Тиоли ❋ Огонь души (Литдорама2)

Пояснение к файлу: Текст не будет выложен где-либо целиком.

Немного пояснений по тексту:

Хён — уважительное обращение мужчины к старшему другу

Агасси — барышня, девушка

Сонбе, сонбеним — наставник, учитель

Шаманы:

Бывают пансу — слепые шаманы-мужчины

Мудан — женщины-шаманки и мужчкая "версия" мудан — паксуму

Вонгви — призраки, озлобившиеся души насильственно убитых людей

Аджумони — тетушка

Kakaotalk — бесплатное корейское приложение для обмена мгновенными сообщениями

КТХ — (Korea Train Express) — сверхскоростные (до 300 км/ч) поезда

ТИОЛИ. ОГОНЬ ДУШИ

Я так скучаю по тебе, что пыль скребет по сердцу

Глава 1

Ближе к ночи зарядил дождь. Я сидела на стуле, положив голову на согнутые в коленях ноги, и просто слушала, как ветер порывами бросает крупные капли в стекло. Звук получался совсем непривычный, как и все в этой квартире. Новой квартире.

Мои вещи перевезли всего в два захода — с собой я забрала лишь одежду, обувь и книги. Подаренных родней и знакомыми плюшевых зайцев и розовых чудовищ, лишь слегка напоминающих слонов и собак, я оставила на выброс отцу и его новой спутнице жизни.

У подъезда дома, уже затащив все вещи наверх, папа поцеловал меня в щеку и ласково попросил:

— Только обещай, что будешь звонить почаще.

Я засмеялась и на миг повисла у него на шее, быстро и бодро тараторя:

— Конечно! Каждый день. Утром и вечером.

Он захохотал в ответ и, отодвинувшись, чтобы лучше видеть мое лицо, фыркнул:

— Даже так? Правда-правда? Нет, мне, пожалуйста, один звонок между парами. Этого вполне хватит.

Я рассмеялась, еще раз поцеловала отца в щеку и напомнила:

— Поезжай, опоздаешь ведь! Гроза скоро.

Он кивнул, потрепал меня по волосам и сел в машину. Я дождалась, когда он вырулил с парковки на улицу и пошла к подъезду. Улыбка сама собой слетела с губ, будто ее и не было.

Как всегда, если меня никто не видел, я позволяла своему лицу то выражение, что по-настоящему отражало мое внутреннее состояние...

Войдя в квартиру, я водрузила сумку на кучу коробок в центре крохотной прихожей и прошла дальше.

На самом деле ни в первый, ни во второй приезд сюда я особенно не присматривалась. Куда больше мне просто хотелось наконец съехать. Даже обстановку выбирать не стала, позволила Маше решить все за меня. И теперь на губах впервые за несколько недель расцветала улыбка. Будущая супруга отца не стала изобретать колесо, обставив квартиру просто, уютно и дорого. Ничего лишнего, белые стены, бежевая мебель, три цвета в полосах штор на окнах, мягкие ковры и темный паркет. Это немного скрадывало странноватую планировку квартиры: огромная, как корт, гостиная-столова-кухня и крошечная спальня с балконом. Для семьи эта жилплощадь совсем не годилась, а для студентки — в самый раз. Куда лучше, чем мелькать перед глазами отца и Маши и заставлять их чувствовать себя виноватыми. И ладно бы я сама хоть как-то это провоцировала! Нет. Эти двое придумали себе проблему вроде моего неприятия за маской понимания и старались не слишком выпячивать свои отношения.

Первым делом я распаковала ноут, и теперь он блекло светился, отбрасывая голубоватые тени на стену и окно.

— Тихо... — зачем-то сказала я себе и улыбнулась. — Все из-за отца. С ним я отвыкла от тишины.

Он вечно тормошил меня, вез куда-нибудь, пытаясь втянуть в старую жизнь. Но то, что для него казалось привычным и обыденным, мне чудилось чем-то из далекого забытого прошлого.

— Так и есть...

Я убеждала себя каждый день, что все было лишь сном, которому поверила, но повторять слова убеждения оказалось проще, чем на самом деле поверить.

— Ничего не было. Душа человека не может покинуть тело и переместиться в прошлое.

Логика. Мне она всегда нравилось. Сейчас я тоже пыталась подогнать все под логику, и исходя из нее получалось, что мне все причудилось. Пусть достоверно, пусть детально.

Психолог, к которому отец возил меня после аварии, часто повторял, что у меня психологическая травма и защитная реакция, когда не мог объяснить, почему на его приемах я не реагирую ни на разговоры, ни на предположения. Мне хотелось подумать, и я банально отключалась, уходя в себя. А все ради того, чтобы разобраться.

Логика вопила, что попытайся я описать все произошедшее отцу, он не поверил бы и тоже сказал, что все приснила. Мне хотелось самой верить в такую версию, но факты говорили об обратном.

У меня появилось много привычек, подмеченных одноклассниками и отцом. Мое тело не помнило их, но разум безотчетно отдавал команды. У меня изменилась поза для сна, мимика, походка, я часто и надолго замирала на месте, глубоко погружаясь в себя. Я разучилась писать и долго вспоминала, как выглядят буквы. Самые простые бытовые действия вызывали у меня нервозность и испуг. Вместо того, чтобы все делать на автомате, мне даже над мытьем тарелок требовалось поразмыслить.

Все посчитали мое поведение странным, но объяснимым.

"Она попала в аварию", — часто слышалось за спиной, когда учитель вызывал меня к доске и я соображала, как взять в руку мел. Я все помнила, просто какие-то моменты словно прикрыл туман.

"Так бывает", — твердили все вокруг, когда я забывала какое-нибудь слово.

"Все пройдет".

Я улыбалась и помалкивала. Потому что иначе бы принялась задавать вопросы, а их с каждым годом копилось все больше. И самым странным стал очень простой: когда я успела выучить иностранный язык?

Почему мне каждую ночь сняться кошмары?

Почему я отчетливо помню вкус незнакомых продуктов?

Почему я тоскую о ком-то, кого никогда не видела? ..

Затрезвонил мобильный, отвлекая от размышлений. Я огляделась и заметила трубку на столике у дивана. Зачем-то поставила мобильник на "вибро", и теперь тот нервно жужжал, медленно двигаясь к краю. Подняв плоскую коробочку двумя пальцами, я внимательно вгляделась в надпись на экране.

Звонила Вера, единственная подруга. Хотя и подругой девушку я могла назвать с большой натяжкой. Очень большой. С первых дней в универе Вера подсела ко мне, а дальше мы просто отыскали точки соприкосновения. Ей хотелось общаться, а мне не мешало создавать видимость обычной девушки.

— Привет, — первой начала Верка, громко дыша в трубку. — Привет, Ветрова! Ты дома?

— Я уже в новой квартире, — ответила я и замолчала.

— А! Но это ведь тоже не далеко? — задумчивость в тоне девушки сменилась воодушевлением. — Я к тебе приеду? Можно?

— С отцом поругалась? — догадалась я, сообразив, что еще могло заставить подругу настаивать о визите в подобную погоду.

— Ага... — простонала Вера. — Все! Скоро буду!

С родителями девушка жила, как на взрывной бочке, никто никогда не знал когда случиться следующая ссора и из-за чего она произойдет. Верка стоически переносила характер отца, примерно раз в месяц напрашиваясь ко мне с ночевкой.

Аккуратно пристроив мобильный обратно на столик, я отправилась на ревизию холодильника. Звонок в дверь застал меня посреди размышлений о том, чем кормить гостью. Оставив дверцу открытой, я отправилась в крошечную прихожую и впустила подругу.

— Размыло все вокруг! — с порога сообщила Вера, стряхивая с зонта и тонкой курточки воду. — У тебя тут еще стройка идет... Песок кругом...

Продолжая говорить, девушка всучила мне свой рюкзак и безразмерный пакет, а после скинула на коврик у двери мокрые ботинки.

— Весна! — с пренебрежительными нотками произнесла Вера и осмотрелась. — А ничего так. Миленько.

Я вслед за подругой осмотрела квартиру в неярком свете ноута и распахнутого настежь холодильника и нажала одну из кнопочек выключателя. Под потолком вспыхнула большая плоская рамка очень концептуальной люстры — Маша учла мое единственное пожелание и не стала засорять квартиру розочками, круглыми креслами и любыми признаками розового или близкого к нему оттенков.

— Классно, когда мачеха — дизайнер, — с легкой завистью произнесла Вера и поджала пальцы на ногах, заметив, что оставляет за собой мокрые следы на темном паркете.

— Подожди, — я потянула девушку в ванную. — Снимай носки, я тебе дам другие. Простудишься еще. И тапочки тоже дам.

— Я бы перебилась, — попыталась отмахнуться подруга. — Не заболею. У тебя пол с подогревом. И тепло очень.

Я усмехнулась, но тапочки и носки все же выдала, а сама отправилась обратно на кухню — чайник ставить.

— О! Хорошо, что я кое-что прикупила по дороге, — заглядывая в мой холодильник, вздохнула Вера и стала выгружать из пакета еду.

Я задумчиво глянула в недра своей техники, вытащила контейнер, открыла, понюхала и, быстро закрыв, вернула на место. Кроме нескольких таких же контейнеров с просвечивающим через стенки содержимым в холодильнике была морковь в нижнем отделении, имбирь в большом пакете, купленная предусмотрительной Машей свинина, с десяток разнообразных соусов и, почему-то, засунутые во второе нижнее отделение вакуумные упаковки с самым разным содержимым. Ничего из этого для кормления придирчивой Веры не подходило.

Девушка быстро заняла мою раковину крупными клубнями картофеля, принявшись уверенно их чистить новеньким ножиком из набора в металлической подставке. Очистки с легким хлопком падали на дно раковины, пока девушка быстро рассказывала про очередную ссору с родителями.

— ... Ну и мать, само собой, ни слова не сказала. Даже не подумала его остановить, а отец в очередной раз... Ну ты его знаешь! С катушек съехал. Все ему мерещится что-то...

Я покивала и распахнула шкафчики рядом с плитой. Там обнаружилась единственная кастрюля и пара сковородок.

— Отлично, — закончив, Вера притопнула в сером тапке с открытым носком по полу и улыбнулась мне. — Сейчас отварим, колбасок нажарим. Эх! Я голодная как волк! А потом... — Девушка многозначительно мне подмигнула. — Потом я тебе свою новую задумку расскажу!

Через полчаса мы уже медитировали над тарелками. Мне есть не очень хотелось, а Вера не желала есть слишком горячее.

— Так что там у тебя за задумка? — встав и вытащив из холодильника бутылку воды, спросила я, быстро наливая себе в стакан.

— Мы поедем в Сеул! — самодовольно произнесла Вера и откусила от колбаски.

— Куда? — Я поперхнулась водой и закашлялась.

— Зря мы что ли на курсы языковые с тобой ходим? — пожала плечами подруга. — У тебя вообще язык отличный, будто родилась со знанием корейского, а я буду у тебя хвостиком.

Довольная своей затеей, подруга радостно заулыбалась и отобрала у меня стакан с водой.

— Я еще ничего не продумывала, но ты сама представь! — тарахтела Вера. — Прилетим, доберемся из Инчхона в Сеул, поселимся где-нибудь, поживем в этой стране недельку. Шикарно, правда?

Я нервно улыбнулась Вере и прикусила губу.

— Мама не очень обрадовалась, но разрешила, — добавила подруга. — Не сейчас, конечно, летом, во время каникул. А пока можно все обдумать. Билеты купить. Жилье найти. В гостинице мы ютиться не будем. Я хочу просто снять какое-нибудь жилье. Будем изнутри на местную жизнь смотреть. Классно, правда? Уверена, отец тебе все оплатит!

За отца я не беспокоилась, даже наоборот. Папа не раздумывая выдаст мне свежеоформленную кредитку, если поймет, что для него это шанс меня растормошить.

— Как странно... — пробормотала я и поднялась.

— Что? — спросила Вера.

— Ничего, — отмахнулась я и подошла к одному из двух больших окон комнаты.

За окном все так же лил дождь, и под быструю частую дробь капель по стеклу мне отлично думалось.

С аварии и моей непродолжительной комы прошло три года и все эти три года судьба всячески подсовывала мне намеки или точные указания одной единственной дороги. И эта дорога, как тоненькая красная нить, вела практически на другой конец света. Многие намеки ворвались в мою жизнь вместе с появлением Веры. Девушка любила смотреть азиатские сериалы и привила мне любовь к ним, сначала прожужжав все уши словами "дорама" и "оппа". Она даже повадилась называть меня онни, тем самым на корейский манер обозначив нашу небольшую разницу в возрасте — я была старше на год.

Меня забавляли эти игры подруги. Сама себя я чувствовала слишком взрослой для всех этих увлечений, пока Вера не позвала меня на языковые курсы. Сама девушка шла туда исключительно из любопытства и увлечения дорамами. Мой пробный визит перерос в то, что уже два года мы с подругой два раза в неделю посещали после занятий большое здание в центре, где занимались и другие языковые группы.

Преподавал корейский занимательный дядечка, которого все мы уважительно величали сонбе, что означало всего лишь "наставник". Вообще-то мужчину звали Виктор Пак, но от предков-корейцев ему досталась лишь фамилия. По национальности и этнически он был узбеком, отличался невысоким ростом, широким лицом и на так любимых Верой опп ни капельки не походил. Но мне нравился его понимающий хитрый взгляд, добрая улыбка и невероятное терпение. На второй год обучения в группе осталось десять человек из двадцати и благодаря стараниям учителя все худо-бедно могли разговаривать на корейском.

Мне с самого начала было одновременно и проще других, и сложнее. Тот язык, который знала я, не сильно, но отличался от современного звучания, но я быстро освоилась, уловив общие черты изменений, произошедших за столетия. Я старательно заучивала правила и особенности произношения, радовалась словам, которых в моих знаниях не было, и получала похвалу от учителя Пака за старание.

Чуть хуже дела обстояли с хангылем. Обладая какими-никакими знаниями устного языка, фонетическое письмо я осваивала со скрипом. Но, в любом случае, даже с огрехами и трудностями сразу же выбилась в нашей группе в ряд отличниц.

И вот теперь вслед за сериалами и языковыми курсами Вера придумала эту поездку...

— Будто все сознательно подталкивает меня в эту страну, — едва слышно пробормотала я, глядя на огни в домах по ту сторону улицы. — Странно... Очень странно...

Но может так оно и надо?

С некоторых пор я жила по принципу: что не происходит, все правильно. Побаивалась, конечно, но приноравливалась к изменениям. А некоторые провоцировала сама, не желая ждать, когда что-то произойдет по воле случая. Так было с отцом.

Я глубоко вздохнула, будто ожидая почувствовать проникающий из воспоминаний запах. А потом и вовсе прикрыла глаза, полностью отдаваясь воспоминаниям.

* * *

Это было удивительное место, совершенно не похожее ни на какое другое. Там витал странный и очень необычный аромат. Будто в одном флаконе смешали сразу и весеннюю сырость и всевозможные духи. Чувствуешь себя будто в шлейфе аромата, когда он настолько легкий и раздражающий, что хочешь не хочешь, а начинаешь искать в нем какие-то нотки с целью распознать все ароматы. Этот ненавязчивый шлейф смешивается с итальянской речью, с солнечными лучиками, с потребностью лавировать среди машин, мопедов и весосипедистов. И после этого даже не знаешь, оправдались ли ожидания, но ощущение приятное, как будто все время гадаешь. И гадать приятно. И тайны разгадывать хочется вновь и вновь. И меняться, разгадывая. И жить уже с этим знанием.

Легко ли? Тяжело ли? Город не спросит и не поймет. Он лишь будет взирать на тебя из каждого окна и каждой узкой улочки. Молчаливо, но по-доброму наблюдать. Ты не под крылышком, здесь никто не возьмет тебя на поруки, но и чинить неприятности не будет. Живи и учись.

— Дочь, — позвал отец. — Ты странная. Ты опять странная...

Я попыталась сосредоточиться, но получалось плохо, поэтому просто улыбнулась. Улыбка вышла вялая и отстраненная:

— Я просто думала.

— Тебе всего двадцать, не много ли ты думаешь? — хмыкнул родитель.

Я лишь пожала плечами. Не рассказывать же ему, что порой я чувствую себя куда старше. Иногда, но случается. Опыт. От него никуда не денешься. Я могу забыть, но разум мой всегда оценивает прожитое с учетом всего произошедшего. И сложно делать вид, что я беззаботная юная девушка. На теле не осталось шрамов, но на душе они стали еще отчетливее с некоторых пор.

Когда?

В тот день на берегу реки, держа Дже Хёна за руку, мне все казалось, что годы рабства и все страдания не были напрасны. Ничто не напрасно, если встречаешь важного для тебя человека. А теперь что? Было ли все на самом деле? Было ли все сном? Не важно, ведь уже все закончилось, не вернуть, а шрамы на душе остались.

— Тебе нужно влюбиться, — посоветовал папа, — тогда ты перестанешь быть такой серьезной.

— Думаешь? — хмыкнула я, не став упоминать, что уже влюблена.

Даже нет... Не влюблена.

Как-то раз один человек мне сказал, что между словами "любовь" и "влюбленность" есть разница, существенная разница. И теперь я понимаю, что он был прав. Влюбленность может испариться с той же скоростью, с какой возникла, а любовь же неизбежно ломает тебя и не дает от себя избавиться. Это чувство чем-то похоже на гору, что появляется возле тебя. Она не может исчезнуть, она всегда рядом. И переезд не поможет. Даже если неприятно — живи так! С горой возле дома. Радуйся, огорчайся и смирись с тем, что она всегда рядом.

— Не поможет, — просветила я отца. — Это не так. На меня не повлияет какая-то влюбленность.

Если бы она была бы для меня возможна... На меня может повлиять только встреча. Вот только озвучить отцу я это не могу, иначе придется объяснять, почему я не могу назначить место и время.

— Очень жаль, — папа вздохнул и позвал официантку.

— Почему? — теперь уже была моя очередь недоумевать.

— Возможно, если бы ты... Мне, естественно, неприятна мысль, что моя любимая доченька перестанет быть только моей... Но возможно для тебя было бы лучше, если бы ты...

— Пап, мне кажется?

— О чем ты? — стушевался родитель.

— Ты словно пытаешься... выгнать меня замуж, — вполне искренно хмыкнула я. — Мне же только двадцать. Не рано ли? Я еще вполне успею.

— Будь ты замужем, то уже бы не думала так много.

— Давай я лучше буду думать о том, что подарю вам с Машей на свадьбу, а? — выдавила я улыбку.

Отец смущенно закашлялся и уточнил:

— Как ты узнала? Мы еще никому не говорили.

— Пап, мне двадцать, а не пять. — Да и пятилетний ребенок заметил бы попытки отца спрятать свою личную жизнь! — Я же все понимаю. Я и съехать захотела, чтобы вы уже перестали прятаться и просто нормально зажили вместе. А то глупо как-то: двое взрослых людей, а ведете себя как подростки.

— Зато в этом есть романтика, — обиделся папа.

— Романтика? — я красноречиво фыркнула. — С любимым... — я запнулась и начала с начала: — Если бы я любила, то хотела бы жить вместе, спать под одним одеялом, держаться за руки и не расставаться, расходясь по своим квартирам.

Папа как-то странно на меня глянул и проницательно уточнил:

— Ты кого-то любишь? Ты так говоришь...

— Да, я очень сильно люблю одного человека, но мы не можем быть рядом. А любовь не проходит, только тоска остается. Так что не надо, пап. Не тяните, женитесь и живите вместе.

— Кто он? Он тебя бросил? Я могу с ним переговорить? Моя дочь не должна страдать! — тут же попытался засыпать меня вопросами отец, отставив чашку капучино.

— Пап, его нет... — Опять запинка. — Я не знаю где он и что с ним. Знаю только, что найти его нельзя, он очень далеко.

От собственных слов становилось больно, так что я заставила себя добавить:

— Все пройдет. Не переживай. Скоро я опять стану прежней.

— Ты уже столько лет не прежняя... После той аварии, — напомнил папа.

Я вяло улыбнулась, положила свою ладонь поверх руки отца и успокоила:

— Не переживай, все хорошо!

Он вздохнул, глянул на меня, но больше не стал поднимать эту тему, словно через прикосновение я передала ему спокойствие и собственную уверенность.

Всего через несколько недель после этого разговора мы уже оформляли документы на квартиру, которую отец, желая хоть как-то загладить вину, купил для меня в новеньком чистом райончике нашего большого города.

Глава 2

Течение настойчиво и неумолимо тянуло меня на глубину, огромные невидимые пальцы стискивали тело, ломая кости, выдавливая воздух из саднящих легких.

Больно...

В мутной речной воде было сложно что-либо разглядеть. Ил набивался в нос и рот. Я отчаянно двигала руками и ногами, пытаясь всплыть, и не могла.

Это конец. Все.

Все...

Вдруг передо мной мелькнуло что-то серебристое, будто огромный сом решил подзакусить деликатесной рыбкой. Когда кто-то схватил меня за запястье, я растеряла остатки контроля и завопила. Воздух стайкой пузырьков из моего рта устремился к поверхности, а мне в горло хлынула вода, лишая потребности сопротивляться.

Вода тянула меня вниз, причиняя боль, но я ее уже не чувствовала, смирившись с происходящим. Мои руки и ноги замерли, я повисла тряпичной куклой в жестоких лапах реки, не способная ни думать, ни анализировать, лишь смотреть на Дже Хёна, пытавшегося за руку вытянуть меня наверх.

Течения давили и на него тоже, не пуская наверх, убивая, сминая нас в один комок ужаса.

А потом... Потом наступила темнота. И тишина.

Последним, что я чувствовала, были пальцы молодого человека на моем запястье. Он так и не отпустил меня...

Я обреченно вздохнула, едва слышно взвыв, и проснулась. Села, в который раз разминая занемевшие пальцы — почти каждую ночь вот уже несколько лет я просыпалась, крепко сжимая подушку.

— Холодно... — с болезненной гримасой пробормотала, зная, что никто не придет и не набросит поверх теплого одеяла плед.

Мне теперь почти всегда холодно...

Ничего ужасного, просто нужно встать и найти в шкафу плед, вот только вставать не хотелось. Равно как и думать. Вспоминать. И погружаться в события трехлетней давности. Но... похоже этой ночью мне не уйти от боли и видений.

Я осторожно встала, чтобы не разбудить Веру, нашла плед и, накинув его на плечи, отправилась на кухню. Там заварила себе кофе и села напротив окна, откуда хорошо был виден пустырь и дома по ту сторону дороги.

Новая квартира... Новая жизнь?

Кажется, именно так говорил отец, купив мне отдельное жилье.

Глотнув горячего и горького, я немножко взбодрилась. Это не избавило ни от грусти, ни от странного состояния, но думать и воспринимать действительность стало намного легче.

Закрыв глаза, я позволила себе отчетливо вспомнить...

* * *

Секунда.

Две.

Вдох. Выдох.

Я хватала ртом воздух, не в силах надышаться.

Что?

Нет. Нет. Нет... Нет!

Не может быть!

Еще секунду назад я умирала в реке, чувствуя на себе гнев дочери клана Ган Ён, а теперь...

Моргнув несколько раз, я заставила себя осмотреться. Надо мной темнел перечерченный полосами света белый казенный потолок. Белый. С трещиной на штукатурке. Привычный. И такой чужой.

Неужели? ..

Хотелось приподняться и оглядеться, но тело не слушалось.

Паралич?

Поборов испуг, я принялась рассуждать, раз только мой мозг был способен сейчас хоть что-то делать.

Прислушиваясь к себе, к своему телу и доверившись интуиции, я предположила самое простое и логичное: мышцы просто атрофировались.

Интересно, сколько же я валяюсь здесь, на больничной койке, — а это именно она, без сомнения! — что мое тело перестало подчиняться. Мои знания по медицине ограничивались пониманием разницы между общеизвестными болячками, а вот с авариями раньше я дел не имела.

Внешний осмотр — насколько он был мне доступен — не выявил каких-то переломов: мои руки и ноги спокойно лежали под тонким одеялом, голову не перехватывали бинты.

Как странно...

Сколько же я провалялась в коме?

Самый простой способ это узнать — дождаться утреннего обхода. Должен же он здесь быть, ведь так? А там все как-нибудь само собой объясниться.

Свыкнувшись с этой мыслью и приготовившись ждать, я вздохнула и закрыла глаза.

Ждать не просто. Но сейчас это простое и легкое действие. Куда тяжелее заставить себя не думать, подавлять эмоции.

Если бы родители увидели меня, то обрадовались. Без сомнений. И не поверили, что я вовсе не рада возвращению. Даже себе было сложно объяснить и оправдать ту грусть, обиду и тоску, что наполняли меня изнутри. Никакой радости я не испытывала. Я успела привыкнуть к мысли, что назад не попаду. Хотела, но не верила. А после встречи с драконом и хотеть перестала.

Подумав о Дже Хёне, я едва не взвыла, так сильно и отчаянно все внутри меня сжалось от тоски и боли. Неужели? Приснилось? Все это мне только приснилось?

Все так же лежа на койке и имея возможность только моргать, я вновь думала, силой воли вытесняя отчаяние из груди.

Та жизнь не может быть сном. Просто не может. Так не бывает. Даже если я провалялась все это время в коме, — больше одного дня, видимо — то ни при каких условиях мои сны не могли быть такими красочными, четкими и... Настоящими. Так не бывает. Так не должно быть!

А раз моя логика верна, то значит, все это время моя душа была выбита из родного тела и обитала в чужом.

Тиоли!

Я едва не застонала.

Как же так? Что стало с девушкой? Ей вернулась родная душа? Или, может, она умерла? А если жива, то Дже Хён остался с ней?

Вопросы терзали, будто стая ворон кружила над постелью.

Мне нужно выйти отсюда. Нужно все разузнать. Нужно выяснить о кланах.

"Ты не сможешь вернуться, — подсказал скептик внутри меня. — Ты везучая, но не на столько. Это магия! Если все произошло на самом деле, то тебе просто не справиться с этим. Тебе не помогут. Даже если ты выяснишь о кланах, даже если они существуют, даже если ты разыщешь кого-то из них, вряд ли эти люди станут помогать. А вероятнее всего, что ты ничего и ни от кого не получишь. Никак не возможно, чтобы сейчас и в современном мире бок о бок с людьми обитали владеющие магией".

"А еще... — продолжил голос. — Кто тебе сказал, что в том времени тебя ждут? "

Последний довод принять было особенно больно, но никуда от него не денешься. Да, вполне вероятно, что дракон даже не вспомнит меня, если я окажусь перед ним. Он мужчина и не обязан помнить.

Жаль, что нет возможности перевернуться на живот, чтобы, обняв себя за плечи, долго лежать и стараться заглушить дикие удары сердца. Слезы текли сами собой, пересекая горячие пылающие щеки и щекоча шею.

Боль. Красный туман боли.

Я закрыла глаза и заставила себя не дрожать.

* * *

Как много отмерено каждому из нас? .. Боли. Страданий. Терзаний. Злости. Отчаяния. И только потом любви.

Первые несколько дней, когда я лежала в сознании на узкой больничной койке, превратились в черную дыру. Эта дыра росла и заполняла каждый клочок моего искалеченного, но еще как-то сопротивляющегося тела. Тело вообще оказалось самым разумным из нас двоих. Оно боролось и за меня, и за саму жизнь, не давая той уходить.

Моя душа была разбита и не трепыхалась в центре черной дыры. Остались только мысли и глубокая пропасть отчаяния.

Иногда приходила мама. Выговаривала, что нужно быстрее поправляться, возвращаться домой и снова идти в школу, если не хочу остаться на второй год.

Странная смешная женщина... Она правда верила в то, что учеба для меня самое главное?

Если бы я могла тогда вырваться на минуту из черной горечи переживаний, то подумала бы, скорее всего, что слишком повзрослела и уже совсем иначе смотрю на многое. Проблемы с учебой? Оценки? Успеваемость? Пропущенный материал? Разве ж это проблемы? Из-за них положено трястись и не спать ночами? Из-за вот такой мелочи?

От учебы и проблем с нею связанных еще никто не умирал, а страдания из-за учителей и не выученных уроков — глупость, которую понимаешь с возрастом.

У подростков много причин ополчиться против мира, переживать из-за чего-то, и даже мелочь они считают настолько громадной, что не в силах справиться.

Если бы я тогда могла, то лишь посмеялась бы над словами мамы. Самая большая проблема — смерть, а все остальное можно занести в список мелочей!

Но лежа в больничной палате, я не могла думать. И спать. И есть. Просто лежала и пыталась не существовать, чтобы не испытывать боль.

Папа тоже приходил, так часто, как только мог. Он садился рядом и рассказывал мне о своем дне. И удивительно, но мне становилось чуть легче.

После меня выписали, отец забрал к себе, потому что я сама захотела жить отдельно от мамы.

Я постепенно привыкала к старой жизни, старалась влиться в ритм, но, когда твое сердце слабо бьется совсем в другом мире, тяжело просто жить. Окончание школы и поступление в универ прошла ради отца, чтобы он чувствовал себя спокойнее. Я вообще старалась чаще улыбаться ему, пытаясь быть искренней и счастливой. Но только это трудно.

Мне все давалось с трудом. Что-то не оставляло и не позволяло двигаться дальше. Было ли все сном или же произошло на самом деле? Трудно разобраться, особенно, когда никому не можешь ничего рассказать. Папа не поверит, мама не поймет. Подруга посоветуют меньше читать и не витать в облаках.

Но что же делать, если я помню случившееся? Все эти пять с лишним лет и очень отчетливо последние месяцы. Я помню его голос, помню тепло его ладони, помню терпкий аромат, что исходил от его кожи и одежды. И я помню, как он обнимал меня. Вот только все эти воспоминания лежат внутри моей головы и не затрагивают тело. Как бы сильно я не хотела, а испытать ощущение, что он снова меня обнимает не выйдет...

Глотнув кофе, я сказала себе, будто это могло мне помочь:

— Тань, надо жить дальше. Просто жить дальше. Скорее всего, это был лишь сон, долгий и реалистичный. Сон. Такого не бывает! Это просто фантастика, которую твой мозг принял слишком близко.

Я прижала ладонь к сердцу, успокаиваясь.

— Тише, тише... Тише...

Отставив чашку, я лбом уперлась в столешницу, радуясь ее прохладе, и постаралась вытеснить из головы грусть чем-то более веселым. Хотя бы переездом!

Вздохнув, я прошлась по комнате и уселась на подоконник, рассматривая вид за окном. Ничего примечательного, такая же высотка из стекла и бетона слева, а за ней, как спрятавшиеся скромницы, еще несколько домов. Пустырь перед домом. Дорога. И дома на той стороне. Коробки. Просто коробки для человечков.

— Зато с интернетом! — возликовала я и перетащила к себе на подоконник ноутбук.

Несколько минут я бесцельно проверяла свои социальные сети, почту и кучу всяких вкладок, после почитала новости на паре форумов, со вздохом отмечая, что с прошлого дня почти ничего не изменилось. Лишь в большой группе, посвященной Корее, упоминалось, что через неделю в одном из спортивных клубов в центре пройдут вводные курсы по кэндо.

Пост в группе делал главный тренер школы кэндо клуба "Пасу". Хозяин этого заведения основательно увлекался Японией и собирал под свое крыло всевозможные азиатские школы города, при этом совмещая увлечение с обычной житейской необходимостью, вроде залов с бассейнами, обычного тренажерного зала и пары-тройки каких-то секций.

Из сообщения Игоря Валентинова — автор не поскупился прикрепить с десяток фото с собой — следовало, что в этих занятиях примет участие какой-то заезжий мастер из Южной Кореи.

— Хм... — вслух подумала я. — Надо хоть со стороны глянуть.

Несколько раз за последнее время я подумывала пойти на какие-нибудь курсы, кроме языковых, но почти всегда тут же одергивала себя, вспоминая, чем закончилась моя попытка ходить в тренажерный зал.

Сделав себе еще одну большую чашку кофе, я переставила ноутбук на столик возле дивана и углубилась в чтение в интернете о технике кэндо, потом глянула пару роликов и сотню фотографий и переключилась на другие новости.

* * *

Утром Вера убежала, бросив на прощание, что позвонит вечером. Я проводила подругу и без энтузиазма позавтракала, едва ли не силой впихивая в себя творог с медом. Планов на выходные у меня не было, но я быстро их себе придумала, вспомнив, что вполне могу застать отца в офисе.

Для неожиданного визита я созвонилась с секретаршей папы и узнала его планы, а после этого уверенно побежала одеваться.

Все лучше, чем просиживать дома и распаковывать вещи!

Светлана встретила меня ласковой улыбкой и кивнула на мое приветствие.

— У себя, — предупреждая вопрос, сказала женщина.

Я улыбнулась в ответ и прошмыгнула в крохотный коридор. Отсюда одна дверь вела в конференц-зал, а другая в кабинет отца.

Сбросив сумку на ряд стульев у стены, я уже взялась за ручку двери, собираясь ворваться к отцу, когда услышала, что он разговаривает с кем-то по громкой связи. Хмыкнув, я развернулась, собираясь подождать на диване в секретарской, когда уловила собственное имя. Озадаченно нахмурившись, я приникла к двери.

— Дмитрий Константинович... — проговорил собеседник отца. — Не накручивайте себя.

— Просто переживаю, вы же понимаете, профессор, — отозвался мой родитель. — Я всегда переживаю за дочь.

— Я наблюдаю за Танечкой все эти годы, — вздохнул мужчина, и я его узнала.

Профессор Басов. Впервые я увидела его три года назад, когда на утро после моего пробуждения он вихрем ворвался в палату в компании пары ординаторов. Евгений Николаевич походил на солнечного зайчика. Он развил вокруг меня бурную деятельность, курируя восстановление после комы. И именно этот человек вместе с отцом вывел меня из темноты, заставил не только самостоятельно существовать, но и жить.

Я помнила последний день в больнице, когда Басов усадил меня на стул в своем кабинете, самолично налил в большие кружки крепкий чай с липовым цветом и сказал:

— За жизнь.

Я вздохнула и прислушалась.

— Помните, как мы вытаскивали Таню из этого состояния? Три года прошло, а я до сих пор боюсь... — сказал отец и запнулся.

— Дмитрий, — вздохнул на том конце провода Басов, — помните, что я вам тогда сказал? Всех поразило, что ваша дочь так хорошо восстанавливалась после комы. Физически с ней все было куда лучше, чем психологически. Я сразу это понял, когда увидел девочку первый раз. Но так бывает. Во всем мире изучают влияние состояния комы, но нам все равно мало что известно.

— Именно поэтому вы сказали, чтобы я не удивлялся, если она не будет теперь такой же, как и раньше? — спросил отец. — Я помню. Но Таня... Она почти такая же, лишь... Грустит, когда думает, что ее никто не видит. И в глазах такая боль... Словно ей не двадцать лет, а... Словно она старше меня в несколько раз. И видела куда больше...

— Ну вы преувеличиваете, — хмыкнул собеседник. — Я скажу вам лишь одно: тяжелая травма так просто не проходит.

Я развернулась, подхватила свою сумку, проигнорировала вопрос Светланы и ушла. Злиться на отца не собиралась. Просто совсем не хотелось разговаривать с ним после этой беседы с профессором. Отец обязательно станет всматриваться в мое лицо, искать какие-нибудь подсказки...

Вместо этого я погуляла немного по улицам и, поразмыслив, направилась в ближайшую парикмахерскую. Последнее время я мало следила за собой, даже почти не красилась. Волосы отрасли почти до середины спины и походили на ничем не примечательное покрывало русого цвета. Мастерица отговорила меня обрезать волосы коротко, вместо этого ловко подровняла кончики и смоделировала косую челку, закрывавшую один глаз.

— Глаза у вас необычные, — выключив фен, сказала мне женщина.

Я вяло ей улыбнулась, даже не глянув на свое отражение.

"Что там необычного? "

Самые простые желтые глаза, больше подходящие породистой британской кошке, чем человеку.

— Оттенок солнечного света, — добавила мастерица и довольно улыбнулась, любуясь своей работой.

Я вздохнула и все же глянула на себя. Стрижка ничего не добавила, я выглядела почти так же, как и до этого.

— А не хотите цвет изменить? Вас бы пошел цвет кофе, — вдруг произнесла женщина, и я мгновенно кивнула, решив, что терять мне нечего.

И каково же было мое удивление, когда через час я снова посмотрела но собственное отражение. Мастерица уложила волосы на одну сторону, придав им вид легкой и чуть небрежной косы, от чего я не стала смотреться неряшливо, а наоборот, будто полностью изменилась. Новый цвет, и правда, мгновенно подчеркнул глаза, сделав их еще ярче. Откуда-то у меня неожиданно появились скулы, и нос перестал казаться таким курносым, а все черты приобрели некую благородность.

Довольно расплатившись, я устремилась в магазин, решив этим вечером дать себе полную свободу и побаловаться пирожными. Добравшись домой, я радостно щурилась и рассматривала собственное отражение в полированных дверцах лифта.

Дверцы лифта раздвинулись, впуская меня внутрь. Я сбросила сумку на пол, нажала кнопку и вцепилась в поручень, отвернувшись к зеркальной стене. За спиной с приятным шуршанием начали сходиться двери, когда кто-то немилосердно подставил в щель ногу, вынуждая лифт отчаянно пискнуть. Двери опять разошлись, впуская высокого парня. Я смотрела вниз и поэтому не увидела его лица. Тяжелые ботинки, черные джинсы с нашивками, белая длинная майка, короткая куртка из-под которой выглядывает толстовка.

Что-то в развороте его плеч и осанке показалось мне знакомым.

"Тебе теперь всюду мерещиться Ким Дже Хён", — одернула я себя, продолжая рассматривать парня в отражении.

Капюшон кофты скрывал волосы молодого человека, так что я не могла развивать свою паранойю.

"Перестань! " — приказала я себе.

Не помогло, но я хоть немного взбодрилась, напомнив, что собиралась вернуться домой и съесть парочку пирожных с чаем.

"Надо вскипятить чайник и заварить немного белого чая", — мечтательно подумала, сдерживая бурление в желудке.

Лифт пискнул, оповещая, что мой десятый этаж на подходе. Я со стоном подняла сумку и повернулась, пытаясь представить, как буду протискиваться мимо парня.

— Простите... этой мой этаж.

Молодой человек вздрогнул, повернулся боком, пробормотав сначала неразборчиво что-то, а потом чуть громче:

— Извините.

Я на секунду замерла, боясь смотреть в лицо молодому человеку. Стало так страшно, будто увидела призрака.

Еще бы! Акцент. И голос.

Бывают ли такие совпадения?

Молодой человек, заметив, что я не выхожу, нажал еще раз кнопку раскрытия дверей и отодвинулся вглубь, а я глянула ему в лицо, испытывая одновременно страх и надежду.

Не знаю, что в этот момент видел парень, но мне хотелось уронить вещи на пол, шагнуть к нему и спросить, теряя рассудок: "Это ты? "

Но меня остановил взгляд. Знакомый взгляд почти черных глаз в которых не было узнавания. По инерции я развернулась и вышла, приказав себе не делать глупостей.

"Это просто очень похожий парень. Очень похожий. Пусть и кореец. Явно кореец. Почему сквозь века не может произойти такого, что в большом городе я встречу человека настолько похожего на Дже Хёна? "

"Не может" — решительно заявила логика, но я ей не поверила.

— Это случайность и совпадение, а я приняла желаемое за действительное, — решительно сказала я себе и вытащила связку ключей из кармана.

Лифт остановился где-то в районе двенадцатого или тринадцатого этажа и выпустил неизвестного мне молодого человека.

— Ну... хоть не плод моего воображения, — вздохнула я и отперла дверь. — После такого даже хочется подружиться с соседями, чтобы узнать больше.

Глава 3

Под фоновый шум телевизора отлично думалось, а упаковка пирожных уняла мой испуг. После второй чашки чая я начала мыслить здраво и быстро убедила себя, что приняла желаемое за действительное.

— Успокойся, — приказала я себе, но все равно уставилась на потолок, словно надеясь через толщу перекрытий и комнат рассмотреть незнакомого парня внимательнее.

Прижав ладони к щекам, я долго сидела за столом и раскачивалась вперед и назад, вспоминая детали и мелочи.

Парень был очень долговязым и широкоплечим. В отражении я видела его ладонь на поручне: кожа теплого оттенка корицы, проступающие жилки, длинные пальцы с аккуратными ногтями благородной чуть вытянутой формы.

Я сглотнула, осознавая, что наслаждаюсь этим образом, впитывая его, как нагретый солнцем мед, что излечивает покрытую шрамами душу.

Лицо незнакомца я видела мельком, но все равно запомнила очень хорошо. Темные волосы, длинная косая челка с встрепанными нарочито небрежными прядями у виска, угловатые брови...

Мои размышления прервал звонок в дверь. На пороге оказалась Вера. Девушка трагично всхлипнула и, притопнув ногой, ворвалась в квартиру.

— О! Тебе идет! Танька, я в горе! — заявила девушка, сбрасывая обувь. — Это невозможно! Я устала от родителей и их нравоучений! И тебе придется терпеть меня. До понедельника я домой ни ногой.

— Если поможешь вещи разобрать, — попыталась я образумить подругу, но Верка лишь счастливо кивнула и кинулась к горе коробок.

Я вздохнула, покачала головой и подступила к горе с другой стороны.

Под музыку и рассказы подруги об очередной ссоре мы незаметно для себя развесили и разложили в шкаф почти всю мою одежду и расставили по квартире разные мелочи, вроде моей коллекции деревянных фигурок.

— Ну вот, — одобрительно складывая коробки, сказала девушка, когда мы закончили. — Теперь бы поесть... И можно жить дальше.

Но за обедом, кромсая на тарелке свинину, Вера помалкивала и совсем не улыбалась. Я сочувственно поглядывала на девушку, а потом не выдержала, отложила приборы, встала и села рядом с Верой, ласково сжав ее плечо.

— Все будет хорошо.

— Я надеюсь... — отозвалась подруга. — Понимаю, что все это мелко и глупо, но не могу...

— Все пройдет, — убежденно произнесла я и улыбнулась. — Все пройдет, Вера. Вот честно.

— Ты всегда меня поражаешь, — вдруг сменила тему девушка. — Такая уверенность... Я завидую.

Пожав плечами, я встала и убрала свою тарелку.

— Не завидуй, — посоветовала я, налив воду в чайник и поставив его на подставку. — А с родителями... Просто объясни, что ты уже выросла.

Вера обреченно вздохнула и глянула в окно:

— Опять дождь...

Я проследила за взглядом девушки. Небо затягивали темные пасмурные тучи, по подоконнику застучали первые капли, нагнетая тревогу. Вчера я ничего подобного не чувствовала. Нахмурившись, я подалась вперед, всматриваясь в тень, неожиданно нависшую за окном. По спине пробежал холодок, когда я глянула на второе окно, за которым было значительно светлее.

— Что это? — пробормотала я и прищурилась.

На миг показалось, что за окном мелькнуло лицо, словно взявшийся из ниоткуда дым причудливо закрутился в спираль. Я вздрогнула, но удержалась и от крика, и от резких движений.

— Ты чего? — удивилась Вера, оборачиваясь. — Будто привидение за окном увидела.

Я сглотнула, моргнула и еще раз посмотрела сквозь стекло, но там уже ничего не было, лишь дождь вовсю грохотал быстрой капелью.

— Просто... задумалась, — выдавила я, позабыв про чайник.

— Танька, а расскажи какую-нибудь старую и печальную историю, — попросила подруга, перебираясь на диван и укрывая ноги пледом. — Мне нужно что-то, после чего я честно признаю себя глупой девочкой, переживающей по пустякам.

— Историю? — вновь вздрогнула я и прикусила губу. — Даже не знаю...

— Давай, на тебя вся надежда!

Еще раз включив чайник и насыпав в чашки заварку, я отвернулась к кухонным шкафчикам, раздумывая, а потом решилась:

— Это даже не история... Ты не встретишь ее упоминание в книгах или статьях в интернете.

— Какая-нибудь семейная легенда от твоих знакомых? — хмыкнула Вера, и я усмехнулась, разливая воду по чашкам.

— Назовем историю... Ну, пусть она называется по имени девушки. Легенда о Тиоли, — сев рядом с подругой, я передала ей вторую чашку, а сама поудобнее устроилась на диване.

— Тиоли? — переспросила Вера. — Никогда не слышала такого имени.

Я не отреагировала и продолжила, опуская кое-какие детали, приукрашивая и выстраивая вокруг событий свои фантазии:

— Тиоли жила очень давно в Корее, когда та именовалась не Северной и не Южной, а Корё.

— Надеюсь, это не пересказ дорамы, которую я еще не видела? — насторожилась Вера.

— Нет. Не пересказ, — уверила я девушку. — Эта девушка не была рождена рабыней, но жизнь рассудила по-своему, окунув Тиоли во все тяготы того времени, пока однажды пути-дороги не свели ее с одним драконом из древнего и таинственного клана Ган Ён...

Я увлеклась, вплетая в историю собственные эмоции, почти не глядя на Веру и не зная, что думает девушка.

— ... Взявшись за руки, они шли вдоль реки, поднимаясь по ее течению, не думая об опасности, — допив чай, сказала я, — когда месть в лице Чжи Вон настигла их. Дочь вождя клана наслала на молодых людей водную стихию. Река, спокойно двигавшаяся на восток, поднялась и поглотила Тиоли, утаскивая девушку на дно. Дже Хён пытался спасти ее, но дракону не хватало сил, чтобы перебороть разгневанную женщину-дракона. Дже Хён держал Тиоли за руку, когда она в последний раз закрыла глаза, навсегда покинув этот мир.

