Весна в октябре

— Хорошо мам, Итачи не подходит. Но кто?

— Саске, младший брат Итачи — твой ровесник. Я не знаю про его успехи, но не сомневаюсь, что они будут немалыми. Микото сказала, что он хочет превзойти своего старшего брата.

Шикамару вздохнул. У Саске Учиха уже был вечный соперник, человек, вызывавший у Шикамару неприязнь. Шика решил, что подобный вариант следует оставить на крайний случай. В конце концов, осталось прождать несколько лет, не может случиться, чтобы не нашлось подходящей кандидатуры. А пока он будет готовиться к этой встрече.

— Ладно мам, я побежал! — он подскочил к матери и обнял её за ноги. — Мне нужно больше тренироваться.

— Скажи, сынок, — остановила его мать. — А почему ты тренируешься только физически?

— Я... Я об этом как-то не думал. Для меня физические тренировки и тайдзюцу как-то... наверное привычны.

— Ты молодец, милый. Но я полагаю, что тебе уже пора начать учиться управлять чакрой. Основы манипуляции займут пару месяцев, но тогда ты сможешь начать изучать наши семейные техники.

Глаза Шикамару загорелись огнём.

— Мама! Я научусь управлять чакрой за месяц! Если у меня это не выйдет, я подтянусь на каждой руке по двадцать раз!

— Молодец, мой сладкий. Беги пока что во двор, я к тебе сейчас присоединюсь.

Исполненный энтузиазма парень выбежал на улицу, а лицо Ёшино исказила зловещая торжествующая улыбка.

— Ну что, Микото, скоро мы узнаем, у кого в семье настоящий гений! Посмотрим, самодовольная сучка!

Глава 6

Орочимару неторопливо шёл по вечерней Конохе, погрузившись в самые приятные мысли. Всё-таки Мизукаге сошёл с ума и это была прекрасная новость. Недомерок Ягура не просто не стал осаживать невежественную чернь, пылающую завистью к обладателям расширенных геномов. Наоборот, он поддержал глупую и разрушительную для любой деревни политику. Его шиноби выслеживали обладателей кеккей-генкаев, затравливали их и убивали. Развернувшаяся резня должна была лишить Киригакуре изрядного количества человеческих ресурсов, при том, что по качеству они превосходили обычных кири-нинов.

Шпионская сеть Джирайи (Орочимару, скривившись, вынужден был признать, что затея напарника была неплохой) предоставила достаточно подробную информацию о кланах Кири. Анбу провели титаническую работу по вербовке осознающих безрадостные перспективы клановых шиноби. Переговоры были тяжёлыми. Шиноби были патриотами, но им также был свойственен прагматизм и желание спасти свои семьи. Предварительная договорённость была проста: "пока деревня лояльна своим шиноби, они остаются лояльными своей деревне". И пусть эта неторопливость немного злила Орочимару, но он понимал, что по-другому не будет. И когда в Киригакуре полыхнул пожар генетических чисток, в дело вступили Анбу и Корень. Мужчины, женщины и дети пропадали без вести, взрывались, подменялись на замаскированные трупы. В ход шли гендзюцу, использовались клоны разных стихий, дзюцу замены и прочие методы, которыми так славились шиноби в масках.

Пусть четыре с половиной сотни спасённых, что составляло чуть больше двух третей обладателей кеккей-генкаев Кири, были колоссальным числом и несомненным блистательным успехом, Орочимару всё равно морщился от досады — пропало столько ценного генетического материала, на котором можно было поставить тысячи опытов. Особую злость вызывали самоуверенные болваны из клана Кагуя, считавшие, что справятся с любой угрозой. Что же, их окровавленные тела были закопаны в одной братской могиле.

"Их жертва не будет напрасной!" — злорадно подумал Орочимару. Никто не озаботился сожжением трупов, многие Анбу владели Дотоном, а запечатать тело в свиток мог даже генин. В качестве утешительного приза Орочимару получил пятилетнего живого Кагую, что, пусть и не слишком устраивало, но было лучше чем ничего.

