Рон

Дементоры кстати так на нас и не напали, не додумалось в этой реальности Министерство отправить их 'охранять' школу.

Гермиона мне помахала, махнул и я в ответ.

— Твоя подружка?

Проигнорировав вопрос, я усадил Альбину в карету, сел сам и захлопнул дверцу пред самым носом Малфоя:

— Занято! — Усмехнулся я ему в лицо, и мы поехали, достала веер из складок мантии Забини, начав им обмахиваться.

Зная чем знаменит этот род, я ежеминутно поглядывал на свой браслет, боясь быть опоенным и привороженным, молчал он о зельях в воздухе, если таковые были.

Поняв, в чём я её подозреваю, она ещё больше развеселилась и стала иногда специально махать им в мою сторону.

— А ты забавный, — помог я ей выйти, подав руку и обняв за талию, что было совсем не нужно. Каюсь. Не удержался. — Надо будет с тобой чаще общаться. На каком говоришь ты факультете? — Посмотрела она на мой галстук, мягко высвобождаясь из объятий.

— Гриффиндор! — Пошутил я, надеясь, что она не очень хорошо разбирается в символике школы.

— Ну-ну, — хмыкнула чертовка и поспешила к ожидающему её у лестницы третьекурснику Блейзу Забини, посмотрел он на меня с подозрением, прежде чем начать её о чём то спрашивать.

— Ханна. Сьюзен. — Натолкнулся я на девочек при проходе в большой зал. — Как вы? Не видел вас в поезде...

— Рон, — сделали они книксен, не став лезть обниматься.

На пальчиках у них были колечки, открыто демонстрировали они всем свой статус.

— Мы с женихами сидели.

— Вот как? — Удивился я. — И кто они, если не секрет?

— Седрик Диггори и Джошуа Кармайкл, с нашего факультета. Ну, ты их знаешь, — надела себе на нос очки Ханна, раньше ни разу их не носившая, сразу заподозрил я артефакт.

Оглядев меня и удовлетворённо кивнув, она передала их Сьюзен, осмотрела меня девочка так же как до этого Ханна.

— И чего вы во мне такого увидели, что глаз не отвести? — Полюбопытствовал я, садясь за стол барсуков и здороваясь со всеми.

— Да так... — Попытались увильнуть девочки по старой привычке.

— Колитесь! Иначе защекочу, — потянулся я руками к талии Ханны, под насмешливым взглядом Седрика и чуть сердитым Джошуа.

— Это семейный артефакт, — тут же начала она отвечать, отодвинувшись от меня подальше. — Показывает родовые проклятья, метки и некоторые другие вещи.

— И что же вы хотели увидеть?

— Метку 'предателя', — призналась Ханна. — Мой пока куцый истинный взор — видит не всё, хоть я и из семьи мастеров артефакторики.

— И? — Тянул я из них ответы.

— Её нет, растворилась, — сверкали девочки любопытными взглядами из-под ресниц. — У твоей сестры тоже нет, словно выгрыз кто. А вот братья, словно спруты, тянуться от них жгутики, присасываясь к тем, кто рядом.

Ожидаемо.

— И на гобеленах ты единственный из бывших Уизли не исчез полностью, а вновь проявился, — заговорил Седрик, подсев ближе к невесте. — Фамилия, правда, сменилась на Уэзерби, а нить кровной связи протянулась к Пруэттам.

— Вот оно как, — задумался я, размышляя над превратностями судьбы. — Скрываешься тут, пытаешься быть незаметным, а один дьявольский гобелен и всё! Вся конспирация к чёрту.

— Похоже, тебя признал алтарь друидов, и быть тебе Пруэттом по достижению семнадцати лет.

— Прикольно, — кисло заметил я, бросив взгляд на преподавательский стол.

Там ничего не изменилось, если не считать парочки новых профессоров.

— И многие об этом знают? — Не утерпел я, спросив.

— Нет, — усмехнулся Седрик, поняв, чего я такой кислый. — Только те, кто регулярно заглядывает в гобелены, не спешим мы разносить эту весть.

— Почему? — Вопросительно поднял я бровь.