— Тань, ужасти какие ты рассказываешь! — воскликнула Вера. — И что же стало дальше? Неужели девушка так и умерла? Ты сказала, что она была из клана Хадже, огненных, которые по легенде вели свой род от китайской птицы фэнхуан. Это ведь птица... навроде феникса. Да? И что же? Все плохо закончилось? Девушка не переродилась, получив новую жизнь по воле справедливых богов? И не получила своего клочка счастья за все те страдания, которые вытерпела? И потеряла возлюбленного по воле какой-то древнекорейской с...

Я хихикнула и сказала:

— Кто знает, Верка. Говорят, судьба связывает двух людей красной нитью, со временем нить становится все короче, пока не переплетается в одну общую ниточку. По древним легендам ни время, ни расстояние... ни даже жизни на земле не способны расплести красную нить, и людям, которых она соединила, однажды предстоит встретиться.

Мне не верилось в собственные слова, но печальное выражение на личике подруги не оставило равнодушным.

— Ну... хоть так, — вздохнула девушка. — Давай, когда дождь закончится, сходим куда-нибудь.

Договорившись на поход в кино, мы улеглись в обнимку и уставились в телевизор.

* * *

В кино мы отправились под вечер, а когда выходили из здания, то на улице царила обычная городская ночь. Фонари на площадке перед кинотеатром отбрасывали неровную тень на дорожки, лавочки и кружевную ограду, почти скрытую густыми зарослями сирени. На одной из лавочек, подложив пакет, устроились двое. Молодых людей не отвлекал ни шум машин, проносившихся по ту сторону ограды, ни прохожие.

Я усмехнулась и с прищуром посмотрела на выглядывающий по обе стороны маленького островка зелени проспект. Цветная подсветка придавала домам причудливую потусторонность, словно неизвестный живописец мазками акварели нанес на черном картоне очертания.

— Холодно, пойдем, — Вера подхватила меня под руку и повлекла ко входу в метро.

Спускаясь в переход, я поискала взглядом магазинчик, надеясь прикупить пару пирожков или пачку печенья. Чипсов и колы в кино мне оказалось мало, а заглушать стресс едой — удел двадцать первого века. Но вместо магазинчика мой взгляд выхватил несколько размытых фигур, замерших у стены. Они выглядели так же, как и в первый раз: неясные темные тени, очертаниями напоминающие людей. Тени подрагивали, как если бы их шатало на ветру, и иногда становились отчетливее видны детали то руки, то ноги. Я медленно шла за Верой и кусала губы, чтобы не закричать, а девушка щебетала о посмотренной комедии и крутила головой из стороны в сторону.

— Ты видишь? — спросила я. — Возле ларька... Там кто-то стоит...

Девушка удивленно глянула в указанном направлении, нахмурилась и обернулась ко мне:

— Тань, ты чего? Ну покупает парень себе бутылку... И что?

Я сглотнула и до крови прикусила щеку, чтобы не терять связи с разумом. По-хорошему, любой на моем месте сейчас бы начал вопить и тыкать в тени пальцем. Еще раз сглотнув, я пробормотала неразборчиво жалобу на зрение и поспешила за подругой к турникетам.

Призраки не отставали, но и не приближались слишком сильно, будто опасаясь меня. Я старалась идти быстрее, затеряться в толпе, но, конечно же, для этих созданий это не было преградой — призраки уверенно следовали за нами, держась на расстоянии двадцати с лишним метров.

— Ты сегодня у меня? — уточнила я, когда мы входили в вагон.

Тени легко просочились сквозь стенки вагона и замерли в одном из углов. В ярком свете они чуть выцвели, но лица стали заметнее и четче: несколько мужчин в одежде крестьян, с кое-как заплетенными волосами, с горящими раскосыми алым глазами и нескрываемой злобой во взглядах.

— Ну... если ты хочешь, то я, конечно, поеду домой, — чуть обиделась Вера, удивившись моему холодному тону.

— Нет, оставайся, — слабо улыбнулась я и вцепилась в руку подруги.

— Эй, ты чего? — опешила девушка, пытаясь высвободиться, и охнула, когда я сжала ее ладонь еще крепче. — Эй, Таня, да у тебя жар!

Меня и правда била дрожь, а кожа будто раскалилась, но я знала кое-что, в чем признаться девушке не могла.

"Домой, домой, домой..." — мысленно шептала я, глядя на призраков.

Хотелось отвернуться, не видеть, не чувствовать их, но инстинкты вопили, что видеть этих созданий лучше, чем опасаться за свою спину.

Кончики пальцев покалывало, и я отпустила руку Веры, чтобы она ничего не заподозрила. Я была настолько напряжена и сосредоточена на сверхъестественных созданиях, что хотелось закричать, захохотать громко, лишь бы хоть на миг расслабиться. Скулы сводило, спина затекла, на подушечках пальцев возникли мелкие волдыри.

Я не выдержала и усмехнулась, осознавая, что доказательства, которых я так просила, сами свалились на меня.

Ничего не приснилось. Все произошло на самом деле. И мое тело, почувствовав истинную опасность, использовало те способности, которые пришли со мной из другого мира.

Как? Почему?

Кто знает?

Говорят, весь мир держится на острие иглы, в ушко которой пропущены жизни людей. Переплетение нитей, судеб, душ... Никто не знает всех тайн. Вряд ли я когда-нибудь найду все ответы сама...

— Пойдем, — позвала подруга и первой вышла из вагона.

Я внимательно следила за ее перемещениями, цепляя взглядом светловолосую макушку, и то и дело поглядывала назад. Хотелось как-то спугнуть призраков, но я не знала, как это стоит сделать.

Все чувства подсказывали, что природный дар Тиоли перешел ко мне от этой девушки, как живучая пиявка уцепившись за душу, но я не знала наверняка, смогу ли воспользоваться силой огненных здесь. Но больше всего меня пугало, что могу привлечь внимание посторонних.

У подъезда я вытащила из кармана ключи и сказала подруге:

— Поднимайся, а я проверю почтовый ящик и позвоню отцу.

Вера удивленно нахмурилась, но не стала возражать. Дождавшись, когда двери лифта сойдутся за ней, я развернулась и направилась к лестнице и замерла в тени от лестничного марша.

Призраки скользнули в подъезд и замерли у лифта, присматриваясь ко мне. Я зажала рот рукой и постаралась даже дышать реже.

Если бы в этот миг кто-то вошел в подъезд новостройки, то увидел бы странное зрелище: пустую площадку перед лифтом и перепугано замершую девушку в джинсах и ветровке.

Сглотнув, я заговорила, по инерции переходя на корейский:

— Убирайтесь... Уходите...

Призраки закачались, их глаза вспыхнули ярче, и создания начали приближаться, бесшумными и никому, кроме меня, не видимыми тенями. Я закусила губу и едва слышно зарычала, действуя чисто инстинктивно. Инстинкт подсказывал, что не стоит здесь и сейчас поворачиваться к призракам спиной. Они не тронули меня только из-за Веры, а вот в темноте, на лестнице...

Вздрогнув, я еще сильнее закусила губу. Соленый привкус крови на миг отвлек меня, давая возможность не удариться в панику.

"Я не знаю, на что способны призраки, — признала я с тревогой. — Но явно они не так же беспомощны, как в кино. Скорее всего, они сильнее и быстрее меня. И... если я их вижу, то они способны причинить мне вред".

Мои пальцы вновь начало покалывать, мелкие волдыри на подушечках зачесались, краснея.

— Не приближайтесь, — прошипела я. — Иначе...

Призраки молчали и медленно двигались в мою сторону, сверля меня злобой и яростью.

Где-то вне дома взвизгнули шины автомобиля, захлопали дверцы, вынудив призраков обернуться. Я рывком подалась назад и прижалась к стене, не представляя, что же произойдет дальше.

Хлопнула подъездная дверь, в пятачок света под входной лампой вступил высокий и тощий парень. Черный костюм с узкими брюками и пиджаком с поддернутыми рукавами каким-то немыслимым образом сочетался со странной прической парня: кончики волос выбелены и поставлены дыбом. Но я смотрела не на одежду или прическу, а на лицо молодого человека. Темные длинные глаза, подведенные черным, от чего кажутся чуть безумными, крупный нос, который уже однажды сломали, узкий подбородок, от чего молодой человек смотрелся подростком.

Он замер, не двигаясь с места, и в упор уставился на призраков.

— Ух ты! — выпалил парень по-корейски. — Хён, где ты там? — Он обернулся себе за спину. — У нас тут развлечение.

Через секунду позади молодого человека возник еще один парень, и я совсем перестала дышать.

Высокий, стройный, широкоплечий. Длинная чуть взъерошенная челка, колючий взгляд темно-карих глаз. Теперь я знала, что не ошиблась тогда в лифте.

Позади первого молодого человека стоял Ким Дже Хён собственной персоной.

Я с ужасом и радостью ловила каждое мгновение, каждое движение. Даже отблеск лампы в его ботинках.

— Вонгви, — пробормотал Дже Хён и прищурился. — Что им здесь понадобилось, Джун Хо?

Призраки развернулись и ринулись на молодых людей, двигаясь куда быстрее. Я видела лишь быстрые темные мазки тени то на стене, то на потолке, то на полу. Они метались, явно пытаясь запугать парней. Но молодые люди даже не двинулись с места, так и оставшись стоять в дверях.

— Интересные экземпляры, — вдруг произнес Джун Хо. — Особенно вот тот, с повязкой на руке.

Пока я дрожала, словно осиновый лист, эти двое с заинтересованностью исследователей разглядывали вонгви. Едва не фыркнув, я отступила еще дальше, пытаясь полностью скрыться из виду.

— Тебе они нужны, что ли? — съязвил дракон. — Думаю, Виктор не обрадуется, если ты притащишь к нему в дом злобную душу умершего.

— Ты прав, — продолжив неспешную беседу на корейском, согласился Джун Хо. — Что ж...

Он взмахнул кистями рук, и я едва не зашипела, как кошка, учуяв магию.

"Похоже, сегодня происходит слишком много непонятного и такого знакомого... из прошлой жизни! "

Шаман!

Мои обострившиеся инстинкты так явственно подсказывали мне это, что я не стала спорить и отступила еще на шаг, желая оказаться подальше от Джун Хо.

Вонгви тоже почуяли неладное и перестали кружить перед молодыми людьми, бросились прочь, но кара настигла их раньше. Джун Хо еще раз взмахнул руками и мелодично запел. Вой вонгви наполнил подъезд, но его слышали лишь мы трое.

— Даже так? — хмыкнул Дже Хён. — Ты стал сильнее с последнего раза...

Я читала о шаманах, когда искала упоминание о кланах в различных исторических источниках, так что теперь прекрасно представляла, кто передо мной.

Таких, как Джун Хо называли паксуму. В клане Хадже я уже виделась с одним шаманом, но то был пансу — слепой шаман. Джун Хо относился к совершенно другой части шаманского племени. Чаще всего такими шаманами становились женщины, которых называли мудан, но среди них иногда встречались и мужчины. Заклинатели духов — так их называли среди простых людей. И сейчас я видела, как один из таких заклинателей умело подчинял себе вонгви. Те сопротивлялись, но неумолимо приближались к молодым людям, воя от страха и ужаса.

Ким Дже Хён вытащил из-за голенища ботинка короткий кинжал и одного за другим касанием лезвия развоплотил духов. Те тающими струйками черного дыма устремились к потолку.

— Как я их, а? — хмыкнул парень с крашенными волосами и засмеялся. — Но тренировки мало...

— Зато силы хватает, — пожал плечами Дже Хён.

"Шаман... — сообразила я и закусила многострадальную губу, про себя шепча: — Вы меня не видите. Вы меня не видите! "

Столько лет я мечтала вновь встретить дракона, но теперь, на самом деле с ним столкнувшись, поняла, что встреча может выйти совсем не такой, как бы мне хотелось.

"Вы меня не видите! "

Джун Хо нахмурился, словно прислушиваясь, а потом в упор уставился на меня.

"Вы меня не видите", — твердила я.

Воздух передо мной вздрогнул и поплыл, колыхаясь как над костром.

— Что такое? — удивился Дже Хён, пройдя к лифту. — В чем дело?

— Нет, ничего, — опомнился паксуму. — Показалось, что один вонгви ускользнул от нас.

Ким Дже Хён нахмурился, глянул в мою сторону, но тут же отвернулся и пошел к лифту. Стоило молодым людям скрыться из виду, я медленно осела на пол, не обращая внимания на грязь и какие-то разводы на полу.

— Мамочки... — едва слышно вымолвила я и зажмурилась. — Мамочки... Это он? Это Он? Это Дже Хён? Здесь? Здесь? ..

Прижав ладони к щекам, я несколько минут посидела неподвижно, а потом медленно побрела наверх, чувствуя лишь звон в ушах. Ноги не слушались, я то и дело спотыкалась и судорожно хватала ртом воздух.

— Я... Я... — Языком я чувствовала кровь во рту. — А! А!

Я крикнула пару раз, пытаясь прийти в себя. Добравшись до своего этажа, я села на ступеньки и, пристроив щеку на коленку, замерла.

Идти сейчас в квартиру не хотелось. Там Верка и придется держаться, не показывать истинных эмоций, а выставить подругу не выйдет.

Мой взгляд сам собой обращался вверх, будто я надеялась вновь увидеть человека, память о которой хранила в душе.

Усмехнувшись, я вспомнила свой мысленный тайник сокровищ, придуманный давным-давно. С некоторых пор, чаще всего по ночам, я мысленно уходила туда. Темный, будто собранный из обрезков фотографий коридор, знакомые с детства запахи. Комнатка с круглым столом в центре, торшер. Одно окно, а за ним всегда весна. И я стою у этого окна и не вижу ничего, кроме человека на той стороне улицы. Он не двигается и криво улыбается мне. Черные полы его куртки треплет ветер. Длинная косая челка заправлена за ухо. Из-за плеча виднеется рукоятка меча.

И я помню все. Каждую черточку его лица, хоть и не могу видеть все детали столь любимого образа.

Я не верила... Не верила, что однажды что-то подобное может произойти. Не смирилась, — слишком уж мало времени минуло, чтобы забыть свою единственную любовь — но не верила.

Глава 4

— Эй, ты так долго... — сонно протянула Вера, широко зевая. — Я уже и поесть успела, и задремать... С кем ты там столько по телефону трындела?

Я не ответила, слабо улыбнулась подруге, скинула ботинки и пошла в ванную комнату. В зеркале отразилась моя зареванная физиономия, опухшие глаза, кровоподтек под нижней губой с отпечатками зубов. Горько усмехнувшись, я скинула одежду и влезла под душ. Постояла под холодными струями несколько минут с закрытыми глазами, ничего не чувствуя. Меня трясло как в лихорадке, не смотря на холодную воду, ванную заволокло паром.

— Вот черт... — выругалась я и, завернувшись в полотенце, уселась прямо на пол, пытаясь здраво оценить ситуацию.

Если это именно Дже Хён...

— Этот шаман... Он не назвал его по имени, лишь обычным обращением, как к старшему брату, — припомнила я.

Какова вероятность, что мне на пути попадется человек настолько похожий на дракона? Тысячный? Нет, миллионный! Да и то... Не бывает настолько похожих людей, и дело не во внешности. А еще... Тогда в лифте я настолько перепугалась, что не обратила на это внимания, но теперь я отчетливо чувствовала исходящую от молодого человека магию крови.

Я захохотала. Упала на пол и позволила себе несколько секунд дикой злой истерики.

— Он такой же! Такой же! Каким-то чудом он здесь, но я не могу просто подойти и сказать ему "Привет, это я! ", ведь та Тиоли, которую он знал, умерла... Он никогда не узнает меня. Никогда! Никогда! Никогда...

Последнее слово я пробормотала хриплым шепотом и заплакала, обняв коврик, и не представляя, что делать дальше.

К моменту, когда я немного успокоилась и смогла выйти из ванной, Вера давно сладко посапывала на левой стороне моей постели, перетянув на себя большую часть одеяла. Присев на корточки, я недолго понаблюдала за подругой, в ее спокойствии черпая крохи сил и для себя, а после прихватила подушку и отправилась спать на диван. Сон долго не шел, но когда настиг меня, я пожалела, что решила найти отдых в забытье.

Это был очередной кошмар. Один из самых странных и непонятных.

Я стояла посреди двора, касаясь спиной невысоких персиковых деревьев. Ветки небольно покалывали сквозь ткань одежды, щекотали листьями и цветами ладони и шею.

Двинуться с места я не могла, только немного повернуть голову, чтобы лучше осмотреться. Неведомая сила прижимала меня к персиковым деревцам, что росли по периметру беседки, а вокруг простирался двор большого богатого ханока. Место показалось мне знакомым, а вслед за этим я узнала этот дом.

— Господин Чхве! — Не обращая на меня внимания, по широкой террасе пробежала молоденькая служанка и скрылась за дверями.

Внутри дома раздались крики и шум. Удивленно нахмурившись, я прислушалась, чувствуя, как по спине градом катится пот от страха и ужаса: в доме находилось что-то, что крушило, ломало и сминало все на своем пути, радостно прищелкивая клыками и урча от нетерпения.

Вздрогнув, я попыталась отойти подальше, оставить между собой и неизвестным всепоглощающим страхом не только хлипкие двери, оклеенные рисовой бумагой, но и беседку, и в этот момент где-то очень близко дернулась струна, наполнив дворик протяжным вибрирующим звуком. А спустя секунду во все стороны брызнули осколки деревянных балок и черепицы. Протяжно взвыл дух-хранитель дома, не в силах как-то помешать вторгшемуся злу. Я охнула и попыталась пригнуться, спрятаться, но не смогла пошевелиться, продолжая безропотно стоять на месте, как одно из деревьев. Град смертоносно острых осколков осыпал меня, но никак не навредил. Вот только страх от этого никуда не делся. То создание, что громило дом изнутри, пугало, вынуждая вздрагивать и тихо молить о спасении после каждого нового взрыва и вопля людей.

Вновь дернулась струна, а после — еще и еще.

По спине прокатилась волна дрожи, когда до меня дошло, что кто-то сидит в беседке и играет на каягыме.

Раздался приглушенный смех.

— Бойся, огненная... — раздался голос над ухом, а волос коснулось чужое холодное дыхание.

— За что? — ища хоть какую-то логику в происходящем, спросила я. — За что?

— Как сделать больнее человеку? — задумчиво спросила невидимая собеседница. — Убить его? Нет. Отобрать что-то ценное для него? Если это вещь, то не так уж это больно. Уничтожить кого-то близкого? Вот ответ.

— Для него дорога его семья, его земля, его мир, — стараясь не дрожать, вымолвила я. — При чем здесь я?

— Он бросил семью и мир, пошел за тобой, — хмыкнула женщина. — Так что для него важнее?

— За что ты мстишь ему? — Мне хотелось развернуться и глянуть в лицо собеседнице, чтобы понимать с кем имею дело.

— Он не сдержал свое слово, — немного капризно отозвалась женщина. — Вот и все.

— Как глупо... — вздохнула я. — Какая глупая...

— Это я глупая? — взвыла моя собеседница и схватила меня за волосы, оттягивая за них голову назад.

— Нет, ты только мстительная, а глупа твоя причина для мести, — преодолевая желание закричать, спокойно сказала я, дернув головой.

Моя собеседница зашипела и плотоядно хохотнула:

— Что ж... Расскажи это им!

— Кому? — кусая губы, спросила я.

— Хогупёльсон... — хохотнула собеседница и отступила.

От очередного удара в одной из комнат с грохотом провалились на террасу двери, и я увидела тех, кто бушевал в доме. Меня передернуло от ужаса, но отвернуться и не смотреть я не могла.

Медленно двигаясь и довольно подвывая и причмокивая, по дому брела целая толпа невысоких и одинаково тощих женщин. Выглядели они не лучше утопленников: посиневшие перекошенные лица, изъетые множеством оспин, растрепанные грязные волосы и покрытая кровью, грязью и гноем одежда.

Заметив меня, эти создания одно за другим довольно захохотали и рванули по террасе во двор, окружая беседку.

— Боль... — Гнилистое дыхание одной из хогупёльсон коснулось моей щеки, причиняя страдания. — Страх...

Они продолжали шептать, довольно смеясь, а я не могла ничего сделать, даже заслониться от них рукой. Каждое новое слово приносило с собой болезненное ощущение в груди. Кожа начала зудеть, губы припухли и болезненно воспалились. Я прикусила нижнюю губу и в ужасе вскрикнула, ощутит вкус гноя во рту. Желудок скрутило в спазме боли, я закричала и повалилась на мелкие камешки двора и глухо застонала.

Создания склонились надо мной. Не находя спасения, я закричала и закрыла голову руками.

— Нет! Нет! Нет! ..

Вскрикнув еще раз, я проснулась, с ужасом и облегчением сжимая плед на груди. Быстро осмотрелась, но ни отвратительного зловония гнили, ни распространяющих его хогупёльсон не увидела.

— Просто сон, просто сон... — убеждая себя, твердила каждую секунду, обходя гостиную по периметру и всматриваясь в очертания предметов. Только проверив спальню, где все так же спокойно спала Вера, я успокоилась. Руки немного дрожали, поэтому я сделала себе большую чашку чая, накинула на плечи плед и отправилась на лестницу, где бодро горела лампочка и приятно дуло в приоткрытое окно.

— Все хорошо... Всего лишь сон... — прихлебывая чай мелкими глотками, твердила я себе. — Кошмары не смертельны.

В последнее мне не очень верилось, но я заглушила голос фантазии парой глотков горячего и сладкого чая и сжала свободную ладонь в кулак.

— Не спишь? — раздалось по-корейски едва слышно где-то сверху.

Я вздрогнула и уставилась на лестницу, но там не обнаружилось никого, кто собирался обличить меня в бессоннице в предрассветный час.

— Думаю, хён, — раздался хриплый ответ, и я узнала голоса.

— Похоже, мне теперь на роду написано их подслушивать... — прошептала я и поднялась.

Я не особо рассчитывала подкрасться незамеченной, но почему бы не постараться хотя бы на один пролет оказаться ближе?

— О чем? — тем временем уточнил Дже Хён.

— Да обо всем этом... — хмыкнул паксуму. — Вот уже больше трех лет происходит множество странностей. Вонгви появлялись и раньше, но... древние духи?

Кто-то из молодых людей чем-то зашуршал, звук походил на фольгу от шоколада.

— Это не древние вонгви, — ответил дракон, — они просто другие.

— Сразу я не думал, что они появляются по какой-то системе, — вздохнул шаман. — Не верил твоим словам.

— А теперь? — насторожился Дже Хён.

— Возможно, ты был прав и мы сможем найти ее, следуя за вонгви, — произнес Джун Хо.

Я прикусила губу и замерла, обдумывая услышанное. Паксуму видел меня? Понял что-то?

Сглотнув, я развернулась и бесшумно рванула домой.

Я не могла даже себе объяснить, почему меня пугает встреча с драконом, но ускорять ее, не разобравшись в собственных эмоциях, не планировала.

* * *

Вера проснулась первой и долго сонно стонала в ванной комнате, вслух раздумывая о мытье головы. Я полежала немного и вяло встала с дивана, чтобы заварить себе чашку чая и сделать нам завтрак.

— Собирайся, — кое-как собрав волосы в высокий хвост, крикнула Верка и пошлепала босиком в спальню, обтягивая на ходу одну из моих домашних футболок для сна.

— Я не пойду на занятия, — сообщила я подруге, когда она вернулась и уселась за стол.

— Что? — взвыла девушка и обиженно засопела.

— Да я себя не слишком хорошо чувствую... — пожала я плечами. — Побуду дома. Видимо, простуда.

В подтверждение своих слов я негромко покашляла и продолжила нарезать тонкими ломтиками принесенный девушкой сыр.

— Эх ты! .. — провыла Вера. — Не очень похоже! Но... ладно, черти с тобой! Сиди дома. Я даже прикрою... Но!

— Что? — уже зная манеру подруги обменивать услуги на блага для себя, хмыкнула я и повернулась с ножом в руке.

— Вечером ты пойдешь со мной... — Не глядя на мою наигранно устрашающую позу, Вера вытащила из заднего кармана джинсов сложенный листок и протянула мне. — Сюда.

Отложив нож и вытерев руки, я взяла глянцевый кусочек бумаги и развернула.

— Читала обсуждение на форуме, — призналась девушка. — Я хоть и хожу на другие курсы, но мой тренер меня бесит!

Я криво усмехнулась и громко зачитала рекламный слоган:

— Познайте ваше тело, откройте себя внутренней энергии! Вера...

Подруга насупилась, и вид у нее был столь забавный, что я не выдержала и хихикнула:

— Вот скажи правду, просто надеешься, что мужчина на рекламном посте и есть тренер йоги?

Вера засопела и выдернула у меня листовку:

— Все! Ты идешь со мной и не возмущаешься.

— А я и не начинала... — я хмыкнула и вновь взялась за нож. — Только я компанию составлю, но заниматься ты меня не заставишь.

Вера радостно заверила, что согласна на все, и мы замолчали. Я ела и хмуро посматривала в окно, а девушка уже строчила кому-то сообщение в социальной сети.

Договорившись о месте и времени встречи, мы расстались. Я позевывая улеглась на диван и пристроила на живот ноут. Ночью я едва уснула, но к утру полностью успокоилась и задумалась над тем, как оградить себя от дурных снов.

По поиску на слово "хогупёльсон" нашлось не так много полезных сведений, кроме общего описания и вариантов названия.

— Итак, — отставив компьютер, решительно произнесла я, — мне приснился очень странный сон, где на меня наслали духов, что приносят за собой оспу. Это был всего лишь сон, той дамочке было мало просто вслух проклясть меня. Но... Этот сон можно воспринимать и как предупреждение, ведь так? Вонгви рядом уже появлялись и они самые настоящие, а вонгви такие же духи, как и хогупёльсон.

Набросив на плечи плед и постаравшись не вздрагивать, я углубилась в чтение способов борьбы с призраками, копируя в текстовый файл все упоминания азиатских мифов и преданий.

* * *

Выходя из квартиры спустя несколько часов, я не могла не хихикать, какое представление произвел бы вид мое жилья на окружающих. Верка явно бы уточнила зачем я рассыпала по полу рис, а еще записала себе в список ближайших покупок несколько килограмм красной фасоли. Остатки этого ценного и высокобелкового продукта сейчас наполняли карманы моей ветровки, придавая уверенности в собственных силах.

До метро я добралась без происшествий, лишь насторожив прохожих тем, что постоянно оглядывалась по сторонам. У клуба "Пасу" я оказалась заранее, но подруга уже меня ждала, так что мы в обнимку отправились внутрь.

Оплатив одно занятие и получив от милой девушки в кассе схематичную карту расположения залов, мы отправились в указанную для на схеме раздевалку.

— Хочется поломать ноги тому, кто проектировал это здание, — вздохнула Вера, поднимаясь и спускаясь по бесчисленным лестницам. — Вот зачем такие сложности?

Я не ответила, только согласно кивнула, молча следуя за девушкой.

Схема обоих этажей здания больше походила на странную причудливую головоломку. Почему-то зал для занятий йогой расположился в глубине здания на втором этаже, а раздевалка к нему — на первом, рядом с бассейном, а ближайший от раздевалки туалет — через длинный как кишка коридор.

— Это здание первоначально строилось, как офисное, — припомнила я то, что вычитала про клуб "Пасу".

— Да знаю я... — пропыхтела подруга, входя в раздевалку. — Сначала на этой земле стояли какие-то хрущевки, потом землю выкупило государство, когда решено было строить ветку метро как раз в этом месте, но через три года проект изменили... Жильцов уже успели выселить, дома частично снесли. Перспективный участок выкупила какая-то строительная компания, но они долго думали о застройке, искали спонсоров...

Верка, прожившая рядом с нынешним клубом всю сознательную жизнь, не раз рассказывала все приключения как самого места, так и здания, которое то строили, то продавали. Не став ни офисным, ни торговым, творение архитектора, фамилия которого оказалась утеряна для истории, превратилось в клуб, посетители которого кое-как мирились со специфическими особенностями "Пасу".

— Может, так по фэн-шую положено? — попыталась найти оправдание Вера.

— Если только это фэн-шуй психбольницы, — едва слышно сказала я, засовывая свой рюкзак в свободный шкафчик.

Моя поддержка Верке оказалась нужна лишь до входа в зал, где она тут же позабыла обо всем, сосредоточившись на высоком стройном молодом человеке с одухотворенным лицом, замершем перед зеркальной стеной. На мой взгляд мужчина изображал из себя слишком надуманное просветление, но я не стала доносить до подруги свои выводы, тенью скользнув к лавочке в углу.

Рассматривать стены и потолок мне наскучило через минуту, а собравшихся в зале людей — и того раньше.

Занятие значилось в принесенной Верой листовке вводным, поэтому дюжина оплативших урок людей напоминала разношерстную толпу. Были здесь и те, кто никогда не занимался ничем, кроме спортивной ходьбы к холодильнику, и те, кто уже где-то тренировался, но решил или начать заново с новым тренером, или найти тренировки подешевле.

Но более других выделялись две дамы средних лет.

Мне всегда нравилось придумывать истории, просто глядя на людей, поэтому я рассеянно наблюдала за тем, как Вера с пыхтением выполняет разминку, прикидывая, кого же случай подкинул мне на пути.

Пока я придумывала себе, почему две женщины лет сорока решили пойти на йогу, для которой приобрели — а может и нашли в гардеробе родни! — костюмы для аэробики прямиком из восьмидесятых ярких расцветок, Верка уже умеренно пускала слюнки на тренера.

Из себя он не представлял ничего, что могло бы заинтересовать меня, но для подруги сходу вошел в тройку лидеров, растолкав киноактеров и певцов.

Не понимала я вкус подруги, но ей мое понимание и не требовалось, а другие женщины наперегонки с Веркой задумчиво вздыхали, рассматривая жилистого высокого парня со светлыми аккуратными волосами и серьезными серыми глазами. Мое уважение тренер получил, когда нахмурился при виде очередного томного взгляда.

Заскучав, я ускользнула из зала, резонно рассудив, что Вера моего отсутствия не заметит. Немного побродив по коридорам, то опускаясь на первый этаж, то поднимаясь наверх, я не столько заблудилась, сколько окончательно растеряла всякое желание быть в спортивном клубе. Надумав вернуться, забрать свои вещи из раздевалки, а потом отправить подруге сообщение по дороге домой, я направилась, как думала, в обратную дорогу.

Вместо первого этажа лестница в глубине здания привела меня на широкую галерею, опоясывавшую открытый большой зал. Там, как и всюду здесь, проводили занятия, но я не стала убегать, заинтересовавшись происходящим.

На полу вдоль одной из стен лежали плоские подушки, на которых сидело около двадцати облаченных в защитные доспехи людей. Рассматривая наряды, я вспомнила статейку о занятиях по кэндо, которые так истово пиарил Игорь Валентинов. Сам лидер и вдохновитель стоял в центре зала и о чем-то негромко беседовал со стройной девушкой в легкомысленном розовом спортивном костюме.

От подушек то и дело раздавался скрип, когда кто-то пытался сменить позу, при этом все присутствующие недовольно хмурились. И лишь один человек замер, будто статуэтка, являясь живым воплощением мечты фотографа на пляже. К такому нужно всего лишь прислонять людей, а фото выйдет отличным: и поза, и осанка облаченного в защитные доспехи, и шлем говорили о выдержке и силе.

Валентинов откашлялся и с довольной улыбкой произнес, обращаясь к сидящим:

— Дорогие мои, вот уже не первый год мы с вами собираемся и изучаем технику боя кэндо, а теперь у нас случилось уникальное событие: всего через несколько дней мастер из Республики Корея проведет у нас несколько занятий. — Валентинов почтительно поклонился застывшему, как памятник человеку, и продолжил: — Это не просто уникальный опыт для вас всех, но и тренировка с незнакомым противником.

Я беззвучно хмыкнула, наблюдая за речью с высоты. Сам Валентинов себя к числу слабых не относил, сознательно выделив слово "вас".

— Как вы все знаете, кэндо — это не только боевое искусство, но и целая философия. Великие мастера раньше не брали в ученики никого, кто не познал просветления и не разобрался в себе. — Тренер выдержал паузу. — Именно поэтому мы с вами, как помните, много занятий посвятили медитациям и самоизучению.

Бой — не просто красивое шоу. Это целая наука и культура. Огромный пласт древних знаний и умений, которые я передавал вам так, же как этому учил меня один старый мастер родом из Китая, — с чувством произнес Валентинов.

Маска скрывала лицо приглашенного мастера, но почему-то казалось, что он не все, но хоть часть из речи Валентинова понимает и не может не хохотать над словами тренера.

— Как известно, эмоции в бою недопустимы. Если вы позволите сомнениям или страху закрасться к вам в сердце, вы сами увеличите свои шансы на проигрыш. Перед противником нужно стоять уверенно, смело ожидая поединка, но при этом не считать себя сильнее или опытнее, потому что это так же может привести к проигрышу. — Игорь провел рукой по волосам, принял позу, как для фото, и переложил шлем из одной руки в другу. — Только победив себя, можно победить и противника. Помните об этом.

Ученики нестройно кивнули и скосили взгляды на приглашенного учителя. Тот даже не шелохнулся, полностью игнорируя интерес к себе.

— Сегодня мы просто проведем небольшое показательное выступление-разминку. Через несколько дней будет открытое занятие, за которым смогут наблюдать обыватели. Тогда мы все с вами должны будем показать наши достижения, чтобы привлечь интерес к начальному курсу, набор на который начнется осенью, — пояснил суть сборища тренер. — Сейчас мы с мастером Кимом проведем пару поединков, чтобы вы могли оценить не только мою технику, но и другого опытного кэндоиста.

Валентинов поднял маску, уверенно водрузил ее на голову, дождался, когда помощник проверил все крепления на доспехах и вручил ему бамбуковый меч синай. Подняв меч, мужчина вышел в центр зала, уверенно расставив ноги, подвинув правую чуть вперед. Секундой позже поднялся и приезжий мастер, прошел и стал напротив Валентинова, двигаясь плавно и спокойно, так что его облачение не производило никаких посторонних звуков. Взяв из рук помощника синай, мастер поднял его так, что мечи противников скрестились у кончиков.

Противники поклонились друг другу, следуя древнему этикету боя, и замерли. Стойка приезжего мастера казалась уверенной и спокойной, без лишнего напряжения и показного напряжения. Валентинов напоминал деревянного солдатика или марионетку на ниточках.

Я перевела взгляд на учеников, все они одобрительно посматривали на тренера, полностью уверенные, что тот делает все правильно. Я вздохнула и облокотилась на перила, наблюдая за происходящим.

Валентинов издал уверенный крик и кинулся вперед, в движении поднимая бамбуковый меч для удара по шлему, но приезжий оказался быстрее. Беззвучно, не делая никаких резких движений, он оттолкнулся левой ногой и спокойно ударил Валентинова по локтю и потом, резко вскинув меч по дуге, по боковой поверхности маски.

Ученики резко вздохнули, наблюдая за стремительно отступившим мастером Кимом.

Валентинов замер, я физически почувствовала исходящее от него недоумение, но мужчина сдержался и спокойно вновь поднял меч, готовый к новому поединку, раз для необходимых для победы двух ударов мастеру потребовалось не более трех секунд. Теперь тренер старался быть аккуратнее, не стал нападать в открытую, решил ударить колющим ударом в грудь. Мастер дернулся вперед, хлестким ударом сцепил мечи между собой и рывком отклонил оружие Валентинова от центра, а сам, не прерывая движения, вскинул меч вверх, уверенно ударяя по плечу, боку маски и по макушке.

Я усмехнулась, наблюдая за лицами учеников. Они выглядели настолько обескураженными, словно ни разу до этого их учитель никому не проигрывал столь быстро и легко.

Валентинов пылал яростью, но мужчина быстро взял себя в руки и поклонился мастеру, а после ответного кивка снял маску и обратился к свидетелям своего позора:

— Итак, вы видели этот маленький поединок. Это пример того, что нам предстоит продемонстрировать на днях. Мы должны показать зрелище, чтобы заинтересовать как можно больше желающих заниматься. Именно поэтому я не стал показывать всю свою технику, поддавшись противнику.

Он уверенно врал, но пунцовый цвет щек выдавал истинные эмоции мужчины. Усмехнувшись, я отошла от перил, решив продолжить поиски раздевалки.

Очередной спуск и подъем привели меня в узкий коридор с прозрачными стенами, за которыми ходили в плиточных берегах бассейны. Позади одного из них я заметила светящийся указатель выхода и стрелку с направлением. Вздохнув, решила пройти через зал, понадеявшись, что хотя бы так смогу выбраться из этого городского лабиринта.

Свет над бассейном и внутри него не горел, и вода в бледном сумрачном свете из-за окон казалась темной и пугающей.

— Глупо, — нервно хихикнула я, обращаясь к себе. — Таня, не придумывай. У тебя просто хорошо развитая фантазия.

Я шла по кафельному полу, посматривая то на глухо плещущую воду, то на пляшущие тени на стенах. Одна из теней показалась мне странной и слишком вытянутой. Сглотнув, я тихо произнесла, чтобы унять страх:

— Это всего лишь тень.

Подошла ближе и решительно протянула вперед руку, чтобы самой себе доказать, что бояться нечего. Пальцев коснулось нечто холодное и слишком плотное для воздуха. Вздрогнув и пискнув от резко нахлынувшего страха, я отшатнулась и попятилась, не в силах кричать.

Нога ухнула вниз, не находя опоры, я негромко вскрикнула, с головой уходя под воду. Тело нервно задергалось, носом я по инерции втянула в себя воду и в ужасе попыталась ее выплюнуть, хватаясь за горло. Распущенные волосы саваном закрыли лицо, а страх не дал собраться, и я осела на дно, не в силах сопротивляться собственным воспоминаниям.

Опять вода...

Опять я тону...

Резко вода рядом взбурлила, толчком относя мое несопротивляющееся тело чуть в сторону. Рядом мелькнула темная тень, кто-то до боли сдавил меня поперек туловища и дернул вверх. Мое сознание будто раздвоилось: одна часть меня спокойно наблюдала за происходящим, а другая уже приготовилась умирать, но еще немного сопротивлялась.

Меня выдернули на поверхность, придерживая за шею, не давая вновь уйти под воду.

— Жить надоело? — гаркнул мой спаситель, задыхаясь и больно стискивая меня.

Глава 5

В пару гребков, спаситель добрался до бортика, подхватил меня и перекинул на плитку. Мгновением позже он оказался рядом и уверенно перевернул меня на бок, вынуждая выплюнуть проглоченную воду. Я закашлялась, со всхлипами хватая ртом воздух. Меня начала бить крупная дрожь от понимания того, что я едва не утонула самым нелепым образом, не в силах справиться со своими страхами.

— Я спрашиваю, жить надоело? — зло повторил парень, и до меня дошло, что говорит он по-корейски.

Как-то так вышло, что с некоторых пор мой разум не воспринимал разницу между русским и корейским языками...

— Ащщ! Вряд ли вы понимаете! — прохрипел спаситель, переходя на смесь английского, корейского и русского, немилосердно коверкая слова: — Агасси, вы... Вы в порядке? Зачем понадобилось прыгать? Есть множество более красивых способов... уйти на новый круг жизни.

Он сидел рядом на корточках, рассматривал меня сверху вниз, выискивая в моих глазах понимание. А я не могла ничего поделать с собой, тело трясло от страха.

— Агасси... — вновь перейдя на родной язык, сказал кореец.

И тут я его узнала. Не удержалась и тихо всхлипнула, решив, что у меня началось помутнение рассудка.

Надо мной, стряхивая с длинной косой челки воду, сидел Дже Хён.

Осознавая, что веду себя глупо, я все равно дернулась вперед и обхватила молодого человека за шею, от чего он пошатнулся и шлепнулся на плитку, негромко зарычав.

— Агасси... — окликнул он меня. — Ащщ! Что за? ! ..

Я всхлипнула и, испытывая отвращение к себе, громко разрыдалась, уткнувшись молодому человеку в плечо. Он пару секунд посидел молча, позволяя мне стискивать свою шею и мокрую майку, а потом вздохнул и легонько обнял, успокаивающе похлопывая по спине. От понимания какая неловкая вышла ситуация, я разрыдалась еще громче, тяжело сглатывая и задыхаясь от слез.

Я много раз представляла нашу встречу, момент узнавания. Давно идеализировала это, а теперь что? Спортивный клуб, мокрый пол у бассейна, ледяная влажная одежда, свисающие сосульками волосы, потекшая косметика. А я сама сижу у дракона на коленях и чувствую себя полной идиоткой, что все испортила. И пока меня от полной ненависти к себе спасает лишь то, что, слава всем богам, молодой человек меня не узнал.

Дав мне повсхлипывать еще несколько минут, кореец уверенно пересадил меня на пол и поднялся на ноги. Вода потоком заструилась по его темным джинсам и ботинкам, но он не обратил на это внимания, наклонился, подхватил меня на руки и куда-то понес. Я не стала сопротивляться, надеясь, что не выгляжу так ужасно, как себе представляю. Дже Хён усадил меня на пластиковый шезлонг у стены и накинул на плечи полотенце. Захотелось с головой им накрыться, но я сдержалась.

Молодой человек потоптался рядом, потряс намокший телефон и куда-то пропал. Я выдохнула, ожидая, что азиат решил, что выполнил свой долг спасителя, но через минуту в бассейн словно ворвалось солнце. По полу простучали быстрые шаги, и передо мной на корточки присел еще один кореец, в котором я не сразу узнала Джун Хо.

Сегодня молодой человек зачесал волосы с одной стороны на бок, а с другой завил мелкими кудрями. Наряд парня так же представлял собой странную смесь разных стилей: классические брюки и ботинки на белой подошве и растянутая футболка с сильно вытертым принтом множества смешенных и хаотично нанесенных знаков, иероглифов и чисел на китайском.

— Привет, — сказал он по-русски и дальше перешел на уверенный английский: — Как ты?

— Я понимаю корейский, — хрипло произнесла я и прикрыла глаза.

Зачем скрывать это от них, тем более, что от Джун Хо мне не скрыть своей сущности?

— О! Отлично! — искренне воскликнул парень. — Так как ты?

— Испугалась и промокла. Все, — не хотелось пересказывать все свои чувства, поэтому я просто обозначила самое важное. — Спасибо.

Почему-то рядом с паксуму мне было спокойно и уютно, будто мы давно друг друга знали и еще тысячу лет назад перешли на естественное и удобное "ты".

— Мы тебя домой отвезем, — сказал азиат.

— Не нужно! — тут же воскликнула я. — Все хорошо.

— А как ты домой собираешься добираться? — вкрадчиво уточнил парень. — Особенно после стресса...

Он не договорил, но у меня возникло ощущение, что этот улыбчивый и совершенно несерьезный парень понимает и видит больше, чем мне хочется.

— На такси, — попыталась сопротивляться я и вытащила из кармана ключ от ящика: — Заберу свои вещи и вызову такси.

— Так. — Парень уверенно выхватил у меня брелок с одиноким ключиком на нем. — Я заберу твои вещи сам. Хён, ты девушку отнесешь? Я скоро.

Дальше никто не слушал моих слабых возражений. Дракон сцапал меня на руки и потащил на выход из зала. В каких-то несколько минут мы оказались на улице рядом с неприметным кроссовером. Кореец затолкал меня на заднее сиденье, набросив сверху плед. Сам уселся на пассажирское сиденье. Джун Хо возник через пару секунд, бросил мой рюкзак на сиденье рядом со мной и нырнул на водительское место.

— Так куда? — спросил он меня по-корейски.

— Девушка разве понимает? — удивился Дже Хён и обернулся ко мне.

— Девушка понимает, — сварливо промолвила я, по самые глаза закутываясь в плед. — Моя квартира в том же доме, что и ваша, но на десятом этаже.

Дже Хён ничего не ответил, лишь хмуро на меня воззрился, зато Джун Хо довольно усмехнулся, будто поняв что-то только ему ведомое.

— Значит, едем домой, — азиат пригладил кудри и уверенно вырулил с парковки. — Ты с этим напыщенным "знатоком" еще будешь видеться?

Меня трясло от пережитого страха, поэтому разговор молодых людей я ловила лишь краем сознания, без какого-либо удивления осознав, что мастер Ким — это Ким Дже Хён.

— Я обещал сонбениму, что сделаю это, раз все равно еду, — вздохнул дракон. — Это не так уж сложно. Достаточно просто меньше обращать внимания на тренера этой школы — и все.

— Агасси, — Джун Хо ловко вывернул руль и глянул на меня в зеркало заднего вида, едва обращая внимание на дорогу, — а с каких пор ты так боишься воды?

Дже Хён, уловив фамильярдность корейца, нахмурился и с прищуром глянул на меня, но обратился к своему другу:

— Вы знакомы?

— Можно и так сказать, — усмехнулся паксуму, — уже виделись.

Я порадовалась, что на заднем сиденье довольно темно, а большую часть моего лица скрывает плед, и молодые люди не могут видеть красный жар стыда, что затопил мои щеки.

Значит, я не ошиблась. Шаман меня видел, но тогда, в подъезде, не стал подавать виду, оставив свое знание на будущее.

Парень вообще производил впечатление хитрого и ловкого проныры, для которого нет загадок и запертых дверей. И... я могла поклясться, скоро меня ждет разговор с азиатом с глазу на глаз.

Что ж...

"Не отвертеться", — поняла я и вздохнула.

Хорошо хоть, что это будет не прямо сейчас, а чуть позже. Джун Хо явно не намерен пока посвящать приятеля в свое открытие. Кореец постарается выяснить как можно больше, прежде чем сдать меня с потрохами.

— С некоторых пор, — с опозданием хрипло пробормотала я. — Я боюсь глубокой воды с некоторых пор.

Я не лгала, даже не пыталась.

