Мастер големов

— Прости, усталость и гордыня завладели моим языком, — неожиданно сказал жрец. — Я принимаю твоё предложение. В этом доме найдётся кровать или хотя бы шкура, матрас со свежей соломой на пол для меня?

Через час, расселив по домам деревенских жителей с помощью старосты храмовников и убедившись, что с лошадьми, отданных на попечение крестьянам, всё в порядке, жрец — Юршан Тимовсим, вернулся к Косте. Семья кузнеца — ради такого дела Парлад оставил кузницу на попечение сыновей и вернулся в дом, предоставила жрецу кровать в той же комнате, где ночевал землянин. Разложив вещи и переодевшись в сухое и чистое, Юршан провёл получасовой обряд, освятив дом, защитив тот от Тьмы. Костя смотрел на ослепительное белое сияние, сходившее с ладоней гостя на стены, потолок, домашнюю утварь и думал, что судьба свела его не с простым священнослужителем.

О причинах, заставивших появиться его в деревне, жрец рассказал только после ужина.

Про миньонов и Оливеру барон Д'Рамст сообщил немедленно, как только узнал эти сведения от гонца, отправленного в замок Дюнкером, раньше, чем пленные оказались в темнице. Баронские сведения попали к первожрецу Матери Ашуйи, который приказал снарядить ближайшему храму экспедицию во владения Д'Рамста. Выбор пал на Юршана — жреца светлой богини, второго лица в главном храме Матери в Трагларе. Взяв с собою пятерых храмовников. Жрец промчался без отдыха, не жалея себя, спутников и животных до баронского замка. Отказавшись от еды, ванны и чистой одежды Юршан направился к пленнице. Если до встречи с ней у него ещё были сомнения в её демонической составляющей (мало ли, могли же баронские слуги перепутать миньонов с несчастными из Саалигира), то первый же взгляд на клеймённую женщину расставил всё по своим местам: Оливера была демоном. Капля крови инфернального предка, может, лишь десятая, а то и сотая часть! Но ненависть, боль от клейма, унижения и страх стали тем топливом, что разожгли огонь Бездны в её жилах. Женщина ушла из города, стала скрываться в лесах, лелея планы мести. Очень быстро встретилась с одной из мелких шаек, блуждающих по лесам вдоль дорог, в поисках доступных жертв. Красивая молодая женщина, которую даже уродливое клеймо не портило (к таким украшениям разбойники давно привыкли, каждый второй среди них мог похвастаться шрамами и следами от рук палачей) показалась лёгким и лакомым кусочком. И едва не поседели от ужаса, когда красотка голыми руками разорвала горло их вожаку, воткнула ржавый нож в живот его помощнику и после вытащила внутренности. Из восьми человек с ней остались пятеро — один в страхе убежал. На третью ночь на неё попытались напасть, удавить по-тихому. После этого отряд лишился ещё двоих членов. Неудачников Оливера не стала убивать, решив устроить показательную казнь. Едва живых, с переломанными костями мужчин, Оливера ослепила, вырвала языки, перерезала раскалённым кинжалом сухожилия на ногах и руках и бросила неподалёку от огромного муравейника. И после этого привязала троих разбойников к деревьям в десятке метров от умирающих. До самой темноты люди смотрели, как их полуживых товарищей заживо поедали насекомые. Вечером, когда женщина их отвязала, рассудок каждого из троицы претерпел сильное изменение. Теперь они были готовы броситься в огонь и воду по приказу своей новой госпожи, лишь бы та не стала их наказывать. Нечто похожее Оливера делала с каждым, кто вливался в её шайку. Через месяц она создала первого миньона, после чего решила перебраться в более глухую местность. Баронство Д'Рамст идеально подходило для этого — расположено очень далеко, граничит с пустыми землями и горами, и через него проходит караванная дорога на которой можно получить добычу.

— Но дело даже не в её злодеяниях, ведь многие разбойники ещё не то вытворяют, но для жрецов не интересны, — мрачно произнёс Юршан. — Благодаря порченой крови её посещали сновидения различных ритуалов, создание миньонов именно из них почерпнула...

