Дорога к счастью или путь Златолюба

Всё так же бесшумно ступая, парень скрылся из виду, да так тихо, что даже наст не смел похрустывать под его невысокими кожаными сапогами на мягкой подошве. Серый ручной хорёк резвыми прыжками устремился за своим хозяином.

Ещё пару раз тренькнула в темноте тетива и пара предсмертных хрипов, почти неотделимых друг от друга, разорвала темноту зарождающегося утра, а затем наступила полная тишина.

Брат с сестрой ещё крепче обнялись, напуганные до предела.

— Ну что, браться кролики,— вкрадчиво произнёс знакомый голос прямо у них над самыми головами,— я так думаю, надо нам отсюда сваливать подобру, да поздорову.

Они одновременно вскрикнули и обернулись.

— Вы как, со мной?— Невозмутимо улыбался Злат.

Этот весьма своевременный вопрос спас парня от тщательно подготовленной мальчишкой тирады. Брат с сестрой промолчали и только согласно кивнули. Одним оставаться посреди тёмного страшного леса, к тому же и полного опасностей, как-то не хотелось.

Снова разжигать костёр они не стали, выходили в спешке, на пустой желудок.

— Вы вообще, куда путь-то держите? А то, быть может, нам в стороны прямо противоположные?— Спросил у подростков новый знакомец.

— Нет, нам с вами в одну и ту же сторону.— Слишком поспешно отреагировала девчонка.

Мальчишка недовольно пробурчал что-то невнятное.

— А ты почём знаешь, куда я иду?— Спросил паренёк, усмехаясь.

Девчонка смутилась, даже вроде как слегка покраснела.

— Ну, просто..., ну мы....— Замялась она.

— Ясно, пошлите.— Обречённо кивнул Злат.

А куда ж им ещё идти, сиротам никому ненужным? Да только туда, куда глаза глядят, да отколь люди добрые не прогонят.

— А теперь давайте-ка, ягнята, признавайтесь, за кем это тут волки серые ночью-то охотились?— Спросил парень чуть позже.

Братец с сестрицей испуганно переглянулись.

— А ты с чего взял, что они за нами шли?— Пробубнил мальчишка.

— Так за кем же ещё?— Удивился Злат.

— Да хотя бы и за тобой.— Дерзко ответил ему паренёк.

— Тсс!— Зашикала на него сестра.

— Э, нет,— покачал головой Злат,— я на своём пути наследить, ещё пока не успел. А вот, что вы натворили?! Или успели ограбить кого-то, у кого нет ручного хорька, но есть наёмные убийцы?

— Сестрица никогда ничего ни у кого не украла, и я тоже в первый раз попробовал.— Хмуро произнёс малец.

— И прогадал.— Добавил Злат.

— И прогадал.— Согласился братец, приподняв обёрнутую чистой тряпицей руку и критически осмотрев её со всех сторон.

— Вот что, братцы кролики,— Злат резко затормозил,— с места больше не сдвинусь, пока не расскажете что к чему. Или я в курсе всех назревающих событий, или путешествуйте одни, без меня.

Брат с сестрой испугано переглянулись.

— Ну и? Разбиваем привал или как?

Малец резко сглотнул и кивнул. Они с сестрой снова перекинулись понимающими взорами.

— Мы с сестрицей жили с матушкой и приёмным отцом, родной наш батюшка давно уже помер, когда мы совсем ещё малыми были. Но вот так случилось, что и матушка наша недавно умерла, а он..., он,— мальчишка так сжал кулаки, что аж побелели костяшки пальцев,— он стал к моей сестрице приглядываться.

Злат перевёл взгляд на девчонку, та тут же залилась густой краской, уткнувшись взглядом в снег под ногами. Видать, не брехал малец, правду ведал.

— Я его убить вначале хотел, да сестрица не позволила. Нечего, говорит, руки марать. А я бы мог, мог, рука бы не дрогнула.— Как бы стыдясь своей прежней нерешительности, вскричал мальчишка, ткнув несовершенным кулаком в собственную тощую грудь.

