Тиоли ❋ Огонь души (Литдорама2)

На этот раз я промолчала, наконец взяв себя в руки.

Дже Хён стоял в коридоре, его одежда все еще дымилась, но дракон ничем не давал знать, что его это беспокоит. Стоило мне выйти вслед за шаманом, как молодой человек скользнул в ванную и принялся быстро избавляться от одежды.

— Ой... — простонала я, глядя на жуткую рану на плече дракона.

— Пойдем, — паксуму сцапал меня за руку и потащил за собой, — хватит пялиться.

Я вздохнула, еще раз глянула на широкую спину Ким Дже Хёна, сдерживая подкатившую к горлу тошноту при виде глубоких ран и крови, испачкавшей тонкую белую майку, и побрела за Джун Хо. Меч валялся у стены в прихожей, от него на потертый серо-коричневый ковер во все стороны растекалось неприятное бурое пятно.

— Что это? — вздрогнув и обхватив себя руками, спросила я.

— Не обращай внимания, — отмахнулся шаман. — Был зачарованный ножик, да весь вышел.

— Но что это? — вновь спросила я.

— Яд вонгви, — ответил парень. — Заклинание давало мечу возможность разить призраков, но у всяких чар есть предел... В общем, от яда меч вскоре совсем раствориться.

Я охнула и поскорее отошла от лужи на полу подальше.

— Не бойся, — успокоил меня шаман. — Как только меч окончательно истлеет, эта гадость сама собой исчезнет.

Не очень веря молодому человеку, я поскорее шмыгнула на кухню, под светом лампы и на стуле чувствуя себя куда безопаснее полутемной прихожей. В ванной зашумела вода, что-то приглушенно упало, а после послышался тихий, но отчетливый стон.

— Не повезло хёну, — покачал головой шаман и буднично уточнил: — Тебе кофе или чай?

Я на секунду опешила, не понимая подобного отношения молодого азиата, и ничего не ответила.

— Пока он ванной, наши переживания все равно ничем не помогут, — угадав мои мысли, сказал Джун Хо. — Поэтому... не смотри так. Вот выйдет, тогда и будем причитать, как две аджумы над умирающим, а пока пьем чай и кофе, собираемся с силами и ищем бинты.

Не удержавшись, я тихо хмыкнула, покачала головой, а потом спросила:

— Ты всегда такой?

— Какой?

Кореец открыл холодильник, взял с полки кусок буженины и задумчиво понюхал.

— Бесстрашный, — определившись со словом, вымолвила я и, подперев подбородок кулачком, принялась наблюдать, как азиат уверенно нарезает мясо тонкими ломтиками.

— Всякой эмоции свое время, — приподняв нож острием вверх озадачил меня ответом Джун Хо. — Паниковать в опасный момент чревато. А переживать после — глупо. Так что живем, наслаждаемся моментом.

Прода!

Вскипел чайник, и кореец недрогнувшей рукой заварил в чашках кофе на всех и выставил в центр стола целый поднос с бутербродами. Я подхватила одну из чашек и устроилась на не самом широком подоконнике, словно пытаясь спрятаться.

— Это мое место! — воскликнул Джун Хо и проказливо показал язык, па после добавил: — Смотри, простудишься.

Я нахмурилась, пытаясь понять о чем говорит молодой человек, а после сообразила, что сижу на подоконнике с мокрыми волосами и в мокрой одежде.

— Странно, — пробормотала и задумалась. — Не чувствую...

Паксуму на миг оторвался от сооружения себе трехэтажного бутерброда, потянулся, тронул мой лоб, что-то пробормотал себе под нос, а после чуть громче пояснил:

— У тебя температура. Довольно высокая. Но не переживай. Похоже, это что-то вроде побочного эффекта. Так же как и... — Он откусил и уселся на угловой диванчик. — Мне кажется, или у тебя раньше кожа была другого цвета?

— Что? — я захлопала ресницами, а после уставилась на собственные ладони, в которых сжимала чашку. Ладони. На первый взгляд совершенно такие же, как и всегда, но...

