Герои Антихтона

Казалось, до Марса было рукой подать. Два миллиона километров — ничтожное расстояние; Бог Войны уже заслонял добрую половину черного неба над Бредли-Миром. Но Макларен решил рискнуть и подобраться поближе. Если Марс сочтет его достойным — то позволит вернуться на комету и продолжить путешествие к Антихтону. Если же нет… Что ж, Роберт Макларен был готов присоединиться к героям, которые превратились в радиоактивный пепел, развеянный над Гвианой.

Ближе, еще ближе… достаточно, пожалуй. Ракетоплан лег на круговую орбиту. Один виток — и довольно. Не следует слишком сильно злоупотреблять гостеприимством Марса.

Мощнейшие телескопы уже давно и с довольно высокой точностью помогли астрономам Земли понять природу современного Марса, но увидеть все это собственными глазами, с высоты в ничтожную сотню тысяч километров — совсем другое дело…

Марс пылал, кипел, дышал и плевался огнем. Черно-красные пламенные столбы поднимались из кратеров титанических вулканов на десятки, если не сотни километров. У подножия огнедышащих гор плескались настоящие плазменные моря — целые океаны ослепительной магмы и бурлящей лавы. Немногочисленные участки твердой суши были покрыты гигантскими сугробами черно-серого пепла, время от времени вздымаемого свирепыми ураганами. С вершин небоскребных хребтов низвергались целые водопады кипящей породы, которая вливалась в багровые реки огня, пересекавшие черные равнины по самым причудливым маршрутам. Страшно было представить, какие температуры царят там, на поверхности Марса, в тени чудовищных вулканов. Или в тени Купидона — а вот и он, Купидон, спутник Марса, получивший свое имя не в честь бога любви, а честь одного из сыновей Бога Войны. Безобразный осколок серого пепельного камня, примерно двести на двести километров — промелькнул за прозрачным колпаком кабины «старфайтера» и тут же исчез за кормой. Не исключено, что именно на его мертвой поверхности прежде всего совершит высадку следующая экспедиция МАССИ. Потому что высадка на на самом Марсе станет не только кощунством, но и почти стопроцентным самоубийством. Немногие миры Солнечной Системы могли сравниться с Марсом в ярости своей — разве что беспокойная Ио, одна из спутников Юпитера, или Оберон, легендарная Громовая Луна Урана. Не исключено также, что подобный кошмар царит на Солнечной Стороне Меркурия, но она пока что была недоступна для наблюдателей с Земли. И, разумеется, подобные сравнения могли позволять себе только астрономы из неверных и непосвященных народов, но только не верные сыны Бога Войны.

Глядя на этот расплавленный хаос, трудно было поверить, что на поверхности Марса когда-то процветала жизнь и древняя англо-саксонская цивилизация, но Роберт Макларен верил — и сейчас даже больше, чем когда-либо. Бог Войны прогневался на своих детей, потому что они совершили неизвестный, но тяжкий грех перед лицом Его — и две тысячи лет назад изгнал предков полковника из марсианского рая в адскую преисподнюю Земли, где им предстоит искупать свои грехи на протяжении сотен поколений. Или даже тысяч — далеко не все богословы-марсопоклонники пришли к единому мнению. Но рано или поздно наступит день, когда будет уплачен последний долг — и тогда Марс позволит им вернуться домой, на Планету Обетованную.

Кто знает — быть может, этот день гораздо ближе, чем ему кажется.

…Кто знает?

Глава 15. Городу две тысячи лет

— «Этот памятный знак установлен в честь 2000-летнего юбилея нашего великого и славного города», — прочитала Кассандра Барриентос надпись на постаменте. — «Именем Короля, Императора, Вечного Синего Неба и Вечного Синего Моря, господа нашего Иисуса Христа и других богов, а также султана турецкого и короля испанского, которым мы служим. Писано в день 31-й месяца мая года 1910 А.Д. Граждане Голландии и союзники белголландского народа. Кайзер банзай! Кто не поверит — должен быть убит».

— Какая прелесть! — зевнула Матильда Чан. — Я чуть было не заснула — думала, что этот роман никогда не закончится. Кстати, у нас в Сингапуре стоял точно такой же бронзовый слон. Вот только решительно не помню, что на нем было написано.

— Может и к лучшему, — рассудительно заметила Туяра Иванова. — «Кто не поверит — должен быть убит…» Придумают же такое, божечки-кошечки, потом ночью не уснешь. Хотя слоник ничего так. На мамонта нашего похож. Только голенький какой-то…

— Много ты понимаешь в слонах, — фыркнула Тильда-Смерть.

— В Таиландах насмотрелась, — напомнила Туяра. — Так что все я понимаю. Слоны — животные полезные.

Против этой посконной мудрости, идущей из самых глубин, никто не нашел что возразить.

