Фанфик по Гп, Аристократы-6, прода

— Теперь и я понял. Не рассудком, как прежде, но прочувствовал благодаря тебе. Действительно, при чём тут всякие расчёты, если я могу просто прорваться своей волей, прожечь своей душой? Я чертовски тебе обязан, Блэк.

— Пустяки, какие счёты между своими, — он улыбнулся. — Теперь у тебя всё получится.

— Я знаю, — он очень вовремя напомнил, что даже самая тщательная подготовка к магическому ритуалу — не транспорт, в котором можно доехать до пункта назначения, мирно подрёмывая в кресле, а трамплин, где только от мага зависит, как далеко он улетит и не разобьётся ли насмерть. В который раз, зациклившись на магловском научном подходе, я упустил из вида эту особенность магии. — Регулус, на будущее: ты не стесняйся, а почаще вправляй мне мозги. Всё-таки раннее воспитание закладывается очень глубоко в психику.

— Зато у тебя есть другие достоинства, которых нет у магов традиционного воспитания, — с абсолютной серьёзностью высказался он, напомнив мне те же самые слова Эйвери-старшего.

Как и тогда, я невольно задумался, кого же всё-таки хотел вырастить из меня Дамблдор и насколько это ему удалось. Старикан уже погиб, перехитрив сам себя на поприще общего блага, как он его понимал, а я всё еще пашу на общее благо этой кучки индивидуалистов, как я его понимаю. Пусть я и вышел из-под его контроля, но всё же я оставался фигурой, которая изменит будущее магического сообщества.

Не игроком — таки фигурой.

В сущности, я привык обходиться малым. Мне безразлична роскошь — мне достаточно обычной еды, крыши над головой и возможности заниматься чем-нибудь интересным, не зря же Шляпа когда-то предлагала мне Равенкло. Меня не интересует общее признание — я сам знаю себе цену, мне не нужна толпа, которая скажет её мне.

Вот зачем мне это всё, что я заварил и продолжаю расхлёбывать?

Я посмотрел на Блэка, который сидел рядом и вполглаза наблюдал за мной, расслабленно откинувшись на спинку офисного кресла на колёсиках и не мешая мне размышлять.

— Зачем. Мне. Всё. Это. Нужно? — озвучил я ему свои сомнения, не особо надеясь на понимание.

— Я сам когда-то задавался таким же вопросом, — не меняя расслабленной позы, отозвался он. — И, как видишь, сделал свой выбор и неплохо устроился. Вспомни, зачем ты начинал это всё?

— Зачем? Сначала я обнаружил, что слишком зависим от людей, от которых не хочу зависеть, и стал это дело исправлять.

— Исправил, — высказал он полувопрос, полуутверждение.

— Да, но по ходу этого связал себя с другими людьми, у которых были свои интересы.

— Это нормально для любого человека, если он не отшельник, — отозвался Блэк. — Если у тебя общие цели с ними, это нормально.

— До определённого момента так и было. Общими усилиями мы своих целей достигли, но теперь... — я неопределённо пожал плечами. — Почему я должен впрягаться в то, что мне, по большому счёту, и не нужно?

Регулус хмыкнул.

— Как говорится на Востоке, если уж ты вскочил верхом на тигра, ты не можешь просто так соскочить с него. Раз уж ты затеял большое дело, в котором больше не хочешь участвовать, нужно довести его до точки, где ты сможешь отдать вожжи кому-то ещё и благополучно отойти в сторону.

Я приподнял полузакрытые веки и скосил на него заинтересованный взгляд.

— Но есть проблема, — продолжил он. — Если ты отдаёшь вожжи другому, ты становишься зависимым от этого другого. А надёжных людей не бывает.

— Зависимость так и так есть, — отозвался я. — Если вожжи у меня, я всё равно зависим. Хотя бы от тех, кто в моей повозке.

— Тоже верно, — согласился он. — Полностью независимым быть невозможно. Если у тебя есть выбор между несколькими зависимостями, ты уже можешь считать тебя свободным.