— Думаю, это пройдет, — попытался успокоить меня шаман. — Я не могу гарантировать, но... Кто знает? Банальное истощение, а? После того, что ты устроила, не мудрено!

— Я? Устроила?

Похоже, переспрашивать все плотнее входит у меня в привычку...

— Я ничего не помню, — вздохнула и нервно отхлебнула из чашки. — Горько!

Со Джун Хо потянулся и передал мне сахарницу.

— Джун Хо! — хрипло позвал из ванной дракон.

— Жив, зверюга, — усмехнулся молодой человек. — Ты не скучай, сахару себе положи побольше — нужно силы восстанавливать. И ешь.

Проводив корейца взглядом, я медленно осмотрелась, вздохнула, положила себе три куска приятно поблескивавшего рафинада, сунула еще один за щеку и неожиданно для себя довольно замурчала. После кусочка сахара и глотка кофе сверху проснулся голод, так что за минуту я разделалась с бутербродом и, перебравшись в угол диванчика, потянулась за следующим.

Кухонька выглядела совсем не так, как в моей квартире. Там царил простор и свобода, здесь же будто специально создали настолько узкое пространство, что мне вспомнилась самая первая квартира, где мы жили с родителями.

Хозяин квартиры забрал из своей прошлой жизни мебель, посуду и мелочи, вроде пластиковых подставок под тарелки. Но при этом кухня не создавала впечатление среднестатистической. Было здесь что-то такое...

Я даже головой повертела, чтобы в чуть поблекших дверцах шкафов, разноместных чашках, помятом с одной стороны металлическом чайнике или покрытой пятнышками масла дверце духовки увидеть ответ на свой вопрос. Аура? Какая-то сила? Наверное. Но здесь мне дышалось легко и свободно. Даже возникало ощущение, будто за окном светлее, а все духи не только отступили, но и вовсе удрали и решили не возвращаться.

Вернулся Джун Хо. В руках парень держал полотенце, которое и набросил мне на плечи. Я благодарно улыбнулась и спросила:

— Так что произошло? Я не помню.

Азиат устроился на диване, глянул в свою кружку, поморщился, но все равно глотнул.

— Ты просто выжгла всех призраков в радиусе тридцати метров. — Положив поверх бутерброда пару потертых печенок из плетенки, Джун Хо довольно откусил. — Основательно так! Вонгви дымом распались.

Я охнула и прижала руку к горлу.

— А Дже Хён?

— Ты за него держалась, вот его и задело, — отмахнулся паксуму. — Я уж думал — приложишь и хёна, но у него только одежда задымилась.

Прикусив губу, я несколько секунд посидела молча, а после уточнила:

— Такое возможно? Раньше...

— То раньше, — оборвал меня Джун Хо. — Ты лучше ешь. Все пользы больше.

Я пристыжено покраснела и, опустив голову, быстро откусила от бутерброда.

— Думаю не нужно говорить, что это было чистой воды идиотизмом? — шаман не злился, да и вообще никак не выражал свои эмоции, лишь спокойно констатировал факты. — Это понятно и без озвучивания, да?

Кивнув, я решила, что девать бутерброд для меня на самом деле полезнее, чем рот открывать.

— Но я все же замечу, что... Даже после моего четкого указания сидеть дома и не высовывать свой нос... — обрывая себя на середине каждой фразы, покачал головой кореец. — Девчонка!

Хотелось спрятаться, но я быстро отговорила себя от идеи бежать, роняя тапки, в свою квартиру.

"Все правильно, — напомнила себе. — Все правильно. Терпи. Может в следующий раз хоть головой думать будешь! "

— Если бы я не... — пробормотала я и умолкла, заметив задумчивый взгляд шамана.

Джун Хо запустил пятерню в волосы и быстро взлохматил пряди у себя на макушке.

— Знаешь, не нужно жалеть о том, что нельзя изменить, — произнес молодой человек и допил кофе. — Прошлое — та самая вещь, которую изменить не дано ни человеку, ни высшим силам. Думай о будущем, чтобы... Все мы совершаем ошибки, этого не избежать. Никто и никогда не предскажет тебе наперед, чем обернется то или иное действие. В наших силах лишь изменить итог. Жизнь подбрасывает человеку клубок из нитей, а уже человек решает по какой из дорог идти.

