| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Не дорисовала?! Исправишь?! — Кволлес неистовствовал. Невнимательный наблюдатель мог бы решить, что это его только что гонял по коридору свежеподнятый мертвяк, а вовсе не удобно расположившегося на полу, скрестив ноги, рыжего парня. У которого, кстати, появился отличный шанс смыться под шумок... если бы не трофейная гортань.
— Исправлю! — Уже чуть не плакала девица, засучивая рукава и явно готовясь колдовать.
— Стоп! Даже не думай. Я сам. Пока не случилась очередная катастрофа.
Магистр развернулся лицом к оборотню и наткнулся взглядом на Хьеля. Секунду они молча взирали друг на друга, потом Кволлес процедил:
— Та-ак... Адепт Фанкай. И ты здесь, значит? Я, кажется, только вчера советовал тебе не ввязываться в неприятности. И другу твоему велел за тобой присматривать.
— Неприятности меня как-то сами находят, — осклабился в ответ Хьель. — А друг занят. Ходит кем-то прОклятый, бедолага, грустит.
— Значит, сами... — магистр недобро сощурился и, не глядя, дважды махнул рукой. Его недовольный коллега сменил выражение лица на постно-удивлённое, но спорить не стал, молча совершил незамысловатый пасс и ушёл в толпу. Малая часть зевак гуськом потянулась следом, остальные решили не пропускать шоу и с готовностью притихли. Парочка студентов, куда-то перетаскивавших колченогие стулья, брякнула оные на пол и устроилась с особенным комфортом. По рукам с тихим шорохом пошли бумажные кульки с жареными семечками... Не исключено, что публичные кволлесовы головомойки были делом привычным и развлекательным, и завсегдатаи этих зрелищ готовились к ним заранее и, на всякий случай, всегда.
— Адепты, выставить щиты! — рявкнул Магистр. — Сейчас адепт Фанкай покажет нам, как надо расправляться с результатами собственных бездарных экспериментов.
— Что?! — Хьеля перекосило так, что вопрос прозвучал скорее как "Шта?!", но Кволлес только сделал издевательский приглашающий жест и сложил руки на груди. Студенты за его спиной скучковались, начали пихаться и заполошно размахивать руками в попытках выставить магические заслоны. То ли мысль поставить один на всех не пришла никому в голову, то ли буквальное следование приказам было обязательным условием присутствия. Хьелю на все хитросплетения местных взаимоотношений стало абсолютно начхать в тот момент, когда оборотень перестал скрести пол, поднял плешивую башку, покрутил ею, выбрал направление и неторопливо двинулся на некроманта.
— Итак, студенты! — Магистр сделал широкий жест, и аудитория обратилась во внимание. — Представляю вам неудачника, надеющегося получить диплом только за то, что он шесть лет протирал стул в магической академии. Знакомьтесь, адепт Хьель Фанкай, специализация — некромант. На деле не способен... да вообще ни на что не способен, как я подозреваю. Что уж там до упокоения поднятого оборотня.
— Адепт Фанкай, если понадобится, способен упокоить даже поднятого магистра! — ощерился в натужной усмешке Хьель, которому на данный момент одновременно приходилось думать о том, как не опозориться на глазах стольких свидетелей, и что сделать с тварью, с которой ничего не сделаешь. И, напротив, не думать о том, что можно и нужно учинить с этим жирным хамом в мантии.
Некромант и оборотень медленно кружили по узкому проходу, последний клокотал, угрожающе поднимал загривок и пытался притиснуть Хьеля к стене, но тот каждый раз изловчался переместиться на середину коридора.
Магистр между тем явно вошёл во вкус.
— Адепт Фанкай, а чего ждём? Не время показывать всем отвратительный характер, продемонстрируй лучше свои гипотетические знания. Дерзостью тут не возьмёшь, колдовство нужно. Вот и докажи, что хоть чего-то стоишь. Или, может, оборотень по твоей задумке должен упокоиться сам, от бездарных шуток?