— Хм-м... Хорошо тебе рассуждать, если сам ты закопался в щель между магами и маглами и над тобой не каплет.

Регулус устало выдохнул, словно на минутку отложил в сторону тяготивший его груз.

— Ключевые слова тут — "в щель" и "закопался", — с невесёлой усмешкой сообщил он. — Пока я выживал, пока обустраивался — это был вызов, мне нравилось. А сейчас, когда всё налажено, жить стало слишком скучно. Я привычно собираю свой ежедневный урожай и каждый раз чувствую, что способен на большее. Опять же, у меня дети. Нет, я не хочу им плохого, но, как сейчас... они слишком сытые и я уже беспокоюсь, что из них вырастет. Я хочу, чтобы у них тоже были свои трудности, своя цель и свой выбор.

— По-твоему, мой проект... — я решился высказать своё главное сомнение, — ...всё-таки нужен?

— Я очень рассчитываю на него, Гарри. Я и сам бы им занялся, но жребий не выпал, поэтому могу только помочь тебе всем, что в моих силах. Просто проложи этот путь.

На каникулы вся наша компания разъехалась по домам. Ромильду я лично отправил к родителям, у Теда дома была только тётка, но ему потребовалось проконсультироваться у неё по родовому мастерству, остальные просто отправились встречать праздник в семейном кругу. Ларция, правда, норовила остаться со мной в ученицах, но у меня накопилось слишком много других дел, которые нужно было сделать еще позавчера. Пришлось её уговаривать, чтобы не портила отношения со своей единственной родственницей.

Наконец-то у меня выдалось время подчистить хвосты. Я закупился в гильдиях материалами и ингредиентами, доделал рабочие и защитные артефакты для Гвардейцев, написал несколько пособий и методичек, а то задолбало уже, что всё время спрашивают одно и то же, расхлебался с обещаниями сделать кое-какие заказы важным гильдейским шишкам, наготовил впрок продукции для лавки. И когда я наконец разлил по флаконам последнюю запланированную варку и облегчённо расправил плечи, обнаружилось, что завтра прибывает с каникул Хогвартс-экспресс, а через два часа мне пора в Германию за Ромильдой.

Всё по плану, всё день в день, час в час. Даже целый свободный вечер в кругу её... считай, уже моей семьи.

Тед вернулся с каникул в одиннадцатом часу утра, весёлый и довольный, словно не от тётки. Визиты домой были для него жертвой родственным отношениям, а тут он даже забыл на неё пожаловаться.

— Ну рассказывай, что хорошего у тебя случилось, — сказал я, рассмотрев его жизнерадостную физиономию.

— Всё-то ты видишь, сюзерен, — заулыбался он. — Самое хорошее — моя тётя вышла замуж и её характер изменился в лучшую сторону. Представляешь, все мои проблемы с ней были из-за того, что ей давным-давно было пора замуж.

В оценке её характера я полностью опирался на мнение Теда, а оно у него было таким, что я был здорово удивлён.

— И кто же этот смельчак, кто её за себя взял?

— Антонин Долохов. У них, оказывается, давно были чувства, но они никак не могли договориться, кто из них в чей род идёт, а потом Антонина посадили в Азкабан. Пока она этой осенью была на континенте, они наконец пришли к компромиссу и сочетались безродным браком, оставшись каждый при своём роде. Это когда детей уже после рождения присоединяют ритуалом в род одного из родителей, — пояснил он на случай, если я вдруг забыл. — Он отличный, кстати, мужик, а тетку не узнать, она даже сама яичницу по-русски жарить научилась, хотя у нас на это домовики есть.

— По-русски, это как? — полюбопытствовал я.

— На сале и с луком. У неё уже через раз получается, — похвалился Тед с шутливой гордостью за тётку. — Антонин сказал, что когда он увидел, что она воспитала такого парня, как я, он сразу понял, что её надо срочно брать в жёны, пока не увели.

— Да ну?

— Ага. Но я его обломал — сказал, что меня воспитал ты. Теперь жди, что они своих детей тебе подкинут.

