Рон

— Это мы быстренько, — скрылся он в подсобке, начав греметь кастрюлями и прикрикивая на эльфийку, отбирающую у него сковородку.

— Хозяину не след самому готовить! Глупая 'Зюзя' сделает всё сама, — вытолкнула она Тома из своей вотчины.

— Видишь, как приходится работать? — Улыбался бармен, потирая шишку на лбу в форме черпака. — Подожди минут десять и всё будет, — обнадёжил он, поёжившись и посмотрев через плечо.

— Спасибо, — присел я на высокий табурет. — А можно вопрос?

— Ну, давай. Задавай, — выставил передо мной стакан с соком Том. — За счёт заведения, — пояснил он.

Кивнув, я отпил и начал спрашивать:

— Я слышал, что домовые эльфы тянут из хозяина магию, что полезно, если ты достаточно сильный. Вот мне и интересно, где их взять? Можно ли купить или как-то вызвать? Договориться? В книгах я этого не нашёл...

— Вот оно что, — понимающе покивал Том. — Да ты прав. Чтобы нарастить силу до формирования ядра есть только один путь — каждодневные занятия магией, — подмигнул он. — Только вот все забывают об эльфах.

— Ну не все, — посмотрел я на проходящего мимо мужчину, в сопровождении сына и домовика.

— Да куплю я тебе метлу, куплю, — закатил он глаза, устав слушать нытьё отпрыска.

— Древние семьи помнят, — кивнул я на них.

— Это да, — посмотрел туда же Том. — Только помочь я тебе не смогу, — извинился бармен. — Эльфы рождаются естественным путём и не продаются.

— Но почему?

— Видишь ли, — взялся он за подбородок, уйдя в себя. — Мы принимаем их как своих детей. Растим, учим, играем в детстве. Дружим. Никто не будет продавать детей, — поставил он жирную точку в разговоре.

— Ясно, — принял я свой заказ. Расплатился и переместился камином в лавку старика Джернота, в Оттери-Сент-Кэчпоул. — Это вам! — Выскочил я из камина как чёрт из табакерки, вручил ему пирожок с капустой и помчался к себе, заждались наверно меня девочки.

— Спасибо! — Прокричал в спину Джернот, когда я уже был на улице.

Ух, добежал я до 'норы' за рекордные пять минут.

— И где ты был? — Уже ждали меня голодные и недовольные девчата.

— К Джерноту бегал. Обговорил кое-что, — вытащил я на улицу стол и стулья. — На воздухе покушаем, хорошо?

— Угу, — расселись малышки, облизываясь. Нагуляли аппетит, улыбнулся я, разворачивая готовку домовушки. Кувшин морса и горячего чаю на травах, хлебушек, суп из бобов, макароны с заливным и горячие пирожки с пылу с жару, разложил я всё по тарелкам.

— Налетайте! — Залихватски махнул я рукой.

— Приятного аппетита, — пожелала нам культурная Луна, когда как мы уже уплетали за обе щеки.

— Ага, мням-мням, спашиб и тебе, — с полным ртом ответила Джинни.

— Прожуй сначала, — сделал я ей замечания, строя из себя строгого брата.

— Ме! — Показала она мне язык.

Вот так и проходили будни до отъезда сестры в Египет, начал я вновь работать на грядках, расширяя хозяйство. Помогал сестрёнке с домашним заданием, не забывая и о своём совершенствовании, ну и куда без пригляда за стройкой, нагрянули к нам волшебники-строители, начав возводить домик.

— Отстань! Отстань! АаааААА! — Завизжала прыгучая луковица, когда я стал снимать с неё шкурку. — Бяка, бяка, бяка! — Обзывалась она, пока не осталась совсем голенькой, отпустил я её на волю, закинув шелуху в котел, где вываривал сок.

Другие луковки стали её утешать, плакала она, ощупывая себя.

— Ну, кто следующий? — Посмотрел я на дрожащих луковиц. — Ступефай! — Обездвижил я крупного самца, и продолжить чистить луковки, переживали они самый страшный день в своей жизни.

— Ты страшный, — сидели рядом девочки, жалея бедняжек.