— Во многих родах есть девочки на выданье и в этом свете ты выглядишь куда как интересней чем многие и многие, — кивнул он на стол 'Гриффиндора'. — Тот же Поттер на твоём фоне меркнет, не ясно, какие у него перспективы и наследует ли он вообще.

— Как это? — Уже куда более сильно удивился я.

— Древнейшие рода не уверены были ли отношения его отца с маглорождённой Лилиан Эванс узаконены на алтаре рода и не является ли Гарри бастардом, — серьёзно посмотрел на меня Седрик.

Тут в зал вошли первокурсники, а за ними толпа девушек и парней лет шестнадцати.

— Внимание! — Встал со своего места Дамблдор. — Хочу сообщить вам мои дорогие, — осмотрел он отеческим взором ряды факультетских столов, — что в этом году к нам перевелось рекордно большое число иностранцев, что скромно ждут своей очереди на распределение, — показал он на них рукой. — Давайте же поприветствуем их, так, как можем только мы — ученики Хельги Хаплфаф, Салазара Слизерина, Кандиды Когтевран и Годрика Гриффиндора! — Заорал он на весь зал, начав рукоплескать.

К нему присоединились учителя, а потом и мы, вежливо хлопали за столами, пожирая глазами новеньких.

Распределение затянулось, уходили ученики то к одному, то к другому столу, покуда Макгонагал не выкрикнула имя, которое меня интересовало:

— Альбина Забини!

— Так, так, — зашмякала своим ртом, латаная-перелатаная шляпа. — Дерзкая, горячая и ядовитая как змея, — забормотала она, но в тишине, которая образовалась в зале после того как претендентам нахлобучивали головной убор на голову, всё было слышно. — Может, хочешь к своему знакомцу на Хаплфаф? — Хихикнула шляпа, — уверена он тебя ждёт, — головы студентов с трёх столов обернулись посмотреть на барсуков, выискивая непонятного знакомца. — Нет? Ну, тогда СЛИЗЕРИН!

Глава 15

Начались тяжелые школьные будни, наметил я на этот год закончить программу сразу за шестой и седьмой курсы, если получится. Надо ускоряться. Обстановка вокруг накаляется, стал я слишком заметен.

Так же в планах была анимагия. Василиск — это второй облик, дарованный после удачного ритуала, а вот основной не понятен, потребуются мне каждодневные медитации и работа над собой до конца года, чтобы его получить.

После формирования ядра — в семнадцать — уже всё. Анимагом не стать. Вот почему все кто умеет превращаться — это или те, у кого родители анимаги, или просто очень одарённые в трансфигурации дети, взявшиеся за ум ещё в школе. Та же Гермиона вполне может попытаться обрести второй облик, если ей подсказать.

Прошел сентябрь, так и не продвинулся я в нескольких направлениях, которые себе наметил. Времени не хватало, приходилось мне общаться со сверстниками, помогать в учёбе сестре и обмениваться колкостями с Забини, словно специально подлавливала она меня в коридорах, чтобы поболтать.

— Мистер Уэзерби, задержитесь, — остановил меня голос профессора Флитвика после звонка.

Подождав пока все выйдут, он сделал очень заманчивое предложение, на которое я сразу согласился.

— Вы достойный молодой человек, — взлетел он на уровень моих глаз, стоя на книжке, — так что я хочу предложить вам вступить в мой клуб 'чар'.

— Клуб 'чар'? — Тупо переспросил я, так как никогда о нём не слышал.

— Верно, — кивнул профессор. — Ко мне ходят только лучшие, талантливые ученики, обучаясь продвинутым заклинаниям вне пределов программы школы и по желанию 'дуэлингу', — рассказал он немного о своём клубе.

— Я только за! — Закивал я головой воодушевлённо.

Вот повезло! Обучаться по книгам — это одно, а с учителем, семикратным чемпионом мира по дуэлингу — совсем другое. Фортануло, почувствовал я небывалый душевный подъём.

