2.Восстание инеевых волков

— Съешь, — разрешила я монстру, — я не хочу.

Гуннульв уговаривать было не нужно. Монстр радостно зачавкал.

— Ты не умерла, — продолжил он после того, как лакомство было съедено, — потому что ты не из этого мира. Понимаешь, хоть ты и человек, как все, кто живет в замке, не считая меня, у тебя другой метаболизм. Ты сильнее сопротивляешься нашим болячкам, потому что они к твоему организму не приспособились. Вот и с этим отравлением вышло так. Повезло.

— Да уж, — содрогнулась я. — Очень повезло, воистину.

— Не ной. Мы были уверены, что ты умрешь. Но, судя по всему, разговор с Леофвайном пробудил в тебе здоровую злость. Или спортивный интерес, не знаю. В общем, ты выкарабкаешься. Пару дней, правда, придется полежать.

Я обдумывала поступившую информацию.

— А Леофвайн что? Галия?

— Их казнили сегодня утром, Вилдэр слышал весь разговор. Как я потом узнал, он сначала и впрямь ушел к себе, но потом решил, что плевать он хотел на твое мнение и за ручку тебя подержать обязан. Вернулся, подслушал разговор. Даже подглядел, как ты Леофвайну двинула. Их с Галией в тюрьме заперли, а утром казнили. Галия все орала, что ни в чем не виновата, что ее заставили, пригрозили, но ты же знаешь Вилдэра.

— Значит, теперь Галия и Леофвайн мне не угрожают? — растерянно пробормотала я, пытаясь осознать эту новость.

— Нет. Но у нас остается проблема Рандвалфа, не забывай, — напомнил Гуннульв. — Я бы посоветовал тебе быть осторожнее. Конечно, Вилдэр теперь с тебя глаз не спустит, но у Рандвалфа в распоряжении волки, так что защиты Вилдэра может и не хватить.

— Поняла, — я устало откинулась на подушки: слабость была жуткая.

— Может, ей поспать лучше? — с сомнением спросила Сольвейг.

— Поспит, только я сейчас к Вилдэру сбегаю, он просил разбудить его, если Аня проснется.

Я даже не нашла в себе сил перепугаться или взволноваться. Просто обрадовалась, что вновь его увижу. Мы почти попрощались этой ночью, и повторять такой опыт мне не хотелось.

Тактичная Сольвейг пробормотала, что ей надо по делам, а то Астрид уже извелась вся, и покинула общую спальню. Я смутно подозревала, что на деле-то Сольвейг приказали за мной ухаживать, но она просто не захотела присутствовать при нашей встрече.

Он вошел в спальню и я отметила, каким уставшим он выглядел. Но, тем не менее, он тепло улыбнулся мне. На эту улыбку нельзя было не ответить.

— Привет, — он протянул руки, и я с трудом поднялась, чтобы мужчина мог меня обнять.

Я с удовольствием прижалась к нему и вздохнула.

— Как ты?

— Лучше. Но земля определенно слишком быстро вертится! Меня шатает, как будто я напилась!

— Слабость — самое легкое последствие отравления, — сказал Вилдэр. — Тебе повезло.

Я задумалась. А не сказал ли Гуннульв Вилдэру, почему я выжила?

— Почему я не умерла? — спросила я и замерла, опасаясь услышать ответ.

— Не знаю, — Вилдэр крепче меня обнял, — Гуннульв сказал, что, возможно, доза была рассчитана неверно. Ты ведь лишь порезала палец, а они надеялись, что ты поранишься серьезнее.

— Да я могла вообще не пораниться еще лет десять! Или кто-то другой мог схватиться неудачно. О чем только думают они?!

— Думали, — поправил Вилдэр, — больше не будут.

— Все равно — это бред! Идиотская идея.

— Но она сработала.

— По чистой случайности! Кто так организовывает покушение?

Вилдэр тихо рассмеялся.

— Ты, я смотрю, знаток в этом? Часто покушалась на кого-нибудь?

Я не могла не улыбнуться: Вилдэр меня откровенно дразнил.

— Я рад, что ты поправляешься, — он отстранился и взял меня за руку. — Мне надо будет уехать, Анна.

— Почему? Куда?

