| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Да, не так давно маги научились комбинировать энергии разных стихий.
Комбинированный элементаль выпустил по Элиддину целую очередь огненных шаров, но до паладина не долетел ни один — он просто гасил чары ещё в полёте.
— Давай сначала разрушим его, а потом разберёмся, что это такое. Смотри, Ларратос, сейчас он превратится в простую лужу лавы, — сказал Элиддин, наставив на элементаля руку и сконцентрировав всё своё внимание, — сила Абсолюта может уничтожать магию и предметы, созданные с её помощью.
Вместо того чтобы разрушиться, элементаль издевательски поклонился.
— Как хорошо, что ты здесь, Ларратос! — загрохотал он. — Теперь тебе придётся наблюдать, как вся твоя семья просто задыхается в дыму, — тварь кивнула в сторону сильно дымящего дома.
— Можешь поблагодарить моего повелителя, лорда Шакира — он подарил твоим родным довольно лёгкую смерть.
Элиддин, поняв, что сила Абсолюта не действует на это создание, направил ладонь вытянутой руки на дом, и тот отозвался звоном, посыпались осколки: паладин, похоже, вышиб сразу все стёкла.
— Дисбандо! — Ларри тоже попытался рассеять духа лавы, и тоже безуспешно. Чудище, видя, что из горящего дома теперь можно спастись, направилось к нему, стараясь выполнить приказ своего господина.
— Ничего себе! — Элиддин вытер пот со лба. — В этом существе слились воедино магия и мощь Хаоса! Вот почему сила Абсолюта не может его уничтожить. Это создание само обладает большинством способностей паладина — в придачу к силам Земли и огненной магии.
— А разве можно комбинировать магию и Хаос?
— До сегодняшнего дня я был уверен, что нет, — Паладин вытащил свой меч, и тот покрылся слоем синего пламени, — Шакир, конечно, опытный маг, но откуда бы ему почерпнуть хаотических энергий?
Элементаль вновь вздел руки — и земля сильно затряслась. По стене дома Мельдов пробежала трещина... Тогда Элиддин метнул в духа Малькинур. Тварь, почуяв опасность, прекратила трясти землю и наклонилась, но светящийся меч тут же изменил траекторию полёта. Поняв, что дело плохо, элементаль рухнул на землю. А поскольку он уже ушёл за угол, меч Элиддина всё-таки промазал. Пару секунд спустя Малькинур вернулся в руку своему владельцу, но элементаль тем временем успел скрыться за углом дома.
— А как можно справиться с порождениями Хаоса?
— Только разрубив их на части Небесной Сталью. — Элиддин перехватил меч поудобнее. — Энергия Абсолюта всё равно сильнее, ибо черпает силы от первоисточника.
— Господин Эли, а как же вы собираетесь справиться с этим элементалем, если теперь даже не можете ходить?
— Именно поэтому уничтожение элементаля придётся поручить тебе.
— Мне? Победить существо, в котором текут энергии Хаоса?! Но я же не смогу!
— Возьми мой меч, Малькинур. Небесная сталь рассекает любую материю, а небесное пламя сжигает и Хаос. Правда, ты-то не паладин и не сможешь зажечь клинок, но я сделаю это за тебя. К тому же Малькинур — это часть меня, мы с ним — единое целое.
— Но...
Тут из дома послышался вопль ужаса.
— Эрана, держись!!! Я иду! — Ларратос лихорадочно схватил свой щит, принял из рук Элиддина Малькинур (который тут же погас) и ворвался в дом через выбитое окно. Свой меч Ларри отдал паладину.
Вся его семья собралась в гостиной на первом этаже: тут было меньше всего дыма. Все они дышали через скомканные платки, с которых капала вода — тесть Ларри никогда не терял головы и быстро понимал, что нужно делать.
— Отойди от нас, горящее чудовище! — крикнул Лекстран Мельд и ударил элементаля кочергой. Конец кочерги, соприкоснувшийся с лавовым телом, тут же расплавился.
— Ларратос! — обрадовано крикнула Эрана. — Беги отсюда! Спасайся! Эта тварь создана великими силами!
Ларратос не собирался бежать. Взмахнув Малькинуром, он крикнул:
— Отпусти мою семью, сгусток лавы, или будешь иметь дело со мной!
— Мне хотелось поиметь дело и с тобой, — спокойно ответил тот рокочущим голосом.