Ни один из парней никак на мои слова не отреагировал, паксуму же спросил другое, явно забавляясь, что играет в игру, где лишь один из его собеседников понимает истинный смысл с виду невинных вопросов:

— У тебя очень неплохой корейский.

Я промолчала, понимая, что Джун Хо явно меня дразнит.

В отражении стекол я видела лицо дракона, его реплики шамана не интересовали. Он устало морщился и передергивал плечами, как старый больной пес. Но, тем не менее, спокойно сидел в мокрой одежде и обуви, не пытаясь избавиться от дискомфорта. Сама того не осознавая, я залюбовалась им, чувствуя щемящую грусть и тоску в груди. Хотелось потянуться вперед и погладить гладкую темную щеку, но я удержалась. Привычка подавлять свои эмоции и уверенность, что мы из разных миров вновь сделали свое дело.

Джун Хо уверенно рулил, иногда посматривая на экран навигатора — в городе молодой человек совершенно не ориентировался.

— Скоро будем, — сообщил он нам и крутанул ручку на панели, включая радио. — Что тут у нас есть?

Словив одну волну, другую, парень пару раз обиженно вздохнул и крутанул ручку еще раз, включив проигрыватель. Из динамиков полилась приятная мелодия, а мужской голос уверенно запел на корейском о любви. Джун Хо одобрительно подхватил слова, без стеснения подпевая исполнителю. И почему-то под его негромкое уверенное пение меня начало клонить в сон. Уже на грани яви, я услышала ворчливое замечание Ким Дже Хёна:

— Мы же почти приехали, зачем было усыплять девчонку?

— Я вспомнил, что у Виктора в холодильнике совсем ничего нет. Давай хоть какой-нибудь еды купим. Вот, смотри, есть большой гипермаркет здесь. — Повисла небольшая пауза. — Заедем, купим хоть чего-нибудь. Есть охота!

Дже Хён хмыкнул, но возражать не стал, а мне было уже все равно.

* * *

Проснулась я, когда машина затормозила в очередной раз. Сонно заморгала и устало зевнула. Кошмар я, конечно, во сне не увидела, но и облегчения беспамятство не принесло. Как и отдыха. Ноги в мокрой обуви заледенели не смотря на включенный на обогрев кондиционер. Мокрая одежда неприятно саднила, а шея затекла от позы, в которой меня сморил голос паксуму.

"Он не шаман, а черт в кудрях", — решила я и вновь зевнула, наблюдая, как Дже Хён легко выпрыгивает из машины, а Джун Хо методично разыскивает что-то в карманах своего пиджака.

— Хён, занесешь девушку наверх? — уточнил азиат, открыв дверцу. — А я еду.

— Я сама дойду, — промямлила я, не желая чтобы дракон нес меня в дом. — У меня всего лишь одежда мокрая и обувь, идти мне это не мешает.

— Все равно, — ровно ответил Дже Хён, перехватывая меня и не давая выйти из машины.

Я попыталась вывернуться, но молодой человек просто ловко подхватил меня на руки, игнорируя попытки самой встать, и преспокойно направился от стоянки вверх по дорожке к дому.

"Значит, у него обувь мокрая, но идти ему это не мешает, а меня — так сразу нести? " — обиженно подумала я и решительно повторила попытку вырваться:

— Я сама могу. Правда!

— Мелкая, заткнись, — вымолвил парень негромко.

И это тут же оборвало все мои попытки сопротивляться. Я замерла у корейца на руках неподвижной куклой, осторожно ожидая, что же будет дальше. Дже Хён и сам, похоже, не ожидал от себя чего-то подобного, потому как на миг задумался и негромко кашлянул, явно пытаясь скрыть собственную неловкость.

По логике он должен был что-то сказать, как-то объяснить произошедшее, но молодой человек промолчал, и я искренне этому обрадовалась и расстроилась одновременно.

С одной стороны, вырвавшаяся по инерции фразочка, наш с ним привет из прошлого, означала, что Дже Хён меня не забыл, но, с другой стороны, сейчас, похоже, даже вызвав у него схожие эмоции, я более ничем не напомнила себя прежнюю.

Едва слышно вздохнув, я дождалась, когда лифт доедет до моего этажа, и, прихватив вещи, поскорее ретировалась в свою квартиру.

Дома я сбросила мокрую обувку и, стаскивая на ходу одежду, принялась наматывать круги по большой комнате. Сейчас я была согласна даже на ехидные подколки паксуму, если это даст мне ответы на вопросы. Еще немного побродив и измотав себя непониманием, я быстро приняла горячий душ и заварила себе кофе, собираясь любимым напитком унять дрожь и страх.

Об очередном нападении призраков я вспомнила лишь тогда, когда допила вторую чашку и сгрызла от нервозности остатки печенья из жестяной банки.

В собственной квартире я чувствовала себя если не в безопасности, то куда спокойнее, чем в темном бассейне. Вот только ни рис на полу, ни карманы с красной фасолью в куртке, которая осталась в раздевалке Веры, не могли меня уберечь полностью.

Мне нужны защитные чары. Что-то, что может реально отпугнуть вонгви. Они ведь не стали нападать на меня в подъезде. Пугали, наступали, но не нападали. Значит, их может что-то отпугивать. Что-то, о чем я не знаю. Надо лишь выяснить — что. Может Джун Хо мне расскажет? Он ведь шаман.

Задумавшись над тем, как поймать паксуму и переговорить с ним с глазу на глаз, — теперь эта идея не казалась мне непривлекательной — я не сразу услышала вибрацию телефона. Трезвонила, само собой, Вера, для которой мое исчезновение стало неожиданностью. Я кратко рассказала ей про бассейн, опустив многие детали. Лишь сослалась на собственную неуклюжесть и на доброту людей.

— Испугалась? — с сочувствием уточнила подруга, знавшая о моей боязни. — Вечно ты влипаешь... Держись там. Куртку я домой завезу, в универе отдам. Может она тебе скоро не понадобится, к концу недели обещали настоящее лето.

Я бодро поддержала надежду на улучшение погоды, убедила подругу, что теперь точно простыла и распрощалась, выслушав порцию страданий девушки.

* * *

Я долго валялась в кровати, пытаясь уснуть, но сон не шел. Сама того не желая, я раз за разом прокручивала события вечера, вспоминая детали и собственные ощущения от случившегося. В какие-то моменты хотелось просто встать и пойти наверх, чтобы сию секунду поговорить с обоими парнями, но потом я одергивала себя, вспоминая, что не до конца уверена в собственных желаниях.

— И почему все не может быть так просто, как мне того хочется? — обреченно проныла я, ворочаясь в постели.

Устав страдать, встала, накинула на плечи поверх футболки и шортиков большую полинявшую рубашку и заварила себе чай с шалфеем, надеясь унять разбушевавшиеся мысли. После первого же глотка поняла, что в квартире слишком душно и по старой привычке выбралась на лестницу, наслаждаясь приятным сквозняком.

Почему-то мне всегда лучше думалось именно на лестнице, а мечталось — в кресле с книгой.

— Не спишь? — Джун Хо появился внезапно, подкрался неслышно и перегнулся через перила, рассматривая меня сверху. — Так и знал.

За несколько часов парень неуловимо изменился, став более домашним и внешне не таким ершистым, как при первой встрече. Свой вечерний наряд он сменил, облачившись в удобные ярко-зеленые джинсы, белую сорочку и кеды. Волосы парень зачесал назад, но теперь, в тусклом свете подъездной лампочки они отливали всеми цветами радуги.

Кореец сел рядом, не заботясь о чистоте ступенек, и у меня появилась возможность рассмотреть паксуму поближе. Как и любой азиат, Джун Хо выглядел моложе своих лет. И явно всячески следил за собой, приятно выделяясь на фоне знакомых мне парней.

Не каждый день встретишь милого смазливого мальчика лет двадцати-двадцати двух, с гладкой бархатистой кожей без каких-либо дефектов, раздражений или высыпаний. Короткие ресницы и не очень густые брови с лихвой компенсировались четкой линией подбородка, скул, совсем не портящей паксуму ассиметрией носа и глубокими с хитрым блеском глазами.

— Нравлюсь? — довольно усмехнулся шаман.

— Просто рассматривала, — честно призналась я и, потянувшись, тронула шарик-сережку в ухе молодого человека.

Джун Хо улыбнулся, а потом потянулся, как довольный кот, высоко подняв руки над головой.

— Поговорим? — предложила я, решив не тянуть.

— Давай, — согласился парень. — Тем более, что я сам этого хочу. И повод отличный. С чего начнем?

— Ты догадался... Обо мне? — решила я начать с главного.

— Не сразу, — немного помедлив, произнес паксуму. — Но да. Когда увидел тебя в действии. Спутать было бы сложно. Тем более, что не с кем спутать.

— Расскажешь? — нахмурилась я. — Ох, и... мы на "ты", да?

— Нет смысла выкать, — криво улыбнулся шаман. — Расскажу. Что хочешь знать?

— Все.

Джун Хо одобрительно кивнул и поднялся:

— Тогда... Есть хочется. И кофе. У тебя есть кофе?

Я кивнула и вытащила из кармана ключи. Подхватив свою чашку, пошла к двери, не оборачиваясь задав вопрос:

— Как вы познакомились?

— Это была забавная история, — хмыкнул парень, скидывая обувь в коридоре, чтобы погрузить ноги в мягкие домашние тапочки. — О, молодец! — Он обвел взглядом мой пол с разбросанным по нему рисом. — Сообразила. Дже Хёну просто повезло, его выбросило на заднем дворе дома, где я гостил в те дни. Я сразу понял, что произошло нечто необычное, позвонил матери. Она не поверила мне... Мама вообще в меня не верила. — Парень хихикнул и устроился на диване, вытянув длинные ноги. — Я люблю свою мать, но она слишком занята работой. Она и меня-то родила каким-то чудом. И долго за глаза называла ошибкой юности. Ей хотелось, чтобы я родился настоящим шаманом, пансу, слепцом, но талантищем. Но я оказался самым мелким в иерархии шаманов.

И вот непутевый сынок позвонил своей матери, чтобы рассказать, что в наш мир попал чужак, который выглядит как актер из постановки исторической дорамы и от него исходит такой заряд непонятной магии, что подростка-паксуму от нее трясет.

Мать не поверила, зато бабушка мне помогла. Я ее убедил. Мы перетащили Дже Хёна в дом и там я несколько дней за ним наблюдал, ожидая, когда хён проснется. Он пришел в себя через неделю, отвалявшись половину этого времени в горячке. Этот мир тяжело его принял, неплохо потоптавшись.

Я вздохнула и включила чайник. Вспомнилось, как мне было тяжело привыкнуть к новой жизни в мире дракона. Мне потребовались годы, чтобы приноровиться и смириться.

— Он на удивление легко адаптировался, постепенно приспосабливаясь, — сообщил шаман. — А потом вознамерился попытаться тебя отыскать.

Мое сердце пропустило удар и забилось сильнее, громко бухая в ушах.

— Мне это казалось нереальным, пока мы не обнаружили странную закономерность: рядом с хёном время от времени возникали вонгви, а знакомые моей семьи по всему миру отмечали такие же вспышки их появлений. И тогда мы стали ездить по разным городам, где видели вонгви, надеясь, что они приведут нас к тебе.

— Но зачем я или Дже Хён духам?

— Вы наделены магией, — ответил парень. — И призраков это притягивает. Вонгви появляются там, где есть сила. И особенно их интересует привычная магия, которая есть у драконов и огненных.

* * *

Джун Хо ушел ближе к утру, развесив по дому несколько защитных амулетов. Выглядели они как продолговатые листы рисовой бумаги с нанесенными на них знаками. Паксуму приклеил их под подоконники, положил под коврик в прихожей, прикрепил на обратную сторону картин в большой комнате.

По заверениям парня теперь вонгви не могли проникнуть в мой дом. Вот только защиты от дурных снов парень мне не предложил и под утро меня настиг очередной кошмар.

Я стремительно бежала по узкому проходу между книжных полок, а за мной, подпрыгивая и перескакивая через стулья, уверенно проникая через шкафы, неслась толпа бледных полупрозрачных теней. Хотелось кричать, но мое горло будто сжимали тиски. Я могла лишь бежать и надеяться на спасение.

Но его не оказалось...

Зал с книжными полками закончился, а входная дверь оказалась заперта. Я вновь и вновь дергала ручку, судорожно чувствуя приближение вонгви. Когда шеи коснулось их леденящее дыхание, я развернулась, закрыла голову руками, присела на пол и беззвучно закричала.

Проснулась я от собственного крика, быстро огляделась, убеждаясь, что все хорошо и никто не стремиться меня убить. И выдохнула. Несколько раз моргнула, приводя в порядок мысли.

— Когда же все это закончится? — глухо спросила у стен. — Кошку завести, что ли? Чтобы хоть кто-то меня будил. То сниться, словно тону, то призраки не дают прохода.

Я потерла шею и встала. За окном уже разгорался новый день, солнышко уверенно поднялось на небо, прогоняя все страхи. Я быстро раздернула занавески, впуская в комнату утреннее тепло и радость. После этого прошлась по квартире, открывая занавески и сворачивая жалюзи.

Стало легче дышать, ночные кошмары растаяли в теплых лучах, как тает туман по утру.

— Все хорошо, — заверила я себя. — Все хорошо. Еще один день. Сегодня еще один день.

В квартире я чувствовала себя в безопасности, поэтому решила никуда не выходить.

— В конце концов, можно и прогулять недельку другую занятий. А пока...

Мой монолог прервал звонок в дверь. Удивленно глянув на часы, я медленно прошла в прихожую и глянула в глазок. На лестничной клетке маячил Джун Хо. Хмыкнув, я оглядела себя и прикусила губу. Ночью мятая пижамка и старая рубашка меня не смущали так, как тонкий топ и старенькие любимые черные джинсы в обтяжку с утра.

— Эй, открывай! — крикнул азиат. — Я тебя слышу.

Пришлось и правда открыть дверь. Паксуму довольно сбросил ботинки и проследовал в квартиру, ни капельки не смущаясь своего поведения.

Сегодня парень походил на царящий за окном солнечный день. Его волосы все еще переливались всеми цветами радуги, а от ярко-розовой рубашки немного щипало глаза. Неестественно белые строгие брюки довершали образ, полностью лишая меня уверенности.

Я сморщилась, вспомнив, как выгляжу. Самая обычная немного помятая после свидания с кошмаром девушка. Да, волосы блестящие, кожа бледная, но не того отвратительного болезненного оттенка, какой присущ людям, редко бывающим на солнце, глаза золотисто-медовые, с легким оттенком карего, хотя иногда они смотрелись грязновато-желтыми и прозрачными. В целом же — ничего особенного. И всегда так было. Пусть и фигура есть, но она есть у любой молодой девушки, если она не увлекается булочками и конфетами. Подарок возраста, как известно. Дальше мое тело будет ровно таким, каким я сама его сделаю.

— У тебя такой вид, — кореец злорадно пригладил волосы, — будто ты нас сравниваешь.

Я ничего не ответила, лишь отвернулась, чтобы парень не видел моей усмешки.

Он был прав и очень догадлив. Многое видел, многое понимал. А еще, похоже, имел собственное очень странное мнение обо всем. Это я поняла ночью, когда закончив рассказ, Джун Хо произнес спокойно и чуть отстраненно:

— Я не буду ничего говорить хёну. Это ваше дело. И вмешиваться я не стану. Но на твоем месте я бы сказал ему, что ты и есть Тиоли.

— Почему? Почему ты будешь молчать?

— Это ваше дело, — ответил молодой человек. — Я не собираюсь вмешиваться. Но просто учти, что сейчас Дже Хён очень слаб. Для тебя возвращение прошло легче. Но не для него. Хён потерял связь с родиной, с силой, которая всегда была частью него. У дракона осталось очень многое. Он все еще может видеть магию, все еще способен многое чувствовать. Он быстрее и сильнее обычного человека, но вот превращаться не способен. И тебя не узнает просто потому что ты огненная. Сейчас он так тонко видеть не может.

— Но я не огненная, — противореча своим же ощущениям, пробормотала я. — Я не та Тиоли.

— А кто? Я вижу в тебе огонь, — пожал плечами шаман. — Что тут еще скажешь? ..

— Понимаешь, я не могу просто взять и признаться Дже Хёну, что я — это я. Я другая. Совсем.

— Думаешь, он этого не знает? — доверительно уточнил парень.

Я нахмурилась и отвернулась, а Джун Хо вдруг хмуро произнес:

— Не тяни. Это глупо. Он тебя искал, а ты чего-то боишься.

Наблюдая, как парень рассматривает мои кухонные шкафчики, я думала о том насколько этот юный, но отчего-то очень взрослый шаман хорошо все понимает. Мне даже показалось на миг, что вижу я не человека, а огромное раскидистое дерево: сильное, старое, вечно меняющееся и остающееся неизменным. Это дерево оплетает нас, людей, своими корнями, связывает между собой, но не нарушает нашей жизни, давая самим принимать решения, совершать ошибки.

— Кстати, я даже не знаю, как тебя зовут, — ударил себя по коленке парень.

— Таня, меня зовут Таня.

— Та Ня, — произнес шаман.

— Знаешь, — немного подумав, решилась я. — Меня беспокоят не только призраки, но и мои сны. Как это укладывается в вашу теорию о вонгви, что тянутся к таким, как я?

Джун Хо потребовал подробностей, и я достаточно подробно пересказала ему сон про напавших на меня женщин. И последний тоже.

— Мамма сонним... — пробормотал паксуму и задумался, прикусив щеку изнутри.

— Кто? — переспросила я.

— Богиня оспы или еще госпожа оспы, — пояснил парень, встав и пересев за стол. — Это один из общеизвестных призраков. Если вонгви просто злобные духи, то эта... В твоем случае эти дамочки что-то вроде вестников смерти, болезни. В древности считалось, что не просто болезнь пришла в город или деревню, а ее принесла с собой женщина-дух, мамма сонним. У этих духов множество названий, в том числе и то, которое они сами тебе сообщили.

— Это... предупреждение? — задала я самый трудный и важный для себя вопрос. — И та женщина... Все выглядит слишком... реальным. Вот! Как будто предупреждение. Предупреждение о скорой мести.

Я ужасно нервничала и поэтому предпочла сесть напротив молодого человека, чтобы не вышагивать по комнате и не теребить край топика.

— Не думаю, что это была тебе весточка от кого-то из другого мира, — покачал головой Джун Хо. — Очень маловероятно. Я бы даже сказал, совершенно нереально.

— Почему? — с сомнением уточнила я и легла щекой на столешницу. — Всякое ведь случается.

— Всякое, — согласился шаман. — Но я не во всякое поверю.

— Ты ведь паксуму, — хмыкнула я и искривила губы. — Ты пользуешься магией, можешь видеть призраков и управлять ими, а в сны-послания — не веришь?

— Я не верю в то, что не содержит в себе логики, — тоном "какая же ты глупая" произнес азиат.

— Объясни, — ни капли не обидевшись, предложила я. — Если сможешь, то я только рада буду.

— Покормишь? — вместо ответа попросил Джун Хо.

Я хмыкнула и встала:

— Хорошо. Обмениваю информацию на еду.

— Это дело! Совсем другой разговор! — обрадовался Джун Хо, с обожанием посматривая на мой холодильник. — Что будем есть? Я мясо очень люблю. Но вообще готов на все, если это будет горячее и съедобное.

— Вы что так плохо питаетесь? — удивилась я, роясь в шкафчике и извлекая на свет удобную медную кастрюлю, которую привезла с собой.

— Моя мать — мудан, — как все объясняющий факт произнес азиат и пристроил подбородок на сложенные руки.

— И? — с искренним недоумением вздернула я бровь, наливая воду и пристраивая кастрюлю на плиту.

— Она слишком увлечена работой, — вздохнул молодой человек. — Не успел поесть в городе — не надейся на еду дома.

Из своих запасов я вытянула большую пачку лапши, свинину в лотке, морковь, капусту, соевый соус, специи...

— О! — выдохнул паксуму довольно. — Что будешь готовить?

— Просто что-то в духе... свинину и лапшу, — честно ответила я. — Попробуем. А ты лучше рассказывай.

— Хорошо, — кивнул парень. — Так вот... Для начала, все это очень... Глупо.

— Глупо? — переспросила я и хмыкнула.

— Обиделась? — не поняв моей интонации, осторожно уточнил азиат.

— Да нет, просто если ты прав, то хорошо, — искренне призналась я. — Пусть будет глупость и игра моего воображения, чем реальность.

— Я почти полностью уверен, что это как раз игра воображения, но только на половину, — обнадежил и тут же напугал Джун Хо.

Парень встал, обошел вокруг стола и уселся на подоконник, чтобы видеть мое лицо.

— Несуразно звучат доводы этой твоей дамочки, — наконец перешел к сути шаман. — Ну не повод это для мести.

— Ты еще мелкий и не понимаешь женскую логику, — самодовольно хохотнула я, нарезая морковь соломкой и посматривая на закипающую воду. — Для женщин подобный довод — не так уж глуп.

— Сама ты мелкая! — возмутился парень. — В любом случае, никто не смог бы сознательно наслать на тебя призраков, даже разносящих заразу.

— Почему?

Я поставила на вторую конфорку тяжелый сотейник, уже предвкушая, какой в нем получится свинина.

— Потому что это очень сложно и не по силам даже настоящим пансу. Для такой чисто женской мести нужно не просто отправить призраков, а стереть границу между двумя мирами, живущими по своим законам. Скорее всего, эта грань просто истончилась сама по себе, поэтому-то тебя и затянуло в другой мир. — Джун Хо подтянул одну ногу и с вожделением уставился на кусок мяса в моих руках. — Душе этот путь преодолеть намного легче. А после тебя выкинуло вновь сюда. Перемещение же Дже Хёна банально прорвало границу в одном месте, и призраки стали просачиваться сюда в таких количествах, что на них стали обращать внимание.

— Допустим, я тебе поверю, — вздохнула я, нарезая тонкими ломтиками мясо. — А еще аргументы?

— Время, — с хитрой ухмылкой торжественно произнес шаман. — Это вряд ли возможно из-за времени. Если наши с хёном предположения верны, то это именно два мира, а не прошлое и настоящее. И в другом мире время течет по своим законам относительно времени здесь. Находясь в том мире, ты прожила больше пяти лет, но здесь прошло намного меньше. А теперь представь, сколько времени минуло там, если здесь прошло три года.

Я фыркнула, но не смогла не признать логичности рассуждений азиата.

— Если кто-то и хотел тебе мести, то он давно умер, — с усмешкой произнес парень и облизнулся на звук шипящего масла.

Я забросила лапшу в кипяток, а сама принялась готовить заправку и миску с холодной водой и льдом.

— А это для чего? — с подозрением ткнул в плавающий в воде ледяной кубик Джун Хо, подойдя поближе.

— Если лапшу переложить в ледяную воду на десять секунд, когда она почти готова, а потом доварить в кипятке, то она не слипнется и не разварится в абы что, — поделилась я высмотренным в кулинарном шоу секретом.

— А! — многозначительно и удивленно хмыкнул парень. — Омоним всегда занята и дома приходится есть рамен почти каждый день на завтрак, обед и ужин.

— Не надейся, вздыхать и причитать над тобой я не буду, — предупредила я, в большой миске смешивая лапшу, с обжаренным в кунжуте мясом, добавляя порезанные соломкой овощи и обильно поливая все это сладко-солено-острой заправкой.

У азиата тренькнул телефон, и он быстро взглянул на номер звонившего.

— О, хён, — обрадовался он, довольно улыбнулся, от чего его узкие глаза и вовсе превратились в щелочки, и нажал иконку ответа: — Да, хён! Я у Та Ня.

Я хихикнула, заметив, как парень на свой манер переиначил мое имя.

— А? Слушай, а если... Та Ня, ты не против, если хён зайдет? — прижав трубку к груди, спросил парень.

— Пусть приходит, — стараясь делать незаинтересованный вид, разрешила я.

— Когда ты ему расскажешь? — обменявшись еще парой фраз и нажав отбой, уточнил паксуму.

— Не сейчас, — не очень уверенно сказала я.

— Но! .. — возмутился азиат.

— Не сейчас, — сама толком не понимая, почему медлю, повторила я.

Паксуму покачал головой, но уговаривать не стал, взглядом дав понять: это мой выбор.

— Сколько тебе лет? — неожиданно для себя спросила я.

— Двадцать один, — пожал плечами парень.

"Одногодки", — перевела для себя, вспомнив особенности счета возраста на родине парня. Я удивленно хмыкнула и принялась раскладывать по тарелкам еду.

Дже Хён позвонил в дверь через минуту. Стараясь не смотреть парню в глаза, я пропустила дракона в квартиру и выдала пару тапочек. Кореец помалкивал, но сверлил меня вопросительным задумчивым взглядом. Постаравшись проигнорировать его внимание, я выставила на стол еще стаканы и чистые тарелки.

— Вот это дело, — обрадовался Джун Хо, сознательно повысив голос, чтобы разрядить обстановку, — вот это прием.

Он довольно повертел перед глазами длинные металлические палочки и тут же запустил их в блюдо с мясом, отправляя пару кусочков в рот. Я наблюдала за шаманам со смешенным чувством гордости и недоверия. Лощеный мальчик, меняющий облик, как заправская телезвездочка, уплетал мое простое угощение как облезлый помойный кот. Он радостно урчал, вздыхал и перетянул поближе тарелку с нарезанными огурцами.

Дже Хён ел молча, почти аристократично, сдержанно подцепляя то лапшу, то мясо.

— Сюда бы еще кимчи... — мечтательно простонал паксуму. — И я засчитаю этот обед за лучший за многие годы. Вкусно, Та Ня.

Я хмыкнула, поднялась и прошла к холодильнику, чувствуя на себе пристальный взгляд обоих молодых людей.

— Ух ты! — воскликнул Джун Хо, когда я поставила перед ним еще и тарелку с острой квашеной капустой. — Счастье есть!

Глава 6

Вновь раздался звонок отдвери, я озадаченно глянула сначала на шамана, а после на дракона. Джун Хо пожал плечами, а Дже Хён, даже не отрывая взгляда от тарелки, спокойно произнес:

— Это Виктор.

Молодой человек оказался прав, за дверью неловко переминался невысокий тощий парень. Внешне он немного напоминал корейца, но не так отчетливо, как мои гости.

— Привет, — улыбнулся мне незнакомец и протянул руку, — я Виктор, Виктор Пак. Это к тебе ускакали Со Джун Хо и Ким Дже Хён?

Я улыбнулась в ответ и посторонилась, пропуская парня в квартиру.

— Кажется, сегодня у меня не только в первый раз куча гостей, так еще их национальная принадлежность совершенно необычна для этого города в целом, — сказала я очень тихо и прошла вслед за Виктором на кухню. Молча выставила еще одну тарелку и приборы, а себе заварила чашку чая и с ногами забралась на подоконник, наблюдая за парнями.

Если Джун Хо походил на сошедшего с журнальной страницы корейского певца или модель, а Дже Хён — спокойного уверенного в себе сына богатых родителей в своих неброских, но явно очень дорогих джинсах и майке с графичным принтом, то Виктор более всего походил на живую версию главного героя одной фруктово-овощной сказки со своим хвостиком на макушке.

— Смотри, Джун Хо у нас любитель поесть, — предупредил Виктор. — Потом не выгонишь его из квартиры. Будет ныть и канючить.

Шаман вопросительно взглянул на нас, ожидая, что ему переведут длинную и не понятную фразу.

Виктор тряхнул головой, от чего завязанный на макушке хвост каштановых волос закачался и неопределенно пробормотал что-то на ломаном английском.

— Виктор предупредил меня о прожорливости одного паксуму, — отпив из чашки, сказала я. — Только и всего.

— Ты знаешь корейский? — опешил Виктор. — Здорово! А я ленюсь языки учить. Мне работы выше крыши хватает.

Я ничего не ответила, из-под полуприкрытых век наблюдая за Дже Хёном. Мне нравилось видеть, как он есть, как он расслабленно держит палочки... Как...

"Не протри на нем дыру", — сама себе велела я и отвернулась за миг до того, как дракон поднял на меня взгляд.

— Ащщ! Будто я так много ем, — прожевав, прошипел шаман. — Я молодой и здоровый. Мне еда нужна, иначе какой от меня прок?

Ему никто не ответил и Джун Хо, отмахнувшись от нас, мстительно придвинул к себе миску с мясом.

* * *

Как-то так вышло, что парни задержались у меня надолго, каждый по-своему привлекая мое внимание. Виктор сбегал наверх и притащил гитару, под аккомпанемент которой исполнил пару лиричных баллад. Между песнями парень успел рассказать, что голос и способности к музыке перешли к нему от предков-шаманов, но сам он не владеет таким даром, как Джун Хо.

Паксуму уселся на мой диван и сосредоточенно листал каналы не телевизоре, выискивая что-нибудь интересное. При этом молодой человек помалкивал, немало меня этим удивив.

— Когда Со Джун Хо наелся, то напоминает довольного щенка, — очень тихо произнес дракон. — Скоро уснет и будет пускать слюнки.

Я вздрогнула и огляделась, отыскивая Дже Хёна. Он сидел на широком подоконнике, держась чуть в стороне ото всех, но в то же время сосредоточенно наблюдая за нами и за тем, что происходит за окном.

Как и предсказывал дракон, шаман вскоре задремал, счастливо пристроив ладонь на выпирающий живот.

Я вздохнула, встала из кресла и набросила на азиата тонкий плед. Джун Хо сквозь сон шепнул "камсамнида-а-а" и негромко засопел. Я вернулась в кресло, краем глаза наблюдая за Дже Хёном. Виктор полностью ушел в себя, с закрытыми глазами перебирая струны.

Мне нестерпимо захотелось развернуться и в открытую рассматривать человека, который основательно поселился в моей голове и моем сердце, но я, поддаваясь законам жанра, вынужденно уставилась в невидящим взором экран. Дже Хён встал, прошел ближе и уселся на пол перед диваном. Пару секунд понаблюдав действие на экране, он перевел взгляд на меня и спросил, выверяя каждое слово:

— Как так вышло, что ты свалилась в бассейн? Ты будто чего-то испугалась.

Разумный вопрос, вот только я сама не знала на него правильный ответ.

Я пожала плечами и перевела взгляд на спящего шамана. Тощий кореец предоставил нам возможность самим разбираться в происходящем. Он не рассказал дракону обо мне. В глазах Дже Хёна я сейчас — самый обычный человек, волею случая оказавшийся затронут пребыванием парней в этом городе. Обычные люди не видят духов, даже не знают о них. Вот только... Моя квартира не выглядит сейчас, как жилье обычного человека.

Я мысленно застонала и еще раз глянула на Джун Хо. Похоже, паксуму не собирался помогать нам.

— Мне что-то показалось... — осторожно произнесла я. — Да и... Мне вечно кошмары снятся...

Ни слова лжи, но очень много недоговоренности.

"Прекрати, — велела я себе. — Проще все сказать, как есть. Рано или поздно все равно придется..."

Но я промолчала, не стала говорить, нарочито заинтересованно уставилась на экран, чувствуя на себе задумчивый взгляд дракона. Парень, похоже, и сам видел, что я скрываю всю правду, но вытягивать ее из меня не стал.

* * *

Верка на меня обиделась и игнорировала звонки следующие два дня, а я забаррикадировалась в квартире, оттягивая момент похода в магазин за продуктами. Дома я чувствовала себя в безопасности, да и занятие найти оказалось не сложно.

Я разобрала оставшиеся вещи, решительно свалила в одну из коробок то, что надумала выкинуть. Вдумчиво переставила местами все мелкие предметы, вроде декоративных статуэток и ваз. Просмотрела несколько фильмов, устроив настоящую берлогу в спальне. Вручную перестирала теплые свитера, надеясь, что погода устаканится и мне уже не придется укутываться в бесконечные слои одежды.

Но к концу второго дня пришлось-таки выйти из дома. Я влезла в удобные джинсы, нацепила растянутую серую майку, волосы спрятала под кепкой с широким квадратным козырьком, а ноги сунула в любимые кеды. Не сильно надеясь на подобный маневр, я из подъезда рванула перебежками за машинами и мусорными баками. Добравшись до оживленной улицы, кинулась вперед, надеясь затеряться среди людей. Но в магазине оказалось, что все мои попытки скрыться — тщетны. Тени повисли в дюжине метров позади меня и медленно перемещались следом.

Добравшись до стеллажа с крупами, я судорожно сцапала пару пакетов фасоли и зубами рванула край упаковки. Зачерпнув пригоршню холодных фиолетово-красных зерен, я огляделась по сторонам и запустила маленькими снарядами в вонгви. Те с шипением расступились и ринулись прочь, попарно просачиваясь сквозь стеллажи.

Прижимая к себе надорванный пакет, я медленно покатила тележку дальше, обдумывая дальнейший план. Фасоль лишь распугивала духов, за пределами магазина они продолжат меня преследовать. Чем это обернется? Меня сотрясла дрожь от осознания, что я забыла спросить у паксуму самое главное.

Я вытерла потную ладошку о ткань джинсов и вытащила из кармана телефон. Номер шамана значился у меня последним. Записав набор цифр, я даже не успела прикрепить к контакту имя.

— Привет! — раздался в трубке радостный голос через пару гудков. — Как дела, Та Ня?

— Можно вопрос? Только вот честно, ладно? — зачастила я. — Вонгви опасны? Они опасны для меня?

Джун Хо помолчал пару секунд, за которые в моей голове пронеслось не меньше десяти вариантов его ответа, а после быстро спросил:

— Где ты?

Выслушав мой ответ, парень коротко что-то сказал в сторону, а после велел мне:

— Никуда не уходи. И отвечай на телефон.

Паксуму отключился, в трубке повисло гнетущее молчание, а я еще несколько секунд по инерции кивала в пространство. После вцепилась в тележку и поскорее покатила ее в овощной раздел, где в любое время всегда было много людей. В ушах звенело, я постоянно оглядывалась, спиной чувствуя маячивших позади духов. Они не приближались вплотную, но и не отставали, следуя за мной, как привязанные за веревочку шарики.

Я сглотнула, в очередной раз обругала себя за вылазку из дома и вклинилась в толчею у ящиков с зеленью.

— Девушка, у вас телефон звенит, — поморщившись, сказала какая-то женщина, протискиваясь мимо меня к лоткам с грибами. — Не слышите что ли?

Я вскрикнула и рывком поднесла вибрирующий в ладони телефон к уху, даже не глянув от кого вызов:

— Да!

— Привет, дочь, — бодро произнес папа. — Что-то ты не звонишь в последние дни.

В голосе родителя не слышалось обиды, но я все равно начала оправдываться, ведь и правда обо всем забыла:

— Пап, я... Ты же знаешь, как это бывает: то, се, пятое, десятое, а потом...

— А потом бац, вторая смена, — усмехнулся отец. — Я и не жалуюсь, просто решил сам узнать кто так сильно занимает мысли моей ненаглядной дочуры, что не вспоминаешь ни о чем.

— Я простыла, — уверенно соврала я. — Валяюсь дома, только теперь вот выбралась в магазин, потому что еды совсем нет.

— Так сказала бы! — нравоучительно напомнил отец. — Я мог бы завезти тебе. Что ж ты в таком состоянии в магазин?

— Просто не хотелось обременять... — попыталась я оправдаться, уже чувствуя себя глупой маленькой девочкой.

Зачем я вышла из дома? Почему, и правда, не попросила отца или Веру? Почему банально не заказала доставку продуктов на дом, ведь знаю пару магазинов с такой услугой?

"Потому что идиотка", — честно призналась себе, а в трубку произнесла:

— Пап, просто я ждать не могла, а больна не настолько, чтобы до магазина и обратно не дойти.

Я могу не дойти обратно совершенно по иной причине, но родителю этого знать не нужно.

— Ладно, пап, я тебе потом позвоню, не переживай, — поскорее свертывая беседу, пробормотала я и, выслушав наставления по лечению, нажала отбой.

Толпа в овощном отделе немного рассосалась, и мне пришлось перекатить тележку поближе к мясным холодильникам, где образовалась толчея. Для вонгви людская масса не представляла преграды, призраки просто проходили сквозь мужчин, женщин и детей не привлекая внимания.

"Как же так? " — думала я, кружа по магазину, нервно спихивая в тележку и нужное, и ненужное. Хотелось чтобы рядом оказалась Верка или кто-то еще, кто мог бы деловито уперев руки в боки сказать мне:

— Ну и? Какого лешего ты забыла в магазине?

Сейчас я была готова на все: голодать или обреченно каяться, но желательно делая и то, и другое в своей квартире.

Тренькнул телефон, я поскорее провела пальцем по экрану, едва не выронив из вспотевших пальцев трубку, но вызов завершился раньше, чем я успела хоть что-то сказать. Номер оказался незнакомый, но перезванивать я не стала. Когда проходила по ряду с выпечкой, духи приблизились почти вплотную, так что я смогла разглядеть их очертания и горящие взоры. А еще осознать, что за мной следует не меньше десятка вонгви.

— Бред, бред, бред, — шептала я, ускоряя шаг. — Совсем недавно все мои страдания ограничивались бесконечными кошмарами. Три года никакие духи не мешали мне жить, и вот всего за несколько дней меня уже не единожды преследуют вонгви.

Внезапно прямо передо мной возник Дже Хён. Молодой человек мельком глянул на духов, коротко выругался и по дуге устремился ко мне, ловко огибая людей с тележками. Добравшись до меня, дракон схватил меня за руку, больно сдавив запястье, и попытался оттащить в сторону, но я уперлась пятками, не выпуская тележку.

Прода

— Ты чего? — начиная злиться, спросил кореец. — Пойдем.

— Нет, — ответила я и стиснула зубы, — раз уж я убила время на сбор всего этого, то хочу расплатиться и забрать домой.

— Сумасшедшая, — после долгого молчания констатировал молодой человек.

— А я думала, это называется практичностью... — сама поражаясь собственной наглости, фыркнула я и тут же прихлопнула рот ладонью.

"Все возвращается на круги своя", — пришла в голову заезженная до дыр фразочка, но сейчас она была как никогда кстати. Да, именно так. Ничего не изменилось. Будто и не было этих трех лет, будто не изменились мы, будто я не проживала день за днем, пытаясь изжить из сердца боль, которую люди ошибочно называют любовью. Все осталось на своих местах, и рядом с Дже Хёном я неосознанно говорю то, что приходит на ум.

Похоже, азиат тоже это заметил, потому как нахмурился, задумчиво меня рассматривая.

— Ладно, — медленно произнес он, — хорошо. Тогда пошли, но только...

Более ничего не сказав, он отпустил мою руку и зашел мне за спину, игнорируя мой вопросительный взгляд. Через секунду я оказалась зажата в кольце между тележкой и руками молодого человека. После этого он ловко сдернул с меня кепку и нацепил ее на себя.

— Эй! — воскликнула я и тихо зашипела: — Ты чего творишь?

— У тебя и правда очень хороший корейский, — игнорируя мое возмущение, Дже Хён сделал шаг вперед, вынуждая меня двигаться.

Я попыталась поднырнуть под руку парня, но он остановил меня, негромко сказав:

— Прекрати устраивать сцену. Просто иди вперед.

— Мне неудобно, — капризно выдохнула я и добавила: — Зачем это все?

Пространства мне едва хватало, чтобы мелко семенить, чертыхаясь и то ударяясь коленками о сетку тележки, то наталкиваясь спиной на молодого человека.

— Только до касс, — вздохнул парень.

— Ащщщ! — сквозь зубы выдохнула я и беззвучно костеря Дже Хёна, посеменила вперед.

— А пока мы идем... — начал кореец, наклонившись ко мне. — Пока мы идем и деваться тебе некуда, давай ты ответишь на несколько вопросов?

Едва не выругавшись вслух, я обернулась и недовольно воскликнула:

— Эй! Зачем? Какие вопросы?

— Очень простые, — близко рассматривая мое лицо, ответил молодой человек. — Очень простые вопросы.

Я сглотнула и попыталась отвернуться, но Дже Хён сделал шаг вперед, прижимая меня к поручню тележки. Я уперлась кулаком ему в грудь и недовольно зашипела:

— Эй, отодвинься. Соблюдай личное пространство.

Дракон меня не услышал, спокойно, с непроницаемым выражением на лице меня рассматривая из-под козырька кепки. Я отвела взгляд, чувствуя себя вруньей, которая боится и сама себя загоняет в угол. Будто почувствовав это, Дже Хён поймал пальцами мой подбородок и больно сдавил, вынудив поднять лицо выше.

Я зажмурилась и стиснула зубы, мысленно готовясь к тому, каким будет первый вопрос азиата, и очень удивилась, когда он убрал руку, а после за плечо развернул меня от себя.

— Нужно идти быстрее, — тихо и спокойно сказал Дже Хён, а после зачерпнул фасоль из разорванного пакета и метко швырнул ее в вонгви. Остальные покупатели, занятые рассматриванием ценников, увидели лишь, как зерна упали на пол, но никто не глянул в нашу сторону — настолько быстрым было движение дракона.

— И первый вопрос, — вновь чуть наклонившись вперед, сказал парень, — очень простой. Точнее, у меня всего один вопрос.

— Какой? — понимая, что проще говорить, чем отмалчиваться, хмуро отозвалась я.

— Ты знаешь язык, — утвердительно начал Дже Хён. — Это не очень странно. Всякое бывает. Это большая страна и вполне очевидно, что здесь есть ценители культуры, искусства... Кино... — дракон ехидно хмыкнул. — Знать язык — не странно. Знать его очень хорошо — похвально. Но вот почему за девушкой, которая знает язык, гоняются вонгви? И почему Джун Хо не отвечает на мои вопросы, а лишь советует спросить у тебя? И почему он сделал тебе защиту в квартире?

— Это больше одного вопроса, — тихо прошептала я, едва не плача.

Почему он допрашивает меня? Хочет знать правду? Но нужна ли она нам? Нужна ли нам эта правда?

— Нет, это все еще один вопрос, — не согласился дракон. — Мой вопрос очень прост: кто ты?

Я промолчала, чувствуя, как подступают слезы. Больше всего мне сейчас хотелось развернуться, протянуть руки, обнять Дже Хёна, прислониться к нему и рассказать все, наплевав на собственные страхи. Мне хотелось именно того, что я представляла себе эти три года.

Но... Я не сделала этого. Страх остановил меня.

Здесь и сейчас я могу вызывать его интерес, а будет ли так, когда он поймет?

"Ты нагородила себе проблем там, где их может не оказаться! " — разочарованно подумала я, но, даже зная это, не смогла пересилить страх.

— Удивителен этот мир, — не дождавшись ответа, хмыкнул парень и подтолкнул меня вперед, — чтобы спрятать что-то, проще положить на самое видно место. Именно так поступили шаманы. Их и их потомков осталось очень мало и довольно большое число живет вне Корейского полуострова. Но они поддерживают связь, используя... Один закрытый форум. На нем очень много обычных тем для обывателей, но есть несколько веток, где переписка лишь кажется нудной и не интересной.

— О чем ты? — удивившись смене темы, спросила я.

— Про этот форум мне рассказал Джун Хо, — не ответив, продолжил дракон. — Это такое место, где ищущий всегда найдет. — Молодой человек негромко расхохотался, и от этого у меня мурашки побежали по спине. — Туда стекались все упоминания странных событий за последние годы. Начав искать, Джун Хо отметил несколько странностей и все они возникли за последние три года. Тогда мы и решили проверить каждое упоминание, начав с самых ранних и заканчивая более свежими. Шаманы со всего мира упоминали необычную активность призраков, словно те сознательно искали встречи с ними. И вот несколько недель назад на форум пришел Виктор и будто бы в шутку упомянул, что по ночам у него возникает странное чувство, словно за городом кто-то наблюдает. Он не шаман, но крупица способностей у него есть. Этой крупицы оказалось достаточно, чтобы чувствовать странности, а крови предков — чтобы не воспринимать собственные ощущения, как разгулявшееся воображение.

— И что? — сглотнув, спросила я.

— Ты не удивляешься, не спрашиваешь ни о чем... — как бы невзначай отметил парень. — Мы приехали в этот город и через несколько дней выяснилось, что вонгви интересует Виктор. Так мы думали... А потом... Похоже, призраки переключились на тебя.

Я промолчала, не желая обсуждать эту тему, ведь начав, мне придется объяснить слишком многое.

— Ащщщ! — прошипел Дже Хён сквозь зубы и подтолкнул меня вперед. — Иди-иди.

— Что?

Я попуталась оглянуться, но молодой человек меня остановил, вынудив прибавить шагу. Он хмуро пробормотал что-то себе под нос, а потом вытащил из кармана телефон и быстро набрал номер.

— Джун Хо, вопрос, — требовательно сказал дракон, когда прошло соединение, и оглянулся.

Я улучила момент и тоже осмотрела зал позади нас, а потом очень медленно сглотнула. При виде целой толпы духов, зависших стеной и отрезавших нас от стеллажей, мне стало дурно.

— Что они могут сделать нам? — пробормотала я. — Что они могут? ..

Перед глазами ярко вспыхнуло воспоминание о моем сне, где на меня наступали призраки оспы. На секунду даже показалось, что я чувствую то, вырвавшееся из сна смрадное дыхание хогупёльсон. Чувствуя, как подкатывает тошнота, а на лбу выступает испарина, я тихо застонала, не слушая, о чем разговаривают азиаты.

Дже Хён оторвался от быстрого обмена репликами с Джун Хо и тихо выругался, видя, как я сползаю на пол.

— Подожди, — велел он паксуму и рывком обнял меня за талию, прижимая к себе, а потом пробормотал на ухо: — Тише-тише, не бойся. Все будет хорошо.