Д'Рамст ошибался, когда считал, что своих пленников разбойники продают в рабство. Оливера всех до единого отправляла в горы. Местность та никем не контролировалась, а бедная каменистая почва, чахлые леса и отсутствие полезных ископаемых ещё долго будут защищать редкие малолюдные деревеньки и хутора от интереса феодалов.

Что именно происходит с пленниками, никто не знал. Оливера об этом молчала и даже жреческая магия не могла развязать её язык. Прочие разбойники после пыток смогли сообщить лишь примерное местоположение лагеря с пленниками: где-то в горах, рядом небольшая деревенька с запуганными до седины и заикания Оливерой жителями.

Каждый раз Оливера уходила с пленными, которых сопровождали миньоны и после этого, при возвращении, от женщины веяло такой жутью, что даже в перекошенных, изуродованных мозгах бандитов появлялась инстинктивная мысль 'бежать, прочь отсюда!'. Пленные назад не возвращались. Иногда и миньоны оставались в месте неведомого ритуала, как это случилось в последний раз, перед нападением на Костю. Вместо пары демонических созданий, Оливеру всегда сопровождала дюжина. Так что, ещё десяток (как минимум) ждал свою хозяйку в нескольких днях пути на запад в горах.

С четвёркой храмовников (один оставался на охране Оливеры) нечего было и мечтать справиться с миньонами и неизвестностью, которая ожидала жреца в месте совершения ритуалов. Он подозревал, что демоница проводила ритуал создания врат в Бездну, принося в жертву людей. Кто-то из чистокровных тварей, запертых в своём родном мире, через Астрал или похожим способом смог взять под контроль или подкупить посулами недавно инициированную тифлингессу, отсюда и вещие сны. Демон вряд ли из сильных, но даже и такой сможет устроить много чего неприятного, а в такой глуши имеет все шансы окрепнуть, накопить армию и усилить портал в Бездну, откуда будет черпать подкрепления.

Д'Рамст отказал в помощи жрецу, аргументируя тем, что его дружина и так малая, всю отдать на поиски логова тварей не сможет, а её часть не поможет ни Юршану, ни самому барону защищать свои владения. Посоветовал жрецу дождаться подкрепления — информацию о возможном прорыве Бездны была отправлена первожрецу сразу, как только об этом узнал Юршан. Но поблизости храмовников больше не было, а отряду из других храмов добираться до баронства слишком долго. В ответ на эти доводы Д'Рамст только руками развёл, после чего предложил обратиться к Косте, мол, новоявленный рыцарь малыми силами разгромил полусотню разбойников, сразив лично обоих миньонов и демоницу. И Юршан направился в деревню, приютившую Костю с наёмниками, рассчитывая уговорить мага и воина с боевым големом отправиться спасать... ну, наверное, всё же, мир.

Ещё за два километра до цели, с вершины холма Костя понял, что они опоздали. От деревеньки, расположенной у подножия гор, не осталось ни единого целого дома. Издалека поселение выглядело двумя десятками каменных кучек над некоторыми из которых вились нитки чёрного дыма.

Через десять минут небольшой отряд охотников на демонов въехал в разгромленное поселение. От запаха разлагающейся плоти свербело в горле, и появлялись позывы к рвоте. Собранные из плоских камней без раствора или глины, с забитыми мхом и пучками соломы щелями между булыжников, дома были капитально разрушены. Деревянные крыши провалились вовнутрь и сейчас чадили, подожженные своими хозяевами или нападающими, понемногу превращаясь в угольки.

— На такой погоде долго им гореть, — сообщил Ракст. — И не угадаешь, когда случилось нападение, ведь тлеть такие брёвна могут неделю.

— Трупы завоняли уже, как раз неделя и есть, — включился в беседу Райдаш. — Интересно, кто мог это сделать?

— Демоны, — хмуро ответил ему Юршан. — Без хозяйки они лишились контроля, когда проголодались, то покинули гнездо и отправились за пищей. Про деревню они, скорее всего, знали и поэтому в первую очередь направились сюда.