В остальном улов радовал — Коноха получила не только обладателей почти всех известных комбинированных стихий, но нескольких носителей неизвестных. Орочимару не имел понятия, каким образом работает Джинтон, Высвобождение Скорости, Котон — Высвобождение Стали, а также не знал как подступиться к Шотону, Высвобождению Кристалла. Жаль что последним геномом обладала одна-единственная девочка, это существенно ограничивало количество экспериментов.

Также Саннин радовался успеху с кланом Чиноике. Изгнанные с помощью клана Учиха из Страны Молний, они вынуждены были перебраться в Страну Горячих Источников и осесть в безрадостном месте, безжизненной долине, куда Орочимару не стал бы даже выселять плоды своих неудачных экспериментов. Орочимару ожидал конфликта с Учиха, Чиноике обладали Керьюганом — додзюцу, потенциально не уступающего Трём Великим. В Стране Воды был также найдена женщина с младенцем, возможно обладающие тем же додзюцу, но с уверенностью об этом могли сказать только тесты ДНК.

Ещё одна надежда Орочимару — поиски Узумаки — не слишком оправдалась. Женщина с маленьким ребёнком, сирота чуть постарше, ещё одна молоденькая девчонка и юная куноичи — улов откровенно не впечатлял и Орочимару только предстояло узнать, стоило ли это затраченных усилий. Был ещё один краснобородый старик со впечатляюще сильной чакрой, но тот был шиноби Ивы, посулы и намёки подосланного агента намеренно игнорировал, а идти на обширный конфликт с Великой Нацией Орочимару был не готов.

Остановившись перед дверями госпиталя, Орочимару улыбнулся. Его настроение было слишком благодушным, слишком уж он радовался своим успехам и неплохо продвигающимся планам. Ему нужна была Цунаде. И не в том пошлом и недостойном учёного смысле, который обычно подразумевал Джирайя. Ему нужна была её безжалостная критика, беспристрастный взгляд со стороны, перст, указывающий на его ошибки. Пусть Орочимару и ненавидел придирки, но за эти годы он заметил, что человек, не боящийся назвать болваном, резко повышает эффективность его действий.

Легко запрыгнув на четвёртый этаж, Саннин скользнул сквозь стену, неспешно прошёл к заваленному бумагами столу напарницы и улёгся на него, заложив ногу за ногу.

— Привет, Орочимару, — оторвала глаз от свитка Цунаде. — Перестань, у меня на это нет времени. Ты забрал у меня одного из лучших медиков.

— Прости, милая, но Странствующая Мико мне сейчас гораздо более важна как шпион, а не как ирьёнин.

— Ты так мне и не сказал, чем она должна заниматься.

— Предательством, конечно же!

Цунаде отложила в сторону свиток и внимательно глянула на своего Хокаге.

— Выкладывай.

— Как, ты меня не собираешься оскорблять или лупить как Джирайю?

— Орочи, прекращай!

— Ноно покинула Коноху и организовывает свою Скрытую Деревню.

— Дальше.

— Ку-ку-ку. С тобой неинтересно. Помимо действительно ценных шиноби, моим агентам попалось огромное количество всякого сброда. Грызущиеся между собой кланы, нукенины, скитающиеся в поисках безопасного места, разнообразные одиночки и отщепенцы. Подобные кадры мне в Конохе не нужны, они будут подрывать безопасность деревни, вызывать ропот у жителей и наших шиноби, а о какой-либо эффективности речи и быть не может. Но я не хочу разбрасываться ресурсами. В Стране Рисовых Полей даймё потрясающе глуп и жаден. Задача Ноно — втереться в его доверие и объеденить всё это отребье в некое подобие организованной силы. Коноха тайно поможет дзюцу, финансами и учебными материалами, но остальное Якуши должна сделать сама.

— Для чего это Конохе?