А в голове самого Ларратоса вдруг раздался уверенный голос Элиддина: "Я чувствую, что ты рядом с элементалем. Да пребудет с тобой пламя Малькинура!"
Меч из Небесной Стали загорелся синим пламенем в руке воина, и Ларратос вдруг успокоился, ощутив странную уверенность, что никакой настоящей опасности поблизости нет. Элементаль лавы, как и его огненный предшественник, кинул в Ларри несколько огненных шаров, но тот ловко отбил их мечом, благо меч из Небесной Стали мог сжигать любые сгустки магической энергии.
Тогда элементаль пробормотал какое-то заклинание, и рядом с ним возникла птица, целиком состоящая из пламени. Как читал Ларратос в учебнике по теории магии, народами юга Вестланда она называлась фениксом, жители же Гиперборея и Масхона прозвали её Жар-Птицей. Если верить Беллердашу, орки её обожествляли. Огненная птица подлетела к Ларратосу, но тот вовремя встретил её Малькинуром, удивившись про себя странной медлительности птицы — обычно фениксы славились быстротой.
Огонь против огня. Небесное пламя против пламени волшебной птицы. Две огненных стихии столкнулись, и Малькинур вышел победителем.
Поняв, что магией он мало чего добьётся, элементаль пошёл в наступление, но Ларратос был готов к этому. Он замахнулся мечом на элементаля — и порождение лавы, угадав его движение, пригнулось. В итоге Ларратос промазал, а элементаль выбросил вперёд раскалённый кулак. Каким-то чудом Мельд успел среагировать, парировав удар щитом — тот хоть и обуглился, но почему-то не сгорел полностью.
Одновременно Малькинур резко рванулся вперёд (чуть не вывихнув Ларратосу руку) и отрубил элементалю правый кулак, который тут же стёк лужицей лавы.
— Давай, Ларратос, добей его! — произнёс голос Элиддина.
Элементаль пустил ещё один огненный шар, но Ларри отбил его щитом, одновременно делая выпад Малькинуром. Меч, которым он собирался просто ткнуть гору лавы, сам отвёл его руку чуть вверх и в сторону, а затем обрушился на плечо твари, рассекая её туловище наискось.
И элементаль прекратил своё существование, превратившись в лужицу расплавленного камня. В центре этой лужи лежал какой-то блестящий шар, словно бы отлитый из чёрного стекла.
— Око Тандариэля! — воскликнул в сознании Ларри невидимый Элиддин. Похоже, он сейчас смотрел глазами Ларратоса. — Так вот как Шакир его использовал! Теперь понятно, откуда в этом элементале силы Хаоса и умение трясти землю. Я должен был сразу догадаться! Ларри, уничтожь его! Это — артефакт Хаоса, и в нём ещё достаточно сил, чтобы поглотить чью-нибудь душу.
Сказано — сделано. Рубящий удар Малькинуром — и камень рассыпался на множество осколков.
— Спасибо, Ларри, — сказал тесть, — ты спас нам жизнь. Мы, можно сказать, дёшево отделались — одним лишь небольшим пожаром.
Этот пожар действительно был небольшим — похоже, у элементаля не было столько же времени, как у его стейнгардского коллеги.
— Митар майа! — Ларри произнёс заклинание, и пламя быстро погасло.
— Папа, — сообщил Ларратос, — внизу около дома стоит человек, который помог мне добраться сюда из Стейнгарда и уничтожить это существо.
— Так пригласи его в дом. Хотя, тут немного дымно...
— Папа, у него только одна нога, и он не может сам подняться.
— Хорошо, пошли вместе и поможем ему.
Десять минут спустя в гостиной на втором этаже собралась вся семья Мельдов. Сам Ларратос, как главный герой дня, восседал на кресле, а Элиддин расположился на соседнем диване.
— Как я понимаю, — продолжал Лекстран Мельд, — вы являетесь рыцарем ордена Стали и Пламени. Господин...
— Эли.
— Господин Эли, вы помогли моему зятю спасти меня с женой, нашу дочь и внука. Это многого стоит. Некоторые считают, что орден паладинов испортился со времён победы над орками, однако я вижу, что пока есть такие люди, как вы, господин Эли, в ордене нет места злу. Возьмите двести аргусов за наше спасение.