Прикусив губу, чтобы не расплакаться, я вцепилась ладонь дракона и отвела его руку, а развернулась и прижалась щекой к груди молодого человека, крепко обняв его. Дже Хён охнул, замолчал, но не стал меня отталкивать, лишь сказал, не скрывая иронию:

— И кто-то говорил о личном пространстве?

Очередь в кассе подвинулась, мне пришлось отлепиться от дракона и дрожащими руками выложить на ленту продукты.

— Уверена, что это нужно? — уточнил Дже Хён еще раз. — Сейчас не очень правильно обвешиваться пакетами...

Понимая глупость собственного решения, я все же вздохнула и обреченно произнесла:

— Я понимаю, но призраки приходят и уходят, а кушать хочется всегда.

Дже Хён усмехнулся, демонстрируя знакомую чуть кривоватую улыбочку, а после произнес:

— Это звучит куда оптимистичнее, чем всхлипы и обмороки минуту назад.

Прода

Я не могла не согласиться с ним. Можно сколько угодно себя жалеть, страдая и причиняя другим трудности, а можно собраться и делать хоть что-то. Стиснув зубы, я решила, что предпочту последнее, ведь от меня, похоже, требовалось не так много: идти на своих двоих и не отвлекать Дже Хёна.

"Как и всегда", — с иронией отметила я.

— Все не так плохо, — уверенно пробормотал дракон, наблюдая, как я складываю продукты в два пакета. — Не паникуй.

Наверное, если бы продавщица понимала корейца, она не таращилась на нас с такой паникой и удивлением. Со стороны мы выглядели довольно странно: нервная девушка, собирающая еду в мешки и вздрагивающая от коротких спокойных фраз на иностранном от странного парня, скрывшего верхнюю часть лица под козырьком кепки.

— А хорошего что? — забыв о своем обещании не мешать, с тревогой спросила я. — Позади нас маячит дюжина вонгви. Кто их прислал? Зачем? И чем это грозит?

— Их никто не прислал, — туманно ответил азиат и сунул свою кредитку продавщице, пока я выгребала наличные из кошелька, — они сами появились.

Хмуро глянув на Дже Хёна, я взяла пакеты, сгрузила их в тележку и покатила ту вперед, желая оказаться подальше от призраков.

— Подожди! — велел парень, догоняя меня. — Не так.

Он обогнул меня, взял тележку за поручень и быстро покатил к выходу, я охнула и побежала следом, едва поспевая уворачиваться от идущих навстречу людей.

— Эй! Стой! Я не успеваю! — проныла я в спину Дже Хёну и, догнав, вцепилась в ремень на его джинсах.

Кореец резко остановился, а я от неожиданности ударилась лицом о его спину.

— Эй!

Не обратив внимания на вопль, молодой человек задумчиво глянул на мою руку, перевел взгляд на лицо и нахмурился. Я постаралась сделать вид, что совершенно не понимаю, чем вызвана его реакция, и крикнула:

— Чего застыл? Пошли!

Он кивнул, ничего не сказал и, схватив меня за руку, потащил за собой.

"Не избежать тебе сложных и нудных разговоров", — сама себя предупредила я и грустно улыбнулась.

— Так чем опасны призраки? — плюнув на свое желание не мешать дракону, спросила я. — Опасны же, да?

— Опасны, — согласился молодой человек. — Особенно, если их так много. И особенно, если это злые духи.

Мы стремглав вылетели через раздвижные двери на улицу и устремились на автомобильную парковку. Каким-то немыслимым образом кореец умудрялся не только огибать прохожих, но и лавировать тележкой среди людей и машин, не создавая пробок. О том, что тащит меня на буксире, парень, кажется, думал в последнюю очередь, потому что я постоянно спотыкалась и чертыхалась, пытаясь успеть за Дже Хёном.

На улице призраки почувствовали свободу и решили опередить нас, уже не догоняя, а с двух сторон заходя вперед, чтобы отсечь нас от машины, которую азиат бросил на другой стороне парковки.

— Мы успеем? — бормотала я больше для себя, чем для дракона, смешивая в одной фразе сразу два языка. — Успеем же?

— Машина Джун Хо, — произнес Дже Хён. — Там нас не тронут, но до машины можем не дойти...

— Почему? — сама понимая, что вопрос глупый, все же уточнила я.

До знакомого кроссовера был еще целый ряд авто, а призраки уже сомкнули ряды в метрах двадцати перед нами.

— Я быстро из дома выходил... — неожиданно виновато пробормотал кореец и добавил: — Айгу... Кто ж знал?

— А что тебе надо было взять? — не столько из интереса, сколько для того, чтобы унять дрожь в коленках, спросила я.

— Какое-нибудь оружие, — резонно ответил парень. — Кто ж знал, что тут столько духов?

— Так чем опасны духи? — сглотнув, повторила я вопрос на который так и не получила ответа.

— По-разному, — остановившись и рассматривая вонгви, мотнул головой молодой человек. — Обычно даже злые духи не охотятся на людей.

— Обычно? — передразнила я.

— Да, — не заметив этого, ответил парень и потянул меня к себе поближе. — Обычно вонгви немногочисленны и возникают очень редко. И... они привязаны к месту. Призрак не может по собственному желанию покинуть то место, где он жил, будучи человеком.

Я нервно глянула на толпу едва различимых в сгущающихся сумерках теней. Они колыхались, то выступая вперед, то отдаляясь. Присмотревшись, я замечала то руку с длинными ногтями, то злобный оскал, то горящие злобой темные глаза. Наверное, если бы я видела призраков полностью, то с ужасом бы бросилась бежать прочь. Сейчас же я судорожно цеплялась за одежду Дже Хёна и кусала губы, сдерживая вопль.

— Призраки могут приходить ночью или во сне, — произнес дракон, медленно присев и что-то вытащив из-за голенища ботинка. — Они или приносят с собой неприятные видения, или просто находятся рядом с человеком. Не зря говорят, что люди, живущие воспоминаниями или видящие во сне кошмары нервозны, раздражительны, быстрее устают и часто впадают в депрессию. Это обычное состояние, которое могут вызвать призраки. Их влиянию особенно легко поддаются близкие. Духам проще всего питаться жизненной энергией родни. Они не пьют ее много, но порой дело может дойти до опасной ситуации...

— А у нас что? — прошептала я и ойкнула, заметив, что именно держит в руке кореец. — Ты же сказал, что не взял оружие!

Дже Хён прижал ладонь к моему рту, хотя вряд ли кто-то на парковке обратил бы на негромкие вскрики на непонятном языке.

— Это не оружие, — отозвался молодой человек, ловко вращая между пальцами тончайшие лезвия крошечных метательных ножей. Человеку они вреда не причинят.

— Ай! — Я уперлась в грудь дракону, а после отбросила его руку. — Вот же ж! Как это? Это же металл!

Мои глаза не могли меня обманывать: на ладони Ким Дже Хёна уютно разместилось с полдюжины коротких, не длиннее моего мизинца, ножиков, похожих на треугольники из тончайшего, почти полупрозрачного темного металла с маленькими рукоятками в виде плоских кругляшей. На полотне ножей был изображен какой-то знак, вроде сплетения нескольких иероглифов.

— Как такое может быть?

Дже Хён глянул на меня, подцепил двумя пальцами один из ножей и без каких-либо эмоций вонзил в мою руку, чуть повыше локтя. Я взвыла от неожиданности и ужаса и лишь после сообразила, что не чувствую боли. Захлопнув рот, я судорожно потерла ткань ветровки, но ни дырки и крови под ней не обнаружила. Как, впрочем, и раны. А нож бесследно пропал, будто растворился.

— Это зачарованное железо, — объяснил молодой человек, наблюдая за духами.

Те не пытались приблизиться, но и убираться с дороги не собирались.

— А для призраков? .. — начала я, но дракон меня прервал:

— Для вонгви знак на металле что-то вроде кислоты. Разъедает и уже не исчезает. Духи от этого не исчезнут, но на время перестанут шататься следом. — Молодой человек кашлянул. — Не всех, но часть.

— А с остальными что делать будем? — сжав руку Дже Хёна, спросила я.

— Прорываться, — спокойно ответил парень, сверху вниз с сомнением глядя на меня. — Постарайся держаться от них подальше, ладно?

Я прищурилась и прямо спросила:

— Что могут сделать конкретно эти духи?

— Не давай к себе прикасаться, — со вздохом велел дракон и решительно пошел вперед. — И постараюсь отогнать призраков, а ты при первой возможности запрыгивай в салон.

Я кивнула и отодвинулась молодому человеку за спину, решив не мешать.

Дже Хён нащупал в кармане ключ от машины и снял двери с блокировки, а после вытянул из тележки пакеты, а саму тележку пинком ноги отправил вперед, прямо на духов. Те расступились немного по инерции, но мгновенно сплотили ряды и зашипели на нас. Мурашки стаей пронеслись по спине, и я в страхе вцепилась в ремень Дже Хёна, почти повисая на нем.

— Мелкая, не мешайся! — рявкнул он и коротким броском послал вперед ножи. Те веером вклинились в ряд вонгви, пронзив троих. Духи взвыли и стали видны полностью.

Я до крови закусила губу, сдерживая крик и тошноту.

Остальные духи заметались вокруг нас, не желая получить заговоренный клинок, постепенно обступая нас со всех сторон, но я не могла пошевелиться или что-то сделать, только смотреть на тех троих, что с едва различимыми воплями хватались за засевшие по рукоятки ножи.

Двое мужчин и женщина. Бледные, облаченные в истлевшие, почти полупрозрачные одежды. При жизни они были из разного сословия, но смерть уровняла их всех, сделав одинаково несчастными.

— Дух выглядит после смерти так, как и сам человек. И это не самое приятное зрелище на свете. Но дух, ставший вонгви, — не обычный дух. Обычным духом движут незавершенные дела на земле, не позволившие человеку уйти в загробный мир, а вот злым духом движет месть или обида. Порой призраки могут... — Дже Хён сбился, носком ботинка отталкивая одного из приблизившихся вонгви. — Они могут забыть свое прошлое, но не свои эмоции. И тогда призрак будет вечно жить и изводить других.

Еще одного духа молодой человек толкнул пакетом и только после этого взглянул на меня.

— Эй, мелкая, не стой! — рявкнул он, дернув меня за руку — наверняка останется синяк. — Пошли.

Я очнулась и быстро закивала, хотя не услышала слов дракона. Сунув руку в пакет, я вытянула фасоль, которую положила сверху и быстро разорвала край.

— Это их не слишком остановит, — вздохнул кореец. — Но все же.

Оглядевшись, я поняла, что в этой части парковки за нами могла наблюдать только видеокамера. Покупатели или бросали машины поближе к другому выезду, или около входа в магазин. Так что в подступающей тьме среди машин нам никто не мог помочь, но зато никто не мог и помешать.

"Зато тем, кто прямо сейчас смотрит за камерами, или тем, кто однажды взглянет на запись, будет очень весело", — хмыкнула я и, зачерпнув зерен, бросила их наотмашь по правую сторону от себя.

— Вперед! — скомандовал дракон, ринувшись в появившийся просвет. Я рванула следом, цепляясь за одежду парня и только так поспевая за ним.

Одним пакетом азиат отмахнулся от ринувшихся вперед призраков, другим едва не сбил меня с ног. Я громко выругалась и дернулась назад, а потом заверещала, чувствуя за спиной странный холод, и запрыгнула молодому человеку на спину.

— Ащщщ! — зашипел на меня Дже Хён и развернулся, сбивая духов пакетами.

— Аккуратнее! — бросаясь фасолью из-за уха молодого человека, вякнула я. — Там свинина! Мне ее жалко!

— Мягче будет! — рыкнул дракон, но не подал виду, что дополнительные килограммы на загривке в виде наглой девицы ему как-то мешают. — Метче бросай.

— Куда уж метче-то? — фыркнула я, посыпая все вокруг остатками фасоли. — Нечем уже!

— Ащщщ! — выдал кореец в очередной раз и скомандовал: — Я прикрою, а ты открывай дверцу и запрыгивай.

Призраки прижали нас к боку авто, ближе всего была задняя дверь, но и до нее еще нужно было добраться.

Съехав по спине дракона на землю, я прижалась спиной к машине и под прикрытием спины Дже Хёна начала продвигаться вперед, протягивая руку к ручке двери. Пройти сквозь машину вонгви не могли, обойти отмахивающегося дракона — тоже. Когда длинная когтистая лапа схватила меня за стопу, я сначала молча стала отбиваться и лишь потом вскрикнула.

— Ащщщ! — прошипел азиат, оглянувшись на меня. — Держись!

Я не ответила, больше занятая оттаптыванием загребущей конечности. Бояться было поздно, поэтому я помалкивала и сосредоточенно приплясывала вдоль бока машины, уворачиваясь от новых и новых когтистых лап.

— Почему нас они могут схватить, а мы их — ударить? — не столько у Ким Дже Хёна, сколько у себя спросила я. — Почему?

Дракон не ответил, пинком ноги отправляя в полет очередную подступившую слишком близко тень. Я нервно огляделась, пытаясь оценить ситуацию. Кроме трех раненых вонгви, которые так и остались стоять на месте, таращась на ножи в своих телах, нас окружало не меньше десятка духов, каждый из которых хотел вонзить острые когти в наши тела.

— Быстрее, мелкая, шевелись! — крикнул дракон, и я принялась шарить у себя за спиной, пытаясь нащупать ручку.

— Есть.

Я обхватила и дернула на себя ручку, чертыхнулась, когда себе же заехала по пятой точке дверью и, отползая в сторону, пошире раскрыла дверь. В салон, как и велел Дже Хён, я нырнула первой. В прямом смысле. Просто свалилась спиной на заднее сиденье, мельком глянув внутрь салона.

— Дже Хён, — позвала я.

Дракон оттолкнул еще одного призрака, заехал затрещавшим и странно хлюпающим пакетом другому, а потом плавным и совершенно нечеловеческим движением нырнул в машину, обрушиваясь на меня вес своего тела и содержимое треснувших пакетов.

Глава 7

Я пришла в себя под звук захлопнувшейся дверцы автомобиля и тихо зашипела от боли и невозможности пошевелиться. В бок впился острый угол какой-то коробки из пакета, а меня сверху придавил Дже Хён. В салоне одуряющее пахло апельсинами, кофе и разлитым молоком. По отдельности эти ароматы я обожала, но вместе они вызывали у меня рвотный рефлекс.

Дракон приподнялся на локтях, близко рассматривая мое лицо, и задумчиво принюхался, но ничего не сказал. Тренькнул телефон у него в кармане, и нас обоих будто током ударило от вибрации трубки.

— Р-р-р! — выдохнул молодой человек и кое-как приподнялся, выискивая место, куда бы можно было сместить ногу.

Я уперлась руками и быстро поджала под себя ноги, вжавшись в угол между дверью и сиденьем. Дракон со вздохом растянулся на освободившемся участке сиденья, вытянув ноги поверх пакетов на полу машины.

— Ситуация... — пробормотал он и усмехнулся, вытаскивая телефон из кармана.

Он не пытался меня успокоить или как-то подбодрить, но сейчас, видя его спокойствие, я не нуждалась в утешении.

"Все будет хорошо, правда? — спросила я у себя. — Все будет хорошо. Есть Джун Хо. Есть Дже Хён. Уж они-то точно знают, что делать".

— Хён! — не дав произнести дракону даже приветствие, крикнул в телефоне паксуму, так что даже я услышала. — Как вы там?

Дже Хён хмыкнул, отнес трубку подальше и включил громкую связь:

— Джун Хо, тут какой-то ад...

— О? — вопросительно хмыкнул шаман и вздохнул. — Где вы?

— В машине. До дома доедем, но тебе придется нас встретить, — в голосе молодого человека я уловила легкое раздражение — дракону явно не нравилось зависеть от Джун Хо. — Мы будем где-то через четверть часа.

— Мне нужно больше времени на подготовку! — крикнул юноша. — Посидите немного, а потом езжайте. Как Та Ня?

Дже Хён пристально взглянул на меня, задумчиво прищурился, а после протянул руку и под мой вопросительный вздох потрогал лоб.

— Эй! — вякнула я, отбрасывая его руку.

— На первый взгляд — нормально, — спокойно ответил дракон паксуму, — но не знаю, все может измениться.

— Да все со мной в порядке! — обиженно воскликнула я, получив в ответ недоверчивый взгляд корейца. — Правда!

— На ноги свои посмотри, — покачав головой, произнес Ким Дже Хён и кивнул на мои стопы.

— И что с моими ногами? — не в силах снизить громкость, вопросила я и вытянула перед собой ногу.

— Что там? — Кажется, телефон даже подпрыгнул в руке азиата от напряжения в голосе шамана.

Дже Хён не ответил, а я не могла даже вскрикнуть, настолько сильно была напугана.

На первый взгляд ничего ужасного не произошло. Не относить же к трагедии превратившиеся в лохмотья джинсы. Да и кожа под штаниной выглядела целой и невредимой, пока я не присмотрелась как следует. В темноте салона я видела мало, но и этого хватило, чтобы перепугаться.

От растрепанного края короткого носка вверх по голени на коже сияли тонкие серые полосы. Они пересекались и обрывались, отдавая неприятным, но едва ощутимым холодом.

— Ее оцарапали, — произнес дракон, когда паксуму в десятый раз потребовал ответа.

— Айгу-у-у... — выдохнул Джун Хо и умолк.

— Это опасно? — совладав с собой, спросила я и подняла вторую ногу, убеждаясь, что и она выглядит не лучшим образом.

— Холод чувствуешь? — уточнил кореец.

— Да-да! — воскликнул шаман. — Есть холод?

Я прислушалась к себе, разглядывая лицо дракона, а потом пожала плечами:

— Есть немного, но меня это не беспокоит. Если бы ты не сказал, я сама не сразу бы заметила.

Дже Хён прищурился, выключил в телефоне громкую связь и произнес в трубку:

— Что делать?

Не понимая их истерии на мой счет, я обняла себя за плечи и сосредоточилась на мелькающих вокруг машины тенях. Вонгви не прикасались к автомобилю, но и исчезать не собирались. Духи кружили на месте, раскачивались и тянули к нам свои лапы, зло высматривая сквозь стекло.

— Да все хорошо, — сказала я. — Что вы так переполошились?

Хотелось сказать дракону еще что-нибудь, но я умолкла, не узнав собственный голос. Он показался мне слабым, как после целой ночи тяжелого сражения с простудой. Я кашлянула и глянула на Дже Хёна. Хотелось убедить его, что все на самом деле хорошо.

Неожиданно мой взгляд сам собой поплыл, а я с запозданием поняла, что это не Дже Хён ведет себя странно, а я заваливаюсь на бок, мешком оседая на пол машины.

— Джун Хо, — тихо произнес дракон, — началось.

Это было последнее, что я услышала перед тем, как отключиться.

Прода

Хотелось очутиться во сне. Пусть там бы пришлось столкнуться с очередным кошмаром, но это было бы всего лишь видение, исчезающее со звоном будильника. Сейчас я прекрасно все осознавала и видела, но не могла ни пошевелиться, ни заговорить.

Дже Хён недолго посидел напротив, нервно беседуя с паксуму по телефону, а после перелез на водительское место и медленно поехал домой, шипя и ругаясь на духов, что намеренно заслоняли ему обзор. Нам постоянно сигналили, но дракон лишь негромко сопел, предпочитая сосредоточиться на дороге, а не на том, кто и что о нем думает.

На парковке перед домом мы были через полчаса, показавшиеся мне вечностью. От неудобной позы тело затекло, а обе ноги до колена будто онемели от холода, в то время как моя голова раскалывалась от боли и жара.

Со своего места я увидела, как из подъезда выбежал Джун Хо. Если бы не мое состояние, то я обязательно засмеялась, не веря собственным глазам.

Если бы я не ждала увидеть именно шамана, то не узнала бы его. Больше всего парень напоминал молодящуюся Бабу Ягу. В желтом пятне света сначала мелькнули два озорных хвостика на макушке, в которые паксуму собрал волосы, а после забавный наряд: длинная белая блуза и совершенно цыганская юбка. Для завершения образа не хватало лишь платка на плечах и какого-нибудь безумного ассексуара, вроде трубки или седла под мышкой. Вместо этого молодой человек держал в одной руке связанные в пучок бубенчики, а в другой — раскрытую посередине книгу.

Световое пятно сместилось, опускаясь из-под козырька подъезда вниз и зависая перед Джун Хо. Мне хотелось моргнуть и убедиться, что мне все привиделось, но такой роскоши мое онемение мне не позволяло. С нового угла обзора я разглядела карикатурно подведенные черным глаза шамана. От этого он не стал напоминать женщину, но для образа опасной женщины из детских сказок видок был подходящий.

— Айгу, — пробормотал Дже Хён, — да вонгви разбегутся от него, как только увидят!

Мне хотелось согласно хмыкнуть, но я лишь беззвучно и неподвижно пялилась на то, как Со Джун Хо встряхнул бубенчиками и то ли заговорил, то ли запел, глядя в книгу. Почти мгновенно тени, до этого окружавшие кроссовер, отхлынули и принялись медленно приближаться к молодому человеку полукругом.

— Ну... и нам пора, — решил дракон и быстро выпрыгнул из машины.

Он обежал автомобиль, резко дернул на себя дверь и потянул меня на себя. Если бы могла, я охнула от боли, когда угол козырька кепки впился в кожу под задравшейся майкой, но со стороны я больше напоминала тряпичную куклу, не способную даже моргнуть. Дже Хён подхватил меня на руки, ногой захлопнул дверь и быстрым шагом направился к дому.

Теперь я отчетливо слышала голос паксуму, он уверенно напевал себе под нос, сплетая воедино гортанные звуки и мягкие короткие слова, суть которых от меня ускользала. Ритм сам себе Джун Хо задавал бубенчиками.

Мне хотелось знать, не бояться ли молодые люди, что кто-то из соседей выглянет в окно и застанет их за странным занятием, больше похожим на некий обряд, но, конечно же, задать его я не могла. Хуже того, с каждой минутой мне становилось все тяжелее дышать, а по лбу на рукав корейца начали скатываться крупные капли пота.

— Ей хуже, — негромко оповестил Дже Хён, и шаман запел в другом темпе.

Угол обзора не давал мне охватить всю картину происходящего, да и эта самая картина то ускользала, то вспыхивала яркими красками, то выцветала. В один момент я уловила, как часто-часто зазвенели бубенчики, голос Джун Хо сорвался на высокой ноте, и мир для меня потух, сделавшись черным и непонятным.

Я ничего не видела, лишь мельтешащие перед глазами силуэты, будто десятки сотен духов заслонили мне свет фонарей и отрезали от ощущения реальности. Исчезли крепкие руки Дже Хёна, я не слышала быстрых ударов его сердца, не чувствовала свое тело. И только где-то очень далеко могла разобрать голоса паксуму и дракона.

— К нам? — уточнил Дже Хён.

— Нет, давай в ее квартиру, — устало отозвался Джун Хо. — Для нее там безопаснее.

— Но... — возразил кореец.

— Там ее дом, там стоит моя защита и там девочке явно будет спокойнее, — с нажимом произнес шаман. — И кто-то должен остаться с ней...

— Завтра мне нужно в клуб, — предупредил Дже Хён.

— До завтра, думаю, она очнется, — не слишком уверенно ответил парень, и я услышала в его тоне беспокойство. — Обычно, оцарапанные призраками выглядят и ведут себя не так. Их бьет озноб, температура сильно падает...

— Кому ты объясняешь, — простонал дракон. — Я прекрасно помню это ощущение. Тебе его не понять.

— Та Ня же горит, — не слушая азиата, пробормотал Джун Хо. — Будто жар выжигает эту заразу изнутри ее тела.

— Хочешь сказать, что девушка может справиться сама? — насторожился Ким Дже Хён.

— Все может быть, все может быть, — задумчиво пробормотал паксуму, и мне показалось, что невидимая ладонь легла на мой неощутимый лоб, даруя крохотную передышку в той горячке, что сейчас превращала мой разум в кипящую лаву, причиняя боль. — В любом случае мы ей поможем...

Прода

* * *

По всем законам жанра я должна была страдать всю ночь, метаться в бреду, видеть страшные сны, изнывать то от прожигающего меня жара, то от выедающего все холода, желать себе смерти и покоя. Но жизнь куда проще и милосерднее, а может просто там, наверху, решили сложить для меня отдельную гору страданий, чтобы потом обрушить и разделаться одним махом? Не знаю, но на следующий день я проснулась под звон своего же будильника.

В комнате остро пахло травами, но не этот запах привел меня в чувства, а пробивающийся в щель под дверью аромат поджаренных колбасок. Я повалялась еще несколько секунд, оттягивая неприятно липнущую к телу влажную майку, удивляясь, почему легла спать, не переодевшись.

Кое-как поднявшись и чувствуя себя, как после физических упражнений накануне, я вяло огляделась и с остервенением принялась стаскивать джинсы, а после майку и белье. Лишь завернувшись в мягкий домашних халат, я почувствовала себя лучше и смогла выйти из спальни.

Возле плиты хозяйничал Джун Хо. С ночи от его образа остались лишь все так же озорно торчащие хвостики, но теперь я могла видеть, что из радужных, волосы паксуму переливались всеми оттенками фиолетового. Растянутая майка едва ли не до колен и широкие шорты в гавайском стиле довершали образ безумного шамана.

— Оригинальный наряд, — прохрипела я, с трудом передвигая ноги в сторону ванной комнаты.

— Встала? — удивился кореец, оборачиваясь. На лице парня отразилась смесь удивления и восхищения, но мне было все равно.

— Да...

— Я был уверен, что еще долго проваляешься, — честно отозвался Джун Хо. — Так хёну и сказал.

— А... — не найдя лучшего ответа, выдохнула я, наконец дойдя до заветной двери.

После душа легче мне не стало. Тело продолжало крутить, но кроме этого неприятного ощущения я не чувствовала ни жара, ни холода, хотя паксуму не меньше десяти раз спрашивал меня об этом.

— Странно, — пробормотал он, а потом пояснил: — По всем приметам ты должна была валяться в бреду дня три или четыре, но... В общем, прогнав призраков в другой мир, мы поднялись в твою квартиру. Кстати, на будущее, держи ключи где-нибудь еще, а то из карманов таких узких джинсов доставать очень сложно.

Я фыркнула, но, хоть мне и хотелось, не спросила, кто же из молодых людей рылся в моих карманах.

— Уложили тебя на кровать и принялись ждать, — как ни в чем не бывало, продолжил Джун Хо, выставляя на стол нарезанные овощи, колбаски. — А ты лежишь... Тихо, спокойно. Безмятежно. Я уж подумал, что все, отстрадалась. Только взялся проверить, а ты как захрапишь!

— Я не храплю, — обиженно возмутилась я и отправила в рот кусочек колбаски.

— Это ты так думаешь, — фыркнул азиат.

— А продукты? — спохватилась я.

— Что смогли, то спасли, — ответил парень и широким жестом указал на холодильник.

Вздрогнув, я приблизилась к дребезжащему электрическому другу и заглянула внутрь.

— Айгу... — по инерции вырвалось у меня, и Джун Хо гаденько захихикал, хотя со своего места не мог видеть содержимое холодильника. — Да тут война что ли шла?

В холодильных недрах разве что полки остались на месте, все остальное напоминало поле после бомбежки. Парни кое-как свалили внутрь все, что я купила, даже лоток с разбитыми яйцами и порванные пакеты с молоком.

— Просто добавь муки, — предложил парень, глядя на содержимое нижних ящиков, куда всю ночь стекалось доказательство существования гравитации из продуктов.

Я сдержалась от желания вылить смесь яиц и молока парню на голову и с отвращением уставилась на раздавленные помидоры, возлежавшие на помятой пачке туалетной бумаги. Та промокла и больше напоминала четыре бледно-красных кома ваты. Не лучше выглядели и апельсины, соседствовавшие с охлажденной тушкой цыпленка, просвечивавшего через целлофан синевой кожи. Остальное содержимое холодильника представляло из себя мешанину из мяса, моркови, салфеток всех мастей, пачек с крупами, хлебом и батоном в пакетах и прилипшей ко всему красной фасоли.

— Зато призраки точно не покусятся, — вновь по-своему подбодрил меня паксуму.

Я не выдержала, подхватила порванную упаковку вафель и запустила ею в парня. Тот невозмутимо поймал вылетевшее ему в лицо угощение и деловито вгрызся, не обращая внимания, что на пол посыпалось вафельное крошево из упавшего пакета.

— Лучше это, чем мы сами, — не слишком разборчиво произнес молодой человек, садясь за стол и принимаясь за еду. — Сядь и поешь.

Я вернулась за стол и только теперь поняла, насколько голодна. Умолкнув, мы за каких-то десять минут умяли все, что шаман приготовил. Лишь оглядев стол, перед тем, как подняться, я сообразила, что съела больше, чем обычно.

— Обычное дело, — пожал плечами Джун Хо, заметив мою реакцию. — Ты еще мало...

— Просто не ожидала, — призналась я.

— Твое тело требует компенсации за затраты — ничего необычного, — успокоил парень, складывая тарелки в посудомойку. — Не переживай. В любом случае, ты не настолько прожорлива, как считаешь.

Я фыркнула и допила остатки сока прямо из пачки, не заботясь о том, как выгляжу со стороны, а потом уточнила:

— А Ким Дже Хён не боится отправляться куда-то в одиночку?

Паксуму замер, а потом развернулся ко мне и довольно сообщил:

— Ну так он же дракон. Что ему сделается?

— В смысле? — не поняла я и нахмурилась.

Джун Хо неторопливо составил оставшуюся посуду и неспеша устроился напротив меня, уложив подбородок на сцепленные в замок руки. Под серьезным взглядом молодого человека мне стало не по себе.

— Ты чего? — не выдержала я. — У тебя такой взгляд...

— Просто жду, когда колесики в твоей голове провернуться, и я услышу скрип, — преспокойно сообщил парень и, наклонившись вперед, сделал движение, словно постучал меня по лбу.

Я обиженно засопела и воскликнула:

— Прекрати! А то у меня такое ощущение, что ты лишь выглядишь моим ровесником, а на самом деле куда старше. Такой взгляд...

Взгляд молодого человека в этот момент на самом деле ему совершенно не подходил. Серьезный, сосредоточенный. И прожигающе... умный? Мудрый? Нет, скорее... понимающий. Будто человек напротив меня не пытался подавить меня своим разумом, но видел все, как если бы буквы были высечены у меня на лбу.

— Почему ты так смотришь, словно знаешь, что твориться в моей голове? — едва слышно спросила я.

— Потому что люди куда проще, чем кажется, — спокойно произнес паксуму и усмехнулся. — Только и всего. Что же касается твоего вопроса... Вот скажи мне, если не сложно, как ты думаешь, если мы с ним вот уже... довольно продолжительное время разыскиваем одну особу, которая пока не собралась с силами просто сказать "Привет! Я та, кого ты ищешь! ", то неужели мы не сообразили, как обращаться с призмаками?

— Но... — тут же встряла я.

— Одно дело встретиться с ними один на один и во всеоружии, — не дал договорить мне Со Джун Хо, — и совсем другое — вылетев из дома по первому же зову, кинувшись спасать бестолковую девицу.

Я не посмела возразить на слова паксуму в свой адрес, понимая, что он прав. Склонив голову, я прикусила губу и тяжело вздохнула, а потом пробормотала:

— Но как же я скажу ему?

— А что в этом сложного? — парировал Джун Хо. — Это всего лишь слова, а не нож, который нужно воткнуть в живого человека. Тебя за слова никто не накажет.

Я криво усмехнулась не глядя на парня.

Кажется, еще совсем недавно я тоже так думала. На самом деле была уверена, что нет ничего страшного или ужасного в банальном признании.

"Это не смертельно! "

Но сейчас... сейчас я дрожала от одной лишь идеи признаться Дже Хёну. В голове роились тысячи вопросов, которые беспокоили меня с навязчивостью комаров.

— Ты, видимо, никогда и никому не признавался, — с прищуром прошептала я.

— В чем? — вздернул бровь Джун Хо. — В любви? Зачем мне это? Моя единственная любовь — я сам. И каждое утро, и каждый вечер, глядя в зеркало, я сообщаю себе все, что думаю.

Я расхохоталась, чувствуя, как отступают тревоги. Все же кореец каким-то непостижимым образом умел создавать вокруг себя ауру покоя.

— Не придумывай себе ничего, — уверил меня шаман. — Мужчины куда проще, чем тебе кажется.

— Разве? — не поверила я.

— Да, — кивнул молодой человек. — И не скрывай ничего от хёна.

— Но ведь... — пробормотала я.

— Он тебя искал, — напомнил паксуму.

"Он искал не меня, а Тиоли", — с горечью подумала я и вздохнула.

Прода

* * *

Джун Хо ушел через час, наказав мне не высовывать и носа из квартиры, если не хочу еще раз оказаться один на один с кучей вонгви. На вопрос как мне жить дальше, если из дому нельзя и шагу ступить, шаман не ответил, пробормотав что-то неразборчивое. Я порадовалась, что не так хорошо знаю используемый в корейском языке сленг, но все равно сделала вид, что смертельно обиделась.

Прослонявшись по квартире битых два часа, то отмывая холодильник и перекладывая в нем продукты, то вытирая грязь в прихожей и загружая в стиральную машину, то просто рыская в программе передач, надеясь найти что-то интересное, я в конце концов отыскала забытую Верой флешку. На носителе оказалось несколько папок с копиями разрозненных серий обожаемых подругой дорам. Так и не найдя, чем себя занять, я со вздохом принялась вникать в перипетии жизни красивых мальчиков и какой-то совершенно несуразной девчонки, умудрившейся надавать тумаков высокому юноше с кудрями.

— Барашек, зачем тебе эта овечка? — не выдержав, после третьей серии завопила я и решительно открыла другое видео, надеясь на более интересный сюжет.

На этот раз в одноголосой озвучке предстояло узнать, почему же не могут быть вместе герои и почему Вера оставила на флешке только три финальных отрывка дорамы. Через полчаса судорожной ругани с экраном ноутбука, когда я пыталась доказать вечно всхлипывающей героине как она не права, а та с усердностью барана продолжала изображать страдания, я опять сменила видео, надеясь на третью попытку.

— Странный у Верки вкус, — простонала я еще через час, так и не найдя ничего интересного. — Как можно смотреть про таких пустоголовых девиц?

Затрезвонил мобильный, сообщая, что подруга каким-то шестым чувством уловила мои слова. Но одновременно с ней меня попытался разыскать и отец, поэтому пришлось спешно уверять Веру, что я все еще болею, а потом долго и подробно рассказывать папе, как я простудилась и что у меня все хорошо. Он рассерженно настаивал на приходе врача, а я неумело врала, что как раз жду визита.

— В конечном счете мне придется что-то придумать, чтобы объяснить свое отсутствие на занятиях...

Мой вздох эхом пронесся по пустой квартире, и я даже вздрогнула от неожиданного звука. Немного подумав, подошла к двери и убедилась, что прямо за ней меня ожидали духи.

— Ого!

Такого поворота я не ожидала.

— Почему они так близко? Зачем?

Я подбежала к окну и с замиранием сердца воззрилась на колышущуюся массу теней то там, то здесь. И в этот самый момент на парковку перед домом подъехала знакомая машина.

Когда вонгви быстрыми сгустками мрака рванули под колеса авто, я сама не заметила, как громко вскрикнула, а после устремилась вон из квартиры, думая лишь о том, что Дже Хён в опасности.

То ли призраки не ожидали от меня такой прыти, то ли в первое мгновение не заметили, но мне удалось добраться по лестнице до первого этажа и никто из духов не посмел на меня напасть. Но вот уже во дворе, затормозив, я обреченно вскрикнула, вспомнив наказ паксуму.

"Что ты творишь? " — сама на себя мысленно наорала я, но бежать обратно было поздно. Вонгви, стремительно передвигаясь, отрезали мне обратный путь, вынуждая бежать в сторону дракона.

Тот выпрыгнул из машины с мечом в руке, не заботясь о том, что кто-то может заметить оружие, и одним резким ударом рассек воздух перед собой, избавляясь от парочки самонадеянных призраков. Те утробно взвыли, распадаясь серым туманом, как тонкие мыльные пузыри от прикосновения.

— Что ты тут делаешь? — гаркнул молодой человек, заметив меня.

Я бы и сама хотела это знать, но вот что-то подсказывало — понимание не принесет ничего, кроме стыда.

Зачем я выбежала из дома, если мне запретили это делать? Зачем бросилась спасать того, кто так легко избавляется от вонгви? Почему мое сердце тяжело бухает в груди, когда я думаю, что дракон может пострадать? И почему о себе я не вспомнила, будто в первую секунду это оказалось не столь важно?

Идиотка. Как есть.

Жертвенность, чисто женская отвага хороши для кино, но не для жизни, потому что в реальности нельзя отмотать пленку назад и вновь стать живой...

— Я...

Подбежав к Дже Хёну, я судорожно вцепилась в его ветровку, мысленно обзывая себя всеми известными мне ругательствами.

— Мелкая, ты... — похоже, дракон разделял мое мнение о себе, но все равно в его голосе почти не чувствовалось злости.

— Прости-и, — проныла я по-русски, а потом быстро повторила это же слово по-корейски: — Бъяне...

Дракон не ответил, лишь покачал головой, не отводя взгляда от окруживших нас призраков. Несколько секунд мы постояли прижатые к машине, а после Дже Хён уверенно сказал:

— Пойдем, мелкая.

Он не произнес ничего особенного, не сделал ни единого намека, даже не скосил на меня взгляд, полностью сосредоточившись на колышущейся вокруг нас стене из призраков, но я отчетливо поняла, как если бы мне это шепнули на ухо, что дракон давно все про меня понял.

Не нужно разговоров, объяснений, доказательств и неприятного ощущения чужого сомнения. Я знаю, кто он. А он понял, кто я. Все. Легко. И столь же сложно. Но теперь проще и страшнее.

— Ты... — обхватив молодого человека за талию, я подняла голову, собираясь спросить его, но Дже Хён прервал, уверенно расчищая нам дорогу мечом:

— Давай отложим разговоры на потом.

Я сглотнула и тяжело закусила губу. Хотелось плакать, но не от страха, а от обиды на себя. Вместо того, чтобы самой ему все рассказать, как бы мне не казалось это сложно, я оставила все на самотек. И теперь дракон все узнал сам. Понял как-то. Но сделал это сам. А я... Прожив в сомнениях и надеждах три года, я не нашла в себе сил на один простой разговор.

Это ведь не сложно. Просто позвонить в дверь, просто открыть рот и произнести, глядя в глаза и не боясь ничего: "Привет. Меня зовут Таня. Но ты помнишь меня как Тиоли".

Зажмурившись, я таки всхлипнула.

— Чего ты? — удивился дракон, даже в какофонии воинственных и испуганных воплей вонгви уловив это тихий звук.

Я помотала головой и вновь повторила:

— Прости... Я...

Что я могла сказать? Как я могла оправдать себя?

Прости, мне было страшно?

Прости, я не знала, как поступить?

Прости, я заставила тебя жить еще несколько дней не зная правды?

Прости, я не верила и не искала тебя так же, как ты искал меня?

Прости, я боялась, что ты отвергнешь меня?

Столько разных фраз, столько страхов и все это вместо короткого и куда более важного признания.

— Ох-х-х, — вздохнула я и отвернулась от возникшей прямо передо мной морды: неестественно выпученные глаза, по-звериному задранная верхняя губа и откровенная злоба, перекосившая некогда красивое женское лицо. Дже Хён без сомнений рассек призрака и произнес:

— Потом поговорим.

Я кивнула, но не перестала мысленно обвинять себя в трусости.

Прода

Мы медленно двигались к дому. Кореец неторопливо кружил по часовой стрелке, не обращая внимания, что я повисла на нем трясущимся мешком. Дже Хён не делал ни одного лишнего движения, лишь плавно менял направление меча, не позволяя вонгви подступить к нам слишком близко. Иероглифы, испещрявшие клинок по всей длине, светились ровным алым сиянием, словно в металле обитало живое пламя. Нерасторопных духов меч разрезал, превращая в стремительно ускользающий дым.

— Их так много... — прошептала я, стараясь унять дрожь, но какое там!

— Ничего, — уверенно отозвался дракон. — Все будет хорошо.

Мне хотелось верить азиату, но окружавшие нас призраки, то проявляясь и пугая своим свирепым видом и грозным воем, то надвигаясь черным туманом, казались слишком материальными.

— Вы что делаете?

Я поднырнула под локоть дракона и разглядела на подъездных ступеньках Джун Хо. Шаман заспанно потер глаз, потрепал вставшую дыбом фиолетовую челку и вяло шикнул на бросившихся к нему вонгви:

— Брысь.

Я не удержалась и хихикнула, хотя ситуация к веселью не располагала.

Паксуму, подтянул штанину безразмерной пижамы, вздохнул и прищурился на десяток ринувшихся на него духов.

— Вот же... — простонал он и принялся неторопливо что-то мычать.

Даже этот тихий, но мелодичный звук мгновенно напугал призраков и те с шипением отступили, считая безоружного и сонного корейца в пижаме с расцветкой под панду куда опаснее вооруженного Ким Дже Хёна.

— Пошли, — дракон прихватил меня рукой и прижал к себе, от чего я повисла в воздухе, и продолжил уверенно кружить, по шагу продвигаясь к дому.

— А нас никто не видит? — запоздало уточнила я, представив, как мы выглядим со стороны: люди видеть призраков не способны, но и без этого в нашем поведении было слишком много странностей.

— Нет, — отмахнулся кореец. — Переехав в этот дом, Со Джун Хо прикрыл все вокруг отводящими чарами. Теперь какое-то время люди будут просто игнорировать магию и странности.

Я понимающе кивнула и зажмурилась, когда один из призраков взвыл сбоку от меня и плотоядно оскалился. Хотелось взвыть и вцепиться в Дже Хёна ногтями, но я сдержалась.

— Еще немного, — успокаивающе пробормотал дракон.

Его тело было напряжено, как натянутая струна. Молодой человек пристально следил за происходящим вокруг, готовый в любой момент отреагировать на резкий выпад и хитрость вонгви. Я позавидовала его спокойствию и уверенности. Я все дрожала, мысли стремительно разбегались в разные стороны и мне с трудом удавалось сдерживать истерику.

— Еще немного, — повторил Дже Хён, и я, не выдержав, отвернулась от призраков полностью. Провернувшись в объятиях корейца, потянулась и обхватила его за шею, мелко трясясь.

— Идите сюда! — окликнул нас Джун Хо. — Сколько можно, а? Поспать не дали! Опять!

Мне стало стыдно, но я даже не шелохнулась, сосредоточившись на подсчете шагов дракона.

Десять шагов — и мы на плиточном островке перед подъездом.

Призраки с шумом ускорились, заверещали громче, от чего мне заложило уши и я тихо заныла, со стыдом понимая, что веду себя, как маленький ребенок во взлетающем самолете.

Ужасно.

Отвратительно.

И страшно.

Скорей бы все закончилось...

Скорей бы...

Пожалуйста...

Пожалуйста!

Кажется, в какой-то момент я начала шептать это вслух, не видя, но чувствуя, как духи, не желая отпускать нас, решительно преградили дорогу к дверям. На них не влияло ни пение паксуму, ни взмахи меча дракона. Как только кто-то из вонгви с шипением растворялся, его место занимали еще несколько, свирепо размахивая руками с длинными острыми когтями.

— Ох! — неожиданно выдохнул по ту сторону этой колышущейся стены Джун Хо. — Да они совсем озверели!

В подтверждение его слов, призраки с воем обступили нас с Ким Дже Хёном вновь и закружились вихрем, резкими выпадами пытаясь задеть растопыренными пальцами.

— Да я вас! — вскрикнул Со Джун Хо и принялся громко читать заклинания, со злостью вычерчивая в воздухе знаки.

Мои зубы от страха выстукивали что-то очень похожее на азбуку Морзе, по сторонам я старалась не смотреть, но даже сквозь прикрытые веки видела вспышки иероглифов на мече Дже Хёна и белые линии, возникавшие в воздухе перед паксуму.

— Вот дождетесь! — между словами заклинаний шипел Джун Хо.

Дракон орудовал мечом молча. Я слышала лишь его громкое дыхание и звон меча, символы на котором тускнели с каждым взмахом.

— Осторожнее! — крикнул шаман. — Скоро меч станет бесполезен. Это сила почти на исходе. Они это чуют!

— Что? — простонала я и широко раскрытыми глазами уставилась на Дже Хёна.

— Каждый взмах меча, отправляющий духа в небытие, по капле выпивает наложенные на него чары, — хрипло пояснил молодой человек и зарычал, когда один из призраков таки полоснул его по плечу ногтями. Те беспрепятственно прошли сквозь ткань ветровки, не повредив ее, а секундой спустя вырвались на свободу, разбрызгав по плитке, ступеням и стене подъезда россыпь темно-красных капель.

"Кровь? — с запозданием удивилась я. — Как это? "

Дракон застонал сквозь зубы, но меча не выпустил, лишь на секунду потеряв концентрацию. Рывком перебросив меч в другую руку и развернув его, азиат рукоятью отбросил назад обезумевшего от вкуса крови призрака, а потом лезвием в пару ударов расправился с тремя духами, пытавшимися дотянуться до меня.

— Дже Хён... — простонала я, не представляя, что делать.

Дракон стиснул зубы, не позволяя себе ни секунды слабости и ни тени рассеянности.

— Быстрее, — скомандовал он. — Нужно быстрее помочь Джун Хо и войти внутрь.

