Жизнь метаморфа

— Воровать?!! — прикинулась оскорблённой Тонкс, — О чём это ты?!! — и разразилась речью, из которой становилось ясно, что она — невинное, можно сказать, ангелоподобное создание не способное не то, что ограбить кого-то, но и просто даже помыслить о подобном. Ещё она выразила твёрдую уверенность, что всё это — недоразумение, и что ему (здесь следовало пару нелестных эпитетов) стоит отпустить её (тут последовала ещё одна порция эпитетов, на этот раз — лестных).

Именно в этот момент дверь снова распахнулась и на пороге возникла Нарцисса. Она успела произнести всего одну фразу, прежде чем невидимые тиски лишили её возможности двигаться.

"Вот чёрт!" — подумала Нимфадора.

Не хватало того, что девочка опять попалась, так ещё и Нарцисса теперь знает, что Тонкс её обманывала.

Жизнь вдруг показалась Нимфе довольно мерзкой штукой.

* * *

Не сказать, чтобы Гарри был поражён, нет, этого не было. Но определённое недоумение он испытывал. Мальчик с самого начала, конечно, ожидал чего-то необычного — в конце концов, на укравшую у него деньги личность не подействовали его способности по внушению, ранее не знавшие осечек. Однако того, что воровка никак не отреагирует на столь явное проявление тайных сил и разразится гневной тирадой в его адрес, Поттер не ожидал. Ни на её лице, ни в голосе не было особого удивления, когда он с помощью телекинеза поднял её в воздух. Создавалось такое впечатление, что она подобное уже видела.

Мальчик не был тугодумом и понимал что единственно правильным выводом, непосредственно вытекавшим из этого, было то, что воровка действительно уже имела счастье лицезреть другие проявления магической силы. Получалось, что девчонка была как-то связана с волшебниками, а возможно и сама обладала соответствующими способностями. Это, в частности, вполне могло быть причиной того, почему на неё не подействовала суггестия.

Но распахнувшаяся за спиной дверь оторвала Гарри от этих размышлений, и ему пришлось сковывать с помощью телекинеза новое действующее лицо — красивую блондинку с голубыми глазами и очень усталым лицом, которой, судя по внешности, можно было дать около двадцати восьми лет отроду. Отсутствие испуга перед явными проявлениями колдовства и на её лице только подтвердило мнение Поттера — ему "посчастливилось" нарваться на людей каким-то образом связанных с магией.

Фраза женщины, обращённая к девчонке, несколько обнадёжила Гарри, и он решил отпустить блондинку. Видимо, это была мать юной воровки, и занятие дочери она не одобряла, более того — не знала, что та всё ещё продолжает заниматься преступным промыслом.

Как только невидимая сила освободила женщину, она поспешила обратиться к Поттеру, видимо, опасаясь какой-нибудь чародейской пакости с его стороны.

— Извините, пожалуйста, мою племянницу, молодой человек. Она сейчас же, — здесь тётя нерадивой воровки бросила грозный взгляд на последнюю, — отдаст всё украденное и извинится. Освободите её, пожалуйста, теперь она никуда не денется.

Гарри немного расслабился и опустил девчонку на пол. Та шмыгнула носом и, подойдя к нему, вернула наличность. Вид у неё был чрезвычайно расстроенный.

— Нимфадора! — грозно окликнула синеволосую представительницу прекрасного пола тётя, — А теперь, извинись!

— Извини, пожалуйста! — тихо сказала девочка.

При этом её волосы переменили цвет на розовый. Сама она, видимо, этого не осознавала, потому что на удивлённое восклицание Гарри: "Ты тоже так можешь?" — лишь в недоумении приподняла бровь. В ответ Поттер изменил цвет своих волос, "перекрасив" их в синий колер.

Глаза Нимфадоры округлились, как у совы, и она... потеряла сознание, оставив мальчика наедине со своей тётей.