— Несколько целей. Они смогут браться за миссии, при которых подозрение не должно падать на Коноху. На них можно будет отрабатывать учебные методики. На них я могу ставить свои эксперименты, — увидев нахмуренное лицо Цунаде, Орочимару замахал рукой. — Нет-нет, я не возвращаюсь к старому, ты меня убедила. Но многие изобретённые нами методы могут дать побочный эффект в дальней перспективе, а если это будет коноха-нин, то вы с сенсеем будете опять клевать мне мозги. Ну и напоследок, будет производиться сортировка. Самые сильные и умелые дезертируют из Деревни Риса...

— Идиотское название!

— Предложи лучше! Дезертируют и совершенно случайно будут приняты в ряды шиноби Листа.

— Ладно.

— Ладно? Ты не будешь рассказывать о том, какая это идиотская идея, что я сошёл с ума и выдумал чушь?

— В этом есть здравое зерно. Тайный союзник — прекрасная идея. Особенно если официально они будут нашим врагом, а значит настоящие враги деревни будут прилагать все усилия, дабы сманить их на свою сторону.

— Ку-ку-ку, от кого я это слышу? Сними Хенге, Данзо!

— Орочимару, если тебе так хочется доказательств, что я — это я, создай, наконец это дзюцу бессмертия! Иначе я могу не сдержаться.

— Ку-ку-ку, всё так же прекрасна и устрашающа! Кстати, не хочешь выйти за меня замуж?

— Орочимару, я скорее выйду за Джирайю. Ты меня не интересуешь как мужчина, а я тебя — как женщина.

— Знаешь, эта работа сделала тебя слишком скучной! К примеру, я думал, что после того, что мы с Джирайей устроили в Кусе, мне придётся выслушивать нотации от тебя и сенсея в течение ближайшего года.

— Если бы я знала то, что знаю сейчас, то рядом с Гамабунтой и Мандой встала бы Кацую. И мы действительно вспомнили бы старые времена!

— Так плохо?

— Ещё хуже! Самая сильная чакра, что я знаю, после моего дедушки. Она настолько переполнена Янь, что мне пришлось создавать новые печати для диагностики! И как эти идиоты, эти сраные дикари с куриными мозгами использовали такой потенциал?

— Просвети.

— Вместо того, чтобы подучить Марику паре дзюцу, сделав её самым ценным достоянием деревни, эти поросшие травой мрази просто водили её в госпиталь и давали кусать всем раненым. При этом потери колоссальные, эффективность невероятно низкая. Но её чакра исцеляет даже умирающих! Ты представляешь? Она может стать ирьёнином, славе которого я буду завидовать, как сопливый генин славе Йондайме! А они... Если ты решишь объявить войну Кусагакуре, я в деле!

— Всё настолько плохо?

— Гораздо хуже! Даже жизненная сила Узумаки не справляется с такой нагрузкой. Они ей даже не платили, она расплачивалась буквально своей жизнью за кров и скудную еду. У её дочери от недостатка витаминов уже начало портиться зрение и опоздай ты на полгода, девочка носила бы очки всю жизнь.

— Так всё-таки Узумаки?

— Несомненно. Как и девочка из Кумо. Как и крошка Хонока. Как и та малышка, как её...

— Таюя.

— Точно. А вот анализ Фуки показал, что у неё просто красные волосы.

— Ничего, она довольно способна, так что Нагато-куну опять придётся потесниться.

— Скоро в их доме места не останется вовсе.

— Ничего купят соседний. Их команда очень эффективна и может себе позволить траты.

— Знаешь, я полагала, что ты будешь выплачивать пособие детям, хотя бы до становления генинами.

— Нагато отказался. Мы с ним долго говорили. Пусть это и не афишируется, но Узумаки Ичизоку — теперь один из кланов Конохи. Троица из Аме предпочла самостоятельность, не быть зависимыми от деревни, иметь права, а взамен исполнять обязанности. К ним присоединилась и джинчурики.

— Погоди, так когда Нару-кун говорил о "сестрёнке Ю", он имел в виду твой трофей?

— Да, переезд в Коноху ей дался тяжело. Я поселил её в "Водовороте" на время, но ей сразу пришёлся по душе маленький Наруто. Возможно, как-то повлиял её биджу. В Кумо к ней относились не лучше, чем к Наруто у нас, поэтому идея иметь свой дом с младшим братиком ей понравилась. Кстати, она — твоя дочь.

