Гп кровь Гриффиндора

— Помню, — увял Хмури. — Хотя, надо спросить самого Поттера.

— Я отправлюсь с ним! — неожиданно для самого себя выпалил Гарри.

— Вот и отлично. Всё как договаривались, — произнёс профессор, повернувшись к Думбльдору.

Тот кивнул, открывая дверь. Обескураженный Хмури сдавил подлокотник. Гарри пожал плечами и вышел вслед за профессором из кабинета.

— А куда вы хотите меня отвезти? — полюбопытствовал Гарри.

— Потом, по дороге скажу.

Они вышли из прохода и направились к вестибюлю. Навстречу попался чем-то разозлённый Снэйп.

— Поттер! Гуляем по коридорам во время занятий? Двадцать баллов с Гриффиндора!

— Минус сто баллов Слизерину, — спокойно возразил Рейд.

— За что это? — вытаращился преподаватель зельеделия.

— Вы же сочли возможным снять баллы с Поттера, хотя его задержал я для беседы. А вот ваши ученики подожгли две парты, грубо нарушив правила техники безопасности. Хотя я их предупреждал.

— Хорошо, я отменяю взыскание, — разочарованно пробормотал Северус.

— А я нет.

— Да... я...

— Что, вы? — Рейд явно наслаждался ситуацией. — У вас какие-то проблемы? Так я могу снять по сто баллов с каждого из нарушителей.

Поняв, что ситуация складывается не в его пользу, Снэйп поспешил покинуть поле боя. Гарри же старался получше запомнить разъярённую гримасу преподавателя.

— Стервятник! — пробормотал Рейд вслед алхимику. — Пойдём.

Он подтолкнул Гарри вперёд. Они прошли через пустынный в это время холл и вышли на улицу. Гарри и профессор пересекли открытое пространство и углубились в Запретный лес.

— Отлично, здесь никто не увидит, — сказал Рейд.

Он ухватил Гарри за плечо и поднял вверх правую руку. Перстень ярко вспыхнул. Гарри ощутил короткий полёт и... и увидел, что он стоит на берегу могучей реки, неспешно катящей свои свинцовые воды.

— Где мы?

— В России. Это — Енисей.

— А зачем мы здесь? — спросил Гарри.

— Смотри туда!

Гарри перевёл взгляд в направлении, указанном профессором. Он увидел огромный комплекс. Несколько цилиндрических башен высотой в пять — шесть этажей кольцом окружали центральное строение в форме усечённого конуса. Над ним, без какой-либо видимой опоры, вращался ажурный круг из белого металла. Каким-то образом Гарри понял, что внутри никого нет. И, видимо, давно.

— Что это?

— Это — Академия. Учебное заведение и штаб-квартира Братства, — пояснил Рейд.

Гарри удивился произошедшей с тем перемене. Привычная холодность исчезла с лица преподавателя. Его глаза мягко лучились. Юноша понял, что проф... нет, Охотник попал домой.

— Пошли, — Рейд двинулся к скалистому мысу, нависавшему над рекой. — Основной вход запечатан, так что, пройдём через ангар.

Добравшись до скалы, Рейд поднёс перстень к ничем не примечательному выступу. Послышался глухой скрежет, и массивная глыба отошла в сторону, освобождая проход. Профессор шагнул внутрь. Гарри последовал за ним. Едва он прошёл, как скала сдвинулась и снова закрыла отверстие. Стало темно.

— Люмос! — произнёс Гарри.

С кончика палочки ударил пучок света, осветивший грубо вырубленный проход и широкую спину профессора, шагавшего впереди. Тому свет, очевидно, был не нужен. Ход изогнулся почти под прямым углом и вышел в огромную пещеру. Очевидно, это и был ангар Академии. Пол в пещере был старательно выровнен. В дальнем углу стояло несколько старых самолётов, от маленьких истребителей, до больших бомбардировщиков. Ближе располагались легковые и грузовые машины. В укутанной брезентом махине Гарри, присмотревшись внимательнее, угадал танк.

— Зачем всё это?

