Тёмный эльф: сказка - ложь. Часть 1.

Так... А если попробовать...

Я потянулся к нитям Силы, внимательно следя за прибором: показания скакнули в сторону увеличения. Я отпустил нити — всё вернулось к исходным значениям. Интеррресно... А если так: я начал медленно плести кружево морока, как на давно забытых занятиях в школе Танцующих. Опять цифры начали меняться, но на этот раз намного медленнее. По мере того, как я накладывал иллюзию: механизм вел свой отсчет. Мысленно отметив конечный результат после использования заклятия, я сбросил морок.

Любопытно, как отреагирует артефакт на боевой транс? Я скользнул сознанием к Лезвию Тьмы. Прибор молчал, по-прежнему показывая изначальные отметки.

Мои дальнейшие исследования прервали раздавшиеся в коридоре шаги. Я повернулся к двери, ожидая появления Петра и Тори.

— Что случилось? — удивлённо спросил первый.

— Случилось? — Не понял я вопроса.

— Ну, да. Почему глаза у тебя опять красные? Насколько я помню — это боевая трансформация.

— Нет, это не трансформация, — ответил я, чувствуя, как истончаются связи с Дро'н'Шаен, которые никогда не исчезали полностью. — Это транс.

— И всё-таки?

— Я выяснял, как работает поисковик. И мне это удалось: он улавливает магию. Судя по этим цифрам, — я показал прибор подошедшим людям, — так он реагирует на мое, скажем так, "спокойное" состояние. Если я начинаю колдовать, то показатели увеличиваются.

Что я продемонстрировал, снова наложив и сняв с себя морок.

— Боевой транс, Слава Тьме, поисковику не заметен.

— И что это значит? — спросила девушка.

— Это значит, что я не могу ходить по городу, используя иллюзии. Меня опять вычислят. Конечно, есть опасность быть замеченным и без магии, но она намного меньше. Придётся маскироваться другими способами.

Петр внимательно оглядел меня:

— Пошли, подберем тебе что-то. И попробуем хоть как-то оттереть зеленку. Эээххх... Вика, как же ты не вовремя решила проказничать.

Я получил несказанное удовлетворение, глядя на пристыженное девичье личико. Оставив ее в одиночестве обдумывать своё поведение, мы отправились изменять мою внешность.

Глава 12.

Николай.

Утром на оговоренную вчера встречу пришлось идти всей толпой. Оставаться в съемной суточной квартире не имело смысла, тем более что вскоре сюда должна была нагрянуть хозяйка — забрать ключи.

Дроу представлял из себя довольно колоритное зрелище: черная с черепами бандана, скрывающая зеленые полоски на лбу, которые так и не удалось до конца оттереть; кожаные обрезные перчатки, маскирующие такого же цвета руки; черная майка с волками и темные потёртые джинсы. Для того, чтоб он выглядел типичным металлистом ему не хватало только увесистых цепей. Дополняли его костюм высокие шнурованные берцы и солнцезащитные очки. Последние две детали вообще привели нелюдя в неописуемый восторг: обувь, по его же собственному высказыванию, идеально соответствовала его нуждам, а очки помогали переносить яркое летнее солнце, которое оказалось не слишком приятно для нашего гостя. Как ни странно, эльф выглядел довольно таки органично — вот что значит "тёмный".

Нам же пришло одеться аналогично, иначе среди нормально выглядящей компании Терри снова таки выделялся бы. И если дроу, как выяснилось, вполне нормально чувствовал себя во всём этом, то наша троица просто изнывала от жары в тёмной одежде. Особенно тяжело пришлось Вике, не привыкшей стойко переносить неудобства.

Поездка на метро оказалась очень поучительной, как для самого эльфа, так и для нас. Его интересовало все: начиная от возраста метрополитена, до технических подробностей его функционирования. И хотя его расспросы были вполне ожидаемы, но вот его реакции удивили нас — нелюдь довольно спокойно отнёсся к появлению из тоннеля грохочущего поезда. Единственно, что выдало его в какой-то момент — это то, что он непроизвольно морщился от громких звуков.

