Не доверяя своим способностям, дипломат решил скопировать картинку испытанным способом. Он просто приложил к столу лист бумаги и прокатал дном стакана. Изображение довольно четко отпечаталось с обратной стороны. Оставалось обвести контуры чернилами. Что Михаил и проделал, аккуратно повторяя все линии. И, придирчиво осмотрев творение, почувствовал, как у него холодеют пальцы. В зеркальном отображении перепонки на крыльях летучей мыши образовывали дату. И дата эта была — послезавтра.

Быстро залив воском весь край стола вместе с рисунком, дипломат вернул свечу в подсвечник, расплатился и чуть не бегом бросился к коновязи. Путь его лежал в замок. Эльфы со своими согласованиями могли подождать.

Эспер оказался прав. Хмурое утро, как будто нехотя вползающее в долину, принесло с собой новую лавину дождя. Насквозь промокшие палатки не могли спасти от непогоды укрывавшихся в них солдат. Невыспавшиеся и злые, они готовы уже были идти куда угодно, лишь бы не торчать в открытой всем ветрам низине по колено в холодной воде.

Оценив обстановку, Повелитель приказал сниматься с места. Ближайшей целью должны были стать холмы, едва видневшиеся на горизонте и поросшие густым лесом. Растянувшись, на сколько хватало глаз, армия медленно двинулась вперед. Силы здесь были собраны весьма значительные. Три укомплектованных легиона демонов в полном вооружении способны были напугать кого угодно. Желая усилить левый фланг, Мэрлин послал туда еще пять дополнительных когорт. Справа легионеров прикрывали эльфийские всадники. Для пущего эффекта перед строем развернули боевые знамена. Голубые штандарты длинноухих соседствовали с красными полотнищами Объединенного Королевства. Правда, фениксы, обычно горящие золотом посередине, символизируя вечное возрождение демонической славы, сейчас опустили крылья и, казалось, ежились от холода.

Однако обстоятельство это в некоторой степени легионеров подстегивало. Враг пока не просматривался, зато перспектива укрыться на ночь под могучими кронами вековых деревьев очень привлекала. Поэтому пехота мерила долину довольно резво. Да и эльфы, промерзшие до костей, приободрились. Любой лес был для них родной стихией. Там они чувствовали себя уверенно и вольно. Не зря первое правило в войне с длинноухими гласило: выжги леса.

Мэрлин ехал верхом за второй шеренгой почти посередине строя и иногда перекидывался репликами с Эспером. Чтобы вода не заливала глаза, он натянул капюшон и издали походил на представителя средневекового монашеского ордена. Конечно, он мог бы не мокнуть, а потребовать носилки. Но предпочел демонстрировать, что разделяет с солдатами тяготы похода. Это было то самое, что Михаил называл "поднятием боевого духа".

К обеду до вожделенных холмов осталась примерно половина пути. Переступив очередную лужу, конь под Эспером вдруг захрапел и забил копытом. Покосившись на него, Повелитель бросил:

— Временной провал.

— Странно, — отозвался эльф, — Мы, вроде, здесь проезжали. Его не было.

— Теперь есть, — меланхолично заметил Мэрлин, — Прикажи, чтоб равнялись на нас. А то разбредемся.

Соответствующие распоряжения были немедленно отданы на оба фланга. Но, оказалось, о синхронности не стоило особо беспокоится. Через считанные минуты во временную яму попала практически вся армия. Пока это значило только одно — день будет дольше обычного.

А спустя еще полчаса впереди как из-под земли возникли темные колонны. Фалимы стояли неподвижно, не били в барабаны, не трубили в трубы. Они просто ждали, как поведет себя надвигавшаяся на них сила.

Повелитель издали изучал врага. Нельзя сказать, что фалимов было очень много. Навскидку — не более легиона. Но подготовились они как следует. За пеленой дождя угадывались ятаганы и арбалеты, а прикрывали воинов с алыми зрачками широкие прямоугольные щиты. Они-то как раз не понравились демону больше всего.