"Какая же я идиотка! — мысленно ругала я себя, цепляясь за Дже Хёна и при этом стараясь ему не мешать. — Зачем я выбежала из дома? Если бы не я, этого бы не произошло! Из-за меня дракон ранен! "

Со Джун Хо призраки загнали на лестницу возле лифта, но и там парень сохранял поразившее меся спокойствие, негромко рассказывая духам, что сделает с каждым из них:

— Из тебя выйдет славный половик. А тебя на куски порву, если будешь на меня клыки скалить. Эй ты, громила, руки сначала помой, а потом приходи. Это моя любимая пижама!

— Р-р-р! — негромко выдохнул Дже Хён, и на миг я заметила проступившие сквозь кожу молодого человека черты драконьей морды. — Если бы мог, давно бы...

Кореец не договорил, но я и так уловила его разочарование и горечь, связанные с тем, что он не может обернуться и одним ударом хвоста расправиться со всеми призраками разом.

Я всхлипнула и прижалась к груди Дже Хёна, мечтая хоть чем-то помочь ему.

Но что я могла? Слабая и перепуганная девчонка, не способная даже мечом орудовать.

"Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста... — ныла я про себя, умоляя и требуя одновременно. — Пусть они уйдут! Исчезнут! Сгорят! Истают! Пожалуйста! Пожалуйста..."

— Ти... — удивленно пробормотал Дже Хён. — Ты...

— О, а это вариант! — не понятно о чем с восторгом сказал Джун Хо, но я его не слушала. Неожиданно возникший жар вытеснил все пять чувств. Кажется, я сама мгновенно стала пламенем, горячим и бурлящим, радостно цепляющимся за мрак и неясные темные тени.

"Пожалуйста..." — подумала я.

Потом я забыла о чем просила. Забыла кто я. Была ли я пламенем или же пламя было мною. Не знаю...

— Тиоли, — позвал откуда-то знакомый голос, я, вспомнив как дышать, глубоко вздохнула и улыбнулась.

Глава 8

В себя я пришла уже в подъезде и, если бы Дже Хён не придерживал меня за ворот майки, наверное свалилась бы на не слишком чистый пол. Сам дракон стоял, тяжело опираясь на обнаженный меч. Его одежда дымилась, лицо покрывала копоть, волосы растрепались и длинная косая челка закрывала глаза. Меч едва заметно светился, с него от рукояти с шипением на пол стекали черные капли. В подъездном проеме, не давая металлической двери захлопнуться, стоял Джун Хо. Он задумчиво тыкал пальцем в воздух перед собой и что-то бормотал. Я прищурилась и открыла рот, чтобы спросить, что же заинтересовало корейца, но мой взгляд затуманился, а ноги подкосились.

* * *

— Может не стоит? — проник сквозь темноту отдаленных шепот.

— Засовывай, — решительно произнес кто-то куда громче. — Она так еще долго будет в себя приходить.

Мысли в моей голове вращались медленно, как громоздкие шестеренки башенных часов.

Бах.

Бах.

Что-то холодное ударило меня по макушке. Ничего не понимая, я сначала вскрикнула и замахала руками, только после этого попытавшись разобраться в происходящем.

Холодное оказалось толстой струей воды, безжалостно поливающей мою голову. Брызги летели во все стороны, майка промокла в считанные секунды. Волосы отвратительными сосульками облепили лицо, мешая видеть и жаловаться всему миру на двух злых азиатов.

Кое-как раздвинув в стороны пряди волос и стараясь не ругаться всеми доступными мне выражениями, большую часть которых я почерпнула от соседа, жившего рядом с отцом. А кроме них в голову лезли и многочисленные бранные слова, которые я слышала в своей прошлой жизни.

Ближе всего к ванне стоял Джун Хо. Именно ему и достался мой злой взгляд, но кореец лишь довольно хмыкнул и с улыбкой произнес:

— Ну вот! Очухалась! Живая, а не призрак в обмороке.

Я зашипела и брызнула на парня холодной водой, а потом таки попыталась произнести все, что думаю о шамане, но вместо этого мои зубы лишь выбили дробь, едва не прикусив язык. Тихо взвыв, я еще раз плеснула в паксуму, но тот ни капельки не обиделся, крутанул кран, выключая воду и довольно отер лицо:

— О! Освежает!

— Ащщщ! — выдала я, пытаясь встать.

— Бодрая какая, — произнес Джун Хо и подал мне большое махровое полотенце. — Молодец.

На этот раз я промолчала, наконец взяв себя в руки.

Дже Хён стоял в коридоре, его одежда все еще дымилась, но дракон ничем не давал знать, что его это беспокоит. Стоило мне выйти вслед за шаманом, как молодой человек скользнул в ванную и принялся быстро избавляться от одежды.

— Ой... — простонала я, глядя на жуткую рану на плече дракона.

— Пойдем, — паксуму сцапал меня за руку и потащил за собой, — хватит пялиться.

Я вздохнула, еще раз глянула на широкую спину Ким Дже Хёна, сдерживая подкатившую к горлу тошноту при виде глубоких ран и крови, испачкавшей тонкую белую майку, и побрела за Джун Хо. Меч валялся у стены в прихожей, от него на потертый серо-коричневый ковер во все стороны растекалось неприятное бурое пятно.

— Что это? — вздрогнув и обхватив себя руками, спросила я.

— Не обращай внимания, — отмахнулся шаман. — Был зачарованный ножик, да весь вышел.

— Но что это? — вновь спросила я.

— Яд вонгви, — ответил парень. — Заклинание давало мечу возможность разить призраков, но у всяких чар есть предел... В общем, от яда меч вскоре совсем раствориться.

Я охнула и поскорее отошла от лужи на полу подальше.

— Не бойся, — успокоил меня шаман. — Как только меч окончательно истлеет, эта гадость сама собой исчезнет.

Не очень веря молодому человеку, я поскорее шмыгнула на кухню, под светом лампы и на стуле чувствуя себя куда безопаснее полутемной прихожей. В ванной зашумела вода, что-то приглушенно упало, а после послышался тихий, но отчетливый стон.

— Не повезло хёну, — покачал головой шаман и буднично уточнил: — Тебе кофе или чай?

Я на секунду опешила, не понимая подобного отношения молодого азиата, и ничего не ответила.

— Пока он ванной, наши переживания все равно ничем не помогут, — угадав мои мысли, сказал Джун Хо. — Поэтому... не смотри так. Вот выйдет, тогда и будем причитать, как две аджумы над умирающим, а пока пьем чай и кофе, собираемся с силами и ищем бинты.

Не удержавшись, я тихо хмыкнула, покачала головой, а потом спросила:

— Ты всегда такой?

— Какой?

Кореец открыл холодильник, взял с полки кусок буженины и задумчиво понюхал.

— Бесстрашный, — определившись со словом, вымолвила я и, подперев подбородок кулачком, принялась наблюдать, как азиат уверенно нарезает мясо тонкими ломтиками.

— Всякой эмоции свое время, — приподняв нож острием вверх озадачил меня ответом Джун Хо. — Паниковать в опасный момент чревато. А переживать после — глупо. Так что живем, наслаждаемся моментом.

Прода!

Вскипел чайник, и кореец недрогнувшей рукой заварил в чашках кофе на всех и выставил в центр стола целый поднос с бутербродами. Я подхватила одну из чашек и устроилась на не самом широком подоконнике, словно пытаясь спрятаться.

— Это мое место! — воскликнул Джун Хо и проказливо показал язык, па после добавил: — Смотри, простудишься.

Я нахмурилась, пытаясь понять о чем говорит молодой человек, а после сообразила, что сижу на подоконнике с мокрыми волосами и в мокрой одежде.

— Странно, — пробормотала и задумалась. — Не чувствую...

Паксуму на миг оторвался от сооружения себе трехэтажного бутерброда, потянулся, тронул мой лоб, что-то пробормотал себе под нос, а после чуть громче пояснил:

— У тебя температура. Довольно высокая. Но не переживай. Похоже, это что-то вроде побочного эффекта. Так же как и... — Он откусил и уселся на угловой диванчик. — Мне кажется, или у тебя раньше кожа была другого цвета?

— Что? — я захлопала ресницами, а после уставилась на собственные ладони, в которых сжимала чашку. Ладони. На первый взгляд совершенно такие же, как и всегда, но...

— Думаю, это пройдет, — попытался успокоить меня шаман. — Я не могу гарантировать, но... Кто знает? Банальное истощение, а? После того, что ты устроила, не мудрено!

— Я? Устроила?

Похоже, переспрашивать все плотнее входит у меня в привычку...

— Я ничего не помню, — вздохнула и нервно отхлебнула из чашки. — Горько!

Со Джун Хо потянулся и передал мне сахарницу.

— Джун Хо! — хрипло позвал из ванной дракон.

— Жив, зверюга, — усмехнулся молодой человек. — Ты не скучай, сахару себе положи побольше — нужно силы восстанавливать. И ешь.

Проводив корейца взглядом, я медленно осмотрелась, вздохнула, положила себе три куска приятно поблескивавшего рафинада, сунула еще один за щеку и неожиданно для себя довольно замурчала. После кусочка сахара и глотка кофе сверху проснулся голод, так что за минуту я разделалась с бутербродом и, перебравшись в угол диванчика, потянулась за следующим.

Кухонька выглядела совсем не так, как в моей квартире. Там царил простор и свобода, здесь же будто специально создали настолько узкое пространство, что мне вспомнилась самая первая квартира, где мы жили с родителями.

Хозяин квартиры забрал из своей прошлой жизни мебель, посуду и мелочи, вроде пластиковых подставок под тарелки. Но при этом кухня не создавала впечатление среднестатистической. Было здесь что-то такое...

Я даже головой повертела, чтобы в чуть поблекших дверцах шкафов, разноместных чашках, помятом с одной стороны металлическом чайнике или покрытой пятнышками масла дверце духовки увидеть ответ на свой вопрос. Аура? Какая-то сила? Наверное. Но здесь мне дышалось легко и свободно. Даже возникало ощущение, будто за окном светлее, а все духи не только отступили, но и вовсе удрали и решили не возвращаться.

Вернулся Джун Хо. В руках парень держал полотенце, которое и набросил мне на плечи. Я благодарно улыбнулась и спросила:

— Так что произошло? Я не помню.

Азиат устроился на диване, глянул в свою кружку, поморщился, но все равно глотнул.

— Ты просто выжгла всех призраков в радиусе тридцати метров. — Положив поверх бутерброда пару потертых печенок из плетенки, Джун Хо довольно откусил. — Основательно так! Вонгви дымом распались.

Я охнула и прижала руку к горлу.

— А Дже Хён?

— Ты за него держалась, вот его и задело, — отмахнулся паксуму. — Я уж думал — приложишь и хёна, но у него только одежда задымилась.

Прикусив губу, я несколько секунд посидела молча, а после уточнила:

— Такое возможно? Раньше...

— То раньше, — оборвал меня Джун Хо. — Ты лучше ешь. Все пользы больше.

Я пристыжено покраснела и, опустив голову, быстро откусила от бутерброда.

— Думаю не нужно говорить, что это было чистой воды идиотизмом? — шаман не злился, да и вообще никак не выражал свои эмоции, лишь спокойно констатировал факты. — Это понятно и без озвучивания, да?

Кивнув, я решила, что девать бутерброд для меня на самом деле полезнее, чем рот открывать.

— Но я все же замечу, что... Даже после моего четкого указания сидеть дома и не высовывать свой нос... — обрывая себя на середине каждой фразы, покачал головой кореец. — Девчонка!

Хотелось спрятаться, но я быстро отговорила себя от идеи бежать, роняя тапки, в свою квартиру.

"Все правильно, — напомнила себе. — Все правильно. Терпи. Может в следующий раз хоть головой думать будешь! "

— Если бы я не... — пробормотала я и умолкла, заметив задумчивый взгляд шамана.

Джун Хо запустил пятерню в волосы и быстро взлохматил пряди у себя на макушке.

— Знаешь, не нужно жалеть о том, что нельзя изменить, — произнес молодой человек и допил кофе. — Прошлое — та самая вещь, которую изменить не дано ни человеку, ни высшим силам. Думай о будущем, чтобы... Все мы совершаем ошибки, этого не избежать. Никто и никогда не предскажет тебе наперед, чем обернется то или иное действие. В наших силах лишь изменить итог. Жизнь подбрасывает человеку клубок из нитей, а уже человек решает по какой из дорог идти.

Хотелось спросить, но я промолчала, надеясь, что Со Джун Хо сам объяснит собственную мысль.

— Там у подъезда, — сказал шаман негромко, — ты могла не сделать ничего, и никто не знает, чем бы все закончилось. Но, как видишь, мы здесь и, считай, почти живы и здоровы. Поэтому... Все хорошо.

— Почему мне кажется, что это не похоже на похвалу, — криво усмехнулась я.

— А это и не похвала, — согласился кореец.

Прода

Я, сама того не ожидав, усмехнулась. Кому-то слова Джун Хо могли прийтись оскорблением, но не мне. Наверное, следовало после слов шамана расстроиться еще больше, чувствуя себя никчемной дурочкой, что не дружит с головой. Но нет, от слов корейца мне стало легче, будто он точно знал, что говорить, и не секунды не сомневался в эффекте. Я потянулась, чувствуя, как уходить боль и напряжение, и благодарно улыбнулась.

— Спасибо.

— Обращайся, — отозвался молодой человек и добавил: — Но на будущее...

— Да, поняла, — перебила я и сама на себя разозлилась за эту привычку, — не делать глупостей, не высовывать нос из дома, даже если мне по какой-то причине этого хочется.

— Вот именно, — согласился шаман. — По крайней мере до тех пор, пока мы не разберемся, как избавить тебя от повышенного внимания духов. Ни на нашего местного друга, — Джун Хо взглянул на часы. — Кстати, куда он запропастился? .. Ни на меня, ни на хёна вонгви так не реагируют, как на тебя. И чем дальше, тем их больше.

— До переезда в эту квартиру меня вообще никто не беспокоил, — хмуро призналась я и оглядела стол в поисках чего-нибудь кроме бутербродов, но ссыпанные в одну кучу покрошившееся печенье и леденцы без оберток меня не привлекали.

Джун Хо не ответил, прислушался и, вскочив, умчался куда-то вглубь квартиры, приговаривая:

— Где-то было, где-то было...

Я встала, ополоснула чашку и вновь включила чайник. В одном из шкафчиков нашелся чай в стеклянных баночках, и я придирчиво перебрала несколько, остановившись на обычном черном с бергамотом.

Паксуму вернулся, неся в руках какую-то коробку, и скрылся за дверью ванной. Я проводила его взглядом, но ни расспрашивать, ни предлагать свою помощь не стала. Какой от меня толк? Да, я умею накладывать повязки. Пять лет бесконечного опыта, когда едва ли не ежедневно нужно бинтовать то ушибленную ногу, то разодранную руку. Тогда мое тело покрывали шрамы — татуировка от жизни в подарок. Но сейчас я не взялась бы вмешиваться. Раны Дже Хёна из-за меня... Не смогу я справиться. Хорошо, если просто расплачусь, но что если своими действиями как-то побеспокою рану?

Молодые люди о чем-то негромко разговаривали, но я не прислушивалась, замерев на диванчике и глядя, как кружат в чашке чаинки. Добавила сахар, размешала, любуясь возникшей на дне большой кружки рябью от таящих кубиков рафинада, а после быстро глотнула и позволила себе окончательно расслабиться.

— Крепкий сладкий чай творит чудеса, — произнесла я, привычно начиная диалог с собой. Это уже как рефлекс. Если есть чай и минутка покоя, значит все хорошо.

С чая начиналось мое утро перед школой...

Чай, два бутерброда с сыром или маслом. До сих пор от мысли об этом сочетании во рту возникала слюна, а с меня спадала сонливость.

По вечерам, сидя в кресле с книгой, я потягивала чай из большой кружки, между глотками отправляя в рот то конфету, то кусочек вафли.

С отвращением глянув на бутерброды, я полезла искать в холодильнике сыр. Искомый продукт нашелся на одной из полок, хотя небольшой кусочек, подсохший с одной стороны и влажный с другой, особого аппетита не вызывал.

— Прям как в детстве.

Тогда отец весь сыр нарезал тонкими ломтиками и укладывал на край масленки. Кусочки подсыхали и заворачивались, горбились на куске батона и царапали небо, но я не жаловалась. Утром на это не оставалось сил, а к вечеру я забывала обо всем, кроме сна и очередной книжки, ради которой этот самый сон откладывала на час-другой.

Сглотнув вязкую слюну и приготовившись к знакомому вкусу, я отрезала себе толстый кусок хлеба, уложила на него пару тонких ломтиков сыра и...

И обиженно взвыла, когда с такой любовью собранный бутерброд у меня вытащил из рук дракон. Проводив скорбным взглядом свое творение, я отвернулась.

— О! А еще есть? — спросил паксуму, появляясь на кухне вслед за драконом.

Я засопела и быстро дорезала остатки сыра, соорудив и себе, и шаману по бутерброду. Вдохнув и выдохнув, приготовившись ко всему, я обернулась и беззвучно застонала, видя, что дракон преспокойно завладел моей чашкой с чаем. Выглядел молодой человек откровенно кошмарно, поэтому я не стала бунтовать, смиренно включив чайник в третий раз.

— И мне чаю! — подал голос Джун Хо. — И... Внизу справа глянь? Есть там пару-тройку баночек?

Не представляя, что ищу, я заглянула в шкафчик и наткнулась там на ряд маленьких стеклянных бутылочек с этикетками на корейском.

— О! Тащи их сюда, — обрадовался азиат. — Надо восстановить силы.

Прода

Подхватив три пузырька, я вернулась за стол, мысленно обругивая себя за трусливую идею сесть рядом с Джун Хо. Дже Хён подвинулся, но мне все равно показалось, что за столом слишком тесно. Локтем и боком я чувствовала исходившее от азиата тепло, а от терпкого смешения аромата одеколона с запахом лекарств и крови чесалось в носу.

Дракон скосил на меня взгляд, и мне стало стыдно за свой страхи. Я крепче сжала кружку, чтобы скрыть, как подрагивают ладони.

С одной стороны мне сложно было представить, как теперь общаться с корейцем. Это ведь не тот случай, когда люди просто встретились впервые и теперь один страдает от собственной нерешительности. Нет. У нас уже была предыстория, где многое сказала и я, и он. А еще в том нашем прошлом многое осталось недосказанным.

С тех самых пор я не люблю кино и книги, где любовь — это слова признаний и долгих объяснений отношений. Это не жизнь. Так не бывает в реальности. Ну, конечно, если это любовь! Отношения не в словах, они выстраиваются, камень за камнем, из действий. Поступки, слова, взгляды, мысли. Мириады кристалликов. И другой человек или видит это, или не видит. Он вправе выбрать, как реагировать. Но тот, чьи чувства направлены в ответ на чувства другого, не заметить не может.

Так кому нужны долгие и нудные рассуждения об отношениях? Тому, кому нечем занять свое время или кому не так уж нужен именно этот человек. Правда... он об этом еще не знает.

А признания? Как же затасканы те несколько фраз, что используют все вокруг! И беда людей в том, что слова не так уж важны, как то, что за ними стоит. Обыденная и не такая уж однозначная фраза, подкрепленная правильной эмоцией может стать красноречивее упоминания слова "люблю".

В чем-то именно из-за такого отношения я люблю кошек. Они многое понимают, даже способны различать отдельные слова, но больше всего мне нравится их очень правильное восприятие наших эмоций. И с людьми они говорят на упрощенном языке, более всего опираясь на интонацию в своем то требовательном, то одобрительном "мяв! ".

— Отлично, — Джун Хо с треском распечатал одну из баночек и довольно отпил, — не зря с собой прихватил. Что застыли как два столбика из циновки? Пейте.

Я нервно глянула на Дже Хёна, боясь лишний раз пошевелиться. Все казалось мне, что вот сейчас молодой человек развернется и скажет что-то, раз и навсегда разбив мои надежды.

С другой стороны... Это тогда, в прошлом или параллельной реальности мы многое для себя поняли и разложили по полочкам, создав хрупкое равновесие, не продержавшееся и несколько дней. Это там мы вдруг стали достаточно близки, чтобы надеяться на поддержку друг друга против всего мира.

Все это было там. А здесь?

Здесь и сейчас мы другие. Он изменился, научился жить по законам этого мира. Я... Я даже не похожа на ту забитую, но крепко цепляющуюся за жизнь девушку. Как теперь быть? Как разговаривать? Как себя вести рядом с ним? Нельзя же просто перешагнуть через все это!

— Перестань думать, — вдруг произнес дракон, — у тебя сейчас пар из ушей пойдет, как из чайника.

Я покраснела и опустила голову, чтобы скрыть собственную реакцию.

Вот же! ..

"Его язвительность никуда не делась! "

Из-за еще чуть влажных прядей волос я осторожно глянула на азиата и едва не застонала.

Привыкший и не к такому, он спокойно прихлебывал чай мелкими глотками, чуть морщась от боли. Если бы не неестественно болезненный цвет кожи и побелевшие губы, вряд ли бы кто-то догадался о ранении корейца.

— Ты пей, — шаман подтолкнул к руке дракона баночку. — Пей, хён. Выглядишь, откровенно говоря, паршиво.

Дже Хён криво усмехнулся и в один длинный глоток опустошил флакон с бодрящим средством.

— Красный женьшень — лекарство номер один. Так что пей, — повторил паксуму и, поднявшись, достал дракону еще одну баночку.

— Думаешь, после этого я мгновенно восстановлюсь? — хмыкнул азиат.

— Нет, — отмахнулся Со Джун Хо, — как бы я не верил в магию, твое быстрое излечение — сказка.

Дже Хён согласно кивнул и тут же едва слышно застонал от боли. Я поскорее отпила из кружки, чтобы скрыть выступившие на глаза слезы.

"Как же... Как же так! Ох... Это я во всем виновата. Если бы не я, дракон не пострадал..."

Сжав губы, чтобы не озвучивать и так всем понятную истину, я встала и быстро прошла в ванную. Молодые люди проводили меня взглядами, которые жгли спину, но даже болтливый Джун Хо промолчал.

В небольшой комнатке, отделанной недорогим кафелем, я уселась на бортик ванны, несильно пнула дверцу душевой кабины и разрыдалась. Молча, тихо и не привлекая к себе внимания. Слезы градом катились по щекам, но я их не вытирала, с некой отстраненностью радуясь, что майка и джинсы и так уже влажные.

Через полчаса в ванную явился Дже Хён, пару секунд понаблюдал мою беззвучную истерику и, присев на корточки, без слов протянул полотенце. Я виновато подняла на него взгляд, а дракон вдруг усмехнулся и сказал:

— Нет, так не пойдет.

— Куда... не пойдет? — сипло уточнила я, позабыв, что кореец не знает русского.

Здоровой рукой парень уверенно прихватил меня сзади за майку и вынудил встать.

— Что? — простонала я. — Что такое?

Дже Хён не ответил, подтолкнул к раковине и, став позади меня, с усмешкой включил воду. После рыданий соображала я плохо, поэтому облокотившись руками на фаянсовую конструкцию, без эмоций наблюдала как пузырится сильная струя воды, закручиваясь спиралью на дне, гулко убегая вниз через сток. Дже Хён захватил горсть этой блестящей пены и...

— Ай! — взвыла я, когда кореец без предупреждений принялся меня умывать. — Что ты делаешь? !

Через минуту из ванной я выходила злая и мокрая, а о слезах напоминали лишь покрасневшие глаза. Щеки горели пунцовым румянцем, а дыхание едва выровнялось после небольшой потасовки в которой азиат умудрился справится со мной одной рукой.

— Чем вы там занимались? — прошипел Джун Хо и прищурился.

Я постаралась не покраснеть еще больше, а дракон, похоже, просто проигнорировал реплику шамана.

Забравшись на диван, я таки свинтила крышечку со стеклянной банки с настойкой и осторожно попробовала. Вкус оказался довольно приятным, поэтому я без раздумий допила остальное.

— Как себя чувствуешь? — уточнил шаман у Дже Хёна. — Может...

— Пока жив, — отмахнулся кореец. — Наверное, еще час продержусь.

Нахмурившись, я пыталась вникнуть в беседу молодых людей, но хоть усталость и ушла из тела, мне вдруг сильно захотелось вздремнуть.

В компании отца я не задумываясь улеглась бы щекой на жесткую ткань обивки и, пару раз сонно зевнув, попросила бы себя не беспокоить. Но за одним столом с азиатами приходилось держаться, концентрируясь на том, чтобы не закрыть глаза. То и дело дракон отрывался от неторопливой беседы с паксуму и поглядывал в мою сторону, а я чтобы не уснуть обдумывала у кого из молодых людей плечо больше подойдет на роль подушки. Разум успел пропустить всю абсурдность этого размышления.

— Она сейчас уснет, — хмыкнул дракон, и я удивленно подумала: "Я же сижу, делаю вид, что слушаю, почему ты решил..."

— После женьшеня? — опешил паксуму и ткнул меня пальцем в плечо.

Я тут же потеряла равновесие и завалилась на бок, но возмущаться сил не осталось.

— О! Точно... — хмыкнул Джун Хо. — Надо же. Может? ..

— Пусть, оставь, мне не мешает, — приглушенно отозвался дракон, а я сонно повозилась, пристраивая голову поудобнее на не самой мягкой подушке.

"Какие твердые валики стали делать", — сквозь сон подумала я.

Мой тело требовательно вцепилось в возможность отдохнуть, а вот разум остался где-то очень близко к поверхности, улавливая обрывки из беседы молодых людей.

Глава 9

— Знобит? — с сочувствием спросил Джун Хо и звучно хрустнул суставами.

— Нет пока, — отмахнулся Дже Хён.

— Ну смотри... — протянул шаман и зевнул. — Нужно выспаться. В первого дня, как мы здесь, ни разу нормально не выспался.

Молодые люди помолчали, а после Со Джун Хо с сомнением сказал:

— Нужно что-то решать...

— Нам нужно найти способ перекрыть доступ между мирами, — немного подумав, ответил дракон.

— Теперь стоит, — согласился Джун Хо, но дальше ничего не промолвил.

* * *

Мне снился сон. Я знала это очень точно. В жизни не бывает таких ярких, неестественных красок.

Я огляделась, переступая ногами в плетеных сандалиях по песчаному берегу. Река неспешно несла свои воды на восток, посверкивая на солнце. Легкий ветерок раскачивал кислотно-зеленую траву и листья на ветках деревьев.

— Как странно... — произнесла я вслух, желая услышать свой голос. Даже закричать захотелось, лишь бы не вздрагивать от любого звука.

— Онни! — послышался знакомый голосок со стороны реки. — Онни! Это ты! Ты вернулась! Онни! Сестренка!

Я замерла и уставилась на воду, судорожно озираясь.

— Онни! Сестренка Тиоли! Это Ты! — повторился зов, и теперь я увидела ту, что радостно звала меня.

Девочка возникла на валуне у берега.

— Жу... — беззвучно произнесла я имя.

— Сестренка! — радостно улыбнулась девочка и замахала мне руками.

— Жу, — не веря, повторила я. — Это ты. Малышка.

Девочка улыбнулась еще шире и ринулась ко мне. Взметнулась косичка, взвилась колоколом юбка, и маленькая девочка скрылась под водой.

— Жу! — вскрикнула я и побежала вперед, не думая ни о чем. — Жу!

В моей голове стучала лишь одна мысль: спасти. Что бы мне это не стоило, я должна ее спасти.

В воду я вбежала, встречая волны грудью, не останавливаясь ни на секунду, не думая о том, что юбки облепили ноги и двигать или с каждой секундой все тяжелее.

"Я должна! "

Тогда, уходя на поиски дракона, я оставила девочку одну, хотя она нуждалась во мне. Жу отпустила меня, вынудила отправится в дорогу.

"Я должна! "

Все эти годы, отвлекаясь от сомнений, я вспоминала маленькую девочку из деревеньки Хверен. Сейчас на том месте вырос город...

Думая о Жу, я раз за разом представляла, как сложилась ее судьба. Дожила ли храбрая малышка до старости? Или судьба отвела ей лишь несколько дней? Так хотелось узнать...

А что если она так и умерла, спасаясь от преследователей на берегу Туманган? ..

Помня о своих страхах, я зарыдала и нырнула в реку, пытаясь разыскать девочку.

— Жу! — хрипло выкрикнула я, выныривая на поверхность. — Жу! ..

Я ныряла вновь и вновь, пытаясь найти малышку, но та растаяла, как дым.

— Где же? !

Задыхаясь и всхлипывая, я выбралась на берег и упала на островок травы под деревьями. Плакать сил не осталось. Я просто лежала и хрипло дыхала.

— Жу... Это сон? Это ведь сон. Я не могла оказаться вновь здесь, ведь так? Но... к чему этот сон? Жу...

— Мелкая, проснись! — кто-то резко дернул меня за плечо.

Прода

Я нахмурилась, повернулась на бок, чтобы увидеть того, кто оказался рядом со мной на берегу реки, и едва не свалилась на пол.

Разлепив заплаканные веки, я уставилась на низко склонившегося ко мне Джун Хо. Волосы парня с одной стороны стояли дыбом, а с другой в прядях застряла расческа с редкими зубьями. С плеч шамана свисало полотенце. И от Джун Хо на добрый метр разило таким ядреным ароматом мандарина, будто он с ног до головы облился гелем для душа.

— А-а-а-а! — взвизгнула я от неожиданностей и вскочила.

Шаман убрал руку, которой до этого удерживал мою голову от падения.

— Ты чего? — выпрямившись, уточнил кореец. — Рыдала во сне, кричала, руками махала. А теперь вопишь.

Парень вытащил из волос расческу и продолжил разбирать спутанные пряди.

— Ты... зачем меня мелкой назвал? — успокаиваясь, спросила я.

— А потому что ты в себя никак не приходила, — ответствовал азиат. — Я и звал, и тряс, а тебе нипочем. Только на этот оклик и среагировала.

"Наверное, все дело в том, что я слишком долго ждала и надеялась услышать это слово вновь..." — подумалось внезапно.

Я негромко кашлянула, села и осмотрелась.

Парни не стали меня будить, и я так и проспала до рассвета на кухонном диванчике. Серый предрассветный свет разукрасил в свою блеклую палитру кухонные шкафчики и холодильник сквозь жалюзи, дорожной зеброй расчертив все вокруг.

— Ты так сильно уснула, что не обратила внимания, как мы ушли... — закончив с расчесыванием, хмыкнул паксуму, направляясь к двери. — Что сейчас-то было?

— Просто плохой сон, — призналась я. — Всего лишь плохой сон.

— Эй, я спать хочу, а вас и так много, — подал голос откуда-то из глубины квартиры Виктор. — У меня маленькая квартира.

— Я к себе пойду, — быстро поклонившись, я вскочила и попыталась прощемиться мимо шамана. — А где Дже Хён?

Джун Хо вздохнул и поманил меня за собой. В маленькой прихожей он свернул к одной из двух дверей. В комнате царил абсолютный порядок, какой может быть в холостяцкой квартире только от отсутствия вещей. Жалюзи на окнах, старый шкаф в углу. Кровать здесь заменяли несколько сложенных одно на другое одеял.

Дже Хён спал на спине, вытянув поверх тонкого пледа руки. Даже в полумраке я разглядела, что кожа дракона отливала смертельной бледностью с неприятным зеленовато-оливковым оттенком. Веки молодого человека мелко подрагивали, губы кривились от боли.

— Он спит, — прошептал паксуму.

— Но... — Я не удержалась и громко всхлипнула. — Он выглядит так, словно собрался умереть.

— Айгу-у! — приглушенно воскликнул Джун Хо. — Не городи ерунды. Ты, к слову, выглядела не лучше после царапин вонгви. Не бойся, выберется. Не в первый раз.

"Не в первый раз..." — про себя повторила я и содрогнулась.

Присев на корточки, осторожно коснулась ладони дракона и мгновенно отдернула руку, зашипев от боли.

— Господи, да он холодный, как лед в морозильнике, — сказала я, развернувшись к шаману.

— Так и раньше было, — отмахнулся паксуму. — Ничего страшного. Его просто нужно оставить в покое и дать справиться с ядом. Через день или два придет в себя.

— День-два? — переспросила я, садясь на пол по-турецки. — Я ведь очнулась быстрее?

— Да, — согласился Со Джун Хо. — Но ты и сильнее хёна, видимо.

— Сильнее? — продолжая расспрашивать, я мысленно обругала себя за болтливость.

— Сама у него спроси, — усмехнулся паксуму. — Почему я у вас работаю посредником? Разбирайтесь-ка вы, ребятки, сами.

Я фыркнула, но злиться или обижаться на Джун Хо не посмела. Шаман, как всегда, был прав. Нам с Дже Хёном давно стоило поговорить по душам, все рассказать, разложить по полочкам. Я оттягивала этот момент из-за страха получить вовсе не то, о чем мечтала.

— Ты прав, — я кивнула и перевела взгляд на дракона. — Ты прав. Спасибо, Со Джун Хо.

Паксуму усмехнулся и, выждав секунду, сказал:

— Я пойду. Спать хочется. А ты не сиди, тоже отправляйся спать.

Я кивнула, проводила корейца взглядом и со вздохом уставилась в окно через щелки в жалюзи. День медленно, но неуклонно брал свое, солнце раскрашивало серость сумрачного неба сначала в фиолетово-розовые, а затем и в ало-золотые краски, обещая спокойствие и защиту. Посидев немного, я встала, подошла к окну и медленно свернула жалюзи. Первые лучи ласково коснулись кожи, и я благодарно впитывала это тепло, насыщаясь им, как самой лучшей пищей.

В детстве, иногда оставаясь дома у бабушки с дедушкой, я взбиралась на подоконник и наблюдала за тем, как нежится на солнце старенькая кошка. Она выгибалась дугой, обхватывала себя за голову и довольно пырчала, подставляя бока свету. Я не могла не улыбаться. Сидела и гладила теплую шерсть на животе кошки. В те долгие, будто остановившиеся мгновения, мне казалось, что зверь без слов рассказывает мне все секреты мира.

Не торопись и насладись этим. Тишиной, покоем, светом. Впитывай тепло кожей, впитывай эту радость, дарованную тебе просто так, а не за какие-то заслуги.

Иногда, вспоминая те посиделки, я могла остановиться просто на улице и подставить щеку солнышку. И улыбнуться, принимая простой и такой приятный дар жизни.

— Таня... — Я потянулась, привстала на цыпочки и помахала руками. — Взбодрись.

Помогло. Я смогла улыбнуться, щурясь на проникающие через стекло лучики.

Постояв несколько минут, я опустилась рядом с корейцем на пол, рассматривая его лицо, а после без колебаний взяла за руку.

— Будто в морозилку засунула, — вслух пробормотала я, но руку Дже Хёна не отпустила.

Сидеть молча надоело через несколько минут, а толковой темы сразу не придумалось, поэтому я, прокашлявшись, принялась рассказывать дракону свой сон:

— Мне снилась Жу. Ты ее не знаешь... Тогда... В той жизни... — Я медленно подбирала слова, замечая, что сейчас воспоминания не несут с собой горечи. Они светлые и искрящиеся, какой была малышка Жу, появившаяся в моей жизни так ненадолго, но оставшаяся в воспоминаниях радостным счастливым пятном. Как маленькое солнце, что греет и дает утешение, даже если не просишь. — Я встретила ее в той деревеньке, в Хверен...

Я рассказывала и рассказывала, вспоминала разные моменты, улыбалась и грустила. Даже про свой уход и прощание с Яозу рассказала без грусти, может быть первый раз решив не корить себя за поступки. Джун Хо прав, мы не в силах изменить уже произошедшее, так зачем раз за разом прокручивать в голове прошлое? Лучше вспоминать все, позволяя себе лишь светлую грусть, а не есть себя поедом за ошибки. Ничего не изменить. Солнце не закатится обратно только из-за людского раскаяния. Так и моему желанию узнать, что же стало с девочкой не суждено исполниться.

Рассказывая, согревая ладонь дракона своим теплом и улыбаясь солнечному теплу, я не заметила, как уснула.

* * *

Прода

Кажется, это вновь был берег Туманган, но теперь, словно подтверждая название, все вокруг застилал клочковатый туман. Он клубился над водой, путался в низко нависших ветвях, переплетался с травой. Туман окутывал мои ноги, влажно обнимал за плечи, капельками оседал на волосах.

Я отмахнулась от серых клочьев и пошла вперед, надеясь выбраться из этого белесого киселя. Переставляя ноги и чувствуя исходящий от тумана холод, я медленно начинала злиться на себя и свои дурацкие сны.

Почему кому-то снится что-то приятное, спокойное и радостное. Кому-то видится, как сбывается мечта. Кому-то... И лишь мне приходят пугающие или странные видения.

— Не хочу, — вслух произнесла я. — Не хочу.

Вдруг мою ладонь кто-то обхватил. Я дернулась, рванула на себя и тихо охнула, когда из тумана выступила Жу. Девочка выглядела так же, как в последний день перед нашим расставанием. Тоненькая, худенькая, она по-доброму мне улыбалась и смотрела с искренней заботой и пониманием.

— Онни, — произнесла девочка и полностью вышла из тумана, да и сам туман будто отступил, давая мне возможность рассмотреть малышку.

На этот раз сон был бледным, выцветшим, будто сотканным из пыли и паутины, как окружавший нас туман. И Жу ничем от этого тумана не отличалась. Серая полупрозрачная кожа, поблекшая одежда. Девочка, словно сошедшая со старой картины времен царства Корё.

— Здравствуй, — произнесла я, отвечая на улыбку Жу.

— Сестренка, — малышка быстро поклонилась и повлекла меня за собой.

Через десяток шагов мы оказались у воды, а туман окончательно отступил. Стали видны многочисленные костры и шатры лагерей, разбитых по обе стороны реки. Даже в горах я разглядела вздымавшиеся в небо столбики дыма. Подчиняясь неведомым законам этого сна, даже огонь здесь выглядел пляской белых языков на ветках и поленьях.

— Ты... — начала я и не смогла закончить вопрос.

Спрашивать? Или нет? Да и надо ли?

— Ни о чем не переживай, — садясь на траву, сказала мне девочка. — Не нужно, онни.

Я встретилась с Жу взглядом и не поверила, что передо мной совсем юная девочка. В ее глазах было столько спокойствия и мудрости, словно в полупрозрачном теле жила душа умудренной опытом и сединами древней женщины.

— Ты... — вновь начала я, но Жу меня прервала и быстро кивнула:

— Да, я призрак. Не думай об этом сейчас.

— Но... — пробормотала я.

— Твои сны — лишь отражение связи с этим миром, где ты однажды побывала, — не давая мне сказать, произнесла девочка. — А еще это отражение твоих страхов, с этим миром связанных. Вспоминая прошлое, видя повторение пережитого, ты дала кое-кому из злых духов возможность проникать в твои видения, чтобы еще больше пугать тебя.

Я нахмурилась, не понимая, к чему клонит Жу.

— Нарушенная граница между мирами привела к тому, что призраков стало просто затягивать отсюда к вам, — Жу сложила ручки на согнутых коленях и опустила на них голову. — Так сложилось. Никто не виноват. Этот переход меняет призраков, превращает их в вонгви. Души страдают и ищут того, на ком можно отквитаться за свои муки. И чем сильнее человек, чем ближе он к этому миру, тем больше вреда духи могут причинить.

— И что же? .. — попыталась спросить я, но девочка снова меня перебила:

— Закройте проход. Запечатайте эту брешь, чтобы никто больше не попадал из одного мира в другой, как было с тобой.

— Но... — пробормотала я, а после быстро спросила: — Как так вышло, что дракону удалось пройти между мирами? Не только его душа, но и тело перенеслось. Почему?

— Где вода, там и дракон, — произнесла Жу тихо.

— Что?

— Где дракон, там и вода, — продолжила девочка, и ее лицо вдруг поплыло в сторону, распадаясь туманом на мелкие клочки.

— Жу! — Я вскочила и сделала шаг вперед, пытаясь схватить малышку, но та полностью растаяла, плеснув капельками мне в лицо. — Жу!

Я сделала еще один шаг вперед и запоздало испугалась, когда с разгону влетела в воду по шею. Забарахталась, испуганно забила руками, а когда нога поехала по илистому дну, вскрикнула. Стоило скрыться под водой, как я тут же растеряла всю свою уверенность, испуганно открыла рот, путаясь вскрикнуть, и тут же рванулась, когда в нос и рот хлынул поток пополам с песком и илом. Вода обжигала холодом, от которого сводило судорогой ноги и руки. Я пыталась всплыть, но холод и страх тянули меня на дно. С ужасом представив себе еще одну свою смерть на дне Туманган, я осознанно замерла, пытаясь согреть свое тело тем огнем, что мне порой удавалось использовать. Вода вокруг меня в считанные секунды вскипела, жадно поглощая холод, выжигая его, как жаркое пламя обгладывает сухие ветки. А после я рванулась вверх, надеясь на этот раз выбраться.

* * *

Я села и отчетливо выдохнула:

— Ащщщ!

Судя по свету за окном, день был в полном разгаре, солнце припекало сквозь стекло, полосой пересекая комнаты до противоположной стены. Дракон все так же лежал на сложенных пополам одеялах, но теперь молодой человек не выглядел так ужасно, а и его коже вернулся нормальный цвет и температура.

— Все хорошо? — спросила я, встав рядом с драконом на колени. — Все же теперь будет хорошо?

Скрипнула открываясь дверь и в щель заглянул Виктор.

— О, привет! — Помахал он мне свободной рукой, сжимая в другой чашку. — Чай будешь?

Я благодарно улыбнулась и, стараясь как можно меньше шуметь, вышла из комнаты.

На кухне парень щелкнул кнопочкой чайника и с любопытством заглянул в холодильник.

— Особо предложить нечего, — признался он, почесал затылок, а после дернул себя за хвостик на макушке. — Разве что... Нет, это уже есть нельзя, а жаль.

— Пойдем ко мне, — предложила я и поднялась. — Кажется, в моем холодильнике даже с учетом всех потерь отыщется что-то к чаю.

Виктор благодарно кивнул и последовал за мной на десятый этаж.

Решив, что одним чаем не наемся, я взялась за припасенную тушку курицы, примериваясь воссоединить ее в единый союз с рисом и овощами. Парень одобрил мою идею и согласился обождать, но стоило мне нарезать птичку на куски и уложить на сковородку, как в дверь немилосердно зазвонили.

— А чем у вас тут так вкусно пахнет? — с порога спросил Со Джун Хо и без приглашений проник в жилище. — Я чем меня покормят?

— Тебя? — шутливо уточнила я. — Почему я должна тебя кормить?

— Ну ты же не оставишь маленького бедненького...

— Несчастного, — подсказала я.

— О, и несчастного меня на голодную смерть? — подхватил паксуму и нахально ринулся в ванную.

Я покачала головой, усмехнулась и вернулась на кухню. Через минуту там объявился и Джун Хо, довольно потирая чистые руки и облизываясь, как голодный кот.

— Ты же вчера бутерброды лопал больше всех, — напомнила я шаману скорее для порядку, чем в упрек.

— Так то бутерброды! — отмахнулся парень и подвинулся ближе, желая заглянуть в сковородку. — Разве ж это еда?

* * *

ПРОДА

После сытного обеда Со Джун Хо в свойственной ему манере завалился на мой диван, очень натурально изображая довольного щенка. Он щурился, причмокивал и поглаживал живот. Я не удержалась и, проходя мимо, дернула его за свежеокрашенную, на этот раз темно-каштановую прядь волос. Виктор занял коврик и потягивал колу из банки, попутно выискивая что-то интересное среди телевизионных каналов.

Только я домыла посуду и вытерла руки, как затрезвонил мой мобильный. Хмыкнув, я подхватила трубку и нажала кнопку ответа.

— Привет, пап! — преувеличенно бодро произнесла я и направилась в комнату, чтобы поговорить с родителем без свидетелей.

— Привет, дочь, — пропыхтел отец. — Ты дома?

— Ага, — уже не таким бодрым голосом ответила я. — А что?

— Да я скоро буду, — ответил родитель. — Заброшу тебе кое-что из еды.

— Э... — не найдя, что сказать, выдавила я. — Хорошо.

— Отбой, — сказал папа и отключился.

Я бросила трубку и судорожно заметалась по комнате, подбирая мусор и пустые банки, а после, вспомнив про корейцев, взвизгнула и ринулась к дивану.

— Вам нужно уходить! — рявкнула я, дергая паксуму за руку. — Быстрее!

— Куда? Зачем? — сонно простонал Джун Хо. — Я только лег... Тут так хорошо...

Виктор оказался более сговорчивым, но и он не горел желанием уходить так скоро. Я подпихнула парня в плечо, надеясь привести его в чувства, но тут раздался звон домофона. Выругавшись, я пару секунд пометалась по гостиной, а после таки дернулась к трубке в прихожей.

Времени оставалось мало, а объяснять отцу, что за пара молодых людей самозабвенно оккупировала мой диван и ковер, мне не хотелось, поэтому я кое-как вытолкала Виктора с ковра, направив его стопы в комнату, а следом отволокла мычащего что-то себе под нос шамана.

— Ведите себя тихо и не высовывайте нос из комнаты! — строго приказала я и захлопнула дверь, надеясь, что все обойдется.

"Если отец решит заглянуть в спальню, то присутствие там двоих парней объяснить будет куда сложнее, чем их же в гостиной", — запоздало простонала я про себя, но переигрывать план было поздно.

Звонок в дверь окончательно отрезал мне пути к отступлению, так что отца я встречала с нервной улыбкой, стараясь не слишком переигрывать с радостью.

— Привет, ребенок, — папа поцеловал меня в щеку и, скинув туфли, понес на кухню два объемных мешка. — Что это у тебя рис повсюду?

— А-а-а... — я замешкалась с ответом, но потом сообразила: — Да вот рассыпала сегодня из пачки, когда готовила. А пылесос вытащить лень...

Папа хмыкнул, но больше спрашивать не стал, сгрузив мешки рядом со столом.

