— Вот сюда ты отправляешься. Выезжаешь завтра, так что иди собираться немедленно. Теперь ты Лорд-Хранитель этой дыры. По прибытию тебе все объяснит Локнит. Знаешь кто такой Локнит? — я знал кто такой Локнит. Левая рука короля и такой же раздражающий старикашка как Чертов Френсис. — Кивает... Как будто что то понял... Ну раз понял тогда вали с глаз моих и захвати вот эти бумаги и кошелек. И не боись — тебя там накормят! — жизнерадостно заржал папенька.

Схватив папку с документами и деньги, я вылетел в коридор, мысленно возмущаясь подобному поведению пусть и короля, но в отношении Принца! Мысленно я задержался и привел отцу сотни безапелляционных доводов, почему в Сарил нужно отправить совсем не меня и десятки примеров из истории нашей семьи, а так же других королевских семей, когда на всякие задания посылали самых старших или самых младших и точно не меня — и все там вышло просто замечательно! Доводы были железными и поистине непробиваемые, так что с чувством победителя и глубоким моральным удовлетворением я отправился собирать вещи. Вслух спорить с батюшкой — ищите дурака в другом месте.

2. Неисповедимы пути.

Как и многие талантливые люди, я мог делать одновременно несколько дел! Например, сейчас я ехал и предавался грусти... Как же тяжело живется принцу. Гонят его, горемыку неприкаянного, на край королевства и ни словечка он не возразит обидчикам своим, в силу природной скромности и безответности. Вот например какого-нибудь мальчишку-докера никогда не пошлют в Сарил, на встречу с желчным вредным старикашкой — даже в голову такое никому не придет. Потому что — ну кто за него будет с речных баржей ящики разгружать? Не принц же... У принца и так забот полон рот — он в Сарил едет.

Ну и ехал я конечно в карете. Хотел бы конечно как братец Лоран прозванный Прекрасным — на тонконогом жеребце, с развевающимися на ветру волосами, под охи девчонок, но не могу! Во-первых — жалко жеребцов, сколько то они меня провезут конечно и охов вокруг хватит на год вперед, но пожалуй нет. Да и стригусь я коротко... В общем, с определенного момента веса мой выбор — это кареты. К тому же карета большая и, что наиболее важно, — обита железом, а безопасность для меня на первом месте. Уж я-то знаю, что королем станет наш самый старший (раньше были еще более старшие, но быстро кончились) братец Энтони Один-удар. А это в свою очередь означает, что во-первых мне надо успеть подать свое прошение до тех пор, пока нас принцев не станет слишком мало. И во-вторых дожить до этого момента.

Спустя час после королевского приема — я уже отправил слуг грузить собранные пожитки, а сам направился к коменданту замка выбивать себе Кроули. И битва была жаркой! Сержант Кроули это гарант стабильности и послушания всех и вся в пределах досягаемости сержанта Кроули! Отличный и умный боец — он, по мнению коменданта, всегда должен был находиться в замке и охранять спокойствие коменданта. Но в вопросе охраны спокойствия мы с комендантом Шарлстоном полностью друг другу противоречили. Спорили мы до хрипоты и даже еще минут пять после применения мной решающего аргумента — "мне его величество приказал его взять". Но постепенно сдался и пошел дуться к себе в апартаменты. А я радостно потопал к гаранту собственной безопасности обрадовать его сообщением, что ближайшую неделю он проведет со мной и в седле, а не с девками и в трактире, а значит спасет свою душу перед богиней брака и семьи Катариной. Но почему то радости я в его глазах не увидел, хотя особо и не ожидал — сержант Кроули не из тех кто расходует свои драгоценные эмоции по пустякам.

В общем я, в сопровождении сержанта Кроули и десятка королевской гвардии, грустил и наслаждался видами нашего чудесного королевства. Мимо проплывали живописные поля грязи, поскольку шла весна и колоситься пока было нечему, проходили живописные крестьяне и один раз проехал живописный кортеж одного из наших живописных дворян — кортеж горделиво гарцевал на лошадях, что меня почему то расстроило еще больше.

