бы размышляя, они тянули время. Подтянулось к Саркелу хазарское войско, а с ним и ополчения подвластных племён, подплыли туда с юга те урусы-артаны, которые кагану служили и изменять ему не собирались, а главное — сплавились по Малому Бузану целых три железных лодки атлантов с их громовыми орудиями. Вот тогда они с Тогрул-ханом и объявили своё решение — или они сражаются под Саркелом на стороне хазар, или кангары все уклоняются от участия в сражении с обеих сторон. Урусам нужна эта война? Пускай сами тогда и воюют, если сумеют и осмелятся.