Вершина мира 2. Часть 1 (общий файл)

Ответа на этот вопрос я доискаться не успела. В коридоре послышались голоса, шаги нескольких человек и дверь в палату распахнулась. Не желая раньше времени обнаруживать свое возвращение, я закрыла глаза и притворилась ветошью.

Судя по шорохам в палату набилось около четырех или пяти человек. Они обступили койку и принялись внимательно оглядывать мое бренное тело. Дотронуться, правда, никто не посмел.

— Она еще не пришла в сознание, — немного разочаровано протянул девичий голос, в котором я узнала Нику.

— Ника, не все сразу! — тихо запротестовала моя подруга, а ныне жена моего отца и мать моего сводного брата, Наташа. — Мы же только два часа назад ее из этой ванны вытащили!

— Наташа, ты хоть примерно можешь сказать — когда? — суровый голос отца заполнил помещение. Хоть бы постеснялся болящей, ревет во всю глотку! Никакого понятия у человека.

— Этого тебе никто не скажет, — терпеливо ответила Наташка. — Может через час, может через неделю, а может вообще в себя не придти. Это уж как организм совместно с богом распорядятся.

Что ж, неплохой вывод, вполне профессионально. Вот только не час, несколько минут ранее.

— Если она не придет в себя, я убью этого сопляка! — угрожающе заявил родитель. Не бог весть что, но все же. Раз убьет, значит Зак в зоне досягаемости. Может, где-то совсем рядом, в соседней палате. Ладно, разберемся...

— Дима, так нельзя, — укорила его Ната.

— Вот именно, папочка, — проговорила Ника. Мне кажется, или в ее голосе прозвучала издевка? — Если Анька считала, что парень должен жить и даже, по твоим словам, закрывала его собой, значит на то были веские причины. Да к тому же ты можешь не успеть выполнить свою угрозу. Парень две недели сидит в карантине и к нему никто не ходит. Может, он уже давно того... с катушек двинулся!

Ну, вы и сволочь, господин генерал! Держать Зака взаперти столько времени, мальчишка-то, между прочим, ничего плохого вам и не сделал! А тебе, Никуша, спасибо большое за точный адрес! А теперь проваливайте отсюда, да поскорее! Главное подняться, с Грабовым я как-нибудь договорюсь. Не думаю, что за истекшие годы он покинул столь хлебное местечко.

— Ну и пусть двинулся! — рявкнул на всю ивановскую нежный родитель. — Я из-за него чуть дочь не потерял!

— Ой ли из-за него! — насмешливо съязвила Ника. — Тут не столько этот мальчишка виноват, сколько ты сам! Из-за своего идиотизма ты чуть дочь не потерял, это единственное, что я могу тебе сказать.

— Еще одно слово!..

— Дима!

— Ника права, — вклинился в разговор незнакомый и приятный мужской голос, — мы здесь все виноваты, так что может мы все успокоимся, и послушаем, что нам скажет Наташа.

— Спасибо, Олег, — прочувствовано поблагодарила Наташка. Опа, это оказывается Олег, хотя ничего удивительного. Парень вырос, голос устоялся, вот и не узнала. — Значит так, Аня стабилизировалась, видите, мы ее даже с искусственного дыхания сняли, регенерация проходит даже лучше, чем ожидалось, следы обморожения затянулись, так что даже шрамов не останется...

— Не нашими молитвами, — не удержалась от язвительного замечания Ника, несмотря на то, что ситуация оставалась взрывоопасной. — Кабы не тот мальчишка, позвонивший неизвестно куда и появившийся вслед за этим контрабандист, которого ты, папочка, так и не сумел выловить, ничего бы не было!

Заку, конечно, спасибо, но... Низа!!! Я же просила, не задействовать пока Кирилла! Никто кроме этого оборотистого парня не сумел бы уйти у родителя прямо из-под носа! А если бы поймали!? На нем же еще не снятое обвинение висит!

— Н-да, — задумчиво протянула Наташка, — не приди то оборудование вовремя, вряд ли бы у Аньки был шанс выжить. Глубокое обморожение это вам не шутки. И вот, что интересно. Ни этого оборудования, ни раствора нет ни в одном каталоге...

