Когда нет выбора

Я устала за этот невероятно насыщенный событиями и впечатлениями день, да еще трансформация забирала много сил, но послушно ходила за Фисником по кораблю и внимательно слушала его рекомендации и наставления. Судя по эмоциональному фону, он получал удовольствие от проводимой экскурсии-инструктажа и, главное, — от своей роли наставника. Энтузиазм в нем горел все сильнее и пугающе... Работать придется не покладая рук, ног и головы на подушку. А так мечталось...

Мы обследовали каждый 'палец' корабля, я отмечала все на схеме, чтобы потом не путаться, затем спустились на этаж, где будет располагаться женская зона с анабиозными капсулами. Фисник активировал центральный свет, и небольшой пустой пятачок, на котором мы стояли, выйдя из лифта, увеличился до огромного зала с несколькими 'колоннами' по периметру.

— Здесь мы должны все подготовить для приема женщин, — коротко сказал он.

Я же, скептически окинув пустое пространство, заставленное оборудованием и кабелями, с сомнением прокомментировала:

— А зачем? Может, проще их разместить в жилом секторе экипажа?

Фисник резко мотнул головой, отметая это предложение. Причем, как я полагала, самое оптимальное в создавшейся ситуации.

— Нет, не проще... У нас не принято женщинам быть рядом с мужчинами так долго и так близко, и, главное, если женщины свободны от обязательств. На том пропавшем корабле из ста двадцати женщин лишь семеро с обязательствами, и те — с супругами.

Фисник снова мотнул головой, а я вновь почувствовала липкий противный страх и странное томление. Словно он наркоман, который знает, что очередная доза может убить, но, не в силах отказаться, мысленно тянется и мечтает, хотя все равно боится. Очень странное сочетание чувств и эмоций... Фисник Лека продолжил говорить бескомпромиссным тоном:

— Так вот, наша задача — как можно скорее подготовить это место к транспортировке и подключению капсул с живым грузом. Но не позднее чем через десять суток. Именно столько времени нам потребуется, чтобы добраться до пункта назначения.

Я почесала подбородок (кожа зудела по-прежнему) и осторожно спросила:

— А куда мы летим? Это близко от вашей планеты?

Лека покачал головой со странно доброй, почему-то показалось отеческой, насмешкой над моим неуемным любопытством.

— Я же тебе уже говорил, Есь, а ты тут же забыл. Мы летим в систему Нэда, оттуда пришел сигнал об аварии. Точного места не знаем — пока! В том секторе находится планета Харт — наша изначальная родина. Несколько тысячелетий назад на ней произошла техногенная катастрофа, и илишту пришлось искать новый дом. Но Харт мы не забыли и не бросили на произвол звездам. Организовали посты и охраняем наш изначальный мир в ожидании, когда он снова возродится. И это время близко. Некоторые женщины, которые сохранили веру в старых богов Харта и чтут их пантеон, раз в десять лет летают туда на араш, чтобы поклониться святыням. Видимо, в этот раз на борту находились не слишком благочестивые, раз после посещения Харта их корабль потерпел крушение...

В голосе Фисника явно звучало ядовитое злобное ехидство, что в очередной раз вызвало у меня вопросы, но он и так слишком много рассказывает, а ведь считается, что илишту — очень закрытая раса. Так с чего это мне такое доверие оказывается?

Следующие несколько часов мы работали в этом помещении, разбирая кабели, провода, оборудование и делая еще тысячу различных дел. Потихоньку я разобралась в основных принципах того, что мы должны будем сделать, и продуктивность нашей работы заметно возросла, что не могло не порадовать Фисника, тут же озвучившего:

— Молодец, парень! Молодой, но смекалистый. Из тебя выйдет толк, если какая-нибудь баба не сграбастает...

Я ухмыльнулась и выдала:

— Не сграбастает! Меня — уж точно нет!

— Не будь самоуверенным, мальчик мой, — жестко возразил Фисник, — а то не заметишь, как потеряешь свободу!