Некромант скрипнул зубами. Кволлес явно работал на благодарную публику. Под смешки и улюлюканья Хьель создал вокруг себя очередной магический щит и тут же, пока хватало резерва, буквально приклеил сверху второй. Наружный получился несравнимо тоньше и способен был уберечь разве что от одного непрямого и не слишком сильного удара, но зато давал возможность уловить момент, если и на этот раз неведомый враг попытается повторить свою кражу. Особенно если враг не так уж неведом.
— Двойной щит?! Адепт Фанкай, ты превосходишь мои самые смелые ожидания! — Оскорбительно расхохотался Кволлес.
— Да я вообще кладезь неожиданностей! — с напускной жизнерадостностью парировал Хьель, так и этак прикидывая свои шансы против оборотня. Соотношение в любом из вариантов получалось плачевное. — Матушка говорила, что даже когда я маленький в песочнице совочком жрал... А ёрш твою медь!
Оборотень пошёл на очередной круг и вдруг, резко изогнувшись, бросился на свою жертву.
Хьель кинулся на пол, перекатился, вскочил на ноги и с разворота на пробу огрел нападающего воздушным хлыстом. Хлыст предсказуемо высек только россыпь мелких искр из магического щита на оборотничьей спине, и некроманту снова пришлось демонстрировать чудеса физической подготовки. Благо многочисленные упражнения в беге за и от разъярённых неупокойников дали свои результаты.
— Объясняю тем, кто слишком туп, и не понял сам, — снова включился Кволлес, — адепт Фанкай вместо того, чтобы уничтожить оборотня, оградил его непроницаемым щитом. И теперь не может догадаться развеять собственное заклинание.
— Да шиш ты его тут развеешь! — заорал Хьель, успевший испробовать уже все известные способы развеивания, снятия, пробивания и прошибания. Теоретически, ситуация должна была ощущаться достаточно определённо — будто пытаешься ударить сам себя и инстинктивно удар отбиваешь. На деле же собственный некромантский щит, перешедший оборотню, сделался чужим и абсолютно неподвластным, будто с самого начала был качественно сотворён кем-то другим.
— Я могу воспринять это, как вызов себе? — Магистр брезгливо поморщился.
— Да хоть как личное оскорбление покойной бабушке! — Хьель, кряхтя, отполз в сторону, прислонился спиной к стене, взвесил на руке маленький воздушный резак и изобразил полнейшее изнеможение. Типичный неудачник, признающий собственное поражение, но для вида продолжающий хорохориться.
— Все проблемы неудачников всегда возникают исключительно по вине самих неудачников. — Вкрадчиво сообщил магистр, неприятно улыбаясь.
— Пророчишь, человече, — вздохнул показушник Хьель, жалея, что никто из присутствующих не оценит сарказма.
— В таком случае, пророчу тебе провал на Едином экзамене, — бросил Кволлес, широко размахнулся и, явно купаясь в лучах адептского внимания, послал в оборотня широкую струю пламени. Мертвяк вспыхнул под дружные многоголосые ахи, завертелся и брызнул в разные стороны полыхающими и неистово воняющими ошмётками щита.
Хьель в мгновение ока совершил поистине невероятный прыжок, замахнулся резаком, целясь прямёхонько в гнилую глотку и с маловразумительным воинственным воплем размашисто впечатался в противоположную стену, не встретив на пути сопротивления оборотничьей туши. Туша взвилась и осела на пол хлопьями жирного пепла. Где-то сбоку, опуская руки, испуганно пискнула толстая "поднимальщица".
— Браво, адепт Фанкай! — Магистр несколько раз хлопнул в ладоши. — Какая самоотверженность, какое рвение... и какое убожество! Более жалкого зрелища мне видеть ещё не доводилось. Ты, когда тебя в детстве били, тоже звал мамочку на помощь, а потом из-за её подола храбро тыкал обидчика кулачишком в нос?