— Сдал ты меня и мои таланты... — мы оба уже хохотали вовсю. — А они с этим справятся? Насчёт детей, в смысле — возраст же.

— Для магов — не возраст, да и зелья на что? Антонин велел передать, что выполняет твоё задание устроить личную жизнь, так что жди воспитанников.

— Хм. Ладно, когда еще они подрастут... А про остальных азкабанцев ты что-нибудь слышал? Что-то Люциус ничего мне про них не сообщает.

— Антонин так и знал, что ты про них спросишь, поэтому всё мне рассказал и велел запомнить. Мальсиберы во Франции, всё еще на вилле Малфоев, со здоровьем у них получше, но пока не очень. Руквуд устроился работать в мюнхенскую Академию, Трэверс тоже при ней, но не работает, а что-то изучает в библиотеке. Их обоих поддерживает Эйвери-старший, в том числе и финансово. Крауча-младшего Малфой вызвал к себе, он также выкупил в Министерстве родовой особняк Лестрейнджей и передал Рабастану, а тот тайно вернулся туда и закрылся внутри под глухой защитой. Как говорит Антонин, там куча всего, что надо исправить, починить и перезачаровать. Даже портретов почти не уцелело.

— Печально, — я мог себе представить, что там осталось после нашествия министерских вандалов. — А сам ты как?

— Отлично. Всё, что я хотел, я узнал и изучил, с мужем тёти познакомился и еще время на Диану осталось. Теперь в её семье меня благосклонно принимают, а не как раньше, когда вежливо терпели дочкин выбор.

— Даже Марциус? — я еще не забыл, как высокомерно относился к нам сын и наследник Гросмонтов.

— Во всяком случае, он пытается стать дружелюбнее. Смотрит на меня уже не как на таракана, а как на мелкую домашнюю скотинку.

— Подожди, мы еще посмотрим на него с верхнего ракурса, — пообещал я. Тед лучисто улыбнулся.

— Я верю в тебя, сюзерен.

Вскоре за нами зашли Ромильда с Дианой, и мы вчетвером отправились в клуб, где можно было перекусить и пообщаться в ожидании прибытия Хогвартс-экспресса. В клубе постепенно собрались наши, кому я обеспечил каминный допуск, и к вечеру все мы успели обменяться новостями.

От Дирка я узнал, что на каникулах состоялось ещё одно бракосочетание. Его отец, бывший сквиб, а теперь слабый колдун и преподаватель магловской истории в Хогвартсе, женился на француженке, которая позапрошлым летом обучала нас у Малфоев французскому языку, а затем осталась у них помогать в воспитании Гелиоса. Люциус покровительствовал Россету-старшему, поэтому отпустил её с мужем и даже похлопотал за неё перед директором.

И если я был доволен, что с этого семестра у нас в Хогвартсе будет введён факультатив французского языка, то Россет-младший, напротив, выглядел сильно обиженным. Мою попытку намекнуть, что жизнь, вообще-то, не останавливается, он благополучно пропустил мимо ушей, что тоже было в его характере.

Когда мы толпой отправились на ужин, я мельком заметил впереди призрака, который вдруг панически дёрнулся и нырнул в боковую стену коридора. Припомнив его внешность, я сообразил, что это был Том-из-дневника.

А ведь он впервые попался мне на глаза после ритуала. Я даже забывать начал, что теперь он где-то в Хогвартсе.

Боится меня? Это нормально. Было бы гораздо хуже, если бы было наоборот.

Он очень кстати напомнил мне о существовании кольца с хоркруксом. Дело было не срочным, я отодвинул его подальше в память, да и подзабыл, а кольцо следовало забрать. Самое подходящее время, я как раз разгрёб все долги.

Пару дней спустя я отправился в Литл-Хэнгтон за кольцом. Расспрашивать Тома-из-дневника о защите артефакта я не стал — он и сам не знал, что он там в своём будущем напридумывает, да и мог соврать, если бы я ему доверился. Сам разберусь.