— Мне нужна поддержка правителя Подземного Города, придется поехать на переговоры, сам он в холод ни за что не полезет. Так что я уеду, всего на неделю, не бойся. Но все-таки ты удивительно талантливая девушка: найти себе столько врагов! А потому мне нужно, чтобы ты кое-что сделала.

— Что?

Как же мне надоело притворяться всезнающей девицей, кто бы знал! Вот что это за Подземный Город? Придется потом спросить у Гуннульв. Или... рассказать Вилдэру о том, кто я?

— Мне нужно, чтобы ты приняла участие в одном обряде. Он поможет тебе и даст необходимую защиту. Это будет надежнее, чем если Осмонд обрызгает тебя отварами и помашет у тебя перед носом каким-нибудь священным булыжником.

Я рассмеялась, представив картину.

— Хорошо. Если вы считаете, что так нужно, я не буду возражать.

Вилдэр внимательно на меня посмотрел.

— А ты справишься? Придется немного постоять и послушать Осмонда. Не упадешь в обморок?

— К вечеру я поправлюсь, — пообещала я. — Вот увидите.

— Хорошо, — Вилдэр снова притянул меня к себе, — а потом, если будешь хорошо себя чувствовать, проведем вечер вместе. Когда-нибудь гравюры делала?

— Нет.

— Ну вот, попробуешь. И поужинаем. Что ты хочешь на ужин?

Я задумалась. Действительно хотелось чего-то... вкусного, сочного и непременно мясного! Как у них тут стейк называется, интересно?

— Мяса хочу, жареного, сочного. Желательно с кровью.

Если Вилдэр и был удивлен, то виду не подал. А нам мясо давали крайне редко, а уж жареное — никогда. Только вареное и небольшими порциями. Вообще, хотя наложницы и не голодали, пища здесь была...диетической. Даже слишком диетической.

Вилдэр наконец не выдержал и поцеловал меня. Я счастливо обняла его и почувствовала, как под тяжестью мужчины падаю на кровать, а руки Вилдэра тем временем скользят по моему животу, забираясь под рубашку. Я задыхалась, чувствуя, как он целует меня в шею, тяжело дышит и крепко сжимает мои руки, чтобы те не цеплялись отчаянно за его плечи.

— Ух, ты! Как тут интересно! — Гуннульв, как всегда не вовремя, вылез откуда-то и уселся на прикроватную тумбочку.

Вилдэр и не подумал оторваться от меня, только удобнее устроился и выровнял дыхание.

— Стесняюсь мешать, конечно, — влез опять Гуннульв, — но общая спальня — не то место, где стоит делать то, что вы собрались. Я-то, конечно, не против, я тут и не такое видел, но Астрид хватит удар от злости. А остальных — от зависти.

Вилдэр нехотя отстранился, а я посмотрела на монстра и разочарованно буркнула:

— Извращенец! Насмотрелся он!

— У тебя хорошие друзья, — задумчиво проговорил Вилдэр. — Ты подружилась с Сольвейг...если бы мне об этом не сказали я, наверное, не обратил бы на тебя внимания.

— Вот как, — усмехнулась я. — Тогда скажите, с кем мне нужно дружить, чтобы вы продолжали обращать на меня внимание! Только чур не предлагать Астрид, Ингу или Рандвалфа. У всех троих сводит челюсть от одного моего имени.

— Значит так, — из глаз Вилдэра исчезла страсть, но он снова обнял меня, когда сел на кровати, — сейчас ты высыпаешься, отдыхаешь и радуешься тому, что все хорошо. А вечером проводим ритуал. Утром я уеду, но ты будешь защищена. Договорились?

— Договорились! — я отсалютовала, хотя мужчина этого жеста и не понял.

Меня уложили, укрыли одеялом и поцеловали в лоб, совсем как маленькую девочку. Я нахмурилась, и тогда Вилдэр легко поцеловал меня у губы и лишь скользнул по ним языком. Я сделала попытку подняться, но сильные руки мне не позволили.

— Отдыхай, я сказал, — а вот это звучало, как приказ, и уже обращаясь к Гуннуль, Вилдэр добавил, — Проследи.

Когда Вилдэр ушел, я спросила у Гуннульв:

— А что за обряд он задумал?

