Финишная Полоса

— Проникся? — У него активно двигались желваки, хотя он и старался давить эмоции.

— Это война! — Озвучил первую пришедшую в голову мысль.

— Война! — Халиф устало откинулся на спинку жесткого кресла. — Узнаю старый британский стиль — провести границы так, чтобы оказавшиеся по разные стороны условной черты родственные народы веками грызлись друг с другом за свою же землю. Я не понимаю, каким именно местом думал султан Амин, соглашаясь назвать свой захолустный городок Мессет 'Новой Меккой'. И чем думал аятолла Арек тоже. Что пообещал им Орден. Они уже добровольно шагнули в загробный мир. Орденцы хотят, чтобы мы насмерть схватились между собой за эту провонявшую падаль? — С каждой фразой экспрессия в голосе Халифа только росла. — Но большая война действительно впереди, — уже без прежней экспрессии в голосе заметил он.

— Прежние планы, значит, полностью поменялись? — Спросил его о более актуальном уже для себя.

— Нет, — Халиф Рашид легонько качнул головой, снова пошевелив желваками. — Как и прежде, нам нужно снизить или вовсе устранить возникшую напряженность с бурским анклавом, чтобы сосредоточить основные усилия на своей новой территории. Мы сами не имеем права вмешиваться во внутренние дела бурского анклава, разве только косвенно, придавив кое-кого из наших разбойников, зато у тебя полностью развязаны руки. Вскоре вас обязательно побеспокоят, разрешаю действовать максимально жестко.

На этом краткая аудиенция и закончилась. Отправился к себе, захватив новую 'Памятку переселенца'. Возможно, кто-то из моих людей сможет подсказать мне, чем вскоре обернётся проведённая Орденом смена географических названий и перекройка политических карт.

Первая глава.

Большая политика.

На что обычно похоже планирование стратегических операций во всяких там генеральных штабах? Наивные обыватели могут подумать, что командармы вместе с генералами корпят над картами, рисуют всякие цветные стрелочки и ставят одним им понятные отметки. Видели, наверное, в старых фильмах про войну. Признаюсь — работа с картами действительно ведётся, однако это скорее завершающий этап планирования. Реально же подготовка боевых операций похожа на самую обычную... бухгалтерию. Нужно точно посчитать наличные ресурсы, топливо, патроны, пайки и много другого, дабы определить какими силами мы обладаем и на какой оперативной глубине, читай — расстоянии от основной базы, эти силы способны действовать. Пока наш отряд был маленькой зубастой бандочкой, без всего подобного мы легко обходились, полагаясь на удачное стечение обстоятельств и обычный русский авось. Теперь же, превратившись пусть и в небольшое, но весьма сильное и подготовленное боевое подразделение, приходится выходить на новый качественный уровень. В первую очередь мне, как его командиру. Ставя главной целью даже не достижение заявленной цели боевой акции, а сохранение жизни и здоровья наших бойцов. Именно люди для меня являются крайне трудновосполнимым стратегическим ресурсом. Ко мне уже подходили с вопросами, как я вообще умудряюсь доверять бывшим врагам, вот, теперь с этим же вопросом подошел и старина Смит, наконец-то освоившись и ещё раз перезнакомившись с остальным коллективом, хитро вытягивая из людей личные секреты в обычном общении. И я с ехидным интересом наблюдал, как он пытается понять, что тут вообще произошло, а главное — как это работает. А оно ведь работает — он уже в этом успел не один раз наглядно убедиться.

— Ты знаешь, чем негритянская банда отличается от нормального боевого подразделения белых сахибов? — Язвительно ответил вопросом на вопрос, откладывая рабочий ноутбук на маленький столик, подвинув им давно остывший недопитый кофе в большой чашке.

В последнее время мне понравилось работать у самого берега озера, периодически прерываясь, чтобы вытащить из воды покусившуюся на кусок электрической изоляции на крючке в качестве приманки очередную глупую рыбёшку. Здесь рыба клевала буквально на всё. Только разная рыба. Назовём их 'пираньи' — полосатые зубастые рыбёшки немного похожие на земных речных окуней, предпочитали червей или кусочки мяса. Вот только чистить и готовить их целая морока. Чешуя просто броневая, снимается только вместе со шкурой. Да и вкус, признаюсь — у них так себе. Зато жирные 'караси', тоже ведь зубастые, к слову, отчего-то велись на синий цвет. Болтающийся кусок изоляции на крючке — стоило им его только увидеть, следовала резкая поклёвка. Благо вездесущие 'окуни' её полностью игнорировали. Но караси были редкими, чтобы поймать такого приходилось ждать, укрывшись от периодически вылезавших в разрывы плотных кучевых облаков лучей жаркого солнца под зонтиком. По словам Рогнеды — с погодой в этом сезоне творится что-то необычное. Даже можно твёрдо сказать — аномальное. Типичной устойчивой жары и постоянно палящего с открытого неба солнца пока нет. Оно вылезает лишь на пару-тройку полуденных часов, когда расходятся облака, позже снова скрываясь в них, появляющихся практически из ниоткуда в огромном количестве. Понятно — облака формируются из испарений с поверхности земли. Под вечер случаются короткие проливные дожди, подготавливающие следующий дневной цикл. Круг замыкается. А всё от того, что над далёкой от нас пустыней почему-то не сформировался устойчивый антициклон, постепенно разрастающийся над всей сушей до самых предгорий у моря и препятствующий проникновению влажных морских воздушных масс. Более того, в тех далёких южных краях, где никого из людей нет, возникла сильно мешающая радиосвязи обширная электромагнитная аномалия. Что-то типа уже виденного нами в море 'электрического шторма'. У нас тут ещё ничего, зато у буров и по всей протяженности континентальной дороги оперативной связи больше нет. Где-то между поселениями и опорными пунктами проложили телефонные провода, но, как рассказывали недавние путешественники — связываться приходится через курьеров. Это обстоятельство, с одной стороны открывает перед нами возможности почти безнаказанного нападения на поддерживающие генерала Дазда отдельные гарнизоны, а с другой — сильно ограничивает техническую разведку и всё прочее, к чему мы уже успели хорошо привыкнуть. Потому-то я и сижу, считаю, как влезть, а главное — вылезти обратно без потерь. Ведь переиграть хозяев территории всухую будет очень и очень непросто.