— Господин Мельд, мы, паладины, всегда помогаем бескорыстно. Мы служим добру и спасаем других людей не ради денег, а ради мира на Земле.
— Ларри, — обратилась Эрана к своему мужу, — тебе я также благодарна за спасение. Но, судя по предсмертным словам этого элементаля, ты что-то скрывал.
— Эрана, те кошмары, что я видел, когда у меня была больная рука — не просто сны. Это были видения. Между мной и лордом Шакиром, правителем Страны Смерти, образовалась телепатическая связь. Вчера вечером он угрожал мне, говорил, что убьёт меня, если я не соглашусь уехать из Стейнгарда домой. Но я ответил, что не буду выполнять никаких указаний и просьб чёрного мага, и не боюсь смерти. Тогда он пообещал мне, что уничтожит мою семью, и мы с Элиддином тут же поспешили сюда. Я рад, что спас вас. Но я сам же и втравил вас в эту историю. Поэтому часть меня считает, что я поступил глупо, не согласившись на мирный исход.
— Ларри, — вздохнул тесть, — ты поступил не глупо. Ты поступил смело. Большинство, услышав фразу "покинь город или тебя ожидает смерть", трусливо бежит, а ты не стал преклоняться перед властелином некромантов. И, услышав, что нам грозит опасность, бросился на помощь, сумев спасти нас. Я горжусь тобой.
Вся семья смотрела на Ларратоса, как на героя. Ларратос боялся, что его двухлетний сын получит сильную душевную травму. Но Урсосу напротив, когда всё кончилось, было весело. А рядом и пример для подражания — не книжный герой, а родной отец. Урсос сам, похоже, хотел вырасти героем.
Внезапно в окно просунулась недовольная морда, покрытая бронзовой чешуёй:
— Надеюсь, я ничего не пропустил? — поинтересовался Руханнур.
— О, Боги! Дракон! — прошептала тёща Ларратоса и упала в обморок.
— Как всегда, самое интересное, Руханнур, — досадливо поморщился Элиддин. — К сожалению, я сейчас полностью выдохся. Когда чуток отдохну, исцелю сотрясение твоих мозгов (если там было чему сотрясаться) и мы полетим обратно в Стейнгард. Возможно, дома даже успеем несколько часов поспать.
— Я не уверен, что наша семья теперь в безопасности, — произнёс Ларратос. — Лорд Шакир может повторить покушение. Поэтому я бы посоветовал вам всем на некоторое время уехать к дяде Тэрну, в Виборг. Лорд Шакир знает, что я из Вильина, однако я не думаю, что там он вас найдёт.
Элиддин, используя силу Абсолюта, вылечил ушиб головы у Руханнура. А потом ему пришлось потратить часть жизненной энергии, чтобы вывести госпожу Мельд из обморока. И полчаса времени — на объяснения, что Руханнур, в сущности, очень добрый дракон, только иногда бывает слишком резким.
Попрощавшись со всеми, Ларратос и Элиддин сели на спину дракону, который стремительно взлетел вверх, в ночные небесные выси.
Глава 6.
Катакомбы Араксара
— Приветствую, милорд, у меня для вас новость, — сказал стройный брюнет лет двадцати трёх, зашедший в комнату мага.
— Только не говори мне, Апион, что наша затея провалилась, — бородатый маг, одетый в чёрный балахон, уставился на гостя сверлящим взглядом, от которого, казалось, невозможно скрыться.
— Мне очень жаль, милорд, но именно это я и хотел сказать. Паладин всё пронюхал, поднял на ноги городскую стражу, сорвал заговор, и похоже на то, что вы уже не сможете манипулировать властью республики.
— Опять этот паладин, забери его шайтан! — лицо мага перекосилось от злобы, и Апиону даже почудилось, что его собеседник стал сантиметров на десять повыше. — Затея с Оком Тандариэля провалилась — а ведь я потратил кучу сил, пока сумел подчинить этот артефакт, и даже чуть не лишился рассудка. И всё пошло прахом! Попытка захвата власти оказалась замечена. Но ещё не всё потеряно, мой друг. Мы с тобой пока в безопасности — паладин ни за что не сможет найти нас в моём доме, ибо его стены покрыты особым веществом, непроницаемым для внутреннего зрения паладинов. Даже приложившись головой к этой стене, он ничего не заметит!
