2.Восстание инеевых волков

Шаги были четко слышны в пустоте хода, и я начала ступать как можно тише. Это замедляло движение, но принесло свои плоды: появилась возможность слышать все, что происходит в коридоре. А происходило там, стоит заметить, нечто интересное.

Голос Галии я узнала сразу же: мне хорошо были известны эти насмешливые интонации и радостный смех. Ей кто-то отвечал, судя по всему, мужчина, но его голос был куда тише, а потому я не смогла разобрать, кто это. Я замедлила шаг и начала осторожно продвигаться вперед с минуты на минуту ожидая, когда выйду к ним.

Свет ударил в глаза неожиданно, заставив меня зажмуриться. Но я быстро отступила в тень и лишь когда убедилась, что меня никто не видел, заглянула в комнату. Это была небольшая, но уютная спаленка, судя по всему принадлежавшая какой-то юной девушке: в цветах интерьера преобладал нежный кремовый цвет и незамысловатый ажурный орнамент.

В комнате действительно оказалась Галия. Она была лишь в легкой сорочке, сидела на кровати и ела фрукты, в то время как ее чем-то смешил Идгард. Сомнений не было: эти двое либо вылезли из постели совсем недавно, или туда собирались. Я машинально отметила хороший торс наследника и попыталась успокоить хоровод мыслей, закружившихся в голове.

Галия изменяет Вилдэру с Идгардом? Нет, не так. Идгард отбил любовницу у отца? Нет, тоже не то. Что за дурдом поселился в этом замке? Фактически Галия — рабыня Идгарда, он имеет на нее право. Но ведь не должен трогать: она же возлюбленная (от этого слова применительно к Галие захотелось плеваться) его отца. Вот стерва! Крутит роман с обоими. Решила играть наверняка: если папочка королевой не сделает, то сынуля подкинет власти? Значит, именно с Идгардом она встречалась тогда, в ущелье? Нет, не сходилось: Идгард был с отцом, я сбежала именно из-за него. Так быстро он бы не смог добраться, обойдя меня.

— Как тебе прогулочка с моим папашей? — спросил Идгард, усмехнувшись.

— Ужасно, — буркнула Галия. — Все время пялился на эту Анну, а когда она едва с балкона не полетела, меня чуть не выкинул, спасать бросился. Вот ты мне скажи: чего в ней такого особенного? Ты постоянно с ней шатаешься, на прогулки берешь! Осмонд поглядывает, Леофвайн — видел ты, как он краснеет при виде ее ...

— Так это от злости, ему же отец приказал оставить ее в покое, вот он и бесится. И вообще, не вмешивай меня в ваши интриги. Я вожусь с этой девицей только потому, что так велит отец. Он решил меня женить на наложнице. Думает, я стану ответственней и это собьет с меня спесь. Ха! Спорю, что она такой перспективе рада-радешенька, вот только не дождется!

— Ты мой, — усмехнулась Галия. — Я люблю тебя, знаешь?

Идгарда будто бы раздражало это фальшивое обожание наложницы, потому что он отобрал у нее яблоко и притянул к себе.

— Хватит говорить о них, давай лучше ты мне покажешь, как ты меня любишь...

На дальнейшее я смотреть не собиралась, вуайеризм никогда не был присущ моему характеру. Пока эти двое были заняты друг другом, я припустила к выходу.

К счастью, у меня достало ума не врываться в комнату и не кидать изобличительные обвинения в лицо любовникам. И все-таки, что я теперь должна была делать? Как хорошая наложница, я должна была молчать и тихо сидеть в уголке. Как враг Галии я должна была рассказать об этом каждому, кто будет иметь неосторожность оказаться в радиусе слышимости моего голоса. Как влюбленная в Вилдэра девушка...да, что должна была делать влюбленная в Вилдэра девушка?! Сказать — разрушить отношения с сыном. А ведь любит он его, хоть и не всегда доволен поступками отпрыска. А ну как скажу я, что Идгард с любимой отцовской наложницей развлекается, да тот его из дворца выгонит? Как я себя чувствовать после этого буду? Нет, таких страданий Вилдэру я причинить не могла. С другой стороны, нельзя же оставлять Галие право дурачить повелителя и сына одновременно! Она же играет их... а кстати, хоть у кого-нибудь из правящей семейки чувства к Галие были? Помнилось мне, Осмонд говорил, будто Вилдэр ее только поразвлечься и зовет. Судя по поведению Идгарда, он тоже не жаждет Галию невестой назвать. А она? Неужели не видит, что не нужна ни одному из них? На что надеется? На беременность?