Ну, а потом, впереди показалась пятерка живописных рыбаков... Обычно рыбаки тонкие и жилистые, а вот эти прям удались — все как один кряжистые с фигурами бойцов! Их широкополый шляпы закрывали лица, но мне прямо виделись их коротко подстриженные бороды — как этого требовала последняя мода для всех связанные с оружием людей в нашем королевстве. К тому же когда крайний рыбак приподнял шляпу и зыркнул в сторону кареты, то я в свою очередь узнал в нем Карла — правую руку братца Лорака Порывистого — который никогда в рыбалке замечен не был. Ну и самое подозрительное — стояли рыбаки на перекрестке дорог в чистом полюшке без всяких рыболовных снастей и только что-то сжимали под широкими рыбацкими накидками. В общем додумывал я свои мысли о "рыбаках" с пола кареты и задвигая щеколды на дверях. В принципе засада была вполне в духе Лорака. Он легко мог услышать мой спор с комендантом, мгновенно принять решение, что я на этом свете зажился, и послать своих людей за мной нарядив их в рыбацкие накидки, поскольку под ними легко прятать мечи. Хотя как то это странноватенько. Ведь то что это воля папули я упоминал в споре через слово, а как то идти против воли короля... Для этого нужно иметь прозвище не Порывистый, а Хихи. Но береженого боги берегут, поэтому я занялся свои делом — лег на пол кареты и прикрыл руками голову, и позволил Кроули заняться своим — выяснить что происходит и защитить такого важного меня. Вскоре карета остановилась, и раздался голос Кроули:

— Как рыбалка Карл?

— Вашими молитвами серж! — раздался веселый голос Карла.

— У нас проблемы? — голос Кроули был спокоен. И как ему это удается? Вот лично я сейчас никакого спокойствия не испытывал — зато голод прорезался за двоих.

— Никак нет, серж! — браво, явно рисуясь, проорал Карл, — Сегодня мы охотимся на рыбку помельче, сэр! — последняя фраза явно намекала на меня и я не мог оставить этого так просто! Сквозь стену кареты я немедленно показал Карлу очень обидную фигуру из среднего пальца.

— Ловим рыбку поменьше — ты же рыбак Карл, рыбаки — ловят, а не охотятся. — уведомил Кроули.

— Ну у нас удочек нету сержант, а только арбалеты. Но мы сделаем все от нас зависящее. — пообещал Карл и судя по шагам отошел в сторону от дороги, заканчивая разговор.

После чего кортеж двинулся дальше, а я потихоньку начал выдыхать. "Держись Макс! На ближайшей же стоянке наше высочество заест этот неприятный инцидент!" На что живот поддержал меня урчанием. Конечно непосвященному читателю может показаться, что я слегка... осторожен и предусмотрителен! Но непосвященный читатель прожил бы в нашей семье столько же, сколько рыба в пустыне, так что я на подобное не в обиде.

Уже вечерело, когда мы остановились у придорожной таверны.

Один из гвардейцев предупредительно открыл дверь кареты и сейчас с довольно глупым видом разглядывал её содержимое. Собственно внутри никого не было, поскольку например я вышел через другую дверцу пару мгновений назад и сейчас входил в таверну, а обитавший в карете до меня паук — был выдворен мною еще в замке — с подробными инструкциями где ему следует строить паутину в дальнейшем, дабы его никто не беспокоил и он сытно ел! Мне заранее грела душу та благодарность, которой без сомнения проникся ко мне паучок, воспользовавшись моими ценнейшими указаниями — поселиться в коронном сортире моего батюшки. А никого иного, смею надеяться, там завестись еще не успело. И когда я скрылся в таверне, гвардеец все еще чесал шлем, пока не раздался голос Кроули — быстро направивший его и парочку других гвардейцев заботится о лошадях, а остальных и самого Кроули вслед за мной. Собственно поведение вполне гвардейское, поскольку главными критериями при наборе в гвардию служили — личная верность короне, крепкий мочевой пузырь и сила. Если ко всему вышесказанному еще прилагались мозги, то рекруту была прямая дорога в сержанты гвардии, а сержант гвардии — это звучит гордо и очень дорого.