Хотелось спросить, но я промолчала, надеясь, что Со Джун Хо сам объяснит собственную мысль.

— Там у подъезда, — сказал шаман негромко, — ты могла не сделать ничего, и никто не знает, чем бы все закончилось. Но, как видишь, мы здесь и, считай, почти живы и здоровы. Поэтому... Все хорошо.

— Почему мне кажется, что это не похоже на похвалу, — криво усмехнулась я.

— А это и не похвала, — согласился кореец.

Прода

Я, сама того не ожидав, усмехнулась. Кому-то слова Джун Хо могли прийтись оскорблением, но не мне. Наверное, следовало после слов шамана расстроиться еще больше, чувствуя себя никчемной дурочкой, что не дружит с головой. Но нет, от слов корейца мне стало легче, будто он точно знал, что говорить, и не секунды не сомневался в эффекте. Я потянулась, чувствуя, как уходить боль и напряжение, и благодарно улыбнулась.

— Спасибо.

— Обращайся, — отозвался молодой человек и добавил: — Но на будущее...

— Да, поняла, — перебила я и сама на себя разозлилась за эту привычку, — не делать глупостей, не высовывать нос из дома, даже если мне по какой-то причине этого хочется.

— Вот именно, — согласился шаман. — По крайней мере до тех пор, пока мы не разберемся, как избавить тебя от повышенного внимания духов. Ни на нашего местного друга, — Джун Хо взглянул на часы. — Кстати, куда он запропастился? .. Ни на меня, ни на хёна вонгви так не реагируют, как на тебя. И чем дальше, тем их больше.

— До переезда в эту квартиру меня вообще никто не беспокоил, — хмуро призналась я и оглядела стол в поисках чего-нибудь кроме бутербродов, но ссыпанные в одну кучу покрошившееся печенье и леденцы без оберток меня не привлекали.

Джун Хо не ответил, прислушался и, вскочив, умчался куда-то вглубь квартиры, приговаривая:

— Где-то было, где-то было...

Я встала, ополоснула чашку и вновь включила чайник. В одном из шкафчиков нашелся чай в стеклянных баночках, и я придирчиво перебрала несколько, остановившись на обычном черном с бергамотом.

Паксуму вернулся, неся в руках какую-то коробку, и скрылся за дверью ванной. Я проводила его взглядом, но ни расспрашивать, ни предлагать свою помощь не стала. Какой от меня толк? Да, я умею накладывать повязки. Пять лет бесконечного опыта, когда едва ли не ежедневно нужно бинтовать то ушибленную ногу, то разодранную руку. Тогда мое тело покрывали шрамы — татуировка от жизни в подарок. Но сейчас я не взялась бы вмешиваться. Раны Дже Хёна из-за меня... Не смогу я справиться. Хорошо, если просто расплачусь, но что если своими действиями как-то побеспокою рану?

Молодые люди о чем-то негромко разговаривали, но я не прислушивалась, замерев на диванчике и глядя, как кружат в чашке чаинки. Добавила сахар, размешала, любуясь возникшей на дне большой кружки рябью от таящих кубиков рафинада, а после быстро глотнула и позволила себе окончательно расслабиться.

— Крепкий сладкий чай творит чудеса, — произнесла я, привычно начиная диалог с собой. Это уже как рефлекс. Если есть чай и минутка покоя, значит все хорошо.

С чая начиналось мое утро перед школой...

Чай, два бутерброда с сыром или маслом. До сих пор от мысли об этом сочетании во рту возникала слюна, а с меня спадала сонливость.

По вечерам, сидя в кресле с книгой, я потягивала чай из большой кружки, между глотками отправляя в рот то конфету, то кусочек вафли.

С отвращением глянув на бутерброды, я полезла искать в холодильнике сыр. Искомый продукт нашелся на одной из полок, хотя небольшой кусочек, подсохший с одной стороны и влажный с другой, особого аппетита не вызывал.

