Под личиной зверя - 1. Перерождение

'Вот тебе и охота, — чувствуя, как холодеет спина, подумал Макс. — Только непонятно — кто охотник, кто добыча...'

Они атаковали дружно, словно по команде. Без воя и рыка. Сначала Макс услышал частую дробь, словно градинами по металлу. Незнакомец дернулся, пошатнулся, но устоял. Одна его рука обвисла плетью. Он выстрелил в ответ, но из-за ранения большая часть очереди ушла в землю. Потом его прожекторы высветили стремительно приближающуюся тварь. Она неслась огромными скачками, за раз преодолевая несколько метров, чем быстро сокращала дистанцию. Повторная очередь срезала ее на самом излете. Тварь взвизгнула, нелепо дернулась в воздухе и упала у ног незнакомца. Еще одна тень выскользнула из темноты, попыталась вцепиться в уже обездвиженную руку, но незнакомец успел уклониться — и тварь пропахала мордой землю. Закованная в металл нога тут же опустилась на покрытую какими-то наростами спину. Раздался хруст.

'Возможно, не все так плохо, если их немного...' — подумал Макс, пытаясь высмотреть место, где погибли напарники обороняющегося. Если добраться туда, быть может, удалось бы воспользоваться их оружием. Пытаться сейчас подойти к незнакомцу — риск попасть под раздачу. Кто знает, способен ли он при плохом освещении и в пылу боя распознать своего-чужого? Макс не был отменным стрелком, но армия оставила какой-никакой навык. С оружием должен разобраться... если оно исправно. Но не бросать же жену в одиночестве.

Вдруг совсем рядом раздался приглушенный, раскатистый рык. Макс судорожно повернулся на звук, внутри все оборвалось. Зажатый в руке камень показался жалкой песчинкой. Из все еще густого полумрака на него смотрела пара фосфоресцирующих красным глаз.

Женя пронзительно вскрикнула. Ответом ей было утробное урчание твари, которое начало подниматься над камнями. Макс размахнулся и, что было сил, запустил камнем в направлении горящих глаз.

— Бежим! — крикнул отрывисто и дернул жену на руку.

Скопившиеся напряжение, страх и шок от происходящего получили выход. Они метнулись прочь. Рев за спиной ознаменовал попадание снаряда в цель и крайнее недовольство этим фактом пострадавшей твари.

Осклизлые камни словно нарочно подворачивались беглецам под ноги. Бежать по ним оказалось почти невозможно. Но, там, у валуна остался такой стимул, что на ссадины и ушибы не обращаешь внимания. В то, что камень надолго задержит неведомое существо, — не верилось. А потому бежать, пока есть силы.

Незнакомец успел выпустить еще две очереди, а потом его сбили с ног. Что с ним происходило дальше — беглецы уже не видели, но звуки оттуда доносились такие, что кровь стыла в жилах. Похоже, скафандр, или как там назывался его костюм, вскрывали, словно консервную банку, а несчастного доставали еще живого, но по частям...

Все это походило на кошмар. Но почему же тогда не получается проснуться? Макс никогда не верил в сверхъестественное, инопланетян и параллельные миры. Сказки остались далеко в детстве. Вот только чудовища не желали оставаться там же, не желали быть всего лишь плодом его воображения.

Они успели пробежать не более десяти метров, когда впереди показалась еще пара глаз. Макс резко встал, с досады выругался, хотел было броситься в сторону, но и оттуда послышался рык. Неужели это конец?! Недолго же им позволили бегать.

В руках оказался новый камень — с острыми краями, но все так же не внушающий уверенности.

— Смотри! — взвизгнула Женя и прижалась к Максиму. Дрожащая рука указывала на луну.

Казалась, ночное светило еще больше налилось кровью, словно напиталось ею от только что убитых внизу людей. Людей ли? По крайней мере, они показались Максу куда ближе, нежели воющие и рыкающие твари с горящими глазами. На фоне багряного диска отчетливо виднелись очертания существа, неторопливо взмахивающего перепончатыми крыльями.