Опять удивилась. Вообще, он почему-то слишком предвзято относится к женщинам. Осторожно, как бы между прочим, спросила:

— А что в этом страшного? Быть с женщиной?

Фисник посмотрел на меня долгим взглядом, а потом пришел к каким-то своим выводам, потому что озвучил очень загадочное предложение:

— Ну, с тобой все понятно! Гормоны играют и кровь бурлит... — кивнул в сторону расставленного кругом оборудования и продолжил. — С этим немного разберемся и свожу тебя в одно местечко — кровь остудить. А насчет женщин... настанет и твой день, тогда поймешь, что я имел в виду. Хотя ты тсарек и, возможно, тебе повезет больше, чем любому илишту.

Очередная загадка вызвала невольное раздражение, и я решила — хватит. Мне с ними не жить, так чего попусту тратить время и разгадывать их загадки? В свою каюту я чуть ли не ползла. Даже поздний ужин не прибавил сил, но настроение было благодушное. Мой первый рабочий день прошел как нельзя лучше и спокойно.

Следующие четыре дня я неукоснительно выполняла инструкции Фисника. К его приятному удивлению, с помощью еще пары техников мы собрали требуемое количество блоков для соединения с капсулами и принялись за их подключение к общим системам корабля и настройку оборудования. Спала я последние три ночи урывками, потому что по возвращении в каюту приходилось сначала изучать информацию — как полученную от наставника, так и ту, которую скачала из библиотеки академии. Но я чувствовала, что включилась в работу и даже осваиваюсь в коллективе.

Мне было очень интересно наблюдать за взаимоотношениями внутри экипажа. Как я поняла, посещая столовую, а также из разговоров между офицерами, инженерами и техниками, у илишту четкая иерархия. О том обстоятельстве, что цвет играет основную роль, я догадалась еще в первый день, но потом разобралась, почему. Как выяснилось, чем темнее мужчина илишту — тем сильнее физически, чем светлее — тем слабее и, соответственно, заслуживает меньше уважения. Странно, непривычно, но факт. Фисник упомянул как-то, что женщины илишту очень светлокожие, но предпочитают темные цвета одежды: наверное, чтобы подчеркнуть свою женственность. Мужчины же, наоборот, темнокожие, но любят одеваться в белое, а также предпочитают этот цвет в окружающем пространстве, ведь он подчеркивает их мужественный темный цвет кожи...

Возможно, в связи с этими, на мой взгляд, анахронизмами у настолько продвинутой в техническом плане расы существуют странные правила поведения, никак не укладывающиеся в голове. Вот, например, Лека Фисник — мой наставник — со светлой кожей, поэтому, даже несмотря на интеллект и доброту, большим уважением среди более темнокожих коллег не пользовался. Недостаточно темный. Наверное, из-за этого я частенько ощущала его затаенное одиночество, неожиданно вылившееся в тягу к общению со мной, по сути чужим существом. Он не уставал учить меня, объяснять что-либо, не испытывал раздражения из-за мелких проколов. И я никак не могла нарадоваться своей удаче, оказавшись 'подопечным' этого спокойного, вдумчивого илишту.

Двое техников, работавших с нами, тоже светлые, держались друг друга и на высокомерие темных в столовой или коридорах не реагировали, словно признавая их полное право вести себя таким образом. Я бы не сказала, что это выражалось ярко или демонстративно, просто по некоторым мелочам или тщательно скрываемым эмоциям смогла сделать подобные выводы. Как в любом закрытом обществе, тем более мужском и в ограниченном пространстве, на борту 'трех семерок' кипели интриги и бурная жизнь. К моей несказанной радости, большая часть экипажа уже почти не замечала или попросту игнорировала 'бледного и волосатого'. Я до странности быстро словно ассимилировалась среди членов экипажа и даже позволила себе расслабиться. А зря!