Некромант, как раз проверявший на целостность собственный нос после лобового столкновения со стеной, только отмахнулся. Всякого рода оскорбления отскакивали от него, как от стенки горох. Хотя в детстве, что правда, то правда, на случай каких-либо неприятностей, рядом с родовитым наследником всегда находился слуга. Но тому скорее приходилось оттаскивать своего подопечного от обидчиков, чем обидчиков — от него. Аристократическое дитя нисколько не гнушалось лезть в драку до тех пор, пока не вынесло для себя простую истину — кулаки решают не всё. За них это с гораздо большим эффектом может сделать хорошо подвешенный язык. Вот если не можешь отбрехаться — тогда да, дерись. Нет шансов выиграть драку — беги, и чёрт с ним! Репутация, конечно, вещь важная, но лишь в том случае, если ты дорожишь ею настолько, что готов получить в торец за правое дело.
Хьелю, к разочарованию всего высокородного семейства Фанкай, собственная репутация была не то чтобы до задницы, как всё остальное, но определённо где-то рядом. Поначалу это списывали на чрезмерную избалованность и желание постоянно быть в центре внимания. Потом поняли — нет, ему реально всё равно. Особенно остро проблема встала, когда у мальчика внезапно проявился магический дар, и он — какой позор! — не стал его скрывать, а выбрал стезю профессионального мага, которая, как известно, повсеместно признавалась низменно-плебейской.
Глава 11.
Дело было на втором курсе.
— Меня лишили наследства!
Обычно в связи с такими известиями полагалось выглядеть подавленным. В идеале — потерявшим всякую надежду на лучшее. Но уж, как минимум, хоть чуть-чуть расстроенным.
— И шего ты радуешша? — Рагдар зубами затянул узел в конце шва, откусил нитку и встряхнул свежезашитые штаны. Даже после всех стараний по восстановлению те имели вид крайне потрёпанный, и от того невыразимо печальный. В самый раз для объявленного.
— Как это чего? — Хьель чуть присел на расставленных ногах и начал залихватски лупить себя ладонями по коленям, сопровождая это действо развесёлым "хоп, хоп, хоп!"
— Ладно, зайду с другой стороны, — алхимик чертыхнулся, увидев на просвет ещё одну дыру, просунул в неё палец и пошевелил им, — деньги кончились, ужинать сегодня не на что. А если принять за аксиому то, что твоя радость по масштабам как всегда прямо пропорциональна размерам проблемы, то и завтра тоже. И так до конца месяца — а это без малого полторы недели до стипендии.
— Рагдар, не ной, я всё продумал! — Некромант подскочил на месте и проплясал к своей койке, на которой поверх покрывала вперемешку валялись какие-то склянки, обрывок кожаного ремня, пучок петрушки и чья-то здоровенная берцовая кость.
— Хьель, не надо, — Рагдар устало протёр глаза и малодушно закрыл их на оставшуюся прореху. Ковыряться с иголкой при свете дрожащей свечи ещё полчаса было выше его сил. — Как друга тебя прошу — что бы ты ни придумал — не надо.
— О, петрушечка! — Некромант подхватил пучок и моментально его схарчил. Рагдару оставалось только надеяться на то, что петрушка — это просто петрушка, а не трижды подвергнутый магической обработке компонент какого-нибудь зелья, который его хозяин сам замагичил, сам же об этом и забыл.
— Давай не будем изобретать проблем на свою голову и просто подработаем в лаборатории. Магистр Тул обещает по двадцать медяков каждому за смену. Помоем реторты, процедим декокты, наведём порядок в кладовой... Я всегда считал, что эти закрома науки, если можно так выразиться, находятся в плачевном состоянии.
— Почему ты вообще пошёл в маги? — Скривился Хьель. — Столько мест горничных, лакеев, конюших и прочей прислуги пропадает в богатых домах...
— Кстати о богатых домах, — Рагдар, как обычно, пропустил всё несущественное мимо ушей, — что там про наследство?