Догадку надо было проверить. Мэрлин спешился, нашел неподалеку кочку, которую еще не успела поглотить вода, и начал чертить иероглифы, периодически стряхивая с пальцев липкую грязь. Солдаты за его спиной благоразумно подались назад. И правильно сделали. Как только Повелитель, убравшись на безопасное расстояние, хлопнул в ладоши, над кочкой взвился дым, а за ним ударило пламя. Расправляясь на глазах, оно быстро превратилось в сплошную стену, шириной в двадцать шагов и высотой с человеческий рост. Постояв на месте, будто в раздумьях, смертоносная конструкция двинулась по лугу.

Зрелище было впечатляющее. Восхищенное "Ух!" прокатилось по войскам, отдавая дань воплощенной королем мощи. Но фалимы не дрогнули. Когда огненная стена добралась до их позиций, они вскинули щиты. Пламя прошло у них над головами, не причинив никакого вреда.

Мэрлин скорчил кислую мину.

— Почему-то я так и думал, — пробурчал он недовольно, и добавил громче, — Готовьтесь к бою.

Противник никуда не торопился. Он спокойно наблюдал, как объединенная армия выдвигает фланги, образовывая два вогнутых полукруга, и формирует ударный центр. Боевое построение это называлось "летучая мышь", и было классическим для демонов. Только сейчас правое крыло составляла эльфийская конница.

Сигнал к наступлению прозвучал, как песня. Угрожающе рыча, легионеры пошли в атаку, на ходу потрясая мечами. Обгоняя их, над долиной взлетела стая стрел, пущенных из эльфийских луков. Но большая часть из них, к сожалению, цели не достигла. Между местами, где располагались армии, оказалась разница во времени. Прежде, чем стрелы успевали преодолеть нужное расстояние, их сносило ветром.

Зато первый же залп фалимов принес им успех. Не очень меткий, но плотный огонь их арбалетов вывел из строя чуть не треть передовой шеренги демонов. Солдаты побежали во весь дух, перепрыгивая через тела поверженных товарищей. Но с точки зрения противника, все равно двигались слишком медленно, оставаясь удобными мишенями.

Разумеется, при таком раскладе ближний бой для демонов был единственно приемлемой тактикой. Но враг к тесному контакту не стремился. Сомкнув ряды, фалимы организованно пятились, вытягивая на себя легионеров. В итоге предполагаемое место решающей схватки сместилось почти на полмили вперед, к самой границе холмов.

Мэрлин, наблюдавший за событиями стоя на стременах позади атакующей армии, немного удивился. Но потом решил, что фалимы, если что, хотят отступить в лес. Гоняться за ними по кустам было бы не самым приятным занятием.

Эспер, по всей вероятности, подумал так же. По крайней мере, эльфийская конница заметно прибавила ходу, пытаясь обойти левый фланг врага и отсечь его от рощи. Однако, случилось неожиданное. Значительная часть фалимов, быстро сформировав ядро, сама кинулась навстречу длинноухим. Эльфы схватились за шпаги. Но каждый проткнутый насквозь противник тут же превращался в огненный столб. Лошади, напуганные вспышками, начали шарахаться, вставая на дыбы и в панике сбрасывая всадников. За очень короткое время фланг смешался в единое горящее зарево, и там началась настоящая мясорубка.

Убедившись, что эльфы заняты, оставшиеся фалимы подались в другую сторону. Собственно, этому способствовали и действия легионеров. Их заблаговременно укрепленное левое крыло должно было, по идее, принять врага в свои объятья и задавить силой. Явное численное преимущество демонов не оставляло сомнений в выполнимости данной задачи. Хотя, сопротивление им оказывалось отчаянное.

Просто так сдаваться фалимы не собирались. Мечи и ятаганы, со свистом рассекая воздух, метались над лугом уже два часа. Мокрая трава казалась бурой от пролитой на нее крови. Языки пламени, тут и там взлетающие к небу, озаряли перекошенные лица. Сталь крушила заклятья, а стоны раненных заглушались площадной бранью. Бой получался не шуточный.