Дракон?! Быть того не может!

— Кто это? — спросила Женя. — Таких птиц не бывает.

— Не бывает, — согласился Макс, следя, как тварь увеличивается в размерах. Если ее выпрямить, она была бы не менее двадцати метров в длину. А размах крыльев и того больше. — Не шевелись и не делай резких движений.

Сердце бешено колотилось в груди, пульсация в висках отдавалась колокольным набатом. Хороший же он защитник, раз всего только и может, что успокаивать и увещевать не шевелиться. Злость на самого себя заставляла с силой сжимать камень, пристально всматриваться в немного рассеявшийся мрак.

Их обступили, но отчего-то не спешили нападать. Твари подобрались почти вплотную, остановились, переступая с лапы на лапу, принюхиваясь, изредка скалясь друг на друга. Они походили на дикую смесь жуков и собак. Очень больших, но худых собак — словно неведомый творец в приступе гнева лишил их плоти и натянул кожу прямо на костяк. Впрочем, не кожу — панцирь.

— Ущипни меня, — прошептала Женя и вцепилась в руку Макса.

Покрытые костяными доспехами, отливающие в свете луны темно-коричневым, твари передвигались на четырех лапах, каждая из которых оканчивалась тремя когтями. Кроме того, существа обладали парой отростков, растущих по бокам и напоминающих хвост скорпиона. Отростки также заканчивались острыми костяными образованиями и были направлены вперед. За спиной твари угадывались слабо развитые крылья. На приплюснутой вытянутой морде, оскаленная пасть со множеством длинных зубов.

Такого существа просто не могло существовать. Разум отказывался верить в реальность происходящего.

— Чего они ждут? — Женя тоже подхватила камень. Небольшой, но, похоже, он придал ей каплю уверенности.

— Может быть, их?.. — Макс указал в темноту.

Девушка присмотрелась. Со стороны, откуда пришла погоня, ночной полумрак выдавливал из себя темные сгустки. Они приближались неторопливо, словно осознавая свое величие и значимость. Существа размерами куда как превышали крутящуюся под ногами помесь собак и тараканов. Исполинские туши двигались плавно, словно ползли. Алые точки глаз покачивались метрах в трех над землей.

Но даже они не были самыми крупными. Почетный эскорт, сопровождающий важную персону. Персону размером чуть ли не с железнодорожный вагон.

То, что твари остановились в тени, было даже к лучшему. Беглецам хватило вида собак, чтобы не испытывать желания в полной мере лицезреть и других представителей местной фауны.

Разум Макса судорожно метался, пытаясь найти выход из тупиковой ситуации. Их явно загнали в угол, а раз не убили сразу, значит, рассчитывали что-то от них получить. Отчего-то узнавать потребности этих тварей совсем не хотелось. Как там поступают настоящие герои? Или одной левой раскидывают всех врагов, или пускают пулю в висок, дабы не подвергнуться еще более страшной доле. Хотя можно еще умереть в схватке... Ни один из вариантов не внушал оптимизма.

Макс сильнее сжал в руке ладошку жены. Та ответила испуганным взглядом. Ее глаза блестели, но слез не было. Надо что-то сказать, поддержать. В горле встал ком. В голову лезла какая-то банальщина, от которой становилось еще более тошно.

Вдруг тварь, размером с вагон, забулькала, завозилась. Казалось, она к чему-то готовится, и ничего хорошего это явно не сулило. А потом беглецы услышали звук плевка — раскатистого и вязкого. Собаки, как по команде, бросились врассыпную.

То, что произошло дальше, слилось в один бесконечный поток ужасных видений и безумных метаний...

