Под личиной зверя - 1. Перерождение

Сади Эванс уверенно шла вдоль куполообразных строений, иногда кивала на приветствия. Люди, завидев сопровождение доктора, останавливались, перешептывались. Макс снова чувствовал себя в центре нездорового внимания. Возможно, идея вот так просто пройтись по территории действительно не самая лучшая. В одиночку он смог бы избежать ненужных взглядов, но что делать потом?

Вокруг комплекса стояла сплошная металлическая стена не менее четырех метров в высоту. На равных промежутках вдоль нее — вышки с дежурившими пулеметчиками, автоматические турели. Попытаться проскользнуть мимо них можно, но очень непросто.

— Мэм! — окликнул их пехотинец в синей броне. — Простите, у вас все в порядке?

Макс внутренне напрягся, готовый рвануть в сторону при первом признаке опасности. За спиной заговорившего солдата стояли еще двое.

— Все хорошо, — отмахнулась Эванс.

Движение вышло таким естественным, что Макс подивился столь завидной актерской игре и самообладанию доктора.

— Сопровождаю объект тринадцать-семьдесят, — продолжала она. — Ребята из Мантикоры решили немного задержаться. Знакомятся с результатами экспериментов. А транспорт ждать не будет.

— Без них, что ли, улетит? А они как же?

— Им-то все равно, на чем лететь, а тринадцать-семьдесят нуждается в особых условиях.

'На ходу придумывает или заранее обдумывала подобный вариант развития событий?'

— Только осторожно с ним... — пехотинец переступил с ноги на ногу. — Здесь все же люди. А он... Ну, опасен. Давайте я выделю сопровождение. Всем спокойнее будет.

— Он такой же человек, как и вы, — голос Эванс посерьезнел. — Только выглядит несколько странно.

— Да уж, несколько... Так что насчет сопровождения?

— Не надо. Здесь недалеко, что может случиться?

Макс буквально чувствовал сомнения пехотинца. Тому очень не хотелось отпускать доктора в одиночестве. Пусть вся территория комплекса на виду, но разве можно позволить существу, прошедшему изменения в Улье скарабеев, свободно находиться среди людей? Тем не менее, простояв в нерешительности несколько секунд, пехотинец взмахнул рукой, отдавая приветствие, — и вся троица удалилась.

— Впечатляет, — как мог тихо проговорил Макс.

Он готов был бежать к взлетному полю. Казалось, тело распадается на молекулы. Несмотря на бушующий внутри ураган силы, ноги все равно отнимались. Еще немного — и он просто не сможет передвигаться.

— Куда ты собираешься? — неожиданно резко спросила Эванс.

— Подальше отсюда...

— И как думаешь, долго протянешь в одиночестве? Долго сможешь сопротивляться зову Улья?

Она говорила так, словно обвиняла. Из недавно испуганной девчонки она вмиг превратилась в грозного дознавателя.

— Уверен, дольше, чем здесь! — ощерился Макс.

Хотелось сказать еще многое, обвинений за последние полчаса накопилось выше крыши, но развивать заведомо тупиковый спор он не стал.

— Вам надо продолжить работу над собой, — доктор уткнулась взглядом в землю. — Профессор Тейлор возлагал на вас большие надежды. Как же все не вовремя... — она замолчала.

Их еще раз останавливал патруль — и снова Сади удалось отбиться от навязчивого предложения о сопровождении. Вскоре они добрались до взлетного поля — части комплекса, дополнительно огороженной толстым сеточным забором и подсвеченной голубоватыми прожекторами.

— Нам туда, — доктор указала на воздушный аппарат, снабженный парой турбовентиляторных двигателей.

— Они говорили о транспортнике... — остановил ее Макс.

— Они говорили о транспорте! Это гораздо лучше и быстрее. Ни один из грузовых судов не сможет догнать его, а других здесь нет, — с нажимом произнесла Эванс. — Служащие Мантикоры не летают на гражданских и транспортных судах. Это слишком серьезная организация, они ценят свое время и сотрудников.