— Не знаю, — отмахнулся монстр, — их вообще много существует, охранительных-то. Чего выбрал наш повелитель — без понятия. Ты лежи, лежи. Тебе яблочко принести?

— Отстань ты со своими яблоками, — я фыркнула.

— Зря. Меня теперь кухарка любит, кормит, — монстр счастливо зажмурился. — Отпад.

— Я смотрю, ты у меня словечек почерпнул? Ты хоть знаешь, что оно означает?

— Приблизительно. Анька, тебе полегчало что ли?

— Полегчало, — ответила я. — Но, надеюсь, мне не придется скакать на этом обряде, потому что на что-то кроме спокойного стояния я не способна!

Как показала практика, во время обряда мне скакать не нужно было. Скакала я после обряда. И не только я.

* * *

Мерцание свечей придавало комнате зловещее освещение. Осмонд с какой-то старинной книгой полностью соответствовал образу жреца, родившемуся у меня в голове. Вилдэр, поддерживающий меня, был спокоен, и его спокойствие окутывало меня с ног до головы, отметая ненужные вопросы и сомнения.

Осмонд что-то читал, монотонно и скучно, Вилдэр периодически смотрел на меня: не стало ли мне плохо. Но я чувствовала себя хорошо. Почти до самого вечера я спала под чутким наблюдением Гуннульв и слабость почти прошла. Сольвейг удивлялась, что я так быстро иду на поправку, Гуннульв шутил, что меня надо сдать на опыты в качестве образца для исследований сильнодействующих ядов, а я отходила от событий ночи и молча радовалась тому, что имею возможность пожить еще.

Вилдэр поддерживал меня за талию, но я и без него могла стоять. Правда, я совершенно ничего не понимала из сказанного Осмондом, но это меня не беспокоило: я всецело доверяла Вилдэру и уже устала подозревать всех.

Осмонд что-то сказал мне и вопросительно посмотрел.

— Дай мне руку, — сказал Вилдэр.

Я послушно протянула руку, и мужчина крепко сжал ее в своей. Поднялся легкий ветерок, а посреди комнаты начало расти слабое сияние. Оно разгоралось все сильнее и сильнее, пока не осветило полностью комнату. Я зачарованно смотрела на эту картину, чувствуя, как набираюсь сил, как прибавляется во мне энергии. Неожиданное чувство счастья накрыло меня так внезапно, что я ошеломленно взглянула на Вилдэра и увидела его улыбку. Он легко поцеловал меня и прошептал:

— Ты умница. Скоро все закончится, потерпи еще немного.

Осмонд еще читал что-то несколько минут, а потом брызнул на наши соединенные руки чем-то вкусно пахнущим.

— Ты закончил? — осведомился Вилдэр, когда сияние погасло и комнату осветили факелы, моментально вспыхнувшие только от одного движения повелителя.

— Да, Повелитель, — Осмонд поклонился, — но...вы же знаете, что ритуал должен быть завершен и...

— Знаю, — отрезал Вилдэр, — предоставь это мне. Анна, идем.

Он крепко взял меня за руку, и мы направились к его покоям. Я чувствовала в Вилдэре какую-то напряженность и разволновалась.

— Все в порядке? — спросила я, когда мы оказались в его покоях, где нас уже ожидал сервированный стол.

— Конечно, — на этот раз улыбка у него получилась скованной.

— Заметно, — буркнула я, не заботясь о том, соблюдаю ли этикет. — Повелитель, а как этот обряд будет меня защищать?

— Теперь ты не должна звать меня Повелителем, Анна.

Я замерла.

— Почему это?

— Из-за обряда, — Вилдэр вздохнул, — он защищает тебя, потому что ты моя жена.

Хорошо, что рядом оказалась кровать: я так и села на нее. Вилдэр, что же он наделал... Как же я вернусь домой, будучи его женой? Как мне теперь искать способ выбраться отсюда?

— Зачем?

Вилдэр отошел к окну.

— Я не могу рисковать тобой.

— Это что, был единственный способ?

— Для меня — да. Ты никогда не смиришься с положением наложницы, а я не собираюсь делать вид, что ты мне не нужна. Единственный выход, который я видел — свадьба. Причем если бы я рассказал тебе все заранее, ты бы нашла тысячу причин, чтобы отговорить меня!