Естественно, его нет! Оно же только в разработке! И разработка весьма успешная, раз я все еще здесь. Надо связаться с Низой и порекомендовать в серию.

— Но ведь сработало! — резонно заметила Ника. — Похоже, в Анькином окружении появились люди, ценящие ее гораздо больше, чем мы.

— Ника, перестань! — не выдержал папаня. — Да, мы совершили ошибку, так что теперь?

— Ничего, вот только, у меня ощущение, — задумчиво проговорил Олег, — что Аня никому спасибо не скажет, когда очнется. Скорее уж наоборот. Ведь если она не подавала о себе вестей за все эти годы, значит считала, что так надо, или хотела, что б о ней забыли. А мы...

— Правильно хотела, и я не жажду оказаться рядом, когда она очнется. Там уж никому не поздоровится! А первому она глаза выцарапает тебе, дорогой папочка! Ты ее проклял, отрекся от нее...

— Ника, может, хватит? Мы все это уже слышали и не один раз! Да, Дима совершил ошибку и теперь собирается ее исправить! — заступилась Наташка за мужа.

— А вы у Аньки спросили, хочет ли она вашего исправления? — поинтересовался Олег, похоже, всецело поддерживая Нику.

Интересно, они долго еще будут разглагольствовать стоя над моим смертным одром? Душа требует свершений, а пока они здесь толкутся я и глаз открыть не могу. К чему афишировать свой приход в сознание? Жаль, 'Беркута' здесь нет, стоит мой кораблик солнцем палимый и дождями омываемый на платной стоянке на Юпитере. Придется Кирилла еще раз отзывать из его вынужденного отпуска, пусть перегонит куда поближе...

Родственники потоптались надо мной еще некоторое время, поспорили для порядка и наконец удалились, вспомнив, что больничная палата не самое удачное место для семейных разборок.

Уф! Я села на кровати, утомили они меня! Провела рукой по волосам и меня заметно передернуло — они были скользкие и какие-то липкие, ощущение отвратительное. Хорошо же стало здешнее обслуживание — голову могли бы уж помыть! Хотя, если меня вытащили всего два часа назад отмыть несчастную больную просто могли не успеть.

Я повернула голову оглядываясь. От этого простого движения сознание слегка помутилось. Ну, и какими будут ваши свершения, доктор, если вы и встать-то не в состоянии? Сейчас посижу немного и встану! Дождавшись просветления в глазах, внимательно осмотрела трубки капельниц и жизнеобеспечивающей аппаратуры. Что ж, неплохо, неплохо не так уж много придется с себя отстегивать, как я предполагала. Дотянулась до корректора на капельнице, перекрыла подачу лекарства и осторожно выдернула из вен катетеры.

Внимательно обследовав аппаратуру, усмехнулась, наша шутка выдуманная на пару с Низой, дабы досадить ее отцу имела немалый спрос — почти все оборудование палаты оказалось с эмблемой ангела, передающего крылья в человеческие руки.

Перепрограммировать аппаратуру на проверочный, ход не составило никакого труда. Оно и понятно, все эти железяки, перед тем как выйти в серию прошли через мои руки, я знала о них все. Справившись с аппаратурой сняла с себя электроды, теперь они не имеют никакого значения — на пульт медсестры подаются те сведения, что я посчитала нужным.

Осторожно сползла с кровати и сделав пару шагов едва не рухнула на колени, так голова закружилась. Пришлось постоять пару минут ухватившись за спинку кровати пока дурнота окончательно не прошла. Комната перестала плясать и я уверено двинулась в угол маленькой палаты, где должен быть стенной шкаф для хранения одежды пациента. Остается только уповать на то, что меня не привезли сюда в больничной пижаме.