Оцепеневшую пару раскидало в стороны, накрыло плотным сгустком слизи. Теплая и тягучая, она прилипала словно хороший клей, забивала носоглотку, глаза, уши. Стойкий привкус чего-то невыносимо кислого проник глубоко внутрь. Ощущение, словно выпил нечто давно прокисшее, превратившееся в смертоносный яд. Но слизь не была ядовита, даже не лишала способности двигаться. Она впитывалась через кожу, проникала в кровь, окутывала не тело, а разум.

Макс попытался сорвать с себя липкую дрянь, но она облепила, подобно второй коже, и ужасно скользила. Рядом послышался крик жены — приглушенный и сдавленный. Шаг к ней, но ноги отчего-то налились свинцовой тяжестью, подкосились. Он упал на колени. В легких не хватало воздуха.

Он не имеет права оставить ее! Только не теперь! Дотянуться, хотя бы просто дотянуться...

* * *

Он чувствовал, как его понуждают подняться. Слизь более не сковывала движения, не вызывала неприятных ощущений. Она словно полностью впиталась в тело, без остатка. Мир вокруг приобрел совершенно новые краски, сделался более контрастным, но из него исчезли почти все звуки. В голове что-то еле слышно булькало, словно рядом на огне кипело плотное варево.

Макс мотнул головой. Движение вышло замедленным, перед глазами все поплыло. Но это нисколько не затормозило его шаг. Да, он шел. Шел самостоятельно. Но куда и зачем? Попытки выискать взглядом Женю ни к чему не привели. Он мог видеть лишь небольшую часть местности перед собой. По бокам маячили лоснящиеся, гладкие тела каких-то существ, но мозг отчего-то отказывался фиксировать их внешность.

Тошнотворно-кислый привкус поднялся в груди, словно напоминая о том, что недавно произошло. Недавно ли? Макс не чувствовал усталости, он вообще ничего не чувствовал. Ушел холод, обеспокоенность, опасение... Осталось тупое созерцание каменистого склона, апатия.

Он несколько раз проваливался в забытье. Или ему так показалось? Так или иначе, но каждый раз, когда Макс вновь обретал способность хоть как-то анализировать происходящее, он находил себя идущим, а местность вокруг менялась. Исчезли камни, земля приняла вид жесткой, растрескавшейся корки. Появились деревья, редкие и чахлые, покрытые коричневой листвой. Небо просветлело, а на горизонте показался край солнечного диска. Под ногами все чаще попадались лужицы странной грязно-серой не то воды, не то слизи. Ступая в них, нога увязала, приходилось долго и нудно выкарабкиваться.

Чем дальше, тем подобных луж становилось больше. В конце концов, они разрослись сначала в большие мокрые пятна, потом в озера, а вскоре и вовсе поглотили собой всю поверхность земли. Болезненные деревья пропали окончательно. В воздухе стоял тяжелый запах. Но определить, из чего он состоит, Макс не решился бы. Здесь угадывался сильный запах мускуса, какая-то вонь от немытой шерсти множества животных, что-то знакомое, словно парила только что освежеванная туша, и еще десятки, если не сотни других запахов, включая 'ароматы' разложения и продуктов жизнедеятельности. Тем не менее, весь этот смрад не приносил неудобств, а воспринимался как должное. По причине ли запаха, или по какой иной, но чем дальше, тем сильнее размывались перед глазами очертания предметов. Сначала они подернулись легкой дымкой, но вскоре начали затягиваться настоящим туманом.

Когда идти стало практически невозможно, его подхватили и взгромоздили на спину существа, напоминающего большую мокрицу. Макс даже не успел понять, кто именно стал его скакуном, или точнее — лодкой, в этой бескрайней топкой трясине. Просто на поверхности вдруг показалась бочкообразная, сегментированная туша. Он почувствовал толчок в плечо, упал на жесткий хитин, а потом оставалось только держаться за многочисленные наросты.

Зачем? Он не знал. Но разум оставался удивительно спокойным, сомнений в необходимости повиноваться не возникало.