— Прям как в детстве.

Тогда отец весь сыр нарезал тонкими ломтиками и укладывал на край масленки. Кусочки подсыхали и заворачивались, горбились на куске батона и царапали небо, но я не жаловалась. Утром на это не оставалось сил, а к вечеру я забывала обо всем, кроме сна и очередной книжки, ради которой этот самый сон откладывала на час-другой.

Сглотнув вязкую слюну и приготовившись к знакомому вкусу, я отрезала себе толстый кусок хлеба, уложила на него пару тонких ломтиков сыра и...

И обиженно взвыла, когда с такой любовью собранный бутерброд у меня вытащил из рук дракон. Проводив скорбным взглядом свое творение, я отвернулась.

— О! А еще есть? — спросил паксуму, появляясь на кухне вслед за драконом.

Я засопела и быстро дорезала остатки сыра, соорудив и себе, и шаману по бутерброду. Вдохнув и выдохнув, приготовившись ко всему, я обернулась и беззвучно застонала, видя, что дракон преспокойно завладел моей чашкой с чаем. Выглядел молодой человек откровенно кошмарно, поэтому я не стала бунтовать, смиренно включив чайник в третий раз.

— И мне чаю! — подал голос Джун Хо. — И... Внизу справа глянь? Есть там пару-тройку баночек?

Не представляя, что ищу, я заглянула в шкафчик и наткнулась там на ряд маленьких стеклянных бутылочек с этикетками на корейском.

— О! Тащи их сюда, — обрадовался азиат. — Надо восстановить силы.

Прода

Подхватив три пузырька, я вернулась за стол, мысленно обругивая себя за трусливую идею сесть рядом с Джун Хо. Дже Хён подвинулся, но мне все равно показалось, что за столом слишком тесно. Локтем и боком я чувствовала исходившее от азиата тепло, а от терпкого смешения аромата одеколона с запахом лекарств и крови чесалось в носу.

Дракон скосил на меня взгляд, и мне стало стыдно за свой страхи. Я крепче сжала кружку, чтобы скрыть, как подрагивают ладони.

С одной стороны мне сложно было представить, как теперь общаться с корейцем. Это ведь не тот случай, когда люди просто встретились впервые и теперь один страдает от собственной нерешительности. Нет. У нас уже была предыстория, где многое сказала и я, и он. А еще в том нашем прошлом многое осталось недосказанным.

С тех самых пор я не люблю кино и книги, где любовь — это слова признаний и долгих объяснений отношений. Это не жизнь. Так не бывает в реальности. Ну, конечно, если это любовь! Отношения не в словах, они выстраиваются, камень за камнем, из действий. Поступки, слова, взгляды, мысли. Мириады кристалликов. И другой человек или видит это, или не видит. Он вправе выбрать, как реагировать. Но тот, чьи чувства направлены в ответ на чувства другого, не заметить не может.

Так кому нужны долгие и нудные рассуждения об отношениях? Тому, кому нечем занять свое время или кому не так уж нужен именно этот человек. Правда... он об этом еще не знает.

А признания? Как же затасканы те несколько фраз, что используют все вокруг! И беда людей в том, что слова не так уж важны, как то, что за ними стоит. Обыденная и не такая уж однозначная фраза, подкрепленная правильной эмоцией может стать красноречивее упоминания слова "люблю".

В чем-то именно из-за такого отношения я люблю кошек. Они многое понимают, даже способны различать отдельные слова, но больше всего мне нравится их очень правильное восприятие наших эмоций. И с людьми они говорят на упрощенном языке, более всего опираясь на интонацию в своем то требовательном, то одобрительном "мяв! ".

— Отлично, — Джун Хо с треском распечатал одну из баночек и довольно отпил, — не зря с собой прихватил. Что застыли как два столбика из циновки? Пейте.

Я нервно глянула на Дже Хёна, боясь лишний раз пошевелиться. Все казалось мне, что вот сейчас молодой человек развернется и скажет что-то, раз и навсегда разбив мои надежды.