Это доказал Фисник, по доброте душевной решив сделать мне приятное — дать отдохнуть. На пятый день, стоило нам завершить настройку основного блока управления капсулами для анабиоза, похлопал меня по плечу, заставив побеспокоиться (а вдруг накладка отвалится — рука-то у него не легкая), и сказал:

— Ну что, Есь, пошли. Я тебе покажу место, которое положено посещать любому нормальному мужчине, чтобы не испытывать напряжения и жизненного негатива.

Я сразу напряглась в ожидании очередного подвоха, а вот мой провожатый, наоборот, испытывал предвкушение и явное нетерпение, пока мы поднимались на верхние этажи. Уже не испытывая страха, разглядывала встречных мужчин. Они только на первый взгляд не привычного к их расе тсарека были похожи, но на второй — видно множество отличий. Даже удивительно, но многих узнавала в лицо, особенно тех, с кем приходилось часто встречаться в коридорах или столовой, работая в одной смене. Экипаж этого корабля, впрочем, как и всех остальных, работал круглосуточно — в три смены, и только мы с Фисником и два техника отдыхали восемь часов в сутки, два из которых мне приходилось тратить на изучение новой информации.

Передернув плечами (все сильнее чесалась спина между лопатками), уставилась на светящуюся непрозрачную переборку, вдоль которой мы направлялись к двустворчатым дверям. В этот момент из них как раз выходили Шеран Адива и Тарий Биана. Мы с Фисником отскочили к стене и вытянулись в струнку перед старшими офицерами. Оба, равнодушно мазнув по нам взглядами, прошли мимо, оставив за собой шлейф умиротворения и душевного покоя. Так, похоже, здесь какая-то комната для релаксации или медитации.

Проводив взглядом спины начальства, мы с Фисником облегченно выдохнули и, нажав на консоль входа, прошли внутрь. Я в недоумении уставилась на длинный коридор, сияющий белизной, со множеством кабинок, в которых горел яркий свет, но за непрозрачными панелями лишь метались странные тени и ничего не было видно. Не понятно, что там происходит.

Лека провел меня к одной из кабинок, консоль на двери которой светилась зеленым светом, и, открыв дверь, подтолкнул внутрь. Сам тут же вышел и прошел в соседнюю кабинку, между нашими кабинками была прозрачная стена и я отметила их идентичность. С другой стороны стена затемнена и ничего не видно. Позади — входная дверь, напротив — еще одна, а внутри оказалось странное, судя по всему многофункциональное, белоснежное кресло. Я растерянно посмотрела на Фисника, который (видимо, специально для меня) демонстративно уселся в кресло и положил ноги на подлокотники, немного приподнимающие их и разводящие немного в стороны. Очень-очень странное кресло... Я уселась в него так же, как Фисник, нажала на консоль под рукой, следуя его же указаниям, и принялась ожидать, что же будет дальше. Наставник ухмыльнулся, помахал рукой и, зачем-то расстегивая служебные штаны и куртку, активировал разделяющую нас панель. Она тут же стала непрозрачной.

С другой стороны за такой же непрозрачной панелью прозвучал странно высокий крик, потом снова тишина. Я занервничала от неопределенности и неизвестности, и именно в этот момент, заставив меня вздрогнуть, дверь напротив отъехала в сторону, явив шокирующую картину.

В кабинку, бесшумно ступая, вошла женщина. Высокая — может, чуть-чуть выше меня. С черными длинными волосами, затянутыми в тугой высокий хвост на макушке. Зона их роста начиналась гораздо выше, чем у меня. Интересная женщина, я даже залюбовалась ее высоким гладким лбом, ушками, от которых начинали расти волосы, что лишь подчеркивало тонкую длинную шею и изящные плечи. Лицом в принципе похожа на мужчин-илишту, но с более тонкими нежными чертами. Кожа цветом походит на мою до трансформации — кофе с молоком. Такая же внушительных размеров полная грудь — как по мне, так слишком большая, но на вкус и цвет, как говорится...