— Миньоны? Или настоящие демоны? — уточнил Костя. — И почему именно — пришли поесть?

— Миньоны. Посмотри туда.

В нескольких метрах рядом с порогом дома на утоптанной дорожке, ведущей к крыльцу, лежала человеческая рука — кисть, обломок лучевой и почти целая локтевая кость. Мышц на конечности не было лишь жалкие потемневшие лохмотья. И уж точно тут поработали не птицы и мелкие грызуны, уж слишком глубокие борозды от зубов на костях остались.

— Они едят людей? — глухо спросил Костя.

— Едят всех из плоти и крови. Даже мертвецов, падаль и зомби, случись тем попасться голодным миньонам. Этим же пристрастием отличаются и низшие полуразумные демоны и демонические животные.

— Вот же твари, — вздохнул Райдаш. — Здесь же дети жили, старики, и они их всех...

Наёмник не договорил, но всё и так всем было известно. По команде жреца отряд разбился на три группы, чтобы обыскать не такое уж и большое поселение. Хватило двадцати минут, чтобы заглянуть едва ли не под каждый камешек, перевернуть деревянную кадушку и так далее. За эти минуты Костя насмотрелся на многое, что проверило его нервы на прочность. Считал себя человеком, который повидал всё, но вид детского скелета, обгрызенного, с оторванными ручками и ножками оказался слишком тяжёлым. Да и молодые наёмники чувствовали не сильно лучше. Убедившись, что в их стороне, отведённой жрецом для поисков выживших, никого нет, Костя с братьями отошёл к колодцу, расположенному в центре поселения. Ворот был варварски сломан, обрывки верёвки валялись поблизости, серые камни, которыми был обложен колодец по кругу, в одном месте покрылись сгустками тёмно-багрового цвета, наверное, какому-то несчастному разбили об них голову.

Костя машинально заглянул в колодец, но в ничего не увидел в густой тени, скрывавшей дно. Вдруг до него донесся едва слышимый звук. Что-то похожее на всплеск и следом через мгновение глухой стон.

— Ракст, быстро факел сюда, — приказал Костя. — Живей же... Уважаемый Юршан, скорее сюда!

На Костин крик жрец примчался с завидной резвостью, меньше, чем за минуту, хотя находился за пределами посёлка, на дороге, ведущей к горам.

— Что тут у тебя, рыцарь? — деловито поинтересовался жрец и, не став ждать ответа, шагнул к колодцу, заглядывая внутрь. — Хм, темно слишком.

— Я за факелом отправил своего человека.

— Ненужно, я справлюсь и так.

Юршан простёр руки над колодцем и с его ладоней полился поток яркого и совсем не слепящего белого света. Благодаря ему, Костя увидел человека, точнее, его голову, находящегося в воде. Длинные чёрные волосы и борода облепили его голову, словно, неведомая тварь. Именно так и подумал в первое мгновение Костя, пока не догадался, что так выглядит мокрая шевелюра мужчины.

На то, чтобы достать человека из воды, ушёл час. Потом два часа пришлось ждать, пока несчастный очнётся — тепло и немного еды вырубили крестьянина не менее эффективно, чем хороший удар по голове.

— Как тебя зовут? — мягко спросил спасённого Юршан. Тот сидел у костра, накрытый шерстяным одеялом и жевал ломоть чуть зачерствевшего хлеба.

— Кур я, работник местный, — хриплым тихим голосом произнёс мужчина. Лет сорока пяти на вид, но борода сильно старила, да и время, проведённое в колодце, а это несколько дней, стоило лет десяти.

— Расскажи, как ты оказался в колодце, кто разгромил поселение, убил животных и увёл людей? — задал новый вопрос жрец.

— Демоны, твари из Бездны, — глухо произнёс мужчина и невидящим взглядом уставился в огонь. — Они пришли почти пять дней назад, поздно вечером...