Оказавшись в деревеньке, я сосредоточился и ощутил, как натянулась связь между мной и моим хоркруксом. Словно путеводная нить, она привела меня в стоявшую на отшибе заброшенную хибарку Гонтов и указала на половицу, под которой было запрятано кольцо. Воспользовавшись методом Сола Крокера для особо опасных чар, я обнаружил на кольце криво наложенное заклинание из категории проклятий, довольно-таки мощное и опасное, хотя и одноразовое.

Это было совсем неплохо для шестнадцатилетнего парня, начавшего обучаться магии только в одиннадцать и из пособий имевшего только запретную секцию хогвартской библиотеки. И, вероятно, украдкой сунувшего нос в записки кого-то из младших Селвинов об основах проклятий, ибо кто бы ему их дал? Общеизвестными способами проклятие не снималось, но срабатывало по любому прикосновению к внутренней части ободка, поэтому я не стал заморачиваться с распутыванием чар, а просто анимировал висевшую на двери шкурку змеи и заставил её пролезть сквозь ободок.

Удостоверившись, что на кольце не осталось никаких сюрпризов, я очистил его заклинанием от пепла, в который превратилась змеиная шкурка, и забрал с собой. Ещё один хоркрукс — надеюсь, последний — наконец-то вернулся ко мне и был отправлен в Тайную комнату к остальным.

Оставшиеся до ритуала дни я прожил в бездеятельности. Интуиция протестовала заниматься чем-либо ещё, а сознание где-то там, на границе с подсознанием, само собой зафиксировалось на предстоящем прорыве в неизвестность. Я был глубоко сосредоточен и постоянно возвращался мыслями к будущей территории, словно пробуя её на вкус: так и эдак прикидывал, как приспособить её для жительства, планировал и перепланировал её исследование и заселение, даже записывал кое-какие идеи, чтобы не забыть.

Как ни странно, все мои друзья и хорошие знакомые сочли своим долгом указать, что никогда еще не видели меня таким рассеянным.

Из текущих дел я разве что забрал с мануфактуры шесть небоходов, заказанных для Гвардейцев в начале декабря, и по вечерам обучал свою команду разведчиков полётам на новом устройстве. Неплохой получился артефакт — надёжный и безопасный, по лётным характеристикам не хуже средней метлы, и ноги есть куда поставить. Попутно я накидал идею четырёхместного небохода, с расположением сидений в виде ромба и багажным контейнером в центре, и отправил для проработки на мануфактуру.

Двенадцатого вечером я предупредил Теда, что у меня появилось срочное дело и что сегодня я буду отсутствовать пару часов после полуночи. Тед очень подозрительно посмотрел на меня, он ненавидел, когда я вот так тихо сматываюсь куда-то без объяснений, но ничего не мог с этим поделать. Спросил только, насколько это опасно, и удовлетворился ответом, что не больше, чем обычно.

Что я собираюсь провести ритуал, уже намеченный на Лугнасад, он и заподозрить не мог.

Я побоялся сказать ему, что именно я затеял — он и вообще слишком впечатлительный, но особенно, когда дело касается моей безопасности. Пусть лучше потом побьёт, когда объяснюсь.

Из замка я не собирался выходить, но там, за гейтом, наверное, тоже была зима, и я оделся по-зимнему.

Ведь если я сам не рискну зайти и посмотреть, куда я открыл путь, кого ещё я могу послать первым в неизвестность?

Я пошёл в комнату Годрика, стараясь не срываться на бег. Спокойствие и хладнокровие, как же вы мне сейчас нужны...

Там давно уже всё было готово. Арка для будущего гейта уже несколько дней как была зачарована вспомогательными заклинаниями и ждала последнего шага. Внутри арки, на специально изготовленной высокой подставке, на уровне моей груди была размещена диадема Ровены Равенкло.

Я выбрал для очистки от хоркрукса её, чтобы было не стыдно перед наставницей.

Снял ботинки, скинул с себя зимнюю одежду и положил на рабочий стол, давно уже свободный от любых бумажек...