Вопросов не было. Судя по всему, рассказ Игоря женщин впечатлил. Но, разумеется, это был всего лишь первый шаг. У всех тут были свои мотивы, свои тараканы в башке и свой персональный интерес. Даже у его бабушки. Тем более, у Ольги. О Варваре и говорить нечего. Бармин ее не знал и плохо себе представлял, чего от нее можно ожидать. Но кое-что мог, тем не менее, предположить. И по мнению Игоря, это "кое-что" стоило пустить в дело, вдруг сработает? Ну, он и попробовал.
Дело происходило где-то через два часа или чуть поменьше. Они уже отполдничали и, расположившись в гостиной, продолжали обсуждение возникших между ними болезненных проблем. Слово за слово, определились вчерне с тем, что есть и начали говорить о том, что будет. Вернее, о том, что желательно, и о том, что реально в предполагаемом будущем. Вот тогда Бармин и сказал то, что неожиданно пришло ему в голову уже во время разговора.
— Без обид, — сказал он, — но ты, Варвара, у Глинских приживалка.
— Помолчи! — остановил он, вскинувшуюся, было, сестру. — Я скажу, потом можешь возражать, а можешь промолчать. Я не дискуссию веду, а делаю тебе предложение. В семье Глинских ты своя, и, возможно, тебя там даже любят. Но ни статуса, ни приданного, ни, тем более, наследства тебе ожидать не приходится. Говорят, у тебя есть замок. Действительно твой или попользоваться дали? Вот серьезно, кто ты для Глинских и какое будущее тебе уготовано? Замуж не выдали, а ведь тебе уже двадцать четыре, но я могу поверить: найдут тебе жениха. Вопрос — кто он будет? В лучшем случае выдадут за кого-то из своих. За кого-то из мелких игроков. За второго или третьего сына в младшую ветвь. А вот если ты поддержишь меня, то станешь сестрой графа Менгдена. Родной сестрой, то есть получишь законное право именоваться графиней Менгден. А это статус. К тому же, я не жадный. Вернут мне родительские капиталы, землю и все прочее, считай у тебя есть приданное. И еще один момент. Я не они. Я тебя неволить не стану. Выйдешь замуж за того, за кого захочешь. Это, кстати, и вас Елена Николаевна касается. Не знаю вашей истории, но есть у меня подозрение, что или вы не из первых в своем клане, или фамилия ваша пребывает в упадке. Вот и приходится к Глинским примыкать.
— Предлагаете примкнуть к вам, Ингвар? — усмехнулась в ответ женщина, которую он, судя по ее реакции, довольно серьезно задел и разозлил. — И в какой позе я буду к вам примыкать?
Тут бы ему промолчать или мягко возразить, сказав, что он никому ничего не навязывает, но "Остапа понесло":
— Ну, это уж вам виднее, — сказал ей Игорь, удерживая кураж и не осознавая, что ситуация выходит из-под контроля. — Я же вам свободу выбора предлагаю. Вот и выбирайте себе "позу" по душе.
Получилось глупо. Сам не заметил, как перешел черту. Увлекся, выпил лишнего, возомнил себя, черт знает, кем, а в результате "выдал на-гора" уже не двусмысленный комплимент, как это случилось в начале встречи, а откровенную грубость. Оскорбил женщину, хотя, видят боги, она сама нарывалась, и теперь уже не узнаешь, провоцировала ли она его намеренно, — чтобы, скажем, сорвать переговоры, — или это действительно была всего лишь глупая случайность. Но слово сказано, а значит, и дело сделано.
Игорь спохватился, разумеется. Принес извинения, сославшись на пробелы в воспитании, но ничего не помогло. Збаражская, что называется, закусила удила. Она встала из кресла и, обернувшись с каменным лицом к Варваре, холодно сказала, как отрезала:
— Мы уходим!