— Ага, — поддакнула Джинни, с мокрыми глазами. — Как они кричат страшно.

— Так, идите давайте отсюда, — спровадил я впечатлительных малышек готовить суп на вечер, был я уверен что придётся его вылить, любила Луна экспериментировать, кидая в него что под руку подвернётся.

На следующий день за сеструхой заехал Артур.

— Рон, — кивнул он мне, цепко осматриваясь. — Видел уже нового хозяина поместья?

— Нет, пап. Он не появлялся, — отчитался я.

— Как увидишь, обрати внимание на то, как он одет и что будет заноситься в дом, когда его отстроят. Посчитай количество сундуков, — стал сыпать мутными поручениями отец. — Вернёмся мы только к концу августа. Не подведи!

— Конечно пап. Всё сделаю.

— Братик! — Захныкала Джинни, бросившись мне на шею и таща за собой сундук.

— Ну, что ты, что ты, — гладил я её по спине. — Не плачь, глупенькая. Уверен, в Египте тебе понравится.

— Не знаю, — пискнула она. — Мне и с тобой хорошо. Здесь, — обвела она грустным взглядом 'нору'.

Уведя расстроенную и постоянно оборачивающуюся на меня Джинни к машине — отец захлопнул за ней дверцу, уселся на своё место, провернув ключ зажигания, взревел, словно дракон мотор и улетел, провожал я их глазами, до рези в них.

За последние дни мы неплохо так с сестрёнкой поговорили, стала она более серьёзной. Всё спрашивала, почему, да почему? Открылись у неё глаза на многое, как в семье, так и за её пределами, постарался я немного смягчить правду, поведав некоторые вещи о 'предателях крови' и других скользких моментах. Поверила.

Надеюсь, её там не испортят родители, пока она без моего пригляда.

— Роня, дурак! — Не дали мне похандрить садовые гномы, кидаясь шишками из кустов.

— Вот я вас! — Побежал я их гонять, отбрасывая глупые мысли.

За работу, намечены у меня на это лето наполеоновские планы.

Глава 12

— Ну и жара, — выдался в этом году невероятно знойный июль.

— Пекло, — поддакнул гоблин, пришедший дабы засвидетельствовать сдачу дома заказчику, то бишь мне.

Рабочие уже разъехались, растворились в воздухе, остался только я, да главный волшебник-архитектор, что и следил за ходом работ всё это время. Только он, да зелёношкурый знали, для кого они строят.

— Как видите, всё точно в срок и по планам, — зашли мы в пустой (без мебели), бревенчатый сруб. — Одноэтажный коттедж из волшебной ели с большими витражными окнами, пятью спальнями, кабинетом, зельеварней и гостиной, — расхваливал постройку мужик, водя нас по комнатам, будто я уже не видел всё это. — Два туалета, и одна шикарная ванная, — открыл он дверь последний, где почти всю площадь занимала круглая фаянсовая купальня, больше смахивающая на бассейн, пузырилась в ней вода, и журчал фонтанчик.

Красиво жить не запретишь.

— Давай уже прекращай, — отмахнулся от его словоизлияний гоблин. — Покажи лучше сердце дома. Накопитель, за который этот молодой человек и отвалил сорок тысяч галлеонов.

Да. Дом и земля — обошлись мне всего в десятку. Остальное сожрал накопитель и вложенные в него заклинания.

— Конечно, конечно, — засуетился архитектор, подскочив к непримечательной стене. Взмахнул палочкой, пробормотав пароль, и нам открылся проём, с вертикально уходящей вниз винтовой лестницей, спустились мы друг за другом, оказавшись под домом на глубине пары метров.

Каменный мешок, охарактеризовал бы я это место, если бы не висящий в воздух драгоценный камень, размером с грейпфрут, что тихонько гудел, испуская в пространство золотистый свет, выходили из него нити заклинаний, скрываясь в стенах.

— Вот! — Широким жестом показал на накопитель архитектор. — Великолепный экземпляр оранжевого рубина, — причмокнул он, с восхищением рассматривая камень.

— Мне что тебя за язык тянуть? — Скривился гобл. — Рассказывай, какие заклятья в него вложили, приноси непреложный обет, и расходимся.