— Я предложила просто убежать, к деду. Вот к нему теперь путь и держим.— Внесла свою лепту в рассказ брата и девчонка.

— И далеко собрались?— Задумчиво спросил Злат.— Где деда-то своего искать думаете?

— В городе Киеве, как нам сказывали, он последнее время проживал.— Тихо ответили ему.

Злат кивнул.

— А они кто такие?— Парень качнул головой в ту сторону, откуда они только что пришли.

— Его, наверное, люди.— Удручённо пробормотал мальчишка.

— Как его люди? Так вы что из благородных что ли?— Удивился Злат.

Они переглянулись и молча кивнули.

— А я смотрю, одёжа-то на вас и, правда, не простая, неровня моему нагольному кожуху, больно дорогой материей покрыта. Понятно. Тогда всё понятно.— Пробормотал Злат.

— Что понятно?— Спросила девка.

— Что, что? То понятно, что проводить вас до места надобно, чтоб эти кабысдохи до вас таки не добрались.

— А вы нас и, правда, проводите?— Обрадовалась девчонка.

— А то? Я человек вольный, куда хочу, туда иду. В Киев, значит в Киев.

Братец с сестрицей заметно обрадовались и повеселели.

Злат поднялся мгновенно, стремительно и не ища опоры.

Мальчишка глядел на него теперь с нескрываемым восхищением, да и девчонка тоже.

Злат только ухмыльнулся и покачал головой. Дети?!

— Господин....— Мальчишка замялся.

— Меткий, зови меня Метким,— подсказал Злат,— видел, как я их всех уложил, никого не пропустил, и стрела в холостую не прогулялась. И давай без господина этого, я не как вы, не из благородных, значит.

Мальчишка кивнул, ему и самому так было проще, привык, небось, общаться со слугами и рабами.

— Меткий, а ты меня так же научишь?

— Не приставай к человеку, братец.— Пожурила его сестра.

— Это ты не приставай, сестрица.— Спокойно произнёс он.

Девчонка снова густо залилась краской и, бросив беглый взгляд на Злата, отвернулась.

Тот лишь понимающе усмехнулся и покачал головой. Девчонка! Что с неё возьмёшь? Только и мыслей что о большой и светлой любви. А этой влюблённости ведь так и предстояло остаться безответной. Эх, знала бы она только!

Мальчишка с девчонкой не называли друг друга ни как иначе, как брат и сестра, братишка и сестрёнка, братец и сестрица или какими-то другими производными от этих слов, не употребляя по отношению друг к дружке ни каких других обращений. Специально они это делали или совершенно непроизвольно, значения не имело. Даже если и специально, так что с того? Оно-то ведь и понятно, негоже перед чужими людьми свои имена открывать, тем более имена истинные, полученные при инициации. Это вам не пустяки какие-то.

Так думал и Злат, оттого и сам не сказал им своего истинного имени. К тому же они всё ещё боялись и хоть и пересказали Злату свою историю, но ни каких имён по-прежнему не называли. Вообще-то Злат уже привык и к ним и к этому их обоюдному обращению. Так что не было ничего удивительного в том, что вскорости он и сам стал называть их не иначе, чем как Братец и Сестрица, ведь обращаться друг к другу как-то надо было, а раз невольные спутники не спешили делиться с ним своими именами, то и... уж не обессудьте.

Глава 3. Путь.

Долго ли, коротко ли длилась дорога, да только куда она могла привести, если куда идти знаешь, в как до этого "куда" добраться ведом, не ведаешь. Но три хрупкие фигурки, соединившиеся молчаливыми узами согласия, по-прежнему брели вперёд, несмотря на усталость, завивающийся в лихом танце снег и непроходимую дорогу.

— Всё, привал.— Скомандовал Меткий, вздёрнув шуйцу вверх.

Мальчишка с девчонкой с облегчением тут же повалились на затвердевший наст, проламывая его тонкую корку, да там и остались сидеть, где, только что, собственно говоря, стояли.