Указанный Эванс транспорт представлял собой тактический ударный вертолет Немезида, который Республика использовала в качестве воздушной поддержки легкой пехоты. Макс знал, насколько опасными могут быть эти машины, помнил рокот их двигателей, дымящиеся воронки после взрывов ракет. Немезида вполне оправдывала имя богини древности — жестокой и карающей.

— А как же сопровождение? Сюда влезет разве что один пехотинец в броне.

— А вот для сопровождения — обычный транспортник, он стоит дальше. Как правило, летают тандемом. В случае опасности вертолет имеет шанс уйти.

Макс всмотрелся в другие корабли. Транспортник Мантикоры вряд ли назовешь обычным — наверняка с улучшенными двигателями, да и вообще выделяется опрятностью и плавностью линий. В то время как все остальные транспортники — угловатые коробки, к которым то и дело подъезжали загруженные ящиками строительные модули.

— Вы переезжаете?

— Нас закрывают, — Сади отвернулась в сторону. — После гибели профессора Тейлора комплекс отходит под юрисдикцию Мантикоры. А им нужны только наши наработки и... — она запнулась.

— И я, — закончил ее мысль Макс.

— Да. Простите...

— Не надо. Идем! — резко прервал дальнейшие извинения и заодно лишние вопросы.

У трапа Немезиды стояли двое, закованные в черную броню, с тяжелыми винтовками.

— Принимайте багаж, — подойдя, сказала Эванс. — Осторожнее с ним, очень ценный экземпляр.

— Извините, мэм, у нас приказ оставаться здесь до возвращения майора Шрайка.

— Тогда позовите кого-нибудь из команды. У меня и без вас дел по горло!

— Минуту, мэм... Связь с майором отсутствует, — после примерно полуминутного молчания снова заговорил боец. — Полагаю, ваш... 'багаж' может подняться на борт. Но только под вашим присмотром. Нам не нужны проблемы, — в его голосе послышалось неприятие. — На борту оборудован специальный отсек.

Из темного провала открытого люка показалась фигура пилота. По крайней мере Макс принял человека за пилота по наличию на нем легкого комбинезона и какой-то гарнитуры на голове.

— Ну и урод! — сплюнул человек.

Он постоянно что-то жевал и даже не пытался скрыть негативного отношения к тому существу, которое видел перед собой.

— Скарабей? Вы что?! Я на свою малютку эту тварь не возьму!

— Этот вопрос вы сможете вскоре обсудить с майором Шрайком, — ледяным голосом произнесла доктор. — А пока будьте любезны сопроводите 'багаж' в отведенный ему отсек.

Пилот насупился, но смолчал.

— И еще — имейте в виду, — добавила доктор. — Этот, как вы изволили выразиться, 'скарабей' отлично понимает все, что вы сейчас сказали.

— Идите за мной, — махнул рукой пилот. — Развелось умников... мало нам уродов за стенами... еще к себе теперь таскаем... — он бубнил постоянно, нисколько не заботясь, что и 'умник', и 'урод' следуют за ним.

Внутри вертолета места оказалось крайне мало. Всего один центральный отсек, где еще могли более-менее поместить четыре человека. Сейчас отсек был разделен на две части, одна из которых виднелась из-за приоткрытой тяжелой двери — замкнутая стальная банка с расположенными по всему периметру какими-то не то излучателями, не то детекторами.

— Сюда... — пилот кивнул на приоткрытую дверь.

— Что это? — спросила Эванс.

— Я не знаю. Это не мое дело. Мэм, засовывайте своего скарабея в апартаменты и можете подождать снаружи.

— Подождать чего?

— Пока возвратится майор. Мы же должны удостовериться, что вы привели нам именно то, за чем мы прилетели.

— Да, разумеется...

Она развернулась и уже было направилась к выходу, когда пилот как-то странно крякнул, привалился к стене. Его глаза уставились куда-то в потолок, а из уголка рта потянулась слюна.

