Повесть о Белом Змее

Уйдя из Конохи, он был зол и растерян, не имел ни цели ни плана. Он считал Лист своим домом — и, когда Шимура-сан предложил тайную миссию от Корня, согласился не раздумывая. Дело было понятное — не так давно их ойнины потрепали организацию бродячих шиноби на территории Дождя; но не добили, так что теперь требовался присмотр. Он согласился, Шимура-сан вывел его на контакт — а тем как раз требовался ирьенин ранга S. За привычной работой мимо сознания прошла информация, что Акацки, оказывается, хотели союза с Конохой — тогда Белого Змея не интересовала политика, он просто не понимал значимости таких "мелочей". Потом были миссии, сперва одиночные, потом с напарником (Сасори-сан оказался своеобразным, но интересным собеседником, влюблённым в своих марионеток не меньше, чем Орочимару в ирьедзюцу), долгая реабилитация Нагато, принявшего имя Пейн, разработка для обладающего риннеганом калеки нового, дистанционного способа применять дзюцу — умопомрачительно интересная работа с обладателем интереснейшего из легендарных додзюцу! А потом были химеры.

Вполне ожидаемый запрос: с обычными призывными животными всё было проработано, дополнительные тела заканчивают ходовые испытания, для полноты картины осталось создать идеальный призыв. Уникальная, воистину великая работа! Идеи по созданию универсального призыва себя не оправдали — часть заметок по этой тупиковой разработке он потом загнал каким-то олухам, жаждущим непонятно зачем создать Призыв, сравнимый с биджу (как они будут это чудо науки контролировать, придурки, похоже, даже не задумались). Зато удалось сформировать небольшой арсенал боевых организмов, в активном состоянии вступающих в настоящий симбиоз с кейракукей призывателя. Потом эти знания ему очень пригодились при решении на порядки более сложной задачи эффективной модификации уже сформировавшихся организмов шиноби... Но самое главное случилось уже после окончания работы.

...Они встретились в лаборатории при полигоне — почти случайно, просто день был особенно жаркий и Конан-сан настояла уйти с солнцепёка. Испытания химер прошли без проблем, осталось обсудить вопросы хранения образцов и восполнения численности живого арсенала. Потом разговор зашёл о дальнейших планах, перспективных для взятия под контроль странах... в общем, чаепитие растянулось на несколько часов. И всё это время по соседству работала печать-регистратор. Нормальная практика — Орочимару вообще никогда не выключал это полезное дополнение к лабораторным журналам, просто стирал ненужные части записи. Что поделать — своей первой фуин он по сей день немного гордится, ку-ку-ку... В этот день никаких опытов не проводилось, так что записи можно было просто удалить, но он их по привычке просмотрел. И удивился — на записи присутствовали четыре источника чакры. А ведь Сасори-сан как раз был на задании! В гостевой комнате негде было укрыться, а значит — иллюзия. Канчи фуда обмануть не сложнее, чем генина — но технику надо обманывать иначе чем людей. И для начала вообще знать о её присутствии — а печать он нанёс чакрой во время одного из обходов лаборатории. И точно так же установил связь с компьютером-регистратором, когда завезли оборудование. Только-только осваивался после изгнания, знаете ли, накатывали приступы скрытности и подозрительности... паранойя для шиноби — не болезнь, а добродетель!

Следующий день Орочимару провёл в медитации. Учёный в мире шиноби обязан уметь работать с памятью — ведь его самый чуткий и хорошо настроенный инструмент он сам; да и опыты нередко приходится ставить на враждебной территории и в полевых условиях. Так что Белый Змей раз за разом вытаскивал каждую секунду прошедшей встречи и анализировал её. Результаты... удивили. В его памяти не было ничего, указывающего на присутствие Четвертого, даже постфактум не удалось выделить никаких нестыковок, свидетельствующих о "стёртом" свидетеле. В то же время, анализ микродвижений Нагато (в тот день он пришёл лично) свидетельствовал — он видел "невидимку" и признавал его право. Конан... тревожилась. Скорее всего, она просто была слишком чувствительна к поведению своего друга, но сама ничего не заметила. Самым интересным объектом был он, Орочимару. Свои органы чувств он уже несколько лет как, в самом начале работы над химерами, слегка усовершенствовал, а природу своей чакры начал менять ещё в Конохе — и теперь большинство гендзюцу на него просто не ложились, остальные распознавались почти что влёт. Разве что при столкновении с пробудившими три томоэ Учиха возникали проблемы, что приводило к одной мысли... шаринган. Легендарное додзюцу наследников сына Рикудо-саннина. Считается, что его носители на голову выше всех остальных в работе с иллюзиями — мнение, которое до сего дня он считал неподтверждённым. Пока не столкнулся с "невидимкой".

