Хроники Отдела Тайн: Гилдерой Локхарт

— Геката, я люблю тебя. Хозяйка!

— Это было нетрудно, Риноцерос, — сообщила она, не удержавшись от довольной усмешки. — Холостяцкая еда.

— А я кто? — он взялся за вилку и стал энергично уничтожать содержимое тарелки. — М-м-м..

— Рин, ты опять всё сожрал в одно рыло, — раздалось из-за его спины, за которой остановилась невысокая сухонькая женщина неопределённого возраста. В её негромком шелестящем голосе слышалась усталая досада. — Как расчёты сделать, так Паллада, душенька, а как пару ложек на сковородке оставить, так за тобой одна пустыня. До горизонта.

— Улла, разве ты еще не поела? Что ж ты меня не предупредила? — удивление Риноцероса лучилось искренностью чистейшей пробы. — Хочешь, отложу тебе?

— Ешь уж... проглот. — Паллада направилась к плите. — Ну хоть чай оставил.

Пока она возилась с бутербродом, подошёл коллега, которого Гилдерой встретил по пути на работу.

— Привет всем, — он приподнял ладонь в приветственном жесте.

— Привет, Маверик, — раздалось в ответ.

Тот на мгновение задержал взгляд на Риноцеросе, затем спросил:

— Кто еще здесь не был?

— Нимфея Альба в теплицах, у неё разбежались прыгучие луковицы, — ответила Геката. — Прелат сегодня работает по своей легенде, Снарк появится после обеда, ему что-то понадобилось в магловской зоне. Минимус со списком ингредентов ушёл в отдел снабжения, а там такие бюрократы, что весь день проторчать можно.

— А шеф?

— Кондор в архивах, он не захочет остывшее.

— Ну тогда я только на себя приготовлю. — Маверик подошёл к плите, коротким жестом ладони очистил сковороду и отлевитировал её на место. — И где тут у нас кофе... ага...

Минут через двадцать все коллеги поели и разошлись по рабочим местам. За столом остались только Гилдерой с Лигейей. Мать и сын одновременно глянули друг на дружку, возвращаясь к прерванному разговору.

— Что ты уяснил для себя, Гил? — спросила она.

— Квиринус погиб. Как это случилось, неизвестно. В прессу эта история не попала, она тщательно замалчивается. Судя по словам Кондора, бедняга скорее всего был одержимым. Защита Хогвартса может пропустить одержимого, она только на словах хороша, но непонятно, как директор мог проглядеть такое. Любой мало-мальски внимательный маг средних способностей может распознать одержимого, поэтому странно, что не встревожились преподаватели, даже Флитвик. Как ты говорила еще неделю назад, в конце учебного года среди учеников разошлись слухи, что Гарри Поттер совершил некий подвиг, но в них нет ни слова ни о самом подвиге, ни о судьбе Квиринуса. Его исчезновение списали на бредовую выдумку под названием "Тёмный Лорд проклял должность ЗоТИ". Вся история дурно попахивает, я согласен.

— Я тебе еще не рассказала тогда, что Квиррел весь год выглядел подозрительным — каждый день, от начала и до конца. Даже совсем невнимательный маг очень малых умственных способностей должен был что-то заподозрить уже через несколько дней после начала учебного года.

— И что от меня требуется, мама? Я, конечно, могу проникнуть в школу тайком и пошарить там, но не думаю, что Кондор что-то упустил.

— Нет, Гил, не это, — по нахмурившемуся лицу Лигейи можно было прочитать, что ей не нравится вся эта затея. — Кондор надеется на твои способности менталиста, и на актёрские, конечно. Он считает, что ты должен внедриться в школу на следующий учебный год, чтобы разобраться со всем на месте. Почему там закрыли глаза на одержимого? Как именно погиб Квиррел? С каким диагнозом Гарри Поттер провалялся после этого три дня в медблоке? Что это был за великий подвиг, который закончился скандальным фаворитизмом в пользу Гриффиндора? Даже если ты сошлёшься на желание написать ещё одну книгу, слишком назойливые расспросы будут подозрительными, поэтому тебе придётся легилиментить, легилиментить и легилиментить. И обливиэйтить, если понадобится.