Открыв шкафчик с облегчением вздохнула. На плечиках сиротливо висел мой комбинезон, отличавшийся от всех остальных спасательских цветом, он был черный и не имел отличительных знаков и нашивок на рукавах, в чем меня неоднократно упрекали друзья и начальство. Но как может быть иначе, если образец опытный? Покопавшись на полках я обнаружила нижнее белье и носки, а под самой стеночкой на полу стояли высокие жесткие ботинки с протектором разработанным нашим отделом исследований. В этих ботинках можно спокойно таскаться по льду, не боясь упасть. За ботинками обнаружился пояс. А вот это вообще хорошо, иначе пришлось бы долго объясняться с Низой, куда задевался экспериментальный газоанализатор.

Я оперлась плечом о стену и принялась пересматривать свое хозяйство. Так, аптечка, есть, рация есть. Приборы для поиска по тепловому излучению, для измерения радиоактивного излучения, задымления и смертоносных газов, все здесь. Небольшая бухта веревки и, главное, кнут. Прочная плетеная кожа, браслет, встроенный в кнутовище и карабин, вплетенный в хвост. Я усмехнулась, погладив кончиками пальцев шероховатую кожу, в который раз мысленно благодаря Себастьяно за подарок. Пользоваться веревкой это, конечно, хорошо, но перебитая пару лет назад рука требовала чего-то более широкого и основательного, и друг, увидевший как-то мое умение управляться с кнутом, пополнил мой арсенал не совсем обычной для спасателя штукой. Все на месте. Я облегченно выдохнула и повесив пояс на дверцу шкафа, принялась натягивать одежду. Если я хочу выбраться отсюда и вытащить Зака, следовало поспешить.

Я осторожно выглянула из палаты. Только бы не попасться никому на глаза, может и удастся тогда свалить с Алкионы по-тихому. Главное выбраться за пределы станции, а дальше мы уже сами. Дальше найдем куда нам деться.

...По ощущениям Влад проспал не менее двенадцати часов. Не открывая глаз прислушался к себе и к удовольствию нашел свое состояние достаточно сносным. Определенно он шел на поправку. Осторожно пощупал бедро, и облегченно выдохнул — наклейка закрывающая клейма была на месте, это хорошо, не придется давать лишних объяснений. Вот еще бы узнать время суток... Какую радость ему это принесет он додумать не смог — громко хлопнула дверь и послышались шаги. Влад не успел даже разлепить веки чтобы узнать кто к нему пожаловал, как его резко и грубо перевернули на живот.

То, что здешний персонал не отличается ни гуманностью, ни предупредительностью Влад уже успел убедиться, но это уже слишком. Герцог начал не на шутку злиться. Правда, злость ему мало чем помогла, он был надежно прижат к кровати и оставалось только оторопело наблюдать в отражении никелированной пластинки, за какой-то надобностью прикрученной к стене, как девица гренадерского роста в форме медсестры, широко размахнувшись, заносит шприц над его несчастным телом. А дальше случилось и вовсе невероятное. Девица зажмурилась, отвернулась и, со всего маху, воткнула иглу... Влад неимоверным усилием воли сдержал неприличные слова, готовые вырваться из глотки, когда игла с треском воткнулась в кость над ягодицей.

Вконец разъяренный герцог вскочил с койки, оттолкнув сестру милосердия. От боли и охватившей ярости, Влад не мог и слова сказать, только шумно втягивал в себя воздух. С усилием выдрал из себя медицинский инструмент и уставился на шприц, мимолетно удивляясь, что игла не сломалась, а в голове вихрем пронеслись тысячи различных способов расправиться с медсестрой. Он медленно наступал на растерявшуюся девицу все так же сжимая в кулаке шприц. С трудом заставил себя успокоиться, когда спина медсестры беззащитно уперлась в дверь. Влад грубо отодвинул девицу от двери, широко распахнул и, сунув в руку проглотившей язык медсестре шприц, вышвырнул из палаты.

Приткнулся лбом к косяку и громко выругался. И почему так не везет? Впервые за последние шесть лет угораздило заболеть и вместо того чтобы лечь в нормальную, комфортабельную клинику, где с него, герцога Тауринского, сдували бы пылинки, попал в какую-то помойку, где температуру меряют ртутными градусниками, которых уже и в природе-то не существует! А уколы делает лучший выпускник школы для особо одаренных садистов! Черт! Вот черт! Твою мать!!!

