Весна в октябре

Хокаге почувствовал за спиной знакомое присутствие и тихо сказал:

— Привет, Цунаде. Я закончил изучать рапорт Обито и у меня есть две тревожные новости, а одна — весьма неоднозначная.

— Говори.

— О том, что Обито спас и обучил Мадара Учиха ты знаешь. Вот только тебе неизвестно, что Мадара частично жив и планирует полностью воскреснуть. Не в виде комка пепла Эдо Тенсей, я говорю о полноценном возвращении жизни.

Цунаде задохнулась и прижала руки к груди.

— Совершенно верно. Мы сможем вернуть тех, кого потеряли. Моих и твоих родителей, Шодай, Нидайме и Йондайме. Кушину и Мито-сама. Дана и Наваки. Но также мы можем получить врага такой силы, которых Коноха ещё не встречала. Мадару Учиха, врага безумного, планирующего поработить весь мир, погрузив его в вечное гендзюцу.

— Что ты имеешь в виду под "Мадара жив", Орочи-кун? — спросила Цунаде.

— Перед своей смертью он каким-то образом материализовал свою волю и воплотил её в теле, созданном из клеток Хаширамы-сама. Мы сорвали его планы, но он вряд ли успокоится. Также гендзюцу, наложенное Обито на Мизукаге, вскоре развеется и тот заинтересуется пропажей своих шиноби. Впрочем, об этом я не волнуюсь, в деревне Скрытых Подземелий...

— Идиотское название!

— Придумай получше! Ноно приняла в свою деревню нескольких нукенинов S-класса, включая двух Мечников Тумана. Мне пришлось отправлять туда Нагато, Конан и Яхико, дабы объяснить нукенинам положение вещей. У Конан-тян даже появился поклонник, он в полном восторге от её взрывов.

— Орочи, ты отвлёкся. Мадара Учиха.

— Ах да, Мадара. Риннеган Нагато-куна изначально принадлежал Мадаре. Тот, воспользовавшись запретной способностью Шарингана, избежал смерти в Долине Завершения и, отрыгнув откушенный у твоего дедушки кусок плоти...

— Омерзительно!

— Я видал вещи похуже. Я делал вещи похуже. Так вот, он приживил плоть Шодай Хокаге в рану, нанесённую Хаширамой-сама. На закате своей жизни он получил Риннеган и пересадил его маленькому Нагато, так как знал, что сила Узумаки выдержит подобное. Обито указал, где расположены останки Мадары, но я пока ничего не предпринимал. Во-первых, чтобы не дать знать врагу, хотя, учитывая способности, о которых рассказывал Обито, безопаснее предположить, что этот Чёрный Зецу всё знает. А во-вторых, тот может припрятать частичку плоти Мадары и уничтожение ничего не даст. У меня есть неплохой способ обезопаситься с этой стороны, но вы с сенсеем его не одобрите.

— Может я и не одобрю, но внимательно выслушаю.

— Я могу поднять Мадару Эдо Тенсей, воспользовавшись частичкой Риннегана Нагато.

— Ты сошёл с ума! Мадара может и не подчиниться твоим приказам!

— Не настолько я безумен. Я могу использовать технику, стирающую мертвецу личность. Он будет глуп и безынициативен, но силён и послушен.

— Мне не нравится эта мысль.

— Мне Мадара тоже не особо нужен, разве что узнать его техники. Впрочем, есть ещё вариант. Оживить Мадару полностью и воспользоваться Котоамацуками второго глаза Шисуи-куна. Оставить всё как есть мы не можем, ведь Чёрный Зецу мог быть не единственной предосторожностью Учиха, тот был бы идиотом, рассказав Обито обо всех своих замыслах. В конце концов, предать можно даже с печатью на сердце.

— Что ты думаешь о воскрешении?

— Воскрешение Риннегана не может не иметь высокой цены. Поэтому вряд ли можно будет воскрешать всех направо и налево. К тому же, подумай, что будет с твоей личной жизнью при возвращении Дана?

— Ты и об этом знаешь?

— Я Хокаге, Цунаде-тян. Я знаю всё, что происходит с теми, кого я могу назвать своими друзьями. Считай, что это вопрос безопасности деревни. И если потребуется, то Джирайя Сенджу будет консортом клана основателей деревни.