— Решил заглянуть в магазин и привезти тебе немного еды, раз болеешь, — сказал родитель, вытаскивая из пакета сетку с картофелем. — Давай быстренько разберем.

— Не стоило... — промямлила я, хотя прекрасно понимала — мои слова пустая формальность.

В четыре руки мы быстро распихали в шкафчики и холодильник многочисленные покупки. Отец, давно изучив мои вкусы, выбрал только то, что я любила.

— Чаю? — оставив на столе коробку с вафельным тортиком, спросила я.

— А чего-нибудь посытнее нет? — с усмешкой спросил отец, принюхиваясь.

— Что? Тебя любимая не кормит? — развеселилась я, но без возражений принялась накладывать в тарелку рис и курицу.

Отец довольным взглядом проводил тарелку, которую я запихнула в микроволновку, и притопнул ногой:

— Вот любимая любимой, а готовишь ты лучше.

Я раскраснелась и, сдерживая смех, фыркнула:

— Просто я у тебя одна дочь и ты мне льстишь.

— И это тоже, — не стал отпираться отец, — но готовишь все равно хорошо.

Дзынькнул звоночек микроволновки и следом раздался звонок в дверь, немало меня этим напугав.

— Кто-то еще пришел? — не успев сесть за стол, отец вслед за мной пошел к закутку прихожей. С одной стороны, я могла предложить родителю подождать, но, с другой, моя нервозность и так насторожила папу, из-за чего он уверенно обогнал меня у двери и, не глядя в глазок, провернул ручку замка.

Мои опасения оправдались. На пороге ни о чем не подозревая стоял Ким Дже Хён.

— Здравствуйте... — с хрипотцой от неожиданности произнес родитель, отступая вглубь квартиры и освобождая проход.

Дракон моргнул, перевел взгляд с отца на меня, поклонился и спокойно вошел в квартиру. Боясь дышать и радуясь, что отец даже на английском разговаривает с большим трудом, я дождалась, пока Дже Хён переобуется в тапочки и как можно спокойнее представила его отцу:

— Пап, это один из моих соседей с верхнего этажа... Ким Дже Хён.

Отец не слишком откровенно, но с заметным скепсисом оглядел молодого человека с ног до головы, словно выискивая на нем надписи-подсказки. Я проследила за взглядом папы, но ничего необычного не обнаружила. Рослый парень в потертых узких черных джинсах и простой черной майке с принтом, плотно облегавшей плечи и мешком висевшей в районе талии и бедер.

— Это мой папа, — перейдя на корейский сказала я азиату, — Ветров Дмитрий Константинович.

— Здравствуйте, очень рад познакомится, господин... — начал Дже Хён, а дальше запнулся, пытаясь в голове уложить полное имя моего родителя.

Я прикусила губу, раздумывая как теперь быть. Взгляд отца мне основательно не нравился. Зная папу, я уже прокрутила в голове все возникшие у него варианты, явственно отразившиеся в приподнятой брови и появившейся складочке на лбу.

— Пап, может пройдем? .. — с нажимом предложила я и, взяв отца за руку, потащила за собой на кухню.

— Мы случайно познакомились, — зачастила я от нервозности. — Оказалось, они с другом приехали погостить к знакомому, который как раз заселился в этот дом.

— Он нас понимает? — тихо уточнил папа, все больше хмурясь.

— Нет. Садись, — почти в приказном порядке велела и я указала отцу на стул.

Папа посопел, но на стул таки сел, не сводя глаз с Дже Хёна. Дождавшись, когда мой родитель устроился, кореец отодвинул стул и сел напротив, нисколько не смущаясь внезапному знакомству.

— А чем занимается твой... сосед? — спросил папа, при виде тарелки с едой растеряв половину настороженности.

Я, накладывая вторую порцию, быстро перевела Дже Хёну вопрос отца, немного его перефразировав, чтобы придать некую долю уважения к собеседнику.

"Нужно спасать положение, пока это возможно, — твердила я себе, засовывая тарелку в микроволновку. — Может сейчас это не так уж и важно, но кто знает? .."

Прокрутив в голове собственные же слова, я не удержалась и хихикнула, сообразив, что пытаюсь сгладить еще не появившиеся грани и острые углы между этими двумя мужчинами, хотя отношения с одним из них пока не определились.

"Лучше сразу как-то... А то после поздно будет выстраивать заново".

И папа, и Дже Хён глянули на меня, ожидая, что я объясню свою внезапную веселость.

— Ничего, просто, — отмахнулась я на двух языках и выставила и перед корейцем порцию обеда.

Мой смешок сбил обоих мужчин, а так как отец не дождался какого-то ответа, то задал следующий вопрос:

— Учитесь?

Выслушав мой перевод, Ким Дже Хён улыбнулся и, хоть сдержанно, но подробно пояснил, запнувшись в самом начале:

— Я родился... Мне двадцать семь лет. Я преподаю в Сеуле. Веду пару классов боевых искусств.

Я перевела слова корейца, замечая, как медленно расслабляется отец. Похоже, ответ дракона ему понравился.

— Преподаватель? Тренер, да? Неплохо. Такой молодой, а уже преподаватель, — с ноткой уважения сказал отец и чуть тише добавил уже мне: — Сеул... Надо же! А точно? Может какой ушлый таджик?

Я едва не засмеялась в голос, а после, судорожно контролируя выражение лица, коротко пояснила:

— Пап, я тебя уверяю, это кореец. Самый натуральный. Натуральнее некуда.

"Древний, хоть по нему и не видно!" — про себя добавила я и таки сцедила улыбочку в кулак.

— Это он так говорит... — продолжил гнуть свою линию родитель.

— Пап, тебе любой человек, просмотревший немного фоток в Интернете, клипы музыкальные или сериалы, на раз отличит китайца от корейца и японца, — уже спокойнее произнесла я. — Они же совершенно не похожи.

— Да? — все еще недоверчиво переспросил папа. — А они все такие длинные? Этот словно шпалу проглотил.

Не удержавшись, я скосила взгляд на Дже Хёна, вздохнула и заверила папу:

— Как и в любой стране, среди корейцев есть и коротышки, и двухметровые подпорки деревьев.

— Ясно...

Отец продолжил есть, посматривая на дракона, а я, дабы немного сгладить неловкость, встала и налила себе воды из фильтра. Ким Дже Хён, похоже, ни капли не обиделся на наш разговор, переводить который я не потрудилась, и уточнил:

— А чем занимается уважаемый господин... Ветров...

Он вновь запнулся и перестал пытаться коверкать незнакомые слова.

Через пару минут для себя Дже Хён наконец выяснил удобное обращение и, величая моего отца саджиннимом, перешел на английский. Обоим фразы на этом языке давались с трудом, зато занятие обдумыванием полностью смело все недоверие отца.

— Что это за саджинним, которым он меня величает? — отдавая мне пустую тарелку, уточнил папа.

— Он всего лишь обращается к тебе "уважаемым хозяином предприятия", — дала я примерный перевод слова. — Называть тебя полным именем ему, сам понимаешь, сложно, а такое обращение у них в стране считается очень уважительным.

— О чем ты? — запутавшись в моих объяснениях, переспросил отец.

— В Корее очень пекутся о соблюдении иерархии в обществе, — со вздохом забрав тарелку и у дракона, пояснила я. — Молодежь должна чтить старших, подчиненные — начальство, ученики — учителей, жены — мужей. Фамильярность не очень-то допустима, но среди знакомых примерно одного возраста... Ну, терпима, что ли. Но это среди знакомых. А вообще же... Даже если один старше на год, то второй должен проявлять почтение. Ограничений очень много.

— Я-ясно... — протянул отец. — Ясно, что ничего не ясно.

Наполняя турку водой и засыпая в нее кофе, я внимательно следила, чтобы мужчины не договорились до чего-нибудь непоправимого, но, похоже, папа перестал смотреть на Дже Хёна косо, а сам дракон придерживался тактики банального поддакивания, чем заслужил расположение родителя. Получив свою порцию свежесваренного кофе, отец окончательно успокоился и принялся делиться с благодарным слушателем подробностями своих рабочих будней. Я скрипела зубами, но не прерывала родителя, рассудив, что играть роль тихой хозяйки лучше, чем с воплями вопрошать отца, зачем дракону знать, как пара безалаберных работников разрушают начальственные мечты о прибыли.

— Это потому что у них третья группа крови, — вдруг вклинился в беседу еще один собеседник.

Я вздрогнула, едва не заорав при виде того, как из моей спальни в большою комнату входит Со Джун Хо. Дракон мельком глянул на шамана, фыркнул, но ничего не ответил. Папа, проследив за нашими взглядами, тоже воззрился на дверь и спросил:

— Что такое?

— Да не видит он меня, не видит, — объявил Джун Хо и прошествовал мимо нас в санузел. — Нервные все такие.

Дракон тихо хмыкнул, склонив голову, а я, не зная, что придумать, ляпнула:

— Показалось, что в комнате сквозняком захлопнуло окно.

Папа пожал плечами. Объяснение показалось ему достаточно логичным.

Пока он делал глоток и вдумчиво пережевывал кусочек вафельного тортика, я смогла перевести дух, хотя это сложно сделать, когда слышишь из ванной шум воды.

— Виктор? — допив кофе, спросил дракон.

— В комнате, — ответила я и вздохнула.

— А что они там делали? — немного подумав, уточнил Дже Хён.

— Я их там прятала от своего отца, потому что присутствие двух парней на диване мне объяснить сложно, а уходить они отказывались, — с хмурым видом пояснила я.

— Понятно.

— А теперь, вангую, придется объяснять, кто ты такой, — добавила я с радостным отвращением.

— Да? — невозмутимо спросил дракон и улыбнулся.

Со Джун Хо закончил водные процедуры и принялся что-то фальшиво напевать.

— Ащщщ...

— Не надо ругаться, — выходя из ванной, Джун Хо погрозил мне пальцем. — При папе, как не хорошо. Приличная же девушка.

— Ащщщ... — повторила я куда тише, но злее.

Ну за что мне это?

Три года папа никогда не видел меня в компании парней, а, один раз навестив дочь на новом месте, тут же встретил очень подозрительного иностранца. И этот иностранец не смотался, задав интересовавший его вопрос, а остался и сидел в компании, словно так и должно быть.

Хорошо хоть, что отец не видит остальных моих гостей, а то бы вопросы на меня посыпались уже, а не через час, когда родитель переварит и обсудит все с Машей.

— Так, господин Ким Дже Хён, — сухо и официально начала я, вставая из-за стола, — с вами мне надо о-очень многое обсудить. Давно пора, вообще-то, а то что-то все слишком запуталось. — К отцу я обратилась уже спокойнее и мягче. — Пап, у меня еще куча домашки — Верка передала, чтобы я не отставала по программе, так что...

— Да-да, — согласился родитель, поднимаясь за мной, и тут же спокойно мне улыбнулся, когда следом встал и дракон.

Через каких-то пять минут я выпроводила из квартиры Дже Хёна, за ним и остальных парней, а после под руку с папой и сама вышла на лестничную клетку.

— Хён, глянешь за ними? — неслышно для отца, окликнул Дже Хёна паксуму, скрываясь на лестнице.

Не понимая свою злость на дракона, я все же порадовалась, когда заметила его в тени на лестнице, выходя из лифта.

— Веди себя хорошо, — велел отец, заглядывая мне в глаза. — Бледная такая... Ешь больше. А этот... Он кто?

Я вздохнула и улыбнулась, с грустью понимая, что не могу успокоить отца, выдав безликое "Никто. Так... знакомый!". Даже если это правильно сейчас, произнести подобное вслух я не могу. Это ложь, пусть папа ее и не почувствует.

— Это... один человек. Довольно важный для меня. Нет, очень важный.

Добавлять ничего не стала, а отец не спросил, лишь с усмешкой потрепал меня по щеке и сказал на прощание:

— Ты у меня умненькая, так что не буду тебя учить... Но будь осторожна, ладно?

Я быстро поцеловала отца в щеку и обняла его, на секунду повиснув на шее.

— Хорошо.

— Вот и славно, — успокоился отец. — Поеду... Вечереет уже.

Я проводила отца до парковки, а после вздохнула и, мысленно подбадривая себя, отправилась к дому.

Глава 10

Лифт я проигнорировала, решительно направившись к лестнице — лучшее ведь место уложить в голове все мысли. По ступенькам поднималась медленно, перебирая пальцами по перилам. На третьем этаже коротко поздоровалась с соседкой, постояла, глядя, как она уверенно спускается вниз, и продолжила подъем.

К шестому этажу я немного успокоилась, а к восьмому настроилась на разговор с драконом. На самом деле этого разговора я предпочла бы избежать, но суровая реальность неумолимо подсказывала — тянуть нельзя.

Постояв секунду, я вдохнула и выдохнула, а после решительно потопала вверх.

— Как плечо? — раздался голос паксуму парой этажей выше.

— На удивление... неплохо, — ответил Дже Хён, и из-за эха я не смогла разобрать интонацию, с которой он это произнес. — Почти ничего не осталось.

— О? — удивился Джун Хо. — Это хорошо. Я думал, ты еще долго будешь в себя приходить.

— Заметил, что духов не видно? — перевел разговор в другое русло дракон.

— Мало того, — подхватил шаман, — их нет поблизости. Похоже, вчера их выжгло... Всех до единого. — Эхо вновь исказило тон, и я не поняла скрытого смысла в словах Со Джун Хо, но на миг почудилось, словно я вижу паксуму перед собой. Даже позу и жесты разглядела. В свойственной ему манере, парень прислонился к перилам и небрежно прокручивает тонкий серебряный браслет-цепочку на запястье или задумчиво трогает сережку в ухе.

Когда я поднялась на свой этаж, Джун Хо там уже не было, а дракон стоял у окна на площадке между лестничными маршами десятого и одиннадцатого и задумчиво посматривал вдаль.

"Как киношно", — беззвучно фыркнула я и, подойдя ближе, присела на подоконник.

Нам стоило поговорить, но я не находила правильных слов, чтобы начать эту беседу.

Хорошо хоть несколько минут неспешного подъема по лестнице дали мне шанс наконец уложить в голове свои мысли и чувства.

"Впервые за последние дни!"

Три года я жила, чувствуя себя старше, мудрее и сильнее, чем была на самом деле, но появление корейцев легко доказало, что все эти чувства легко разбиваются вдребезги, а собрать их не так уж просто.

"Ты же сильная! — напомнила я себе. — Сильная. Ты так много вытерпела... Что же мешает тебе сейчас собраться и вести себя не как подростку, а взрослой? "

Беззвучно вздохнув, я повернула голову, не стремясь встретиться с Дже Хёном взглядами, но надеясь хоть на миг разрушить повисшее напряжение.

Он стоял, опершись руками о подоконник, согнув одну ногу в колене. Спокойная расслабленная поза, выдававшая, что плечо на самом деле не беспокоит молодого человека. Да и цвет кожи вернулся к нормальному.

Заметив, что азиат прикрыл глаза, я не дыша придвинулась, осторожно рассматривая его лицо, и, сама того не ожидая, улыбнулась.

Изящная линия подбородка, крошечный шрам на мочке уха, еще один у виска, изогнутая линия разреза глаз, темная густая бровь...

Я склонила голову, не в силах прекратить свое занятие.

Темные волосы, длинная выстриженная челка с хаотичными перышками прядей...

У дракона дернулся уголок губ, и я поскорее отвернулась, излишне громко вздохнув. Я хотела видеть эту улыбку, чуть проказливую и невероятно уверенную, от которой мгновенно начинался хаос в моих мыслях. Но... Опасно! Как много я могу выдать, лишь встретившись с драконом взглядами.

Боковым зрением я заметила, что Ким Дже Хён чуть повернулся в мою сторону, спокойно исследуя мое лицо. Хотелось спрятаться, остановить его словом, жестом, но я переборола свой страх.

Помолчав несколько минут, Дже Хён вдруг усмехнулся и произнес:

— Ты мало изменилась.

Опешив от такого заявления, я уставилась на дракона.

— Разве? Если ты не заметил, то выгляжу я иначе.

— Да, — не стал спорить кореец. — Но ты мало изменилась. Здесь. — Он поднял руку и, медленно приблизившись, ткнул меня пальцем меж бровей. — Вот здесь все та же мелкая, какой я тебя помню.

— Разве? — вновь спросила я с долей скепсиса.

Утро за утром вставая и разглядывая себя в зеркале, я не находила ничего, чтобы роднило нас с Тиоли. Только глаза. Такие же янтарно-желтые.

— Ты выглядишь иначе, но так же хмуришься, — не обращая внимания на мой недоумевающий вид, сказал дракон, — так же смотришь, так же... — Он глянул на мои руки, и я мгновенно отдернула их одна от другой, перестав, нервно дергать себя за ноготь. — И, похоже, такая же неуклюжая. — Дже Хён склонил голову и невесомо провел пальцем по тонкому некрасивому шраму, хвостик которого виднелся из-под рукава моей майки.

Я взглянула на свою руку, потрогала давно побелевший след и, сама того не ожидав, принялась тихо рассказывать:

— Больше трех лет назад я попала в аварию. Самое дурацкое, что только могло со мной произойти. Я возвращалась из школы... бежала... И меня сбила машина там, где до этого никогда ничего подобного не происходило. Открытый перелом руки, два перелома ноги... — Я порадовалась, что мне так легко вспоминать об этом. — Врачи сказали, я легко отделалась... В тех обстоятельствах... В общем, я выжила, но впала в кому. Дальше ты знаешь.

Дже Хён кивнул, а я задумалась.

Врачам, родителям, друзьям... Всем казалось, что во многом именно травмы, переломы и кома ввели меня в затяжную депрессию. Одноклассники с сочувствием посматривали на шрамы, которые я и не думала скрывать. Отец пытался отвлечь, а мама, не зная другого способа, просто начинала кричать и тормошить. После я пришла в себя, постепенно приноровилась к обычной жизни. Папа переживал больше других. Часто, думая, что я не вижу, он сидел и наблюдал за мной. Мне же было просто сложно объяснить, что беспокоят меня не шрамы на теле, а раны куда глубже...

— Как так вышло, что меня просто выбросило из тела, а после вернуло назад, — помедлив, начала я, — а тебя утянуло... целиком?

Дракон развернулся на сто восемьдесят градусов и присел на подоконник.

— Не знаю, — пожал он плечами. — Мне повезло, здесь первым я встретил Со Джун Хо, а уже он познакомил меня с парочкой пансу — настоящих шаманов. Но даже они смогли лишь выстроить ряд догадок. — Дже Хён хмуро вздохнул. — С подобным они не сталкивались, а догадки в половине случаев противоречат сами себе.

— Но? ..

Азиат улыбнулся, на миг выбив меня из равновесия.

— Я пробовал искать какие-то следы кланов, но ничего не обнаружил. Тогда мы с Со Джун Хо и предположили, что кланы существовали не в прошлом, как нам думалось в начале, а в какой-то параллельной реальности.

— Почему? — удивилась я. — Прошло много веков, любые следы могли затеряться.

Дракон покачал головой и пояснил:

— Все да не все. Следы магии остались бы в любом случае. Да и есть небольшие нестыковки по времени некоторых событий.

— Следы магии? — уточнила я. — Это как?

— Мне удалось побывать вблизи Туманган, — переплетя пальцы в замок, дракон прищурился, будто вглядывался в неизвестные мне дали. — Сейчас Туманная река стала природной границей между тремя странами, но даже на довольно большом расстоянии от нее я бы почувствовал силу клана Ган Ён. А ее там нет. Словно не эта река дала начало нашему роду. И... магия ведь была среди людей, а ее тоже нет. Шаманы и им подобные — не в счет. Были именно маги.

Я хмыкнула и, склонив голову на бок, пробормотала:

— А как на счет...

— Тоже не ясно, — опередив мою мысль, ответил Дже Хён. — Но похоже здесь все действует иначе.

— Почему? .. — опять начала я, а кореец в очередной раз перебил:

— Видимо какая-то завязка на происхождении силы. Клан Ган Ён берет свое начало от ёнвана, а огненные — от Красной птицы или фэнхуан.

— И что? Это всего лишь два существа из мифов и легенд, — вздохнула я.

— Да, но не совсем, — покачал головой Дже Хён. — Божественные драконы живут вечно, царствуя в своих подземных владениях. Птица же... Фэнхуан сродни фениксу, что рождается и умирает, и душа огня продолжает жить вечно, сменяя оболочку.

Я едва не рассмеялась, пытаясь уложить в голове слова азиата. Больше всего его рассказы походили на попытку подогнать легенды под нашу ситуацию.

ПРОДА

— Это ведь только ваши рассуждения, да? — спросила я.

Дракон ожидаемо улыбнулся и после кивка пояснил:

— Естественно, это только наши размышления. Доказать что-либо попросту невозможно. В этом мире не на что опереться, кроме как на существующие легенды, а в тот мир искать дорогу я не собираюсь.

Я замерла, едва не вжав голову в плечи.

Он не собирается назад? Не собирается? ..

— Ты не...

Не узнав собственный голос, я умолкла. Возникло ощущение, что я иду по тонкому краю. Тонкая линия, всего несколько пальцев толщиной, по одну сторону бушует гроза, а с другой — обрыв и острые камни, а мне на плечи медленно падают хлопья снега, воздушные на вид, но тяжелее свинца.

"Не ошибись... — попросила я себя. — Не ошибись. И не жди слишком многого. Пожалуйста, будь осторожна..."

Вдох и выдох, чтобы привести в порядок мысли.

Медленно.

И еще раз.

Прикусив губу, я развернулась и встала так, чтобы смотреть дракону в глаза.

— Дже Хён...

Удары сердца отсчитывают секунды.

— Дже Хён, разве ты не хочешь вернуться обратно?

Такой простой вопрос, но для меня самый важный.

"Я или буду жить дальше, или умру здесь и сейчас".

Ким Дже Хён с прищуром посмотрел на меня сверху вниз, а после с усмешкой спросил:

— А ты этого хочешь?

"Бессердечный!"

— Я тут страдаю, вопросы тебе придумываю, а ты еще издеваешься! — раньше, чем поняла, воскликнула я.

И тут же прихлопнула рот ладонью.

— И это тоже привычка той мелкой, которую я знаю, — серьезно пробормотал дракон, встал с подоконника и шагнул ко мне.

Я прикусила губу, не зная, как быть.

Посреди деревни Хадже я смогла сделать лишь первый шаг, но дракон не позволил мне перепугаться и отступить. Теперь я опять была первой, во взгляде и неловкой позе рассказывая больше, чем могут передать слова. И Дже Хён не заставил себя ждать. Обнял, осторожно и уверенно, ни на секунду не сомневаясь в правильности своих действий.

Можно играть в игры, обманывать и таиться. Можно сколько угодно ждать своей выгоды. А можно попробовать довериться.

— Нет, — честно признала я. — Не хочу этого.

— Что не так? — интуитивно почувствовав мою неуверенность, спросил азиат. — Что происходит в твоей голове?

Он отпустил меня, но не отошел, позволяя обнимать себя за талию, чем я и воспользовалась, стискивая ткань майки.

— Твое плечо!.. — запоздало воскликнула я и отшатнулась, но дракон лишь покачал головой и приобнял меня за плечи, вновь прислонив к себе.

Вздохнув, я замерла, слушая ровные быстрые удары сердца, и успокаиваясь вместе с ними.

Все просто. Как было просто тогда. Я хотела быть рядом — и пошла вслед за Дже Хёном. Многое изменилось, мы изменились, но все еще есть простые вещи. И слова — часть этих простых вещей.

— Я боюсь, — честно произнесла я. — И не знаю... Мы другие. И...

— Мелкая, а давай просто попытаемся быть рядом, а там уж разберемся? — подумав, предложил кореец. — Ты не слишком веришь мне, я плохо понимаю тебя. Что поделать? .. — Он пожал плечами и чуть слышно застонал. — Айгу! Таки плечо зажило не совсем.

Я с облегчением улыбнулась. Наши отношения не стали проще, но и стадия тайн и молчания осталась позади.

— Как оно у тебя вообще так быстро зажило? — удивилась я.

Дже Хён закатал рукав и отодрал край огромного пластыря, рассматривая тонкие белые шрамы под ним.

— Целебный корейский пластырь? — язвительно уточнила я, проводя пальце по одному из шрамиков.

— Скорее лечебное тепло... — хмыкнул Дже Хён, и я покраснела, вспомнив, как держала дракона за руку.

— Ну вы уже разобрались? — раздался сверху недовольный голос Джун Хо и кореец перегнулся через перила, рассматривая нас. — У нас куча дел, но кого это интересует? ! Пафосные выяснения отношений с объятиями и многозначительным молчанием куда важнее, я понимаю!

Дракон захохотал, а я не удержалась и показала шаману язык. Тот не остался в долгу и, хлопнув в ладоши, командным тоном велел:

— Через полчаса собираемся у Та Ня. Будем держать военный совет! Так что у вас есть еще время на пару поцелуев. И... да! Я буду чай и что-нибудь сладкое. Десерт мне так и не достался.

Хихикнув, я решительно показала паксуму кулак.

— Грубая женская сила? Хорошо. Запишем это следующим пунктом в наших боевых возможностях после поджаривания вонгви без масла и специй!

ПРОДА

* * *

Утром я проснулась с тяжелой головой. Долго лежала, прислушиваясь к себе. Тело на стресс вчерашнего дня отзывалось тянущей болью в каждой мышце.

Со стоном поднявшись и пнув тапок от досады, я поплелась в ванную комнату, а там долго отмокала под душем, ожидая, пока мысли и чувства займут отведенные им места в голове.

Мысль о чае вызвала отвращение. Накануне вечером я выпила не меньше трех чашек, заедая горячий напиток печеньем из объемного пакета. Подогрев молоко, вытащила из ящика припасенный именно для таких моментов пакетик с какао. Я не собиралась себя жалеть, сидя в плюшевом халатике перед телевизором, но душа требовала сладкого, а что может быть лучше шоколада?

— Ничего, — вслух ответила я себе и вытащила из холодильника твердую от холода шоколадку.

Но не успела я отломить и отправить в рот кусочек, а потом запить его теплым какао, как в дверь настойчиво позвонили. Зарычав и с грустью взглянув на свой завтрак, я поплелась открывать. Как и ожидалось, за дверью торчали Дже Хён и Джун Хо.

— Аньёнъ! Привет! Доброе утро! — бодро протараторил паксуму, отстраняя меня в сторону и влетая в квартиру. — Хорошо, что ты уже встала. У нас куча дел!

— Каких? — опешила я, наблюдая, как этот зайчик-энерджайзер вышагивает по большой комнате.

Сегодня Джун Хо в честь солнечной погоды и подскочившей до отметки в двадцать градусов температуры облачился в канареечно-желтый костюм и ярко-зеленую майку с графичным изображением медведя. Волосы азиата стали белоснежными, как бумага. Некоторые пряди парень завил спиралями, другие просто зафиксировал лаком, так что возникало ощущение, что кто-то налепил на его голову вперемешку ледяные сосульки и люминесцентные лампочки.

— Одевайся! — хлопнул шаман в ладоши. — Спортивная форма у тебя есть?

— Что? — вытаращилась я на корейца, а потом глянула на дракона, ища у него объяснений и поддержки.

Дже Хён в квартиру не пошел, остался стоять перед дверью, флегматично наблюдая за нами. Я на миг задержалась на нем взглядом, но стоило молодому человеку встретиться со мной глазами, как мои щеки залил румянец смущения, и пришлось поскорее отвернуться.

Как и всегда, дракон отдал предпочтение одному цвету: черные ботинки на толстой подошве, черные джинсы, черная кожаная куртка. Из этого однотонного ряда выбивалась только белая майка и красно-черная рубашка, которую дракон повязал на пояс.

— Так, все, собирайся! — решил Джун Хо.

Не дав мне ничего сказать, паксуму самолично вытащил из шкафа что-то из моей одежды, свалив кучей на край кровати и, затолкав меня в спальню, велел:

— Одевайся! Живо!

Пришлось натягивать одежду, надеясь получить ответы после.

Зря!

Следующие два часа превратились для меня в круговерть, сопровождавшуюся болтовней Со Джун Хо и бесконечными примерками.

Затолкав меня на заднее сиденье машины, корейцы рванули в центр города, следуя указаниям в навигаторе. Джун Хо устроился на пассажирском сиденье и негромко подпевал неспешным балладам, лившимся из динамиков. При этом азиат вел переписку с несколькими людьми на ноутбуке и в телефоне, так что в машине каждые несколько секунд раздавались булькающие звуки и треск сопротивляющиеся напору шамана клавиатуры.

Дже Хён помалкивал, с невозмутимостью танка лавируя в потоке машин. Нам то и дело сигналили, но дракон даже бровью не вел, уверенно следуя по маршруту.

Первым пунктом назначения оказался большой спортивный магазин. Там парни, не слушая, затолкали меня в примерочную. А когда я попыталась вырваться и узнать их планы, Дже Хён обошел меня со спины, опустил по швам руки и, обхватив за талию, без усилий занес обратно в тесную кабинку.

— Но!.. — обиженно взвыла я.

Отвечать мне дракон не стал, а появившийся с кучей вешалок Джун Хо не дал мне времени обидеться.

— Ты же не знаешь мой размер! — упрямо отталкивая вещи, заявила я.

— Кто тебе такое сказал? — снисходительно уточнил паксуму, осмотрев меня с таким видом, словно я была сомнительного вида свининой на прилавке в магазине.

Задохнувшись от возмущения, я схватила вешалки и захлопнула за собой дверь.

— Так-то лучше, — сказал шаман и, насвистывая себе под нос прилипчивый мотивчик, направился прочь.

Примеряя спортивные штаны и майки я не без раздражения признала, что Со Джун Хо не ошибся. Вещи подошли, а выбранный молодым человеком дизайн мне очень понравился — одежда и обтягивала, и не стесняла движений.

— Ну что? — через минуту спросил паксуму.

Оценив мой вид, он всучил мне три пары кроссовок, удерживая под мышкой большую упаковку разноцветных носков.

По выходу из магазина я стала обладательницей двух комплектов спортивной формы и обуви. Но не успела я уточнить, зачем мне понадобятся новые вещи, как парни уже вновь парковались у магазина.

Меня потащили в огромный торговый центр, где мы провели еще не меньше трех часов, большую часть из которых подуставший Джун Хо тискал разные джинсы и скептически слушал мой перевод слов консультантов. С не меньшим скепсисом молодые люди рассматривали обувь, причем шаман просто стоял и тыкал пальцем в разные варианты, а Дже Хён брал в руки, тянул за подошву и едва ли не выворачивал ботинок на изнанку.

— Что вы ищите? — не выдержала я, когда дракон забраковал десятую пару ботинок.

— Мы ищем подходящую пару, — невозмутимо ответил Джун Хо. — Найти хорошие ботинки — половина дела.

Через битый час мы наконец нашли то, что дракон признал годным, и мне разрешили их примерить. Натянув ботинки на толстой рифленой подошве и дождавшись, когда дракон с невозмутимостью статуи их на мне зашнурует, я поняла, что же искали парни.

На первый взгляд ботинки выглядели массивными и не очень удобными, но хороший подбор материалов и пошив делали свое дело. В такой обуви, совершенно не устав, я могла бы отправиться в поход, не боясь натереть мозоли.

"А еще в таких ботинках не страшны когти вонгви", — додумала я с капелькой ужаса.

ПРОДА

В машину мы садились, когда уже начало темнеть. Устав от примерок, я улеглась поверх шуршащих пакетов, пытаясь подсчитать, сколько же потратили парни. Выходившая сумма пугала, но, похоже, только меня.

— Теперь домой? — с надеждой спросила я и едва не свалилась на пол, когда Дже Хён затормозил на светофоре. — Да?

— Размечталась, — хохотнул паксуму и я смиренно сползла на пол, не чувствуя в себе сил вытерпеть всю развлекательную программу.

— Неуклюжая, — беззлобно пробормотал дракон, когда я попыталась встать, но опять упала, а на меня посыпались пакеты.

Заглянув в маленькое кафе и наскоро перекусив, парни потащили меня дальше. Как оказалось, последним и самым важным пунктом нашего расписания был клуб "Пасу". Не отвечая на мои вопросы, шаман и дракон затолкали меня в раздевалку, велев переодеться в спортивную форму. Стоило мне зашнуровать кроссовки, как в тесное помещение ворвался Джун Хо и, не слушая моих воплей, потащил за собой.

— Зачем мы здесь? — хмурясь, спросила я, входя вслед за молодым человеком в один из залов.

Со Джун Хо выглянул в коридор, а после закрыл дверь на ключ, пояснив:

— Нам лишние глаза и уши не нужны.

Я быстро огляделась, пытаясь понять, чем же мы собрались заниматься. Зал был самый обычный: небольшое прямоугольное помещение с высокими потолками и скудной обстановкой.

Дже Хён ждал нас, сидя на стопке матов у стены. Дракон не переоделся, только сбросил куртку. На его коленях лежал какой-то продолговатый сверток, а рядом стоял один из наших пакетов.

— Иди сюда, — велел он и поманил меня рукой.

— А может мне кто-нибудь что-нибудь объяснит? — с надеждой проныла я.

— Иди сюда, — повторил Ким Дже Хён.

Я вздохнула, поплелась к азиату и остановилась в шаге от него.

— Ближе, — велел дракон, глядя на меня снизу вверх.

— А?

Дракон отложил сверток на маты, а затем запустил руку в пакет и извлек из него комплект наколенников.

— Ближе, — повторил парень.

— Когда вы успели их купить? — спросила я, безропотно позволяя крепить на свои ноги и руки защитные элементы. — И зачем это все?

— Чтобы ты себе не отбила ничего, — спокойно пояснил Дже Хён.

— А могу? — надеясь на ответ, уточнила я.

— Вполне, — коротко кивнул парень и отошел на шаг, любуясь своей работой.

— И?..

— Подожди, — велел дракон и, подхватив свой сверток, вышел на середину зала. — Сейчас все поймешь.

— Мы посоветовались и решили, что тебе стоит знать, как защищаться от вонгви, — сказал Джун Хо и, поддернув рукава пиджака, уселся на маты. — Ты, конечно, можешь их поджарить, но...

— Да, но у меня это происходит спонтанно, — покраснев, признала я. — И, между прочим, до переезда и вашего появления ни вонгви вокруг меня не бродили, ни огонь не появлялся...

— Признаем, вонгви — частично наша вина, — кивнул паксуму. — Их привлекает скопление таких, как мы. Рядом с обычными людьми ты духов встретишь редко. Тем более разнообразных злых духов. А сила... — Джун Хо усмехнулся. — Некоторые мозгами тоже не пользуются, но ведь это не значит, что человек способен жить без головы.

Я обиженно засопела, хотя уже поняла, что на паксуму обижаться бесполезно — даже говоря резкости и оскорбления, он преследует лишь благую цель.

— Начнем, — прервал нашу беседу Дже Хён.

— У тебя еще есть дела с... Валентинов? — вспомнил шаман.

— Я обещал провести несколько уроков, — отмахнулся дракон. — Завтра и послезавтра. После этого мой долг перед сонбе будет исчерпан.

— Отлично, — каким-то своим мыслям кивнул Джун Хо.

— Для начала немного теории, — начал дракон и поманил меня к себе. — Спалить вонгви достаточно просто, но даже если это получится, сначала нужно не дать им подойти слишком близко.

Я остановилась в шаге от Дже Хёна, хмуро наблюдая, как он разматывает ткань и извлекает на свет меч.

— Еще один? — удивилась я.

— Да, — отозвался паксуму, укладываясь на бок. — Мы с собой несколько прихватили. Как выяснилось — правильно сделали.

— И как же вы их протащили?

Со Джун Хо пренебрежительно фыркнул и ничего не ответил.

— Для начала... — Дже Хён обошел меня по кругу, кончиком меча в ножнах меняя мою стойку. — Так лучше... Для начала запомни, твоя идеальная тактика — держаться от призраков подальше. А если не вышло, то не позволяй им подойти на длину удара. Им не нужно оружие. У них есть когти и зубы, а те ядовиты. Джун Хо?

Паксуму встал и извлек из кармана какую-то коробочку. Подойдя к нам, парень открыл крышку и преспокойно вытряхнул что-то на пол. В первую секунду я ничего не увидела, но после, вытягиваясь вверх как пламя свечи, перед нами вырос дух. Он не двигался, лишь покачивался из стороны в сторону.

— Это?..

— Призрак, да, — кивнул Джун Хо, возвращаясь на маты. — Не пугайся. Сейчас он полностью под контролем.

Я недоверчиво глянула на шамана, а тот подмигнул мне с уверенным видом. Поискав подвох в его чуть подведенных глазах и не найдя такового, я немного спокойнее вздохнула и придвинулась.

— Вонгви — не обычные призраки, — встав по другую сторону от духа, принялся объяснять Дже Хён. — Это злые духи. Страдания, полученные в смерти или пережитые уже в посмертии, изменяют духа, и он становится злым. Обычного духа на земле держат незаконченные дела или слишком горюющие о нем родственники. Злого — потребность отомстить. Вонгви не помнят о себе прежних и месть свою выливают на слабых. Для них мы — слабые, потому что способны видеть духов. А еще потому, что нас вонгви могут ударить. В момент нанесения удара они способны принять материальный облик, так что от толчка человек покачнется или упадет, как если бы его толкнул другой человек. Но опаснее всего — когти и зубы. Потому что их не остановит одежда или обычное оружие.

— Поэтому мы сделали заговоренное, — встрял Джун Хо.

Дракон кивнул и вытащил меч из ножен. Тот тускло блеснул в свете ламп, отразив искривленное вытянутое изображение зала. На клинке у рукояти вспыхнул белым светом рисунок — сплетение каких-то символов и иероглифов.

— Дай руку, — велел Дже Хён, обойдя меня и став очень близко, так что моя спина касалась его груди.

Я, не мигая глядя на лезвие, протянула к мечу ладонь и, выслушав пояснение дракона, осторожно коснулась пальцами рисунка. На миг возникло легкое жжение, словно кто-то прошелся по нежной коже мелкой наждачной бумагой.

— Это не обязательно, — пояснил Дже Хён, вкладывая рукоять в мою ладонь. — Просто теперь ты не сможешь пораниться от этого меча, даже если захочешь.

— А? — растерянно вякнула я. — Как это?

Азиат потянулся, перехватил мою другую руку и вынудил обхватить рукоять, а после объяснил:

— Меч с такими знаками может разрубить призрака, но для тебя самой он безвреден.

— Даже если сейчас ты проткнешь себя насквозь, — добавил Джун Хо и зевнул, — пострадает только хён. А на тебе не будет и царапины.

Я вздрогнула и крепче сжала рукоять.

— Я... Ясно.

Дже Хён придвинулся еще ближе и легонько сжал мои пальцы, чуть выворачивая кисти рук, чтобы режущая кромка смотрела влево.

— Ты ведь правша? — уточнил дракон и после моего кивка продолжил пояснять: — Никакой толковой техники тут не нужно. Главное не паниковать. Представь, что в руке палка и тебе этой палкой нужно отогнать от себя нападающих собак. Лезвие должно смотреть вдоль линии удара, силу прикладывать не нужно...

Прихватив меня за запястья, дракон легонько потянул, понуждая следовать по указанной им линии. Я как завороженная смотрела на блеск символов на рукояти, а те медленно пульсировали, постепенно наливаясь алым светом. Добившись от меня нескольких неловких взмахов, Дже Хён добавил к этому и движение, придерживая меня за талию, с нечеловеческой ловкостью умудряясь при этом поправлять мою стойку.

— Позиция должна быть устойчивой в любой точке, даже когда ты переставляешь ногу, — невозмутимо подтолкнув носком ботинка мою пятку, в десятый раз повторил дракон. — Ты не должна упасть от толчка. Ну... — Он чуть отстранился, словно осматривая меня со спины, но я этого не видела. — Ну или не сразу.

Я вздохнула, чувствуя себя неуклюжей. Пока даже очень медленные и простые движения у меня получались больше благодаря Дже Хёну, чем моим усилиям.

— У тебя все получится, — будто прочитав мои мысли, шепнул на ухо кореец, не подозревая, что от его дыхания от шеи вниз по спине побежали приятные мурашки.

Глава 11

Дни для меня слились в один бесконечный замкнутый круг: подъем, завтрак, волна непонимания, клуб, ужин в городе и сон. Урывками в этом неменяющемся списке мелькали звонки отцу, Вере, маме, вранье о болезни и осознание, что с первой встречи с Ким Дже Хёном в лифте утекло две недели.

Поднимаясь по утрам, первым делом я шла в душ и стояла под сильным напором не меньше получаса, пытаясь прийти в себя. Вечером на водные процедуры сил не оставалось совсем, и в кровать я падала, едва успев сбросить обувь и выбраться из одежды.

— А вчера? — разлепив глаза, уставилась я на свое отражение в покрытой капельками хромированной полке. — Эх... Не помню.

Три дня Дже Хён занимался со мной по пять-шесть часов, после которых я хотела просто лечь и лежать. Мышцы болели, вилка в руке ходила ходуном, а свою порцию в кафе я запихивала в себя не столько от голода, сколько от упрямства. Джун Хо молча за нами наблюдал, возлежа на матах. Лишь изредка, когда мы выходили из клуба, паксуму мог обронить какую-то фразу в мой адрес.

Наверное, на плаву меня во многом держало их общее спокойствие и терпение. Дже Хён ни разу не повысил на меня голос, хотя на каждом занятии мы делали одно и тоже по тысяче раз. На его месте любой тренер давно бы вышел из себя, но дракон с неизменным спокойствием продолжал мне показывать каждое движение снова и снова.

— Только мне все равно стыдно, что я такая неуклюжая и... — смывая слой пены с волос, пробормотала я. — Как они меня терпят?

Ответ на этот вопрос появился вместе с шаманом. Тот вломился в квартиру, стоило мне только провернуть замок на двери, сверкая усмешкой и размахивая бумажной переноской с большими стаканами кофе.

— Привет, Та Ня! — пропел парень, скидывая щегольские золотисные туфли и проходя к дивану. — Кофе!

Я вздохнула и поплелась следом.

— Что ты сегодня такая кислая? — усмехнулся Джун Хо. — Как испорченная кимчи!

— Чувствую себя... бестолочью, — честно ответила я, села и откинулась на спинку дивана.

— Не чувствуй! — отмахнулся кореец, вручая мне стаканчик с кофе. — Ты тут не виновата.

— Разве? — с горечью усмехнулась я, заправила за ухо мокрую прядь и принюхалась к содержимому стаканчика — латте. — М-м-м... Спасибо. Как тебе удается спокойно совершать здесь покупки?

Время нигде не стоит на месте, но, как и в любом городе, русскоязычные продавцы не спешили осваивать иностранные языки. Особенно продавцы старой закалки.

— Ничего сложного, — отмахнулся паксуму. — Тем более, с кофе. Названия всюду одинаковы, а остальное решает кредитная карта. А на счет себя не переживай, правда. — Парень искренне мне улыбнулся. — Это хён большую часть жизни с мечом в руках. Так что не переживай.

Слова молодого человека меня не успокоили и к очередному посещению клуба "Пасу" я готовилась с мрачной решимостью или умереть сразу, или спрятаться в женском туалете.

Ни то и ни другое мне сделать не дали, как и вчера, и позавчера вынудив размахивать мечом, глядя на раскачивающегося из стороны в сторону призрака.

— Ты должна научиться себя защищать, — напомнил Джун Хо, рассматривая стрелки на собственных, на этот раз зеленых брюках, — чтобы мы за тебя не переживали.

Эта его фраза меня насторожила. Я остановилась, опустила меч, вытерла со лба пот и спросила:

— А почему вы должны за меня переживать?

— Чтобы мы не думали, как ты и что здесь происходит, когда уедем, — пояснил паксуму, а Дже Хён запоздало на него шикнул.

Я замерла, глядя на Дже Хёна и пытаясь понять, что же происходит.

Всхлипнул телефон Джун Хо, принимая сотое за этот час сообщение. Парень быстро просмотрел его, а после уставился на меня и многозначительно протянул:

— А я говорил, что Та Ня именно так отреагирует.

— Мог бы и подождать с разоблачением наших планов, — вздохнул дракон и поднялся. — Не так уж это сложно.

— Рано или поздно — не так важно, — отмахнулся шаман, строча ответ на сообщение.

— Вы уедете? — тщательно контролируя свой голос, спросила я.

"Спокойно, Таня, Спокойно! — приказала я себе. — Не смей!"

Стиснув челюсти, я просто наблюдала за драконом, надеясь через его поведение, жесты и тон голоса понять больше, чем он может мне сказать, но кореец, словно прекрасно это осознавая, подошел ко мне, мягко разжал мои пальцы, забирая оружие, и уверенно ответил:

— Нам нужно уехать. Со Джун Хо нашел одного человека, который, похоже, знает, как перекрыть дыру между мирами. Нам нужно с ним встретиться и выяснить подробности.

"Я ведь тоже к этому причастна, — хотелось пробормотать мне. — А вы уезжаете и оставляете меня здесь. Одну".

— Тебе лучше остаться, — следуя тропою моих переживаний, добавил дракон. — Виктор на время переедет, так что вонгви вряд ли снова будут тебя беспокоить.

Возникло ощущение, словно кто-то взял и просто вынул из меня все кости. И я под тяжестью навалившегося горя оседаю на пол безвольной оболочкой.

— Ну давай, добей ее еще тем, что мы не знаем, когда вернемся и вернемся ли, — прошипел Джун Хо, и я таки села на пол.

Наколенники защитили от удара, но я бы его все равно не почувствовала. Хотелось плакать, но я просто сидела, закрыв глаза и ни на что не реагируя.

— Мелкая, — наклонился ко мне Дже Хён, — ты же понимаешь, что так будет лучше?