Все еще ругаясь Влад проковылял к кровати, стоять на полу не было никакой возможности босые ступни сразу заледенели. Укладываясь на койку обнаружил, что не может лежать ни на спине, ни на левом боку, на месте укола вздулась огромная и крайне болезненная шишка. Нет, нужно отсюда уходить, иначе залечат насмерть! А сейчас отдохнуть. Совсем немного. Чуть-чуть. Влад закрыл глаза и поерзал на кровати, пытаясь удобнее устроиться, поплотнее укутываясь в худое одеяльце. И почему здесь так холодно? Вроде и окон нет.

— Что это вы себе позволяете?

Успокоившийся было герцог зарычал в подушку и резко развернулся к очередной посетительнице. Полная женщина облаченная в тесноватую для нее медицинскую форму, с крупными чертами лица и пышной гривой седых волос, закрученных в замысловатый пучок, строго смотрела на беспокойного пациента.

— Что я себе позволяю? — недоуменно переспросил Влад.

— Кто вам дал право пугать медсестру? — грозно поинтересовалась женщина. — Бедная девочка рыдает у меня в кабинете!

— Простите, с кем имею честь?..

— Я старшая медсестра.

— Очень хорошо, тогда может вы мне объясните, кто позволил вашей медсестре взять в руки шприц!? И вообще, где вы ее выкопали? После этого укола я вряд ли смогу ходить ближайшие несколько недель! Вы только посмотрите, что она наделала! — Влад резко откинул одеяло, выставляя напоказ уже успевшую налиться чернотой шишку.

Женщина, не ожидавшая от больного подобных нападок несколько растерялась, но очень быстро пришла в себя. Подойдя к кровати, деловито осмотрела повреждение. Потрогала шишку пальцем, заставив Влада сморщиться от боли.

— Ну небольшой синяк, и что? — констатировала она. — Тоже мне, нежный какой нашелся! Поставили ему небольшой синяк, так он истерики тут закатывает! Вы же мужчина, умейте потерпеть!

— Знаете, что... — попытался Влад повозмущаться и дальше, резко одергивая одеяло, но его очень быстро перебили.

— Знаю! Очень хорошо знаю! — женщина выглядела твердой как скала и готовой на все, только что бы защитить своих подчиненных. — Вас вон сколько, больных, — она широко развела руками, показывая Владу необозримое количество пациентов, — а бюджет во-от какой, — она свела большой и указательный пальцы правой руки так, что между ними почти не осталось пространства, — махонький. А зарплата еще меньше. Где мне по-вашему профессионалов набраться? Дотаций нам не дают, бюджета не выделяют, а требуют, чтобы мы обслуживали по первому классу! Не нравиться, так не болейте! Понятно!?

— Понятно, — пробормотал Влад, чувствуя себя участником комедии абсурда. Он совершенно ничего не понял из того, что пытались до него донести, лишь еще больше уверился в том, что жизненно необходимо как можно скорее покинуть это гостеприимное заведение и Влад предпринял робкий шажок по этому пути, — тогда, может, вы меня выпишите? — предложил он.

— Выписывают у нас только доктора, — назидательно проговорила старшая медсестра, — но так как ваш лечащий доктор уехал на пару дней по семейным обстоятельствам, то вами больше никто из врачей заниматься не будет, они все очень загружены...

— А мне что...

— Больной, прекратите истерику! Все назначения подробно написаны и будут выполняться до тех пор, пока не вернется доктор, я надеюсь, это тоже понятно?

— Понятно... — сокрушенно пробормотал Влад, все его надежды на спокойный и цивилизованный уход из лечебного заведения рухнули.

— Вот и хорошо, что понятно, — удовлетворенно подвела черту старшая медсестра, — так что будьте добры держать себя в руках, кем бы вы там себя не представляли! Хоть герцогом, хоть чернорабочим! У нас все равны! — на этой победительной ноте женщина выплыла из палаты, оставив Влада в полнейшем недоумении — выходит, они знают, кто он и продолжают... Точно, комедия абсурда!..