Варвара покачала головой, тяжело вздохнула, — похоже, она знала с кем имеет дело, — но все-таки встала. Вернула на лицо нейтрально никакое выражение и, не прощаясь, направилась на выход. Можно было бы кинуться ей вслед, повторить слова извинения и немного поунижаться, но это грозило потерей лица, то есть гораздо более серьезными последствиями, чем вспыхнувшая на пустом месте ссора. К тому же Бармин совершенно не чувствовал себя виноватым. Опростоволосился — это так. Ошибся. Взял неправильный тон. Но будем откровенны, Варвара прибыла в замок с недобрыми намерениями. И, судя по ее реакции, Игорь был прав, когда предположил, что от начала и до конца это была операция, спланированная Глинскими. Другое дело, что ему почти удалось погасить назревающий конфликт и вернуть сестру "в лоно семьи". Кто же знал, что Елена не остановится и станет играть до конца! Он не слишком поверил ее праведному гневу. Захотела бы, все можно было свести к шутке, но она не захотела. То ли задание отрабатывала, то ли еще что, но после всего, что наговорила Варвара в начале встречи, могла бы "спустить на тормозах". Не захотела? Ее право. Увлекла за собой Варвару? Так сестра старше его на шесть лет. Взрослый человек. Должна думать своей головой.
— Прошу прощения, дамы! — повернулся Игорь к своим родственницам. — Я... Я совершил ошибку. Но кайся — не кайся, сделанного не воротишь. Пойду, пожалуй, прогуляюсь, проветрю мозги...
Глава 5
1. Двадцать седьмого марта1983 года
Уйдя из дома, Игорь пошел, куда глаза глядят. В прямом смысле этого слова. Покинул замок и отправился куда-то в никуда. Не оглядываясь, — он знал, что, посмотрев назад, увидит приставленных к нему телохранителей, — не выбирая дороги, не думая о том, как будет возвращаться назад. Шел сначала по одной из аллей парка, затем по дороге на Гдов. Думал. Остывал, но уже на въезде в город был полностью спокоен.
"А что случилось-то?" — вспомнил он вдруг старый, еще советский анекдот, и всю его дурную тревожность, как рукой сняло.
Всего-то и нужно было, подняться над ситуацией и взглянуть на нее спокойным взглядом стороннего наблюдателя. Ну, Бармин где-то так и поступил. Приподнялся над обыденность, посмотрел и увидел всю несуразность своей реакции на встречу с сестрой и даже понял, откуда ноги растут. Дело в том, что Игорь всегда был человеком чрезмерно осторожным, щепетильным и не в меру ответственным. Слишком много думал. Слишком многое принимал в расчет. Поэтому, наверное, ни с кем никогда не ссорился, поскольку никого никогда не обижал, даже тех, кого не стоило жалеть. Всегда наперед взвешивал свои слова и заранее пытался предугадать, "как слово наше отзовется". Разумеется, это приносило ему определенные выгоды. Маленькому человеку, — что в СССР, что в Америке, — не стоит ни с кем конфликтовать и вляпываться в истории. Бармин так и поступал. Жил, следуя принципу разумной осторожности: подумал о последствиях — не наделал глупостей. Однако, оглядываясь назад, он должен был признать, что упустил из-за этого немало счастливых возможностей. Не сказал в глаза подлецу все, что о нем думает. Не поставил на место карьериста, идущего к своей цели буквально по головам, не признался в любви той девушке, которая ему нравилась в семнадцать лет, и другой, которую встретил в двадцать три. Даже не попытался увести у приятеля подружку, хотя та, вроде бы, открытым текстом "намекала" на свою готовность уйти с Игорем. Но, увы, он не умел настаивать на своем. Не хотелось ни с кем ссориться или попросту боялся осложнений. И так всю жизнь. Однако Ингвар не Бармин. Менгден — совсем другой человек и должен вести себя по-другому, иначе думать и поступать так, как считает нужным, не оглядываясь на сделанное и не переживая из-за каждого пустяка. И уж точно, ему не за что себя корить в той неудаче, что постигла его переговоры с сестрой. Во-первых, никакой он ей не брат. Это, если иметь в виду Бармина. А во-вторых, не он начал, не ему и переживать. Она пришла к нему с войной, он попробовал найти путь к примирению. Предложил отступного, кто бы другой был с ней так щедр? Не захотела — ее право. Взрослая девочка, должна уже научиться думать своей головой. А ее подруга ему вообще не должна быть интересна, кроме разве что, как красивая девушка, годная для неотягощенного обязательствами романа. Это, к слову, касается и Ольги. Имеет на него виды, пусть сама об этом скажет. А раз ни мычит, ни телится, то ему уж точно стесняться нечего, он вполне может ее спросить первым. И про сны, и про намерения, и про ее положение при княгине Кемской. И даже про возможность коротать ночи вместе. Спросит, получит ответ, тогда, и будет думать, что с этим делать и как с этим быть. Простое решение, но отчего-то пришло в голову не сразу. Взяло всего ничего: три часа неспешной прогулки. Зато домой, — в замок Надозерье, — Бармин возвращался, полностью успокоившись и решив для себя, что и как будет теперь делать.