* * *

В летних кафешках скучали официантки — в это время дня на речном вокзале слишком мало посетителей, чтоб занять весь персонал. Старшее поколение редко появлялось здесь. Да, и с утра те, кто не в отпуске, отбывают трудовую повинность в офисах. А молодежь подтягивается ближе к вечеру, когда начинает тянуть прохладой с реки. Пройдясь вдоль ряда стоящих на улице столиков, за одним из них я заметил нужного мне человека. С Вовчиком мы познакомились на службе, и не раз выручали друг друга. Так что на добытую им информацию можно было положиться на все сто.

— Здоров будь, — поздоровался я.

— И тебе не кашлять. Это твои друзья? — кивнул он в сторону расположившихся за соседним столиком ребят.

— Да. Это имеет значение?

— Нет. Но обычно мы встречаемся с глазу на глаз.

Вовчик замолчал, вытаскивая блокнот и ручку. Я же поспешил заказать стакан сока подошедшей официантке.

— Сейчас немного другая ситуация.

— Понимаю, — кивнул друг, быстро черкая что-то в блокноте. — Вас ловят.

— С чего ты взял? — я насторожился.

— Твой вопрос, на который я всё-таки нарыл ответ, дал мне возможность прийти к определённым выводам, — усмехнулся он, не отрываясь от своей писанины.

— Так что там? — Я с удовольствием отпил ледяного сока, принесённого девушкой.

— Вас ищет Волошин.

Поперхнувшись, я переспросил:

— Кто?!

— Волошин. Ты не ослышался, — ответил Вовчик, протягивая мне вырванный из блокнота листочек. — И сегодня я с тобой встречаюсь последний раз. Сам понимаешь, я тебе очень благодарен за Лену, но с Волошиным я связываться не буду. И тебе бы не советовал, но ты уже влип.

Я взглянул на записку и похолодел: "Меня прижали. Пришлось вести его сюда. Прости." Потом были написаны в столбик три адреса.

— Я понимаю. Спасибо, — пристально взглянув в глаза другу, бывшему другу, я быстро встал и направился к сидящим за другим столиком ребятам, на ходу пряча записку.

— Засада. Уходим, — коротко бросил я.

Но мы не успели.

Виктория.

Набережная быстро заполнялась людьми (и от куда только взялись), которые были между собой чем-то неуловимо похожи. Такое ощущение давало да же не то, что это были исключительно мужчины. Нет. Это было в четких скупых движениях, позах, взглядах. Но больше всего поражали именно глаза: их выражение было одно на всех. А владелец этих глаз приближался к нам. Именно ему подражали, окружившие нас.

Невысокий, мне по плечо, но подтянутый мужчина лет пятидесяти-шестидесяти с добродушной улыбкой и располагающими к себе жестами.

— Терри, Вика на тебе, — еле слышно прошептал Коля и тут же нарочито громко поздоровался с подошедшим человеком.

— Здравствуй, Николай, — ответил мужчина. — Если я не ошибаюсь?

— Не ошибаешься.

— Присядем?

— Мы постоим, — сухо возразил брат.

— Ты прав, рассиживаться не имеет смысла. Разговор у нас короткий выйдет. Меня зовут Волошин Аркадий Кириллович. Я представляю очень серьезную правительственную структуру.

— Мы представляться не будем. Думаю, что мы все и так поименно известны.

— Ну, почему же? Я с удовольствием познакомлюсь с вашим другом.

— Хм... Думаю, что наш друг с удовольствием не будет знакомиться ни с вами, ни с вашей структурой, — ядом, содержащимся в голосе Коли, можно было бы отравить всех присутствующих. Да, еще бы и осталось.

Волошин продолжал по-доброму улыбаться нам, как будто не замечая нашей неприязни.