Большинство гендзюцу основаны на одном принципе — чакра реципиента накладывается на кейракукей объекта и вносит помехи, перекрывая сигналы от органов чувств более энергетически насыщенной чакрой иллюзии. Настоящие мастера при этом воспроизводят даже воздействие на нервные окончания, полностью подменяя реальность для мозга — поскольку все взаимодействия такого типа в человеческом энергетически слабые, в отличие от той же регенерации или усиления мышц, много чакры для этого не требуется. Особенность Учих состоит в том, что шаринган даже на ранней стадии развития транслирует дополнительный сигнал, снижающий критичность восприятия — объект воздействия просто теряет ощущение реальности. Что-то подобное со временем развивают все джонины-иллюзионисты, но Учиха этот навык начинают совершенствовать буквально с первых минут обучения... это Белый Змей знал раньше. Но теперь... следы внедрённой в организм чакры были ничтожны, даже он с трудом выделил достаточно для анализа; и эти следы несомненно принадлежали Учиха — чакра шарингана даже более специфична чем у Сенджу и Хьюга. Но глубина воздействия!

Существует второй тип гендзюцу, предназначенный для получения информации. Субъект и объект погружаются в совместный транс, в котором все реакции объекта растормаживаются: допрашиваемый не способен солгать или скрыть реакцию, а всплывшие на вопрос воспоминания и ассоциации достраивают иллюзию, показывая допрашивающему то, что он желает узнать. Некоторые кланы, такие как Яманака, со временем настолько развили эту способность, что проникают напрямую в подсознание объекта и уже не нуждаются в вопросах. На этом уровне становится доступно изменение памяти, создание закладок в психике и "спящей личности", подавление сознания... одно но. Мастера этого направления практически инстинктивно подавляют объект воздействия, погружая его в транс. Так что обмануть восприятие в режиме, так сказать реального времени они не способны. В отличие от Невидимки — его воздействие тоже глубже обычного гендзюцу, но имеет совершенно иной вектор! Вместо погружения к границе белого вещества или воздействия на периферию, он атакует непосредственно узлы, отвечающие за обработку сенсорной информации — ведь не важно, что воздействует на нервы, пока в мозг поступает иная информация!Неужели это сила полусказочного Мангеке Шарингана?!

Он принялся за работу. Для начала переработал канчи фуда и сделал на её основе омамори. Никто не обратил внимания — он и так постоянно таскал с собой и на себе довольно много полезных мелочей, начиная с Кусанаги но Цуруги и заканчивая нанесёнными на тело печатями. В результате удалось снять довольно большой объём информации: во-первых, Пейн ни в одной из ипостасей гендзюцу не баловался, тем более такого уровня — то ли не умел, то ли не хотел; во-вторых, техники Конан включали иллюзии и фуин в очень любопытном аспекте, причём её чакра чем-то напоминала Сенджу (впрочем, довольно отдалённо); в-третьих, хотя в Акацки не было других пользователей гендзюцу кроме Невидимки, кое-кто о его существовании знал и даже был выведен за пределы иллюзии; и ещё довольно много всякого, в основном по мелочи — в частности, удалось установить, что Пейн и Невидимка периодически встречаются и наедине, что было вполне ожидаемо. Несмотря на сбор сведений, разработать защиту от Мангекё не удавалось.

С досады Орочимару попробовал ближе сойтись с Сасори, с которым они уже вместе работали над конструкцией Путей. Как ни странно, возобновлённое сотрудничество оказалось весьма продуктивным — мало того, что он получил дзюцу Песчаного Манипулирования Памятью, что резко продвинуло исследования сразу по нескольким направлениям, включая технику Перерождения, так ещё и провёл уникальную операцию. Забавный всё-таки Сасори малый — мало того, что практически всё время прятался от любых физических контактов за бронёй марионетки, так теперь и от тела решил избавиться. И ещё что-то задвигал про вечное и искусство и бессмертие... Зато показал жемчужину своей коллекции — марионетку Третьего Казекаге с полностью сохранёнными особенностями кейракукей. Очень познавательно! Расстались они весьма довольными друг другом, да и после периодически сотрудничали. И самое замечательное — благодаря полученным знаниям он не только нашёл способ повысить устойчивость кейракукей к агрессивным воздействиям, но и решил задачу по сохранению ясной, неизменённой памяти при любых обстоятельствах, не зависимо ни от каких мутаций тела или изменений в чакре!

Это были чудесные годы, полные открытий и триумфов. Но, так же как детство и юность, они закончились — внезапно и окончательно. Через десятые руки пришло задание от Корня, Пейн отпустил в одиночку на отхожий промысел (не такое уж редкое дело для Акацки), и Белый Змей неожиданно для себя вернулся в родное селение. Хотя поностальгировать не дали — Шимура-сан раздобыл себе Мангекё и требовалось срочно пересадить живую драгоценность. Сразу после операции поступило поручение форсировать работы по пересадке химеризованной руки для использования Мокутона. Проект был не завершён, так что пришлось импровизировать...