Когда сержант вошел в зал я уже занял один из столиков. Мальчишка-разносчик — стоявший у окна и раскрыв рот, наблюдавший за творящимся перед таверной — тут же бросился к нему с возгласом: — Ваше Высочество! — проявив достойную наблюдательность он видимо разглядел вензель на дверце кареты. К сожалению, его осведомленность оставляла желать лучшего, что немедленно исправил материализовавшийся за его спиной хозяин таверны. Отвесив подзатыльник пареньку и сопроводив сие действие какими то тихими комментариями, хозяин развернул разносчика в сторону кухни и добавил ему ускорения еще одним подзатыльником.

— Принц Максимилиан! Какая честь видеть Вас в моем скромном заведении! — медоточиво воскликнул хозяин, — Господа гвардейцы! Прошу Вас! Входите же!

"А я то надеялся, что меня перепутают с Лораном!.." — рассеянно подумал я, разглядывая реакцию Кроули на действия разносчика. Я без особой надежды пытался увидеть тень смятения, радости или хотя бы раздражения на каменном лице сержанта, но тот меня не баловал своими ценнейшими эмоциями. Спокоен и сосредоточен как какающая собака... Так и не дождавшись чего-либо, я обратился к хозяину: — А уж я то как рад! А моя задница так просто в восторге! Придвиньте ка еще пару столов, милейший — я буду обедать вместе с моими людьми и скорее несите самую большую сковороду с жареными овощами и мясом, что у вас только есть! И по кружке лучшего вина! За счет короны.

Последнее заявление слегка уменьшило широкую улыбку хозяина, поскольку наш советник Казны и Денег — Джосери хотя и всегда отдавал долги короны в полном объеме, чем славился в народе, но расставаться с деньгами любил еще меньше, чем волки делиться мясом! Так что хозяина ждал впереди довольно интересный разговор с человеком готовым торговаться за каждый медяк до хрипоты, до драки, лишь бы не потерять столь дорогие его сердцу кругляши. В вопросе излишних трат, каковыми были вообще любые траты, Джосери спорил даже с королем и лишь его нечеловеческая честность, дополнявшая нечеловеческую скупость — пока сохраняли его голову на плечах. Свои кругляши на этот раз я получил от отца, но опыт общения с Джосери все равно заставлял меня беречь их, всячески лелеять и хранить от чужого назойливого внимания.

— Как тебя зовут? — с приятной улыбкой соизволил осведомиться я, пока гвардейцы рассаживались за изрядно выросшим столом.

— Дерек мой принц — улыбка хозяина уже изрядно отдавала лимонами. Судя по всему, принцы у него до меня останавливались и с Джосери он дело уже имел.

— А скажи мне Дерек! Есть ли у тебя Очень большая постель?

— Да мой принц, в номере... для новобрачных имеется постель широкая и прочная.

— Какая чудесная новость! Постели же там еще и моему сержанту и размести как-нибудь получше моих людей. И ты получишь еще 4, нет даже 5 золотых сверху за старания от меня! — стоило подсластить хозяину пилюлю так сказать. Все-таки я не зверь какой, а общение с Джосери возможно скоро приравняют к пыткам и запретят!

Проследив как удаляется слегка приободрившийся хозяин, я показал гвардейцам, чтобы они начинали есть и принялся наблюдать за ними с легкой умилительной улыбкой. Желудок у гвардейца не больше его каски, а сил для охраны и роста ему нужно ой как много! Убедившись, что никто из гвардии не пытается забиться в судорогах с пеной у рта или проявить какие либо другие симптомы смерти от отравления — к трапезе приступил и я. А так же хитрец Кроули, который делал вид, что поправляет мундир пока остальные хрумкали за обе щеки. Ну а насытившись я отправился в свой номер, прихватив сержанта и пару гвардейцев в караул. И оставив остальных внизу, дабы они могли спокойно доесть, ну и поднять тревогу — если что то произойдет. Я был твердо уверен в том, что для того чтобы быть живым принцем не обязательно быть параноиком, но и пренебрегать паранойей не следует!