Когда потери с обоих сторон стали исчисляться тысячами, Мэрлин пришел к выводу, что пора заканчивать это безобразие. Он уже готовился пустить в ход небольшой резерв, придержанный на всякий случай, и одним ударом добить противника. Он даже поднял руку, чтобы отдать приказ. И вдруг остановился.

Непонятный шум за спиной привлек его внимание. Повелитель резко обернулся и обомлел. Чуть левее от него на сражавшиеся легионы сзади наступали стройные колонны фалимов. Абсолютно свежие части не уступали по численности тем, что были представлены вначале. Их залитые дождем щиты темнели сплошной полосой буквально на расстоянии выстрела.

Каким образом целая армия оказалась у него в тылу, Мэрлин понять не мог. Да и времени на размышления не оставалось. Сдернув с груди мнущегося рядом солдата сигнальный рог, он протрубил предупреждение и бросил в бой последний резерв. Над объединенными силами нависла реальная угроза окружения.

Обнаружив в непосредственной близости врага, королевская охрана попыталась организовать двойной барьер защиты. Но действия эти нельзя было назвать эффективными. Пущенный в их направлении арбалетный залп сразу отправил к праотцам четырех телохранителей.

— Что вы стоите, идиоты! — заорал Мэрлин, ловя за наконечник летящую ему прямо в глаз стрелу, — Вас же сейчас всех перебьют! Вперед!

Он выдернул из ножен меч и, хлестнув коня по крупу, через секунду врезался в самую гущу фалимов. О его ярости можно было судить по тому, как мгновенно переменилось вокруг освещение. Повелитель пробивал себе дорогу, каждым взмахом меча добавляя по горящему трупу. Обалдевшие охранники кинулись вслед за королем.

Зажатые между двух огней когорты воспряли духом. Изрядно потрепанные схваткой, они все еще представляли серьезную силу, а, разглядев идущего к ним на помощь Повелителя, начали бить врага с удвоенной энергией. Они не только не сдали занимаемых позиций, но и перешли в наступление. Кроме того, разделавшись с выпавшими на их долю фалимами, со стороны холмов наконец подоспели остатки эльфийской конницы. После непродолжительного боя от первых принимавших участие в сражении колонн противника остались лишь кучки промокшего пепла.

С последними проблесками заката исход схватки стал окончательно ясен. Янычар с алыми зрачками, наконец, удалось запереть в кольцо, и легионеры просто добивали их, методично орудуя мечами. О том, чтобы брать пленных, и речи не было.

Мэрлин, завершивший свой героический прорыв без единой царапины, пребывал в унынии. Победа далась ценой огромных потерь. Похоронная команда, начавшая собирать медальоны не дожидаясь окончания боя, уже заполнила ими целое ведро. Эльфы же разом лишились трети всадников и почти половины лошадей. Не считая раненых. Эспер, полчаса назад проехавший мимо, прижимая платок к обожженной щеке, лишь бросил: "Потом!" и скрылся в палатке полевого госпиталя. Носилок возле нее было несколько сотен.

Короче говоря, когда на взмыленном коне к Повелителю подлетел молодой фельдъегерь, тот едва кивнул парню, показывая, что узнал его. С трудом отрываясь от невеселых мыслей, он молча протянул руку за почтой. И удивленно застыл, рассматривая поданный конверт. Вместо указания отправителя на узком прямоугольнике красовалась затейливая подпись Михаила.

Мэрлин быстро распечатал послание. И, кажется, был заинтригован еще больше. Сложенный листок не содержал текста, только маленькая картинка, размером с четверть ладони, примостилась в углу: летучая мышь с распростертыми перепончатыми крыльями, пронзенная короткой стрелой.

— О, черт! — вдруг простонал демон, хватаясь за голову.