Тем временем в квартале Учиха начались волнения, а в стенах Конохи объявился Невидимка. Только на этот раз он не так осторожничал — общался с Корнем, вышел на сыночка Фугаку-доно... на вид обычный шиноби лет тридцати, в странной маске с одним глазом. Похоже, его приняли за простого нукенина-Учиха... ку-ку-ку, во всяком случае после резни в клановом квартале Шимура-сан ходил очень озадаченный... или его так напрягли последствия? Ничего удивительного — ведь интрига, назначенная подвинуть влияние Сарутоби-сенсея, обернулась против своего создателя. Учиха со дня смерти Четвертого Хокаге растеряли почти всех друзей, да — но такие проблемы традиционно решали в кругу главной семьи, пусть даже с небольшой помощью со стороны. А резня с привлечением специального подразделения АНБУ не понравилась бы кланам, даже будь она не столь всеобъемлющей. И кого поддержал Совет против зарвавшихся ойнинов? Конечно, того, кто до последнего противился силовому решению вопроса, кто после утверждения демонстративно отстранился от операции! Шимура Данзо быстро лишился всех официальных постов, из всего АНБУ под его рукой остался только официально не существующий, преданный лишь своему главе Корень; прочие старейшины вывернулись как непричастные к планированию операции, но во влиянии потеряли значительно. Всё-таки Шимура-сан при всём своём хитроумии слишком предсказуем для поста Каге; решать любой вопрос силой попросту неэффективно, иногда и поддаться не помешает — вот как сейчас, Казекаге решил, что дожал Змеиного Саннина, аж голос повысил от энтузиазма... Даже его охраннички расслабились слегка, а зря, по времени должно уже начаться...

Впрочем, и сейчас, и тогда у него свои заботы. Сейчас — чуть подправить метаболизм, благо такую ерунду он может сделать безо всяких печатей и не прерывая вежливых "переговоров". Тогда — извлечь, обработать и законсервировать несколько сотен шаринганов, пока недоучки из Корня заменяют их подделками. Как же это называют в Молнии и Железе? Ах да, конвейер! А попутно обследовать самих покойников, тиснуть копию личных дел, порыться в служебном архиве на предмет сведений о шарингане — и всё это на глазах у десятка "помощников"! впрочем, не безрезультатно. От архива большой пользы не было — полное впечатление, что принципами работы шарингана всерьёз никто не занимался (учитывая отношение Учиха к любопытным, это было ожидаемо), зато был обширный перечень зафиксированных техник, в том числе для Мангекё, и эмпирические наработки по защите. Личные дела, особенно вкладыши с медицинской картой, предоставили неплохую статистику по развитию и эволюции шарингана. Но самым интересным неожиданно оказались трупы.

На всех телах обнаружились следы глубокого гендзюцу. Невидимка в этот раз не церемонился и не жалел чакры — к чему, если экспертизу проведут "свои" (а может даже без кавычек) люди. Резерв у него явно был солидный, на уровне Каге. Ужасало не это, а механизм воздействия: большинство убитых по всем показаниям умерли во сне; вот только это не значило, что они умерли в своих постелях. Нет — гендзюцу полностью перекрыло их Инь-чакру, перехватив контроль над телом — уже не только над восприятием, но над всеми процессами в мозгу. И гордые Учиха начали убивать всех, кто был рядом, даже не просыпаясь — а немногих, кто всё-таки сумел сбросить иллюзию, добил Итачи. Нечто подобное упоминалось в записях по возможностям Мангёке Шарингана, но техника Цукуёми "забивала" восприятие в течение нескольких секунд, субъективно растягивая их на часы и дни, и не позволяла взять под контроль тело! С другой стороны, Цукуёми относилась к так называемым врождённым техникам, которые, числом не более трёх, раскрывший Мангёке осваивал практически инстинктивно. И если предположить, что Невидимка развил своё додзюцу до предела хотя бы лет десять назад — кто знает, до каких пределов он его освоил?

Он впервые в жизни признался себе, что не знает, что делать дальше. Но на помощь пришёл Шимура-сан. Видимо внезапное поражение на поле интриг слегка пошатнуло его душевный покой — иначе зачем было требовать, чтобы Орочимару вот так взял и вывез в надёжное место трофейные шаринганы? Это было бессмысленно, не выгодно и опасно для Белого Змея — но он почему-то согласился. И лишь потом, во время очередного диагностического обследования (с момента как он узнал о существовании Невидимки, проверяться после каждой беседы на стратегические темы вошло в привычку) обнаружились следы воздействия на сознание. Чакра не принадлежала Невидимке, хотя это несомненно был Мангёке Шаринган, да и само воздействие по сравнению с Его работой было невероятно грубым. Просто подавление критического восприятия собеседника, временная блокировка центров принятия решений, внушение абсолютной правоты собеседника — ничего выходящего за общеизвестные возможности шарингана, просто на порядок улучшенные Мангёке. И кандидат на такое воздействие за последнее время был только один...