— Вот и чудно, — хмыкнул он. — Занятия проходят по субботам и воскресеньям, с шести вечера до восьми. Первый подвальный уровень, класс 327. Пароль для двери — 'слава, ещё не всё', — взмахнул он палочкой, призывая учебники с парт и расставляя вместо них учебные пособия для следующей группы учащихся. — И надеюсь мне не нужно напоминать, что распространяться об этом не следует? 'Клуб', только для приглашенных мною лично, — более сильно проступили в нём гоблинские черты, когда он это говорил.

— Конечно профессор. Можете на меня положиться, — уверил я его.

— Хорошо. Идите Уэзерби, иначе опоздаете к Макгонагал, а она не такая добрая, как я, — улыбнулся он, показывая заострённые треугольные зубы.

— Ещё раз спасибо профессор, — уже выходя, поблагодарил я его и убежал.

В клубе, как оказалось, состоят только, пяти, шести и семикурсники, пришел я на первое занятие на тех выходных.

Флитвик брал к себе только тех, кто достаточно силён. Одного ума и усидчивости было недостаточно, сразу поставил он меня в пару к одному из своих учеников, которого я хоть и победил в дуэли, но далось мне это нелегко, дышал я как загнанная лошадь. Руки дрожали. Силён оказался.

— Есть над чем поработать, — заметил Флитвик и выдал мне целый перечень книг которые нужно найти, прочитать и осознать до следующих занятий. — Чем вы планируете заняться в будущем мистер Уэзерби? — Задал он вопрос. — У вас неплохой потенциал и было бы хорошо, если вы не забросите магию, погрязнув в быту, и продолжите развиваться.

Подумав над его словами, я ответил. И, правда, чем?

— Слишком далеко я не заглядывал, учитель, а так планирую окончить школу в пятнадцать. На пятом курсе.

— Вот как? — Удивился он.

— Да, — кивнул я. — По закону я обязан отучиться лишь пять лет и сдать СОВ, но никто ведь не запрещает мне сдать сразу и ЖАБА? — Пожал я плечами. — Я слышал некоторые так, и делали раньше, не растягивая учёбу в 'Хогвартсе' ещё на два лишних года.

— На каком вы сейчас уровне? — Полюбопытствовал он, сузив глаза.

— Осваиваю шестой курс, — не стал я врать.

Думаю дальше него — эта информация не уйдёт.

— Тогда я смогу вам помочь, — погрузился он в себя. — Вы мне, а я вам, — сделал он предложение.

— А можно поподробней? — Осторожно спросил я, не понимая, к чему он ведёт.

— Как вы знаете, все учителя в школе имеют минимум одну степень мастера в той или иной магической области, — посмотрел он на меня.

Я кивнул.

— Но чтобы подняться выше, стать уважаемым магистром, нужно иметь не меньше чем десяток учеников, добившихся успеха. Вы идеальная кандидатура, помогу я вам получить степень подмастерья в чарах и трансфигурации, которую я тоже неплохо знаю. И чем чёрт не шутит, замахнуться на мастера после пятого курса?

От таких предложений не отказываются, ухватился я обеими руками.

Так мой график ещё больше претерпел изменения, бегал я по школе, то в библиотеку, то к Флитвику, ну и конечно в теплицы, обучался я там с Невиллом по индивидуальной программе.

— Метео реканто! — Остановил я накрапывающий дождик взмахом палочки, осваивая одно из заклинаний уровня подмастерья чар. — Так лучше? — Обратился я к Джинни и Луне, устроили мы пикник у чёрного озера, разведя костёр и постелив на землю ковер, на котором и сидели девочки, поедая запеченную мной картошку.

— Угу, — кивнул Джинни. — Ай! — Пыталась очистить она картофан, вся измазавшись и обжегшись.

— Осторожней, — подсел я к ним, взяв бутерброд с козлятиной, провел я честный обмен, вручив Хагриду огромную бутыль самогона со вкусом лимона, а он мне мясо для пикника.

Если ты не полный бездарь в трансфигурации и зельеварении, с головой на плечах, то сварганить самогонный аппарат дело пяти минут. Как и сварить отборный, забористый первач, очень обрадовался мне Хагрид, когда я подошел к нему с предложением об обмене.

— А вы слышали, что Сириуса Блэка видели в Хогсмите? — спросила Луна. — Говорят, он напал на мадам Розмерту, пытаясь утащить её в чулан... — Мечтательно улыбнулась она. — Соскучился по ласке, бедненький, — пожалела она его.