Мимо проплывали странные здания, а может быть, растения. Одно из них состояло из нескольких толстых лиан, вырастающих прямо из трясины. Их переплетали между собой более тонкие. Лианы устремлялись ввысь и оканчивались общей куполообразной шапкой. Казалось невероятным, что подобная конструкция может быть устойчива, так как лианы постоянно вздрагивали, колебались. Вокруг шапки строения роились какие-то мелкие существа.

Несколько раз он видел нечто, напоминающее нарыв, — серо-зеленую головку, диаметром около двух метров, на толстой пульсирующей ножке. Объект выглядел отвратительно, будто чирей на больной коже. Макс понимал это частью сознания, но никаких отрицательных эмоций не испытывал.

Он снова потерял сознание, а очнулся от голоса, звучащего в голове. Слов не разобрать, но они и не требовались. Голос походил на мягкую, вкрадчивую музыку, манил, ему не хотелось противиться. Как можно противостоять столь сладкому зову? За ним можно пойти даже на край света.

Зрение практически полностью затуманилось. Рядом сновали какие-то существа, но рассмотреть их подробнее не удавалось. Также не удавалось в деталях рассмотреть и окружавшие строения или растения. А их было много. Некоторые массивные, больше похожи на горы или сопки, другие вроде огромных озер, третьи вообще удивительных форм. И все это двигалось, извивалось, дышало...

Вкупе с пробирающим до глубины души голосом, весь этот новый мир казался единственно правильным. Хотелось стать частью этой жизни, слиться с ней.

Наконец мокрица-переросток выбралась на относительно сухое возвышение, дернулась, недовольно застрекотала. Макс покорно слез с ее спины. Тварь тут же юркнула в сторону, исчезла в толще слизи. Макс осмотрелся. Рядом стояла Женя. Ее 'мокрица' еще покрутилась рядом, затем последовала за товаркой.

Девушка была бледная и взъерошенная, глаза широко распахнуты, но пусты. И это правильно — эмоции мешают! В столь важный для них обоих момент они должны быть вместе. И потом тоже. Вместе навсегда! Один большой единый организм. Нет места страху и сомнениям. Нет места индивидуальности. Она вредна и избыточна...

Зов в голове усилился. Макс вздрогнул, затуманенным взором уставился перед собой: огромная, подрагивающая, будто в ознобе, туша поднималась на возвышение. Последние мысли покинули голову. Сплошная подрагивающая плоть с липким чавканьем распалась на шесть частей, словно бутон цветка. Из самого центра кроваво-красной с множеством присосок плоти показался длинный гибкий отросток, за ним еще два. Они дотянулись до Макса, ощупали его, а потом медленно оплели, приподняли над землей. Ощущение легкости, ожидание чего-то очень важного. Наверное, Женя испытывает то же самое. Должна испытывать. Жаль, что у самого порога они врозь.

Тишина — мертвая, желанная. Здесь горячо и влажно.

В тело что-то вонзается. Множество тонких игл. Больно. Хочется кричать. Хочется вырваться из цепких объятий. Все бесполезно. Сознание гаснет, распадается. В ушах только отзвук собственного крика. Нет, не крика — рыка, который раздирает горло, наполняет рот кровью...

Глава 2.

Опорный оборонительный пункт с порядковым номером '23-β' ничем не отличался от многочисленных собратьев: общая казарма, несколько складских помещений, пара ракетных турелей, бункер — укрепленное сооружение, в котором шестеро хорошо обученных и вооруженных солдат могли держать долгую оборону. Турели же использовались для борьбы с воздушными тварями, вероятность атак которых в этом направлении была несколько выше, чем на большинстве прочих участков.

Подобные опорные пункты располагались по всей границе контролируемой Республикой территории. Вернее сказать, они прилегали к контролируемым областям, являясь авангардом и, соответственно, первичным заградительным рубежом в случае внезапной атаки скарабеев.