— Это незаконно.

— Тебе выпишут разрешение, но постарайся, чтобы до него не доходило. Это будет уже провал, сын.

— А в качестве кого я буду внедряться?

— Конечно же, в качестве преподавателя ЗоТИ. После гибели Квиррела там освободилась вакансия.

— Но моя легенда в обществе не предполагает хорошего знания ЗоТИ. Дамблдор наверняка предпочтёт любого другого кандидата.

— Кондор позаботится, чтобы других кандидатов не было.

— Умеешь же ты порадовать, мама...

Лигейя вздохнула и пожала плечами.

— Я тоже предпочла бы держать тебя подальше от этого. Но кому сейчас легко?

2.

Ко времени появления Патронуса с вызовом к шефу Гилдерой успел поразмыслить над предстоящей миссией и составить в уме список вопросов и замечаний. Усаживаясь в кресло перед Кондором, он уже был готов к конструктивному разговору. Шеф, как всегда, серьёзный и подтянутый, перешёл сразу к сути дела.

— Красавчик, ты уже в курсе, что тебе предстоит?

— Геката рассказала. В общих чертах.

Кондор покивал, как бы подтверждая самому себе, что всё идёт по плану.

— Миссия у тебя будет затяжная, хоть и несложная. Даже если ты справишься за неделю, тебе всё равно придётся отработать год ради твоей легенды.

— Могу я делать заметки?

— Можешь, но не выноси их из отдела.

Гилдерой выставил руку ладонью кверху, и в ней появился его рабочий блокнот с самопишущим пером, вложенным между страниц. Под пристальным взглядом мага блокнот раскрылся на чистой странице, а перо зависло над ней в рабочей позиции.

— Я слушаю, шеф. Какие будут указания?

— Ты должен будешь устроиться в Хогвартс преподавателем ЗоТИ, поэтому завтра же отошли заявление директору школы. Главное, что ты должен там выяснить — что случилось с Квиррелом и почему в это оказался втянут Мальчик-Который-Выжил.

— Может, из-за пророчества?

— Я не далее как сегодня заново прослушал это пророчество, поэтому сомневаюсь, что дело в нём. Оно касается только Гарри Поттера и Тома Риддла, по нему им даже не требуется убивать друг друга. Там говорится, что они равны по силе и не могут жить спокойно друг при друге, вот и всё. "Ни один из них не может жить спокойно, если жив другой"... Можно подумать, все остальные живут спокойно.

— А не стоит ли проверить, правильно ли определены его участники?

— Нет, они уже определились. Исполнение любого пророчества начинается с попыток ему воспрепятствовать. Вовлеченные в исполнение выбирают сами себя, сунувшись в подходящую ситуацию. Том Риддл мог бы решить, что пророчество его не касается, и тогда оно нашло бы другого адресата.

— Или не исполнилось бы. У нас в Зале Пророчеств более девяноста процентов залежалых записей, которые уже никогда не исполнятся.

— Или не исполнилось бы, — согласился Кондор. — Дамблдор выбрал маленького Поттера для защиты и этим указал на него, а мог бы выбрать другого ребёнка или не выбрать никого. Но как только выбор сторон был сделан, пророчеству был дан ход, поэтому сейчас мы имеем для исполнения Гарри Поттера и Тома Риддла. Но Квиррел здесь не при чём, поэтому непонятно, как тут замешан Гарри Поттер. Как там вообще позволили одиннадцатилетнему ребёнку попасть в такую опасную историю?

— Я постараюсь узнать. У вас есть какие-нибудь предположения?

— Пока они полностью на тебе. Мои предположения только помешают тебе расследовать эту историю непредвзято. Расспрашивать людей можешь, но не раньше, чем узнаешь хоть что-то другими путями — у магловских сыщиков даже существует выражение "врёт как очевидец".