— Кхе, кхе, кхе, — закашлялся я.

— Луна! — Воскликнула Джинни, покраснев. — Это всё выдумки. Ничего такого не было!

— А вот и было! — В доказательство показала она обложку журнала 'Придира', выпускаемого её отцом.

Заголовки в нём гласили: 'Фадж — шнырь и слизняк?', 'Сириус Блэк ищет даму своего сердца?', 'Польская школа волшебства Газмяс — контролируется КГБ?'.

Вспомнив, наконец, об этом чокнутом представителе семейства Блэк, я немного ему помог, написав письмо на имя главы отдела магического правопорядка — Амелии Боунс.

Почерк изменил, был в перчатках, магию не использовал и отправил письмо со школьной совой. Вот что там написано:

Дорогая мадам Боунс, пишет вам доброжелатель.

Как мне стало известно из надёжных источников, в Хогвартсе, где учатся наши с вами дети — сейчас проживает анимаг, принявший вид крысы, ручного зверька одного из детей семейства Уизли. Старшего, по имени Перси, зовёт он питомца 'Короста'.

Страшно подумать, что вытворяет этот взрослый волшебник с детьми, когда они спят (ничуть не приврал я, так как уверен, что Петтигрю хоть иногда, но превращается в человека).

Надеюсь, вы не воспримете моё письмо как шутку и примете все надлежащие меры. С Уважением...

Вот и всё, был я уверен, что тётя Сьюзен не отмахнётся, а прибудет в школу с проверкой. Осталось только подождать.

— Бум! — Разразилась на небе гроза и вновь закапал дождь. Всё сильней и сильней.

— Такое мне не остановить, — перекрикивая шум ветра, проорал я девчонкам. — В школу. Бегом! — Погнал я их с улицы, сам убрав за собой беспорядок и затушив костёр, который и так догорал, направился я не вслед за девочками, а в теплицы.

— Привет Нев! — Махнул я рукой парню, поливающему свою грядку с экспериментальными растениями. — Брр! — Замотал я головой, словно пёс, сбрасывая с себя капли.

— А Рон, — неловко повернулся он, уронив кадку с цветами.

— Репаро, — помог я всё исправить, заодно и себя высушил.

— Спасибо, — смущённо поблагодарил парень, стесняющийся своей неуклюжести.

Я кстати узнал, почему Невилл такой затюканный, неплохо мы так с ним сошлись ещё с прошлого года.

Он — стопроцентный бастард (как и Поттер, скорее всего), не провёл нужные ритуалы его отец на алтаре, взяв Алису Лонгботтом, в девичестве Олливандер в жёны. Теперь уже поздно, запудрил им мозги Дамблдор, заманив в свою клику 'Орден Феникса'.

Невилл не наследует ничего, есть у него двоюродные братья, что обучаются в другой школе, вот они то и являются наследниками этой семьи, хоть и обладают, куда меньшим даром в гербологии, чем он.

Бабка Августа внука недолюбливает. Слабый, мямля, пообещала она ему, что выгонит из дома после сдачи СОВ. Пусть сам зарабатывает себе на жизнь.

И ведь он не отчаивается! Работает над собой, старается. Хороший, короче парень, которого жизнь побила не меньше, чем Поттера.

— Ну как тут твоя мимбулус мимблетония? — Склонились мы с ним над покачивающимся и напевающим растением, всём в пупырышках.

— Стала пританцовывать вчера, — радостно поделился он вестью. — Скоро можно будет срезать почки, — зарделся он. — Заработаю немного...

Ну да. Одна почка стоит тридцать галлеонов. Немало. Редкое растение.

— Неплохо, — цокнул я языком.

— А у тебя как? — Вежливо осведомился он.

— А ты посмотри, — предвкушаючи отодвинул я ширму, закрывающую вид на свою грядку, открылась нам картина пьянствующих пеньков-монахов, чья древесина идёт на изготовление артефактов.

— За нами наблюдают! — Заметил самый здоровенный пенёк, с кулак размером и кинул в меня бутылку хереса.