— Хочешь приравнять всех нас к чернозадым бандитам? — Смит ответил едкой подколкой после продолжительной задумчивой паузы, присаживаясь на второй раскладной стульчик рядом со мной, и ещё ухмыляется, гад такой.

— Глупо грешить против истины... — я повернулся к нему с весьма серьёзным выражением лица. — Ты, наверное, в прежней жизни привык разделять жизнь и службу. Жизнь и войну. А они, как и мы все тут, просто выживают войной. У нас не боевое подразделение с чётким уставом и регламентами, а устроенное во многом по семейному типу самое обыкновенное почти первобытное племя. От тех же негров мы отличаемся только образованностью, оснащённостью и немного дисциплиной. Мы, условно — цивилизованные западные люди, вынужденно социально деградировали почти до уровня негритянских банд, крепко сплотившись вокруг удачливого вождя, дабы получить заметное преимущество над теми, кто этого во многом принципиального момента ещё не понял. Что такое сама 'цивилизация' в таком ракурсе? Это не столько наука и техника, сколько вынужденное увеличение дистанции между отдельными людьми. В широкие щели влезло государство и куча частных паразитов. У нас же просто нет возможности всех их содержать.

Смит долго молчал, переваривая полученную информацию. По изменившемуся лицу видно — он отнёсся к моим словам весьма серьёзно, не спеша кинуть мне очередную словестную колючку.

— У такой системы явно наблюдается предел масштабирования, — наконец-то отмер он. — Сколько ещё людей способно сплотиться вокруг тебя без риска развалить всё 'племя', — он демонстративно показал пальцами условные кавычки, — в первом же случайном внутреннем конфликте? Цивилизация тем и хороша, что она строится из взаимозаменяемых типичных кирпичиков, уставов и регламентов, в перспективе способная к неограниченному масштабированию при грамотном управлении, — я на несколько мгновений застыл с приоткрытым ртом, просто не ожидая от него стольких умных слов сразу.

— Вот когда явственно обозначатся внутренние конфликты и появятся центробежные тенденции, мы и займёмся государственным строительством, — ехидно заметил в ответ, потянувшись к удочке, ибо яркий поплавок на гладкой воде явственно закачался.

Выждав несколько секунд и отметив лёгкое утопление поплавка, резко дёрнул удочку, подсекая осторожную редкую рыбёшку.

Хоть и ожидались совсем иные гости, те же буры, к примеру, до меня неожиданно докопалась парочка бывших соотечественников. Русские. Но какие русские, я сразу и не понял. Однако факт того, что их пропустили в дворцовый квартал и даже выделили сопровождение из двух белых джипов, говорил сам за себя.

— Чем обязан? — Неласково спросил парочку дожидавшихся моего появления у внешних ворот мужиков среднего возраста.

Внимательно разглядел их ещё через камеры наблюдения, заодно дал народу задание проверить ближайшие к территории нашего дворца окрестности. Мало ли. Первый выглядит вполне заурядно. Худощав, чисто выбритое холёное лицо почти без следов загара, причёска короткая, но явно модельная, а не просто машинкой по макушке поскребли и позволили растительности отрасти естественным образом, как тут у многих. Кончики висков беловатые, наглядно показывающие его приличный возраст. Белая шелковая рубашка, щегольской цветной галстук, светлый пиджачок. По нынешней душноватой жаре пиджачок весьма к месту, кстати. Светлые брюки и коричневые штиблеты. Второй немного лысоват и грузноват, брюшко отчётливо выпирает, свешиваясь над поясным ремнём. Загар сложно заметить. Тоже чисто выбрит, светло-голубая сатиновая рубашка, пиджак серый, деловой однотонный галстук с алмазной брошью-заколкой. Золотая оправа очков-хамелеонов. Солидный такой дядечка. Мелкие приметы показывают — оружие эти супчики если и брали в руки, то только посмотреть из чистого любопытства и положить где взяли. А глаза внимательные и хитрые.