* * *
Княгиню Кемскую и кузину Ольгу Бармин нашел в маленькой, отделанной резным дубом гостиной на втором этаже. Они от него не прятались, разумеется, а просто ожидали возвращения. Сидели в креслах около журнального столика и тихо о чем-то разговаривали, покуривая между делом ставшие уже привычными Бармину длинные сигареты, — Vogue со вкусом ментола, — и попивая шерри из бокалов граненого стекла.
— Спасибо, что дождались, — Игорь подошел к женщинам и сел в свободное кресло. От предложенного слугой хереса отказался, достал свои сигареты, но закуривать не спешил. Смотрел на женщин, ждал первой реплики.
— Хочешь, я поговорю с Варварой? — нарушила молчание Ольга, впервые перейдя в разговоре с ним на "ты". — Наверное, все еще можно как-нибудь исправить.
— Можно, — согласился Игорь, — но не нужно. Я имею в виду, что тебе не нужно вмешиваться в наши с ней разборки. Передумает — придет сама, а нет, так на нет и суда нет.
— Может быть, передумает, — княгиня взяла со столика портсигар и, открывая его, щелкнула крышкой. — Может быть, нет. Я ее плохо знаю и не представляю, чего от нее можно ожидать. Но, если это воспитание Глинских, то она не придет. Упертые они все до одного. Такой род.
— Время покажет, — подвел итог Бармин. — А теперь к делу. Вы ведь уже догадались, что отец готовил меня к возвращению.
Это была легенда, на которую Бармин намекал раньше, но которую озвучил полностью только сегодня.
— Отец не знал, когда и как нам удастся вернуться, — продолжил он излагать свою историю, — вернемся вместе или один только я, но он всегда верил в лучшее. К сожалению, не дождался. Умер, когда я был еще мал, а мой воспитатель Иван Никанорович, то ли многого не знал, то ли полагал, что еще не время. Так и ушел к богам, не открыв мне ничего о моем роде-племени. Я даже того, что Менгден, не знал. Но тогда, когда я только прилетел с острова, это было, в принципе, неважно. Да и вы не знали толком, с кем имеете дело. Однако сейчас, когда в игру вступили новые игроки, — а я думаю, Варвара первая, но не единственная, — мое незнание становится попросту опасным. Вчера еще можно было никуда не спешить, но сегодня, Анна Георгиевна, после того, как я раскрыл карты, отмалчиваться больше не получится. Я хочу знать все, сколько бы этого "всего" не набралось, и каким бы оно ни было. Могу я рассчитывать на вашу помощь?
Имелась в виду, откровенность, но Игорь решил, что лучше апеллировать к положительным эмоциям, чем акцентировать отрицательные.
— Это длинная история, — словно бы, в раздумье протянула княгиня.
— Вы куда-то торопитесь, бабушка?
Было странно называть бабушкой эту моложавую ухоженную женщину. Красивую и все еще желанную. Во всяком случае, Бармину она нравилась, хотя он и понимал, что, учитывая возраст Ингвара и близкое родство, ему лучше переключиться на тех, кто помоложе и не приходится ему бабкой.