— Да, да, — с усилием отвёл он взгляд от рубина. — В первую очередь это защита, — достал он из внутреннего кармана тетрадку, зачитывая. — Допуск в поместье имеет лишь только мистер Уэзерби, — кивнул он мне головой. — Незваные гости, и враги будут упираться в защитную плёнку, окружающую весь периметр, как над, так и под землёй.

— А как провести сюда друзей? Знакомых? Родных? — Перебил я, вспомнив о Джинни.

— Взять за руку, — пожал он плечами, — и пройти сквозь защиту, даруете вы таким образом им разовый допуск.

— А на более длительный период? — Не отставал я.

— Взять кровь, того кого вы желаете включить в защиту и капнуть ею на накопитель, зачитав заклинание, — взмахнул он тетрадью.

— Продолжайте, — кивнул, дав понять, что понял.

— Так как накопитель у вас премиум-класса, нам удалось вместить в него более ста заклятий, — утёр он пот со лба, перевернув страницу. — Чары против жуков, крыс, и насекомых. Против подслушивания и подглядывания. Выявитель иллюзий и оборотного. Трансфигурационное заклинание принудительного оборота анимагов и многое, многое другое, — снова потряс он тетрадкой. — Более полно вы можете ознакомиться со всем тут, — передал он мне инструкции.

— Хм, — пролистал я несколько страниц. — А насколько сильна защита? Я ведь правильно понимаю — всё, что защищает мой дом это плёнка щита? Атакующих заклинаний нет?

— Верно, — подтвердил архитектор. — Мы и так сделали всё что могли. Это всё-таки не алтарь рода, а накопитель.

— Так насколько силён щит? — Не дал я сбить себя с мысли.

— По нашим прикидкам, чтобы его сломать понадобится непрерывный обстрел поместья ни как не меньше чем тремя десятками сильных волшебников в течение двух часов. Без передышек. И тогда — да, — нехотя признал архитектор. — Защита падёт.

— Неплохо, — прикинул я, что у меня в данный момент не наберётся столько врагов, готовых объединиться.

— Согласен, — снова уставился на рубин мужик.

— С камином что? — Навёл на нужную мысль архитектора гоблин, заколебавшийся ждать.

Странный какой-то мужик. Вечно в облаках витает, начал я хмуриться вслед за гоблином.

— Установлен и подключён, согласилось Министерство Магии за мзду сменить адрес 'Нора' на, — тут он посмотрел на меня, — на 'Эмрис'.

Ну, а что? Захотелось мне назвать своё имение не глупым 'Нора', получил в своё время Артур этот адрес бесплатно, за какую-то услугу, а на 'Эмрис' или бессмертный в переводе друидов.

— Вот и отлично, — потёр я руки. — Через камин я так понимаю ко мне не попасть?

— Защита пустит только вас, — подтвердил архитектор.

— Тогда всё. Я доволен вашей работой. Можем заключить обет.

— Давай сюды руку, — дёрнул его за культяпку раздражённый гоблин, протянул я ладошку и мы обняли предплечья друг друга.

— Клянёшься ли ты — Варнава Одуванчиков ни словом, ни делом, ни в мыслях, ни на яву, никак не сообщать и не использовать информацию, полученную тобою во время работы над этим заказом? Ни в настоящем, ни в прошлом и не в будущем?

— Клянусь! — Подтвердил мужик.

— Да будет так! — Посыпал над нашими сплетёнными руками светящимися порошком гоблин и на запястьях проступили кельтские письмена, сразу же пропав.

Проводив гостей до камина, позволил я им воспользоваться, чтобы уйти, я огляделся.

— Пустовато, — вздохнул я и уже жалея, отправился в 'Косой'.

Придётся потратиться.

Уже вечером, я сидел на диване в своём доме и качал головой, пытаясь выбить оттуда всякую дурь, которая попала туда после визита в модный салон меблировки и дизайна мадам Жижинды, взяли меня дамочки в оборот, высосав все соки, эмоции и деньги, но работу надо сказать свою сделали.