— Гм, — прочистила горло женщина, — Вы не поможете мне перенести её на диван, молодой человек?

— Гарри, — сказал тот.

— Что?

— Меня зовут Гарри, — пояснил он, — Где у вас располагается этот самый диван? — при этих словах тело девочки снова поднялось в воздух.

— А... гм, понятно. Моё имя Нарцисса Блэк, а это, — она кивнула на "летающую в обмороке" племянницу, — Нимфадора Тонкс. Что касается дивана... следуйте за мной.

Она направилась к лестнице и стала подниматься на второй этаж. Там, как оказалось, располагалась спальня и гостиная, в которую и была отбуксирована по воздуха Нимфадора. Положив девочку на стоящий там диван, Поттер задумчиво огляделся.

Гостиная представляла собой довольно интересное зрелище. Это была просторная комната, окна которой были занавешены тёмно-зелёными шторами. Вдоль стен стояли пыльные стеклянные шкафчики, забитые разнообразными предметами, частенько довольно странными. Там можно было увидеть: потускневшие от времени серебряные шкатулки с выгравированными на них непонятными знаками, явно относящимися к каким-то древним языкам; старинные печати; какой-то запыленный орден; свёрнутую кольцами змеиную кожу; семейные фотографии в серебряных рамках и много других вещей. Около одной из стен стоял диван, на котором сейчас почивала Нимфадора Тонкс, а над ним весел гобелен с генеалогическим древом "БЛАГОРОДНЕЙШЕГО И ДРЕВНЕЙШЕГО СЕМЕЙСТВА БЛЭКОВ" вытканный золотой нитью. Среди последних представителей рода значилась и только что представившаяся ему женщина, и её племянница. А ещё там было одно имя, заставившее сердце Гарри забиться быстрее. Это была некая Дорея Блэк, вышедшая замуж за Чарльза Поттера.

Родовое имя мальчика не было таким уж редким, и мужчина вполне мог быть всего лишь его однофамильцем, однако... однако существовала возможность, что он был предком Гарри. А это в свою очередь означало, что стоящая сейчас перед ним женщина была его родственницей. Дальней, конечно, но родственницей!

Поттер, наконец, отвернулся от гобелена, услышав её голос.

— Молодой человек, можно поинтересоваться у вас вашим полным именем и тем, каким образом вы очутились в моём доме? — поинтересовалась Нарцисса, по-видимому пришедшая к тому же выводу, что и Нимми до неё.

— Можно, — благосклонно кивнул паренёк. В свете своих догадок он решил, что стоит назвать своё настоящее имя, — Меня зовут Гарри Джеймс Поттер, хотя по документам моя фамилия сейчас Эванс.

* * *

В большинстве своём люди не любят закрытые непроветриваемые помещения, а уж подвалы и прочие подземелья — тем более. Но Северус Снейп, как и многие другие в волшебном мире, к основной, "серой" массе не относился. Он-то, как раз наоборот, не жаловал свежий воздух и по старинной шпионской привычке избегал открытых пространств.

Теперь же ему приходилось мириться с необходимостью часто бывать не свежем воздухе — Дамблдор дал ему задание, для выполнения которого это было необходимо. И это в начале учебного года! Но даже не это раздражало профессора зельеварения Хогвартса. В конце концов, Альбус, на время его отсутствия, вызвался сам вести уроки. Поэтому от программы ученики бы не отстали — с таким-то алхимиком в роли учителя!

Нет, дело было в его задании: он должен был найти сына Джеймса Поттера, этого так называемого мальчика-который-выжил! И где, в маггловском мире, который Снейп истово ненавидел! Уже это, само по себе, вызвало у бывшего Пожирателя Смерти много негативных эмоций, но когда он приступил к розыску мелкого гадёныша, уже сейчас умудрявшегося отравлять ему жизнь, количество злобы на килограмм живого веса в организме Северуса существенно возросло. Ещё бы! Малолетний Поттер буквально растворился в воздухе, не оставив за собой никаких следов.