— А ну-ка подъём.— Вскрикнул, командующий их маленьким отрядом паренёк.— Я сказал привал, а не время падать в снег и подыхать, как загнанные собаки. Это вы могли прекрасно сделать и без меня, так сказать своими усилиями. Так что поднялись быстро, да-да оба. Братец за дровами бегом, Сестрица проверь съестные припасы, что-то там у нас осталось от жидкого пайка.

Мальчишка подчинился беспрекословно. Он уже давно с нескрываемым восхищением поглядывал на молодого воина, ставшего ему достойным примером для подражания. Девчонка, тоже бросавшая на Злата восхищённые взгляды, только несколько иного характера, как обычно потупила взор.

— А что вы сами собираетесь делать?— Тихо спросила она.

Сестрица упрямо обращалась к нему во множественном числе, это смешило и несколько забавило Злата.

— Я пойду, обойду место нашей стоянки, думаю, никто из нас не захочет проснуться с перерезанным или перегрызенным горлом. Хотя о чём это я? Тогда нам уже вряд ли придётся проснуться.— Сказал Злат и скрылся в темноте, лишь лёгкое поскрипывание наста под ногами не скрывающегося на этот раз юноши, позволяло угадать направление его движения, но вскоре и оно затихло. Ветки елей, распухшие под толстым слоем снега, почти сразу же скрыли его щуплую фигуру.

Обратно он вынырнул уже без единого звука, так что Братец с Сестрицей, что уже успели развести за это время огонь, испуганно вскрикнули.

— Что, братья кролики, струхнули малость?— Он бросил слегка окровавленную тушку зайца-беляка к ногам девчонки.— Вот вам родича принёс, так сказать брата по разуму.

Парнишка обиженно нахмурил бровь. А Злат между тем невозмутимо продолжал.

— Давай, девка, учись готовить. Пора белы рученьки к бабскому ремеслу приучать, а то в своих хороминах, поди, только командовать и приходилось.

Братец всё же не выдержал, обиженно подскочил, но Сестрица примирительно положила ладонь ему на предплечье, удерживая тем самым от опрометчивого шага. Она была немного старше, менее вспыльчива и к тому же, по-видимому, могла оценить юмор, пусть и несколько колкий и обидный.

Злат только хмыкнул и покачал головой, в очередной раз убеждаясь в сестринском уме и терпении.

Но девчонка, новому знакомцу на удивление, быстро управилась с зайцем, и уже в самом скором будущем он аппетитно скворчал на самодельном шампуре, истекая собственным жирком.

Насытившись, они по-звериному зарылись в снег, уложив дно еловыми лапами. Сугробы, окружающие их, несколько сглаживали порывы ветра, но это, к сожалению, не уберегало от морозца, что, то и дело, щипал за лица, укутанные в отложные воротники, руки же спасались обшлагами рукавов кожухов, как дорогих долгополых, так и короткого, нагольного....

Днями они бродили по тёмному лесу, холодные, голодные, жаждущие обыкновенного человеческого тепла и участия. В переплетении звериных тропок путники то и дело встречали следы животных. Злат, в отличие от своих новых друзей, легко угадывал каждого зверя по следу, а там где следы множественно переплетались с другими, он рассказывал историю их обладателей и о тех событиях, что происходили здесь недавно или уже довольно-таки давно, если снег на время замирал и не стирал старые отпечатки своим ледяным прикосновением.

И Сестрица, и Братец с одинаковым восторгом слушали эти его речи, вот только причина для того у них была разная.

Но это всё было чуть позже, а пока....

На следующий день в сгущающихся сумерках ночи раздался недалёкий волчий вой.

Девчонка вскрикнула и прижала ладони, к открывшемуся было в немом ужасе, рту. Её брат заворожено слушал это протяжное тоскливое пение. И лишь Злат настороженно прислушивался.

— Ускоряем шаг, ребята.— Молвил он, и Братец с Сестрицей не заставили себя долго уговаривать.

С одной стороны они испытывали какой-то внутренний страх перед свирепыми хищниками, с другой стороны эта спешка была им непонятна, ведь надвигалась ночь, и пора бы уже было подумать о ночлеге. Но, словно предвкушая их, не сорвавшийся с губ, вопрос, протяжному вою впереди них ответил второй, к нему вдруг присоединился третий и так далее по нарастающей. Вскоре всю округу заполнило это полное тоски и печали пение, оно пугало, оглушало и в тоже время завораживало.