— Чего!? Ты провёл над своим мозгом какой-то пагубный эксперимент?

— Вся деревня считает, что Югито — ваша с Джирайей дочь.

— Почему с Джирайей?

— Вы оба — Саннины, она — блондинка, как и ты. И ни один человек не считает отцом меня. Ку-ку-ку, Цунаде-тян, моё сердце разбито!

— У тебя его никогда и не было.

— Ку-ку-ку, и то верно. Ладно, мне пора!

Орочимару неторопливо встал со стола, сделал несколько шагов и начал медленно погружаться в деревянный пол.

— А знаешь, Орочи-кун... — задумчиво сказала Цунаде. — Я всегда хотела иметь дочку. И Шизуне-тян обрадуется своей младшей сестрёнке.

* * *

Шикаку любил своего сына. Несмотря на то, что характер малыша был полностью противоположным отцу. Несмотря на то, что он не разделял восторги Ёшино, которая никогда не упускала возможности ткнуть лицом мужу в трудолюбие и целеустремлённость ребёнка, в его пылающий жаром "юности" энтузиазм. Но различие характеров отца и сына было настолько велико, что мрачные мысли постоянно выбирались из тех уголков аналитического мозга, куда Шикаку их старательно загонял. Сначала Шикаку тешил себя самообманом, что сын пошёл характером маму. Но затем, после той роковой встречи с Майто Гаем, количество совпадений перевалило критический рубеж.

Когда Шикамару под руководством мамы стал осваивать манипуляцию чакрой и достиг в этом невероятных успехов, Шикаку вздохнул спокойно. У Гая не было талантов к нин и ген, его отец Дай вообще не мог использовать ниндзюцу. У маленького Шики освоение клановых хидзюцу проходило так же легко, как когда-то у самого главы клана Нара, пусть, в отличие от отца, тот это делал с несравнимым энтузиазмом. Шикаку считал отца и сына Майто не слишком умными людьми, пусть у них и была мудрость, проницательность и быстрый разум, позволяющий с блеском ориентироваться в скоротечных боях шиноби. Шикамару был очень умён, возможно, умнее своего отца. Он быстро изучал новые вещи, прекрасно соображал и делал правильные выводы.

После того как сын научился играть в шоги, вскоре Шикаку поймал себя на мысли, что несмотря на слегка рискованный и стремительный стиль игры, Шикамару является интересным и очень быстро прогрессирующим противником.

И вот сегодня был тот день, в котором глава клана Нара проиграл ребёнку, которому не исполнилось и семи лет. И было неважно то, что ребёнок стоял вверх ногами и размеренно отжимался на руках. Было всё равно, фишки на доске он передвигал тенями, при этом старательно пытаясь выжимать от земли лежащую рядом палочку для еды. Всё равно, что вопреки возможностям используемого дзюцу, палочка от земли отрывалась и он использовал её вместо маленькой штанги, "накачивая" своё дзюцу. В конце концов он был будущим шиноби — а значит и психологическое давление было вполне правильным и похвальным ходом. Но то, что сын обещал, в случае проигрыша оббежать вокруг квартала сотню раз, а после победы заявил, что в нём просто "пылает юность весны", наконец сломало закалённого боями шиноби.

Шикаку погладил сына по голове, незаметно вырвав волосок, затем сходил в спальню и снял пробу ДНК с расчёски Ёшино и, напоследок, вытянул волос из своего хвоста на макушке.

У каждого шиноби есть знакомые ирьёнины — такова специфика работы, доказательство этого двумя длинными шрамами украшало лицо Шикаку. Задачу осложняло то, что нужен был человек проверенный и не склонный к болтовне, поэтому весь женский персонал Ирьё Бутай отпадал. Девушки были профессионалами и знали, чего стоит молчание на миссии. Но частная просьба была другим делом и рисковать Шикаку не мог. Пришлось аккуратно вылавливать старого приятеля Кусуши и выкладывать ему свою щекотливую просьбу. Тот пообещал сделать всё как положено.