— Другие пути — это легилименция?

— Да, но тебя нужно кое о чём предупредить. В Хогвартсе есть полтора менталиста, это Снейп и Дамблдор. Снейп — средний легилимент и неплохой окклюмент, ментальных сигналок он не носит, полностью надеется на свои способности, поэтому его ты прочитаешь без проблем. К Дамблдору в голову не лезь, слишком рискованно. Менталист он слабый, но его сигнальный артефакт ты не обойдёшь. И Флитвика не трогай, он совсем не менталист, но тоже не расстаётся с амулетом. Головы остальных преподавателей в свободном доступе, даже у замдиректора, но там я не обнаружил ничего, кроме того, что они устанавливали в школе какую-то защитную полосу, которой там незачем быть. Может, ты у них прочитаешь больше, но я считаю, что в первую очередь тебе нужно посмотреть воспоминания учеников. Когда я понял, что это может оказаться полезным, все они уже разъехались на каникулы.

— Там триста учеников, шеф, — напомнил Гилдерой.

— Но и у тебя будет целый учебный год на расследование. Кое-какую работу я уже проделал: в первую очередь нужно смотреть память у близких друзей Гарри Поттера — Рональда Уизли и Гермионы Грейнджер. Следующий за ними — Невилл Лонгботтом, его в той истории тоже за что-то поощрили. Не помешает проверить память также у Симуса Финнегана и Дина Томаса, они живут в одной комнате с Поттером. Ещё есть близнецы Уизли, эти везде лезут и всё подслушивают, они могут что-то знать. Возможно также, что-то слышал младший Малфой, он так ненавидит Поттера, что следит за ним пристрастнее влюблённой девушки. Да, я забыл про колдомедика — посмотри, что она думает о диагнозе Поттера и насколько он соответствует записанному.

— Ясно. Это всё, что мне нужно знать?

— Не только. Я подготовил тебе выписки о семье Уизли, это единственные близкие знакомые Поттера в магической среде. — Кондор протянул Гилдерою исписанный свиток пергамента. — Это поможет тебе прикинуть их возможные мотивы в общении с Мальчиком-Который-Выжил. Про Гермиону Грейнджер узнать ничего не удалось, кроме того, что её родители маглы и дантисты, в целом успешные люди. Возьми образец её крови, мы проверим, нет ли у неё родства среди магов.

— Возьму. — Гилдерой принял свиток. Повинуясь его взгляду, перо застрочило в блокноте.

— И ещё, раз уж ты всё равно будешь в Хогвартсе... — задумчиво протянул начальник. — Нужно посмотреть, нет ли среди нынешних учеников незаурядных и талантливых личностей, подходящих для вербовки.

— И как я это посмотрю?

— А придумай. Кто у нас исполнитель, ты или я? Предоставишь свои выводы и рекомендации, а я над ними подумаю.

— Ладно, сделаю, — перо снова застрочило. — Сына Прелата тоже проверять на незаурядность?

— Его особенно. Мальчик подаёт надежды, но за одно родство мы его в отдел не возьмём, хоть и направили на обучение в Хогвартс. Как и тебя когда-то.

Гилдерой подтверждающе кивнул. О работе своей матери он узнал только после окончания школы.

— Ещё что?

— Ещё меня насторожил шрам Мальчика-Который-Выжил. В воспоминаниях преподавателей он выглядит не как обычный шрам десятилетней давности, поэтому нужно проверить его на остаточную магию. — Кондор извлёк из верхнего ящика стола перстень и пододвинул по столу к Гилдерою. — Вернёшь сразу же, как сделаешь сканирование.

Тот надел перстень на средний палец левой руки и повернул сканирующей поверхностью внутрь. Повинуясь мысленному приказу, артефакт сделался невидимым.

— У меня вопрос, шеф.

— Говори.

— Как быть со школьной программой? Демонстрировать хорошее владение ЗоТИ я не могу, это противоречит моей легенде. Давать ученикам заведомо ложные знания — тоже не есть хорошо.