— В смысле "вернемся и вернемся ли"? — не узнав свой голос, спросила я. — Что это значит?

— Это лишь значит, что мы пока не знаем, чего ожидать, — со вздохом произнес дракон.

Я на миг прижала ладонь ко лбу, после этого встала, отобрала у Дже Хёна меч и решительно направилась к матам, на которых сидел Джун Хо.

— Эй! А я что? Я же ничего! — заметив мою решительность, завопил паксуму, пряча телефон в карман.

Бросив меч на маты, я вцепилась в руку корейца, вынуждая встать, и потащила за собой.

— Ну хоть ключ от машины дайте, изверги, — взмолился шаман, когда я выталкивала его в коридор. — Я же тут умру от скуки!

Не слушая Со Джун Хо, я захлопнула дверь, рывком прокрутила ключ в замке и развернулась к дракону. Первая волна злости схлынула, я смогла взять себя в руки, хотя кончики пальцев покалывало от внезапно нахлынувшего жара.

ПРОДА

— Что вы задумали, Дже Хён? — хмуро спросила я, подступая к дракону и обходя по дуге неподвижную тень призрака.

— Я! — завопил за дверью шаман. — Я знаю ответ на этот вопрос!

— Со Джун Хо все это время искал способ избавиться от вонгви, попавших сюда из того мира, — отступая от меня, произнес дракон. — Но это не так просто. Какого-то отдельного ритуала для нашей затеи нет, а ритуал Пхёнгандо тари, наиболее подходящий для облегчения душам путь в царство мертвых, не прекращает их появление здесь.

— И что?

— Давайте я все объясню! — взвыл по ту сторону двери паксуму. — Это же я все устроил!

— И вы нашли какой-то способ... — начала я, но Дже Хён меня перебил:

— Пока только человека. Он предполагает, что сможет нам помочь.

Ускорив шаг, я подступила к дракону и, хмуро тыкая его пальцем в грудь, медленно спросила:

— И вы, два... — Хотелось сказать "свихнувшихся корейца", но я смогла удержаться от соблазна. — И вы решили, что можно вот так взять и бросить меня здесь?

На самом деле сказать хотелось вовсе не это, но смелости высказать Дже Хёну правду у меня было меньше, чем раскаленным пальцем оставлять дырки на его светло-серой майке.

Мы только встретились, а ты решил сбежать?

А если мы больше не увидимся?

А если со мной здесь что-то случится?

— Между прочим, оформить все необходимые документы и поехать с нами — не так уж тяжело, — из-за двери сообщил нам Джун Хо.

Мы с Дже Хёном переглянулись, а после одинаково удивленно уставились на струйку дыма, поднимавшуюся от моей ладони, прижатой к груди дракона.

— Ой! — забыв о злости и обиде, воскликнула я, отдергивая пальцы. На майке азиата осталась дыра по форме моей ладони.

— Хм... — кашлянул Дже Хён, рассматривая дырку, и тут же задумчиво пробормотал: — А ожога нет...

— Откройте вы дверь уже! — крикнул шаман. — Тут даже сесть негде!

* * *

Решив, что мы с Дже Хён согласны с его идеей ("Я сразу хотел позвать Та Ня с нами, но хён почему-то был против!"), Со Джун Хо начал действовать. И если раньше он напоминал мне зайчика из рекламы батареек, то сейчас превратился в вертящуюся на месте юлу.

Часы напролет он строчил кому-то сообщения или вел беседы по телефону одна другой безумнее.

— Сонбеним, ну я же редко вас о чем-то прошу, — расхаживая по моей квартире, умасливал кого-то Джун Хо. — И никогда для себя. Разве вам сложно? Ах, сложно... Что? Я не даю вам спать и извожу безумными просьбами? Ну, сонбеним. Для вас это такая мелочь! Кто липучий? Ну я же хороший и славный! Что? Ну и что, если только я так считаю, сонбеним? А? Что? Ну вы же мне как отец! Хорошо, почти как отец. Что? Вы бы собственными руками утопили такого сына? Да, я знаю, что вы меня любите. Так что?

Не проходило и десяти минут после этого разговора, как начинался следующий.

— Аджума! Ну, аджума! Аджум-м-ма! О, спасибо!

Отлучившись в туалет, по возвращении я слышала жаркий спор о том, какая лапша лучше.

— Суджеби с черной фасолью? Знаю, но белый чаджанмён лучше! — доказывал кому-то шаман. — Что? Красный чаджан? Пробовал конечно! Кому ты говоришь? Я ел многие китайские блюда. Красный? Естественно. Он острый и одновременно сладкий. Я все ел. И димсан, и острую лапшу с морепродуктами, и острую курицу, и кисло-сладкую свинину, и креветок... Что? Почему я никак не лопну, раз так много ем?

Хмыкнув, я включила телевизор, вынуждая паксуму с обиженным воплем скрыться за дверью ванной комнаты. Не успела я пролистать каналы, как заявился Виктор.

Молодого человека я и так видела редко, а теперь он вечно пропадал где-то в обнимку со своей гитарой.

— Как дела? — осведомился он, скидывая растоптанные кроссовки. — Где старший?

— Свалил в клуб, — отмахнулась я и тяжело вздохнула.

— Что? — усмехнулся парень, садясь на диван.

— Голова от Со Джун Хо раскалывается, — призналась я, радуясь, что кореец не может меня ни услышать, ни понять. — А Ким Дже Хён бросил на меня паксуму и удрал.

— Готовься, — усмехнулся Виктор, — там избавиться от него шансов еще меньше.

— Да уж, — согласилась я. — Особенно при том, что Джун Хо устраивает мне рабочую визу. На его взгляд обычной туристической поездки нам не хватит...

— О чем разговариваете? — высунув голову из ванной, с подозрением прищурился шаман.

— Как ты себе представляешь, чтобы я взяла и уехала с исторической родины и никому не сказала как надолго? — перевела я азиату свои опасения.

— А что такого? — выйдя к нам, удивился Джун Хо. — Ты же не с планеты уезжаешь. Связь с родными будет и там.

Я набрала в легкие воздуха, собираясь рассказать паксуму, как он не прав, но звонок в дверь меня сбил.

— Проходной двор, честное слово! — воскликнула я под хохот Виктора и пошла открывать.

* * *

ПРОДА

— Быстрее, — раз сотый за последние два часа сказал дракон. — Ты можешь быстрее.

Я остановилась и вытерла ладонью пот со лба, глядя на этого изверга. Хорошо хоть, не кричит. Если бы все тоже самое мне приходилось выполнять под бесконечные вопли, то я бы выходила из клуба с нервным тиком.

— Смилуйся, я уже вымоталась до предела, — проныла я, но с Дже Хён с тем же флегматичным видом мне улыбнулся и кивнул на меч. — Ащщщ! Изверг!

— Никто не даст тебе шанса на передышку, так что давай, — печатая что-то в ноутбуке, подал голос Джун Хо.

Я с завистью глянула сначала на одного, а после на другого азиата.

Хорошо им! А мне страдай ни за что ни про что.

— Не буду, — хмуро прошипела я и положила меч на пол. — Устала. Все.

— Да? — со слишком доброй улыбкой уточнил дракон, подходя ко мне и подхватывая меч. — Точно?

* * *

Поворот. Прогиб. Быстрый шаг в сторону.

Я едва не падаю, неуклюже размахиваю руками, с воплем отшатываясь от наступающего с мечом наперевес дракона. Хоть и знаю, что вреда оружие мне не причинит, а все равно не хочется чувствовать холода стали.

Шаг. Еще шаг. Кувырок. Неловкое приземление на спину. Рывок...

Раз не могу бежать, и пот льет ручьями, то ползу, часто-часто перебирая коленками и ладонями по полу. Откуда-то слышится сдавленный звук. Это мой смех?

Вскакиваю, бросаюсь прочь. Перед глазами все плывет, но Дже Хёна и поблескивающий в его руке меч вижу четко. Пламя вскипает на кончиках пальцев... Бросок! Дракон с грацией кошки ловит сгусток огня на кончик клинка и тот искорками расползается по стали, впитываясь, как влага в сухую землю.

— Неплохо, — как всегда спокойно произносит кореец. — Ты можешь двигаться быстро. Это хорошо. Вонгви на такое не способны.

— Спасибо, — с каплей сарказма ответила я, падая на спину. — Обнадежил.

* * *

В субботу я проснулась от тишины и света, лившегося в окно. Обняв подушку полежала несколько минут, ожидая появления кого-то из парней, но в квартире стояла гнетущая тишина.

— Тишина? — с надеждой спросила я, боясь потревожить этот удивительный момент, и поднялась, спеша убедиться, что никто из ребят не уснул на моем ковре или диване.

Пройдясь по квартире, заглянула в холодильник. На верхней полке лежала надкушенная жареная куриная нога. Осмотрев жертву вечно голодного шамана, я спровадила ножку в мусорное ведро и сказала ей на прощание:

— Первый признак того, что в твоем доме завелся мужчина: погрызенная еда.

Прогулявшись по квартире еще раз, я обнаружила одинокий бледно-лиловый носок в крупные звездочки и хмыкнула:

— Второй признак: в твоем доме завелся одинокий носок. Не пытайся найти ему пару, это бесполезно.

Следующей находкой был меч.

— Третий признак: в твоем доме завелись его игрушки, — вздохнула я и добавила, рассматривая гору чашек и тарелок: — Четвертый: у тебя, оказывается, очень много посуды. И пятый... — прокряхтела я, поднимая чайную ложечку с пола, — у тебя болит каждая мышца, потому что он придумал вам совместное занятие вне дома. Уф!..

Телефон разразился трелью, выдергивая меня из состояния покоя. Я взвыла и бросилась к мобильнику.

— Привет, потеряшка! — не слишком дружелюбно сказала Вера и тут же разразилась гневной тирадой в мой адрес.

Пришлось даже отнести трубку от уха, чтобы не оглохнуть. Когда первая волна подругиного буйства спала, я осторожно спросила:

— Верка, ты чего?

— Я чего? — обиженно взвыла подруга. — Ты!.. Да ты предательница! Поняла?!

— Не очень, — искренне удивилась я. — Ты о чем?

— Что?! — вякнула девушка. — Да ты!.. Да ты знаешь кто?! Мы! Мы должны были поехать вместе!

Я похлопала ресницами, пытаясь вникнуть в слова подруги, а после опустилась прямо на пол и быстро выругалась, разом проклиная и Джун Хо, и все его связи.

Через четверть часа из Верки удалось вытащить информацию о том, что же произошло. Как оказалось, Джун Хо развернул настолько масштабную деятельность, что уже все знали про мой академический отпуск и билет в Страну утренней свежести.

— Вер, я... — начала я и умолкла.

Вот что я могу ей сказать? Сама ведь толком не знаю, что происходит. Со Джун Хо вытребовал мой паспорт, подрядил курьером Виктора, а сам мне толком ничего не пояснил.

"Словно меня и спрашивать не нужно!"

— Вот как это называется? А? — обиженно закричала подруга. — Мы! Мы планировали! Я так этого хотела! Папа обещал денег дать. Я днями по Интернету ползала, искала места интересные, ресторанчики. Мне снилась эта поездка! А ты?!

"А я, похоже, вот-вот потеряю единственную подругу. И за все спасибо одному слишком прыткому корейцу!" — подумала я с раздражением и тоской.

— Я... Вер, понимаешь...

— Нет, не понимаю! — оборвала девушка и всхлипнула. — На занятия не ходишь, не звонишь, не пишешь, а сама!..

— Можно я попозже перезвоню, и мы спокойно поговорим? — с надеждой уточнила я.

— Нет! — рявкнула Вера. — Не выйдет! Через час я буду у тебя и вот тогда мы поговорим.

Девушка отключилась, я отняла от уха нагревшуюся трубку и уставилась на экран.

— Будет ли в моей жизни покой? — прошептала я, опуская голову вниз. — И там, и тут какой-то бесконечный... бедлам.

Хотелось злиться на паксуму, но вместо этого я пылала спокойной решимостью.

— Пойду и оторву голову, — пообещала я вслух.

Быстро умылась, заплела волосы в косу, натянула новенькие джинсы и удобную кофту. И мстительно сунула ноги в выбранные Дже Хёном ботинки.

Сами купили? Сами этими же ботинками и получите!

Наверх поднималась по лестнице, давая себе шанс еще больше остыть и успокоиться. Злиться смысла не было. И так у меня остался всего час до появления подруги, а ей придется как-то все объяснять, надеясь на прощение, понимание и поддержку.

Поднеся руку к звонку, задумалась, хмыкнула и вместо этого трижды постучала в дверь носком ботинка, радуясь, что тот отлично защищает ногу. Несколько секунд ничего не происходило, а после послышалось шуршание, звяканье замка и дверь плавно открылась, являя Со Джун Хо.

Парень сонно щурил один глаз, неторопливо орудуя зубной щеткой. Его волосы торчали в разные стороны, сережка в одном ухе отсутствовала, зато в другом теснилось аж пять штук. Длинное тощее тело шамана обтягивала тонкая белая майка, штаны, больше похожие на одну сплошную заплатку, держались только на честном слове.

— Привет... — вяло пробормотал паксуму, подаваясь назад, чтобы я могла войти.

Не давая азиату окончательно проснуться, я хмуро шагнула вперед и несильно врезала ботинком по голени.

— Ай! — завопил Джун Хо, выронив щетку и схватившись за ногу. — За что?

— За все хорошее, — честно ответила я и, обогнув стонущего шамана, вошла в квартиру. — Может возникнет желание не только по телефону трепаться, но и рассказывать мне, что происходит, а то я, похоже, узнаю все последней.

Сбросив ботинки, я хмуро потопала на кухню, собираясь выпить немного воды. Остатки злости улетучились, истерик я закатывать не планировала. Оставалось лишь узнать у корейца детали и придумать, как справиться с ситуацией.

— Да что случилось, а? — пришлепал за мной Джун Хо.

Я налила себе глоток воды, проглотила его и хмуро уставилась на стопку листочков на столе.

— Со Джун Хо, видишь ли... — тщательно вымеряя интонацию, произнесла я. — Ладно, я позволила вам самим заниматься бумажками. Похоже, вы неплохо с этим справляетесь. — Шаман довольно кивнул, глядя, как я сажусь на стул и быстро перебираю листики. — Это чудесно и замечательно. Сама бы я с этим не правилась, так что спасибо. И я как-то смирилась с тем, что вы... — В руки мне попалось приглашение на мое имя от некой корейской фирмы и я нервно икнула, представив, каким образом Джун Хо устроил меня на работу. — Смирилась, что мы все уедем. И, видимо, надолго.

— Ты могла бы поехать и просто как турист, — пожал плечами паксуму, — но никто не знает, сколько нам потребуется времени. Так что лучше заранее лишнее время потратить на документы, чем заниматься тем же в спешке после.

Я кивнула, оценив разумность доводов, а после продолжила:

— Хорошо. Это ясно и понятно. Но я не последний человек и вправе знать, чем именно вы занимаетесь. Раз уж это меня касается. А так...

На кухню, зевая и сонно почесывая плечо, вышел Виктор. Волосы прядями выбились из съехавшего на бок хвостика, делая парня похожим на огородное пугало. Глянув на нас, парень коротко кивнул и, поболтав воду в чайнике, нажал на кнопку.

— Хм... — после секундной паузы кашлянула я и продолжила: — Со Джун Хо, есть проблема. Вот.

— Какая? — под звуки закипающего чайника и хлопанье дверцами шкафчиков и холодильника спросил паксуму.

— Я могу объяснить все маме так, чтобы она спокойно меня отпустила, — принялась пояснять я свою мысль, — могу взять академический, что вы уже проделали без меня каким-то образом. Могу, хотя это будет трудно, убедить отца, что мне нужно уехать. Но!.. Как мне убедить мою подругу, что мне нужно уехать?

— Ты о чем? — зевнул парень, прикрыв рот кулаком, а после задумчиво уставился на след от зубной пасты на коже.

— У меня есть подруга. Вера. Мы вместе учимся, вместе ходим на языковые курсы. Этим летом мы собирались вместе поехать... — я чуть запнулась, — в Сеул. Понимаешь? Она же фанатка. Она же дорамы смотрит. Она же...

Я выдохнула и поникла, с тоской взирая на Джун Хо. Шаман уставился на меня, вздернув одну бровь.

— У нее же мечта, понимаешь? — взяв в руку пустой стакан и встряхнув им перед лицом парня, простонала я. — У нее все разговоры были про эту поездку. Она планы строила, маршруты. Мечтала, что поедет и окажется в сказке.

Джун Хо ехидно хмыкнул, что оказалось куда многозначительнее любых слов.

— С учебой проблем не будет. Родители? Мама мало интересуется моими делами. Отца я как-нибудь уломаю, — я загнула три пальца и воззрилась на стену, но на той не появилось подсказок. — А Верка? От нее просто так не отвертеться. Она уже все знает. И она уже на меня в смертельной обиде.

— Ну и что? — пожал плечами паксуму.

Вернувшийся Виктор быстро состряпал себе чашку чая и бутерброды и под моим немигающим взглядом растворился в недрах квартиры.

— А то! — повысив голос, выпалила я. — Она помолчит день-два-три, а после... Да я всего масштаба бедствия описать не смогу. Она же девушка. Она же дорамщица. Она моя подруга. Она же отомстит и только потом подумает!

— Ты... вроде... тоже девушка, — ехидно заметил Джун Хо, пристально меня рассматривая.

— Ты всегда такой? — взбеленилась я.

— Нет, только по субботам утром, — усмехнулся парень, вставая, повторно включая чайник и снимая с решетки две чашки. — Зачем твоей подруге мстить? Да и как? Поедет за тобой? Устроит истерику в аэропорту?

Я вздохнула и спокойно констатировала:

— Ты никогда не становился жертвой холодной женской мести, да?

Кореец пожал плечами, насыпая в чашки заварку.

— У меня не было повода, — обернувшись, он озорно мне улыбнулся, что с пятнами от зубной пасты на подбородке смотрелось весьма забавно. Он знал, как выглядит, но уверенность в себе подкупала, делая даже совершенно нелепый вид очаровательным и милым.

— Ты считаешь, что у тебя нет минусов? — осторожно уточнила я. — Такой самоуверенный.

— Минусы и плюсы есть у батареек, а я идеал, — спокойно пояснил азиат, наливая по чашкам кипяток.

— Наглый ты, — искривила я губы, а про себя добавила: "Но и правда обаятельный".

Пригладив волосы и прополоскав рот, шаман поставил на стол чашки и сел напротив, невозмутимо спросив:

— И что же за месть может устроить твоя подруга?

— Наговорить всякого моему отцу, доведя того до нервного срыва, — предположила я самое страшное. — Наговорить гадостей обо мне в группе. Это не так болезненно, но все равно... Просто знать об этом будет неприятно.

— Что же ты дружишь с теми, кто может сказать гадость? — усмехнулся Со Джун Хо и поболтал в чашке ложечкой.

— А сам-то? — фыркнула я. — Сам-то только и делаешь, что... жестко всем правду на голову выливаешь. Как холодную воду. Ты самый вредный из тех, кого я знаю.

— Не-а, — уверенно отмахнулся шаман. — Я лапочка!

Не удержавшись, я хихикнула. В этот самый момент на кухне появился Дже Хён. Он с прищуром глянул на нас, словно мы без него что-то замыслили, и, обойдя мой стул, сел на диванчик и передвинул к себе мою чашку.

— Значит, — вернувшись к беседе, задумчиво протянул Со Джун Хо, прихлебывая чай, — вся затея будет держаться в том случае, если твоя подруга не станет поднимать шум?

Я вздохнула и кивнула, хотя понимала, что умаслить Веру вряд ли смогу.

— Дорамы, говоришь... — все так же задумчиво пробормотал паксуму. — Фанатка... Ясно.

— Ага, и очень скоро она будет здесь, чтобы с чувством высказать мне все, — печально призналась я.

Джун Хо встал и неторопливо направился прочь из кухни.

— Ты куда? — подскочила я со стула.

— Готовиться к встрече с твоей подругой, — многозначительно улыбнулся паксуму.

Глава 12

Я покачала головой, проводив Джун Хо взглядом и принялась скрытно наблюдать, как дракон неторопливо потягивает мой чай. Хотелось протянуть руку и коснуться его костяшек и длинных пальцев, но меня что-то останавливало.

Был ли это страх?

Наверное.

Судьба давно играет моей жизнью в футбол, а я в этой игре — мяч. Меня швыряет, толкает, выворачивает на изнанку. Ломает все кости до единой. Я принимаю эту игру, если ее не избежать, или пытаюсь выворачиваться, уходить от ударов, если это возможно.

Стоит ли рисковать?

Стоит ли самой ступать на раскаленные угли?

Стоит ли?

Нет, куда удобнее жить спокойно.

"Но я рискну, больнее ведь уже не будет".

Прикусив губу, я протянула руку и медленно протянула вперед, положила свою ладонь поверх ладони азиата, а затем быстро разжала его пальцы, сообщив:

— Это мой чай.

И отпила из чашки, чтобы как-то унять возникшую дрожь во всем теле. Лишь секундой позже я заметила, как дракон улыбнулся и пожал плечами. Я сделала еще глоток уже остывшего напитка, отставила чашку и вытерла вспотевшую ладошку о штанину.

Появился Виктор. Парень тенью скользнул к раковине, нарушая хрупкий покой. Я не удержалась и искривила губы, мысленно проклиная парня. Обычно его днем с огнем не сыщешь, а тут мелькает, как реклама по телевизору.

Дже Хён поднялся, и я окончательно расстроилась. Но дракон неожиданно взял меня за руку, вынуждая встать, и потянул за собой.

— Что? Куда? — едва слышно спросила я, но без сопротивления последовала за молодым человеком.

В коридоре мы столкнулись с Джун Хо. Шаман вынырнул из-за двери ванной комнаты, смерил нас взглядом и осведомился:

— Как зовут подругу?

— Вера, — отмахнулась я, разглядывая наряд парня.

Шаман натянул какие-то очень простые, но невероятно сидящие джинсы, плотную черную рубашку, а на шею нацепил несколько вычурных цепей. Волосы парень зачеса вперед, создав иллюзию загадочного взгляда из-под челки.

— Ага, — хмыкнул Джун Хо и скрылся.

— Обувайся, — велел дракон в прихожей. — Я сейчас.

— А мы куда? — удивилась я, когда Ким Дже Хён скрылся за дверью одной из двух спален. — И зачем?

— Ключи мне отдай, — выскочил из ванной паксуму.

Я безропотно отдала Со Джун Хо связку и обулась, замерев в прихожей, как никому не нужное изваяние.

— Да что вы все задумали? — расстроилась я.

— Джун Хо уладит все вопросы с твоей подругой, а ты в это время просто погуляем, — ответил дракон, выходя в прихожую.

Не дав мне больше ничего сказать, Дже Хён схватил меня за руку и повлек вслед за собой из квартиры. В моей голове теснилось столько вопросов, что я не смогла определить их очередность, а после оказалось поздно их задавать.

— Я... — все же попыталась я, но кореец сбил с мысли, втащив меня вслед за собой в открывшийся лифт.

Глядя, как на экране сменяются цифры, я решила сделать еще одну попытку, но в этот миг Дже Хён сам спокойно пояснил:

— Мы идем в кино.

— В кино? — немного расслабившись, уточнила я. — Так внезапно?

Азиат пожал плечами и улыбнулся:

— Ты же не собираешься час или два торчать в квартире Виктора? Там даже телевизора нет.

— А почему мы должны уходить? — запутавшись, спросила я.

— Потому что на ближайшие пару часов делать все равно нечего, — отмахнулся молодой человек.

— Пару часов? — уже по инерции повторила я.

— Не бойся, с твоей подругой все будет хорошо, — предупреждая мои дальнейшие расспросы, пояснил дракон.

— Как-то слабо вериться, — хмуро отозвалась я, выходя из лифта и внимательно осматриваясь по сторонам. — А почему ты не взял с собой какое-нибудь оружие?

— Клинок есть в багажнике, — отмахнулся Дже Хён. — Но без Джун Хо нас с ним сразу заметят. Надеюсь, нам не придется им воспользоваться. Меч в городе — последнее средство.

Я понятливо кивнула и поспешила к машине, хотя вокруг было пустынно и спокойно, мысленно молясь, чтобы дракон был прав и оружие нам не понадобилось.

* * *

* * *

Половину дороги я осторожно наблюдала за драконом, улавливая мелкие движения и неизвестные мне привычки. Он держал руль уверенно и спокойно, как делал все, будто не находил разницы между тем, чтобы идти пешком к своей цели и ехать в том же направлении на автомобиле.

— Ты меня рассматриваешь, — хмыкнул Дже Хён и знакомо чуть криво улыбнулся, заставляя мое сердце биться чаще.

— Да, — честно ответила дракону и отвернулась, чтобы скрыть свое смущение.

Вот вечно я так! В его присутствии мой язык сам собой развязывается и выдает всю правду, даже самую глупую.

— Мы уезжаем во вторник, — неожиданно сообщил кореец.

— Что? — опешила я и тут же развернулась, уставившись на дракона. — Да вы!.. Совсем ополоумели.

— Вылетаем вечером, в Инчхоне будем утром, — не слушая меня, продолжил Дже Хён. — Все документы уже или готовы, или будут готовы до вылета.

Я опала на сиденье и прикрыла глаза, усилием воли заставляя себя унять волнение.

— Не бойся, — дракон протянул руку и накрыл мои пальцы своими.

Я открыла глаза и уставилась на его руку. Не удержавшись, перевернула ладонь и переплела наши пальцы. По коже словно проскочили искорки тепла и холода. Показалось даже, что я слышу шипение испаряющихся ледяных искр, что исчезали, не успев растаять.

— Все будет хорошо? — спросила я, чувствуя, как затягивается пауза.

Дракон сжал мои пальцы, без слов внушая мне надежду и уверенность. Я выдохнула и призналась:

— Знаешь, я ведь никогда не была даже близко к Корее... Ездила с за последние три года в Европу несколько раз и боялась даже задумываться о пути на восток.

Дже Хён на мгновение повернул ко мне голову, а я продолжила свое черное дело — сознаваться и выбалтывать свои самые тайные страхи:

— Вернувшись сюда, я очнулась на больничной койке. И не поверила, что это произошло. Знаешь... я так мечтала об этом. Пять долгих лет. А потом, оказавшись дома, просто провалилась в пропасть отчаяния.

— Так бывает, — пробормотал кореец.

— Да? — повернувшись к нему, глухо спросила я.

— Конечно, — он грустно улыбнулся. — Оказавшись здесь, я долго думал, что сплю. И этот сон мне не нравится.

Я кивнула и добавила:

— Я оказалась в кошмаре. Вроде все как прежде, а жизни нет.

Дракон резко вывернул руль, едва в кого-то не врезавшись, с ловкостью хищника на охоте маневрируя между препятствиями. Я охнула, но испугаться не успела. Молодой человек уже съехал на парковку перед торговым центром, невозмутимо тормознув на первом же свободном расчерченном прямоугольнике.

С минуту мы сидели молча. Я не знала, что говорить, а Дже Хён пристально смотрел вперед.

— Ти... — развернувшись ко мне, прошептал дракон. — Эх... Мелкая...

Я улыбнулась, сама не представляя, что стоит говорить и что мне хочется услышать.

— Забавно, да? — начал дракон, поглаживая руль. — Помнишь тот рынок? Давно все было... Будто тысячу лет назад. Я помню все, кроме того, каким был сам. Помню запахи, звуки. Цель, что тогда мной двигала. Это были обида и желание доказать свою правоту. Я жил только этим. Готов был переступить через все и всех, как бы это не было жестоко.

Я кивнула, вместе с ним вспоминая те времена. Перебивать не хотелось, но я все же вклинилась в размышления Ким Дже Хёна:

— Нет. Ты сам себя обманываешь. Ты никогда не был таким. Холодным, как вода в реке — да. Но ты никогда не переступал. Со мной ты так не поступил.

— Разве? — усмехнулся молодой человек и недоверчиво взглянул на меня.

Я отстегнула ремень безопасности, потянулась и сжала ладонями лицо дракона, заставляя смотреть на себя.

— Ты родился в клане, вырос там, знал любовь родителей, верность друзей, сам выбирал свой путь, — решительно сказала я. — До одного лишь случая, отрезавшего тебя от семьи, но не лишившего свободы. Тебе не ведомо, что на самом деле значит жестокость. — Я горько усмехнулась. — Знаешь, что такое жестокость? Я познала ее сполна... Может живой человек, человек из этого времени и мира... — Я мотнула головой, указывая за пределы машины. — Может ли человек, знающий о своих правах, о которых ему твердят с экрана, жить там? Не знаю, что держало меня на плаву. Вера? Надежда? Сила воли? Ох... Это кошмарно. Не из-за боли. Боль можно пережить, унижение можно пережить, насилие можно пережить... За пять лет я раз за разом с удивлением осознавала, что бывает и хуже, а потому радовалась коротким, даже самым коротким передышкам. Там я узнала, что такое — не существовать. Вот живет человек, ходит, работает, спит, есть, но он лишь вещь. Чужая вещь... И эту вещь могут сломать, выкинуть или даже уничтожить. Что самое страшное? Нет ничего страшнее неизвестности. Неизвестность рождает в голове страх, а страх... — Я замерла и глубоко выдохнула, успокаиваясь. — Я очень боялась тебя первое время. Но быстро перестала. Ты живой и теплый. И я благодарна тебе за то, что рядом с тобой я вдруг оказалась тоже живой.

Мне многое еще хотелось сказать Дже Хёну, пересказывая все свои чувства, но я молчала. Сидела, плакала, не вытирая слез, и смотрела ему в глаза. Дракон отнял мои ладони от своего лица, потянулся и вытер слезы подушечками пальцев. Я неосознанно потянулась за его ладонью, кожей впитывая исходящий от молодого человека покой.

— Ты походила на маленького затравленного зверька, — улыбнулся он. — Зверька с очень большими золотисто-желтыми глазами. Ты и сейчас порой такая же.

— Я другая, — напомнила я ему.

— Нет, я уже говорил. Ты не поменялась. — Дракон пальцем погладил внешний уголок моего глаза и добавил: — Ты дурочка. Неужели ты думаешь, что нет ничего, кроме оболочки?

Я нахмурилась и громко вздохнула.

— Тогда я тоже изменился, — сказал Дже Хён. — Я стал драконом, который даже обратиться не может.

Он напрягся, на секунду сквозь кожу немного проступили совсем другие черты — чешуйки очертили длинную морду опасного хищника. Дракон клацнул клыками, и все исчезло, бесследно растаяв.

— Ни сил, ни магии, ни второй ипостаси, — горько усмехнулся Дже Хён.

ПРОДА

Я благодарно улыбнулась, осознавая, что поверила его словам только сейчас.

Тренькнул телефон, возвещая о новом сообщении. Я ойкнула, вспомнив про Веру, и поскорее вытащила коробочку мобильника из кармана. Боковым зрением я видела, как дракон за мной наблюдает, и не могла не улыбнуться.

"Ты где? Таня! Кто это?" — значилось в сообщении от подруги.

— Не отвечай, — велел Ким Дже Хён, хотя не мог прочитать послание девушки.

— Почему? — удивилась я.

— Просто не отвечай, — посоветовал дракон. — Потом поймешь.

Я с сомнением глянула на корейца, но трубку отложила, а сама уставилась в на проходящих мимо машины людей. Как и всегда, никому не было дела до других. Прохожих не привлекает обыденность, даже если она полна счастья и радости.

— Мы похожи, — пробормотала я, не глядя на дракона. — Разные, но очень похожие, да?

Дракон согласно хмыкнул и нажал рычажок на сиденье, откидываясь чуть назад. Вновь пиликнул телефон, возвещая о новом сообщении.

— "Не приходи пока домой!" — прочла я вслух и беззвучно рассмеялась, глядя на десяток смайликов.

— Я же говорил, — хмыкнул дракон и потянулся.

* * *

До кинотеатра мы так и не дошли, засели в одном из кафе в центре и несколько часов болтали ни о чем. Хоть и не собиралась, я с неожиданным энтузиазмом рассказывала дракону о себе, своих родителях друзьях, любимых книгах. А упомянув про любимые места в городе, не удержалась и потянула Дже Хёна за собой к реке.

Неторопливо гуляя вдоль бетонного бортика, мы разглядывали исторические здания и новомодные новостройки, а я без запинки называла даты, людей и события, радостно знакомя корейца с любимым городом.

Есть что-то удивительно незаметное в такой любви. За приключениями и яркими впечатлениями едут в другие города и страны, но, как бы ни привлекал иной ритм и цвет вокруг, рано или поздно все возвращаются. Можно не видеть в серости, какой-то вытертости и блеклости родных улиц ничего нового, но есть в этом и свое очарование.

Есть что-то удивительно притягательное в длинных многолюдных улицах, воздух которых наполнен прилипчивым запахом песка и немножко плесени после дождя, в заросших парках и пересеченных тропками скверах, в жаркие июльские деньки превращающихся во флакон духов, где сладость липового цвета смешивается с терпкостью свежескошенной травы газонов и выхлопных газов, от которых никуда не деться; в многочисленных витринах и стеклах, что отражают небо, часто подернутое серой дымкой гроз, в смешении флуоресцентных знаков, ярких и выгоревших баннеров и многоязычном гомоне людского потока.

Мы медленно шли, то и дело поглядывая по сторонам, не теряя бдительности, исследуя улицы и не боясь заблудиться.

Смогу ли я жить, надумав однажды уехать отсюда?

Да, ведь родной город не будет обижаться, поливая пыльные улицы сверх меры. Как родная, но немного рассеянная мать он простит мне все, даже расставание. А после спокойно примет обратно, если я решу вернуться. И хоть ритм города переменится, исчезнут некоторые дома, на месте которых поднимутся новые высотки, небо останется прежним: чуть хмурым и выбеленным зимой и ранней весной и яростно-синим, как роспись на чашках, в июле и августе. Все также будет цвести сирень, скрывая подъезды в спальных районах, "орать" сигнализация в пять утра, дворники продолжат будить жителей назойливым шелестом метелок по плитке или шарканьем лопат... Все останется на местах, даже если изменятся вывески, люди, дороги изогнуться по новому маршруту.

Я улыбнулась и тут же понуро вздохнула:

— Нужно поговорить с отцом. И я не знаю, что ему сказать.

Дракон скосил на меня взгляд и пожал плечами:

— Можно сказать ему что-то очень близкое к правде.

— Можно, — согласилась я. — Но как ему объяснить столь внезапный отъезд?

Дальше мы гуляли молча, думая каждый о своем. В какой-то момент я оторвалась от печальных размышлений и взглянула на корейца. Тот едва заметно мне улыбнулся и взял за руку. Сравнивая наши ладони и прислушиваясь к ощущениям, я шла рядом с молодым человеком, мысленно настраивая себя на лучшее.

* * *

В квартире от порога ощущался насыщенный аромат... Я принюхалась и громко чихнула.

— Лаванда, — с некоторым отвращением пробормотала себе под нос, расшнуровывая и сбрасывая ботинки. — Моя квартира провоняла лавандой!

По-кошачьи морща нос и недовольно передергивая плечами, я прошла по коридору, высматривая Верку, и замерла посреди комнаты. Подруга сидела на диванчике и с блаженно-отрешенным выражением на счастливом личике тискала подушку. В своих светлых джинсиках и шифоновой блузке с крупным цветочным рисунком Вера напоминала молоденькую учительницу престижного лицея (Клише, но никакое другое сравнение в голову не лезло!).

Верка вздохнула, осоловело глянула на меня, широко улыбнулась и громко простонала:

— Та-а-а-анечка...

Я подошла поближе и откашлялась, разглядывая подругу.

— С тобой все хорошо?

Девушка радостно закивала, а я осмотрелась и принюхалась, но не обнаружила признаков какой-то выпивки, хотя прежде в таком разобранном виде Веру я видела лишь после бутылки вина.

Девушка вздохнула и вытянула ноги, таращась на собственные ступни. Что-то ей не понравилось, и подруга несильно толкнула пяткой столик, повторив стон:

— Та-а-а-анечка... Ах-х-х...

Я прошлепала на кухню, обозрела в раковине с полдюжины грязных чашек и несколько блюдечек с налипшим кремом. Хмыкнув, я развернулась к Вере и спросила:

— Как вы тут... с Со Джун Хо?

— Джун Хо-оппа-а-а-а... — сменила репертуар девушка и крепче сжала подушку.

Я закашлялась и поставила греться чайник.

— Это будет долгий... Это будет очень долгий вечер, — обреченно пробормотала я, морально готовясь несколько часов подряд выслушивать все достоинства Со Джун Хо от лучшей подруги.

* * *

ПРОДА

* * *

— Нужно поговорить с отцом, нужно поговорить с отцом, — повторяла я, постукивая телефоном по бедру и ожидая, пока Дже Хён припаркует машину в тесном дворике. — Мне нужно с ним поговорить. Но как же страшно!

— Пойдем, — кивнул мне кореец, выбираясь из салона авто.

Одну меня парни не отпустили, единодушно опасаясь нападения призраков.

— Мне будет спокойнее, — многозначительно сложил руки на груди Со Джун Хо, провожая нас до двери. — Не хочу, чтобы ты, Та Ня, трезвонила мне и причитала, как тебе страшно.

Я надулась и обиженно просопела:

— Не причитаю я.

— Зато отчитываешь меня, как моя драгоценная аджумони, — усмехнулся шаман. — Всю ночь мне мозг ела, как рис по зернышку.

Я зло заворчала и вернулась к вечернему разговору:

— Есть за что.

— Да что такого? — ни капли не обидевшись, но старательно обиду изображая, вздернул нос паксуму. — Я развлек твою подругу, устроил ей... практически вечер мечты!

Я фыркнула, но не могла не согласиться. Особенно после того, как Вера несколько часов подряд в деталях пересказывала их посиделки.

Пришлось слушать, прихлебывая очень крепкий чай мелкими глоточками, пытаясь не морщиться и не комментировать рассказ.

— Розовые сопли в розовом сиропе, — ворвавшись после выдворения подруги из квартиры в дом к ребятам, описала я произошедшее. — Ванильная мечта.

Добыв у меня ключи, Джун Хо приволок в мою квартиру ароматические свечи, пирожные и себя. Увидев и унюхав эти три элемента разом, Вера сначала испугалась, но быстро растаяла и успокоилась, когда Со Джун Хо включил трогательную растерянность упавшего с неба корейского принца.

Услышав от подруги сравнение, я не удержалась от едкого смешка, но увлеченная рассказом Верка ничего не заметила. Подруга, похоже, в ее нынешнем состоянии не заметила бы и начавшуюся бомбежку. Что уж говорить о такой странности, как внезапное появление у меня в доме незнакомого азиата.

— Колдовал? — хмуро уточнила я, наступая на Джун Хо еще в прихожей. — Признавайся.

— Я тебе что чён гак гвисин — призрак холостяка? Или... как его?.. Инкуб? Зачем? — с детской непосредственностью пожал плечами парень. — В таких ситуациях подобное не нужно.

Успокоилась я лишь получив бутылочку с живительным женьшенем, но хоть и перестала злиться на паксуму, все равно смотрела на молодого человека неодобрительно.

— Надеюсь, сработает, — со вздохом отставив пустую бутылочку, призналась я. — Хорошо хоть, что ты не ударился во все тяжкие и не устроил Вере ее розово-ванильную мечту.

— Почему? — хмыкнул Ким Дже Хён, появляясь на кухне.

— Потому что, — с нажимом ответила я. — Потому что это хорошо для книг и фильмов, но не для жизни.

Со Джун Хо подпер кулаком подбородок, вопросительно на меня взирая, а дракон просто присел на диванчик, наблюдая за нами.

— У каждой женщины есть своя идеальная картинка романтичного приключения, свидания, идеальной свадьбы, жизни... Самого совершенного в мире мужчины, — вздохнула я. — Чаще всего эти фантазии ну очень далеки от реальности. В понимании женщины идеалом может быть что-то совершенно дикое, вычурное и пошло розовое, как вечеринка транссексуалов. И это не потому, что женщина хочет именно этого. Просто с самого детства в голове скапливаются образы, как кусочки мозаики, почерпнутых из книг, фильмов, сериалов и не имеющих никакого отношения к жизни, а так же плохо стыкующиеся между собой. Так же как и образ идеального мужчины на деле может оказаться тенью невидимого розового слоника: мягкого, пушистого, с добрыми честными глазами и... огромными ушами... для лапши.

Со Джун Хо громко загоготал на всю квартиру.

— На благо всех, женщина не может оказаться в центре своей мечты и рядом с тем идеалом, что рисует ей воображение, — продолжила я рассуждать вслух.

— Благо? — удивился Дже Хён.

Я кивнула и пояснила:

— И во благо, и нет. Во благо, потому что мечта, какой бы она не была, остается лишь мечтой. Плодом воображения. Встреча с идеалом может принести понимание, что создательницу просто подташнивает от всей сладости, вычурности своих фантазий, а это не добавляет покоя. И не во благо, ведь живя обычной жизнью, женщина сравнивает свое существование с картинкой в голове и не находит совпадений. Это приносит несчастья даже в очень крепкие семьи.

— И почему же?.. — начал вопрос паксуму, но я его прервала:

— Почему никто не видит на улице бесконечных толп потерянных и разочарованных женщин? — И сама же многозначительно хмыкнула.

В гости к отцу я собиралась медленно, хотя созвонилась и договорилась заранее. Обсудив разговор с азиатами, решила врать лишь в мелочах, тем более что только они и могли вызвать у папы вопросы.

Набрав код домофона, я кивнула Дже Хёну и с тоской зашла в подъезд, сжимая под мышкой тонкую папочку. На этаж поднималась по лестнице, привычно оттягивая неприятный разговор.

Верка обещала помалкивать и никак не вмешиваться в мои дела ни до объезда, ни после. Мне оставалось лишь рассказать отцу свою версию событий. Этим я и занялась, медленно провернув ключ в замке, открыв дверь и преувеличенно бодро крикнув:

— Я пришла!

ПРОДА

Встречать меня никто не вышел, и я растерянно прошла дальше, ориентируясь на звук.

Эту квартиру отец купил после развода, больше двух лет промаявшись в съемной. Сначала и его, и меня устраивало обитание на скромных метрах, где последние лет двадцать никто не делал даже мелкого ремонта. Папа уходил рано утром, а возвращался поздно ночью и не замечал ни пожелтевших обоев, ни въедливого запаха чужого прошлого. Мне же чем-то даже нравилась эта квартира, видевшая и счастье, и горе.

— Место, полное памяти, — улыбнулась я, проводя рукой по оторванной полосе бумаги — Маша уговорила отца избавиться от старых обоев.

Вспоминая, как жить дальше, приноравливаясь к обычной для других жизни, вечерами я могла сидеть перед стеной, под блеклым светом пластикового ночника рассматривая прикрытые зелеными и золотистыми полосками выбоинки и трещины.

В этой квартире у всего был свой характер, даже у унитаза. Первые недели я просыпалась среди ночи, выныривая из своих кошмаров, чтобы судорожно цепляться за взмокшую майку или удушливо тяжелое одеяло, прислушиваясь к стонам и скрипам из ванной комнаты — как и в любом старом доме, трубы за годы службы научились вести пробирающие до костей беседы. Дверца углового шкафчика на кухне закрывалась с диким скрипом, и ничто не помогало избавиться от этого звука. Линолеум в коридоре перед туалетом скрывал углубление в несколько сантиметров, за косяк кухонной двери часто цеплялась одежда, полы в большой комнате, как их не перекрашивай, рано или поздно раз за разом становились неприятного оттенка ржавчины. Подаренный бабушкой набор чашек с голубой каемкой мы разбили за полгода, как если бы кто-то дергал меня или отца за руку. Из набора ложек и вилок половина бесследно исчезла, хотя мы ни разу их никуда с собой не брали.

Отец высказывал предположения, что домовой не доволен новыми жильцами. Сейчас бы я не подняла его слова на смех...

Из-за закрытой двери я не могла разобрать с кем и о чем беседует отец. И каково же было мое удивление, когда ворвавшись в комнату с улыбкой на губах, я застала чаепитие в полном разгаре.

— Привет, папа, — дрогнувшим голосом пробормотала я. — Маша, рада тебя видеть. Вера... почему не сказала, что собиралась в гости?

— Та-а-аня! — воскликнула подруга, подскочила ко мне и потянула на диван, довольно улыбаясь во все тридцать два зуба. И пока я не успела ничего сказать, девушка громко продолжила объяснять моему растерянному отцу и скептически щурящейся будущей мачехе: — И ничего страшного в этом нет. Не думайте!

Озадаченная напором подруги, я решила немного помолчать и послушать. Может все не так плохо, как мне сразу почудилось, раз отец смотрел на меня обеспокоенно, но без злости.

— Я сама сразу тоже переживала, — стискивая мою ладонь до хруста суставов, вещала Вера, — но ничего ужасного. Просто неожиданно. Но, сами подумайте, такой шанс бывает раз в жизни! Это ведь мечта, а не возможность: и языковая практика, и смена обстановки, и не самая плохая зарплата. Смена обстановки! Я завидую и жалею, что сама училась спустя рукава.

Слушая подругу, я понемногу расслаблялась. Даже смогла улыбаться.

Время в компании Со Джун Хо не прошло даром, и сейчас Вера с энтузиазмом менеджера в магазине бытовой техники отрабатывала номер "От нас клиенты без покупки не уходят!".

Улизнув на кухню за чашкой чая для себя, я вернулась уже к восторженному рассказу подруги о достопримечательностях Сеула. Верка как по шпаргалке описывая не только разные места, но и снятые рядом с этими местами дорамы и шоу.

— Ребенок, — перебив рекламную речь Веры, строго сказал отец, — ты уверена?