— Коля, вы с братом и девушкой можете спокойно уйти. Никто вам препятствовать не будет. А вот вашему другу всё же придётся задержаться.

— Вот так просто "уходить"? — с сарказмом переспросил Коля.

— Да. Вы мне не нужны.

— Ну-ну, Волошин, я прекрасно знаю, на что ты способен, — грубо отрезал брат. — Власин рассказывал, как ты службу нёс.

— Жаль, что не получилось по-... — договорить Волошину Коля не дал, прыгнув к нему, целясь кулаком в лицо.

Терри скользнул ко мне и, резко подхватив под коленки, перебросил через плечо. Я взвизгнула и начала брыкаться.

— Уссспокойссся и не мешшшай, — прошипел дроу, прижимая меня крепче.

Вот уж о чём я никогда не мечтала, так это стать героиней боевика. Как же замечательно и спокойно я жила. Как мне было хорошо! Но судьба решила, что слишком уж скучно мне живется, и выдала мне по полной программе. Вокруг раздавались крики и выстрелы. На фоне этого буйства звуков легкий свист Терриного клинка был почти неразличим.

— К площади! — крикнул Петя.

Я пыталась разглядеть происходящее вокруг, но с моей позиции это было не так легко сделать. Эльф крутился и скакал с неимоверной скоростью и по немыслимым траекториям. Единственно, что я четко видела — это были мельтешащие ноги Тьеррана. Через пару секунд такой чехарды меня начало просто-напросто укачивать. Пришлось отказаться от попыток проследить за окружающей обстановкой и закрыть глаза, полностью сосредоточившись на своем самочувствии. Ухудшалось мое состояние еще и тем, что я висела головой в низ. Повышающееся давление молоточками било в висках, и мне хотелось только одного — чтоб меня оставили в покое и дали спокойно полежать, пусть даже на асфальте. Кроме того, приходилось одной рукой придерживать рассыпавшиеся волосы — всё-таки моя любима причёска не рассчитана на такую активную жизнь. Всё — решено! Как только всё это закончится, пойду и постригусь. На лысо!...

Ну..., или по крайней мере, выясню у дроу, как заплести косу, чтоб ни один волосок из нее не вылезал. И буду ходить исключительно с косой. А что? Вон эльфу нормально, даже идёт. А мне, как женщине, уж сам Бог велел.

От размышлений меня отвлек Терри своим очередным диким прыжком, так что я стала сползать с его плеча. Я испугалась и, стараясь удержаться, вцепилась изо всех сил в его ремень. Тёмный почувствовал мои судорожные движения и перехватил меня за попу, крепче прижимая к себе, чтоб я не свалилась. Возмущаться по-поводу бесцеремонности долгоживущего не было ни сил, ни возможности: всё-таки он меня транспортировал, а тут уж не до сантиментов. Хотя мое и без того красное от прилившей крови лицо, заалело еще больше от смущения. Вот уж воистину даже в самые серьёзные моменты успеваешь подумать о тысяче всяческих глупостей. Мысли-то не привязанные.

Неожиданно, к воплям и выстрелам добавились звуки визжащих тормозов и отборнейшего мата. Я рискнула приподнять голову и осмотреться: мы бежали по проезжей части, чудом успевая уйти от несущихся на нас машин. Разъярённые водители, выскакивали из-за руля резко тормозивших авто, невольно мешая нашим преследователям.

— Петруха! — раздался крик из затормозившего около нас джипа. — Давай сюда!

Не успела я удивиться неожиданному попутчику, как меня мешком повалили на заднее сидение машины и грубо задвинули в угол.

Взвизгнули покрышки, и джип сорвался с места, лихо маневрируя между едущими и остановившимися машинами, совершенно не стесняясь обгонять по встречке.

Тьерран.

— Петруха! Ни фига се! Чё это было!? — радостно гудел водитель джипа. — С кем это ты в разборки встрял!?

— Васёк, не поверишь — сами пристали! — вздохнув, ответил Петр, сидящий на соседнем с водительским месте.