Нельзя сказать, что младший из собеседников был трусом, но он немного побаивался мага. Даже взгляд колдуна пугал его, хотя этот человек много раз уходил от стражи, бегал по крышам высоких домов, лазал по отвесным стенам — и не чувствовал никакого страха. Коллеги дали ему прозвище Неуловимый, хотя его настоящее имя — Апион Грант. Если быть ещё точнее, то и фамилию Грант он носил отнюдь не с рождения. В детстве и в отрочестве будущий Неуловимый звался Апион Бэйн. Его мать, Итара Бэйн, женщина довольно лёгкого поведения, никогда не была замужем, но её содержало множество любовников. Апион — третий из пятерых её детей и старший сын. Его интеллектуальные способности сильно превышали таковые у братьев и сестёр. И Итара, не знавшая кому конкретно из её детей приходился кто из её любовников, догадывалась, что отцом Апиона являлся странствующий маг Иллиндил Грант.
К тому моменту, как Итаре исполнилось тридцать лет, а самому Апиону — восемь, она спилась и потеряла привлекательность, присущую ей в юности, и все любовники бросили. Итара никогда не работала, а детей надо было как-то кормить. Тогда она начала воровать. Глядя на неё, через пару недель Апион и сам стащил с рынка немного продуктов у зазевавшегося продавца. Он с каждым днём практиковался в краже продуктов всё больше и больше, и к десяти годам научился, заводя разговор на отвлечённую тему, незаметно красть у продавцов любые вещи. В двенадцать лет мальчик сам сделал набор отмычек, начав осваивать профессию домушника. Он предчувствовал появление хозяев, и если они появлялись на горизонте, тут же бежал из квартиры, спрятав деньги в маленькую сумочку. И никто не мог заподозрить в этом ребёнке грабителя.
Вскоре уже Апион кормил свою мать, а также братьев и сестёр. Итара же, перестав добывать деньги на своих детей, запила ещё сильнее. В возрасте шестнадцати лет парень всё-таки попался на домовой краже и отправился на три года в тюрьму. Сидя в детской колонии, он, в отличие от большинства сокамерников, окончил школу, что была при тюрьме, на хорошие и отличные оценки. В восемнадцать лет Апиона перевели во взрослую тюрьму, где он познакомился с авторитетным пожилым вором по прозвищу Чёрный Дракон, который как раз искал себе смену. Увидев молодого и перспективного Бэйна, Дракон понял, что вряд ли он найдёт такого же способного вора где-то ещё в Стейнгарде. И обучил Апиона всем воровским хитростям и приёмам, которые знал сам.
Когда Апион вышел из тюрьмы в девятнадцать лет, то узнал, что его мать умерла от пьянства, а братья и сёстры куда-то пропали. Юный Бэйн стал единственным владельцем своего дома. Часть его говорила: "Я стану самым великим вором Стейнгарда, у меня огромные перспективы". Другая часть отвечала ей: "Нет! Мне всего девятнадцать лет, а я уже имею одну судимость! Достаточно! Я должен начать новую жизнь". И вторая часть его личности победила.
Все в городе прекрасно знали, что Апион Бэйн — вор. Тогда он решил сменить имя. После встречи ректором магической академии Морисом Ательмером, который обнаружил в Апионе сильное магическое начало, его предположение, что именно волшебник Иллиндил Грант был его отцом, переросло в уверенность, поэтому бывший вор назвался Апионом Грантом. И сам захотел стать волшебником, а точнее — боевым магом. Устроившись на работу хлебопёком, он пошёл к частному учителю магии, который обнаружил, что его новый ученик очень способен. Три месяца Апион учился магии, делая упор на чары защиты разума, стихийные заклятия, а также чары, открывающие и закрывающие замки, которые вкупе с воровскими навыками могли сделать из Апиона отличного мага-диверсанта. А вскоре его учителя убили, и Апиона взяли под суд как подозреваемого — ведь все знали о его прошлом. Самое скверное было то, что других подозреваемых не нашлось. Как ни пытался Грант доказать, что он невиновен, и как ни ходатайствовал о нём начальник пекарни, как о добросовестном работнике и человеке, адвоката Апион по причине отсутсвия денег нанять не смог, поэтому суд признал его виновным. Запертый в камере предварительного заключения, Апион вскоре сделал отмычку из простой скрепки и в этот же день сбежал. Только теперь он лишился возможности устроиться на нормальную работу.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