Пришлось озвучить выданную паксуму версию события: добрый дядя сонбе порекомендовал меня знакомым из зарубежной фирмы и те согласились дать мне работу в качестве переводчика, но ехать нужно уже, если не хочу упустить удачную возможность. Отдельно выделив интонацией "смена обстановки" и "развеяться", я напомнила папе, что учеба никуда не денется.

Подсев к отцу, я осторожно поглаживала папину руку. В конце концов, отец окончательно успокоился, решительно объявил:

— Ладно. Я постараюсь не переживать. Но денег на карточку переведу.

Я медленно выдохнула, почувствовав, что самое тяжелое позади.

Глава 13

С высоты аэропорт напоминал печальную бирюзовую лягушку из мультика. Оторвавшись от экрана, встроенного в спинку переднего сидения, я практически прилипла к иллюминатору, рассматривая как сам остров, так и все, что было на нем расположено.

Дже Хён в соседнем кресле лишь раз скосил на меня взгляд, продолжая слушать музыку. Большую часть перелета мы или смотрели фильмы, или слушали музыку, попутно выясняя точки соприкосновения.

В какой-то момент, показавшийся мне яркой вспышкой, я сделала не самое приятное открытие. Меня прошлую это, наверное, расстроило бы. Теперь же я научилась многое принимать, как неизбежность.

По своей природе человек склонен искать себе и друзей, и возлюбленных, ориентируясь на что-то общее, дающее темы для обсуждения. Приятно вспоминать напару, какими были телефоны пять или десять лет назад, как когда-то все с довольным видом щеголяли пейджерами, как в школе прямо на уроках воспитывали тамагочи. Приятно знать, что вы читали одни и те же книги, смотрели одни и те же фильмы, выслушивали одни и те же претензии родителей, переживали схожие трудности...

"Но можно ведь и создать что-то общее, — напомнила я себе со спокойной уверенностью. — Например, у нас уже есть общие любимые вещи и занятия. И любовь к полетам — одна из них".

Ким Дже Хён ни на минуту не сомкнул глаз, пока мы летели, и спустя почти девять часов молодой человек не выглядел уставшим. Наоборот, Дже Хён сдержанно улыбался и светился от энергии, как после полноценного сна.

— Уже прилетели? — вяло спросил через проход паксуму.

В отличие от дракона, Джун Хо проспал почти все время полета, недовольно хмурясь и обиженно вздыхая.

— Он не любит самолеты, — пояснил дракон, когда шаман с отвращением глотал какие-то таблетки перед взлетом. — У Со Джун Хо слишком сильная связь с энергией земли...

Таможенный контроль мы прошли быстро, за каких-то четверть часа.

— Поесть бы, — с отвращением произнес Джун Хо, когда мы подошли к ленте выдачи багажа.

— Может потом? — предложил Дже Хён.

— Даже горами Кымган любуются после еды, — нравоучительно ответил паксуму, мрачнея все больше. — Пак Мин У заберет нас... через час. Как раз успеем.

— Могли бы на КТХ сами добраться, — прищурился дракон. — Этот Пак Мин У? Это тот, с кем ты связывался?

— Ага, — шаман кивнул, переставляя симку в телефоне. — И разговаривать с ним я предпочту на свежую голову.

— После еды? — хмыкнула я.

— Да, — с хмурой решимостью подтвердил парень, — не выспался, так хоть поесть нужно. Так... — Он подключился к местному вай-фаю и зашел на сайт аэропорта. — Где тут меня накормят.

Получив свой багаж и оставив его в камере хранения, мы устремились в одно из выбранных Джун Хо кафе. Я вцепилась в рукав свитера Дже Хёна и с любопытством осматривалась по сторонам, разглядывая белые потолки, тяжелые металлические опоры потолка, островки зелени по центру проходов, бесконечные магазинчики и кафе. Плавные футуристические линии крыши повторялись в изогнутых волнах из металлических трубок и стекла, скрывавших уютные маленькие садики, а длинные эскалаторы соседствовали с высоченными ухоженными соснами.

Следуя по указанию на плане аэропорта и ориентируясь на подсказки на больших ярко-синих табличках, мы нашли искомое кафе и расположились за маленьким столиком. Не слушая сердитых замечаний Джун Хо по поводу меню, я таращилась на потолок и по сторонам, чувствуя себя не очень уютно.

Да, аэропорт. Пусть и огромный, но один из многих по всему миру. Вот только раньше я не путешествовала без отца. Подавив необъяснимое желание пересесть к дракону поближе и сжать его руку, я вытерла потные руки о ткань джинсов и негромко кашлянула. Скосив на меня взгляд, Дже Хён накрыл ладонью мои пальцы и легонько сжал. Я благодарно улыбнулась и придвинулась ближе, благо диванчик позволял сесть практически вплотную.

— Здесь очень красиво вечером, — сообщил паксуму таким тоном, больше пригодням для угроз. — Подсветка и все такое... — Шаман громко перекинул по металлической пружинке запаянную в пластик страницу. — Красота!

Тренькнул телефон, высветив сообщение в kakaotalk. Глянув на экран, паксуму поднялся, подхватил телефон и направился на выход из кафе.

— Куда это он? — повернулась я к Дже Хёну, но тот невозмутимо пожал плечами и принялся перечислять подошедшей девушке две первые страницы меню.

— Он все съест, — заверил меня дракон, когда я прикинула в уме количество порций. — После перелетов паксуму напоминает бездонную бочку, в которую лучше забросить побольше.

— Задабривание нашего личного божка? — улыбнулась я. — Ну нас-то он не покусает?

— Я предпочитаю не проверять, — ответил на улыбку Дже Хён. — Со Джун Хо, конечно, не кумихо, но не удивлюсь, если эти создания встречались где-то среди его предков.

ПРОДА

Я представила Джун Хо с симпатичными лисьими ушками и множеством хвостов и едва удержалась от неприлично громкого смеха, который мог привлечь к нам внимание не смотря на тихую музыку в кафе и множество посетителей. Похихикав в кулак, я благодарно улыбнулась официантке и припала к чашке капучино.

К возвращению паксуму нам уже принесли заказ. Без слов плюхнувшись в кресло напротив, Джун Хо разорвал упаковку одноразовых палочек, разделил их, перемешал в тарелке порцию лапши с соусом из морепродуктов и принялся хмуро поглощать. Я хмыкнула и придвинула к нему поближе маринованную редьку и большое блюдо с говядиной.

— Спасибо, — в считанные секунды расправившись с первой тарелкой и перейдя к следующей, отозвался шаман. — Я уже почти в порядке.

Доев вторую порцию, пока мы задумчиво жевали свой рис с курицей, паксуму наконец привычно улыбнулся и со вздохом откинулся на спинку кресла.

— Уже лучше? — сочувственно спросила я, хотя не совсем представляла причину такого поведения молодого человека.

— Да, — кивнул Джун Хо и на минуту прикрыл глаза.— Сейчас доедет до желудка... И совсем хорошо будет. Держи. — Он бросил на стол поверх моей смятой салфетки плотный цветной конвертик с надписями и рисунками. — Сим-карта.

Я вытащила телефон и быстро сменила оператора, внимательно слушая шамана.

Как-то так вышло, что все наши планы перед вылетом укладывались в несколько довольно простых пунктов: долететь, встретиться с Пак Мин У и разработать дальнейший план действий. Про себя я почему-то так ни разу и не спросила, лишь внимательно пролистала все распечатанные азиатами документы.

Если бы отец знал, что я еду в другую страну, не зная ни где буду жить, ни на что существовать, а все оформленные бумажки лишь фикция, хоть и совершенно реальная, меня не то что из страны, из дома бы не выпустили. Да даже для меня сейчас план поехать и поучаствовать в "спасении мира" выглядел несуразной и невероятно сомнительной авантюрой.

Уплетая содержимое оставшихся на столе тарелок как пылесос, паксуму негромко набросал расписание на остаток дня:

— Мин У скоро будет, уже отзвонился и минут через десять подойдет сюда. По дороге в Сеул обсудим с ним общие моменты. Он... вращается в нашей общей... магической тусовке, но сам от магии далек. В родне есть шаманки, но Мин У ничего не унаследовал и не приобрел позже, зато большую часть жизни увлечен исследованием сверхъестественного. Будешь доедать? — он заглянул в мою пиалку с рисом, деловито выгреб остатки, палочками уложил на ложку по кусочку редьки и мяса и отправил в рот. — В городе... До завтра точно ничего не решим, потому как нужно обговорить детали со старшими, а они не любят торопиться. Старшие оценят затею... Надеюсь, быстро. Выскажут свое мнение, чтобы мы не действовали наобум. И самое главное мне нужно убедить их дать добро на участие других для ритуала очищения и отправки душ в мир мертвых.

— Так... — прищурившись, уточнила я. — Вы знаете, как избавиться от всех этих вонгви? — я обвела рукой вокруг себя, хотя ни одного призрака в поле зрения не наблюдалось.

— Вообще-то, да, — согласился паксуму, — мы нашли способ отправить по нужному пути всех призраков разом.

— И почему вы этого не сделали? — хмурясь спросила я. — Они, конечно, все время появляются, но не проще хотя бы один раз ритуал провести.

— Проще, — кивнул шаман и как-то странно глянул на дракона. Я обернулась к корейцу и замерла, заметив едва различимый румянец на его скулах.

"Э?" — выдала моя стушевавшаяся логика.

— Мы это и хотели сделать, но хён уговорил подождать и потерпеть, потому что опасался за тебя, — безжалостно выдал сведенья Джун Хо. — Была довольно большая вероятность, что ты при возвращении стала духом.

Я несколько секунд могла только бессмысленно моргать, пытаясь поймать и рассадить по лавкам тараканов в голове. Выходило плохо.

— Дже Хён... — пробормотала я, но азиат меня перебил, беззлобно высказав паксуму:

— И нужно тебе все рассказывать как есть.

— С вашей скоростью выяснения отношений до этого момента вы дошли бы... как раз к старости, — усмехнулся парень и я, не выдержав, негромко на него зашипела, по-русски обещая веселую жизнь. — И скажите еще, что я не прав? — вздохнул кореец, с грустью рассматривая пустые тарелки.

— Сами разберемся, — сказал дракон, сжав мою ладошку под столом, а я быстро в ответ кивнула.

ПРОДА

Джун Хо хотел что-то сказать, но, задумавшись на секунду, махнул рукой и заглянул в мою пустую чашку с сожалением.

В арке у входа произошла суматоха, привлекая наше внимание. Другие посетители кафе не проявили такого интереса к небольшому затору, возникшему по вине долговязого паренька. Издали он напомнил мне среднестатистического студента: джинсики, какая-то майка, растоптанные кеды, куртка со множеством карманов, рюкзак и очки в тонкой оправе.

— А вот и Пак Мин У, — довольно произнес Джун Хо, наблюдая, как его новый знакомый едва вновь не упал, зацепившись ногой за ножку стула.

Сгорбившись и нервно стискивая пальцами телефон, парень подошел к нам и быстро поклонился, приветствуя всех разом.

"Двадцать пять? — прикинула я, рассматривая лицо Мин У. — Двадцать семь? Или я ошибаюсь?"

— Здравствуйте, меня зовут Пак Мин У, мне двадцать три года, я студент университета Донгук, сейчас на третьем курсе, изучаю историю, — как по бумажке отрапортовал молодой человек.

Со Джун Хо быстро представил нас с Дже Хёном, а в конце, следуя традициям, добавил:

— Прошу позаботиться о нас, хён.

Похоже Мин У было непривычно подобное обращение в свой адрес, он нервно улыбнулся, чуть затряс головой, а после, едва не упав, сел на стул рядом с шаманом.

— Я постараюсь помогать так полно, как это только возможно, — сбивчиво ответил Пак Мин У.

— Как вы познакомились? — с прищуром уточнил дракон, продолжая держать меня за руку.

— Ну, хён, слово и без ног пройдет тысячу ли, — отмахнулся паксуму. — Я же занимался поисками давно и особенно рьяно в последнее время. Мама не слишком жаждет помогать, но вот тетушка и бабушка подключили все свои связи и повлияли на старших в этот раз, как и в прошлый. — Со Джун Хо знаком позвал официантку. — Слухи разлетаются быстро...

— Моя прабабка была мудан, — сказал Мин У уже намного спокойнее, — у бабушки были небольшие задатки, но она их не развивала. Жаль, что ни мама, ни я не унаследовали способностей... Но мне всегда была интересна магия. Я пробовал находить подтверждения ее существования еще будучи ребенком, а после основательно увлекся, когда... познакомился с настоящими шаманами.

Молодой человек нервно нам улыбнулся, а Джун Хо быстро пояснил, как наиболее осведомленный:

— Обычно мы не рассказываем о себе обыкновенным людям. Для их же безопасности и спокойствия. Жителям больших мегаполисов и самых маленьких деревушек вовсе не обязательно знать, что те, кого они считают шарлатанами и проходимцами, могут на деле оказаться не столь уж понятны и просты. Нам это не нужно. Но Пак Мин У, хоть и не обладает даром, а все же один из нас. — Заказав подошедшей девушке кофе для всех, паксуму предложил: — Перейдем к делу?

— Да, конечно, — быстро закивал студент и потянулся к своему рюкзаку, который сиротливо прислонил до этого к ножке стула.

Через минуту из раззявленной пасти потрепанного галантерейного изделия были извлечены чуть смятые тетради, свернутые кое-как разрозненные листы и старенький нетбук. Рассортировав листочки, Мин У вытащил из стопки самый затертый, сложенный вчетверо пожелтевший лист, оказавшийся вырванной страницей из книги.

— Когда до меня дошли новости и... особенности вашего поиска, — придерживая одной рукой стопку на коленях, а другой пытаясь развернуть лист, начал свои пояснения молодой человек, — то мне тут же кое-что вспомнилось. — Наконец страница была развернута, и перед нами на стол лег не самый четкий рисунок. Мы дружно придвинулись, рассматривая и саму гравюру, и сделанную под ней краткую поясняющую запись. — Несколько лет назад я очень увлекся изучением старых текстов. Тогда же отыскал и перечитал несколько вариантов издания "Самгук Юса".

— Это что такое? — тихо спросила я у дракона, но тот лишь так же удивленно пожал плечами.

— Это трактат, — ответил нам Со Джун Хо. — Очень известный исторический документ, дополняющий другой не менее известный "Самгук Саги". Это очень старые записи, их множество раз переиздавали уже в наше время, чтобы поддерживать знания современных корейцев о прошлом.

— В "Самгук Юса" буддийский монах Ирёном изложил все бродившие в то время предания, мифы и легенды, — подхватил за шаманом Мин У. — О деяниях монахов, описания храмов, пагод... Это огромный пятитомный труд и очень малое число людей берутся исследовать его полностью, изучая даже самые... — он запнулся, подыскивая подходящее слово, — нудные отрывки.

— И что же ты там обнаружил? — со скепсисом уточнил Со Джун Хо. — В этом трактате, конечно, много важных сведений для историков и исследователей, но не думаю, что там есть реальные упоминания нужных нам магических знаний.

— Это кажется лишь на первый взгляд, — воодушевившись и перестав нервничать, ответил Мин У, не замечая, как его тетрадки медленно сползают на пол. — Там есть толика важного, ее просто нужно уметь видеть. А еще... обращаться к максимально раннему изданию. Мне повезло получить доступ к изданию начала двадцатого века.

— Надеюсь, этот листочек не из него, хён? — осторожно уточнил паксуму.

Мин У попытался поправить стопку у себя на коленях, но та только еще больше расползлась, а нетбук угрожающе накренился. Ссыпав свои записи обратно в рюкзак, молодой человек пояснил:

— Конечно же нет. Это из совершенно другой книги. Просто мне нужна была подходящая иллюстрация.

— Я вижу здесь сасин — духов-хранителей четырех сторон света, — вздохнул Джун Хо, но тут же улыбнулся подошедшей с подносом девушке-официантке. Стоило ей расставить кофейные чашки и удалиться, как паксуму посерьезнел и, тыча в изображения по очереди, пояснил для нас с Дже Хёном: — Считается, что восток охраняет зеленый дракон Чхоннён, запад — белый тигр Пэкхо, Юг — красная птица Чуджак, а север — черная черепаха Хёнму.

— И все считают, что это символы, не имеющие никакого отношения к реальности, — сказал Мин У самодовольно. — Но я обнаружил несколько довольно странных упоминаний в "Самгук Юса" и, поискав немного в других источниках, обнаружил, что легенда о хранителях не так проста. — Молодой человек едва ли не с головой зарылся в свой рюкзак, разыскивая очередной потрепанный лист. Теперь перед нами легла потрепанная распечатка карты, захватывавшая область вокруг Сеула и почти всю центральную часть страны. — Вот здесь... И здесь, и еще здесь, и здесь. — Пак Мин У последовательно ткнул в каждую из четырех сделанных на бумаге отметок маркером. — Подозреваю, что в древности шаманы так же как и теперь поддерживали связь друг с другом и размещали символы хранителей так, чтобы в случае необходимости их можно было бы активировать, выбирая для этих целей малодоступные для обычных людей места.

Со Джун Хо отпил из чашки и задумчиво нахмурился:

— Вот в это поверю. Я знаю несколько тайных... скажем так, храмов, где можно провести важные ритуалы вдали от человеческого жилья. Это небольшие области земли, на которых никогда и ничего не строили, даже с учетом нынешней плотности населения... Они обнесены защитными контурами.

Мы с Дже Хёном переглянулись, одновременно подумав о землях кланов. Те ведь тоже были прикрыты защитными контурами.

"Пусть миры в чем-то разняться, но и многое в них совпадает", — сделала я беззвучный, но и так всем ясный вывод.

ПРОДА

— Думаю, контуров, которые бы призывали защитников сторон света было больше, — предположил Мин У, — но я нашел только этот. Да и не нужно нам больше одного.

Со Джун Хо согласно кивнул и, на миг запустив пальцы в поставленные ежиком светлые пряди, уточнил:

— А есть хоть что-то о том, как призвать хранителей, хён?

Пак Мин У развел руками и нервно выдохнул:

— Мне это не известно.

Паксуму прищурился и, постукивая большим пальцем по нижней губе, вытащил из кармана телефон. Через пару секунд, что-то для себя решив, он уже быстро печатал сообщение, до треска пластика и металла сжимая пластинку современного телефона.

— Если кому-то хоть что-то известно, — произнес он, когда сообщение ушло, — то мы это скоро узнаем. Дней пять. Может неделя. Не все из шаманского мира всегда на связи и пользуются телефонами, кое до кого из стариков придется добираться через всю страну и лезть в горы.

Кивнув своим мыслям, Со Джун Хо встал, бросил на стол несколько купюр. Пак Мин У вскочил, судорожно запихивая свои записи в рюкзак и пытаясь застегнуть молнию. Ким Дже Хён перевел взгляд с одного на другого и лишь после этого поднялся, продолжая сжимать мою ладонь.

* * *

Пришлось подождать, пока Мин У подгонит машину, и мы сможем уехать из аэропорта. Мне казалось, что автомобиль обязательно будет походить на своего владельца. За полчаса, что мы ждали, стоя у высоченной стеклянной стены, по ту сторону которой мимо стоянки для посадки и высадки пассажиров сновали десятки авто, я успела представить, какая машина у студента Донгука. Но подъехавший автомобиль не походил на потрепанный красный фургончик с потрескавшимся бампером и вычурной ярко-зеленой обивкой. Нас ждал не самый новый, но надежный представить семейства джипов, посверкивая на солнце темно-серыми боками.

Хлопая ресницами, я прошла вслед за парнями на площадку и тут же забыла о Мин У и его машине, окунувшись в неприветливый зной разогретого от асфальта и плитки воздуха. Внутри аэропорта царила обманчивая свежесть и прохлада, и я оказалась не голова к столь разительным переменам.

— В августе хуже, — заметив выражение моего лица, сказал Джун Хо, запихивая чемодан в багажник.

— Забирайся, — Дже Хён открыл передо мной заднюю дверь, и я поскорее нырнула в салон.

Дракон влез следом и, оглянувшись на занятых погрузкой Мин У и Джун Хо, вытащил из кармана телефон. Я прикусила губу и отвернулась, отчетливо понимая свою ненужность в этом городе и в этой компании. И зачем только шаман предложил мне поехать с ними? А я? Почему не отказалась?

— Думала, здесь будет много вонгви, — едва слышно прошептала я, глядя в окно и слыша, как Дже Хён выбирает один из контактов в телефоне.

— Здесь, в Пусане, Сеуле и на Чеджу слишком много шаманов и шаманок, — отозвался дракон флегматично, — а эти люди совершенно не терпят вмешательства в свою жизнь, поэтому какие-то места в тайне от людей закрыты оберегами.

Я представила, сколько понадобилось полосок рисовой бумаги с защитными знаками, чтобы оградить самый большой в стране аэропорт, и тихо присвистнула.

— Сонбеним, — вежливо произнес в трубку Ким Дже Хён, — здравствуйте. Да, только прилетели. Да, Со Джун Хо тоже. Уже нормально.

Не понимая сути беседы, я вздохнула и уставилась в окно, пытаясь оценить размеры уходящей к горизонту парковки.

— Поехали, хён, — улыбнулся шаман, запрыгивая на переднее пассажирское.

Мин У обогнул свою машину, едва не растянулся на асфальте, промахнувшись мимо ручки двери, но выстоял, пусть на пару секунд и скрылся из поля зрения, сильно завалившись вперед и проехав ладонью по крылу джипа.

— Я один боюсь попасть в аварию? — в пространство спросил Джун Хо без тени страха.

Ответом ему было мое гробовое молчание и согласный смешок дракона.

До моста, как ни странно, добрались без приключений, а после я забыла о неуклюжести Пак Мин У, увлеченно посматривая то вперед, то назад. Хотелось попросить остановить машину, выйти из нее, стать у ограждения и на миг застыть, ощущая себя иголкой не просто в стогу, а в огромном амбаре.

"Сколько Кимов в Сеуле? — беззвучно спросила я у себя, перефразировав одну из немногих известных мне корейских поговорок. — Много. Слишком много".

* * *

Я не собиралась спать, хоть в самолете ни я, ни Дже Хён не сомкнули глаз, но под ровное шуршание дороги под колесами, тихое бормотание радио и пространные разговоры между Мин У и Джун Хо сама не заметила как задремала, прислонившись к дракону. А тот и не возражал, так что к концу нашей поездки я самым нахальным образом стискивала молодого человека за талию, прижавшись щекой к его груди.

— Все равно пока новостей нет, — произнес паксуму чуть громче, и я проснулась, вяло озираясь по сторонам, — так что отдыхайте и отсыпайтесь.

Дже Хён выскользнул из моих объятий и куда-то пропал. Я сонно моргнула пару раз и со вздохом улеглась щекой на ладошку, стремясь заснуть наперекор неровностям заднего сиденья и моей изломанной позе.

— Пойдем, — дракон, распахнул дверцу с другой стороны и принялся тащить меня прочь из машины.

— Позвони мне потом, хён, — попросил на прощание Джун Хо, и я немного пришла в себя под хлопок двери.

— И почему ты не спала в самолете? — сам у себя спросил азиат, подхватывая меня на руки.

Я ему отвечать не собиралась, но попытку вырваться сделала. Хотя бы для собственного успокоения.

Попробовала? Попробовала. Не вышло? Не-а. Значит, совесть будет молчать и не вякать, а я — наслаждаться транспортировкой. Осталось выяснить куда.

Открыв один глаз, я оглядела большую подземную парковку: темный цвет бетонного пола и серый стен — ничего примечательного. И где же мы оказались?

ПРОДА

— А чемоданы? — задала я самый безопасный из всех возможных вопросов.

— Потом заберу, — ответил дракон, преспокойно нажав кнопку лифта со мной на руках.

— Я сама могу идти, — напомнила я корейцу не слишком уверенно и тут же добавила, заметив его взгляд: — Молчу-молчу.

Меня со всем возможным комфортом доставили на двадцать первый этаж, без слов внесли в скрытую железной дверью квартиру и только там опустили на пол, кивнув на тапочки, выстроившиеся по цвету вдоль коврика. Я оглянулась на Дже Хёна, надеясь получить пояснения, но он скрылся за дверью, оставив меня один на один с жилищем. Безропотно скинув кеды и выставив их по другую сторону коврика, я медленно прошла по коридору, рассматривая стены и потолок.

Квартирой где-то в центре Сеула это место я назвала бы в последнюю очередь. Если не знать, что находишься посреди шумного мегаполиса да еще и на высоте более двух десятков этажей, то возникает неповторимое ощущение, что по ошибке забрела в один из ханоков, в какой-нибудь музей или реконструкцию: теплый деревянный пол, стены из оклеенных рисовой бумагой резных решеток, деревянные потолки и гармоничное слияние традиционного и современного.

Я заглянула в большую комнату, куда привел меня коридор, кухню, отыскавшуюся за одной из перегородок, пока не вернулся дракон. Молча заточив чемоданы в квартиру, молодой человек разулся и, взяв меня за руку, повел на экскурсию.

— Кухня, столовая, кабинет, — он последовательно отодвигал в сторону створки вслед за своими пояснениями. — Там моя комната. — Короткий кивок на панель, на рисовой бумаге которой красовалась роспись из танцующих на болоте журавлей. — Ты можешь жить здесь. — Дракон отодвинул угловую панель и посторонился, давая мне увидеть довольно большую комнату, обставленную очень просто: шкаф темного дерева, большой сундук, комод и низкий столик в углу. — Хм... Потом можно все поменять.

Заметив неуверенность в голосе Дже Хёна, я улыбнулась и переступила порог, примеривая помещение на себя. Заглянула в шкаф и довольно кивнула, обнаружив там несколько свернутых одеял, подушки и парочку пледов.

— Потом посмотрим, — чтобы хоть что-то ответить, произнесла я.

"Хоть какая-то определенность", — порадовалась я, дождавшись, пока дракон занесет в комнату чемодан и скроется из виду.

— Я буду жить здесь, — пройдя по периметру комнаты, я провела пальцами по стенам и выглянула в большое окно. — Так странно...

— Давай я покажу тебе остальную часть дома, — позвал меня Дже Хён, возникая на пороге.

За еще одной перегородкой обнаружился коридор, уводящий подальше от жилой части дома.

— Это... были две квартиры? — догадалась я, представив расположение комнат на плане здания.

— Да, — просто кивнул дракон. — Здесь... — Он открыл самую обыкновенную дверь в конце коридора, и мы вошли в привычную европейцу прихожую. — Здесь все то, что создает много шума.

Я хмыкнула, оценив формулировку. За тяжелыми металлическими дверями здесь скрывались кинозал и пара тренировочных залов.

— Ясно... — сдерживая смешок, пробормотала я.

Говорят, что человек способен выжить в любых условиях, подстраиваясь под окружающий мир. Так выживала я: прогибалась, чтобы не сломаться. Оказавшись здесь, в привычном мне мире, Дже Хён тоже приспособился, прогнув многое под себя. И дом дракона был тому доказательством. Азиат принял новое, но оставил для себя и привычное, за каких-то три года легко подстроившись и под ритм здешней жизни, и под правила. Никто не смог бы понять, впервые встретив дракона, что совсем недавно этот человек прибыл из другого времени и места.

— Ты хорошо здесь устроился, — сказала я, когда мы возвращались в жилую часть дома.

Дже Хён обернулся ко мне и пожал плечами:

— Это было сложно, особенно в первые месяцы, но после... привыкаешь. — Он прошел на кухню и поболтал воду в электрочайнике. — В чем-то здесь очень удобно. — На губах молодого человека заиграла улыбка, пока он ополаскивал чайник и набирал в него воду. — Чаю? А потом можно поспать. Ты не отдыхала в самолете, а в машине уснула.

— А... — стушевалась я. — А может...

— Что? — обернулся ко мне кореец.

— Как-то странно приехать в такой огромный город и сразу же идти спать, — произнесла я, подходя к окну и рассматривая открывшийся вид.

Дом стоял на небольшом холме, так что с двадцать первого этажа можно было рассмотреть кусочек реки и высокие дома, перекрывавшие большую часть вида, а справа огромную дорожную развязку и мост через реку.

— Уверена, что хочешь погулять? — уточнил дракон с тенью сомнения в голосе.

— Да! — тут же выпалила я. — Если, конечно, это возможно.

— Почему нет? — пожал плечами азиат.

— Ура! — воскликнула я по-русски, и дракон усмехнулся, по моей интонации угадав ответ.

— Тогда... переоденемся и пойдем, — решил Дже Хён, и я метнулась в комнату, начав приплясывать вокруг чемодана, даже не задвинув дверную панель.

Глава 14

— Вот же ж! — простонала я, стоило нам только выехать из подземной парковки на улицу.

Яркий солнечный денек в одночасье испортили облака, плотным одеялом застелившие небо. На востоке начали набухать свинцовой серостью тучи, грозя опрокинуться на город проливным дождем. И без того влажный воздух напитался сыростью, лип к коже, и я поскорее задвинула стекло, чтобы отгородиться от надвигающейся непогоды.

— Едем? — на всякий случай уточнил Дже Хён, и я решительно кивнула, озвучив первый пункт назначения:

— Башня Намсан!

Дракон хмыкнул, но в навигатор вбил без вопросов.

— Что?

— Я сам там ни разу не был, — признался кореец. — Нам нужно на другую сторону реки Хан.

— Далеко?

— Да нет, — отмахнулся Дже Хён и чуть уменьшил изображение на экране, давая мне возможность рассмотреть весь маршрут.

Посматривая то на дорогу вокруг, то на реку, по мосту через которую мы проделали часть пути, я не заметила, как мы обогнули гору и съехали на поднимавшуюся вверх серпантином дорогу.

— Ух ты! — не удержалась я, когда мы запарковались и отправились вверх, к парку, откуда можно было не только полюбоваться самой башней, но и подняться наверх. — Жаль только дождь.

Упомянутое природное явление не заставило себя долго ждать, звонкой капелью набросившись на высокие деревья. Но стоило подняться наверх, на смотровую площадку, как тучи рассупились и на небе вновь засияло солнце, позволяя рассмотреть город с высоты. Во все стороны, насколько хватало глаз, мы видели горы, бесчисленные многоэтажные дома, окружавшие островки сверкающих высоток, затесавшиеся то тут, то там стадионы и корты. У многих жилых домов плоские крыши щеголяли чем-то зеленым, но я не могла разглядеть, был ли это посаженные заботливыми горожанами газон или кто-то просто намеренно выкрасил все в зеленый цвет.

— Много деревьев, — пробормотала я, подобравшись вплотную к ограждению и внимательно вглядываясь в берег реки.

Ким Дже Хён стал позади меня, и теперь не нужно было задумываться о теснящихся вокруг туристах и влюбленных парочках. Заметив, как на дракона посматривают собравшиеся в стайку девушки, я лишь хмыкнула, заслужив неодобрительное перешептывание студенток.

— Иностранка...

Я сделала вид, что не услышала и нарочито громко поделилась с Дже Хёном:

— Красиво. Не думала, что здесь так много зелени.

Девушки стушевались и отвернулись, сообразив, что я их понимаю.

"Что поделать? — беззвучно признала я. — К этому тоже нужно быть готовой".

Не смотря на постепенное вливание страны в общемировое русло, здесь все еще сохранялись свои понятия, а в головах людей — восприятие. Я знала об этом из бесконечных рассказов Веры. Подруга могла часами пересказывать то, что накануне нашла в Интернете. Благодаря этим рассказам я кое-что знала о стране в которую меня без раздумий, но с большой подготовкой выдернули Джун Хо и Дже Хён.

Я хихикнула, когда в голову пришла мысль о родителях дракона. Если бы он был самым обыкновенным корейским парнем, его мама и папа не пережили бы невестку-иностранку в стране, где очень мало приезжих. Не смотря на развитие, двадцать первый век и множество других понятных всем факторов здесь все иначе. Среднестатистический кореец должен родиться, упорно учиться, еще более упорно работать, отслужить в армии, жениться и всю оставшуюся жизнь помогать родителям, благодаря за их усилия, а среднестатистическая девушка еще и выносить попреки свекрови, если та вдруг окажется с тяжелым характером. И уж точно никакие родители не примут в семью некореянку или некорейца, так же как общество не одобряет разводы.

Отбросив размышления, я продолжила рассматривать город, негромко делясь с Ким Дже Хёном своими наблюдениями.

Когда небо вновь закрыли тучи, я оторвалась от рассматривания панорамы города и любования навешенных на перила гроздьями замочков и потянула дракона прочь, предложив прогуляться вдоль реки. Но и там мы надолго не задержались, лишь прошлись по аллеям одного из парков: я любовалась причудливыми изгибами деревьев, а азиат задумчиво озирался по сторонам.

Мелкий дождь вынудил вернуться на парковку и сесть в машину, оборвав прогулку.

— У тебя еще будет время, — заверил меня дракон. — Странная погода. Будто свадьба тигра и лисицы.

— Тигра и лисицы? — переспросила я. — Это как?

— Это о погоде, — пояснил Дже Хён. — Когда то солнце светит, то дождь идет, говорят, что тигр и лиса женятся. Похоже, это уже надолго. Давай за продуктами и домой.

Я опечаленно кивнула и растеклась по сиденью, надеясь, что в другой раз нам удастся побывать не только у Намсан и реки, но и в музеях, одном из самых больших в мире аквариумов, бесчисленных кафе и кофейнях, увидеть известные памятники, фонтаны, мелькавшие в сериалах здания, галереи, безумные архитектурные шедевры и традиционную деревню, проехать на поезде, побывать.

"А еще побывать в Пусане и на острове Чеджу", — мечтательно добавила я, начав понимать Веру.

Вспомнилось, как подруга несколько дней во всех подробностях описывала расположенную в часе езды от Сеула фольклорную деревню Минсокчхон. В этой деревне-музее не только воссоздали быт жизни средневековой страны, отразив его в двух сотнях построек от тюрьмы и до государственных учреждений, но создали все условия, чтобы совместить съемки сериалов и многочисленные развлекательные шоу для гостей и туристов.

А сколько еще мест я узнала бы, лишь оказавшись рядом или внутри?

Проплыть вечером по реке и увидеть совсем другой город, подсвеченный яркими огнями.

Пройтись по улице кофеин в районе Пэкхён-дон.

Увидеть деревеньку "Маленькая Франция".

А вне Сеула и его окрестностей?

Поехать на остров Чансадо и погулять среди зелени по дорожкам, усыпанным алыми лепестками камелии, где сам воздух и тишина настраивают на расслабление и покой.

Озерный парк в Сэчжоне, где можно прогуляться по дорожкам, расположенным прямо над гладью воды, и понаблюдать за водными растениями, понаблюдать за экосистемой болот. А еще побывать на отдыхе рядом с горой Чуамсан, где расположился удивительный парк со множеством различных направлений отдыха, одним из которых является кемпинг среди японских кипарисов.

"И увидеть болота, озера и горы с совсем другой стороны, — привычно испортил мне все радостное ожидание живущий во мне скептик. — Гуляла ты уже и по горам, и по болотам. В компании Дже Хёна. Едва ноги по колени не стерла".

* * *

ПРОДА

Расстраивалась из-за погоды я не так долго, как думала. Поход в гипермаркет отвлек от печальных мыслей, вселив в меня уверенность в своих силах.

Все большие магазины устроены по одному принципу, в какой бы стране мира они не находились. И не важно, что все ценники на корейском, а на полках большинство продуктов незнакомых производителей. Хлебный отдел всегда будет в дальнем правом углу, мясной — слева, а отдел молочных продуктов — максимально далеко от них.

После покупок, оставив машину на подземной стоянке магазина, мы засели в одной из уличных палаток. Я настаивала, а дракон не стал сопротивляться, хотя на улице мелкая морось и ветер сменялись вялым ливнем.

"Ох уж эти дорамы!" — про себя сопела я, стараясь не жаловаться вслух.

Опыт показал, что сидеть в пластиковой палатке и самолично жарить говядину на жаровне хорошо днем и в солнечную погоду. Сейчас же приходилось мириться с сыростью, потоками воды, хлюпавшей под ногами, завыванием ветра, залетающими внутрь брызгами, едким ароматом закусок, бульканьем соджу в чашках за соседними столиками и быстро хмелеющими посетителями палатки.

Зато хозяйка нам попалась милая и разговорчивая. Услышав, что я говорю по-корейски, она тут же принялась расспрашивать, преспокойно задавая на правах старшей множество вопросов. Сначала я чуть смутилась, но после сообразила, что женщина не считает подобное поведение нахальством, как и все вокруг.

"Привыкай, — напомнила я себе, — здесь тебе не родина, где даже соседи по подъезду не здороваются".

Домой мы вернулись вымотанные, но сытые и с полудюжиной пакетов всевозможных покупок. От помощи в раскладывании Дже Хён отказался, предложив мне отдохнуть. Пару раз вяло зевнув, я быстро сходила в душ, расстелила на теплом полу несколько одеял одно поверх другого и, недолго послушав капель за окном, быстро уснула.

* * *

Мне снился родной город, привычный, знакомый. Я медленно брела по его улицам, заглядывала в скверы, присаживалась у лавочек, разглядывая падающие сквозь листву солнечные зайчики, обходила нарисованных на дорожках зверюг, угадывая в них кроликов и собачек, улыбалась при виде знакомых вывесок и подолгу стояла у витрин магазинов.

Вот там любимое кафе. Когда двери открываются, на улицу облачком вырывается аромат кофе и чего-то сладкого. На той улочке, проходя мимо, можно попасться на крючок одуряющему аромату свежей выпечки. Здесь, свернув в переулок, выйти к большому торговому центру, где на первом этаже рай хозтоваров.

С улыбкой я медленно шла и шла дальше, сворачивая на перекрестках, заглядывая в знакомые подъезды, в самую любимую библиотеку, в крохотный магазинчик в подвале одного из домов, на огонек в маленькие кофейни и пиццерии, любовалась огнями вывесок и смешными наклейками на витринах магазинов детской одежды. И нигде не задерживалась, будто едва ощутимый ветерок гнал меня прочь.

Только оказавшись у подъезда дома, где когда-то жила с родителями и где теперь обреталась мама, меня насторожило несоответствие привычному.

— Где все? — спросила я, присев на лавочку, и провела ладонью по деревянным планкам с облупившейся зеленой краской.

Из открытого окна на втором этаже доносилась негромкая музыка. Что-то очень знакомое, въевшееся в кровь и память. Гитара, низкий мужской голос, волевые нотки и требовательные слова текста. Неосознанно напевая под нос, я встала и побрела прочь, надеясь разобраться в странностях.

— На той лавочке днями просиживал сосед со второго этажа, провожая любого неодобрительным и чуть рассеянным взглядом, — сама себе рассказывала я, чтобы хоть так избавиться от неприятной тишины. — А тут часто толклись девчонки, обсуждая песни и нервируя странную женщину и ее десять персидских кошек.

Я шла и не видела людей, хотя в остальном родной город выглядел так же, как и всегда. Быстро передвигаясь, я добралась до железнодорожного вокзала, но и здесь царило запустение.

— Не хватает только затоптанного газетного листка, нарочито медленно пролетающего посреди зала, — нервно хихикнула я, стоя перед табло.

На сиденьях лежали вещи, в маленьком магазинчике зло фыркала кофемашина, эскалатор неустанно прогонял ленту, не замирая ни на секунду.

— Что же это такое? — вздохнула я и потерла лоб.

От собственного прикосновения по телу прокатилась волна озноба. Я охнула и вытянула вперед руку.

— Самая обыкновенная рука, — тихо выговорила я, подавляя панику. — Самая обычная рука. Моя. — Я вытянула и вторую руку, теперь сравнивая их между собой. — Руки. Теплые. Только... прозрачные.

Выговорив это слово, я содрогнулась, только теперь ощутив, что метафора о ветерке была не случайна. Взглянув вниз, не различила собственных ног, только клубящуюся тьму.

— Что?.. — пытаясь не паниковать, вымолвила я и на секунду прикусила губу. — Что все это значит?

Секунда. Другая. И до этого пустынный зал ожидания наполнился людьми. Они сидели, нервно подпрыгивали на сиденьях, дети тянули родителей за одежду, продавщица в магазинчике с приклеенной улыбкой пробивала студенту с объемным рюкзаком пакет сока, на эскалаторе отрешенно спускались и поднимались пассажиры с чемоданами и сумками-баулами. Привычная и понятная картина, только... сквозь голову продавщицы я рассмотрела полки печеньем и шоколадом, а малыш, сидящий у мамочки на коленях и неистово бьющий погремушкой подлокотник, не мешал видеть пуговки на кофте родительницы, а она сама — красный пластик сиденья.

Я обернулась и тихо завыла, видя, что со всех сторон меня окружают призраки.

— Призраки... — простонала я и бросилась прочь, мечтая вновь оказаться на пустынных улочках любимого города.

За пределами вокзала легче не стало. Там, где еще недавно я не видела ни души, теперь толпилось так много призраков, будто все живущие и жившие раньше вышли разом на улицу. Куда бы я ни пошла, медленно бредущие серые и прозрачные тени двигались за мной, как гроздья связанных между собой огромных шариков.

— Прочь... — твердила я. — Прочь... Оставьте меня в покое. Уйдите! Исчезните! Прочь!

Срывая голос до хрипоты, я кричала и бежала по тротуару, с ужасом замечая, как темнеет небо, как выцветают краски. В собственном сне я стала безвольным человечком, что с разгону угодил в стопку черно-белых снимков. Город все тот же, но мне теперь его не узнать. Вместе с цветом пропали звуки и запахи. Пропала жизнь. Даже воздух тяжелее входит в легкие, застревает. Камнем бухает в груди замершее сердце.

Страшно...

Остановившись и видя бесполезность попытки убежать, я присела и заплакала, но я на одной ноте.

* * *

— Ти... Таня, — позвал Ким Дже Хён, выдергивая меня из страшного сна. — Мелкая, просыпайся.

Я дернулась, застонала и со всхлипом разлепила мокрые веки.

— Просыпайся, — мягко погладил меня по плечу дракон. — Это кошмар.

— Кошмар... — тихо повторила я.

Кое-как разжала пальцы, выпуская край одеяла, и, потянувшись, обняла Дже Хёна за шею.

— Все хорошо, — пробормотал он и приобнял меня, подтягивая к себе поближе. — Все хорошо. Плохой сон?

Я не стала отвечать, и так ведь все ясно. Потянулась и уткнулась лбом дракону в плечо, слушая его дыхание и черпая в этом размеренном действии свой покой.

— Все хорошо, — повторила я за азиатом. — Все хорошо. Наверное, слишком много эмоций... И трудный день.

Дракон кивнул и, будто чувствуя мою в нем потребность, чуть крепче сжал в объятиях.

Тепло, уютно и совсем не страшно. Хорошо...

Жаль только, что нельзя сидеть рядом так долго, как этого хочется.

Я скосила взгляд на окно, где еще царила темная ночь, если ночь в большом и неспящем городе можно назвать темной.

— Можешь... побыть тут немного? — слабо спросила я. — Просто пока я не усну?

Дракон на секунду напрягся, но после кивнул и поднялся, чтобы достать из шкафа еще одно одеяло. Я легла и полуприкрыв веки принялась наблюдать за Дже Хёном. Он сложил одеяло вдоль, устроив себе лежанку и сел рядом со мной.

Вздохнув, я закрыла глаза и тут же напряглась, предчувствуя еще один кошмар. Стоило мне вздохнуть, и дракон едва слышно хмыкнул — от него никогда и ничего нельзя спрятать. Собравшись уже открыть глаза и пожаловаться на бесчувствие одного древнекорейского мужчины, я охнула, когда Дже Хён потянулся и сжал мою ладонь.

— Так лучше? — уточнил он без тени иронии.

Я едва заметно кивнула, не зная, что сказать.

— Спи, все будет хорошо.

— Останешься, пока я не усну? Не отпустишь мою руку? — с надеждой пробормотала я. — Не хочу вновь увидеть кошмар.

— Взяв тебя однажды за руку, никогда не отпущу, — мягко сказал Дже Хён. — Спи спокойно.

Я вздохнула и перестала сжиматься в комок, без тени сомнений доверившись дракону.

* * *

* * *

Под утро дождь, сонно стучавший по карнизу ночью, зарядил с новой силой. Я проснулась внезапно, будто кто-то склонился ко мне и шепнул тихо-тихо имя, теплым дыханием пошевелив прядь волос над виском. Размежила веки и в серых утренних сумерках осмотрелась.

Дже Хён не ушел. Он так и держал меня за руку, а я во сне перебралась на его одеяло.

Боясь дышать, я близко-близко рассматривала его лицо и долго лежала, вспоминая второй за эту ночь сон. Там не было места кошмарам и моим притаившимся по углам страхам. Во сне я бродила в тумане.

"Опять туман..."

Но теперь он не пугал, не настораживал. Я с улыбкой кружила внутри искрящегося теплого кокона. Свет раскрашивал туман во все цвета радуги, и казалось, что меня окружают миллиарды бриллиантовых осколков.

Вздохнув, я подняла руку и кончиками пальцев тронула темную прядь челки молодого человека. А потом, не задумываясь, потянулась вперед, легонько касаясь губами его губ.

Дже Хён открыл глаза и на секунду чуть сильнее сжал мою ладонь. Я не отпрянула. Не почувствовала страха или неловкости.

Рассвет — таинственное время.

Я придвинулась еще ближе, слыша, как учащается ритм сердца.

Решение пришло легко. Без лишних мыслей. Без опасений. Без страха. Легко и просто. И близко. И так естественно.

Серый сумрак дождливого утра скрадывает детали, окутывает своими объятиями и дарует время, когда все понятно и не нуждается в словах. Когда открываются истины. Когда уходит все ненужное, оставляя лишь суть. И горьковатый вкус полыни в ответном поцелуе.