— Нам надо поговорить — это в ваших интересах, полковник Ветров, — произнёс худощавый мужчина, я же мысленно чертыхнулся, в который уже по счёту раз.

Как пустил эту 'шутку' капрал Флиппи однажды в эфир, толком не подумавши, так она и разнеслась. Учитывая все обстоятельства моего появления в этих краях — отпираться и оправдываться теперь совершенно бесполезно. Люди лишь понимающе улыбнутся — что поделать, раз у тебя, полковник, легенда такая, но мы-то всё прекрасно понимаем...

— Хорошо, заходите, поговорим, — я подал знак рукой невидимой камере, электрический замок громко щёлкнул, открывая калитку.

Мы прошли по дорожкам парка к центральному входу во дворец. Никого по пути не встретили, хотя меня и прикрывали скрытно наши бойцы, гарантированно держа гостей на мушке. Поднялись на второй этаж в кабинет со столиком и мягкими креслами специально для конфиденциальных переговоров. Искоса посматривал за гостями, они держались ровно, даже не поглядывая по сторонам. Будто им абсолютно безынтересно как тут живут отдельные приёмные принцы.

— Итак, чем обязан? — Переспросил гостей ещё раз, после того, как кабинет покинула элегантно поставившая на столик фрукты и напитки Лусита.

Худощавый ей явственно заинтересовался, судя по характерно осалившемуся на пару секунд взгляду, а грузноватый как будто её и не заметил, больше рассматривая мою фигуру, словно копаясь в своей памяти и ища там совпадения. Даже если сравнить мой образ с тем, который остался по другую сторону врат, изменения весьма велики. Вряд ли мне сейчас можно дать больше тридцати с чем-то лет, крепкая жилистая фигура, твёрдый уверенный взгляд с характерным оценивающим прищуром. На обычного работягу совсем не похожу.

— Позвольте представиться — Харитонов Вячеслав, полномочный представитель Верховного Совета Московского протектората, — заговорил грузноватый мужчина, не подавая, впрочем, холёный руки с брильянтовым перстнем для рукопожатия.

— Первый заместитель министра обороны Московского протектората Коршунова, Роман Сергеенко, — представился худощавый, окинув меня изучающим взглядом, как будто только увидел.

'Серьёзные пташки', — мелькнула недовольная мысль в голове. И чего они ко мне припёрлись, собственно? Ничего хорошего от бывших соотечественников, тем более высокопоставленных соотечественников, мне ждать не приходилось. Военные — ещё понятно. У них паранойя по долгу службы. А эти явно политика. Харитонов... кого-то он мне напоминает, никак не получается вспомнить. Ага, видел похожего типа, выступал с трибуны первых перестроечных съездов народных депутатов, жарко обличая прогнивший коммунистический режим и требуя немедленных перемен. Фамилия у него была, естественно, другая, но выражение лица и манера держаться вполне сохранилась. Вспомнил, позже был какой-то серьёзный скандал в верхах ещё при Борьке-алкоголике, после чего он пропал с телеэкранов и вообще из политики. Я ей мало интересовался, так, как и все остальные, лишь изредка поглядывая в телевизор от скуки. Упомянутый Коршунов тоже фамилия известная, если это, конечно, он. Запросто может быть.

— Столь важные 'господа', — я выделил язвительным тоном крайнее слово, — специально пересекли залив ради общения с моей скромной персоной?

— В связи с произошедшими большими политическими изменениями, отразившимися на официальных картах Мира, Московский протекторат организует полноценное посольство в Новой Мекке, а здесь в Эль-Оране предполагается консульство, дабы случайно оказавшимся тут нашим соотечественникам было куда обращаться за помощью, — ровно ответил грузноватый Харитонов, словно не заметив моей язвительности. — Это наша дипломатическая миссия, однако, мы просто не могли проигнорировать появления здесь других видных представителей нашей Великой Родины... — а сколько пафоса в голосе, сколько пафоса.

— И? — Я только поднял бровь, не отметив в его речи понятной конкретики.

— Хочу предложить вам достойный вашего звания и немалого опыта пост в Московском протекторате, — Харитонов старательно следил за моей реакцией, его напарник тоже заметно повысил внимательность. — Признаться — пока у нас совершенно недостаточно организации в деле защиты интересов наших граждан и всего государства, — продолжил разливаться он соловьём. — Министр обороны Коршунов, — кивок в сторону его заместителя Сергеенко, — хорошо выстроил аппарат внутренних дел, создал милицию и внутренние войска. Однако достаточного опыта для организации защиты политических интересов государства, коммерческих и других секретов он не имеет, — при этих словах Сергеенко немного поморщился, явно принимая их на свой личный счёт. — Нам нужен уже доказавший способность вести большие дела на Новой Земле человек именно из вашей организации. В случае вашего согласия, мы готовы уладить ваши противоречия с Орденом и перевезти всех ваших людей в Русские Земли, где вы окажетесь в более дружественном окружении, нежели тут.