Невидимые знамёна

-Это уж точно, — хмыкнул Тиррук. — Ладно, тут ждите. Пойду остальных приведу, видно, ночевать здесь будем. Люди едва ноги передвигают!

Он скрылся в кустах, а Нитмайя, присев на корточки рядом с Шурой, внимательно посмотрела ей в лицо.

-Ты кого другого дурить будешь, — сказала она тихо, — а я в лесу выросла, на болотах, пусть они и поменьше Брогайхи. Не вышла бы ты сама оттуда. А если вышла, то отчего одежда на тебе чистая, только ботинки замызганы? И на голодную ты не похожа. Ну?

Шура пожала плечами — так и знала, что раскусят ее мгновенно, — но промолчала.

-Помог кто-то? — так же тихо спросила Нитмайя. — Я слышала, кое-кто ходит сюда невесть зачем. Те люди ничего не говорят, но слухи-то ходят, что они из Брогайхи странные вещи приносят. Тут живет кто-то, это точно. Я и по пути замечала, будто следят за нами, а никого не усмотрела, это я-то! Они тебя вывели?

Шура молча кивнула: та ведь сама догадалась, уже не отопрешься.

-Обещала молчать? — женщина усмехнулась. — Ну, тогда рассказывай всем про водяного бегуна. Тиррук вроде поверил, а Джамдиру не до того. Только знать бы, какие-такие люди в Брогайхе живут, а? Или не люди?

Девочка неопределенно пожала плечами.

-Ну, похоже, тайны свои они крепко блюдут, раз о них никто ничего толком не слышал и не видел, кроме тех, кто сюда ходит, а они молчат, как заговоренные, — вздохнула Нитмайя. — Раз так, молчи и ты. Коли они тебя приютили, накормили и из болот вывели, должно быть, зла в них нет... Хотя и нам бы помочь могли!

Нитмайя поднялась на ноги, а Шура вздохнула с облегчением. Отмалчиваться она умела, но что делать, если пристанут с ножом к горлу? И очень может статься, не в переносном, а самом что ни на есть прямом смысле!

Кусты снова затрещали, показалась высокая фигура Джамдира, а вперед него, спотыкаясь, выбежал Саша.

-Шурка! Шурка-а!.. — забыв о том, что мужчинам плакать неприлично, он кинулся к ней, полез обниматься. От него несло болотной тиной, и Шура поспешила отстраниться, пока он всю ее не перемазал.

Очки его криво висели на одном ухе, одно стекло треснуло. То ли уронил, то ли еще что.

-Шурка, я думал, ты утонула! — размазывая слезы, тараторил Саша. — Пропала и всё, а они не хотели возвращаться тебя искать! Я говорю, а вдруг она просто отстала и заблудилась, вдруг еще живая, а они говорят — надо идти, надо идти, ты для нас важнее! Представляешь?

-Представляю, конечно, — хмыкнула Шура. "Они" — это, наверно, Джамдир. А может, и командир поддержал, что ему до чужой девчонки! — Нет, Семенов, я-то живая. А вот Одноглаз утонул...

-Вот так дела! — дернулась Нитмайя. — А я всё надеялась — вдруг вы с ним вдвоем, он хоть глуповат, но в обиду бы тебя не дал... Как же так вышло?

Пришлось рассказывать. Шура опустила лишь одну деталь — свой окрик. По ее словам теперь выходило, что она вышла на берег как раз в тот момент, когда Одноглаз оступился и упал, а из трясины высунулось какое-то чудовище и уволокло его.

-Как жаль, — произнес Джамдир, молча стоявший поодаль, — он был верным слугой, но, увы, слишком неуклюжим! Тебе же и впрямь повезло, дитя мое, если всё так, как поведал мне Тиррук!

-Ага, так, — ответила Шура и уклонилась, когда маг протянул руку, потрепать ее по волосам. И из неприязни, и из-за того, что рука была грязной.

-Ты обижена? Но ты ведь понимаешь, мы не могли терять время и искать тебя в этих болотах! — мягко произнес тот. — Мы и так слишком долго шли...

-Потому что кое-кто возомнил себя великим знатоком Брогайхи, — пробурчала Нитмайя.