Парень, смахивающий размерами на тролля, громогласно засмеялся:

— Знаю я вас! У вас все сами пристают!

Рядом возилась недовольная Тори. Пихая меня локтями в бок, она пыталась отвоевать себе побольше места одновременно выражая своё возмущение моей грубостью по отношению к ней. Отодвинуться мне было некуда — с другой стороны меня подпирал Ник, которого в последний момент всё-таки зацепили дротиком. Я не мог растянуть на большую площадь свой полог защиты и прикрыть бежавшего последним Николая.

Решив не выяснять отношения с человечкой, я просто перехватил ее руки и крепко прижал Тори к себе, лишив возможности брыкаться. Девушка еще немного подёргалась, а потом затихла, поняв бесполезность своих действий. Я же прислушался к разговору впередисидящих людей.

— Петруха, без проблем. Завезу к себе на хазу — перекантуетесь у меня.

— Васёк, спасибо, конечно, но это опасно — это не просто конкуренты.

— Да, ладно, Петруха. Если бы не вы с Коляном тогда, то и не коптил бы я уже этот свет. А так — все под Богом ходим!

— Спасибо, — искренне ответил Петр. — Ты даже не представляешь, как нам повезло, что ты появился рядом.

— А то! Можешь считать меня персональным ангелом-хранителем! — опять загоготал водитель и начал пересказывать какие-то свои приключения, которые меня мало интересовали, и я перестал вслушиваться в их разговор, рассматривая в окно плывущий мимо город. Непривычнее глазу строения из стекла и металла чередовались с каменными, украшенными вычурной отделкой: узоры из листьев и цветов; геометрические орнаменты; полуобнажённые мужчины и женщины, называемые атлантами и кариатидами, поддерживали своды арок и балконов. Всё было потрясающе огромное: и дома, и улицы, утопающие в зелени, наличие которой было весьма странно для человеческого города. Обычно в людских городах разбивали несколько небольших парков и этим ограничивались. Здесь же на каждой улице росло множество деревьев и кустов, то и дело мелькали газоны, усыпанные яркими цветами. Такая страсть к зелёным насаждениям скорее характерна для светлых эльфов — аиллилов, чем для людей. Но, несмотря на то, что этот людской город, Киев, на сколько это вообще возможно походил на Льес-аль-Харейнхейм, ему всё ещё предстояло расти и расти до идеалов светлых: огромное количество ярких красок, используемых на вывесках магазинов, ресторанов и контор — делали столицу похожей на цветастый оркский табор. Усиливали этот эффект множество рекламных плакатов. Интеррресно, если сюда действительно периодически попадали разумные из моего мира, насколько они влияли на развитие этих людей?

Неожиданно мы проехали мимо здания, в котором, несмотря на его закрытость строительными лесами, угадывались очертания, присущие архитектуре дроу. На мой вопрос о его происхождении, Тори ответила, что это костёл, построенный католиками. Но для Киева такое здание не типично — в большей степени такие строения характерны для Западной Европы. Тут же выяснилось, что в этом мире понятия "эльф", "дроу" идут из тех же земель.

Всё это утвердило меня во мнении, что именно представители Древних рас приложили руку к формированию местной культуры. Не могли же сами люди придумать настолько разнообразные направления и течения, и при этом их так сочетать...

От огромного потока всевозможных машин, заполнивших невозможные, поражающие своей шириной улицы, рябило в глазах. Странное покрытие дорог, называемое асфальтом, парило под знойным летним солнцем, смешивая свой запах с выхлопными газами автомобилей. Если бы в везущем нас джипе не было системы отчистки воздуха, мне бы пришлось не сладко — даже сквозь фильтры просачивался отвратительный запах. Представляю, как бы мне было плохо, ощущай я его в полной мере.

Всё-таки, несмотря на обилие непривычного и странного, и даже откровенно неприятного для меня, это был красивый город: непостижимый и не вообразимый в своём смешении различных стилей.