Демоны напали на деревню, как стая волков атакует отару овец — молниеносно, с нескольких сторон, убивая одну жертву, тут же бросая её и накидываясь на следующую. При этом миньоны отрывали куски плоти от ещё живых и на ходу пожирали. В домах громили всё — кровати, подвалы, в которых пытались прятаться жители, очаги, от углей из которых потом загорались дома. Собаки, те, что не оборвали привязь, страшно выли, прятались в конурах, в которых и погибали от одного-двух ударов дубин в руках убийц из Бездны. Кто-то пытался скрыться в ночи за пределами деревни, но вряд ли в этом преуспел — дикие крики раздираемых на части людей Кур не раз услышал со стороны полей, вплотную подходивших к домам. Ему повезло, что дом находился рядом с колодцем, в который он и прыгнул. От ледяной воды чуть не умер, спасался тем, что выбирался из воды по камням и там согревался, даже подремал немного, упёршись спиною и ногами в противоположные стены колодца. А вот вылезти наружу не смог — миньоны поломали ворот и вытащили верёвку, а верх колодца резко сужался. Ползти по стенке с отрицательным уклоном, цепляясь за склизкие камни одеревеневшими от холода пальцами, Кур не смог.

Юршан сумел вытащить из крестьянина, готового вот-вот провалиться в забытьё, что миньонов в деревне было семь или восемь, примерно столько же таились в темноте вокруг посёлка.

Кур заснул с куском непрожёванного хлеба за щекой. Глядя на него, Юршан произнёс:

— Бедный человек. Он здесь не жил даже, а выживал, вырывая у скудной земли урожай, опасаясь диких зверей в походах в лес за дровами и материалом для дома, рискуя умереть от лихорадки и ядовитого гриба, по ошибке собранного детьми и угодившего в котёл. Но выжил столько лет и вот вся его жизнь разрушена. Вряд ли он сможет быть нам проводником, к миньонам он не приблизится и на день пути.

— Демоны оставили хороший след, сильного дождя не было, так что, найдём мы их, — влез в разговор Ракст. — А Кур пусть отдыхает, нас ждёт здесь.

Райдаш с осуждением посмотрел на брата и тот смутился, покраснел, буркнув что-то извиняющее, и потупился.

Решено было на ночь встать рядом с разгромленным поселением на отдых и тронуться в путь на рассвете. Обязанности по охране взяли на себя храмовники. Предложение Кости принять в этом участие, было мягко отклонено. Юршан заверил землянина, что его спутники справятся с охраной намного лучше наёмников и молодого мага, не имеющего навыков по обнаружение тёмных тварей. И вполне хватит одного часового, так лучше отдохнут перед тяжёлой дорогой остальные.

Ночь прошла сравнительно спокойно, если не считать того, что несколько раз все просыпались от глухих стонов и вскриков Кура. У крестьянина сон был очень тяжёлый. Ворочался, приживал руки к груди, скрежетал зубами.

Утром тронулись в путь неполным составом: один из храмовников остался с Куром, которого не смогли разбудить никакими методами. Оставлять беднягу одного жрец не решился. Воину-охраннику вменялось дождаться пробуждения крестьянина, вручить мешок с припасами и посланием и указать дорогу в сторону баронского замка.

Миньоны оставили после себя такой след, что даже Костя, ни разу не следопыт, мог идти по нему, как по бульвару с указателями. Вот только смотреть на эти следы было тяжело — человеческие останки со следами зубов исчадий Бездны. Всего в деревне проживало двадцать семь жителей всех возрастов обоего пола. Детей, неспособных идти быстро, а так же стариков миньоны убили и сожрали. Такая же участь постигла двух или трёх взрослых мужчин, попытавшихся, по всей видимости, оказать сопротивление налётчикам. Прочих, а это примерно четырнадцать человек — мужчины, женщины и крепкие подростки, миньоны погнали с собою. И вот сейчас Костя видел, что двум пленным не повезло стать кормом для тварей. То ли, проголодались, то ли, люди попытались сбежать или ослабели от ран и были безжалостно убиты. Их останки устилали путь более чем на десять километров!