-Да что вы, ничуть я не обижена, — сказала Шура. — У вас важная миссия, всё такое, Избранный вон зарёванный... А я что? Я ничего!

-Хорошо, что ты это осознаешь, — кивнул Джамдир и отошел, то ли не уловив издевки, то ли великодушно проигнорировав.

-Шурка, ты не отставай больше, — прошептал Саша, держась за ее руку. — Что я тут один делать буду?

-У тебя вон маг есть, — резковато ответила она.

Тоже мне, Избранный, не мог на своём настоять! Хотя, конечно, они всё равно бы ее не отыскали: к тому времени, как Шуры хватились, она уже ужинала у Куа-Тан. Чего доброго, еще кто-нибудь бы погиб! Хватит с неё и Одноглаза, пусть даже болотница и уверяла, что девочка не виновата...

-Да ну его, я его боюсь! — жарко зашептал Саша ей в самое ухо. — Он такие страшные вещи рассказывает, и то я должен сделать, и это, а сам всё пугает тёмными магами! Я такого наслушался, что спать не могу! А уж на болоте и вообще... еще лягушки эти орали целыми ночами!

Шура прикусила губу — видно, и отряд слышал песни куакки...

-А ты думал, Избранным быть просто? — спросила она. — Дадут тебе волшебный меч, ты сразу станешь круче всех и пойдешь врагов мочить? Потом финальная битва с главным боссом, и мир у твоих ног, так, что ли?

-Ну... — судя по лицу мальчика, мечтал он именно об этом.

-Добро пожаловать в реальный мир, — процитировала Шура близко к тексту, радуясь в глубине души: может, теперь Сашка хоть немного отлипнет от Джамдира? — И не дрейфь!

-Тебе легко говорить... — буркнул он. — Не тебе же за Вещью идти!

-А ты один собрался? — хмыкнула девочка.

-А...

-А мне тоже интересно, — отрезала она. Вообще-то, она предпочла бы пересидеть это время в Брогайхе, но... С великих магов станется ведь задурить Сашке голову, а она у него и без того дурная! Наделает глупостей, и что тогда? — Так что не избавишься ты от меня, Семенов, не надейся! И, кстати, очки протри, они у тебя все в грязи!

-Это я упал, — сказал он уныло. — Они свалились прямо в болото, еле поймал. И стекло треснуло...

-Запасные у меня, — напомнила Шура. — Но с твоей неуклюжестью... Ходи пока в этих, а то и вторые раскокаешь. А чинить их тебе маги не нанимались, так, что ли?

-Ну... — протянул Саша. — Тут нельзя колдовать. Это как сигнальную ракету пустить — "тут Джамдир!". А мало ли, кто тут бродит...

-Ясно... — вздохнула Шура.

Куда яснее, магия подходит только для великих дел, а для починки разбитых очков — не годится!

9. Холм

Еще несколько дней отряд провел в пути, выбираясь из леса, но наконец деревья расступились, и Тиррук радостно произнес, глядя вперед:

-Смотрите-ка, как удачно вышли! Уже холмы видать, до места рукой подать!

Шура обрадовалась было, но это "рукой подать" растянулось еще на неделю. Правда, теперь они не прятались по кустам и оврагам, шли по дороге, заходили в деревушки, где к Джамдиру относились с неизменным почтением, а путешественников потчевали самым лучшим, что могли отыскать, и на ночлег разбирали по домам. Признаться, ночевать в крестьянском доме Шуре понравилось куда меньше, чем у той же Куа-Тан: вроде стены и потолок есть, а всё же не то! Душно, дымно, народу полно — все в одном большом помещении спят, — кто-то храпит, кто-то стонет во сне, кто-то шумно чешется... По правде говоря, Шура боялась подцепить блох или еще что похуже, а потому стала ночевать с Нитмайей во дворе, вроде как за возилами помогала присматривать. Смотреть за смирными животными особой нужды не было, они и без привязи никуда не уходили, но под открытым небом девочке дышалось легче. К тому же одежда из травы кьян прекрасно грела даже и в холодные ночи. Шура, правда, все равно натягивала одеяло: не хотела, чтобы кто-то задумался, отчего это она вдруг сделалась нечувствительна к холоду!