Макс держал человека под контролем. Это получилось само собой. Он просто очень сильно захотел, чтобы тот перестал болтать, ушел в кабину, там сел в кресло и завел двигатели. Потянуться к разуму пилота, проникнуть в него — легко и привычно. Задавить волю. Впрочем, тот почти не сопротивляется, даже не успев осознать, что случилось. Сдался сразу.

Пилот отлепился от стены, пошатнулся и неуверенно направился в кабину.

— Уходите... — одними губами прошептал Макс, видя растерянный взгляд доктора.

Та поколебалась, отступила к трапу.

Так и хотелось спросить: что, не ожидала?

Вертолетные винты ожили, начали набирать обороты.

— Эй, что происходит?! — донеслось снаружи.

— Вон отсюда! — рявкнул Макс опешившей Сади.

— Прогрею машину... — ровным голосом произнес пилот, высунувшись в боковое окно.

Заставить говорить легко, сложнее заставить передать эмоции. И вот этого не получилось. Однако за шумом набирающих обороты двигателей на интонацию никто не обратил внимания.

— Глуши, мать твою! Совсем мозгов лишился?! — пехотинец в черном обежал вертолет, остановился у кабины и теперь орал прямо в окно пилоту, но тот с невозмутимым лицом продолжал наблюдать за приборами.

— Мэм, покиньте борт, — крикнул второй пехотинец, оставшийся у трапа. — И выведите своего... скарабея.

— У тебя последний шанс, — бросил Макс, надвигаясь на доктора. — Вон!

Он чувствовал, как начинают дрожать руки. Терпеть ядовитое жжение — больше нет сил. Хотелось вскрыть себе вены, чтобы вместе с кровью избавиться от родившейся внутри отравы.

— Да он не в себе! — послышался надрывный крик пехотинца у кабины. — Твою мать! Скарабей! Это все он! Тревога!

Макс действовал не задумываясь: схватил Эванс за плечи, грубо бросил на пол. Он уже почти начал надеяться, что все получится и удастся улететь без новых жертв. Именно эта надежда сослужила дурную службу, притупив реакцию. Макс замешкался не более чем на секунду, но этого времени хватило пехотинцу у трапа, чтобы открыть огонь. Длинная очередь вспорола бок вертолета. Несколько пуль воткнулись Максу в грудь, отбросили его назад. Успев отдать пилоту приказ на взлет, он в прыжке ударил кулаком в расположенную у дверей сенсорную панель и рухнул на пол. Сил почти не осталось. Трап тут же втянулся в пол, двери с шипением встали на место. Вертолет тряхнуло — и он пошел вверх.

Просто уйти им не дали. Тревога быстро разлетелась по комплексу. Немезида стала центром пересечения лучей многих прожекторов, а как следствие — великолепной мишенью. По обшивке зацокали новые пули, но броня вертолета пока держалась. Хуже будет, когда на смену винтовкам придут турели. И совсем погано, если комплекс оборудован турелями ракетными.

Вертолет быстро набирал высоту.

— Уходим! — в голос приказал Макс. — Прочь с линии огня. Максимальное ускорение!

Вертолет резко пошел вверх — и тут же содрогнулся от полоснувшей по нему крупнокалиберной очереди. В хвостовой части что-то взорвалось, потом послышался оглушительный металлический скрежет — и Немезида словно осела. Следующая очередь насквозь прошила кабину с пилотом. Человек даже не вскрикнул, когда пуля разворотила ему живот, кровь плеснулась на панель приборов. Тревожные звуки вмиг сошедших с ума приборов наполнили кабину.

Вертолет клюнул носом, начал заваливаться. Еще немного — и его уже не вывести из неуправляемого падения!

Макс закашлялся кровью, опираясь на руки, дополз до кабины. Один рывок — и окровавленное тело пилота вырвано из кресла.

'Как этим управлять?'

На этот раз боль от ранений действительно сильная. В жилах ядовитое жжение, кровь заливает приборную панель. Мир перед глазами то и дело подрагивает, норовя окутаться туманом.