Все обычные методы розыска ничего не дали, поисковые заклинания почему-то не срабатывали, а больше Снейп ничего сделать не мог. Но гордость не позволяла ему признать поражение. Чтобы он, самый молодой мастер зелий за всю историю волшебного мира, признал, что какой-то мальчишка сумел обвести его вокруг пальца?! Да никогда!

Поэтому Северус, посидев некоторое время за стаканом пива в одном из многочисленных пабов Лондона, аппарировал в Литтл-Уингинг, к зданию приюта. Было пять часов вечера, когда он постучал в кабинет директора и, не дожидаясь приглашения, вошёл внутрь. После этого он, не тратя времени попусту, запустил в Джереми Лайта парализующим заклятием и, подойдя к нему, пристально уставился ему в глаза.

Через некоторое время Снейп отвёл взгляд и, применив заклятие Забвения, аппарировал в Косой переулок. Там он зашёл в Дырявый котел и, заказав сливочного пива, принялся размышлять над полученной из головы директора приюта информацией. Зельевар, конечно, знал, что Дамблдор просмотрел воспоминания Лайта, но, как оказалось, Альбус многого не сумел разобрать в разуме Джереми. Профессор мог себя поздравить с тем, что он, судя по всему, оказался куда более продвинут в легилименции, чем его работодатель.

В отличие от него Северус сумел раскопать то, что "фанат лимонных долек" не увидел — в сознание Лайта были имплантированы ложные воспоминания. В частности, облик так называемого Джеймса Эванса наверняка был придуман — в его внешности было несколько деталей указывавших на это. Кроме того, Снейп заметил и ещё несколько явно ложных воспоминаний. Причём все они были завязаны на фальшивый образ приёмного родителя Поттера, то есть этот образ служил своеобразной скобой (несущей опорой, если угодно), без которой все изменения в психики Лайта очень скоро сошли бы на нет. Такая методика была довольно примитивной, но это компенсировала филигранная точность исполнения.

Из всего этого следовал простой вывод — кем бы ни был человек, скрывающийся за придуманным именем Джеймса Эванса, одно о нём было можно сказать точно: хоть он и был начинающим, но уже сейчас владел ментальной магией на том же уровне, что и сам Снейп. А ведь последний превосходил в этом умении большую часть магов, включая таких грандов как Дамблдор и Вольдеморт. В общем, данные, полученные Северусом, были совсем невесёлыми.

"Утешает одно" — мрачно подумал зельевар, — "Поттер очень похож на свою мать, так что если он всё же когда-нибудь поступит в Хогвартс, мне не придётся сдерживаться, чтобы не убить его".

Снейп допил свою кружку и направился к камину. Ему предстояло дать отчёт Дамблдору.

— — — — — — — — — — — — — —

[1] Vulgaris (в переводе с латинского) — обыкновенный.

Глава 10. Подтверждение родства, знаменательное историческое событие, а также побег века... в смысле — побег зэка!

У вина достоинства, говорят, целебные,

Я решил попробовать — бутылку взял, открыл.

Вдруг оттуда вылезло что-то непотребное:

Может быть зелёный змий, а может — крокодил.

В. Высоцкий, "Песня-сказка про джинна"

— То есть, получается, что я, по отцовской линии, ваш троюродный брат? А вашей племяннице прихожусь четвероюродным дядей? — нахмурившись поинтересовался Гарри.

Он только что обнаружил, что совершенно не разбирается в генеалогии. Да и усталость после применения телекинетических способностей давала о себе знать, мешая сосредоточиться.

— Да, именно так, — кивнула Нарцисса.

— Хм, понятно, — протянул Поттер, — Можно я буду называть вас по имени? Хоть вы мне и сестра, но разница в возрасте всё-таки у нас очень большая...

— Конечно, можно, — улыбнулась женщина, — И вообще, давай на "ты", хорошо?