Об этом нам что-то Борхгильд на занятиях рассказывала, но я благополучно все прослушала. Только сейчас поняла, что зря.

Я присела прямо на пол, пытаясь собраться с мыслями. Возможно, стоило поискать выход, но Идгард и Галия еще не скоро закончат, а мне необходимо было унять сердце, которое отчего-то бешено колотилось в груди.

— Спокойно, Аня, — пробормотала я. — Все хорошо.

"Лучше некуда, — тут же отозвался уже знакомый мне голос. — Место любовницы Вилдэра вакантно. А также место его сына. Которое пожелаешь занять?"

Я поморщилась. До чего вредный голос!

— Отстань от меня, — простонала я. — Я в расстройстве, не видишь?

"Малышка, расстройство — это когда пучит с утра, а ты просто ноешь. Скучные вы, женщины".

— О да, зато мужики веселые. Клоуны, ей Богу.

"И чего ты так разнервничалась? — голос флегматично фыркнул. — Подумаешь, развлекся наследник. Может, оно и лучше, что любовница у них семейная? Лекари же семейные бывают!"

— Ага, а еще бывают семейные монстры, которых кто-то скоро изгонит!

"Пф-ф-ф, — протянул голос. — Боюсь я их оберегов. Знаешь, как забавно наблюдать, как они ими меня изгоняют? Вызовут мага, тот глаза закатит, рожу постную сделает и давай размахивать каким-то булыжником. Еще и орет, как потерпевший. Я ржу, все стоят в благоговении".

Значит, я оказалась права и Гуннульв действительно со мной разговаривал. Мне показалось, что я схожу с ума.

"И главное: хоть бы кто коврижку принес разок! Хоть сухарик завалящий! Нет, все благовониями травят, пентаграммами выводят, заклинаниями швыряются! Обидно!"

И Гуннульв всхлипнул, да так жалостливо, что я даже прониклась.

— Хочешь, я тебе с ужина хлеба уведу? — предложила я.

"Хочу! — обрадовался монстр. — А яблочко можешь?"

— Могу и яблочко, — вздохнула я.

"Вот как здорово! Только ты не забудь, пожалуйста! А...подожди, как ты мне яблочко-то принесешь, если выйти отсюда не можешь?"

— Не знаю. Как-нибудь выйду. Когда-то же Идгард вернется, а я скажу, что здесь просидела все время и ничего не видела.

"Держи карман шире, — грубо ответил Гуннульв. — Он что, идиот? Пусть прикидывается, но парень он умный. И останешься ты тут, украшать коридор бренным телом".

Я даже вздрогнула от такой перспективы.

"Ладно, деревенщина, слушай сюда. Рядом с косяком рычажок есть, он почти со стеной сливается. Маленький, под мизинчик твой. Его дерни, ага".

— А не обманешь? — прищурилась я.

"А ты хочешь попросить Галию проверить?"

Просить Галию мне не хотелось, а потому я послушно нащупала на гладкой стене рычажок и нажала на него. Несколько секунд ничего не происходило, а потом часть стены отъехала в сторону, пропустив меня в спальню наследника.

Пока глаза привыкали к темноте, я осмотрела спальню в поисках Гуннульв.

— Ты где? — удивилась я.

"Тут".

— Где?

"Вот здесь, рядом!"

Моей руки коснулось что-то теплое и мохнатое. Испугавшись, я взвизгнула и отпрыгнула.

"Чего орешь? Я ж тебя не за жопу укусил!"

— А почему тебя не видно? Раньше хоть глаза показывал! Я что, с воздухом разговаривать буду? Вылезай немедленно!

"А ты смеяться не будешь? — жалобно спросил монстр".

— Не буду.

Воздух заколебался и в нем начали проступать очертания монстра. Сначала появились глаза, от которых бросило в дрожь, а потом и само тело. Когда Гуннульв предстал перед моим взором полностью, я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться.