— Мы не можем воскрешать направо и налево шиноби каге-уровня. Особенно тех, о чьей смерти знает весь мир. Поэтому дедушка и дядя Тобирама исключены. Бабушка и родители умерли в преклонном возрасте, нужно дать им покой. Йондайме тоже исключён, правда если есть возможность извлечь его душу из печати...

— Из печати? Я полагал, достаточно совершить призыв.

— Нет, Эдо Тенсей вряд ли будет сильнее Шики Фуджин. Когда-то бабушка что-то говорила мне про силу Шинигами, но мне было лет семь и я уже помню слишком смутно.

— Если мне понадобится сразиться с Шинигами, то не воскресить Йондайме будет потерей огромных усилий.

— Сделаешь его Узумаки, ещё одному красноволосому молодому шиноби не удивится никто.

— Никто не удивится и куноичи, очень похожей на Кушину Узумаки. Пусть она больше и не джинчурики, но силой Кьюби на моей памяти Кушина не воспользовалась ни разу. Она была достаточно сильна и без этого. Но знаешь что, Цунаде-тян...

— Да?

— С этим мы повременим несколько лет.

— Но почему?

— Я знаю, как ты привязана к этому гиперактивному засранцу. Если вернётся его настоящая мать, тебе это счастья не принесёт.

— Спасибо, Орочи, пусть это и малодушно с моей стороны, но я тебе благодарна.

Орочимару развернулся и пошёл к выходу из лаборатории.

— А знаешь что, Хокаге-сама... — услышал он вслед.

— Что? — не оборачиваясь спросил Орочимару.

— Если... Когда ты воскресишь Наваки и Дана, тебе придётся нелегко.

— Что вы имеете в виду, Советник-сама? — улыбнулся Хокаге.

— Твою шляпу будут вожделеть сразу три человека!

* * *

Шикамару Нара был в смятении. С одной стороны, он был счастлив, узнав великолепную новость — человек, которым он восхищался и на которого мечтал стать похожим, получил звание джонина. Благодаря папе он узнал, что в следующем году великолепный горящий весенним пламенем юности Майто Гай, Зелёное Чудище Конохи и непревзойдённый специалист в тайдзюцу, станет джонин-сенсеем и получит свою команду.

С другой стороны, он видел, что его друга Наруто угнетают какие-то тяжелые мысли, в последнее время он был отстранённым и даже несколько раз отказывался от состязаний. Оставляя Шику и Ли заниматься своими делами, он то и дело взбирался, не пользуясь лестницей, на голову своего любимого Хокаге и подолгу наблюдал за Конохой. На осторожные вопросы Наруто не отвечал, отнекиваясь общими словами, поэтому Ли и Шикамару договорились подождать пару дней и припереть Наруто к стенке. Ведь их дружба и вечное соперничество не предусматривали подобной отстранённости.

Шику ни капли не тревожило то, что его выпускные экзамены будут только через год, когда Гай-сенсей уже получит свою команду. В конце концов Шика и Наруто давно уже знали программу Академии, бесконечное соревнование затрагивало любые предметы, включая ниндзюцу, гендзюцу, ирьёниндзюцу, манипуляцию чакрой, фуиндзюцу и обычные для гражданских науки. Наруто проигрывал в контроле чакры, соответственно и в ирьёниндзюцу, пусть по объёмам превосходил всю Академию, как подозревал Шикамару, всех учеников и учителей вместе взятых.

Львиная часть их с Наруто и Ли состязаний происходила на вертикальных поверхностях и воде — Ирука-сенсей продемонстрировал их ещё на первом курсе Академии, и у Наруто хватало чакры пользоваться этими техниками бесконечно. Наруто также освоил дзюцу полёта одной из своих приёмных матерей, достижение, которому Шика откровенно завидовал. Наруто удачными советами помогал Шикамару в воссоздании этого дзюцу с помощью теней Нара — тот этап, когда теням нужно касаться земли и зависеть от источников света, Шика преодолел уже больше года назад. Шика поражался, как невероятно острый ум этого человека, позволяющий назвать того гением ниндзюцу, тонким стратегом и быстрым тактиком, мог существовать в одной голове с совершеннейшим болваном, до неприличия наивным и недалёким в вопросах человеческих взаимоотношений.