Гарри кивнул, а аристократка, тем временем, продолжила:

— Вообще, очень удачно, что Нимми решила тебя ограбить... хотя за это ей от меня ещё достанется, — на этих словах её голос изрядно похолодел, и она метнула грозный взгляд на лежащую без сознания девочку.

— Да, я тоже рад, — кивнул Поттер, — С детства мечтал найти каких-нибудь родственников помимо тёти Петуньи и дяди Вернона.

— Они что, плохо к тебе относились? — нахмурилась Нарцисса.

— Что-то вроде этого, — ответил Гарри, — Но с ними я уже разобрался. Они своё получили.

Женщина вопросительно подняла бровь, но паренёк не пожелал распространяться на эту тему.

— Ничего такого, что бы вам следовало знать, — отмахнулся от её невысказанного вопроса Поттер и, устало потерев виски, вяло поинтересовался, — Можно мне где-нибудь прилечь? А то мне что-то не очень хорошо.

— Ты чем-то болен? — встревожено поинтересовалась аристократка, — Я могу отвести тебя в больницу Святого Мунго...

— Нет-нет, не надо. Это просто последствия сильного напряжения моих телекинетических способностей, — успокоил свою новоявленную сестру Гарри, — Мне надо просто отдохнуть и я снова буду как новенький.

— Это хорошо, — улыбнулась Нарцисса, — Иди за мной, на третьем этаже есть хорошая безопасная комната, в которой ты сможешь передохнуть.

Она направилась к старой лестнице, выразившей своё недовольство чудовищным скрипом. Из-за сильной усталости и вызванной ею некоторой рассеянности, смысл слов женщины дошёл до Поттера не сразу, но как только это произошло, паренёк тут же поинтересовался:

— Что значит "безопасная"?

— Дело в том, Гарри, что этот дом очень стар и весь пропитан волшебством, — начала рассказывать аристократка, продолжая подниматься по ступеням, — Многие Блэки увлекались чёрной магией, поэтому в особняке большое количество опасных артефактов. Кроме того, здесь вот уже пять лет никто не убирался — дело в том, что даже обычная пыль здесь напиталась волшебством и обычными средствами её не уберёшь. По этой же причине во многих помещениях здания завелись различные магические паразиты, которые могут нанести серьёзный вред здоровью. Некоторые могут даже убить.

— Но почему же вы не уберётесь здесь? Ведь вы, насколько я понимаю, тоже владеете магией? — недоумевающе спросил Поттер, следом за Нарциссой заходя в комнату, где он должен был отдохнуть.

— Давай без "вы", мы же вроде договорились об этом? — грустно улыбнулась женщина и, дождавшись кивка с его стороны, ответила на вопрос, — Что касается магии... видишь ли, я вот уже как девять лет не могу использовать магию, а у Нимми пока нет палочки, так что...

Гарри нахмурился, раздумывая над сказанным, и принялся оглядывать помещение, где они оказались. Это была пустая комната, единственным предметом мебели в которой была старая кровать. Ещё на стене висела рамка с пустым холстом.

— Но почему вы... ты не можешь использовать магию? И зачем Нимфадоре нужна какая-то "палочка"? — смущённо спросил Поттер, — И потом, Нарцисса, ты же сказала, что здесь никто не наводил порядок в течение пяти лет, в то время как пользоваться магией, по твоим же словам, ты не можешь уже девять лет... Кто же здесь прибирался пять лет назад?

— Наш домовой эльф по имени Кричер, — ответила аристократка.

— Эльф? Домовой эльф?! — ошеломленно переспросил Гарри, в своё время с большим интересом прочитавший Властелина Колец Толкина (эту трилогию подарили на день рождения Дадли, но тот ни разу не прикоснулся к книгам).

— Видел у лестницы, прибитые к стене головы? — спросила женщина.

Поттер кивнул

— Они принадлежали служившим нашей семье эльфам.

— Да-а, — протянул паренёк.

Эльфов он представлял не такими уродливыми.