— Для обучения, — пожав плечами, ответил Рейд. — Здесь студентов учили водить всё, что ездит, плавает и летает. Пойдём, вход на противоположной стороне.

Гарри пошёл за профессором. Он думал, что его уже ничего не удивит. Но он ошибался. В центральной части зала в полу было вырублено огромное углубление, в котором на специальных опорах стояла подводная лодка.

— К-21, — пояснил профессор, заметив взгляд ученика.

— Как вы её сюда притащили?

— Тащил не я. Её уволокли ещё в 1944 году. Сложнее всего было именно украсть. Лучшая лодка времён второй мировой войны. Подводный крейсер.

— Она исправна?

— Конечно. Разумеется, топливо и электролит слиты. Боеприпасы сняты. Корабль на консервации. Чёрт...

Из трубы перископа вырвалось светящееся облачко и рванулось к людям. Гарри поднял палочку, но обнаружил, что профессор совершенно спокоен, хотя, на его лице застыло раздражение.

Свечение приблизилось, и Гарри увидел, что это призрак широкоплечего мужчины в военно-морской форме.

— Здравствуйте, капитан, — проворчал Рейд.

— Привет, последний! — улыбаясь, произнёс капитан. — А это кто? Студент?

— В некотором роде...

— О, тогда, старушка ещё выйдет в море? — обрадовался призрак.

— Слушай, — взорвался Рейд. — Будешь меня доставать, сдам твою лодку на металлолом.

— Не сдашь, — призрак остался равнодушен к угрозе. — Другой-то у тебя нет.

— Хе-хе, знал бы ты, какие сейчас лодки! — саркастически расхохотался охотник.

— Я знаю, но "Тайфун" сюда не влезет. Так что...

— Отстань, мне сегодня не до тебя, — признал поражение Рейд и направился в обход дока. — Пошли, Гарри.

Гарри подавил в себе вопросы, понимая, что все задать всё равно не сможет. Они пересекли зал и вошли в просторный туннель, который явственно поднимался вверх. Пол туннеля был покрыт пылью, мягко приглушавшей шаги. Где-то капала вода, и по туннелю разносился звук, похожий на тиканье будильника. Гарри насчитал 120 шагов, прежде чем туннель закончился массивными воротами. Рейд дотронулся до ворот перстнем. Тяжёлая плита распалась на две части, утонувшие в нишах. Они оказались в круглом зале, откуда расходилось несколько проходов. В зале светились сами стены, покрытые искусной резьбой. В центре зала располагался ныне пересохший фонтан. Рейд решительно пересёк зал и остановился у арки, ведущей в правый коридор.

— Пойдём.

Гарри помедлил, поражённый странным ощущением внезапно проявившейся Силы. Обманчивое спокойствие огромной мощи грозило страшной участью тем, кто посмел бы покуситься на хозяев этого места.

— Что это?

— Ты почувствовал? — спокойно спросил профессор. — Это защитные заклятья. Сочувствую тому, кто всё-таки ухитрится сюда влезть в отсутствие хозяев. Но надо поторапливаться.

— А куда мы идём? — рискнул спросить Гарри.

— Нам надо попасть в хранилище. А туда можно проникнуть только из комнаты ректора. Так что, нам на самый верх.

— А почему здесь столько пыли? — у Гарри невыносимо першило в горле от облаков поднятой ногами пыли.

— Тут очень долго никого не было, — помрачнел Рейд. — Академия не действовала с 1917 года. Совет намеревался произвести набор учеников после окончания второй мировой войны, но...

— А как так получилось, что все вместе угодили под атомную бомбу?

— Предательство. Братство получило сведения о том, что готовится уничтожение Хиросимы. Причём, в один миг. Естественно, маги Братства должны были постараться предотвратить такое злодеяние. Туда направили лучших. Но они не нашли никаких следов готовящегося магического воздействия. Тогда в Хиросиме собралось всё Братство, за исключением 19 человек. Ни у кого даже мысли не возникало о существовании такого оружия. Они даже не успели понять, что происходит.