— Надо же, две тысячи лет, — Кассандра на секунду задумалась, но тут же просияла. — Вспомнила! Как там начиналось… «White snow and grey ice…»

White snow and grey ice cover this barren earth,

And upon it this quilt of the land is a city strangled by roads,

And above it the clouds pass by, blocking the light of gold,

And above it the yellow smoke, the city's 2000 years old —

The years spent under the star known as the Sun…

— Этого я раньше не слышала, — заинтересовалась Матильда Чан. — Кто-то из твоих любимых допотопных британцев?

— Ты не поверишь, но нет, — возразила капитан Барриентос. — Древний корейский поэт, эпохи династии Ким. Разумеется, это перевод — оригинал я бы в жизни не осилила.

Памятник слону, полюбоваться на который явились три боевые подруги, возвышался на склоне горы, которая господствовала над заливом; а на берегах залива раскинулся город, которому слон и был посвящен — Голландия. Голландия, получившее свое имя в честь древней провинции Европейских Нидерландов, ушедших под воду почти 2000 лет тому назад, когда с небес обрушился атомный огонь, а старый мир умер в страшных мучениях. Голландия — Город Победы, Сердце Империи, Гордость Герульфингов, Северные Врата Новой Гвинеи, Венеция Дальнего Востока (не путать с маорийским Веллингтоном — «Дальневосточным Константинополем»), Госпожа Азии и прочая, прочая, прочая. Бывшая столица уничтоженной Белголландской Империи, а сегодня — столица Свободного Государства и Доминиона Ну Гини, лояльного члена Альбионской Имперской Федерации. В свое время побежденным белголландцам сделали чересчур заманчивое предложение, от которого они не смогли отказаться, потому что были прагматиками и не могли не понимать — или Новый Альбион, или Красная Сфера. Других вариантов как бы и не было. Поэтому вчерашние враги, победители и побежденные, пожали друг другу руки и стали добрыми друзьями. Или, как утверждали злые языки новых врагов и недоброжелателей, успешно сделали вид, что стали. Но если кто-то настолько успешно играет роль доброго друга, что друг не чувствует никакой разницы, то какая, в сущности, разница?!

Именно поэтому сегодня покой Голландии охраняли боевые корабли Альбионской Федерации — один из них, уродливый гигантский авианосец, как раз маячил на горизонте, на траверсе Гард-Айленда, Страж-Острова. Хорошо хоть не на фоне заката — это было бы уже откровенным перебором. Закат происходил по левую руку, поскольку Голландский залив был обращен на север.

— «Корабль испанский трехмачтовый, пристать в Голландию готовый», — не могла не продекламировать Кассандра, большая любительница классической и допотопной поэзии. — «На нем мерзавцев сотни три, две обезьяны, бочки злата…»

— «A view from the cockpit — a view to a kill», — в тон ей процитировала Матильда, которая нахваталась всякого от своей подруги, а также никогда не забывала про свою основную профессию. — «Лучший вид на этот город — если сесть в бомбардировщик!»

— Это ты со зла, — несколько неуверенно заметила Кассандра. — Это пройденный этап.

Этап и в самом деле был пройден. Голландию, конечно, неоднократно бомбили в годы Войны и сразу после нее — как союзники, так и японские мятежники, но ей досталось не так сильно, как, например, Южным Вратам Империи — Порту-Морсби, до которого сумели добраться американские «доминаторы» В-32 с атомными зарядами на борту. После Войны Порт-Морсби пришлось восстанавливать с нуля.

— Можем повторить, — хохотнула Тильда-Смерть, которая не питала особых симпатий к побежденным белголландцам.

— Кстати, о слонах, — напомнила Туяра. — Так и будем здесь торчать? Что еще может предложить это гнездо разврата и порока?

— Только послушайте ее, — снова рассмеялась Матильда Чан, — «гнездо разврата и порока…»

Впервые за несколько месяцев им удалось вырваться из Космического Центра в небольшой отпуск. После небольшого совещания девушки решили отправиться в ближайшее более-менее цивилизованное место — столицу острова. Осмотр исторических достопримечательностей Голландии и покупка сувениров отняли добрую половину дня, но до полуночи было еще очень далеко.

— Никаких пороков, — решительно заявила Кассандра. — Хватит, в Таиландах насмотрелись.

— Как скажешь. Пошли ловить такси, — предложила рассудительная Матильда.

Таксомотр поймался в два счета.

— Куда желают прибыть госпожа и ее спутницы? — судя по оборотам, за рулем сидел старорежимный китаец, помнивший последнего кайзера.

— В ближайший кинотеатр, — отвечала Тильда-Смерть. — То есть необязательно ближайший, но чтобы новые фильмы, свободные места, разумные цены и приличное общество, в котором не стыдно показаться благовоспитанным девушкам. У тебя ведь есть такой на примете, верно? Небось и проценты с доставленных клиентов получаешь…

— Совершенно верно, высокая госпожа, — таксист и глазом не моргнул. — Есть такой кинотеатр. Пристегните ремни, доставлю в два счета!