Некоторые техники Наруто поражали своей нелепостью и одновременно эффективностью. К примеру, его извращённая модификация Хенге, при всей своей абсурдности, отправила в обморок двух джонинов. После этого Наруто пришлось отбиваться от своих же разгневанных сестёр, включая тихую спокойную Карин, которая в тот момент превратилась в свирепого кровожадного зверя. Наруто легко отбивался от ужасающих ударов будущих куноичи, с немалой сноровкой заменяясь на брёвна и подручные предметы до тех пор, пока его окончательно не доконали приступы смеха и он не получил заслуженное возмездие.

Увлечение Наруто раменом (которое разделял почти весь его клан) вылилось в абсурдные раменные дзюцу, силки из рамена, ловушки из рамена, копья рамена и даже крылья рамена, которыми тот пытался заменить бумажную технику мамы. Быть окутанным тонкой липкой горячей лапшой, которая, пусть растягивалась и пружинила, но никогда не рвалась, было удовольствием гораздо ниже среднего. Поэтому когда Наруто пообещал не применять эти дзюцу против друга, Шикамару это очень оценил.

Сам Шикамару был очень вдохновлён рассказом Наруто о Шисуи Учиха, с которым тот подружился. Шисуи попал в Книгу Бинго как шиноби S-ранга не благодаря своему Шарингану, а из-за виртуозного владения Шуншином — техникой D-ранга, известной большинству чунинов и многим генинам деревни. Очарованный перспективами, Шикамару решил достичь того же с помощью техники Е-ранга, ведь Каварими пользовались все, даже джонины, а человек, все удары по которому приходятся в брёвна, подручные предметы и союзников атакующего, мог привести в отчаянье даже каге.

После того как Наруто, пусть и с жуткими потерями чакры, уложившими бы любого шиноби в кому, произвёл первую в своей жизни реанимацию рыбы, сам Хокаге научил того Каге Буншин но дзюцу. Наруто без каких-либо колебаний сказал Шикамару, что название техники прекрасно сочетается с клановыми дзюцу Нара и показал как исполнять дзюцу уровня джонина. Шикамару быстро заметил эффект передачи памяти клонов и после некоторых экспериментов понял, что тренировка контроля чакры и ниндзюцу, совершённая клонами, эффективна и для самого шиноби. И вот тогда Шикамару осознал, что породил монстра. Клоны Наруто постоянно стали заполнять академию, полигоны и улицы Конохи, время от времени взрываясь и растворяясь дымом, отрабатывая разнообразные дзюцу.

Техника передачи чакры, которую научила Наруто вторая приёмная мать, знаменитый на весь мир ирьёнин Цунаде, позволила и Шикамару создавать больше трёх доступных ему клонов, пусть после развеивания пары десятков Каге Буншинов Шика ощущал сильную усталость.

К ним часто присоединялись обе подружки Наруто, его буйные сёстры и тихий меланхоличный брат Гаара, Чоуджи и даже Нейджи Хьюга — старший брат Хинаты-тян, обучающийся в одном классе с Ли. Улыбчивый и безмятежно-спокойный парень, когда впервые увидел, что Наруто гуляет одновременно с его сестрой и ещё одной девушкой, в приступе заботы о младшей сестрёнке пытался поколотить Наруто. Несмотря на виртуозное владение клановым стилем, гений клана Хьюга так не смог одержать победу. И когда оба участника скоротечного сражения, вытирая кровь с разбитых лиц, были уже готовы признать боевую ничью, на них обрушился гнев кроткой и мягкой Хинаты-тян. Наруто досталось за то, что тот обидел "братика Нейджи", а Нейджи — за то, что атаковал "её Наруто-куна". После того как Наруто и Нейджи смогли подняться с земли и спокойно побеседовать, Ли и Шикамару решили, что человек, несокрушимо уверенный что у шиноби нет иной судьбы, кроме той, которую он создаёт сам, прекрасно впишется в их дружную компанию.