Это было мохнатое черное существо, покрытое длинной шерстью. Ростом он доходил мне до талии, имел овальное тельце и очень тонкие конечности, которые смотрелись крайне забавно. Глаза смотрели на меня с некоторой обидой.

"А обещала не смеяться".

— Я и не смеюсь.

"Собиралась".

— Но не засмеялась же. А чего ты меня пугал? Мог бы сразу познакомиться, я не злая.

"Это я сейчас понял, что ты не злая. А сначала так разозлился! Ты ж не наша, даже не эльфийка! Вот и решил тебя на прочность проверить".

— Ну ничего себе! — возмутилась я. — Ты меня чуть не убил два раза!

"Не убил же. Не канючь. Когда яблочко принесешь?"

— После ужина принесу. Пойду я отсюда, пока Идгард не вылез.

"Верное решение. Я тебя на лестнице буду ждать, после того, как все уснут. Яблочко не забудь!"

Кивнув в знак того, что поняла указания, я выскользнула из спальни.

* * *

— Эй! — прошептала я, вглядываясь в непроглядную тьму. — Где ты? Гуннульв!

"Тут я, чего всполошилась?"

Монстр материализовался прямо перед моим носом.

"Принесла яблочко? — нетерпеливо осведомился Гуннульв".

— Принесла. И пирожок еще, с грибочками.

"Ох, ты ж, мать моя — монстриха, спасибочки!"

Послышалось чавканье и довольное урчание Гуннульв. Я невольно улыбнулась.

Мы сели на ступеньки. Я все еще обдумывала увиденное в покоях Идгарда, а монстр довольно уплетал лакомства, изредка выдавая что-то вроде "Вкуснотища!"

— А что мне делать-то? — спросила я, собственно, ни к кому конкретно не обращаясь.

"С чем? — Гуннульв оторвался от своего занятия".

— С Идгардом, Галией и Вилдэром.

"Ах, ты об этом. Да ничего не делай, чего там сделаешь? Хочешь крайней оказаться?"

— Нет.

"Нет, — передразнил меня монстр. — Вот и сиди, помалкивай. Твое дело — выглядеть хорошо, да приказы выполнять. Они там сами разберутся. Вилдэр, знаешь ли, не дурак. Я его еще маленьким помню".

— Правда? — я оживилась. — Расскажи!

"Не хочу, скучно это. Вечно вы, влюбленные девицы, горазды истории слушать! И говори тише, меня-то только ты слышишь".

— Ну что ты за монстр? Разговаривать не хочешь, пугаешь, жрешь. Неправильный какой-то!

"Уж какой есть, — Гуннульв, кажется, обиделся. — А вообще, поводов для веселья мало. Вилдэр маг-то хороший, но я — дух замка, сопровождаю его род с самой Встречи Богини, мне ли не знать, когда скверное происходит!"

— О чем ты? — не поняла я.

"Кто-то вредит замку, Аня. Роду Вилдэра. Его людям. Всему Снежному Плато. И я впервые не могу ничего с этим поделать!"

— Как вредит?

"Идем, покажу, — скомандовал монстр и поднялся.

Мы спустились вниз, почти той же дорогой, что шли с Осмондом во время праздника. Только в этот раз мы не дошли до труб и подсобных помещений, а остановились на лестнице. Свеча, которую я держала, осветила несколько крутых ступенек, ведущих на самые нижние уровни замка.

— Много здесь подземелий? — спросила я.

"Очень. Здесь даже тюрьма есть и камера пыток. Я иногда лязгал там кандалами: то-то эта Галия напугалась, когда они с наследничком там обжимались!"

— Впервые вижу такого ехидного монстра, — пробормотала я.

"Малышка, ты монстров-то вообще видела? — снисходительно спросил Гуннульв".

— Каждое утро в зеркале. Чего ты меня сюда притащил? Что я должна увидеть?

"Это".

Гуннульв взял меня за руку. Прикосновение было необычным: на лапах у монстра шерсть не росла, на ощупь их можно было сравнить... ну, скажем, с изнаночной стороной кожзама. Он поднял мою руку и заставил прикоснуться к стене. Я, вскрикнув тут же ее отдернула: обжигающий холод, казалось, достал до сердца. Придвинув свечу ближе, я увидела цепь ледяного узора, что шла вдоль стены.