— Наследство кончилось, — Хьель подобрал кость, покрутил её со всех сторон и зачем-то приложил к глазу наподобие подзорной трубы. — Почтенные предки решили, что для меня слишком жирно одновременно иметь и знатный род, и богатства, зато моему младшему брату — в самый раз. Нищенское существование, как они полагают, наставит меня на путь истинный и убедит отказаться от недостойных занятий магией.
— Что, это, в самом деле, считается настолько постыдным?
— Ты даже не представляешь, насколько! Мою двоюродную тётку чуть удар не хватил. Пришлось звать личного маменькиного лекаря. Он правда тоже слабоват оказался... Что поделать, после пятидесяти лет в склепе прадед имеет полное право выглядеть не презентабельно...
Рагдар, не спеша, обдумал ситуацию и сделал вполне логичный вывод:
— Их можно понять. Я бы тоже не обрадовался такому повороту. Зачем издеваться над почившими родственниками?
— Плевать им всем на родственников — живых и мёртвых! — Махнул рукой злопакостный некромант. — Даже если бы я при помощи магии гадил золотыми слитками, это ничего бы не изменило. Ну, кроме, конечно, обилия золотых слитков в моём личном пользовании. Главное во всём этом то, что знать не работает. НЕ РАБОТАЕТ НИКОГДА. Она блестяща, праздна, ленива и исключительно паразитирует на труде простых смертных. Это законы высшего общества, мой необразованный друг.
Рагдар выразительно глянул на него исподлобья и поинтересовался ровным тоном:
— Как же ты тогда снизошёл сюда к нам, простым смертным, из своего богатого рая, ленивая ты праздная, паразитирующая скотина?
— Люблю, знаешь, при полной луне героически взять приступом беспокойное кладбище, уложить ударом под дых какого-нибудь буйного мертвяка, поэкспериментировать с опасными зельями... — Мечтательно взялся перечислять некромант.
Алхимик выслушал весь список до конца, и когда некромант, умолкнув, замер в торжественной позе, подытожил:
— Да, будь моя воля, я бы тоже лишил тебя наследства.
— Ха-ха, как смешно. Не думал в шуты податься? — изволил оскорбиться в одночасье обнищавший аристократ.
— Меня больше волнует, о чём думаешь ты, радуясь лишению денежной поддержки семьи.
— О том, что теперь могу спокойно учиться магии, не тратя всё каникулярное время на выслушивание маменькиных "ах-сын-ты-нас-всех-позоришь-немедленно-брось-гадкое-колдовство-ты-высокородный-наследник-сейчас-приедут-соседи-надень-камзол-куда-ты-дел-кружевное-жабо?!" — кривляясь, фальцетом заголосил некромант.
— А жить мы будем на те гроши, о невозможности прислать которые постоянно сокрушается в письмах моя матушка? Я так понимаю, содержания тебе теперь тоже не видать, как своих ушей?
— Гм... — Хьель на секунду озадачился, полез за пазуху и вытащил оттуда сложенный листок бумаги. — "Недостойный сын!.. Тыры-пыры... не перестаёшь огорчать... дошёл до крайности... родные и соседи в шоке... тыры-пыры... а, вот! "Со дня, когда это письмо попадёт тебе в руки, и до тех пор, пока не одумаешься, мы с твои папенькой решили не потакать более твоим дурным прихотям, отчего денег в дальнейшем не жди, а наследство считай переданным брату. Если разум в тебе возобладает, мы готовы вновь назначить тебе прежнее содержание, однако наследство отдано раз и навсегда. Любящая, едва не доведённая тобою до нервной болезни, мама".
Наступила пауза.
— По-моему, всё ясно, — пожал плечами Рагдар. — На одну стипендию при всех своих тратах ты точно не протянешь, в долг из своей я тебе ничего не дам...
— Ты же мне друг!
— Друг, а не заёмщик. Тем более, что отдавать долги тебе будет не с чего, а я не готов переходить на питание воздухом и солнечным светом, лишь бы ты купил себе какую-нибудь очередную непонятную ерунду. Так что я вижу только один выход из сложившейся ситуации.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