— Хорошо, — согласилась женщина, — но это разговор с глазу на глаз.
Имелось в виду, без Ольги, но Игорю Ольга сейчас была без надобности. Тет-а-тет, значит, так и будет. Ему, между прочим, разговор один на один тоже был, как нельзя кстати. Не обо всем удобно спрашивать при свидетелях, и не все мысли стоит озвучивать при посторонних.
— Если это необходимо, — кивнул он.
— Иди, девочка, — повернулась княгиня к зардевшейся Ольге, не привыкла, верно, кузина, что ее отстраняют от разговора, — займись своими делами.
— Тогда, я, пожалуй, пойду в библиотеку. — Ольга встала из кресла, оправила платье и, не прощаясь направилась к двери.
— Скажи там кому-нибудь, — кинула ей вслед княгиня Кемская, — пусть заварят мне крепкого чая.
— Мне тоже, — поддержал ее Игорь. — И пусть принесут старки.
— Слушать не помешает? — чуть подняла бровь бабушка.
— Не беспокойтесь, — успокоил ее Игорь и наконец закурил, — я свою норму знаю.
— Хорошо, если так, — усмехнулась женщина каким-то своим мыслям. Впрочем, кое-что все-таки озвучила:
— Ты меня приятно удивил, внук, — второй раз за день констатировала она. — Похоже, мы тебя недооценили. И это скорее хорошо, чем плохо. Я имею в виду, что ты гораздо лучше подготовлен к предстоящим событиям, чем мы могли надеяться. Но главное, это все-таки не знания сами по себе, а голова на плечах, и она у тебя есть. Ты умный. Быстро соображаешь. Делаешь правильные выводы. Ну и магия, разумеется. Это очень удачно, что ты не обделен магией. Без Дара тебе было бы куда сложнее, со слабым Даром — ненамного лучше. И даже то, что у тебя необычный Дар, говорит в твою пользу.
— Каким образом? — вставил Игорь слово в ее монолог.
— Стихийный Дар указывает на родство кое с кем из твоих великих предков.
— То есть, я не единственный такой? Это не аномалия?
— Нет, не единственный. И это не аномалия. Это редкий, но все-таки известный из истории Дар.
Между тем слуги накрыли для них чайный стол и, удалившись, оставили Бармина один на один с его моложавой бабушкой.
— С чего бы начать? — Княгиня, вроде бы, находилась в раздумье, но Игорь был уверен, что это всего лишь риторический прием.
— Давайте, начнем с моей родни, — предложил Бармин, — а то с Варварой все получилось как-то слишком неожиданно. Знай я к чему готовиться, все, возможно, пошло бы как-нибудь иначе.
— Твоя правда, — согласилась княгиня. — Я просто не ожидала, что Глинские так скоро ринутся в бой.
"Странная позиция, — мысленно пожал плечами Бармин. — А чего же ты от них ожидала? Сама же говоришь, что они упертые. Впрочем, пусть ее! Теперь уже я сам буду контролировать события".
— Тогда, давайте вернемся к родственникам, — предложил Бармин. — Варвара моя родная сестра, а кем мне приходятся Глинские? Князь Нестор неслучайно, наверное, озаботился судьбой Варвары Менгден?
— Ты прав, — тяжело вздохнула женщина. — Глинской была вторая жена твоего деда.
— А я, тогда, чей внук? — удивился Игорь. — Я выходит, тоже Глинским родня?
— Родня, но не прямая, а сводная.
— Тогда, Анна Георгиевна, я совсем запутался, — признал Бармин очевидное.
— У твоего деда, — начала объяснят— княгиня, — графа Карла Менгдена было три жены...
— Высокая смертность, вы не находите? Или у нас разрешен развод?
— С чего ты взял? — удивленно взглянула на него княгиня.
— Ах, вот оно что? — улыбнулась она через мгновение. — Ты меня неправильно понял, Ингвар. Вернее, я объяснила недостаточно ясно. Это были не последовательные браки. У него одновременно было три жены.
— Но полигамия в империи запрещена, разве нет?