— А почему вы решили, что это работа предателя? — поинтересовался Гарри.

— Потому, что инициатором общего сбора был кто-то из своих... Ага, мы на месте.

Рейд остановился у развилки коридора. На стене обнаружилось изображение дракона, искусно вплетённое в затейливый узор. Профессор нажал пальцем на рубиновый глаз чудовища. Послышалось глухое гудение. Часть стены повернулась на оси, открывая проход в узкий коридор. Рейд скрылся внутри. Гарри последовал за ним. Они прошли около 50 метров по плавно изгибавшемуся проходу и вышли в очередной круглый зал, который в два раза превосходил предыдущий. В центре зала располагалась огромная колонна, вокруг которой змеёй вилась широкая лестница. Рейд подошёл к колонне и исчез, завернув за неё. Гарри поспешил следом и увидел, что профессор стоит около ступенек.

— Высоковато идти! — недовольно сказал Рейд, шагнув на лестницу. — Но делать нечего.

Он начал подниматься по ступеням. Гарри пошёл рядом. Судя по всему, подъём обещал занять некоторое время, поэтому юноша спросил:

— Профессор, может вы немного расскажете мне про Академию?

— Я не знаю, что тебе такого рассказать... — задумчиво протянул Рейд. — Да, это мой дом, и другого у меня нет, но знаю ли я свой дом? Я жил здесь почти двенадцать лет. Но не обошёл и четверти здания. Пыльно и скучно. Конечно, когда здесь было много людей, Академия не производила столь мрачного впечатления. Но я могу судить об этом только по рассказам моего деда... Факультетов здесь не было. Только курсы. Тринадцать курсов. Никакой вражды вроде как у вас со Слизеринцами не было и не могло быть. Да и никого подобного Малфою здесь бы не потерпели. Студенты знали, что Братство слишком малочислено, чтобы допускать ссоры между своими. Да и выпускников-то едва хватало, чтобы только восполнять потери. Последние десятилетия — с начала 19 века, Братство не жило, а существовало. Слишком во многое пришлось вмешиваться.

— А Охотники? — с интересом спросил Гарри.

— Что, Охотники? — поморщился Рейд. — Они — не панацея. Что такое вообще Охотник? Идея создания магов-бойцов родилась примерно через сто лет после основания Братства. Именно тогда Совет понял, что они проигрывают борьбу. Не потому, что слабы. Как раз силы им было не занимать. Просто они не могли справиться с... ну, назовём их привычным тебе термином, "чёрные маги". Почему не могли? Лично я считаю, что они были скорее учёными, чем воинами. И не могли реагировать на действия врага, не признающего никаких правил. Тогдашний председатель совета выдвинул два основных постулата: а) на насилие отвечают насилием; б) если идёт игра без правил, устанавливай свои правила. И совет принял решение о создании бойцов, подготовленных особым образом. Таких, которые бы не погнушались никакими методами, могли ударить в спину и при необходимости пройти по трупам. Да, Охотник мог бы войти к чёрту в пасть, и выйти оттуда, выбив по пути все зубы. Но их всегда было очень мало. Число Охотников никогда не превышало шести десятков. А начиная с 1812 года, Братство в среднем теряло по два-три Охотника ежегодно. И редко когда удавалось восполнить эти потери. К 1945 году у Братства осталось только три Охотника. А потом...

Лицо профессора застыло маской мрачной ярости. Но уже через мгновение, он расслабился и продолжил:

— Вот так. А в 1974 году мой дед забрал меня у родителей и притащил сюда. И начал делать из меня бойца. Я вынужден сказать, что к тому времени он был просто одержим идеей возмездия за уничтожение нашего ордена. А я должен был стать его орудием. И умер он через две недели после того, как вручил мне перстень. Умер с мыслью, что он своё дело сделал. А я остался один. И... кому я должен мстить? Я этого не знаю до сих пор. А тогда... Что ж, тогда я принялся делать то, что должен делать Охотник: истреблять зло. Как я был жесток в своей уверенности, что имею бесспорное право карать. Но... разве я был не прав? Я поступал, как велит Кодекс: в отношении зла приемлемо только одно — полное уничтожение. И чем больше я сталкивался с приверженцами злых сил, то всё больше уверялся в своей правоте. Но разве они не люди? Может, их можно было ещё переубедить? Не знаю... я не пытался найти ответ на этот вопрос. Хотя, наверное стоило бы... А потом... В 1987 году я повстречал старого Глена — Охотника, не попавшего на сбор. Он принял меня под свою опеку. Мы работали вместе. Но всего через два года он погиб в бою. Там был страшный противник. Могли погибнуть сотни людей. И Глен использовал Последний Шанс — страшное заклятье. Он вложил всего себя в один удар клинка. И вот тогда я только понял, что не бывает жизни без смерти, что каждая победа — в чём-то является поражением. И какова цена победы, оплаченной кровью СВОИХ!

Он замолчал. Лестница описала последний виток и закончилась круглой площадкой, с которой уходили аж три коридора. Рейд пошёл в средний, увлекая за собой Гарри.

Этот коридор производил гораздо более приятное впечатление, нежели переходы нижнего яруса. Он был обшит деревом. На полу лежала толстая ковровая дорожка. Вдоль стен располагались статуи и рыцарские доспехи. Через равные промежутки в стенах располагались двери, помеченные различными символами. Гарри и профессор завернули за угол коридора и остановились перед последней дверью.

— Кабинет директора, — коротко сказал Рейд, в определённом порядке нажимавший на завитки узоров, которыми была украшена дверь.

Что-то щёлкнуло. Профессор толкнул дверь, мягко повернувшуюся на петлях, и шагнул внутрь. Гарри перешагнул порог и принялся оглядываться с жадным любопытством. Кабинет директора состоял из двух комнат, спальни и рабочей. Рабочая напоминала помесь гостиной Гриффиндора после вечеринки и подземелья Снэйпа. Массивный стол был завален ингредиентами зелий и разбитыми склянками. Книги лежали на столе, на полу и подоконнике. Ковёр прожжён в нескольких местах. Красивые мягкие кресла кучей свалены в углу.

Не обращая внимания на беспорядок, Рейд шагнул в спальню и завозился там. Что-то лязгало и падало. Разбилось стекло.

— Гарри, иди сюда!

Юноша шагнул в спальню. Рейд забрался в шкаф и манил Гарри за собой. Тот пожал плечами и залез внутрь. Дверцы шкафа захлопнулись.

— Э-э-э... — начал Гарри.

— Терпи! Другого пути нет! — прервал его профессор.

Гарри затошнило от ощущения быстрого падения вниз. Шкаф исчез. Гарри обнаружил, что стоит в обширном помещении, наполненном различными странными предметами.

— Где это мы? — спросил Гарри, снимая свалившуюся ему на голову шляпу.

— В Хранилище, мальчик, в Хранилище, — ответил Рейд, осматриваясь кругом. — Попасть сюда можно только из кабинета директора. Выйти-то нетрудно. А сюда — только так.

— А почему?

— В своё время, Братство охотилось за артефактами древности, упомянутыми в различных древних сагах и сказаниях...

— А зачем?

— Они очень опасны, — спокойно сказал профессор, задумчиво обозревая зал. — Вот, пресловутый "Глаз Балора", — указал он на массивную громаду, похожую на абстрактную скульптуру. — По легенде, Балор — существо, обладающее единственным глазом, но способное сжигать дотла армии и города. А на самом деле — это древнее оружие. Представь, попало бы оно в руки муглов.

— Да уж, — поёжился Гарри. — А это что? — спросил он, показывая на машину в форме креста.

— Виман, или огненная колесница. Насколько известно, это творение Атлантов. Работает на ртути. Но как, никто не знает. Древние были очень изобретательны. Мороз по коже, когда представишь, ЧТО ещё может таиться где-нибудь в пещерах или на морском дне.

— А что нам здесь надо? — полюбопытствовал Гарри.

— "Rock of fate" — камень судьбы. Когда Охотник получал свой перстень, его приводили к камню.