— Нет, — глухо сказала я. — Не тысячу. Всего одну.

— И какую же? — Вилдэр повернулся ко мне.

Что ж, я понимала, что настал момент, когда придется рассказать Вилдэру все.

— Я из другого мира.

Признание вырвалось легко, несмотря на то, что я так долго скрывала. Слова повисли в воздухе, а удивление, завладевшее Вилдэром, казалось, можно даже пощупать: настолько хорошо я улавливала эмоции. Интересно, это следствие обряда или просто природная чуткость?

— То есть?

— Я жила в другом мире. Здесь я всего...чуть больше полугода. У меня был...как это на вашем языке... возлюбленный, но мы расстались и он задумал отомстить. Отправил меня сюда, высадил посреди равнины почти без одежды и все. Меня подобрали сначала какие-то разбойники, потом патруль. Кстати, патруль у тебя продажный, за взятку в виде меня отпустили явных браконьеров. Ну вот, а глава патруля меня Идгарду подарил.

И мы замолчали. Вилдэр обдумывал сказанное, а я решала, как мне теперь жить.

— Ты хотела вернуться домой.

Не вопрос, утверждение. Я закрыла глаза.

— Конечно. Там же моя семья.

— Семья?

— Родители, сестра.

— А тут я со своей свадьбой. Старый дурак. Но и ты должна была сказать, я бы что-то придумал, Анна!

— Я боялась! Это же бред...подумай сам: я из другого мира! Ты бы поверил? Незнакомой наложнице? Я едва появилась здесь, все сразу же решили против меня дружить. А ты...ты заступался. Я думала, что если расскажу тебе все, то ты либо не поверишь, либо накажешь.

— Да почему я наказать-то тебя должен был, Анна? — простонал Вилдэр, опустив голову.

— Не знаю. Это тяжело, на самом деле тяжело. Я когда язык учила, думала, не выдержу! Сначала казалось, что я сошла с ума, потом...

— Но ты никогда не забывала, что хочешь домой.

— Я не могу не хотеть. Я боюсь представить, как волнуются родители. Что бы ты делал, если бы Идгард пропал бесследно?

Отвечать мужчина не стал, да и не стоило: мы оба знали, что Вилдэр перевернул бы все миры в поисках сына.

— Я найду способ вернуть тебя домой, — твердо сказал Вилдэр спустя несколько минут.

Я вздрогнула и поежилась. От этих слов веяло...холодом.

— Ты должен был мне сказать.

— Иди к себе, Анна, — Вилдэр вновь отвернулся от меня.

— Но...

— Иди к себе!

Раньше он на меня не кричал. Я, сдерживая слезы, бросилась прочь из спальни, и только оказавшись в темном коридоре, позволила себе разрыдаться, надеясь, что меня никто не видит. Чувство безысходности затопило меня полностью.

"Чего ревем? — Гуннульв, как всегда, вылез неожиданно. — Что стряслось? Священным булыжником в лоб получила?"

Я не ответила, потому что реветь, как оказалось — дело успокаивающее. По крайней мере, я не скрывала эмоций и честно всхлипывала, вытирала глаза руками, как маленькая девочка и едва ли не сидела на полу. Захотелось обратно в комнату, в теплые и сильные объятия Вилдэра. Но я понимала, что сейчас он меня не примет. Разумеется, я знала, что и ему сейчас плохо, может, гораздо хуже, чем мне, но почему-то я чувствовала небольшую злость на него. Будь проклят мир, в котором женщиной распоряжаются, как вещью! Захотел — в подарок отдал, захотел — замуж продал, а захотел — и себе оставил.

"Анька, едрена вошь, — Гуннульв козырнул еще одним словечком, почерпнутым у меня. — Хватит рыдать, что там у вас произошло?"

— Он на мне женился, — прорыдала я.

"Это я уже понял, все в курсе теперь. Астрид сидит и скрипит зубами. Но чего ты ревешь? По моим расчетам счастливые новобрачные должны сейчас завершать обряд свадьбы в...какой-нибудь неприличной плоскости. И уж никак мне не думалось, что невеста будет рыдать в коридоре. Что такое?"