Одежда эта очень ее занимала, а рассмотреть ее толком никак не получалось — слишком много народу было вокруг. Урывками она увидела все-таки, что плетение стало еще плотнее и будто тоньше, а еще трава кьян поменяла цвет: если на Куа-Тан она была буро-зеленой, то теперь приобрела телесный оттенок. Если не приглядываться, то и не заметишь! Когда Шуре взбредало в голову по жаре скинуть куртку и закатать рукава дареной рубашки, то трава кьян, словно откликаясь на ее желание, пряталась, как-то ужималась, не показывалась остальным, что девочку вполне устраивало. А еще одёжка куакки в самом деле избавляла от неприятных запахов: даже после целого дня ходьбы Шура не чувствовала уже ставшего привычным желания как следует искупаться. Ей даже приходило в голову, что трава кьян питается потом и другими выделениями. Интересно, лягушки (или кем там являются куакки) потеют? Увы, ответа она не знала, а потому не стала забивать себе голову такой чепухой...

Местность неуклонно повышалась, стали попадаться холмы — сперва невысокие, затем всё выше и выше. Отряд взбирался на них, и с каждой такой вершины можно было увидеть будто бы застывшие зеленые волны — это земля бугрилась поросшими лесом и густой травой холмами.

Здесь — а это, очевидно, были земли Светлых, — Джамдир уже ничего не сторожился, мановением руки разжигал костер, разгонял свирепствуюзих комаров, а однажды даже заставил забить родник, когда они никак не могли отыскать ручья, чтобы напоить возил. Саша приободрился: очевидно, странствия в диких землях и страшных болотах его вовсе не вдохновляли, а вот путешествовать с комфортом ему нравилось. К Шуриному великому огорчению, он очень быстро позабыл собственные слова и вновь начал липнуть в Джамдиру, а тот и рад был стараться! Девочке порой доводилось услышать байки, которыми маг потчевал ее приятеля, и она всякий раз начинала злиться. И такие эти Тёмные, и сякие, и страшные-ужасные, и на голову нездоровые, и вообще уроды все, каких поискать, как их земля-то носит! Так и подмывало спросить: если все они безумные уродцы, так что же до сих пор их по одному не перебили? Даже и с поддержкой Вещи? Уж неужели не могли найти способа подловить одного, другого? Ясное дело, Джамдир нагнетал обстановку, чтобы Сашка получше проникся важностью своей миссии! Только это прошло бы с каким-нибудь прославленным воином, а семиклассника Семенова пугало до дрожи... Он, конечно, старался этого не показывать, но и от Джамдира, судя по всему, не отходил не потому, что тот ему сильно нравился, а потому, что думал — маг сумеет его защитить, случись что!

-Добрались! — услышала Шура и отвлеклась от мрачных мыслей. — Добрались!

Отряд зашумел, люди бурно выражали радость — повезло вернуться целыми и невредимыми, а усталость — ерунда, главное, живы остались!

-Вон он, Холм, — показала ей Нитмайя. Она, в отличие от остальных, не особенно веселилась, будто ждала какого-то подвоха. Впрочем, женщина и вообще была нелюдима и резковата в обращении, так что Шура не удивилась. — Впереди.

Шура прищурилась, присмотрелась против солнца и невольно разинула рот — Холм оказался колоссальным! Его вполне можно было принять за приличных размеров гору, вулкан какой-нибудь, например: форму он имел конусообразную, издалека похоже... Холм оказался густо облеплен какими-то строениями, на макушке красовался самый настоящий замок, над которым реяли знамена (Шура не разглядела, что на них изображено).

Однако отряд не стал подниматься на вершину, а остановился у подножия Холма. Вперед вышел Джамдир, помолчал, будто сосредотачиваясь, потом плавным жестом раскинул руки в стороны, а затем свёл ладони перед грудью. Он произнес что-то — слов было не разобрать, — и вдруг зеленый склон дрогнул, в нем открылся широкий проход...