Но не внешность поразила, а сам факт появления... биоробота. Великолепное создание — внешне не отличишь от живого, но я же тсарек и эмпат, а эта 'женщина' никаких чувств и эмоций не испытывает — абсолютно пустая. Такое может быть только у робота. Уровень технологии чрезвычайно высок, но эмпата не обманешь.

Полностью обнаженная дамочка мягкой грациозной походкой направилась ко мне. Я все сильнее напрягалась, а робот положила ладонь мне на грудь, затянутую в три слоя маскировочной одежды и ласково мырлыкнула, зазывающе заглядывая мне в глаза: 'Что желает мой господин? Любое твое желание — для меня закон, о сильнейший, мудрейший, сексуальнейший из мужчин. Ты — само совершенство, и я мечтаю исполнить любую твою прихоть'.

Подхватила мою безвольную от шока руку и положила на свою внушительную грудь, прижимая и поглаживая. Я ощутила, что она теплая и мягкая, кожа у нее шелковистая... как у меня... была... В следующий момент ее вторая ладонь переместилась ко мне в промежность... в поисках того самого, которого у меня нет.

Сначала я вновь восхитилась совершенством данной модели робота, потому что на ее идеальном бесстрастном лице отразилось своеобразное недоумение: похоже, процессор робота подвис, не обнаружив главного рабочего инструмента, — затем, оттолкнув ее от себя, рванула из кабинки. Выскочив наружу, привалилась спиной к закрывшейся двери и выдохнула от неловкости и смущения. А потом почувствовала дошедшую до меня волну чужого удивления. Медленно обернулась и уставилась на второго пилота — эсина Лоренка Сарная, как его представил Фисник в столовой. Так вот этот Лоренк сейчас гадал, что заставило меня с такой скоростью выскочить из кабинки.

Я сглотнула, смачивая внезапно пересохшее горло, и быстро произнесла:

— Очень горячая женщина...

Безволосые надбровные дуги Лоренка переместились на лоб, а я, пожав накладными плечами, быстро ретировалась из этого 'волшебного' места. И пока шла по коридору, спиной чувствовала задумчивый взгляд второго пилота.

Мысли продолжали крутиться вокруг этой комичной сценки. Похоже, окружающие меня мужчины знатно повернуты на своей мужественности и превосходстве, скажем так. Не удержалась и, опустив голову, посмеялась над ситуацией, в которую так глупо угодила. Помедитировала, называется... расслабилась по полной!

Зато, наконец, увидела, как выглядят их женщины. Не слишком-то я от них и отличаюсь.

Глава 10

В столовой почти никого не оказалось, и мне повезло плотно поужинать в спокойной приятной обстановке, не чувствуя всеобщего презрения и других чужих эмоций. Прав был отец, когда заставлял не отгораживаться от них, и сейчас мой мозг наконец свыкся с этим постоянным чужеродным фоном, выделив ему пространство. Но все-таки здесь их слишком много, и во избежание опасности приходится прислушиваться постоянно.

Сегодня мы с Фисником закончили подготовку оборудования к приему капсул с женщинами, справившись всего за семь дней. После посещения местного роботизированного борделя, перед встречей с наставником мучилась беспокойством, опасаясь, что каким-либо образом себя выдала. Но Фисник лишь весело поинтересовался, устроили ли меня женщины илишту, на что я усердно закивала головой, смущенно опуская взгляд в пол. А остальным членам экипажа до меня не было никакого дела, каждый занимался своей работой.

Выходя из столовой, тут же столкнулась с илишту и пока летела к переборке, а потом от нее же и отлеплялась, каким-то образом удержавшись на ногах, поняла по нашивкам и темной коже гиганта, что 'повезло' встретиться с бойцом из штурмовой группы. Мужчина, совершенно не обращая на меня внимания, пошел дальше, словно насекомое смахнув. Потерла плечо и локоть — сильно приложилась, и направилась в каюту уже с испорченным настроением. Мужики — что с них взять...