Разоблачившись и забравшись в кровать, я принялся за изучение бумаг, что дал мне любящий отец.

— Как думаешь Кроули — чего там околачивался Карл, а? — спросил я, не отрывая взгляда от бумаг.

— В городе ходит слух мой принц, что Его Высочество принц Лорак полюбил навещать некую то ли крестьянку, то ли мельничиху за пределами города. А Карл стоял как раз на перекрестке, ведущем на местную мельницу... — оставил висеть фразу в воздухе Кроули.

— Да давай без титулов! А то уж скоро спать, а мы только на титуловании времени потеряем о-го-го сколько.

Покрутив в руках, я отложил в сторону подорожную и взял в руки "Королевский указ, назначающий подателя сего Лордом-Хранителем порта Королевского именуемого Сарил". Секунду поколебавшись — не подарить ли эту бумагу Кроули от щедрот своих — я отложил и её. Затем достал и развернул карту Королевства Нирея — т. е. нашего. Надо сказать, что карта была неизменной уже лет четыреста и еще она была весьма и весьма замечательной. В то время как карты других королевств выполнялись цветными красками — с синими водными просторами, зелеными лесами и серыми горами. Наша карта была выполнена черными линиями на сером пергаменте и была очень и очень примерной. Ну — то есть где что может находиться, по ней понять было можно, а вот конкретности... На ней пирамидками обозначались горы, можно было разобрать леса по группкам лысых на вид больных чем-то деревьев, города по большим домикам-со-стеной и названиями, выполненными с потрясающими воображение ошибками, а так же замки васалов нашего рода по замковидным домикам с гербами над ними. Так же карта отображала различные опасности в виде старательных рисунков этих самых опасностей на месте предполагаемого их нахождения. А в целом же создавалось ощущение, что предок нанял малолетнего ребенка в качестве картографа, причем ребенка — который был сам не свой до грустных собак. Так дракона Зимней горы обозначала грустная собака с крыльями на пирамидке, грустная собака с хвостом скорпиона за деревом — Лес Мантикор, а грустная собака с молнией в зубах в ямке — Ущелье Волков — напротив молнии было подписано "ррр". Ну и, если судить по карте, то основным геральдическим зверем, которого избрали себе наши вассалы — была грустная собака. О судьбе самого картографа история умалчивает, хотя учитывая чувство юмора, точнее — его отсутствие, и отношение к своим гербам и семейной чести нашего дворянства — вряд ли он прожил долгую и счастливую жизнь. А вот саму карту наш предок утвердил в качестве единственной и неизменной, под страхом смерти запретив изготовление каких-либо других. Сначала, наверное, ради хохмы, а после вторжения армии Браги Победоносного — не стал своего распоряжения отменять. Дело в том, что Брага, успешно захватив пару соседних королевств, — решил вторгнуться и в наше. И вместо того, чтобы как нормальный завоеватель, идти прямо по дороге — решил подкрасться к нашей столице — славному городу Пламенеющему — незаметно, сзади и, так сказать, вторгнуться в нас. Для чего и воспользовался единственной имеющейся картой нашей милой страны. Собственно на этом история вторжения и заканчивается. Не знаю за что принял значки множества бугорков и грустной собачки с рыбьем хвостом Брага, но фактически он повел свои войска через Болота Кикимор — откуда и не вернулся. Ясен пень, что отправлять кого-то на розыск бедных заблудившихся вторженцев мой предок не стал, а навещавшие столицу с целью поторговать болотники, которые только и могли договориться с кикиморами, обзавелись модными шапками — они же шлемы солдат Браги, они же котелки для еды, они же корзины для сбора ягод и вообще незаменимый в хозяйстве предмет, но ничего внятного о судьбе Браги сказать не смогли. С тех пор карта и является единственной для обозначения нашей державы и если кого-то ловили за попыткой создать "нормальную" карту — казнили без лишних разговоров. А благодаря щедрости короля — запас карт имеется на каждой пограничной точке королевства — дабы возможным войскам вторжения не бегать и не искать её по всяким темным углам, а то еще потеряются...