Больше это не пустой дом, а со вкусом обставленный коттедж. На подоконниках стояли вазы из глины, мебель (стол, стулья, комоды) выполненные в едином стиле из вкусных пород дерева (сандал, липа, эвкалипт).

Посуда, только драгоценный фарфор. Столовые приборы — серебро, не иначе как ударили меня Конфундусом, раз я согласился на всё это, выложив в общей сложности две тысячи галлеонов.

— Чёрт! — Поставил я чашку на стол и пошел спать, завернувшись в одеяло из чистого египетского шёлка с вкраплениями волос вейл, удивительно прекрасных девушек похожих на ангела в человеческом обличии и на птиц, в гневе.

Утро вечера мудренее, заснул я, чтобы тут же погрузиться в сладкие грёзы, привиделись мне юные девы, учащие меня целоваться, а потом и вовсе завалившие на кровать.

— Ммм... — Промычал я, чтобы проснуться.

Будильник показывал восемь утра.

— Ну и одеяло мне посоветовали, — сразу понял я, кто виноват в таких снах. Откинул его и пришел к выводу, что я уже совсем взрослый, образовалось пятно на трусах. — В душ, — улыбнулся я, с хрустом потянувшись.

Ванна уже была полной, зачарована она по самое не балуйся, снял я трусы, потрогал воду локтем и залез через бортик, пару раз нырнув и проплыв до фонтана и обратно.

— Хорошо, — уходила из тела сонливость, наливалось оно бодростью.

Подстраиваясь под моё настроение, вода забурлила, став массировать меня пузырьками. Образовалось течение и пена, стал я играться с краниками.

— Так. А это что? — Потёр я фигурку сердечка и чуть не выскочил из ванной, вынырнула из воды полупрозрачная русалка, с длинными зелёными волосами и в купальнике из водорослей, прикрывали её грудь листочки. — Чтоб я ещё раз зашел в салон мадам Жижинды! — Выругался я, наблюдая за действиями фантома, плавно подплыла она ко мне, обогнув, и положила тоненькие, тёплые пальчики мне на плечи, став их массировать, расслабился я, перестав обращать внимания на русалку. Чего только не бывает?

Глаза сами собой закрылись, накрыло меня от удовольствия.

Руки русалки перешли к спине, намыливала она меня, пока не обняла, прижавшись и начав поглаживать мой живот и ниже, покрылся я мурашками, замерев.

Через несколько минут мимо меня проплыл лифчик, скинула она его, чувствовал я её горячее дыхание на шее и гадал, какие ещё функции в неё заложены?

Трата таких денег уже не казалась напрасной.

Закончив с 'водными процедурами' и полный сил я поспешил на воздух. Грядки не ждут, взял я палочку.

Накануне от Невила пришли растения, обменялись мы с ним некоторыми посадками, поделился я крапивой и скромными поганками, а он отдарился золотистыми розами, плюй травой и ругательной ежевикой.

— Уху! Уху! — Приземлилась мне на плечо Бука, уже облюбовавшая себе чердак.

— Как ты моя хорошая? — Погладил я её, обозревая уже точно свои владения и намечая план работ. — Надеюсь, родители не прознают, кому теперь всё это принадлежит, — поделился я с ней своими проблемами и взялся за тяпку.

Глава 13

Идиллию лета без опеки родителей нарушила Мюриэль.

— Долго мне тебя ещё ждать? — Показала она свой, прямо скажем дерьмовый характер — сразу же...

— Я никого не ожидал, — кисло заметил я, беря её за руку и проведя через защиту поместья.

— Мне что, чтобы навестить правнука нужно слать сову? — Наехала она на меня как паровоз. — Чего замолчал? Отвечай, когда старшие спрашивают!

— Нет, бабушка. Вы правы, — поспешил я извиниться.

Принесла старуху нелёгкая.

— Называй меня тётя!

— Но вы ведь...

— Я ещё слишком молода чтобы зваться бабкой! — Перебила она меня.

— Вам сто семьдесят, — заметил я, тут же поняв какую ошибку совершил.

— Охальник! — Разъярилась она. — Будешь мои годы считать? — Подхватила она палку с земли и попыталась меня отколошматить, добрых полчаса бегал я от неё по всему поместью. И не запыхалась ведь!