Тщательно скопированный дипломатом рисунок имел одну очень примечательную деталь. Стрела, ударившая в спину летучей мыши, вместо оперения оканчивалась кружком с еле различимой точкой посередине. На схемах так обычно изображались нестабильные выходы Порталов, чаще всего природного происхождения.

Почему Повелитель потребовал немедленно отойти на полмили назад, никто так и не понял. Правда, приказ был принят к исполнению незамедлительно. Истерзанная битвой армия, ворча, вернулась в то место, где днем король чертил на грязи иероглифы.

Мэрлин решил с объяснениями повременить. Сейчас его гораздо больше занимало письмо. Оно поистине было бесценно. Хотя предупреждение и запоздало часов на пять, но по-прежнему оставалось актуальным.

— Кто тебе это передал? — чеканя каждое слово, спросил Повелитель у фельдъегеря.

Под пристальным взглядом короля тот смутился и ответил уклончиво:

— Тот, кто подписывал конверт. Он сказал, что "Вам виднее".

— Так и сказал? — ухмыльнулся Мэрлин, — Хорошо. А как он тебя нашел? Ты же, вроде, должен был вернуться в строй еще на той неделе. Он что, через штаб письмо отсылал?

Парень потупился, слегка розовея.

— Нет. Меня вызвали. Он и та ведьма, которая в замке живет. Дернули прямо перед построением. Но они уверяли, что это не терпит отлагательств. Я не мог отказаться...

Повелитель посмотрел на фельдъегеря вопросительно, что-то прикинул и вдруг расхохотался.

— Приятно иметь дело с умными людьми. Как-нибудь на досуге расскажешь, каким образом им удалось выведать твое настоящее имя?

Курьер стал красным, как рак.

— Да ладно, не расстраивайся. Я так понял, они запретили называть себя? — произнес Мэрлин скорее утвердительно.

Парень удрученно кивнул.

— Правильный ход. Впрочем, они не будут требовать лишнего, — заверил Повелитель и, подумав, добавил, — Вот что. Раз уж ты все равно завяз в этом деле, забудь о штабе. Отныне твои маршруты должен знать только я и те, кого ты видел в замке.

Фельдъегерь опустился на колено прямо в липкую жижу и прижал руку к груди. Нежданно-негаданно он превращался в личного почтальона короля. Насколько он знал, из их подразделения до него никто такой чести не удостаивался.

— Встань, — бросил Мэрлин, — И слушай внимательно. Я сейчас напишу письмо. Отвезешь его Михаилу. Имей в виду, что я порекомендую ему вызывать тебя всякий раз, когда в этом возникнет надобность. А я надеюсь, что она теперь будет возникать часто. Я понимаю, что это не очень приятно. Зато значительно экономит время. Так что, придется побегать. Уж извини.

Курьер тихонько вздохнул. Перемещаться, подчиняясь воле человека, действительно было не слишком здорово. Особенно, если тебе не оставляли выбора. Но раз так хотел король...

Повелитель конечно понял, какие чувства одолевают парня. Несмотря на все свое могущество, он сам оставался демоном, с такими же уязвимыми местами и вытекающими последствиями. Никакая корона не могла изменить сущность. Чтобы приободрить фельдъегеря, он похлопал его по плечу.

— Как тебя зовут? Для широкого употребления? — спросил он мягко.

— Тоф.

— Звучит вполне. В рамках традиций, так сказать. Правда, Варвару на такое не купишь, — усмехнулся Мэрлин, — Но запоминается легко. Кстати, если тебя так уж угнетает жесткая привязка, можешь попросить их. Думаю, им по барабану, какое имя использовать. Лишь бы ты являлся. Но, учти, с этого момента от твоей расторопности и умения молчать зависят сотни жизней. А за безопасность тех, кто будет передавать сведения, ты ответишь головой. Так что никаких выкрутасов. Ты понял?

Тоф поклонился. Он и раньше подозревал, что у Повелителя демонов очень тесные отношения с теми людьми. Но сейчас по тону догадался: их слово иногда значит больше, чем вся официальная политика.