Злат поднял глаза к небу. На нём стояла полная луна.

Он что-то чуть слышно пробормотал, а во всеуслышание только объявил.

— Привал.

Но как следует "привалиться", они не успели. Вокруг бесшумно стали кружить серые тени.

Девчонка снова вскрикнула и больно стиснула плечи Злата, спрятавшись за его щуплой спиной.

Он досадливо поморщился и повёл плечом, но она рук своих по-прежнему не убрала. Возможно, она сейчас не разжала бы их, даже если бы очень сильно этого захотела, столь велик был её страх перед этими ночными животными.

— Не тех хищников ты боишься.— С упрёком произнёс Злат.— Бояться надо людей, а зверьё оно праведного человека не обидит.

Звери между тем подступали, насторожено навострив уши. Подойдя на расстояние нескольких шагов, они дружно остановились, как по команде. Вперёд выдвинулся матёрый вожак, с чуть поседелой шерстью.

Злат тоже сделал шаг по направлению к стае. Взгляды вожака волков и вожака людей пересеклись.

— Мы не желаем зла ни тебе, ни твоим братьям и сёстрам. И нам нечего с тобой делить. Мать Макошь не рождала нас врагами, так не будем же становиться таковыми по своей собственной воле.— Жарко зашептал Злат.

Зверь мгновение стоял неподвижно, будто осмысливая слова чужака из рода человеческого. Затем тряхнул массивной головой, словно стряхивая наваждение, вытянул шею, протяжно завыл и, окончив свою заунывную песню, повернул назад.

Стая, с достоинством, дарованным сильнейшим, снисходительно взглянула на горстку людей и повернула за вожаком. А спустя какое-то короткое мгновение последняя серая тень растаяла в сумерках, и уже оттуда донёсся всё тот же многоголосый печальный вой.

— Ты разговаривал с ними!— Заворожено прошептал мальчишка.— Ты из рода волков?

— Нет, я из рода людей, что уважают Правду лесную.— Ответил Злат, и всем стало очевидно, что на этом их разговор был исчерпан, и дальнейшие расспросы мало, что не приветствовались, но и всячески порицались.

___

А спустя ещё несколько дней им повстречались охотники, отец и два сына-подростка.

— Удачной охоты вам, люди добрые.— Слегка поклонился Злат.

Спутники последовали его примеру.

Дородный мужик лет пятидесяти окинул троицу подозрительным взглядом, но, видимо решив, что всё, что он сейчас увидел не его ума дело, ответно склонил голову в поклоне. В поклоне достаточном чтобы не обидеть незнакомца, и в то же время не настолько низком, чтобы ни в коем случае не ущемить своего превосходства над встреченным человеком по праву старшего.

— Лёгкой дороги и вам, добрые путники. Куда путь держите? И не в одном ли направлении пролегают наши с вами дороги?— Поинтересовался он.

— А идём мы в славный город Киев. Вот только лесные тропы ведомы нам не настолько хорошо как вам, истинным полесовникам здешних мест. Так не подскажете ли вы нам, добрые охотники, ближайшей дороги к городу?— В одно и то же время и ответил на поставленный вопрос и задал свой самого его интересующий Злат.

Отец постарался сдержать улыбку, и она хоть несмело и высунулась наружу, но всё ж таки скоротечно потонула в густой бороде, зато безбородым юнцам продемонстрировать столь почтенную сдержанность не удалось, да они, собственно говоря, и не пытались, оттого и лоснились теперь от удовольствия, услышав лестную похвалу в собственный адрес.

— Стольный город Киев лежит в трёх днях пути отсюда.— Старший охотник указал дланью на восток.— Но это если спешно идти.

Чуть погодя, он ухмыльнулся, но натолкнулся на суровый взгляд молодого паренька и тут же посерьёзнел. Похоже, эта молодая троица была не так проста, как оно казалось на первый взгляд.