За окном автомобиля проносилась вечерняя Голландия — гнездо порока и разврата, обитель трех с лишним миллионов жителей, «город без остановки, который никогда не спит и всегда развлекается, потому что в нем все продается и покупается», ну и все в таком духе. Верхний город, населенный самыми состоятельными гражданами; Средний, населенный средним классом; и Нижний, в котором после заката лучше не появляться, да и при свете дня тоже, пожалуй. Классические особняки в имперском стиле; послевоенные стеклобетонные небоскребы; спиральные торговые центры и чудом уцелевший древний азиатский базар; тесные и темные переулки Чайнатауна и широкие проспекты делового квартала; неоновые огни и тусклые фонари — здесь было все и даже чуть больше.

— С вас всего два фунта, — объявил водитель, притормозив у очередного многоэтажного торгового центра, сверкавшего огнями; принял честно заработанные деньги и протянул в ответ свою визитку: — Покажите ее в кассе кинотеатра, вам сделают хорошую скидку.

— Сдается мне, скидка изначальна была включена в стоимость билета, — проворчала Тильда-Смерть, когда они поднимались по эскалатору на второй этаж.

— Да какая разница? — удивилась Туяра. — Было бы из-за чего переживать. Все равно речь идет о копейках.

— Да так, — неопределенно пробормотала Матильда, — детство вспомнилось, когда как раз и приходилось каждую копейку считать.

— Это я могу понять, — кивнула капитан Иванова. — Вот, как сейчас помню, была в нашем клане одна девочка…

Кассандра уже стояла у стены с афишами.

— Давай на этот пойдем, — предложила она. — «На запад от Луны, на восток от Солнца». Студия «Мультиколор», совместное производство Германии, Италии, Швейцарии, Бельгии… Пол-Европы, короче. Режиссер Макс Гугенхайм. «От создателя великой саги «Ярость Топора». Что-то историческое — смотрите, рыцари, прекрасные дамы и даже слоны! Следующий сеанс через двадцать минут, как раз успели.

Билеты на лучшие места им действительно продали со скидкой, а еще добавили упаковку жаренного маиса, бутылку апельсинового сока и набор одноразовых стаканчиков. Зал был заполнен только наполовину — очевидно, большинство желающих уже успели его посмотреть. В общем и целом вечер удался.

Очередное эпическое полотно от великого мастера Макса Гугенхайма было посвящено Темным Векам Юго-Восточной Азии и Океании — но только на первый взгляд. Параллели были настолько жирны и очевидны, что их уловила даже Туяра Иванова, хуже своих подруг знакомая с древней историей этих мест, но слишком хорошо знакомая с историей современной, непосредственной участницей и творительницей которой являлась.

Закончились вступительные титры, сопровождаемые пафосной классической музыкой, и на экране загорелись цифры и буквы: «Голландия. 1000 А.Д.». За сим появились декорации и костюмы, которые ослепляли буйством красок, а хорошо поставленный женский голос за кадром принялся цитировать энциклопедию или что-то в этом роде:

— Год 1000 после Атомной Смерти. Голландия, Жемчужина Австралазии, один из величайших городов Древнего Востока, столица обширной и могущественной империи, власть которой простирается от коралловых атоллов Океании до холодных гор Северного Ниппона. Двести лет назад кланы голландских горцев вернулись на берег моря и возродили свою древнюю столицу, разрушенную в год Атомной Катастрофы. С тех пор Империя шла от победы к победе, но сейчас у голландцев появился новый враг…

Разноцветные улицы пропали с экрана, а их место заняли волосатые обезьяноподобные варвары, которые громко вопили и размахивали суковатыми дубинками. Рыжеволосые рыцари в черных картонных доспехах очень неуклюже от них отбивались, а потом и вовсе потерпели поражение. Варвары осадили Голландию, построили целую батарею грандиозных требушетов и принялись закидывать город огненными снарядами и корзинами с дохлыми чумными крысами. Тогда мудрый и благородный, убеленный сединами голландский император отправил послов на запад, ко двору своего великого соседа, сингапурского императора (не менее мудрого, благородного и убеленного). Сингапурцы — одни сплошные голубоглазые блондины — охотно явились на помощь, и даже привели за собой армаду бронированных слонов (слоны были настоящие, не картонные. Скорей всего, сунданезийские. Фильм снимался где-то в тех местах, потому что новый президент Сунданезии, адмирал Гурусинга был известен как большой меценат и покровитель искусств). Благородный и молодой сингапурский генерал одержал над обезьяноварварами несколько решительных побед (слоны растоптали варваров в кровавую кашу), и поэтому в него влюбилась благородная голландская принцесса (не блондинка. Шатенка). Предательский японский самурай, который тайно манипулировал варварами, попытался оклеветать благородного полководца и разлучить влюбленных, но у него ничего не получилось, потому что его разоблачил благородный новозеландский морской разбойник (голубоглазый блондин, но с татуированным лицом). В финале все поженились и танцевали на свадьбе. Даже слоны.