"Холм, зеленый холм, растворись, — невольно припомнила Шура какую-то старую сказку, — впусти всадника... как там? Всадника молодого, какого-то там коня... и меня!"

Отряд вереницей втянулся под холм, и огромная дверь бесшумно затворилась.

Внутри оказалось довольно светло: на стенах потрескивали факелы, но основное освещение давали не они — с потолка будто лилось мягкое сияние. Видно было, куда идешь, одно лишь плохо: этот странный смешанный свет скрадывал пропорции и расстояние, и никак было не понять, за десять ты шагов от впереди идущего или вот-вот уткнешься носом ему в спину!

Шура, оглядевшись, невольно поежилась: неприятно было ощущать над головой этакую каменную махину! Остальные, однако, ничуть не тревожились, и она заставила себя перестать думать об обвалах, землетрясениях и прочем в том же роде.

Куда-то увели возил, разошлись по боковым проходам почти все их спутники, остались только Тиррук да Нитмайя. Ну и Джамдир, само собой, — это он вел изрядно поредевший отряд вперед. Они поднимались всё выше и выше по спиральному проходу, пока не оказались в большом светлом зале — тут уже не было факелов, только волшебные светильники.

-Идем, — сказал Джамдир Саше, и мальчик послушно подошел к нему. Маг посмотрел на остальных и добавил: — Я должен представить Избранного Совету Холма. Вы можете пока отдохнуть — в дальнейшем времени на это у вас уже не будет. Нитмайя, Тиррук, вы знаете, куда идти и где найти ночлег и ужин. Позаботьтесь о девочке, меня же ждут иные заботы...

Он увел Сашу, а Нитмайя повернулась к Шуре.

-Пойдем, — позвала она, — тут есть, где поесть и помыться. На Совет нас всё едино не позовут, кто мы такие, чтоб нас спрашивать? Так что, пока они там болтать будут, мы с тобой себя в порядок приведем...

-А меня Совет видеть не захочет? — спросила Шура. Не то чтобы она всю жизнь мечтала предстать перед мудрыми магами или кто там заседает, но хотелось бы узнать, к чему готовиться, из первых уст, а не из краткого пересказа Джамдира и сбивчивого — Сашки. — Я же тоже из другого мира...

-Но ты ведь не Избранная, — пожала плечами Нитмайя, увлекая девочку за собой. — Что им до тебя? Давай лучше найдем какую-нибудь дыру, где можно помыться и поспать!

"Дыра" нашлась очень скоро — похоже, на одном из ярусов внутри Холма было оборудовано настоящее общежитие... или казармы — множество маленьких комнат. Всё это здорово напоминало улей, но Шура полностью примирилась с теснотой, узнав, что здесь имеется такая роскошь, как горячая вода! Правда, раздеваться при Нитмайе она не стала, дождалась, пока женщина уйдет на поиски чего-нибудь съестного, и тогда только рискнула снять верхнюю одежду, а потом и одежду из травы кьян.

Решив, что здешняя вода вполне сойдет за проточную, Шура прополоскала травяные одежки под мощной струей теплой воды, разложила на просушку, и залезла под горячий душ (откуда подавалась вода и каким образом нагревалась, она не имела ни малейшего понятия, да ее это и не интересовало). Такого блаженства она не испытывала уже давно, но слишком долго наслаждаться было нельзя: Нитмайя могла вернуться в любой момент. Так и вышло: едва Шура собралась заканчивать водные процедуры, как та вломилась в комнатушку, открыв дверь ногой, — руки у Нитмайи были заняты припасами.

Пискнув, Шура сгребла в охапку одежду и кинулась в угол.

-Ты чего такая скромница? — хмыкнула женщина, пристраивая на грубом столе свою добычу — ковригу хлеба, что-то непонятное в узелке и флягу с неизвестным содержимым. — Я ж не мужик!

Шура пробормотала что-то невнятное, пытаясь натянуть одежду на мокрое тело.

-Чего?

-У нас не принято вместе купаться и вообще, — сказала девочка первое, что пришло в голову, когда справилась с рубашкой. Трава кьян здорово выручала — сама уже высохла и влагу с кожи тоже впитала. — Это считается неприличным, особенно если не с родственниками, а так...