— Верно... — Кондор сосредоточенно нахмурился. — Об этом я не подумал. Сведения из Хогвартса нас интересуют, но не настолько, чтобы ставить под угрозу твою легенду... — он размышлял пару минут, пока в его глазах не блеснул огонёк озарения. — Ты же можешь преподавать по своим книгам, это её только укрепит!

— М-да? — Гилдерой улыбнулся своей фирменной улыбкой. — А ничего, что некоторые приёмы охоты на тварей там заведомо искажены? Те самые, которые нельзя выпускать в широкую публику.

— Там хватает и правильных сведений. Вот их и преподавай, а на искажённых не заостряй внимание. Дуракам всё равно ничего в головы не вобьёшь, а умные сами разберутся.

— А не дороговато для детей получится? Всё-таки семь не самых дешёвых книг в качестве учебников. "Я — волшебник" и "Справочник по домашним вредителям" в учебники вписывать не будем, они для этого совсем не подходят.

— Сиротам покупки к школе оплачивает попечительский совет, остальные не разорятся.

— Ну... если так... в конце концов три четверти моих гонораров идут на нужды нашего отдела...

— Именно. Хоть чему-то ты детей, да научишь. А я протолкну в Министерстве твою заявку на учебники.

3.

Международный Статут о Секретности Волшебного Мира был принят в конце семнадцатого века. До его принятия волшебники жили среди маглов. Кто посильнее и побогаче, те владели землями и занимали высокое положение в сословном магловском обществе. Кто послабее и победнее, те селились в магловских городках и деревушках, обычно сообществами по несколько семей. Как и маглы, они знались друг с другом по общим точкам соприкосновения: социальному положению, ремеслу, месту жительства и, само собой, магической силе и специализации.

Приказ о Статуте был разослан сверху, но его исполнение лежало на самих колдунах. Так они и уходили в скрытность — своими кружками соседей, друзей и знакомых. Прятались кто как мог, в меру своей силы, знаний, средств и возможностей. Несмотря на то, что тогда с коммуникациями у магов было лучше по сравнению с маглами, не было такого, чтобы все знались со всеми и чтобы каждый держался за каждого. И тем более такого не стало после принятия Статута.

Исключения бывают, но в целом чем колдун сильнее, тем он асоциальнее. И если он не захочет, чтобы его обнаружили, его не обнаружат ни простецы, ни колдуны послабее. Поэтому исторически сложилось, что на виду друг у друга остались только слабые, глупые и безрассудные, а сильные и осторожные укрылись так хорошо, что об их существовании позабыли не только маглы, но и низы магического сообщества.

У британских магических низов не хватило ни ума, ни дальновидности, ни других ресурсов, чтобы полностью отделиться от магловского гражданства. Лет через тридцать после принятия Статута они организовались и, в подражание маглам, создали свой управленческий придаток под названием Министерство Магии, заняв промежуточную позицию между неколдующими жителями и верхушкой магического населения страны.

А отметившаяся в истории верхушка, так много сделавшая в средние века для развития магии, уже два века как считалась вымершей. Уилдсмиты, Венлоки, Певереллы, Гошхоки, Найтли, Визерсы, Клэгги, Малдуны, Кэмпбеллы и ещё некоторые семьи с родословными корнями, начинающимися задолго до рождества Христова, были записаны в британскую историю как исчезнувшие. Но они никуда не исчезали, это они сами постарались вычеркнуть себя из околомагловской реальности.

Это было небольшое, очень продвинутое в магии, очень закрытое сообщество со строгими правилами, среди своих называемое общиной британских магов или просто общиной. Если и появлялись нарушители правил, их были единицы — ведь если с пелёнок живёшь в обществе, строго соблюдающем некоторые правила, они ограничивают не больше, чем, скажем, маглов — правила гигиены. Да, у маглов встречались такие, кто злостно не соблюдает гигиену, но к ним и отношение было соответствующее. Точно так же было и здесь.