"Пока только на нижних уровнях. Но оно поднимается. И скоро доберется до людей".

— Все, хватит, — я развернулась к выходу. — Мне страшно!

"Не тебе одной, — хмыкнул Гуннульв. — Как бы сообщить об этом Вилдэру, не привлекая меня?"

— Давай, я скажу? — предложила я и тут же пожалела.

"Совсем безмозглая? Как объяснишь? Он тебя первую в этом и заподозрит! Нет, надо ждать. Только чувствую, я, дело плохо. Магия чертовски сильная, но не родовая, понимаешь? Когда трубы заморозили, я хоть знал, что дело не выходит за рамки семьи, а тут колдун другой постарался".

Я покачала головой, пытаясь осмыслить эту информацию. Было такое ощущение, будто у меня в голове есть маленькие кусочки одной картинки, вот только разбросаны они в совершенном беспорядке! И никак не хотят вставать на место!.

— Давай, Аня, реши задачу: уменьши энтропию вселенной, — пробормотала я.

" Иди-ка спать! — решил Гуннульв. — Наложница с помятой рожей еще ни один взор не усладила, поверь мне на слово".

— Ты мне еще покажешься?

"Само собой, ты мне нравишься. Буду держать тебя в курсе дел. А ты мне еще чего-нибудь не принесешь? Вкусненького!".

— Принесу, — я улыбнулась. — А как быть с амулетом, над которым Вилдэр бьется?

"Прими, — подумав, ответил Гуннульв. — Мне побоку, а твоему повелителю спокойнее станет. Поверь, у него проблем будет скоро — полон рот".

— Это почему еще? — удивилась я.

"Так Рандвалф приезжает завтра".

— А кто это?

Где-то я уже слышала это имя...

"Брат Вилдэра, Повелитель Снежных Зубров. Он завтра приедет, переговоры проведут, а уж от них зависит, будет война или нет".

Ах да! Вилдэр упоминал это имя в разговоре с Асбьерном. Значит, у повелителя есть брат...

— Гуннульв! — я совсем забыла об осторожности. — А если Рандвалф — родственник Вилдэра, не мог он заморозить трубы? Он же должен владеть ледяной магией!

"А у тебя есть, чем соображать, — в голосе Гуннульв просквозило уважение. — Верно решила, все и так знают, чьих рук это дело. Только доказать не могут. Так что смотри в оба, Аня".

Тихонько проходя в спальню, я все-таки, повинуясь женской природе, думала не о возможности войны, а о чувствах Вилдэра к Галие. Если бы в тот вечер я знала, насколько судьбоносным окажется приезд Рандвалфа, я не сомкнула бы глаз до утра. Но, увы, даром предвидения я была обделена. А потому заснула очень быстро, чтобы через каких-то несколько часов проснуться от криков Астрид.

Глава 6. Повелитель Снежных Зубров

— Хватит спать! — кричала наставница. — Поднимайтесь, бездельницы! Живее, работа не ждет, ну!

Будучи уже привыкшей, я быстро вскочила и накинула платье.

— Стыд какой! Я уже здесь, а у них кровати разобраны! Да будет вам известно: сегодня с визитом приезжает господин Рандвалф, а он брат нашего Повелителя!

— И что? — пробурчала я. — Он будет проверять наши кровати?

— Ну-ка, прекратили болтать! — разозлилась Астрид. — Выстроились! Живее, вы наложницы или оленихи?

Наставница ходила вдоль линии, по которой мы выстроились, и пристально рассматривала каждую девушку.

— Сольвейг, — подруга поклонилась, — ты будешь личной горничной господина Рандвалфа. Выполняй все пожелания, капризы. Если попросит что-то редкое или особенное, обратись ко мне или Инге. Поняла?

— Да, госпожа.

— Молодец. Значит, Уна, Тордис, Галия и Анна...

Мое имя Астрид произнесла с нескрываемой неприязнью.

— Вы будете встречать нашего гостя. По традиции ему должны преподнести лакомство и вино, так что Тордис подаст еду, а Уна — напиток. Анна и Галия, будете стоять за ними и передавать им тарелки с кувшинами. Всем ясно?