К сожалению, успехами в завоевании сердца зеленоглазого ангела Шика похвастаться не мог. Сакура-тян, как и многие девочки их их с Наруто класса, была без ума от Саске Учиха, пусть тот и не обращал на них ни малейшего внимания. Осложняло ситуацию то, что Ли, впервые увидав Сакуру, был тоже сражён её красотой. И пусть Шикамару не мог не похвалить друга за прекрасный вкус, конкуренция в сердечных делах ему не нравилась. Отвлечь Ли тем же способом, что он проделал с Наруто, не получалось. Попытка получить совет от отца вылилась в краткое: "Эти проблемные женщины!", а мама просто засмеялась и сказала не сдаваться. Чего, понятное дело, Шика и не собирался делать.

Ино изумлялась глупости своей подруги. Она говорила: "Как Лобастая может заглядываться на одну лишь красивую мордашку, если рядом есть настолько крутые и приветливые парни?", с чем неизменно соглашалась Хината. Саске как шиноби был очень хорош, Шике и Наруто приходилось хорошо попотеть, чтобы победить Саске на спаррингах тайдзюцу, но неприветливый характер и надменный вид сына Советника не позволял с ним сблизиться. Наруто откровенно считал Саске мудаком, а Шика про себя с ним вынужден согласиться.

Также будущая команда Зелёных Зверей (в которую заблаговременно записали себя Шика, Ли и Наруто) крепко подружилась с Тобио, Кибой и Шино. Те восхищались сосредоточенностью и упорством своих одноклассников. Пусть они позже всех познали Путь Зелёного Зверя, но после экзаменов обещали стать очень сильными шиноби.

— Эй, Шикамару, я должен тебе кое-что сказать! — подошёл к нему странно притихший Наруто.

— Ты решил рассказать, что у тебя произошло? — догадаться что друг созрел для разговора, было очень легко.

— Я говорил с нашим Хокаге, он открыл мне один секрет, который я расскажу тебе и девчонкам только после получения протектора. Я дал слово, а ты знаешь, что я никогда не отступаю от своих обещаний.

— Так в чём же проблема?

— Я узнал от Хокаге, что у меня перед вами с Ли есть огромное преимущество. А ещё Хокаге сказал, что хочет провести на мне эксперимент. Если он будет удачным, то я получу кеккей-генкай и додзюцу. Дядюшка Орочимару пообещал, что после проверки их с мамой методик, он попытается помочь Ли с его ущербностью к ниндзюцу. И если всё пройдёт хорошо, то Ли сможет использовать техники.

— Так это же великолепно! — воскликнул Шикамару.

— Но это будет нечестно по отношению к тебе! У нас с Ли будут крутые кеккей-генкаи, у меня будет додзюцу и моё секретное преимущество, а ты будешь простым шиноби. Я попробую попросить маму и Хокаге, чтобы тебе тоже...

— Наруто! — оборвал его Шикамару. — Ты до сих пор так и не понял? Чем шире пропасть, которую мне нужно преодолеть, тем больших успехов я достигну, в попытках тебя превзойти. Или ты думаешь, разрыв между нами будет больше, чем между Гай-сенсеем и его соперником Какаши?

В ответ Шикамару получил облегчённый вздох и широкую ослепительную улыбку.

* * *

— Здравствуй, Какаши! — произнёс бледный зеленоволосый парень пробегающему мимо человеку. — Давненько не виделись!

Медленно шагающий по своим делам шиноби с растрёпанными белыми волосами и закрытым маской лицом оторвался от оранжевой книги и небрежно окинул взглядом человека, загородившего ему дорогу.

— Мы с вами знакомы? — прищурил глаз джонин. — Вы очень напоминаете моего друга, но тот уже...

— ... давно похоронен под завалом возле моста Каннаби? Отдал тебе Шаринган? Был влюблён в Рин Нохара?

— Т-ты? Не может быть? Обито, ты жив? Что у тебя с глазами и волосами?

Какаши было бросился к тому, чью смерть оплакал много лет назад, но остановился на полушаге.

— Что с тобой произошло, Обито? Если бы я знал, что ты выжил, я бы никогда... Мы с Рин бы никогда...