'Держаться!'

Макс на ощупь нашел рычаг управления. Никаких мыслей по пилотированию подобной штуковины. Надежда лишь на то, что Сверхсознание вложило в его голову знания пилотов Республики. Жаль, что уточнять этот факт приходится, имея перед глазами стремительно приближающуюся горную гряду. Хорошо хотя бы то, что вертолет успел довольно далеко отлететь от комплекса и теперь попасть по нему будет очень непросто.

Часть приборов вышла их строя, внутри панели что-то искрило, тянуло обгоревшей изоляцией.

Макс действовал словно по наитию. Одна рука порхала над органами управления Немезиды, другая выворачивала рычаг управления — практически безрезультатно. По всей видимости, хвостовое оперение окончательно вышло из строя. Двигатели натужно ревели, но машина все равно падала. Траектория ее полета несколько выровнялась, но перемахнуть через гряду вряд ли удастся. В каких-нибудь трех сотнях метрах прямо по курсу острая, словно бритва, вершина. Отвернуть в сторону нереально, попытаться пройти над вершиной — чистое самоубийство.

Деактивировать предохранители ракетной системы! Индикация панели управления никак не отреагировала на действие. Либо оружие выведено из строя, либо не работает индикация. Гадать и сомневаться некогда. Макс судорожно нажал на гашетку, замерев в ожидании вожделенного звука.

Ракеты вырвались со свистяще-шипящим звуком и с парой дымных шлейфов метнулись к намеченной цели. Грохот взрыва слышен даже в кабине вертолета. Макс невольно закрыл глаза, когда Немезида влетела в облако каменных осколков.

Им удалось прорваться. Изуродованная машина словно только того и ждала, чтобы пересечь невидимую черту, ограниченную острой вершиной. Несмотря на то что управлять вертолетом по-прежнему почти невозможно, падать он перестал. Впрочем, подниматься выше тоже отказывался. Но даже набранной высоты хватило, чтобы миновать гряду и отправиться прочь от кроваво-красной луны, от исследовательского комплекса и солдат Республики.

Макс откинулся на спинку кресла, залитого кровью пилота. Из его собственной груди кровь уже не текла, но раны были ужасны. Развороченные пластины, глубокие отверстия в плоти. Как он еще смог прыгать и управлять вертолетом?

Уровень адреналина снижался, а вместе с ним возвращалась боль. Она снова растекалась по венам, железными гвоздями проникала в голову. Но вместе с болью пришла усталость. Такая сильная, что впору ложиться в гроб и закрывать глаза. Руки за пару минут налились тяжестью, веки превратились в пару неподъемных плит. Макс чувствовал, как его накрывает глухая пелена. Обидно вырваться из тюрьмы, чтобы спустя несколько минут отключиться и утратить способность управлять вертолетом.

Макс кое-как закрепил рычаг управления в одном положении, с глухим рыком вывалился из кресла. Голова почти не соображала, но он знал: где-то тут должна быть аптечка первой помощи. Каким образом подействует на тело скарабея универсальная медицинская сыворотка Республики? Но без нее он долго не протянет. А значит — рискнуть придется.

Помогая себе руками, Макс выполз из кабины. На полу, привалившись спиной к стене, сидела доктор Эванс. А он-то и забыл, что она все еще здесь... Лицо девушки заливала зеленоватая бледность, но глаза открыты. Вокруг нее лужа крови — натекла из раны в ноге.

'Не успел отбросить', — подумал Макс.

— Мне нужен инъектор, — проговорил он заплетающимся языком. — Он поможет?

Еле заметный утвердительный кивок. Судя по всему, Сади находилась у той же черты, что и сам Макс, а возможно, уже одной ногой перешагнула ее.

— Аптечка! Где она?! — вопрос прозвучал раскатистым рыком.

Доктор неопределенно махнула рукой в сторону.

— Там ящик... — прошептала чуть слышно.

Макс скрежетнул по полу когтями.